Иные

Глава 7

Блейз с удовлетворением огляделся. Похоже, решено сначала попробовать кнут, а уж только потом пряник, то есть все должно было происходить в обратной последовательности.

– Здорово вы все расставили на свои места, Харли Николаус, – заметил он.

Харли в лицо бросилась краска.

– Здесь, на Новой Земле, – огрызнулся он, – к членам нашего клуба принято обращаться «сэр».

– Неужели? – удивился Блейз.

Едва заметную издевку в его голосе трудно было не заметить. Харли почти заискивающе взглянул на племянника.

– Итак, – мягко сказал Блейзу Джей Аман, – насколько нам известно, вы называете себя философом.

– Да, – согласился он. – Именно так я себя и называю.

– Ну-ка, послушаем что-нибудь эдакое, философское. – Харли окинул торжествующим взглядом присутствующих и негромко хохотнул.

– Моему дяде, наверное, хотелось бы узнать, какого рода философские взгляды вы проповедуете, – пояснил Джей. – Одним словом, что именно вы собираетесь говорить вашим слушателям здесь, на Новой Земле. Иначе говоря, господин философ, не будете ли вы так добры выступить перед нами?

Голос Джея оставался вежливым, но в углах его губ уже начинала змеиться не больно-то вежливая улыбка. Блейз не стал обращать на это внимания.

– Что ж, – задумчиво начал он. – Прежде всего я всегда говорю своим слушателям – любым слушателям, – что одной из проблем на вашей Новой Земле является нежелание учиться у прошлого, причем не только у прошлого планеты, которую они заселили, но и у прошлого Старой Земли. А ведь именно это прошлое лежит в основе того настоящего, в котором они живут, и, если не пытаться избегать допущенных в прошлом ошибок, настоящее может пагубно повлиять на будущее, делая то, что некоторые прозорливые люди считали всего-навсего возможным, – неизбежным.

Харли снова хохотнул.

– По-моему, ничего смешного в этом нет, – заметил Блейз. – Вы, наверное, помните, что еще двести лет назад один экзотский мыслитель доказал, что Осколочные Культуры, предоставленные сами себе, со временем обязательно придут в упадок и исчезнут. А мы по-прежнему поделены на все те же Осколочные Культуры, и ни разу так и не была предпринята попытка объединить всех населяющих Новые Миры людей в единое общество.

– Пророчество двухсотлетней давности? – уточнил Джей Аман. – Неужели это лучшее из того, что вы намерены предложить слушателям на Новой Земле?

– Это пророчество по-прежнему остается в силе, – мягко произнес Блейз. – Но вам всего-то навсего нужно сделать то, что до вас делало не так уж много людей, – заглянуть в будущее чуть дальше, чем на пару поколений. Большинство людей не видит в этом никакого смысла, загадывая наперед только на одно-два, максимум три поколения, в которых будут жить их праправнуки. Более далекое будущее интересует их настолько мало и так слабо связано с их собственными жизнями, что они просто не в состоянии заставить себя интересоваться им. Их взгляды варьируются от крайности типа «надежды все равно нет, но я хотя бы не увижу всего этого» до «обо всем пусть заботятся будущие поколения».

Он в упор взглянул на Харли.

– А ведь будущие поколения уже ни о чем не позаботятся, – сказал он, глядя ему в глаза, – поскольку для того, чтобы они могли хоть что-то сделать, начинать должны уже мы и прямо сейчас. Вот в принципе основной смысл того, о чем я собираюсь говорить. Мы должны начинать изменять жизнь незамедлительно.

– Юношеский бред какой-то! – буркнул Харли.

– Не думаю, – возразил Блейз. – Позвольте я расскажу вам одну небольшую историю, с которой я, как правило, знакомлю своих слушателей. Она прекрасно иллюстрирует то, что я сейчас сказал.

– Пожалуйста. – Джей внезапно стал очень серьезен, и его дядя, заметив это, тоже сменил гнев на милость.

– Конечно, – подхватил Харли, сделав пригласительный жест рукой, – валяйте!

– Эта история имела место на самом деле, когда я был совсем маленьким, – продолжал Блейз. – Мальчишкой я посетил с матерью множество миров и познакомился со множеством людей, порой совсем недавно покинувших Старую Землю. Знакомая матери подарила мне видеозапись, которую сделала во время посещения одного из тамошних заповедников. Этот заповедник расположен в горах в Северной Америке. На кассете был записан и рассказ одного из егерей заповедника. Вышло так, что только в заповеднике сохранились медведи-гризли. Все знают, кто они такие?

Присутствующие дружно закивали. Историю и географию Старой Земли преподавали в обязательном порядке во всех начальных и средних классах всех школ на Новых Мирах. Но взрослые, давно закончившие школу люди, конечно, сохраняли только самые смутные воспоминания об очертаниях или количестве континентов на Старой Земле, о ее языках и истории.

Но – причем и сам Блейз, несмотря на свою начитанность и осведомленность, не был в этом исключением – все они отчетливо помнили то, что им рассказывали о гигантских китах, жирафах – животных с необычайно длинными шеями, большущих слонах с забавными вытянутыми носами, называющимися хоботами, и о многих других странных и удивительных созданиях, которых они видели на трехмерных картинках.

– Ростом метра четыре и весом от трех до четырех тонн, – произнес Орвилль Лернер, тот самый, с кислым выражением лица, которое вдруг перестало быть кислым.

– Ну, думаю, эти цифры немного преувеличены, – заметил Блейз. – Самые крупные экземпляры ростом не больше двух с половиной – трех метров, а весом обычно не более двух тонн, то есть это будет приблизительно девять футов и тысяча фунтов, в единицах измерения, принятых на Старой Земле. Короче говоря, егерь предупредил, что к ним не следует подходить слишком близко, а если за кем-нибудь все же погонится гризли, то лучше всего взобраться на дерево. Если поблизости вдруг не окажется дерева, то наиболее верным способом остаться в живых будет упасть на землю и притвориться мертвым. Если повезет, гризли просто подойдет, немного покатает лапой безжизненное тело и вскоре утратит к нему всякий интерес – хотя, конечно, полной гарантии и не было. Все зависело от настроения гризли.

Присутствующие теперь слушали Блейза с таким же вниманием, как, должно быть, когда-то туристы слушали того егеря. Даже Харли явно увлекся рассказом.

– Как объяснил егерь, суть дела была в том, – продолжал Блейз, – что большинство из тех, кому он все это рассказывал, обычно некоторое время еще помнили все это, а некоторые даже записывали для памяти. Но в тех случаях, когда люди не считали, что угроза реальна, при неожиданной встрече с гризли они тут же забывали обо всем на свете. Они ударялись в панику и бросались бежать, хотя им было сказано, что некоторое время гризли способен бежать гораздо быстрее любого человека и, разумеется, он их непременно догонит. Но в записи на кассете егерь говорил и еще кое-что – я помню, что на меня тогда произвела неизгладимое впечатление его улыбка при этих словах, – что если в группе есть хоть один человек, которому уже приходилось удирать от гризли, то при отсутствии подходящего дерева он, даже не задумываясь, упадет на землю как убитый.

Блейз умолк. Присутствующие молчали, очевидно, представляя, как на них нападает гризли.

– Теперь вы понимаете, что я хотел сказать, – нарушил молчание Блейз. Снова наступила пауза.

– Я так понимаю, – наконец сказал Харли, с видимым усилием возвращаясь к своей нормальной раздраженной манере говорить, – из ваших лекций люди на Новой Земле вряд ли узнают, что им делать дальше, чтобы изменить общество?

– Да, давать советов я не собираюсь. Обычно я лишь выкладываю перед людьми факты и говорю слушателям, что мне хотелось бы убедить каждого способствовать развитию потенциала всей человеческой расы.

Харли презрительно фыркнул.

– Но, – невозмутимо продолжал Блейз, – советовать – впрочем, как и учить – стоит только тогда, когда есть люди, желающие узнать, что им делать. До этого же момента просветления все, что они получают от меня, – не более чем куча пустых слов. Их можно слушать. Их можно даже записывать, но до тех пор, пока человек не поймет, что слова эти связаны с чем-то жизненно важным для него, они так и останутся просто словами.

Он замолчал.

– Прошу прощения, – сказал он. – Похоже, я все-таки не смог удержаться от лекции.

– Это уж точно, – отозвался Харли. – И сдается мне, все это рассчитано на то, чтобы взбудоражить наш народ и…

– Дядя! – На сей раз высокий голос Джея прозвучал резко, как удар хлыста, и прервал Харли на полуслове.

– Вы должны извинить его, – улыбаясь, сказал Джей Блейзу. – У Харли есть один недостаток – он всегда старается сразу взять быка за рога. На самом деле он хотел спросить о том, что нас всех интересует, – какова конечная цель ваших выступлений на нашей планете? Собираетесь ли вы, например, вслед за подобными притчами пойти по пути убеждения аудитории в том, что здешнее общество остро нуждается в переменах…

Конец фразы он изящно оставил висеть в воздухе.

– Вообще-то, – мрачно произнес Блейз, – я вовсе не собирался упоминать Новую Землю. То, что я говорю, имеет универсальный смысл и касается всех людей на всех мирах. Единственное, что я всегда стараюсь особо выделить, касается Старой Земли, в частности Абсолютной Энциклопедии.

– Тогда интересно, с чего бы населению Новой Земли проявлять хоть какой-то интерес к Старой Земле и к Абсолютной Энциклопедии? – спросил Джей.

– Ну как же! Ведь все вы здесь образованные люди, – ответил Блейз. – И я уверен, вам известно это старинное предсказание экзота, которое я упомянул вначале. Так вот, он еще говорил, что слишком рискованно пытаться зачеркнуть несколько сот миллионов лет эволюции на материнской планете несколькими сотнями лет общественной и индивидуальной специализации на Новых Мирах.

Никто из слушателей особенно не разделял подобного мнения. Выражения их лиц ясно давали понять: они никак не связывают эти слова с предсказанием судьбы Осколочных Культур.

– Ах да, конечно, – произнес Джей. – Но ведь это всегда считалось теоретическим предположением.

– Так оно и есть, – сказал Блейз, – если только не рассматривать его в связи с насущной для Молодых Миров необходимостью выжить самостоятельно, вопреки непрекращающимся попыткам Старой Земли взять их под свой контроль. В настоящее время усилия Земли сосредоточены на таком орудии этой политики, как Абсолютная Энциклопедия.

– Все это чушь! – взорвался Харли.

Большинство присутствующих явно были с ним солидарны. Теперь на многих лицах появились гримасы недовольства.

– Какого черта, – прорычал Харли, – для нас значат слова, сказанные каким-то экзотом, а также о чем говорят или думают люди на Старой Земле или на Абсолютной Энциклопедии? Суть-то в том, что здесь у нас, на Новой Земле, прекрасное общество. Только хотелось бы знать, собираетесь ли вы будоражить его своими лекциями?

– Простите, – сказал Блейз, – но мои интересы выходят далеко за пределы ситуации на любом из отдельно взятых Новых Миров.

– Это вы так говорите, – заметил Харли. – А по мне, так что-то не очень похоже.

Он тяжело вздохнул, огляделся и, взяв в руку фужер, начал крутить его между пальцами. Теперь, казалось, все его внимание было сосредоточено на фужере, а не на Блейзе.

– Понимаете, Блейз Аренс, – очень тихо начал он, поигрывая фужером, – Новая Земля принадлежит нам – тем, кого вы видите в этом зале. Мы самые влиятельные люди здешнего клуба ПСД. А этот клуб – самый влиятельный среди всех остальных клубов этой планеты. Иными словами, именно на нас, а не на ком-нибудь еще, лежит груз ответственности за планету, а ответственность эта предполагает безраздельный контроль.

– Само собой, – вежливо отозвался Блейз, – я понимаю.

– Мы так и думали, – сказал Харли даже еще более спокойно.

Кажется, настает время пряника, подумал Блейз.

– Принимая во внимание то, чего вам за это время удалось добиться, – продолжал Харли, – вы не из тех, кто закрывает глаза на факты. Итак, вскоре вы собираетесь начать это свое турне, так? И отсюда намерены отправиться в другие города?

– Да, послезавтра мы улетаем в Блу-Харбор, – подтвердил Блейз. – Во всяком случае, так следует из моего графика. Ну, может быть, не послезавтра, а через несколько дней, но все равно скоро.

– Да, – произнес Харли. – В таком случае, вы должны понимать, что мы владеем всеми теми отелями, в которых вам предстоит останавливаться. Транспорт, питание – где бы вы ни оказались – и вообще практически все, к чему вы будете прикасаться, находясь здесь, или принадлежит нам, или контролируется нами.

– Понимаю, – кивнул Блейз.

– Отлично, – продолжал Харли. – Так, значит, мы можем рассчитывать на то, что вы не станете каким-то образом вредить клубам ПСД. – Он отвел взгляд от фужера, поставил его на столик и попытался изобразить на лице улыбку, которая, несмотря на все его усилия, вышла довольно кривой и фальшивой.

– Я ведь уже сказал вам, – ответил Блейз, – что у меня совершенно иные цели. Историю делает философия, а не какие-либо махинации клубов ПСД.

Харли явно не очень понравилось употребление слова «махинации» применительно к клубам ПСД. Но он все же попытался сохранить на лице улыбку.

– Прекрасно, – проговорил он. – Значит, с этим вопросом покончено. Теперь нам нужно обсудить еще кое-что.

– Разве? – удивился Блейз. На сей раз ирония в его словах была настолько неуловимой, что наверняка мало кто из присутствующих, за исключением Тони и, возможно, Джея Амана, почувствовал ее.

– Да, – сказал Харли. – Вы, конечно, знаете, что мы – не единственная сила на этой планете, хотя и самая влиятельная. Другой силой являются Гильдии служащих, – лицо его покраснело, – короче говоря, самые обыкновенные профсоюзы! И можно не обращать внимания на средневековое название, которое они для себя выбрали…

Харли одним глотком допил оставшееся в фужере вино и продолжил:

– И будьте спокойны, Гильдии тоже попытаются вступить с вами в контакт. Они наверняка захотят, чтобы вы в своих лекциях пропагандировали их идеи, повышая степень доверия к их деятельности. Мы этого не потерпим. Если они захватят власть в свои руки, все здесь пойдет прахом – каждый станет своим собственным работодателем. Анархия! Поэтому нам не хотелось бы, чтобы вы пошли у них на поводу. Мы и так с трудом удерживаем их в узде. Вспомните, вы же сами только что утверждали, что ни в коем случае не намерены способствовать каким-либо переменам в нашем обществе. Надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, что мы по всем статьям превосходим Гильдии, в том числе – самое главное – и по межзвездным кредитам?

– Неужели это и есть самое главное? – задумчиво протянул Блейз.

– А что же еще? – воскликнул Харли. – Деньги – это все! Хорошо, допустим, сила Гильдий в количестве их членов. Конечно, у них есть и определенные финансовые ресурсы, но если говорить о каких-то серьезных суммах, то только в местной валюте. Так что в плане межзвездных кредитов мы для них недосягаемы. Именно ПСД закупают все необходимые технологии на Кассиде и Ньютоне, а потом продают произведенные товары на другие Новые Миры. Раз вы появились здесь, у нас, вы наверняка собираетесь посетить и другие планеты – не так ли?

– Совершенно верно, – ответил Блейз.

– Еще бы не верно! – усмехнулся Харли. – А поскольку все эти ваши межзвездные перелеты – штука довольно дорогая, вам наверняка не помешает некая довольно значительная сумма, которую мы поместим на ваше имя в инопланетные банки. Особенно в том случае, если за это мы всего-навсего захотим быть уверенными, что благодаря вам люди будут уповать на нас, а не на Гильдии.

– Это взятка? – полюбопытствовал Блейз.

– Называйте как хотите, – пожал плечами Харли.

– Боюсь, – Блейз поднялся с места, – вы как раз из тех людей, которые считают, что моя история о медведе гризли лично к ним не имеет пока ни малейшего отношения. С вашего позволения, нам с Антонией Лю, наверное, придется вас покинуть…

– Не думаю. – Харли нажал кнопку на своем браслете. – Во всяком случае не раньше, чем мы получим от вас заверения в том, что вы принимаете наши условия.

Блейз кивнул, но продолжал стоять. Тони тоже поднялась с кресла и встала рядом с ним. Но ни он, ни она не сделали ни малейшего движения в сторону лифта.

– Сдается мне, вы просто не представляете себе всех последствий, – сказал Харли. – Тогда наверное, нам лучше будет посмотреть, что произойдет в ответ на сигнал, который я только что подал. Это вам пойдет на пользу. Можете оставаться стоять или сесть, как угодно – ждать недолго, пару минут, не более.

– Что ж, тогда мы, конечно, подождем, – согласился Блейз.

В комнате воцарилось гробовое молчание. И Блейз, и Тони умели стоять совершенно неподвижно и в то же время полностью расслабившись. Не прошло и пары минут с тех пор, как Харли произнес свою последнюю фразу, и лифт прибыл. Блейз с Тони обернулись, чтобы взглянуть, кто приехал, остальные же не могли видеть прибывших, не изменив положения своих кресел.

Двери распахнулись – в зал вошел Генри Маклейн. Жестом пригласив Блейза и Тони к выходу, он посторонился, пропуская их к лифту. Затем следом за ними вошел в кабину сам, и все трое повернулись к сидящим в зале людям, на лицах которых застыло выражение безграничного изумления.

И только тут Харли вышел из овладевшего всеми ступора.

– Где Матиас?! – взревел он. – Что вы с ним сделали? Ты… – Он уставился на Генри. – Как ты сюда попал?

Генри молчал. Он нажал несколько кнопок на панели управления кабины, двери закрылись, и лифт двинулся вниз.

– Все оказалось даже слишком просто, – объяснил Генри Блейзу, пока они спускались. – Эти ребята допустили обычную ошибку. Войдя в здание, мы прошли мимо охранной системы. Нас, разумеется, как и вас, просканировали и не обнаружили никакого оружия. С другой стороны, нас было не так много, чтобы мы могли представлять серьезную угрозу. Дождавшись, пока с нами не осталось всего несколько человек, мы разоружили их, связали, а затем позаботились о тех, кто охранял подходы к лифту, включая и управляющего. После этого оставалось только ждать вызова наверх. Сигнал поступил, и мы сразу поднялись.

– Пострадавшие есть? – спросил Блейз.

– Из нас никто, – ответил Генри. – Несколько человек из персонала клуба, может, и получили легкие сотрясения, но не думаю, что кто-нибудь из них пострадал серьезно. Мне даже пришлось отобрать у управляющего пистолет. Мы его вообще даже пальцем не тронули. Когда он увидел, с какой легкостью мы обезвредили остальных, он сам отдал его мне.

– Интересно, – сказал Блейз. – Думаю, они наверняка предвидели, что такое может произойти, и управляющему было велено не причинять вреда никому из пришедших со мной людей, если только он не будет совершенно уверен, что без этого не обойтись. Но я не думаю, что они ожидали такого развития событий.

– Да, – кивнул Генри, – вряд ли. Как бы то ни было, мы оставили управляющего в его кабинете со связанными за спиной руками. Надеюсь, что он все еще там и пробудет там до тех пор, пока мы не выберемся из здания.

Вдруг лифт остановился.

– Наверное, они подготовились все же более тщательно, чем я думал, дядя, – пробормотал Блейз.

– Вполне возможно, – согласился Генри.

Лифт снова двинулся. Через несколько секунд он снова остановился, и дверь открылась. За ней оказался Матиас. Руки его уже были свободны, а чуть поодаль стояли связанные люди Генри.

Генри взглянул на Блейза.

– Думаю, проблем не будет, – сказал ему Блейз. Он взглянул на Матиаса. – Или будут?

– Нет, Блейз Аренс, – ответил Матиас. – У нас существуют стандартные процедуры на случай всяких неожиданностей, – продолжал он, когда Блейз, Тони и Генри вышли из лифта. – Та, которую мы применили во время вашего визита, оказалась недостаточно эффективной. Но мы тем не менее справились. Однако поскольку вы личность довольно известная и к тому же являетесь членом правительства своей планеты, было решено дать вам время все обдумать.

– Само собой, – сказал Блейз. – Но можете передать Харли Николаусу от моего имени, что их блеф не сработал. Понимаете, просто я знал, что они еще не были готовы к крутым мерам.

Матиас как будто вообще не слышал, что ему говорят.

– Поэтому, – продолжал он, – мне поручили передать вам, что клуб считает все вопросы временно отложенными. Я провожу вас до выхода.

Он повернулся и двинулся вперед. Блейз, Тони, Генри и остальные последовали за ним. Перед тем как двинуться к выходу, Генри освободил своих людей.

Насколько понимал Блейз, обратно они шли тем же путем, что и входили. Но, пройдя через дверь, отделявшую общую половину клуба от внутренней, они оказались в толпе.

– Прошу прощения, – повернулся к Блейзу Матиас. – У меня вылетело из головы, что у нас сегодня торжественное мероприятие. Позвольте, я выведу вас другим путем.

Они свернули куда-то вбок, в комнату с длинным столом, на котором пока были расставлены только столовые приборы и фужеры. Пройдя ее, они оказались в просторной кухне, через которую пришлось пробираться, то и дело огибая разное кухонное оборудование и людей, занятых приготовлением пищи. Наконец Матиас привел их к серой двустворчатой металлической двери, запертой на засов. Он поднял засов и открыл правую створку двери. Это был выход в боковую аллейку, на которую Блейз обратил внимание, когда они подъехали к клубу. Ночь превратила темноту в аллейке в какую-то сплошную черную стену, окружающую полукруглую площадку, освещенную ярким фонарем, висящим над дверью.

Воздух снаружи оказался прохладным и чуть влажным. Слева от них темнота была непроницаемой. Справа мрак постепенно рассеивался, и вдали виднелись огни улицы, по которой они подъехали к клубу.

– Советую выйти на Сорок Первую улицу. – Матиас указал направо. – Там вам будет нетрудно поймать такси.

Сначала вышел Генри со своими людьми. За ними последовали Блейз и Тони. Матиас все еще стоял в дверях, глядя, как они двинулись в сторону освещенной огнями улицы.

Внезапно фонарь, горевший над дверью, потух, и вся аллейка погрузилась в темноту. Теперь свет лился только из-за спины стоявшего в дверях Матиаса. В тот же миг какие-то люди с толстыми дубинками, похожими на полицейские, выскочили из темноты слева и напали на Блейза и остальных сзади. Матиас какое-то мгновение наблюдал за происходящим, затем поспешно отступил назад и запер за собой дверь, оставив их в полной темноте.