Иннокентий 2

Глава 22 Международный уровень

— И не спорь! Все придут парами, а я одна?

— И в качестве кого мне придется там присутствовать?

Вероника поправила галстук и критически осмотрела Иннокентия.

— Ну… жених. А как еще?

— Я согласный.

— Чего согласный? — захлопала ресницами подруга. Насущный вопрос легализации их отношений они как-то открыто не поднимали. Решили, что надо притереться друг к другу, чтобы потом твердо заявить «Да».

— На жениха согласный!

— Скажешь тоже… Или?

В глазах у девушки появилась непривычная для нее растерянность.

— Или, — твердо посмотрел на подругу Васечкин.

— Ох, Кешенька! — Вероника бросилась ему на шею, затем слегка отстранилась. — Стоп! Давай поговорим об этом позже. У нас сегодня очень важное мероприятие. Я сейчас!

Васечкин остался перед зеркалом в новом костюме, начищенных штиблетах и белоснежной рубашке, в который раз придирчиво рассмотрел себя.

«Годится!»

Много времени в сборах занял подбор подходящего галстука и нанесение последних штрихов макияжа у подруги. Вообще, подготовка к посещению приема шла уже неделю. Муторные поездки по магазинам, поиск необходимых аксессуаров, одежды выматывали Иннокентия почище северных приключений. И в будущем посещение торговых центров, особенно с подругами были для него сродни с походами к стоматологу. Петрову проще было заказать все по интернету.

Кеша никогда бы не согласился на посещение такого пафосного мероприятия, но Веронике было важно присутствовать там не одной. Их отделу предстояло заключить грандиозную сделку с австрийцами, и прием в посольстве, где будут присутствовать немецкие бизнесмены, важные политики и журналисты был как нельзя кстати.

Так что ударить в грязь лицом никак нельзя, тем более что список гостей был уже согласован. Васечкин прошел отбор без лишних проблем. Его наверняка пристально проверяли перед приемом в ТАСС. Туда кого попало, не брали. Это он точно знал. Коллеги поведали в курилке. Но все равно некоторый мандраж присутствовал. Зато сейчас он себя ощущал полноценным Товарищем, а не «гражданином».

— Смотри, что мне пошили! Настоящая горжетка! Все наши обзавидуются.

— Тебе идет песец!

— Он необычайно оригинальной палевой расцветки! Мастер была в восхищении. Такие шкурки редко где можно достать.

— Все для тебя, дорогая!

Иннокентий со снисхождением глядел на свою девушку. Женщин хлебом не корми, дай покрасоваться!

После поездки на Север карьера Кеши понемногу пошла вверх. Руководству снимки понравились. Они были в курсе случившихся с их корреспондентом приключений и даже дали ему неделю отпуска. С условием не рассказывать о происшествии никому. Кадры с ненецкой свадьбы выбрал для себя журнал «Вокруг света». Они частенько сотрудничали с ТАСС, корреспонденты которого снимали по всей стране. Так что кроме пачки «левых» денег Кешу впереди ждал неплохой гонорар. Да и имя нарабатывать следовало. Его уже начали понемногу узнавать.

«Связи! Связи! Связи! Вот что важно в Москве!»

И что самое приятное, Иннокентию снова почувствовал интерес к жизни. Он это особо ощутил в момент аварии. Было страшно, довольно стрёмно, но предельно занимательно. Он что, получается, адреналиновый экстремал? Так и есть! Это ведь началось с той памятной драки с маньяком. Затем жесткая схватка за жизнь в проклятом вагоне. До сих пор дрожь пробивает, как подумает, чем дело могло кончиться. Вроде ты и прав, но все равно убийца.

Хотя, если честно, особых моральных терзаний Иннокентий по этому поводу не испытывал. Ведь конфликт по существу начал не он, а Васечкин старый. И что там внутри этого клубка интересов на самом деле теплилось, черт его знает! Не его дело. Пусть они сами разбираются внутри смердящей паутины. Перед законом Кеша чист, следы заметены, дорога открыта. Раз ему дарована вторая жизнь, то он должен этим воспользоваться. Так что прочь дурные мысли! Он ведёт свою женщину на самый настоящий дипломатический прием. Не Франция или Италия, конечно, но все равно страна западная. Главное — крутить по сторонам головой и особо не отсвечивать. Наверняка за ними будут «приглядывать»!

— Вероника, ты готова? А то опоздаем.

— Сейчас, милый.

Кеша вздохнул. «Сейчас» у женщин, как и у Эйнштейна, понятие относительное.

— Тогда я пошел греть машину.

Иннокентий залюбовался выпорхнувшей из подъезда невестой. Высокая прическа оголила восхитительную шейку, на приоткрытой груди сверкало небольшое ожерелье, подарок родителей, в ушах задорно поблескивали элегантные серьги, и всё это потрясающе гармонировало с аквамариновым вечерним платьем и лакированными туфельками. Завершала это великолепие наброшенная на плечи горжетка.

Точно можно было утверждать, что случайно оказавшиеся около подъезда соседки, увидев наряд Вероники, выпали в осадок.

— Ты чего голая, подруга? На улице еще не лето!

— Пальто с собой взяла. Хочу войти в посольство при полном параде.

И это ей удалось. Стоявшие неподалеку милиционеры едва не свернули шеи, провожая Маслову взглядами. Охранник посольства также потерял дар речи, уже не обращая внимания на идущих следом гостей. Васечкин внезапно понял, что никогда до этого у него не было таких шикарных женщин, что навело на некоторые не совсем приятные мысли.

— Добрый вечер, рады вас видеть.

Важный господин, встретивший их в вестибюле разговаривал по-русски практически без акцента. Но дорогой безупречно сидящий костюм выдавал в нём типичного представителя загнивающего Запада. Почему-то советские чиновники в своей массе одевались ужасно. Дело было даже не в ограниченности средств, а в полном отсутствии вкуса. В Союзе наверх зачастую вылезали безликие номенклатурщики или бывшие производственники. Потому вдвойне было приятно наблюдать за прилично одетыми сотрудниками Европейского отдела Внешторга. В большинстве они были молодыми людьми и за модой следили. Новая поросль советского истеблишмента. Будущие нувориши капиталистической России.

Иннокентию было любопытно, сколько из них станет в будущем миллионерами, если доживут, конечно. Первые впечатления его детства — новости по НТВ с кадрами криминальных перестрелок и сообщениями о взрывах очередных банкиров. Бррр! Как-то не очень Кеша хочет туда. Но большие деньги добывались вот именно таким способом. Отодвинуть или убрать конкурента, и заграбастать в итоге все.

Важный господин поцеловал Веронике ручку, с восхищением оценив её наряд:

— Госпожа Маслова, вы великолепны! Это ваш… как там по-русски — Сюженый?

— Да, — Вероника мило кивнула и повернулась к Васечкину. — Иннокентий, фотокорреспондент ТАСС.

— О! Я знаю ваше агентство, Иннёкенти. Оно есть известно всему миру, — представитель посольства взглядом отметил спортивную фигуру Кеши, подчеркнутую отлично выбранным костюмом. — С такой супругой вы добьетесь многого. Поверьте мне на слово, молодой человек.

— Большое спасибо, герр Вайнбах.

— Ты как?

Олег с бокалом вина в руках походил на завсегдатая светских раутов. Красавчик, блондин, в отличном костюме с приветливо-снисходительным взглядом человека, знающего себе цену. Кто его знает, может, лет через двадцать это будет светский лев, достигший высот в бизнесе.

— Нормально. Шампанское хорошее.

— Еще бы! «Вдова Клико!» Австрийцы не пожалели валюты. Вон как наших боссов окучивают. Хмыри немецкие.

Разумовский кивнул в сторону важных дядек, что-то оживленно обсуждающих в углу зала.

— Они же австрийцы!

— Ну да. Только за ними уши западногерманских корпораций. Австрия — самая хитрожопая страна в Европе. Они устроили себе нейтральный статус и вовсю пользуются им. Банки, промышленность и даже гуманитарные проекты. А это огромные деньги.

— Хаб для финансов между Западом и Востоком.

Олег изумленно оглянулся на Кешу и деловито хмыкнул:

— Ладно, хорош бухать. Пойдем к нашим дамам. Твоя сегодня просто звезда! Мужики слюной давятся и дико тебе завидуют. Это ты ей меха с севера привез? Давно богачом стал? Это же стоит бешеных денег!

Кеша взглянул на приятеля. Почему-то из всех Вероникиных друзей он лучше всех сошелся с Олегом. Нечванливый, умный и также спортом увлекается.

— Скажем так, — резюмировал Кеша. — Добыл бартерным путем. И поверь, довольно непростым.

— Понял, не дурак. Дурак не понял. Но откуда ты понабрался таких умных слов? Ты меня иногда поражаешь, Васечкин. То не знаешь элементарного, то смотришь дальше МИДовских простофиль.

— Самообучение, Олежа.

Спутница Разумовского, излишне худощавая платиновая блондинка Виолетта, была холодна и неразговорчива. Её одежда и украшения были излишне изысканы. И вся дна была как-то «излишне», что неприятно резало глаз. Но что любопытно, Кеша отметил, что Олег, этот постоянный коллекционер девушек, очень изменился и во всём её слушается. Пассия приятеля между тем заметила:

— Нас приглашают в зал. Будем слушать скучную виолончель.

— А вы хотите услышать на приеме в посольстве «Назарет»?

Виолетта странно посмотрела на Иннокентия, и Олег задавил в зародыше проклюнувшуюся усмешку.

— Интересный у вас выбор исполнителей. Мне больше нравится Роллинг Стоун.

— О, мадам! Я у ваших ног!

— Так-так, — встал между ними Разумовский, — что еще за интриги чужого жениха при живом женихе?

Вероника с чертовщинкой в глазах наблюдала за их беседой. Ей явно нравилось здесь пребывать в новом статусе. Она то и дело бросала в сторону Кеши многозначительные взгляды.

После небольшого выступления струнного квартета они вышли немного освежиться перед банкетом.

— Ничка, а кто эта девушка Олега на самом деле? Я раньше её не видел. Прикрытие для Разумовского?

— Если бы, — девушка передернула плечами. — Самая настоящая невеста. У них скоро свадьба. И мы, между прочим, приглашены.

— Да быть не может! — Кеша чуть не уронил бокал с вином. — Да как так-то?

— Жизнь окрутила. Да не смотри так! Девочка из очень, очень высокопоставленной семьи.

— Я еще по имени понял. Любят некоторые сограждане давать дочерям вычурные. Даже в подобном стараются выделиться от остального плебса.

— Хватит ухмыляться! Я, между прочим, такая же.

— Ближе к телу, дорогая!

Маслова притворно возмутилась:

— С тобой временами невозможно, Иннокентий! Олегу светит хорошая командировка представителем в Швецию. Он же углубленно изучал в институте шведский и датский языки. У нас там в последнее время наблюдается подъем сотрудничества. Нужны работники. Грамотные работники.

— Понял. Неженатика не выпустят.

— Соображаешь, когда хочешь!

— О, герр Фридрих! — Вероника быстро затараторила на немецком языке, но Кеша ничего не понял, так как знал его в пределах «Хенде хох! Гитлер капут».

Переговорив со Смирновой, представительный австриец обратился к Иннокентию, но тот ответил ему по-английски. Фридрих легко перешел на другой язык:

— У вас невероятно красивая невеста. Вы счастливчик, мистер Инокентти.

— Я знаю, — Кеша выдал лучшую из своих улыбок.

Фридрих рассмеялся и подозвал кого-то из знакомых. Это были представители фирмы, с которой отдел Вероники намеревался заключить взаимовыгодный контракт.

Милая беседа ни о чем продолжалась до самого банкета. То и дело раздавались комплименты Веронике. С точки зрения немцев она выглядела сногсшибательно. Меха придавали её облику не только изысканности, но и настоящей роскоши. Расчетливые немцы точно знали цену этой вещи, и поглядывали в сторону Иннокентия с немалым уважением. Да, русские девушки не только самые красивые, но и самые дорогие в мире.

Банкет оказался фуршетного типа, и довольно изысканным для советского человека. Испанские оливки, швейцарские сыры, финский сервелат, итальянские морепродукты. Для Иннокентия из будущего ничего особенного. Он пробовал блюда и интересней.

— Вы неплохо говорите по-английски, — отметил молодой немец, с которым Кеша разговорился у столика с закусками.

— Спасибо.

— Вы случайно не бывали в Алабаме или Техасе?

Кеша насторожился, откуда возник такой странный вопрос, и внимательно посмотрел на холеного собеседника.

— Не приходилось. А вам?

— Как-то прожил в тех местах почти полгода. Очень жарко.

— И ковбои!

— О, это ходячий штамп. Техас, ранчо, ковбои.

— Неужели их не видели?

— Для этого надо ехать далеко в прерии!

К ним подошел улыбающийся Разумовский:

— Клаус, можно я заберу у вас Иннокентия?

— Конечно! Было приятно познакомиться, Иннокенти.

— И мне.

Наполнив тарелки закусками, они отправились к бару за напитками.

— Давай возьмем бурбона, такой у нас редкость.

— Олежа, в чем дело?

— Отойдем! Прост, гехерте геррен! — Олег улыбнулся австрийцам, подняв бокал, затем тихо прошипел. — Кеша, этот долбанный Клаус из немецкой разведки.

До Иннокентия дошло не сразу:

— Э…?

— Вот тебе и «э». Нашел свободные уши, говорящие по-английски, и клеит будущего клиента. Попадешь как муха лапой в мед, затянут всего. Да это еще ладно, тут и другие глаза ходят.

Иннокентий оторопел:

— Я ему зачем?

— Не ты, а Вероника. Она вела этот контракт и знает о нем все.

— А чего он разнюхивает вообще?

— Что получится. Их спецслужбы также работают на бизнес. Все взаимосвязано! Государственные интересы.

— Угу. Как знакомо! — Васечкин попробовал американского пойла и задумался. — Слушай, а откуда ты знаешь, что он из немецкой разведки?

— А что? — Олег повернулся слишком резко, чтобы это выглядело случайно.

Васечкин подумал и осторожно вполголоса спросил:

— Что тогда ему надо было в Америке. В Техасе? Он узнал мой будто бы южный акцент.

— Вот даже как? А ты, парень, молоток! Далеко пойдешь. Просекаешь с полуслова.

— А оно мне надо?

— Надо не надо, но будь, как у нас говорят, на стрёме.

Кеша пристально посмотрел в глаза приятеля:

— Ты каким боком к ситуации? Только не ври.

Олег едко ухмыльнулся:

— Ты чего, Кеша? Мы подписку сразу по поступлению в МГИМО даем. И еще в институте изучаем всякое-разное. Это просто ты новичок, и потому эта немецкая шлюха тебя клеила.

— Интересный коленкор получается.

Разумовский взял Васечкина под руку и повел в соседний зал:

— Пойдем к девчонкам. А то их сейчас немчура проклятая заклюет совсем. Ребята они не плохие, но нудные, просто ужас!

— И все же?

— Кеша, ты ведь не дурак, и мне кажется, что далеко пойдешь. Так что вливайся в дружный коллектив. Корреспондент ТАСС нам пригодится.

Олег так многозначительно посмотрел на Кешу, что тому стало страшновато. Во что еще его втравливают? Вот нутром он ощущал, что кутерьма в посольстве явно неспроста. Получается, Разумовский с ним дружбу завел не просто так?

«Еж мень меть! Кому верить?»

Внезапно ему стало смешно. Ведали бы эти знатоки и повелители мира, откуда он на самом деле и что ведает.

— Веселишься, — Вероника прильнула к Кеше, и тот остро ощутил горячность её тела под тонкой тканью платья.

— А почему бы и нет? Мне завидует весь здешний бомонд! Я подцепил самую яркую красотку в столице! — он притянул девушку к себе поближе. — Они могут на тебя лишь облизываться. А пользоваться во всех позах буду я.

— Ты несносный грубиян, — томно проворковала Маслова, но не отодвинулась. — Продолжай, только без пошлости.

— Да, моя королева. Не дождусь той минуты, когда это великолепное платье падет ниц, и я смогу облобызать твои ноги.

— Какой слог, Кеша! Ты сегодня в ударе.

Иннокентий наклонился к уху девушки:

— Сегодня еще не кончилось, дорогая.

— Со стороны создается такое впечатление, что вы готовы слиться в экстазе.

Виолетта томно посматривала на них поверх бокала. Кеша мог уверенно сделать ставку на то, что их беседа её возбудила. Так что не только выгода двигала Олежей. Они оба нашли друг друга в грядущих извращениях. Будущая Москва в этом ушла далеко вперед. Но все начиналось здесь и сейчас. Вот почему, как только общество вылезает из бедности и дерьма, так сразу впадает в другую крайность?

«Интересно, они любят латекс и плетки? Нет, сексшопов здесь нет и вряд ли кто в своем уме будет тратить командировочную валюту на такую ерунду».

Васечкин обнял Веронику за талию и просиял:

— Сольемся, Виолеточка… но позже.

Вероника игриво ткнула Кешу вбок, а подруга Разумовского усмехнулась:

— Я нисколько не сомневалась. Наши пары неплохо смотрятся вместе. Четыре блондина шикарной внешности.

«Намек на групповуху? Или это я так развращен?»

Утомленные ночным секс марафоном Кеша и Вероника лежали на большой кровати, и Кеша не нашел ничего лучшего, как задать вопрос, который мучил его с вечера:

— Ничка, скажи мне честно — ты работаешь на КГБ?