Искушение для грешника (СИ)

Глава 47. Вот и поговорили

Растерявшись я кладу трубку.

Бестолково хлопаю глазами, пытаясь осознать, что я только что услышала. Вряд ли у них там на стажировке практикуют совместный корпоративный сон.

Марк спит у какой-то девушки. Или какая-то девушка не спит у Марка. Это измена? Опять?

Я злюсь, но почему-то не на Марка, а на Лисянского и на Раевского.

На Раевского за то, что отправил Марка в эту чёртову командировку. На Лисянского за то, что тот портит мне жизнь. Ну и на Марка за предательство, но не так сильно, когда должна бы. На Игоря я в своё время злилась сильнее.

Может, дело в том, что у меня самой рыльцев пушку? А может, в том, что мне не больно. Я разочарована, мне неприятно, но мне не больно. А ещё я испытываю облегчение, что не одна я такая плохая, Марк тоже не идеален. Малодушно? Да. Но зачем врать себе? Я и так всё время грызу себя за то, что не заслуживаю такое совершенство, как Марк. А в свете последних событий мне было совсем тошно.

И всё же, мне тяжело поверить, что рассудительный Марк, который собирается жениться, вот так, очертя голову, бросается во все тяжкие в первую же командировку.

Да, бабуля дело говорит — мальчик год на сухом пайке, но это на него не похоже. Даже не знаю, чему верить: своим ушам или представлениям о Марке. Вот и бабушкино странное предчувствие оправдывается…

Помявшись немного, я отправляю Марку сообщение: «Нам надо поговорить. Проснёшься — позвони мне. Это важно».

Всё-таки чересчур стрессовый у меня день сегодня.

И зло сорвать не на ком.

Хотя, почему у неё на ком?

Побарабанив пальцами по столешнице, набираю Юльку:

— Юль, привет! Не в службу, а в дружбу, где у нас чаще всего зависает Игорёша? Ага, сейчас гляну. Спасибо!

И как это я не додумалась? Игореша же постит все в своих сторис.

Ну вот, точно. Теперь я знаю, где ты, голубчик! Ты портишь жизнь мне, а я тебе. Око за око. Всё по-честному.

Я подхватываюсь и вызываю такси. За время пути я так себя накручиваю, что в бар влетаю, как фурия. Во мне активизировались те самые бракованные гены, которые дядя Гера называет итальянским доливом.

Выискивая глазами Лисянского, я взглядом наталкиваюсь на знакомое лицо. На Лютаева, сидящего с каким-то мужиком за кружкой пива. Заметив меня, он приветственно кивает. Проходя мимо него, уточняю на всякий случай:

— Сегодня планируется камуфляжная вечеринка?

Макс хохочет:

— Нет, можешь расслабиться. Я просто пью с другом пиво.

Отлично. Не будет камуфляжной, будет моя фирменная.

Сейчас я кое-кому скрашу вечерочек и жизнь. Надо было ещё в прошлый раз нос ему доломать! А вот и наш герой. Как всегда, весь в сиськах!

Игорь явно не ожидает меня увидеть, потому что, когда я вырастаю перед ним, как черт из табакерки, он застывает с недонесённый до рта кружкой.

— Эля? — пьяненьким голосом удивляется Игорь.

— Мерзавец! По бабам шляешься, когда дома дети папку ждут на день рождения!

— Какие дети? — таращит глаза Лисянский.

— Те, которым ты алименты не платишь! Девчонкам, вон, глаза пыль пускаешь, а на детей денег жмёшь! Девули, даже не ведитесь! Ни хрена у него нет, кроме долгов и борзоты! А ну пошли!

— Что ты несёшь?

Но девочки уже тактично линяют, а на Игоря со смешком посматривают соседствующие мужики. Лютаев ржет со своего места и не вмешивается.

— Ты что творишь? — злиться Лисянский.

— А что? Тебе можно врать моему жениху, а мне твоим блядям — нет?

— А я не врал!

— А чего ты тогда Марку наплел, если не вранье?

— Что видел, то и рассказал.

— Игореша, поздравляю, ты — почетная бабка на лавочке: увидел, придумал и побежал доносить.

— Что тут придумывать? За версту видно, что ты трахаешься с Раевским.

— Зрение проверь, идиот! Я девственница!

— До сих пор? — вылупляется на меня Игорь.

— Представь себе, да! Так что ты Марку написал, хрен моржовый?

— Ну про Раевского, — мнется Лисянский. — И от себя пару фоток отправил, ну тех самых, чтобы ему верилось легче.

Я зверею:

— Ну всё. Я теперь всем расскажу, что я девственница, потому что у тебя тогда не стоял!

— Эля! — ревёт он.

Знает, что за мной не заржавеет, но я уже пулей вылетаю из бара.

Фотки — это не страшно. У меня есть их копии. Здесь я смогу объясниться.

Но каков мерзавец!

Вернувшись домой, я долго не нахожу себе места. Проклинаю всех мужиков скопом и по отдельности. Чтобы успокоиться, приходится даже принять таблетки. Мощная вещь, кстати. Я даже не понимаю, когда меня вырубает.

А будит меня под утро телефонный звонок. Сон как рукой снимает. Марк.

Во рту сразу пересыхает, и холодеет в животе, как это всегда у меня бывает перед неприятным или тяжёлым разговором, а сейчас похоже будет и то, и другое.

— Алло?

— Эля? — голос Марка немного напряжённый, но не злой. Может, он ещё не видел послание Лисянского? — Ты хотела поговорить?

— Да. Ты случайно ничего не получал такого специфического? Типа анонимки?

— Анонимки нет, — сдержанно отвечает Марк. — А вот письмо от Игоря Лисянского получил.

— И… Что ты думаешь по этому поводу? — с замиранием сердца спрашиваю я.

— Сейчас уже не знаю, что думать. Сначала не поверил. Я в курсе ваших тёрок с Лисянским, но… потом… Всё сходится, Эля. У меня в последнее время было много вопросов, а теперь, когда я знаю про командировку…

Чёрт, а это как Игорь разузнал?

— Я с ним не спала.

— Это дело десятое. Ты его любишь?

— Ты задаешь странные вопросы, — увиливаю я от ответа, потому что и сама его не знаю. — Я тебя на него не променяю. Если мы расстанемся, то не из Раевского.

Марк молчит.

— Скажи… Я тебе вчера звонила. Трубку взяла девушка…

Ещё одна пауза.

— Это Оля.

— Оля? Кто она? Вы вместе ночуете?

— Оля тоже проходит стажировку. У нас просто очень много общего, и мы тесно общаемся.

— И вместе спите, — не выдерживаю я хождение вокруг да около.

— Мы не спим. Я вчера напился…

— И так само вышло, — продолжаю я его фразу, причём, в моём голосе нет издёвки. Слишком хорошо я понимаю, как это бывает с человеком, к которому тянет.

— Я люблю тебя, Эля.

— Может быть, недостаточно сильно? А может быть, тебе просто так просто кажется?

— Что мы будем делать?

Теперь пришла моя очередь молчать. Немного подумав, я предлагаю:

— Не приезжай на эти выходные. Нам надо подумать и принять решение. Обоим.