Иридодиагностика

Глава 12 ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ ОБОСНОВАНИЕ ИРИДОНЕВРАЛЬНЫХ СВЯЗЕЙ В ОРГАНИЗМЕ ЧЕЛОВЕКА

Человеческий мозг является самым сложным устройством в природе, однако следует признаться в ничтожных познаниях об этом уникальном устройстве. Мы полагаем, что категоричность отрицаний в этой области так же неуместна, как и неоспоримость тех или иных утверждений.

Много неразгаданных тайн хранит в себе головной мозг, и в частности его передние специализированные отделы — глазные яблоки. Не удивительно, что остается малоизученной особо выделяющаяся часть глаза — радужка. Почему она сегментарно связана с различными внутренними органами? Этот вопрос на протяжении столетий неотступно задают себе иридологи и их сторонники. В настоящее время фактического материала достаточно, прикладное значение иридодиагностики доказано, но достоверного теоретического базиса иридология как наука пока не имеет. Некоторые зарубежные иридологи указывают на тесную связь проекционных зон радужки с астрологией, но их объяснения очень абстрактны и антинаучны. Например, по мнению некоторых, зональное расчленение радужки соответствует делению на участки астрономического зодиакального пояса. По необоснованному утверждению других, в радужке глаза, как в микрокосмосе, отражается «космос» человека и все изменения его души и тела, начиная с момента рождения. Несомненно, что подобного рода рассуждения в научном отношении несостоятельны. Однако позволим себе задать аналогичный вопрос классической медицине. Почему, скажем, в коре головного мозга человеческий организм спроецирован «ногами кверху», в спинном мозге — «ногами кнаружи», а не наоборот? Никакого объяснения или хотя бы вразумительного ответа на данный вопрос мы не получим, потому что многого не знаем даже в такой, казалось бы, точной науке, как неврология.

На одной из деталей зонального деления радужки нам хотелось бы остановиться подробнее. Деталь эта немаловажная — она касается самой центральной и поэтому в известном смысле родоначальной проекционной зоны, соответствующей желудку и кишечнику. В действительности, по какому праву и на каком основании центральное место на топической карте радужки принадлежит желудочно-кишечному тракту? Попытаемся ответить на данный вопрос с позиций филоонтогенеза.

Если обратиться к эволюции животного мира и к первым возникшим на земле живым существам, то окажется, что ими были… «желудки и кишки». Первых обитателей планеты представляли одноклеточные амебы — импровизированные модели примитивного желудка-пузырька, следующих — многоклеточные кишечнополостные, напоминавшие мельчайшие студнеобразные комочки. Со временем они обзавелись внутренней трубкой, в которую с одного конца втягивалась пища, а с другого — извергались экскременты. Это приспособление обеспечивало огромные преимущества, и в настоящее время в более совершенном виде оно имеется не только у человека и других высших животных, но и у большинства низших. Создание пищеварительного тракта явилось значительным моментом эволюции потому, что он представляет собой открытую с обеих сторон трубку и эта трубка занимает центральное положение внутри тела.

Известно, что все живое развивается из яйцеклетки. Оплодотворенная яйцеклетка вначале делится на бластомеры, которые в результате быстрого дальнейшего деления превращаются вскоре в упорядоченное скопление клеток, или морулу. Затем одна сторона морулы втягивается внутрь и образует полый, внутри двухстенный, шаровидный мешок — гаструлу (от греч. gaster — желудок). Развиваясь из яйцеклетки, каждое животное и человек обязательно в своем эмбриогенезе проходят стадию гаструлы. Образно говоря, каждый человек «начинается с желудка», и это начинание происходит как бы на «суперклеточном» уровне, т. е. в момент перехода структурно недифференцированных клеток в первое органное образование. В дальнейшем на основе гаструлы в результате усложнения и деления создаются отдельные органы, а позднее и зародыш в целом.

Таким образом, как в филогенезе, так и в онтогенезе роль первого и, следовательно, центрального формирования выполняет желудок. Все это наводит на мысль: а не является ли расчлененная на зоны радужка своеобразной застывшей копией человеческого зародыша с гаструлой в центре и отдельными частями — органами на периферии (рис. 173). Конечно, это всего лишь предположение, но, как нам кажется, не лишенное определенного биологического смысла.

Рис. 173. Топическое сходство человеческого зародыша и радужки глаза:

_{а — гаструла; б — радужка с екстерорецептивными проекциями.}

Много спорных и неясных вопросов существует в современной иридодиагностике. Прежде всего не ясен вопрос, как в небольшой по размерам радужке могут детально проецироваться все внутренние органы? Может показаться неправдоподобным столь детальное деление радужки на зоны. В самом деле, на первый взгляд, трудно себе представить, как на ограниченном участке, занимаемом радужкой и равном 1 см², детально спроецирован целый человеческий организм. Но стоит ли удивляться, если совсем рядом, на таком же небольшом участке сетчатки, мы находим аналогичную концентрацию световых и зрительных рецепторов, концентрацию еще более колоссальную и высокоорганизованную, чем в радужке глаза, ибо обеспечивает она не только передачу, но и воспроизводство в нашем сознании миллионов деталей внешнего мира. Аналогия есть, но отсутствуют, к сожалению, доказательства.

Большую дискуссию среди ученых ряда стран вызывает вопрос о путях передачи импульсов из различных участков человеческого тела в радужку глаза. Пожалуй, это самый главный и нерешенный вопрос иридологии.

Были попытки доказать зависимость между внутренними органами и зонами в радужке действующим в организме «беспроволочным телеграфом», или «одопатией», под которой понималась так называемая всеобщая мировая энергия, якобы выполняющая роль посредника для любого раздражителя. Высказывали немало и других гипотез, далеких от истины, таких, как наличие «беспроволочного человеческого телеграфа» и др. I. Deck (1980), например, основываясь на исследованиях А. Г. Гурвича (1923), полагает, что знаки радужки являются ничем иным, как голографией когерентных полей излучения. Заслуживает внимания нейрогенная теория немецкого ученого W. Lang (1954), согласно которой каждый орган связан с радужкой глаза нервными волокнами. По его мнению, волокна, идущие в боковых столбах спинного мозга в составе спиноталамического пути, попадают в зрительный бугор, откуда отражаются в определенные сегменты радужки. На первый взгляд может показаться, что объяснение найдено и W. Lang прав, так как спиноталамический путь и зрительный бугор разделены на отдельные участки, содержащие волокна от строго определенных частей тела и, следовательно, импульсы, идущие по ним, могут свободно достигать «своих» проекционных зон в радужке глаза. Однако против теории W. Lang сразу же было выдвинуто два возражения. Во-первых, если бы иридоневральные пути проходили в боковых столбах спинного мозга, состоящих из волокон — «перебежчиков» с другой стороны, то органные знаки радужки должны были бы перекрещиваться. В действительности изменения в радужке отмечаются на одноименной с очагом поражения стороне, а это означает, что особенности строения боковых столбов спинного мозга не могут обеспечить именно такой передачи импульсов. Во-вторых, нервные пути боковых столбов не проводят импульсы от внутренних органов, так как в основном состоят из волокон болевой и температурной чувствительности, идущих от туловища и конечностей. Указанные возражения оказались настолько серьезными, что полностью опровергли высказывания W. Lang, однако нисколько не перечеркивают самой нейрогенной теории.

Как же все-таки понимать механизм возникновения пигментных пятен и других изменений на радужке при различных заболеваниях?

Отвечая на этот вопрос и предлагая собственную гипотезу [Вельховер Е. С., 1973; Ромашов Ф. H., Вельховер Е. С., 1973], мы хотели бы обратиться к последним достижениям нейрофизиологии. Они касаются известной концепции П. К. Анохина (1968) о системе кольцевых рефлекторных связей. Ранее считали, что любая деятельность организма слагается из трех звеньев: 1) чувствительного сигнала, посылаемого органом в мозговой центр; 2) ответного, распорядительного сигнала из центра; 3) действия, совершаемого самим органом. На этом рефлекс замыкался, образуя застывшую, одномоментно функционирующую дугу. Но рецепторы действующего органа не ведут себя пассивно, они непрерывно информируют центр о производимой работе, получая в ответ новые сигналы и точно рассчитанные поправки. Таким образом, согласно концепции П. К. Анохина, работа каждого органа и мозгового центра совершается как бы кольцеобразно, в обстановке «полного доверия и взаимной осведомленности», причем в зависимости от меняющихся условий внешней и внутренней среды тотчас же следует центральная коррекция и весь кольцевой рефлекторный аппарат перестраивается на новый рабочий режим. По такому принципу функционируют все рефлекторные системы, в том числе и сложнейшая система световых контактов организма.

Исходя из этого было бы неправильно и ненаучно повторять, как это делает G. Ientzsch(1971) и другие критики иридодиагностики, что меланоциты радужки и связанная с ними сеть вегетативных нервных окончаний являются атавистическим придатком и абстрактным понятием. На самом деле меланоциты радужки глаза представляют собой анатомически очерченные, микроскопические выходы на периферию множества висцеральных рефлекторно-кольцевых систем. Они выполняют важнейшую миссию рецепторов-блокаторов, которые через специальный «многожильный кабель», состоящий из тысячи волокон тройничного, симпатического и парасимпатического нервов, осуществляют постоянную связь окружающей световой среды со стволовыми образованиями мозга, точнее, с клетками тригеминоретикулярного комплекса и верхнешейного симпатического ганглия, а через них — с различными внутренними органами. Меланоциты радужки в известном смысле напоминают светофильтрующую диафрагму, сквозь которую смягченно, как через матовое стекло, проходят к соответствующим участкам тела индуцированные светом активирующие импульсы.

Пока человек здоров, его иридоневральные пути функционируют нормально, а радужка выглядит чистой и прозрачной. Возможны только едва заметные изменения цвета радужки, обусловленные различными световыми условиями. Происходит это потому, что меланинсодержащие клетки глаза реагируют на изменение освещенности внутриклеточной миграцией меланосом, выражающейся агрегацией и дисперсией пигмента [Голиченков В. А., Братчик Р. Я., 1974; Бурлакова О. В., 1978, и др.]. Наступающая в темноте агрегация ведет к посветлению глаз, развивающаяся на свету дисперсия — к потемнению. Иначе реагирует радужка при патологических процессах.

В острой стадии заболевания, когда в очаге поражения развертывается «интенсивная борьба» и весь организм мобилизует свои защитные силы, возникает необходимость не только изнутри, но и извне поддержать противоборствующие системы на достаточно высоком функциональном уровне. В этот период болевые импульсы из очага поражения, проходя через тригеминоретикулярные центры, усиленно воздействуют на «свои» меланоциты. Под их влиянием меланоциты возбуждаются и начинают усиленно функционировать. Происходит так называемая локальная мобилизация наружных рецепторов радужки. Анатомически она соответствует частичной потере меланоцитами пигмента меланина (истощению их резерва) и появлению участков просветления. Физиологически она означает повышенное и целенаправленное прохождение света и обусловленную им активацию «борьбы» в патологическом очаге. Важно отметить, что просветление участков радужки наступает задолго до появления клинических признаков заболевания.

В случае перехода заболевания в хроническую стадию вместе с ослаблением и истощением защитных сил в очаге меняются условия функционирования всей кольцевой рефлекторной системы. Продолжающие поступать к тем же группам меланоцитов болевые импульсы (прежней силы или ослабленные) вызывают их перевозбуждение и спазм местных сосудов, в результате чего наступают гипоксия и несколько позднее трофические расстройства в меланоцитах и тканях радужки. При этом на место истощенных и поврежденных меланоцитов перемещаются расположенные по соседству и в более глубоких слоях многоотростчатые пигментные клетки и глыбистые клетки — макрофаги. Они лизируют и замещают поврежденные меланоциты, превращаясь в своего рода «заплатки», или функционально недеятельные гиперпигментированные пятна (рис. 174). Благодаря им частично перекрывается доступ световым импульсам, т. е. происходит избирательная защитная реакция организма, направленная на предохранение пораженного органа от одного из наиболее активных раздражителей внешней среды.

Результаты наших экспериментов [Вельховер Е. С., 1972] и данные ряда авторов [Голиченков В. А., Бурлакова О. В., 1974; Голиченков В. А., 1980, и др.] подтверждают, что образование пигментных пятен связано со свойством меланоцитов к миграции и возможностью концентратов различных пигментных клеток радужки. Будучи высоко дифференцированными клетками с выраженной цитолисозомной функцией, меланоциты опосредованно стремятся к обезвреживанию очагов поражения.

Рис. 174. Светозащитная функция меланоцитов радужки глаза при язвенной болезни желудка (схема).

_{А — радужка в разрезе; 1 — эпителий, 2 — передний пограничный слой, 3 — сосудистый слой, 4а — задняя пограничная пластинка, 4б — слой пигментных веретенообразных клеток, 5 — пигментный эпителий; Б — мозговой ствол; В — спинной мозг; Г — солнечное сплетение.}

Таким образом, появление пигментного пятна можно ассоциировать с закончившейся цитолизосомной чисткой на иридоневральной линии, а именно в очаге повреждения.

На основании результатов наших исследований можно думать, что подавляющая часть «пигментно-радужных баталий» развертывается в эмбриональный период и первые годы жизни, когда раздражители внешней среды активно действуют на слабо адаптированный организм ребенка и так же активно противоборствует им сохранная и очень мобильная система пигментной защиты. Немалую роль при этом играет многоотростчатый тип строения меланоцитов. В этой связи интересно привести результаты экспериментального наблюдения за развивающейся клеткой, проведенного сотрудниками Института высшей нервной деятельности и нейрофизиологии АН СССР. Оказалось, что избыточное, на первый взгляд, ветвление дендритов у эмбриональной и молодой нервной клетки необходимо для повышения чувствительности к различным внешнесредовым раздражениям. По мере того как клетка развивается и становится более зрелой, число отростков уменьшается.

Следовательно, полидендритический тип строения меланоцитов в эмбриональном и молодом возрасте и обусловленные этим строением высокая сенситивность и склонность к миграции пигментных клеток могут дать вполне допустимый ответ на вопрос, почему пигментыые пятна на радужке не возникают позже 18 (а возможно, 6-10) лет.

Проблемой пигментации занимаются главным образом дерматологи. В настоящее время полагают, что истинными меланоцитами, обладающими пигментобразующей функцией, являются дендритические клетки базального слоя кожи. Ю. К. Скрипкин (1980) пишет, что в среднем на 1 мм² кожи приходится 1155 меланоцитов, причем число их у лиц с резко пигментированной кожей (например, африканцы) не больше, чем у светлокожих людей. Важно не число меланоцитов, а их функциональная способность, однако это только предположение. Меланин образуется в цитоплазме меланоцитов путем полимеризации продуктов окисления тирозина под влиянием фермента тирозиназы, активность которого зависит от присутствия ионов меди. Поэтому при выявлении депигментации стромы радужки и тающей зрачковой каймы мы вправе думать о недостаточности микроэлемента меди в организме. Кроме того, на подавление пигментной деятельности влияют слабая работа эндокринных желез, дефицит ультрафиолетового облучения, недостаток витамина С и, что особенно важно, раздражение симпатической нервной системы. Последнее необходимо помнить каждому иридологу, изучающему изменения радужки в динамике. Однако ничего нельзя упрощать и подводить под шаблоны, поскольку симпатикотония обычно не сопровождается постоянными болью и ирритацией. Перманентных раздражений симпатической нервной системы не существует. Они включаются в болезненный процесс как эпизоды, сменяющиеся торможением и переходом к превалированию парасимпатического тонуса. Поэтому влияние симпатической нервной системы на функцию пигментообразования можно только предполагать в каждом конкретном случае; при появлении первых болевых ощущений с большим основанием следует ожидать депигментацию, при длительно существующем болевом синдроме — гиперпигментацию. К такому пониманию нас приводят результаты иридодиагностических исследований больных с заболеваниями желудка и двенадцатиперстной кишки.

Вероятно, локальное гиперпигментирование обусловливает не только цитолизосомную функцию и обеспечивает внешнюю световую защиту, но и выполняет определенную «сторожевую» роль внутри самого организма. Наибольшее скопление меланинсодержащих клеток находится в ретикулярной формации мозгового ствола, особенно в передних ее отделах. Расположенное здесь черное вещество связано волокнами с радужкой глаза, и вполне возможно допустить, что оно служит своеобразным внутренним регулятором и гасителем проходящих через него импульсов, но уже не световых, а трансформированных, биоэлектрических.

Основываясь на системном подходе, Т. С. Наумова (1981) развивает взгляд на организм как на открытую систему, обменивающуюся с окружающей средой веществом, информацией и энергией. Характерной чертой этой системы является общий энергетический гомеостаз. По мнению автора, энергетическая константа и ее световая составляющая существуют за счет поступления в организм световых потоков, их утилизации и выброса избытка в окружающую среду. О том, что световые потоки выходят из организма и при этом характеризуются определенной локализацией, свидетельствует наличие физических световых, и в частности, инфракрасных полей вокруг биологических объектов [Гуляев Б. В., Годик Э. Э., 1984].

По нашему предположению, функцию поглощения и в то же время отражения по отношению к световым лучам имеют пигментные клетки и невральные миелиновые оболочки. Сделаем небольшое отступление, касающееся функции так называемых пигментных зернистых шаров. Допустим, что поражение миелиновых проводников в периоды высокой солнечной активности связано с прохождением по нервным стволам высокоэнергетических биотоков. Оно сопровождается тепловым эффектом, некробиотическим излучением Лепешкина и митогенетическим излучением Гурвича. Подтверждением этому может служить возникновение целых полей интенсивного митогенетического излучения в зрительных областях затылочных долей при попадании света на сетчатку и радужку глаза. Митогенетические или УФ-лучи с длиной волны 290–180 ммк возникают в живых, неповрежденных клетках при делении, росте и т. д. Они обладают чрезвычайно малой энергией и способностью индуцировать клеточное деление на расстоянии. Под действием света происходит повышение митогенетического излучения в организме, что приводит к активации метаболических процессов и разрыву некоторых химических связей. Надо полагать, что распад и восстановление клеточных организаций в склерозирующихся очагах при рассеянном склерозе сопровождаются усиленным некробиотическим и митогенетическим излучениями. Образующаяся при этом избыточная энергия поглощается присутствующими в очагах пигментными зернистыми шарами, которые выполняют роль своеобразных гасителей излишних эндогенных излучений. В 1930 г. при исследовании спинномозговой жидкости больных рассеянным склерозом К. СЬеуазэи!; нашел сферические тельца с сильным лучепреломляющим действием. В начале их ошибочно приняли за возбудителей заболевания, но вскоре выяснилось, что они представляют собой пигментные зернистые шары, насыщенные лучистой энергией.

В 1958 г. А. Bегnеr и соавт. впервые обнаружили гормон мелатонин в эпифизе. В последующие годы мелатонинсодержащие клетки были найдены в сетчатке, энтерохромаффинных клетках кишечника, печени, почек, надпочечников, поджелудочной железе [Райхлин Н. Т., Кветной И. М., 1974, 1977; Саг(1таК Б., Коэпег I., 1971]. Изучая шишковидную железу, Е. И. Чазов и В. А. Исаченков (1974) установили, что пигментные пятна эпифиза имеют излюбленную локализацию: при инфаркте миокарда они располагаются на одних участках железы, при гипертонической болезни— на других.

Но вернемся к интересующим нас коммуникациям, или иридоневральным путям. Как указывалось выше, основными предполагаемыми их этапами являются: внутренний орган, проводящие системы спинного мозга, тригеминоретикулярные клетки ствола и, наконец, радужка глаза. Если анатомические связи мозгового ствола с элементами радужки определены и не вызывают особых возражений, то как объяснить пути перехода висцеральных симпатических и парасимпатических волокон через спинной мозг к одноименной стороне тригеминоретикулярного комплекса? Этим вопросом занимались многие советские и зарубежные физиологи и невропатологи: А. М. Гринштейн (1946), И. А. Булыгин (1959, 1981), В. Н. Черниговский (1960), Р. А. Дуринян (1965), В. МсЗшпеу (1938), V. Атазз1ап (1951) и др. Они доказали, что передача импульсов от внутренних органов в ретикулярную формацию ствола и таламус происходит по афферентным путям пограничной симпатической цепочки и сплетений аорты, а также по говерсову пути своей и противоположной стороны и задним столбам спинного мозга. Идущая без перекрестка быстропроводящая система задних столбов является более мощным образованием, чем спиноталамические пути. В ней установлено строгое топографическое деление для волокон, идущих от внутренних органов и различных частей тела. Таким образом, связывающие пути, обеспечивающие проведение висцеральных импульсов к клеткам тригеминоретикулярного комплекса, известны. Причем это те самые «искомые» пути, по которым сигналы внутренней среды организма поступают в определенные участки мозгового ствола и далее в сегменты радужки на одноименной стороне.

Есть, однако, в иридологии единичные наблюдения, когда пигментные пятна отмечаются в противоположной радужке или в соответствующих проекционных зонах обоих глаз. Такие наблюдения встречаются крайне редко (в 2—3%) и, как правило, при каузалгиях, фантомных болях и других состояниях, сопровождающихся выраженными болями. В этих случаях включается в работу и «ланговский» перекрещенный путь, который отдав часть импульсов тригеминоретикулярным клеткам, «спешит» в кору головного мозга, чтобы «информировать ее о грозящей опасности». При острых болевых процессах и соответствующих им разрушениях тканей организм не ограничивается автоматической защитой (образованием «заплаток» на радужке, повышением артериального давления, изменением пульса и т. д.), а вводит в действие главную защиту — осознанную корковую коррекцию, наиболее логичным следствием которой является раннее обращение заболевшего к врачу.

Такова наша трактовка механизма иридоневральных рефлекторных связей. Можно не сомневаться, что в основе их лежит сложная адаптационно-трофическая функция организма, функция «чрезвычайных поправок и перестроек», относимая Л. А. Орбели (1935) к симпатическим нервным образованиям.

В радужке как бы воедино сливаются влияние и противоборство постоянно функционирующей системы «световая среда — рецепторы глаза — организм». Появление пигментных пятен и других знаков на радужке, связанное с локальными изменениями меланоцитов, является частичным выражением приспособительной деятельности организма человека. Таким образом, нет никакого «радужного чуда», нет «пятен ради пятен». Есть аванпост головного мозга в радужке со строго специфическим назначением — обеспечивать непрерывную индикацию, проведение и гашение световых импульсов. Косвенно эти свойства радужки используют иридологи для неспецифической диагностики заболеваний. С этих материалистических позиций, отметая все оккультное и наносное, следует оценивать реальное значение адаптационно-трофических знаков радужки.

К аналогичной точке зрения пришел R. Bourdiol (1975): «Иридологический знак не есть непосредственная визуализация будто бы „выходящего” на радужку органа, в действительности это есть результирующая многочисленных проекций, целой совокупности неврологических контуров». Контурироваться, проецироваться — понятия, прямо относящиеся к иридовисцеральным связям. На основании отдельных данных, полученных физиологами и касающихся иридологии, эти связи можно представить следующим образом: импульсы, исходящие из симпатико-парасимпатических рецепторов внутренних органов и следующие через многозвеньевую систему афферентных путей, закапчиваются опять-таки в симпатико-парасимпатических рецепторах радужки глаза. Это важное обстоятельство, которое нужно учитывать при патогенетической расшифровке различных знаков на радужке.

Почему в одних случаях образуются расщелины и лакуны, в других — пигментные пятна и шлаки, в третьих — извращение хода трабекул и увеличение их размера, в четвертых — разрывы и дислокации автономного кольца и т. д.? Подобных вопросов в иридологии остается очень много. Тем с большим удовлетворением воспринимаются аргументы, служащие для объяснения конкретных иридологических знаков. К таким аргументам можно отнести феномен «стромальной дилатации» (симптомы трапеции, надтреснутого ореха, портальной триады), найденный нами при гипертензии в висцеральных полостях и просветах крупных сосудов.

Расшифровка неясных сторон иридодиагностики немыслима без применения современных технических средств. Только с их помощью возможно дальнейшее постижение этой оригинальной диагностической методики. С этой целью в лаборатории иридодиагностики УДН им. П. Лумумбы готовится к использованию специальная диалоговая микропроцессорная вычислительная система, созданная коллективом конструкторов и инженеров [Бондур В. Г. и др., 1985]. Система работает следующим образом. Изображение радужки пациента регистрируют с помощью телевизионной камеры, видеосигналы с которой отображаются на видеоконтрольном устройстве. Сигналы поступают на аналоговоцифровой преобразователь, который в телевизионном темпе преобразует их в цифровую форму путем дискретизации на 512х512 элементов и квантования на 256 уровней яркости. Затем сигналы, переведенные на язык цифр, поступают в оперативное запоминающее устройство с объемом памяти на 4 кадра по 512х512х8 бит. каждый. Далее информация вводится в ЭВМ типа «Электроника 60М» через общую шину данных. Результаты обработки передаются в цифроаналоговый преобразователь, блок цветового кодирования и отображаются на цветном видеоконтрольном устройстве.

В системе предусмотрена возможность ввода информации с видеомагнитофона, что позволяет производить обработку видеозаписей, полученных при профилактических и диспансерных осмотрах.

Управление процессом обработки данных осуществляется с помощью алфавитно-цифрового дисплея типа 15 ИЭ—00.0113 М. В качестве внешней памяти используют накопитель на магнитной ленте типа СМ 5300.01. Программно-алгоритмическое обеспечение содержится на гибком диске накопителя типа «Электроника ГМД—7012». Вывод результатов обработки производится на цифропечатающее устройство ДМ—180.

Программно-алгоритмическое обеспечение комплекса позволяет выполнять: предварительную обработку изображений, поступающих с телевизионной камеры, определение азимутальных зависимостей размеров зрачка и радужки, вычисление информативных признаков, характеризующих тон, цвет и пространственную структуру локальных знаков радужки, вычисление статистических моментов информативных иридологических признаков, определение их координат и отождествление с проекционными зонами иридодиагностических схем.

Можно надеяться, что в ближайшем будущем автоматизированная топическая иридодиагностика займет достойное место в науке и практике здравоохранения. С ее помощью может быть получена информация о человеческом организме, соперничающая с известными в настоящее время диагностическими методами исследования.

История народной и научной медицины показывает, что радужка глаза не является единственным источником экстерорецептивной информации. Внутренние органы и части тела имеют свое представительство на всей поверхности тела, во внешних рецепторах всех органов чувств.

Возникает вопрос, для чего необходимо такое представительство, при котором человеческий организм спроецирован наружу пятикратно — через кожный, оптический, слуховой, обонятельный и вкусовой анализаторы, т. е. через каждую чувствительную систему? Попытаемся ответить на этот не простой вопрос.