Иного не желаю. Часть 1

Глава 19

Тая

Я, наконец — то, признала, что моя жизнь встала с ног на голову… а затем ещё раз — и опять на голову. Меньше года назад я была востребованным специалистом в своей отрасли; успешной, уверенной в себе женщиной, скрывающей, впрочем, некоторый скелет в своём шкафу. В то время я наивно считала, что это странная мутация, передавшаяся мне от отца, и медленно сводящая меня с ума.

Я всего лишь один раз повела себя глупо — не по своей вине, впрочем, а из — за Наташки, которая умудрилась незаметно меня споить. Немного алкоголя, всего одна песня на французском — и моя жизнь в корне изменилась.

Я оказалась полукровкой из расы оборотней, истинной парой оборотня — Альфы, и по совместительству жестокого, распущенного мужчины. Я не могла жить с ним, не могла выносить всё то, что он со мной делал…

Не могла такой степени, что готова была повторить ужасную ошибку своей матери.

Теперь меня каждый раз охватывала нервная дрожь, когда я представляла себе, что могло случиться в то полнолуние…

А те самые первые дни, когда я узнала, что беременна? Я также с радостью хотела бы забыть и их, и никогда больше не просыпаться в слезах из — за того, что ещё несколько месяцев назад я всерьёз думала об аборте.

Теперь, ласково поглаживая свой живот, который пинала моя дочка, я хорошо понимала тогдашнюю звериную ярость Этьена, который хотел во что бы то ни стало сохранить нашу девочку.

Этьен, да…

Благодаря Натану, я сильно изменила мнение о своей паре.

Да, он бывал резким, надменным властным — но все эти качества присутствовали и у Альфы Баева; возможно Альфы и не могли быть другими.

Даже его снобистское высокомерие, которое сильно раздражало меня в начале, теперь казалось чуть ли не редким исключением из его поведения. Разумеется, Этьен делал замечания работникам поместья, где мы находились, а также приказывал своим служащим, но при этом он также учил подростков чужой стаи какому — то особому виду борьбы, а кроме того почти каждый день помогал лесникам в расчистке старого леса.

— То ли ещё будет, — с понимающей интонацией в голосе протянул Альфа Баев, когда я в случайном разговоре обмолвилась про изменившееся поведение Валуа. — Он ещё и строителям будет помогать демонтировать ненужные… и не совсем ненужные строения.

Поглядев на жену, Альфа Баев нахмурился.

— Надо, кстати, будет Зака предупредить.

И я ещё долго не понимала, что он имел в виду, пока Гийом, мой новый врач, не заметил как — то на приеме, что, мол, что нам совершенно не стоит прерывать «супружеские отношения» — и для матери, и для ребенка это будет только на пользу.

А уже следующим утром я проснулась от ощущения полного счастья… которое дарили легкие поцелуи и нежные поглаживания.

Открыв глаза, я увидела нависающего надо мной Этьена, который и проводил все эти манипуляции. Его зеленые глаза в тот момент сверкали ярче самых ярких звёзд, а взгляд просто обжигал.

— Этьен, — простонала я, с ужасом вспоминая наши прошлые отношения. — Пожалуйста, нет!

— Позволь, — прохрипел Валуа, вклинив свою ладонь между моих ног. — Не обижу.

— Пожалуйста, — замотала я головой в испуге. — Не надо. Я не хочу.

Легкий поцелуй опустился на мои губы, где тут же и погас.

— Что ж… тогда просто полежи ещё в кровати до завтрака. Я отдам распоряжения.

Этьен легко вскочил с кровати, чтобы позвонить на кухню. И пока он разговаривал со служащими замка, я молча смотрела на этого высокого мускулистого мужчину, который сейчас полуодетым стоял посреди моей спальни. Босиком, без рубашки — в одних серых спортивных брюках.

Несмотря на небольшой опыт в сексе, я не могла не заметить огромный бугор, выпирающий на его брюках.

— Что? — усмехнулся мужчина, поймав на себе взгляд. — Я хочу свою жену — разве это не естественно?

Я промолчала, не в силах найти какой — то нормальный ответ, и отвела взгляд в сторону.

Этьен снова усмехнулся — на этот раз нарочито громко — и вышел из комнаты, оставив меня наедине с самой собой.

И своими мыслями.

Когда Натан во время моих посещений убеждал меня, что «Альфа Валуа совсем не монстр», я не верила ему. Да, я росла в семье, где между родителями всё было совсем плохо; да, это отложилось у меня в подсознании, но всё равно, ничего из этого не могло оправдать поведения самого Этьена. Но Натан продолжал твердить про синдром жертвы.

— Отношения — это двухполосная дорога, Тая, — повторял психолог каждую нашу встречу. — Вы должны уметь показывать своему партнёру свои чувства, свои желания. Иначе как он догадается?

Я только что сказала четкое «нет» — и Этьен тут же оставил меня в покое, приняв моё решение…. Неужели Натан был прав?

Этьен

К концу седьмого месяца беременности Таис, я был готов лезть на стену от похоти и желания. Я хотел свою жену.

Хотел целовать её нежный обворожительный рот, хотел ласкать каждый сантиметр её тела и почувствовать, наконец, себя внутри неё.

Но Таис продолжала тревожно вздрагивать каждый раз, когда я предпринимал попытки сблизиться, и поднимала на меня этот свой невинный взгляд беззащитного оленёнка — отчего я каждый раз тут же останавливался, с трудом разжимая свои объятия.

И уходил сбрасывать своё напряжение в ванную комнату.

Теперь, когда Таис всё сильнее пахла волчицей, мой волк отказывался покрывать других сук — а потому приходилось как озабоченному подростку, самоудовлетворяться с помощью руки.

Ужасно унизительно.

Но пока другого способа не существовало: Натан убеждал меня, что Таис почти «готова», надо лишь набраться терпения.

А ещё мне в самом деле нравилось, что она понемногу переставала меня бояться.

Таис теперь частенько сама забиралась ко мне под бок, когда я собирался читать дочери книги на французском языке; засыпала в моих объятиях, когда мы отдыхали в оранжереи; она любила таскать из моей тарелки брокколи, нюхать мой кофе — когда я вижу, и мой парфюм — когда я делал вид, что занят какими — то важными делами… Да, определенно, она была почти готова, чтобы вернуться вместе со мной назад во Францию.

И я ждал.

Долго, затаившись, ждал: словно хищник на охоте — не желая спугнуть своего прекрасного, беременного от моего семени, оленёнка.

И однажды это произошло.

Однажды, в день полнолуния.

Ещё с утра Таис вела себя как — то странно: слишком долго приводила себя в порядок в ванной, просила несколько раз принести ей разные завтраки, а потом даже попросила меня отменить приём у Гийома.

— Что — то случилось? — озадаченно поинтересовался я. Её блестящие глаза сверкали как — то уж слишком ярко. — Таис?

— А? — откликнувшись, она как будто не сразу поняв, о чем именно я её спрашиваю. — Да… Нет… Я бы хотела сегодня просто отдохнуть. И, может, поболтать с Настей.

— Поболтать с Настей? Тая, она наверняка сейчас занята приготовлениями к празднику Полнолуния.

— Ах, да, полнолуние… — Таис как — будто с облегчением выдохнула, но я всё же сумел уловить напряжение, которое не отпускало мою пару.

Мой волк также напрягся — и я чувствовал, как недовольно он фыркает, требуя надавить на нашу пару — чтобы та не держала свои страхи в себе.

Я приказал зверю остыть, а сам отправился ломать стены старой фермы, которую Кирилл собирался вскоре перестроить.

Несколько часов приятной физической работы успокоили моё тело, но не моего волка. Он по- прежнему ворочался, по — прежнему требовал надавить на Таис, или хотя бы просто прижать её к себе.

Наконец, я сдался и вернулся в замок, где в моё отсутствие, оказывается, уже разыгрывалась настоящая драма.

Жаннэт, в компании Гийома и Ильи, стояла в коридоре напротив дверей в наши апартаменты, и жалобно просила впустить её внутрь.

Увидев меня, оба врача и акушерка осязаемо напрягались.

— Что происходит? — нахмурился я. — Что вы здесь делаете?

— Ох, господин герцог, как хорошо, что вы вернулись, — запричитала горничная, заламывая руки от отчаяния. — Нас очень беспокоит мадам.

— Сначала Луна отказалась от сегодняшнего приема, — напомнил мне Гийом. — А теперь вообще не пускает никого внутрь.

— Она говорит, что желает побыть одна, но уже прошло время обеда… и я волнуюсь, что мадам осталась голодной, — всхлипнула Жаннэт. — Она не открывает, господин герцог.

Я дернул дверь, которая оказалась не просто заперта, но подперта чем — то изнутри.

— Merde! Что за ерунда? — оглянувшись, я поинтересовался у присутствующих, общается ли с ними Таис.

— В том то и дело, что её голос доносится откуда — то издалека, — всхлипнула акушерка. — Мне кажется, мадам находится в туалетной комнате.

— И оттуда с вами разговаривает? — я приподнял бровь в недоумении.

— Да, Альфа, — закивал Гийом. — Похоже, что так оно и есть.

Нахмурившись, я ещё раз дернул дверь и громко позвал Таис.

— Я хочу побыть одна, — тут же крикнула в ответ моя женщина. — Пожалуйста, можно я побуду одна?

— Таис, я оставил в комнате свои вещи.

Номинально, у нас до сих пор были раздельные спальни, но я уже давно перенёс большинство своих вещей в гардеробную Таис.

— Эммм…. А ты можешь как — то обойтись без этого?

— Предлагаешь мне идти на деловую встречу в испачканных глиной джинсах? — весело спросил я, мысленно же напрягаясь из — за странного поведения своей девочки. А ещё мой волк — он как будто взбесился и сейчас требовал разодрать дверь и снести стену, что разделала нас с Таис. Что я и сделал, стоило мне услышать ответ моей пары:

— Ну можно ведь заказать новую одежду в городе, — как — то по особенному беспомощно пролепетала Таис, после чего я не мог больше ждать.

Кинувшись вперед, я снес дверь с частью стены, отшвырнул в сторону одно из кресел, что подпирало дверь, — и бросился к ванной комнате, дверь которой закрылась перед самым моим носом.

— Таис, открой! — зарычал я, искренне надеясь, что ничего страшного не произошло, хотя комната вся пропахла испуганной волчицей Таис. — Открой, ну…

— Этьен!

А дальше я услышал плач своей девочки.

— Возможно, преждевременные схватки, — раздался позади меня встревоженный голос Гийома, — Илья, нам необходимо подготовить специальную…

Я не дослушал его речь, одним движением снеся последнюю преграду между мной и моей избранницей.

В душевой кабине, пытаясь отгородиться от меня прозрачной пластиковой дверцей, стояла полуобратившаяся Таис.

Она была прекрасна.

Её желтые глаза напряженно наблюдали за нами, посмевшими вторгнуться в убежище беременной волчицы. Её лицо… на переносице, лбу и скулах появился серый подшерсток, уши изменись полностью — и теперь из её привычного, немного отросшего каре, торчали мохнатые волчьи ушки. На руках отросли острые коготки, а внизу… Таис была в платье, которое смешно торчало сзади из — за пушистого серого хвоста.

— Я не знаю, как это сдерживать, Этьен! — заплакала Таис, вздрагивая всем телом. — Не знаю!

— Дурочка, — благоговейно протянул я. — Ты самая красивая женщина, которую я когда — либо видел.

И приблизившись, я поймал в объятия свою истинную пару.

— Со мной никогда раньше ничего подобного не было. Зрачки и когти — это всё, Этьен. А теперь у меня есть даже хвост… Хвост, который я не могу контролировать.

Она плакала, причитая — изменившись внешне, но по-прежнему оставаясь таким же невинным оленёнком, как и была до этого.

Она сама пришла в мои объятия, и я был бы совсем дураком, если бы не воспользовался этим.

Легкие поглаживания, нежные поцелуи в её прекрасную шейку — и особенно в то место, где остался след моей метки… То, что могла сдерживать человеческая половина Таис, не могла контролировать её животная половина.

— Что случилось? — вдруг резко нахмурилась Тая, глядя куда — то мне за спину. — Почему они вдруг резко подались назад?

— Кто — они? — спросил я, оглушенный запахом своей пары. А когда понял, про кого она говорила, весело усмехнулся.

— Таис, они учуяли твоё желание. Уверен, сейчас оцепят весь этаж, дабы никто не поспел войти на нашу территорию.

Точнее, на территорию самца, собирающегося снова пометить свою самку.

Но я имел на это все права!

— Что… — Таис ещё явно не понимала, как её пусть частичный, но всё же оборот, изменил положение вещей. Теперь она будет так же подвержена желанию, как и я — и ей будет также, как и мне, не хватать наших совокуплений.

Поймав зубами её нижнюю губу, я не удержался от длинного, долгого поцелуя.

— Ты — течешь, моя девочка… ты хочешь меня.

— Что? — Тая подняла на меня свои большие, желтые глаза. — Что ты говоришь?

Я улыбнулся и осторожно поднял её на руки.

— Не бойся меня, — попросил я. — Не избегай меня. Прими меня.

Тая не отрываясь, смотрела мне в глаза.

— Ты же…

— Тебе понравится, вот увидишь. Твое тело жаждет меня.

Не помня себя, я перенёс свою пару в какую — то комнату, где имелась и дверь, и кровать. Опустив Таис на огромное ложе, осторожно приспустил лямки её платья, тут же впиваясь своими губами в её набухшие, готовящиеся к вскормлению моего ребенка, груди.

— Этьен, — выгнувшись дугой, застонала Тая. Помянуя о наказе Натана, я мягко поинтересовался.

— Разрешишь мне продолжить?

— Да! — воскликнула Тая. И тут же всхлипнула, когда моя рука накрыла её готовое, уже влажное для меня местечко. — Да, пожалуйста!

И я, скинув с себя одежду, уже через минуту осторожно вклинивался между ног своей красавицы, нависая над ней на своих локтях. Я боялся менять позу, боялся напоминать ей о ребенке — и лишь после нескольких первых движений перевернул её наверх.

— Действуй сама, девочка, — ободряюще протянул я, движением бедер демонстрируя ей возможности новой позы. — Я буду в твоем полном подчинении.

Я, конечно, врал, играя на её неопытности, но разве меня мог бы кто — то осудить: мы оба получали наслаждение, при этом моя пара больше не пахла страхом.

И это было прекрасно.

Тая

Впервые близость с мужчиной дарила мне только наслаждение и чувство непередаваемого блаженства. Я с радостью принимала каждое движение Этьена внутри себя, с удовольствием подстраиваясь под его ритм — и ловила его сладкие, искушающие поцелуи.

Круг замкнулся.

Ужас обернулся радостью, ненависть — любовью, а боль — одним большим затяжным полётом на облака…

Уже позже, когда я, всё ещё подрагивая от перенесённого блаженства, лежала груди Этьена, мне вдруг показалось, что мир вдруг расцвёл разноцветными красками и наполнился непередаваемыми ароматами.

— Je t'aime mon trйsor… обожаю тебя, — прошептал Этьен, смешивая французские и английские слова. — Ma femme. Ma duchesse Моя жена. Моя герцогиня.

Он нежно целовал меня в висок, в губы, в шею… а я просто отдыхала, понимая, что только сейчас — несколько минут назад, по настоящему был наш первый раз.

И это было прекрасно.

Впервые я окончательно поверила психологу, который со мной работал: всему виной было не столько поведение самого Этьена, сколько мои собственные страхи из детства. Отец, изменяющий матери направо и налево, мама, которая не смогла вытерпеть насилия от оборотня, и мои собственные опасения быть похожей на отца…

— Тая, что тебя беспокоит? — спросил Этьен, осторожно перебирая мои волосы.

Подняв голову, я посмотрела на мужа.

— У нас ведь получится построить… нормальную семью? Несмотря даже на то, что мы оборотни.

— Конечно, получится, — улыбнулся Этьен. — Кирилл с Настей тоже оборотни, но тебе ведь нравится их семья?

Поскольку его фраза прозвучала почти как вопрос, я на всякий случай кивнула.

— Нравится.

— А скоро я тебя познакомлю ещё с двумя своими близкими друзьями, у которых тоже крепкие семьи. У Германа истинная пара — человек, а у Виктора — оборотница, Альфа — самка. Пара Виктора тоже пережила много… неприятного в прошлом, но они вместе смогли преодолеть страхи Али, и сейчас более чем счастливы.

И мы тоже будем? — хотелось воскликнуть мне, но я вовремя прикусила себе язык.

— И мы тоже будем. — Уткнувшись носом в мою шею, произнес Этьен. — Всё будет хорошо. Ничто больше нас не разлучит.

Этьен

Впервые за долгое время я чувствовал себя полноценным оборотнем. Мой волк чуть ли не скулил от радости, а я же…

Я же планировал дальнейшие действия.

Пора было забирать Таис домой.

Подальше от интриганов Баевых, Подальше от влюбленного в неё беты.

Теперь, после частичного оборота своей красавицы, я был почти уверен, что при обороте Тае помогала наша дочка, вероятнее всего, будущая Альфа — самка.

Что ж… даже если это так, воспитывать девочку будем мы с Таей — её кровные родители, а не Настя с Кириллом, пусть его пара и сто раз Альфа — сука.

Она, конечно, может давать советы — но не более того.

Я сжал зубы, понимая, что ни за что на свете не упущу больше свою семью.

Я обладаю и иного не желаю!

Насте и Кириллу просто придется с этим смириться.

Помыв свою обессиленную после наших утех пару, я оставил Таис отдохнуть в спальне, а сам принялся подготавливать наш отъезд. Конечно, мы проведем это полнолуние в баевской стае — но как только Таис поговорит с Кириллом, мы сразу же оправимся во Францию, не задерживаясь ни на минуту дольше положенного времени в стае моего гостеприимного родственника.

Спустившись на первый этаж, я миновал главный холл… и почти впритык наткнулся на мчащегося куда — то бету Кирилла.

Гильермо хватило одного мгновения, чтобы понять всё, что произошло. Этот идиот не сдержал своего волка, позволив тому рыкнуть на меня!

Поняв, что именно он натворил, бета перекинулся в зверя, явно рассчитывал на легкую смерть. Но я, всё ещё расслабленный после хорошего секса, не хотел кончать этого самоубийцу.

Схватив его за холку, я вытащил Ги на поле перед домом, и, обернувшись сам, принялся за долгий воспитательный процесс.

Кирилл, который оказался в какой — то момент неподалёку от нас, вынужден был отступить, поскольку я был в своём праве Альфы наказать зарвавшегося оборотня. Я мог бы его даже убить — любым способом, каким бы пожелал. Но я решил ограничиться просто ломанием костей на протяжении всего полнолуния. Регенерация оборотней не всегда оборачивалась для нас благом, чем я с удовольствием и воспользовался.

Бороться с одним — пусть и сильным бетой было до ужаса скучно; меня тянуло назад, в спальню к Таис — оттого — то, потрепав Ги в последний раз, я дотащил его за холку до вонючего болотца в пятидесяти километрах от замка, и, сбросив перебитую тушу Ги в грязную воду, отправился назад.

Возле крыльца меня встретил Кирилл.

— Мне следует начать подыскивать себе нового бету? — озадаченно спросил он.

— Старый должен сам найтись к обеду. Хотя, по чести сказать, мне следовало бы его кончить.

— Ги не сдержался? — участливо спросил Кирилл. Я молча кивнул. Серильо присвистнул.

— Ого, чтобы Гильермо пошёл против Альфы… Но, знаешь, он очень привязался к твоей женщине.

— Моей женщине, Серильо. Моей.

Баев поднял руки вверх.

— Брат, я прекрасно тебя понимаю. Никаких недоразумений между нами.

Что ж, мы оба знали, что я был в своём праве Альфы наказать посмевшего мне надерзить оборотня.

Вернувшись в замок, я принял душ, переоделся в чистую одежду — и направился в спальню, где сладко зевая, завтракала моя красавица.

— Доброе утро, — наклонившись, я поцеловал Таис сначала в губы, а затем в живот. — Как поживают мои девочки?

— Вроде бы хорошо, — улыбнулась Таис, отчаянно краснея. Она всё ещё смущалась!

Опустившись на стул рядом с ней, я потянулся к одному из круассанов, что лежали на блюде вместе с остальной выпечкой.

Круассан был наисвежайшим, только что из духовки — и, наверняка, испеченным моим собственным поваром. Но я всё же сделал брезгливое лицо, отложив едва начатый круассан в сторону.

— Несмотря на все их старания, здесь никогда не будет также вкусно, как дома, — тяжело вздохнул я. — Во Франции лучшие повара, лучшая выпечка — и кивнув в сторону джема, которым лакомилась Таис, — лучшие конфитюры.

Тая, моя умная девочка, правильно поняла начало разговора — оттого и замерла на месте.

— Ты хочешь… — она беспомощно смотрела на меня.

— Я считаю, что нам пора вить собственное гнездо. Наверняка ты захочешь изменить замок к рождению нашей дочери. А может быть, и построить новый.

Таис нервно хихикнула, но это немного сняло напряжение между нами.

Мой персональный бемби доверительно заглянул мне в глаза.

— Тая, я знаю, что начало между нами получилось ужасным… Но теперь, когда мы сделали работу над ошибками… Тебе не кажется, что нам пора попробовать снова?

Я протянул руку, взяв её ладошку в свой плен.

— Будет лучше, если дочка родится в собственном доме, в собственной стае — а не приедет в родной дом чужой гостьей.

Тая осторожно кивнула.

— Хорошо.

— Что? — не сразу поверил я в её ответ. — Что ты сказала?

— Я сказала, что согласна с тобой, — улыбаясь, ответила Таис. — Давай попробуем ещё раз.

Не удержавшись, я вскочил со стула и закружил мою беременную жену в своих объятиях, радуясь её ответу, как маленький.

Мы возвращались домой.

Таис

Целый день прошёл в сборах и суматохе. Прислуга собирала наши вещи, я прощалась с гостеприимными хозяевами прекрасного старинного замка, приютившего меня больше чем на полгода; с врачами, которые наблюдали мою беременность, а также с мальчиками, ставшими мне почти родными.

— Знаешь, — на прощание сказал мне маленький Илюша. — Я не хочу быть злым, не хочу бросаться на людей. Но это сильнее меня. Сидит вот тут, — ткнул он себе в грудь. — И никак не хочет выходить.

— Но теперь ты знаешь, как можно прятать своего зверя подальше от человеческих глаз, — улыбнулась я, крепко обнимая мальчика. — И если будешь упорно тренироваться, никто ничего не заметит.

— Я буду, — широко улыбнулся Илюша. — И никто не сможет заметить.

Он сейчас казался мне слишком взрослым для своего возраста… и слишком опасным.

Выкинув все плохие мысли из головы, я ещё раз поцеловала ребенка и отправилась на прощальный ужин, который для нас и четы Баевых накрыли в оранжерее.

Хотя Альфа Баев уже знал о моём решении вернуться назад, к Этьену, я всё же сильно нервничала из — за предстоящего ужина… а может, из — за самого переезда, на которое я решилась под влиянием эмоций.

Больше всего я жалела о том, что за целый день так и не сумела отыскать Гильермо, отношения с которым обязывали меня поговорить с ним перед отъездом.

Всё это время, начиная с самых первых темных дней, он был мне хорошим другом, крепкой опорой и просто мужчиной, который внушал надежду на то, что не весь мужской род, не все оборотни плохие.

И потому я не могла уехать не попрощавшись с ним. Но Ги словно как в землю провалился. Я, казалось, спросила почти у каждой горничной, каждого работника замка — но никто сегодня не встречал Ги.

Может быть поэтому, когда я увидела его в оранжереи вместо Альфы Баева и Луны, я немного опешила. Стол был накрыт только на четверых, так что появление Гильермо явно не было согласовано ни с одним из Альф.

— Ги? — я было насупилась, и по какой — то странной причине сделала два шага назад. — Что ты здесь делаешь?

— Не рада меня видеть, Тая? — как — то криво усмехнулся Гильермо.

— Что ты! — воскликнула я, подходя ближе. — Очень рада! Я весь день тебя искала.

Я не успела сделать больше ни одного шага в сторону беты, как меня резко схватили за руку.

— Я думал, что ты ушла попрощаться с Ильей, и вернёшься назад, в нашу комнату, — протянул Этьен, прижимая меня к себе. — Тая, я волновался.

— Было отчего, да, Альфа? — протянул по английски Гильермо, добавив несколько выражений то ли на испанском, то ли на французском.

Этьен прижимал меня к себе, поэтому я не могла видеть сейчас выражения его лица… но я явственно чувствовала, как ощерился сейчас мой муж.

— Пожалуйста…. Ги, Этьен. Я хочу провести свой последний вечер в стае отца спокойно.

— Последний вечер? — со злостью выплюнул Гильермо. — Тая, ты и правда купилась на сладкие речи этого француза?

— Гильермо, — рявкнул вдруг Альфа Баев, появившись рядом с нами. Настя следовала за мужем — с ужасающим выражением скорби на лице. — Бета, ты уже один раз оскорбил в моём доме моего брата и чужого Альфу. Тебя помиловали один раз, но вряд ли тебе простят оскорбление перед женой.

Я переводила взгляд с одного мужчины на другого, пытаясь хоть что — то понять из этого короткой речи Альфы.

— Настя, — осторожно спросила я, решив, что Луна стаи не станет молчать. — Что происходит?

— Альфы — вожаки, — протянула бледная Настя. — Никто не может оскорблять Альфу. Это закон.

— Я не думаю, что Этьен сильно разозлился из — за того, что сказал сейчас Гильермо. — Взяв мужа за руку, я просительно заглянула ему в глаза. — Ты ведь не разозлился, Этьен, на эту не очень удачную шутку Гильермо?

Альфа Баев со взглядом научного исследователя, развернулся к нам.

— Этьен? — просительно повторила я.

— Всё в порядке, малышка, — улыбнулся Этьен и мягко поцеловал меня в губы. — Я нисколько не разозлился. Но юмор и правда плохой, бета.

Альфа Баев скрижанул зубами и что — то отрывисто приказал своему заместителю.

— Благодарю, Альфа, за вашу щедрость, — склонил голову Гильермо. А затем, резко подняв её вверх, прямо посмотрел на меня. — Я желаю Альфе Валуа и его Луне долгих лет семейной жизни, много детей и вечной верности. Чтобы Альфе Валуа всегда хватало ласк только своей законной, истинной пары, о которой остальные оборотни только и…

Оборвав себя на полуслове, Гильермо развернулся и направился к заднему выходу.

Я ещё смотрела ему в след, когда в голове стали появлялся одна картинка за другой — пошлые, гадские сцены секса Этьена с разными женщинами.

Вот Этьен, грубо поимев мой рот, почти тут же удовлетворяется с какой — то другой девицей — при своих же воинах и остальных оборотнях стаи; а вот он уже здесь, в стае Кирилла Баева. Женщина, с которой он занимается сексом, кричит о том, что она фертильна и может забеременеть — на что мой заботливый супруг мысленно радуется возможному пополнению в стае — и продолжает размеренно трахать эту женщину. Сначала один, а затем уже в компании парней, одного из которых я хорошо знала — он часто охранял меня по приказу Альфы Баева.

— Тая, — Этьен, нахмурившись, осторожно взял меня за руку. — С тобой всё в порядке? Ты сильно побледнела.

— Я… — Я нашла глазами Настю, которая всё ещё стояла позади своего мужа. — У меня могут быть видения?

— Нет, — покачала головой Настя. — Это невозможно.

— Но я…

— Ты могла видеть воспоминания Этьена, — осторожно заметила Настя, предусмотрительно делая несколько шагов назад. — Такое часто бывает у истинных пар.

Воспоминания. Ну конечно.

Какая же я дура.

— Таис! — по звериному рыкнул Этьен, когда я метнулась от него в сторону Альфы Баева. — Таис, нет!

Он держал меня за руку и рычал на Кирилла, который единственный оставался абсолютно спокоен.

— Она уедет сегодня со мной! — пролаял Этьен, в миг теряя всю свою фальшивую нежность и заботу. — Я забираю её!

— Кирилл, пожалуйста, — шептала Настя позади супруга на русском языке. — Тае нельзя волноваться. Срок большой…. Позволь мне увести её с собой.

Кирилл Баев, напряженно глядел на Этьена.

— Всё в порядке, радость моя, — протянул Альфа Баев абсолютно спокойным тоном. — Я предполагал, что может случиться какая — то лажа, и заранее подготовился. Не то что бы я очень рад происходящему…

Он всего лишь поднял руку, дернув несколькими пальцами — и тотчас в Этьена полетело больше дюжины дротиков.

Надо признать, Валуа получил бы куда меньше шприцов в своё тело, если бы не старался во что бы то ни стало прикрыть меня… А в результате именно он стал прекрасной мишенью для стреляющих.

Уже через несколько мгновений координация движений Этьена стала рваной и неестественной.

А ещё через несколько мгновений он затих на земле.

— А теперь девочки быстро отправляйтесь — ка домой, — покачал головой Альфа Баев. — И поужинать не забудьте! Настя попроси поменять комнату для Таи — поближе к нам.

— Что теперь будет? — спросила я у Альфы. — Это конец?

— Конец? — невесело усмехнулся Альфа Баев. — Что ты, Тая, это только начало. Он будет бороться за тебя. Всеми доступными способами.

— И если пряник не сработал…

Баев кивнул.

— Да. Остается только кнут.

Меня забила нервная дрожь.

— Идите, девчонки. Всё — равно вам здесь делать больше нечего.