Иногда они...

Глава 3

Однако, ни звонка, ни самого Сида утром не было. Я стал звонить ему – телефон выключен. Потом попробовал набрать и Мег – она оставила свой номер, но никто не брал трубку. Я прямо видел ее гостиную, столик и телефон на нем – который, все звонит, звонит и ничего. А может, она ушла просто с подругой, прогуляться? Но зернышко тревоги, посеянное в моей груди, разрасталось все сильнее и сильнее.

Я добрался до ее дома, и стал звонить в звонок, но Меган не отзывалась, наверное, и правда, ушла. Тут я почувствовал на себе чей-то взгляд, и, повернув голову, увидел на соседнем участке старушку, та, молча наблюдала за мной. Раздался гудок, будто бы паровозный, и я вздрогнул. Потом он стих, мне показалось, что прозвучал он, у меня прямо в голове – такое, протяжное «тууу», какое можно иногда услышать, вблизи железнодорожных путей.

- Здравствуйте, - я улыбнулся старухе, хотя выглядела она не самым лучшим образом, и улыбки совершенно не вызывала - вы не знаете, когда будет дома Меган Барнаби?

- Только вот вчера ее видела, к ней приезжали какие-то типы, двое их было – прошамкала старуха.

- Так, то был я и мой знакомый - пояснил я – так с того момента, она отлучалась куда-то?

- Погоди, не перебивай. К ней еще приходила, ее подруга, как бишь ее? Не помню…

- Фло – я подошел к бабке поближе – ее зовут Фло. Ну, а сегодня, сегодня-то что было?

- Утром эта Фло – ушла. Я видела ее, знаешь, такая она взбалмошная девица! Никакого уважения к старшим, я вот ей однажды…

- Так, а Меган вы не видели? – я прервал поток не интересующей меня информации.

- Нет – поджала она губы – она и носа не показывала из дому, так что либо спит, и не слышит, либо я уж и не знаю. Сейчас, в наше время… - но я уже перестал слушать бабулю, и, вернувшись, затарабанил в дверь, и она вдруг, чуть приоткрылась.

- Меган! Вы дома? Отзовитесь! – я вошел, и в растерянности осмотрелся. Из-под двери в ванную вытекала вода, как это обычно бывает в фильмах ужасов, да. В висках моментально застучали молоточки, опять где-то вдалеке загудел поезд, во рту пересохло, и конечно, я не мог уйти, вот так просто. Я пошел в ванную, и приоткрыл дверь – из-за занавески доносился плеск воды. Отдернул ее – вода лилась через край ванны, сквозь нее было видно Меган – ее еще не успевшее раздуться лицо, но уже внушающее отвращение и страх. Глубокие порезы, или же царапины на лице, порванная губа. А на лбу, одно единственное, кровавое слово: «Ты». Лицо ее было немного не такое, каким я его запомнил, но мертвецы быстро теряют схожесть, с человеком, которого ты знал живым. Становятся похожими на оболочку, сосуд, из которого убрали важную деталь. Хорошо, конечно, что теперь-то, ее уже не потревожит кто-либо – призраки или шутники-мстители. Я хотел было закрутить кран, а потом передумал – зачем доставлять ненужные хлопоты полиции своими отпечатками пальцев.

Первой мыслью было как можно скорее покинуть этот дом, но вдруг бабка, с которой я общался, наговорит, черт знает чего, полицейским? Хотя, что она скажет? Ну, я был, но время смерти Меган, установить смогут, и я буду вне подозрений. А если вызовут для дачи показаний – что ж, выложу все про Сида, Жозе и так далее. Или остаться? Поразмыслив, я решил вызвать полицию, чтоб избежать проблем. Позвонил, переговорил с девушкой-диспетчером, сообщил о найденном трупе. Представляю, какой бред иногда приходится выслушивать ей, в том числе и от спятивших людей. Плюхнувшись в кресло, в котором еще вчера, я сидел и разговаривал с хозяйкой, я стал дожидаться приезда копов. Приехали они наверно, через час, может больше, один из них был в штатском, с гладковыбритым подбородком, и черными глазами. Темные, слегка вьющиеся волосы, и сигарета в уголке рта, довершали картину. Еще был глуповатого вида парень, с выпирающим животом, и по-детски распахнутыми глазами. Казалось, что он всему удивляется, тогда как его коллегу, наоборот, было нельзя чем-либо удивить.

- Так вы говорите, что знали покойную?

- Я ж вам уже рассказал все, нет, я ее только вчера в первый раз увидел.

- Угу, угу… А Сид Скайд – где он сейчас?

- У него не отвечает телефон, по крайней мере, до этого момента – тут я вздохнул – я пробовал набирать его вот, до вашего приезда.

- А этот Жозе? Раньше вы его не видели, да?

- Не видел.

- Ясно – тут штатский захлопнул свой блокнот, в котором он непрерывно что-то строчил, и делал пометки - что я могу сказать, Меган умерла далеко не естественной смертью.

- Да, это понятно даже мне – кивнул я.

- Мы свяжемся с вами, а пока – можете быть свободны, мистер Бакстер. Всего доброго.

Странно, что на улице не было полицейской машины – пешком что ли, они шли? Бабки той тоже уже и след простыл, и что-то было не то, с ее крыльцом. Будто изменилось оно, не знаю. Происходящее продолжало напоминать странный сон, и где вообще Сид? Приехав в офис, я обнаружил, что моя комнатка закрыта, а кабинет Сида – вообще был пуст, вся техника, мебель – отсутствовала, и там подметала какая-то женщина.

- А что такое? Где все?

- Съехали – ответила она, разогнув спину, и посмотрев на меня.

- Съехали? – переспросил я – Когда? И куда?

- Куда – не знаю, а когда – да этим утром.

- А вы видели здесь такого мужчину, крупный такой? Мистер Скайд его зовут.

- Нет, тут кроме грузчиков-носильщиков, никого не было, да и те быстро ушли, вещи вынесли, да и ушли.

- Ясно, ясно.

Я вывалился на улицу и сел на лавку. Подумал, что чем-то все это похоже на осознанное сновидение. Когда-то я занимался ими, и самое первое, с чего начал – проверка на реальность. Делается это для того, чтоб выработать критическое восприятие мира, потому что когда мы бодрствуем, мы абсолютно в этом уверены, так? Ну и соответственно, когда спим – тоже уверены, что это реальность. И, если во время бодрствования, привыкнуть так проверять (есть ряд признаков сна), то в конечном итоге, проверишь однажды во сне, и поймешь, что спишь. Немного запутанно, но так оно и есть. Так вот, я стал проверять, сплю ли я, даже в то время, когда был на сто процентов уверен, что не сплю, и постепенно, стал чувствовать, что маленько съезжаю с катушек. Сейчас было примерно такое же чувство. Сидел я так, размышлял, смотрел на проходящих мимо, куда-то спешащих людей, и впервые, со школьных лет, мне захотелось курить. Тогда, мы думали, что это очень круто, особенно выдыхать дым через ноздри. Или зажимая одну пальцем, а выдыхая через другую. Мы иногда прятались в рощице, втроем, я два моих друга - Тедди, и Рик, сидели в сложенном из свежих веток, неком подобии шалаша и курили. Разговаривали о девчонках, баскетболе, играли в карты. Вечерами травили байки, придуманные или якобы произошедшие снами. Я тоже что-то рассказывал, но я не любил такие истории, потому что я начинал вспоминать. Что-то, давно забытое и страшное. Что-то нехорошее.

Однажды, меня застукал с сигаретой мой дядя, но он не стал ругать меня, а просто сказал, что сигареты вызывают рак. Я ответил, что вон, сколько людей курят, а рака у них нет, вот и бабушка, например, курит с молодости, а до старости же смогла дожить. На что он ответил, что неплохо бы мне посетить одно место, и, пожалуй, на выходных, он сводит меня туда, к своему приятелю. То был корпус больницы, предназначенный для больных раком легких – а его приятель, Лоуренс, хоть и излучал тепло и радость – несколько раз принимался кашлять так, что казалось, скоро мир увидит его черные прокуренные внутренности. Кашлял он в платок, и к концу нашего свидания с ним, и без того грязноватый платок, стал влажным от пропитавшей его крови. Надо сказать, это произвело на меня впечатление. Лоуренс выкуривал почти всю жизнь по две-три пачки в день, а теперь, когда жить ему осталось считанные недели, мог уже не беспокоиться ни о чем. В целом, не один он произвел на меня это впечатление – перед глазами были десятки людей, которых зараза сжирала живьем. Высушенные, с синяками на худом лице, вечно кашляющие и шаркаюшие ногами бедняги – не все из них были стариками, скажу я вам. Далеко не все.

Сид свернул свою «компанию», и черт меня дери, если я знал, зачем он впутал в это меня. Звонок, Жозе и вдова – это его рук дело, в этом я не сомневался. Вот только оставалось еще не ясным, как он ее запугивал – ведь он рассказывала, про звуки, голоса… Начинил дом аппаратурой? Сам залез, и стал разыгрывать комедию? Зачем? На эти и многие другие вопросы, роем кружившиеся у меня в голове, я пока не мог дать ответа. Что может связывать меня с Меган? В общем, может один только момент… Нет, я не хочу о нем вспоминать, это абсурд. Где искать Скайда? Впрочем, позвоню-ка я еще Жозе, он, конечно, не производил, впечатление нормального человека, но может он что-либо прояснит. Я вытащил мобильник - хорошо, что записал его номер.

- Алло – ответили вдруг мне, тогда, когда я, даже не ожидал, что телефон вообще будет включен.

- Да, здравствуйте, мистер Донован? Жозе?

- Это я, а кто его спрашивает? – каким-то визгливым, лающим тоном ответил он мне.

- Мы с вами, разговаривали, на кладбище, помните? Возле могилы Барнаби.

- Точно, помню – уже более спокойным тоном сказал он.

- Мне нужно с вами увидеться. Есть разговор.

- Разговор? – в голосе не было ни тени удивления – хорошо, без проблем.

- Где вам будет удобно?

- Можно там же, на кладбище. У могилы Барнаби – ответил он.

- Хорошо, давайте там. Мне все равно, а вот только когда?

- Чуть ближе к вечеру, я немного занят – усмехнулся он непонятно чему.

- Вечером так вечером – часов так в шесть, вас устроит?

- Да, вполне. До встречи – и отключился. Вообще, идти вечером на кладбище, и встречаться с таким подозрительным типом, как Жозе – не самая лучшая затея, но все же. А пока, я решил, наконец, пойти домой, мне пришла в голову еще одна мысль. В голове всплыло имя первого, кто совершил звонок – Том Элтон. Войдя в дом, я схватил телефонный справочник, и стал искать. Элтонов была куча, а Томов Элтонов – всего пять.

По двум из номеров, телефон был заблокирован, по одному, отозвался плохо слышащий старик, от которого трудно было добиться, чего-либо внятного. На четвертом звонке, трубку взял мужчина, и сказал, что его брат Том, умер месяц назад.

- А отчего он умер, если не секрет? Наглотался снотворного?

- Кто это, вообще? – спросил брат Элтона – откуда вы знаете?

- Да так, в общем, никто – я положил трубку. Умер месяц назад. А звонил он, несколько дней назад. Великолепно. Я проверил таким образом, еще несколько человек, которых вспомнил и которые собирались покончить жизнь самоубийством. Оказалось, что все кто звонил, на тот момент, были мертвы – либо за неделю до звонка, либо за полгода. Что я могу сказать по этому поводу? Либо духи сбесились и почему-то тревожат наш мир нелепыми звонками, либо Скайд затеял нереальный спектакль для меня. Так как в духов я не верю, следует остановиться на втором варианте. Ну, тот случай… Это было, как бы сказать нет, этого не было. Прочь все эти мысли, призраков нет. Их просто нет и все. Видения, звонки, голоса и прочее – кто не сталкивался с этим, тому не понять. Я сталкивался, но я забыл это. К чему вспоминать былое?

Вот уж и подошло время отправляться на кладбище. Так наверно, думает человек, перед смертью, «пришло время сменить прописку, на самую постоянную из всех». Что за мысли посещают меня, уж не спятил ли я часом? В последние два дня, меня посещает еще одна странная мысль – вдруг я сейчас очнусь в мягкой комнате и окажется, что все это, лишь мой бред? Никакого Скайда с его записями голосов, говорящих мертвецов, трупов в ванне и полтергейстов.

На кладбище я уже без труда отыскал могилу Барнаби. После недавнего ливня, земля было сырая, а надгробная плита, отблесках заходящего, уже по-осеннему, холодного солнца, будто сошла с картины художника. Рядом, на дереве вдруг громко каркнул ворон, или ворона, нарушая характерную, наверно, для всех кладбищ мира, тишину. Странно, вот это кладбище – оно находится совсем рядом с жилыми домами, шумной дорогой, а вот заходишь сюда и будто попадаешь в другой мир. Другое измерение что ли… или это всего лишь иллюзии, навеянные вековыми предрассудками и суевериями. Кто знает. Как и в прошлый раз, совершенно незаметно, Жозе оказался сзади меня, и положил мне на плечо руку:

- Опять задумался, студент? – прозвучал знакомый голос.

- Да – я попытался развернуться, но получил сильный удар по голове и потерял сознание.

Мы шли по тропинке, слева от меня был мой дядя, а справа тоже шел человек, однако, я не мог понять кто это. Было сыро, и холодно, этот, второй, зарылся до носа в воротник своего плаща, и шел, смотря себе под ноги. А мне будто лет, ну не знаю – шесть-семь. Сколько – дядя кажется таким высоким, просто до неба. Я дергаю его за рукав, и спрашиваю: «Где мы? Куда идем?» А он не отвечает, только смотрит и улыбается. «А это мистер Лоуренс?» – спрашиваю я и поворачиваюсь к незнакомцу. Незнакомец не отвечает, а тут уже и дядя пропал куда-то. А мы тем временем, выходим к болоту, и останавливаемся. Я смотрю на незнакомца и понимаю, что это не Лоуренс – это Скайд, только весь гнилой, полуразложившийся, без одного глаза. Он расплывается в волчьем оскале, так, что кожа на его щеках трескается, и начинает отпадать прямо кусками. Потом, на землю падают и зубы, один за другим. «Ты – шепчет червивая нежить - ты, Олдос» – и я проваливаюсь в черноту, полную темень, абсолютно непроглядную.

Пришел в себя я по всем законам жанра – в помещении подвального типа, с грязным полом, облупленными бетонными стенами – просто голыми стенами. Не было окон, не было хоть чего-либо – только несколько металлических труб проходило под самым потолком. Вдруг открылась дверь, которая совершенно сливалась со стенами, было невозможно догадаться, где она, если не знать. Вошел Скайд.

- Ну, привет, студент! - улыбнулся он хищной улыбкой – ломаешь голову, что да как, не правда ли?

- Можно и так сказать – я старался, чтоб мой голос не дрожал, но выходило, очевидно, плохо.

- Не беспокойся, я все тебе объясню.

- А потом пристрелишь, да? - я кивком указал на пистолет, заткнутый за его пояс.

- Нет, зачем же. Сейчас ты все поймешь. Как я же тебе рассказывал, я записывал голоса мертвецов. Первый раз это произошло совершенно случайно – я что-то наговаривал на диктофон, а потом, когда прослушивал запись, заметил странный кусочек. Я прослушивал его снова и снова, и наконец, смог расслышать, то что там было – мужской голос произнес одно единственное слово - «Ты». Однако то могло быть просто случайный шумок, дефект пленки или просто напросто, глюки, так? Я немного ускорил запись, подредактировал ее, и сомнений больше не осталось – я ясно слышал это слово. Затем, я стал пробовать, записывать еще и еще… Знаешь, это стало моим главным занятием, и различных голосов, слов – их было просто куча. Женские, детские, громоподобные и совсем тихие ,буквально шепот – кому бы они ни принадлежали, они были. Целые вечера, часами я записывал, слушал и слышал их.

- Черт, ужасно болит голова – я поморщился и потер затылок - что ты мне вколол?

- Мне сейчас совершенно неинтересно, что там у тебя болит, студент. В твоих же интересах выслушать меня.

- Зачем? Ты все равно вряд ли выпустишь меня отсюда живым.

- Я пока сам не знаю, что будет дальше, веришь? – Скайд развел руками.

- Верю. От такого психопата можно ждать чего угодно.

- Так вот – продолжил Сид – я записывал эти голоса, и один голос все твердил «Олдос, Олдос». Единственный, известный мне Олдос – это Олдос Хаксли. Тогда я задал вопрос – «Кто такой Олдос?» - включил диктофон, и стал ждать ответа. После часовой примерно, записи, я приступил к прослушке. Знаешь, со временем, то ли ухо приспосабливается к этим шумам, то ли получается, настраиваться – голоса тараторили, просто как бабки на базаре. Женский голос – именно он, все рассказал мне. О тебе, в целом о мире, о их мире и нашем тоже. Занимательные истории, скажу я тебе. Я еще вот что думаю, быть может, когда улавливаешь или соприкасаешься с тем миром, через маленькую такую вот трещинку, подковыриваешь ее, простукиваешь – и с той стороны тебе отвечают. Хотят прорваться сюда, наружу – они чувствуют, что в этом месте грань истощается, понимаешь?

- Да, конечно – закивал я, черта с два я понимал его – и что же было дальше?

- Та женщина, возможно, ее имя тебе что-то скажет, ее звали Дебора.

- Нет, не слышал – я изо всех сил старался сохранить невозмутимый вид – так что с ней? Дебора – это призрак, который нашептывал тебе послания?

- Брось, студент, актер из тебя плохой – Сид покачал головой, а затем, скрестил руки на груди - Тем более, я знаю, что у тебя есть одна маленькая тайна.

- У меня нет тайн – улыбнулся я. Хотя, на самом деле, тайна была. Где-то на задворках памяти, если представить ее, как огромное хранилище с ящиками, коробками с бумагами. Она была надежно заперта – в железном, сейфе, код от которого я не знал. Даже если крутить ручку сейфа достаточно долго, не удастся подобрать его. (Нет, это была не тайна, этого не было, я забыл это, этого не было).

- Так что?

- Что? – пот выступил у меня над верхней губой - Рассказывай дальше. В любом случае, я не понимаю, что тебе от меня нужно.

- Дальше – я наладил общение с этой Деборой, кто бы она ни была, ее голос всегда звучал громче и отчетливей, чем остальные. И самое главное – он нес информационный смысл, который можно было проверить. Что толку было от таких , например собеседников, которые бормочут – Джон хочет спать, или Энни страшно? Таких сообщений было подавляющее большинство, но я не придавал им особого значения. А Дебора – она многое поведала мне. Про тебя, Олди.

- Не называй меня так! – дернулся я. Олди – так меня называла только мама. Или не только она…

- Ты нужен Деборе. Ты нужен им, понимаешь? Ты ключ, Олдос. Ты – ключ.

- Какой к дьяволу ключ? Ну что ты несешь?

- Ты прекрасно знаешь все сам.

- Зачем было устраивать всю эту комедию? Как ты до этого додумался вообще?

- Что именно? – осклабился Скайд – что имеешь в виду, под словом «комедия»?

- Ну, все это? Звонки, еще ты убийца, так ведь? Это ведь ты убил Меган?

- Не совсем. Сейчас, я расскажу дальше, и ты все поймешь.

- Я не хочу выслушивать все это. Просто, ответь, зачем ты меня сюда притащил?

- За этим и притащил, Олди – с акцентом на последнем слове, протянул Сид - ты бы не стал, так просто, слушать меня. А ты должен, должен выслушать и вспомнить.

- Что вспомнить?

- Дебору. Того типа, Киндмана, и экипаж, хе-хе.

- Экипаж, Киндмана? Нет, пожалуйста, этого всего не было, я выдумал это, потому что у меня было хорошее воображение, это всего лишь воображение!

- Нет, Олдос, не воображение. Вспоминай!

- Нет, этого не было! – ручка сейфа, та самая, завращалась с дьявольской скоростью, затем остановилась. Сейф открылся.