Глава шестнадцатая. Враг в отражении.

Не знающее усталости туловище мертвеца перебирая руками, упорно ползло в сторону сладко пахнущей человеческой плоти. Бездонные провалы, находящиеся на месте изумрудных глаз совершенно не мешали мертвецу определять местонахождение своей жертвы. Химические вещества, выделяемые зомби, содержали особый маркер, позволяющий им отличать жертву от своих собратьев. Вирус стремился к размножению, и новые жертвы были найдены.

Ещё утром, милая и отзывчивая учительница младших классов, радостно раздавала собственноручно приготовленное печенье, вызывая улыбки на сонных лицах детей. Доброта сыграла с ней злую шутку, бросившись на помощь терзаемой собаками старушке, она сама пополнила когорту мертвецов. Человеческий разум погас, оставив вместо себя пустоту, никаких сомнений и мыслей, лишь стремление убивать в попытках утолить причиняющее невыносимые страдания чувство голода. Не обращая внимания на комья земли, прилипшие к рукам, мертвец утробно завыл от близкого присутствия пышущих жизнью людей.

Внезапный порыв ветра, ворвавшийся в кроны деревьев, сделал то, что не доделал выпущенный каменный снаряд. С протяжным скрипом и громким треском пятиметровая липа начала кренится вниз, распугивая находящихся на ней обитателей парка. Повернувший свою голову в сторону источника шума мертвец, даже имей он такое желание, не успел бы избежать встречи с падающим на него гигантом.

Глаза изготовившегося к бою мужчину в костюме химзащиты расширились от удивления. Разорвавший собаку на части камень, не остановился на одном объекте, пробив в не особо толстом стволе дерева не малых размеров дыру.

— Завидовал героям боевиков, желая стать таким же крутым, пожалуйста, небеса услышали твои желания, кушай, только не подавись, — усмехнувшись невеселым мыслям, Ломагин задумчиво потёр неярко отсвечивающую в свете уличного фонаря, голову в ОЗК.

Он успел спасти ребенка, и теперь перед ним стояла дилемма, что же делать дальше? Очередной вопрос заданный в пустоту и оставшийся без ответа. У Ломагина не было особого опыта взаимодействия с детьми, маленькие вечно плачущие, всего боящиеся человечки были столь хрупки, что и до обретения повышенной силы, мужчина боялся с ними рядом находиться, опасаясь ненароком причинить боль.

«Для начала мне стоит поднять её с холодной земли», — простая мысль пришла с запозданием в голову военного инженера, от обуявшего его волнения, он весь вспотел. Склонившись над ребёнком, Ломагин вытянул в её сторону руки, собираясь взять её на руки, но прежде чем он совершил задуманное, его глаза заметили одно непредвиденное изменение в своём теле.

Правая рука инженера совсем не походила на человеческую конечность. Заляпанная кровью и мозгами убитых собак, она больше напоминала лапу поднявшегося из преисподней демона. От подобной трансформации Ломагин натурально потерял дар речи, помахав её пару раз в воздухе, он не испытал даже мельчайшего намека на дискомфорт. Конечность воспринималась и слушалась даже лучше родной. Но вот прикасаться к ребёнку заимев такую мутацию, инженер не захотел.

Слишком свежи были воспоминания об убитом бездомном, бесцеремонно ворвавшись в его разум, липкие мысли вызвали холодную волна страха, пронёсшуюся по позвоночнику парня. Яркие картинки, гуляющие в его голове, во всех подробностях напомнили ему о вырвавшихся из его тела нитях, за несколько мгновений выпивших бездомного досуха. Стоило только подумать о них, как волна жара прошла по измененной руке, запуская механизм появления непонятного оружия.

Словно маленькие ворсинки они медленно прорастали на поверхности багровой кожи, безобидные, почти невидимые они не несли угрозы своему хозяину, но были опасным оружием против остальных.

«Спокойствие и концентрация», — подумал инженер. Его логика была проста и понятна.

«Раз однажды смог вернуть себя к прежнему виду, значит и сейчас, смогу придать руке изначальную форму», — размышлял Ломагин. Он слышал, как вдалеке, со всех сторон в их с девочкой сторону неспешно двигались товарищи придавленного деревом мертвеца.

Сражаться с ними день и ночь, не зная усталости, словно мастер боевых искусств из древних китайских легенд, он не мог. Ломагин не обольщался, ничто в этом мире не даётся просто так, а значит и у него были эти пределы, просто про них он не знал. Но вот, что он точно знал, так это опасность выхода за пределы установленные измененным организмом. Закрыв глаза, Ломагин попытался успокоиться, отстранившись от недавно произошедшей схватки.

Жужжание, раздавшееся у его уха, мгновенно разбило вдребезги всяческую попытку на вход в медитативное состояние. Надоедливая муха, словно миньон летающая вокруг военного инженера, была по-настоящему беспечной и бесстрашной. Противный звук, издаваемый ею, очень сильно раздражал и нервировал юношу.

Мимолетной вспышки ярости хватило для того, чтобы плавно покачивающиеся под ветерком нити выстрелили с умопомрачительной скоростью в сторону источника раздражения, превращая его в пыль. Удивленно посмотрев на новое свойство нитей, военный инженер мотнул головой — сейчас не время для игр.

Вновь закрыв глаза, глубоко вздыхая и медленно выдыхая, он замедлял свое сердцебиение, отрешаясь от происходящего вокруг. Кипящая в крови боевая смесь из гормонов разного вида теряла свою силу.

Сконцентрировав свои ощущения на руке, Ломагин смог почувствовать разницу, отделявшую его видоизмененную конечность от остального тела. Эмоции и опасность были первопричинами его стремительной трансформации.

Волевое усилие и прошедший по руке зуд подсказал военному инженеру, что он находится на правильном пути. Кожа на его руке высыхала, скукоживаясь, словно древний папирус под воздействием времени. Резко дернув рукой, Ломагин сбросил, словно бабочка бордовый кокон скрывающий руку.

Светлая кожа под мерным светом фонаря приобрела желтоватый оттенок. С облегчением сжав несколько раз ладонь в кулак, инженер выдохнул. Он смог вернуться к прежнему состоянию, в качестве бонуса узнав, что использование подобной способности не бесплатный аттракцион. Где-то на задворках сознания проснулось лёгкое чувство голода, намекая своим присутствием, что может произойти, если Ломагин не сможет контролировать себя.

Наконец-то он смог взять ребенка на руки. Растрепавшиеся волосы нагло лезли девочке в нос, грозя в скором времени добраться и до ее рта. Мягко отведя их назад, Ломагин зафиксировал их заколкой сорвавшейся с волос девочки, при её падении. Удовлетворенный своей работой военный инженер нежно прижал хрупкое тельце ребёнка к себе, даря ему свое тепло и защиту. Тонкие, нежные ручки обхватили Ломагина за шею. Потеревшись щекой о его плечо, ребенок не приходя в себя провалился в глубокий сон.

— Мамочка, — прошептали сухие от недостатка влаги, губы спящего ребёнка.

— Не совсем, — прошептал в ответ Ломагин, — но обещаю, мы найдем твою маму, — успокаивающе погладил сопящего ребенка по голове, мужчина.

«Если, конечно, она все еще жива», – подумал про себя парень. Логичным ходом было предположить, что мать девочки находилась где-то поблизости, и быть может, это на неё упало дерево, или же её просто сожрали зомби. Ломагин искренне надеялся, что он не дал невыполнимое обещание, и до момента пробуждения девочки, он каким-то чудом отыщет её маму.

Треск ветвей под ногами мертвецов, их глухой стон вернул Ломагина в реальность. За всеми переживаниями, военный инженер упустил, как их с девочкой окружили. Зомби, плотной толпой, шли по направлению к нашим героям.

У Ломагина с Алисой была серьезная проблема. Свободное от монстров пространство находилось только с правой стороны от них. Высокий, кованый забор отделял основную территорию университета от парка.

Да, там тоже были мертвецы, и в гораздо большем количестве, чем здесь, но по крайней мере, видимое пространство за забором, было свободно от оживших мертвецов. И если проявить осторожность, держась как можно дальше от главного кампуса, к которому Ломагин не сунулся бы ни за какие деньги, то у них были бы неплохие шансы без особых проблем покинуть зараженную территорию.

— Может, мне попробовать перелезть? — Мысленно задал себе вопрос Ломагин, неуверенно посмотрев на преграду. Живое воображение в мельчайших подробностях показало молодому человеку, что будет с ним, если он неправильно рассчитает силу, срываясь на торчащие кверху пики.

Наступающая толпа была многошерстной. Старики, несмотря на свой артрит, двигались наравне с еще недавно бывшими живыми, студентами, к ним присоединились и молодые мамочки с надутыми животами, они так и не успели принести новую жизнь под голубой небосвод этого мира. На их фоне выделялся мертвец, возглавляющий шествие, Ломагин хорошо его запомнил, он был тем зомби, что встал у него на пути, мужчина средних лет, очень хорошо врезался в память инженера. Его отличительной чертой были зубы и теперь, к ней добавилась ещё одна запоминающаяся черта, в его груди засела толстая, сухая ветка, к сожалению, не причиняющая ему никакого дискомфорта. Слюна, обильно стекающая по его подбородку, оставляла на его бордовой рубашке мокрые пятна, а высунутый наружу распухший синий язык вызывал стойкое омерзение у военного инженера не понимающего, как мертвец смог выломать толстенную ветку, к которой его пригвоздило.

Разглядывая наступающих монстров, Ломагин судорожно искал просвет в который можно было бы вклиниться, и не находил его, слишком плотно друг к другу стояли зомби.

Сюрреализм, именно так можно было охарактеризовать происходящее. Пение взбудораженных птиц, шум засевших в траве жуков. Мир жил обычной жизнью, никак не реагируя на разыгравшуюся вокруг трагедию.

— Главное не навредить ребенку, — подумал Ломагин, пытаясь понять, как воспользоваться своей силой.

— Давай же, ну! — Подбадривал себя парень, пытаясь методом тыка нащупать, тот волшебный переключатель, что превратит его в крутого мужика. Все его попытки были тщетны, бессилие и отчаяние накрывшие Ломагина от череды неудач, и вновь ярким пламенем разгорающаяся в груди ярость, сделали то, чего не смог добиться военный инженер.

Поистине завораживающе зрелище развернулось перед теми, кто не сможет его оценить. Зеленые радужки глаз военного инженера стали в очередной раз менять свой цвет. Цвет поменялся не мгновенно, нет, словно добавленное в молоко кофе, красный пигмент захватывал свою территорию в такт наливающимся силой ногам военного инженера. Подошва надетых на ноги кроссовок начала с противным треском рваться от оказываемого на неё воздействия.

От места, на котором стоял Ломагин, начали расходиться небольшие трещины. Грунт не выдержав усилившегося давления, слегка просел, неподвижная человеческая фигура с ребёнком на руках, стала источать физически ощущаемую опасность.

Обострившееся зрение подмечало малейшие детали происходящего, мысли ускорились, время стало вязким словно патока, движения наступающих мертвецов замедлились, создавалось ощущение, что чудовища прекратили движение. Покрепче перехватив ребёнка, Ломагин приготовился совершить рывок, поставив всё на один большой прыжок, только забор мог стать тем волнорезом, что позволит им пережить цунами.

Звук работающих на полную мощность движков автомобилей, и доносящийся из приоткрытого окна тяжёлый рок летящий впереди колонны, стали полной неожиданностью для военного инженера, автомобильной дороги в парке не было, тем удивительней было слышать, рёв несущихся машин.

Слова песни исполняемой зычным голосом певца, грохот барабанов и визг электрогитары заставили всех остановиться. Неровный свет фар осветил уродливые лица зомби, прежде чем подскочившая на кочке машина с мощным передним бампером влетела в толпу, словно шар для боулинга, сбивая медленных зомби с ног.

Широким шинам, одетым на большие колеса броневика, было без разницы по какому типу поверхности ехать, прочная резина не реагировал на острые камни, или осколки разбитых статуй, безжалостно разбитых головной машиной.

Четыре бронеавтомобиля, были похожи на те, что используют элитные отряды спецназа, выезжающие на захват особо опасных преступников. Большие крупнокалиберные пулемёты слегка подрагивали от устроенного водителями родео.

На боках машин был выгравированы знаки, те, что были на том сбитом вертолете, чуть не раздавивший Ломагина в лепешку. Знак, полностью идентичный тому, что располагался на нашивках сидевших в задней части автомобилей, бойцах. Радость от появления вооруженных людей мгновенно испарилась, когда автомобили промчались мимо, даже не подумав остановиться.

Лишь сидевший на кресле пассажира короткостриженый седоволосый мужчина с большим носом и мерзкой ухмылкой показал большой палец Ломагину.

— Легкой тебе смерти, — сумел прочитать по губам военный инженер.

«…»

Тяжёлые машины прошили парк насквозь, направляясь к главному кампусу университета, прочный забор не стал серьезной помехой для набравших скорость машин. Заехав на территорию университета, автомобили попали на широкую лужайку без препятствий, впереди виднелось здание университета, построенное в готическом стиле.

Оно походило больше на дворец могущественного вельможи, нежели на простое учебное заведение. Огромное строение с возвышающимися на несколько метров башнями, раскиданными по зданию в хаотичном порядке.

Многоуровневые крыши, украшенные небольшими статуями горгулий, высокие витражные окна, монолит камня легшего в основу стен и венчающая всё это жемчужина, находившаяся в центре здания — невероятных размеров ботанический сад, с множеством разнообразных растений, покрытый огромной стеклянной крышей в форме одной из граней алмаза добавляли зданию непередаваемую ауру величия.

Несмотря на напряженную обстановку в городе, университет, как одно из лучших учебных заведений в стране не приостановило учебный процесс, сконцентрировав в своих стенах большое количество студентов, и преподавательского состава, что впоследствии привело к ужасающей трагедии.

Мертвые студенты, вышедшие из здания вслед за убегающими людьми, с лёгкостью смяли сопротивление полиции. Сотрудникам органов правопорядка не помогло их вооружение, пули, выпускаемые в разные стороны, лишь бессильно прошивали потерявшие всяческую чувствительность тела мертвецов, не причиняя им никакого урона. В этом месте произошла невосполнимая потеря людей, презревших опасность, поставивших работу превыше своих чувств и привязанностей.

Лужайки так любимые студентами во время перерывов были заполнены бесцельно бродящими мертвецами. Замедлившие скорость машины начали разъезжаться в разные стороны, разделяя толпу на несколько частей, в скором времени им понадобится простор для маневра, и живые мертвецы в таком случае, будут только мешать, отвлекая солдат корпорации от выполнения их задания.

Остановившись на достаточном расстоянии, друг от друга, водители автомобилей включили сирены, стараясь, привлечь к себе внимание как можно большего числа монстров. Со скрипом открылись люки машин, позволив высунуться наружу бойцам, чьи головы закрывали крепкие каски с непроницаемым стеклом, закрывающим их лица от взгляда посторонних.

«…»

От ярости готовой кипящей лавой вырваться наружу, у военного инженера могла открыться новая способность, при условии существования в этом мире магии.

Задница возмущенного Ломагина, была готова вспыхнуть в любую секунду, как двигатель ракеты, отправляя военного инженера и его ношу далеко в космос. Их просто проигнорировали, даже не подумав остановиться, ребенок, находящийся в его руках, не стал тем аргументом, который позволил бы ему присоединиться к компании вооружённых до зубов мужчин.

— Ты у меня сам сдохнешь, кусок мышиного говна, — прошипел Ломагин, проскрежетав зубами, — обещаю, я засуну тебе в задницу самый большой газовый баллон, который только смогу найти в этом чёртовом городе, а ребёнку доверю честь метнуть в тебя горящую спичку, мы ещё отправим тебя полетать, выродок.

Подошедший вплотную зомби, стал отдушиной для парня, резкий разворот, и кулак правой руки врезается в щёку толстобровому борову, одетому в спортивный костюм, ломая шею и заставляя того подлететь в воздух, бешено крутясь вокруг своей оси.

Едва заметный удар ногой придаёт телу мертвеца дополнительный импульс отправляя того в толпу воющих зомби.

— Пофиг, — пробормотал Ломагин, кавалерия проделала им с девочкой удобный путь для отступления, будет грехом им не воспользоваться.

Молодой парень бросился вслед за проехавшими тут несколько минут назад машинами, по заботливо сделанной ими просеке. Оставив позади кровожадных монстров, Ломагин остановился, осматривая открывшуюся перед ним местность.

Приближаться ещё ближе к броневикам, Ломагин не рискнул, он очень сильно сомневался, что проигнорировавшие его вояки, внезапно воспылают к нему теплыми чувствами, позволяя, разместится в безопасном салоне.

Грохот крупнокалиберных пулемётов, яркие вспышки света, вырывающиеся из оружейного дула, и разлетающиеся на части мертвецы, как непривычно быстро погасили мстительные мысли, гуляющие в голове мужчины.

Со своей силой Ломагин с легкостью мог представить, как вытаскивает гланды через задницу высокомерного мужика. Но вот представить, что он мог бы сделать с высокомерным мужиком, у которого есть пулемёт, Ломагин не смог. Военный инженер собирался не спеша прошмыгнуть между хозяйственными постройками и броневиками, затем огибая общежитие, выбираясь на широкий проспект.

Обнявшая его девочка, была столь вымотана, что не пришла в себя, даже от разрезающей пространство канонады. Чему, не кривя душой, военный инженер был очень рад, начинать тяжёлый разговор с ребенком, для которого он был незнакомцем, было чревато большими проблемами. Ломагин и сейчас не мог понять, что же сказать девочке, и как убедить её слушаться его указаний. Вспоминая себя в этом возрасте, парень мог сказать одно, он бы перепугался до непрерывных приступов рвоты, загадив все окружающее его пространство.

Так и крался военный инженер, насвистывая для себя успокаивающую мелодию,расставленные повсюду статуи, каких-то поэтов, известных ученых, были хорошей преградой отсекающей его с девочкой от лишнего внимания. Желудок Ломагина, казалось, прилип к спине от ужаса, который он не испытывал больше суток.

«Только бы не заметили, только бы не стали стрелять», — эти мысли по кругу гуляли в голове у юноши.

— Спасите нас, — крича на разный лад, мимо него пробежала группа выживших, вооруженные пожарными топорами и прочими подручными предметами, уставшие, отчаявшиеся люди, бежали к машинам, как мотыльки, летящие на свет. С какой вероятностью солдаты помогут выжившим? — Устроил для себя мини-викторину Ломагин.

В своем воображении он внезапно оказался в полутемном зале, стоя за стойкой с написанным на ее фронтальной стороне его именем. Рядом с ним стояли выжившие люди только что пробежавшие мимо него, судорожно набирающие на клавиатуре ответ. На них с усмешкой взирала худощавая женщина с заплетенными в пучок волосами, особенно сильно выделялись ее очки, делающие женщину похожей на стрекозу.

Посмотрев на ответы, появившиеся на экране, женщина приняла нарочито скорбный вид, наслаждаясь происходящим.

— Поздравляю вас, вы все, самое слабое звено, прощайте!

— Твою мать, — только и успел произнести Ломагин, ныряя за большой постамент. Луч света на закрепленном на одной из машин прожекторе повернулся, ослепляя светом бегущих навстречу людей.

Лица выживших побелели от ужаса, когда дымящееся дуло пулемёта направилось в их сторону, поскальзываясь от судорожной попытки остановиться, люди цеплялись друг за друга, безуспешно стремясь остаться на ногах. Смертоносное оружие не дало им ни единого шанса, раскалённый свинец прошивал хрупкие тела людей. Крики боли затихали, едва вырывались из широко распахнутых ртов людей.

Убежище Ломагина так же не осталось обделённым, судя по всему его передвижения заметили. Выстрелы, разбивали в крошево статую, за которой, прильнув к земле, скрывалась выжившая парочка. Военному инженеру осталось лишь закрыть ладонями уши ребенка, снижая нагрузку на ее барабанные перепонки.

Через несколько секунд грохот оружия пропал, оставив после себя едкий запах пороха, ненадолго задержавшийся на месте учиненной военными бойни.

— Эй, парнишка, ты там живой, — донёсся до Ломагина отвратительно бодрый голос седовласого мужчины. — Только не говори, что вы с этим прелестным ребёнком, так легко подохли, мы ведь ещё не начали нашу игру, — счастливо рассмеялся неизвестный.

— Так и быть, - не дождавшись ответа, продолжил военный, — я дам тебе десять секунда на то, что бы ты побежал, иначе в твоё несколько потрепанное укрытие прилетит несколько гранат, — съехидничал седоволосый, — как думаешь, насколько я меткий, а?

— Я начинаю считать, — предупредил военный.

«Раз».

Приподнялся на руках инженер, спокойно смотря в испуганные глаза боящейся пикнуть девочки. — Не бойся! — Раздался уверенный голос мужчины.

«Два».

Вытянувшись во весь рост, Ломагин бесстрашно посмотрел в сторону угрозы, вызывая неконтролируемый смех мужчины.

«Три».

Радужка глаз наливается ярко-красным цветом, словно пылая изнутри.

«Четыре».

Первая за всё время после заражения неизвестным вирусом осознанная команда вызывает цепочку мутаций в организме носителя.

«Пять».

Ноги инженера видоизменяются, потрёпанная обувь окончательно перестаёт существовать, удлинённые пальцы трансформируются.

«Шесть».

— Закрой глаза, прижмись ко мне посильнее, и ни за что, не отпускай меня, дитя, — завороженная цветом глаз незнакомца, девочка послушно кивает, покрепче сжимая свои ручки вокруг шеи Ломагина.

«Семь».

Ноги Ломагина окончательно потеряли всяческое сходство с таковыми у человека, лапы, единственная верная характеристика плоду мутаций. Все мысли мужчины были направлены на скорость, сомнения и страхи покинули его, оставив после себя уверенность.

«Восемь».

«Мир смазался, мозг вошёл в ускоренный режим».

«Девять».

Превращаясь в стремительную тень, парень рванул в сторону общежития, в то место где он стоял, врезаются пули, подняв куски газона в воздух. Военный умудрился обмануть его в малом, дав на одну секунду меньше. Застрекотали пулеметы всех машины, смертельные пули свистели в опасной близости, иногда проходя в миллиметрах от тела мужчины. Никогда не занимавшийся акробатикой военный инженер, сейчас показывал высший пилотаж, смазываясь в воздухе, используя статуи как трамплин, Ломагин укорачивался от пуль.

Пули, летящие с невообразимой скоростью, вот-вот должны были пронзить тело человека нарушающего все немыслимые человеческие пределы. Настало время для ещё одной особенности мужчины. Незримые нити, наливаясь голубым светом, рванули навстречу смертоносным кускам свинца, разрезая их, и сбивая с траектории. Едва заметные разряды, мелькавшие между ними, создали сильнейшее магнитное поле, замедляющее пули, давая телу носителя убраться с их траектории.

Разогнавшись, словно пылающий болид, Ломагин прыгнул вперёд на одних инстинктах, прошивая насквозь своим телом вынесенный отдельно спортзал, стоящие внизу зомби одетые в баскетбольную форму могли наблюдать,сверкающую синим светом фигуру.

С грохотом, разбивая кирпичную кладку, лётчики-испытатели приземлились на третьем этаже общежития. Зомби, бьющийся головой в стену, был превращен в кашу. На секунды перед глазами Ломагина промелькнули странные цифры…

— Шустрый малый, надо было дать ему меньше времени, интересно, откуда сбежала это диковинная зверушка, — задумчиво проговорил военный.

— Будем его преследовать, сэр? — Задал вопрос подчинённый.

— Нет, у нас другая задача, что-то мне подсказывает, что мы ещё с ним встретимся, — мерзко ухмыльнулся, мужчина. — За работу

Загрузка...