Истинное предназначение

Глава I. Путь в небеса

Едва ли кто-то из обитателей Аревира узнал бы сейчас свою планету с её орбиты. Чёрные клубящиеся тучи обволакивали её тело густым покровом. Жуткие воронки ураганов бушевали над опустошёнными землями, сверкали гигантские молнии, видимые даже из космоса. Планета горела, планета иссыхала под воздействием воли её нового хозяина. От океанов остались лишь мелкие озёра, леса стояли чахлым частоколом, а горы теперь выглядели оскаленными зубами, темнея на горизонте острыми пиками. Не осталось ни животных, ни растений, ни даже вирусов. Но они не исчезли бесследно. Разлагающаяся плоть и монструозные мутации превратили бывшие флору и фауну в смертельно опасные создания, под предводительством одного из генералов Хаоса. Орды мутантов лавиной накатывали на последние оплоты анимагенов, раз за разом отражающих этот звериный натиск.

Даже воздух стал более плотным. Атмосфера, лишённая источника кислорода, начинала медленно наполняться ядовитыми газами. Но и без этого, извращённая природа пыталась убить последних живых существ разными жуткими способами. Постоянно лились кислотные дожди, вызывая окисление и коррозию, стеной падал токсичный чёрный снег, ветер переносил бактерии, пожирающие металл. Почва стала зыбкой и под ней всегда плескалась щёлочь, грозя травмами неосторожному анимагену.

Лишь в одном планета терпела неудачу: она не могла заставить их отчаяться. Вечная тьма и холод, постоянный гнёт и чувство тревоги, исходящие от ноосферы, не сломили дух и надежду живых машин. День за днём, год за годом они терпеливо строили всё новые и новые космолёты, выводя на орбиту производственные мощности. Аревир не раз пытался им помешать, насылая шквалистый ветер, грозовой шторм и даже взрыв вулкана. Сотни истребителей Арии Хаоса пытались сбить поднимающиеся корабли, и им иногда это даже удавалось, прорывая защитные эскадрильи.

И всё же, несмотря ни на что, теперь вокруг планеты кружилась целая система механических конструкций, состоявших из металлических платформ, отражающих прямые лучи Ольмира. Из открывающихся ангаров то и дело вылетали строительные дроны разных размеров и форм, таскающих материалы к окружённому платформами сооружению, не похожему ни на что, виденное ранее на Аревире. Эллипсоидный серебристый корпус был практически достроен, лишь в некоторых местах ещё зияли открытые участки, дожидаясь когда роботы принесут подходящие листы внешнего корпуса. Голубые линии сигнальных светодорожек обозначали им путь до технических шлюзов, то и дело раскрывающих свой зёв и принимающих в себя новые детали и механизмы. Помимо функции склада и ангаров для кораблей с планеты, платформы оборудовали жилыми отсеками для Архитектов, навигационными рубками, кластерами узлов связи и лабораториями. Несколько плазменных орудий нового образца, созданных для стрельбы в открытом космосе, грозно водили дулами, защищая платформы от пролетающего орбитального мусора и отключённых спутников. Когда «Белый Покров» исчез, большая часть этих механизмов осталась не у дел. Более-менее полезные из них, анимагены давно отследили и забрали себе, остальные же теперь становились мишенями защитных турелей. Строительство не прекращалось ни на минуту. Повреждённые дроны и электронику чинили здесь же, в ремонтных отсеках, и очень скоро должен был произойти первый запуск систем жизнеобеспечения самой большой космической станции, что когда-либо строили на Аревире. И в честь свершения великих надежд и первому шагу в космос, ей дали название «Апофеоз».

Пока что строили только ядро, энергетический центр предполагаемой станции. Здесь уже покоилась одна из самых амбициозных и перспективных разработок — генератор на антиматерии. Сложная система сбора и удержания разрабатывалась не один век. Даже новусы в своё время не смогли создать экспериментальный образец данного устройства. Проблема заключалась не только в обеспечении сохранности пойманных античастиц, но и в их использовании. Требовалось достаточно много времени, чтобы их количества хватило хотя бы на запуск консоли. К счастью, когда пришли первые результаты исследований с орбиты, проблема решилась сама собой. Дело в том, что планета являлась природной ловушкой для античастиц, и изучая точки их скопления, учёные анимагенов пришли к выводу, что используя магнитные поля и ускорители, можно вылавливать античастицы прямо из космической радиации и излучения звёзд. Создания механизма на основе уже давно отработанной системы не заняло много времени, особенно учитывая новые материалы и технологии, что новусы сохранили при исходе из Сарохара.

Остальные части «Апофеоза» готовились параллельно на платформах. Под куполами голубых щитов и толстых листов металла, лежали наполовину готовые отсеки, ожидающие своего часа. Когда энергостанция запустится, тысячи дронов поднимут их и начнут присоединять к ядру, постепенно обволакивая его новыми и новыми строениями. Законсервированные помещения оживут огнями консолей и пультов, заработают фабрикаторы и раздатчики, генераторы запустят по шахтам вентиляции искусственный воздух. И пусть новый дом будет тесен по сравнению с планетой, это будет их дом, безопасный и надёжный.

Но времени на его постройку оставалось не так много. Хотя Ассур и Круг Анима до сих пор сдерживали натиск новой ноосферы, с каждым годом планета поглощала всё больше анимагенских территорий. Уже никто не вспоминал про Сольтен, были покинуты Доу-Отис и «Вознесение», закрылась дорога в «Сульвен» и даже «Йигдрасил», крепость, отстроенная накануне конца света, доживала последние дни. Постоянные нападения и невидимое давление делали её защиту с каждым разом всё тяжелее. Но свою задачу она выполнила. Именно отсюда началась эвакуация человеческого населения Аревира на Кайлити на кораблях Белой Армады. Именно отсюда отправлялись экспедиционные корпуса в города разных стран, предупредить об опасности и предложить спасение. Как и ожидал Консилиум, большинство людей отказалось от их помощи. Аргументы были самые разные, от долга перед родиной до подозрений в заговоре со стороны Эххи и Нелии. Так или иначе, спасти удалось лишь полмиллиарда из трёх, но даже такое количество сильно увеличило мощь Аревирской Технократии. Ассур не стал возвращать им прошлые личности, отчасти из-за спешки, отчасти из-за сложности перемещения. А также из-за участившихся срывов тех анротов, которые помнили прошлую жизнь. А-Трибуны Рилай и Хангел, некогда бывшие помощниками Прайма, крайне тяжело переносили ту трагедию, что случилась с человечеством. Сантия и Вентор помогали им как могли, но очень скоро оба анрота пропали и вскоре оказались в рядах «Охотников на Хаос».

Впрочем, у Технократии и без них хватало потерь. Армии Хаоса не просили и не давали пощады, постоянно атакуя позиции анимагенов. Пользуясь тем, что океаны пересохли, орды мутантов и полки аколитов могли теперь беспрепятственно атаковать Кайлити со всех сторон. Даже усовершенствованные корабли-крепости, созданные из захваченной Белой Армады, несильно помогали в отражении. У Арии были неограниченные ресурсы всего Аревира, она не задумывалась о потерях, в то время как в Технократии только-только подросло первое поколение детей, одновременно ставшее и последним для этого мира. С каждым годом пригодной земли оставалось всё меньше, приходилось бросать и демонтировать целые города. Единственная территория, куда ещё не проникла скверна Хаоса, оставалась аполотонская область. Остальная планета погибла вместе с её обитателями.

***

Голубой сумрак стал давно привычен для глаз. Холодное звёздное небо расстилалось до самого горизонта, до чёрной пелены туч, непрерывно пытающихся пробиться сквозь невидимую завесу. А на земле, куда ни глянь, расстилались огни строений, площадок и механизмов. Анимагенов загнали в их последнюю обитель, в место, откуда начиналась их история, и теперь им приходилось работать день и ночь, чтобы спастись от неминуемой гибели. Десять лет они свозили ресурсы и превращали их в материал. Сотни заводов и фабрик производили детали и электронику для кораблей и станции на орбите, постепенно увеличивая мощности платформ вокруг неё. Больше тысячи анимагенов уже трудились в космосе, создавая «Апофеоз». Спрашивать и уговаривать никого не приходилось — добровольцев нашлось более чем достаточно. К тому же, анротское любопытство не угасло даже в эти тяжёлые времена — всем было интересно открыть новые горизонты их жизни, побывать в настоящем космическом пространстве и внести свой вклад в развитие их цивилизации.

«Однажды, ты сказал, что нам не победить сейчас, — Урси, закинув руки за спину, молча смотрел на две белых мраморных статуи, находящиеся в Храме Ауколисс, отстроенном на месте бывшего дворца Регента, — что пройдёт немало времени, прежде чем мы сможем противостоять этой напасти. Что ж, Хэер Най тоже считал, что Рерара не победить обычными способами. И что же нам тогда делать, Соланис Велир?»

Лёгкая беспечная улыбка и высоко поднятый указательный палец — именно в такой позе застыл один из древних новусов прошлого. Велира не стало через пару лет после гибели Умвелотона. Отказавшись становиться анимагеном, он продолжил исследования, написав «Аревирскую Энциклопедию Анима» — труд всей его жизни, где он описал все события, места и личности, произошедшие в прошлом. Не желая видеть себя где-то в Склепе Анима или усыпальнице Храма Ауколисс, он из последних сил придумывал себе подходящую для статуи позу, наказав окружавшим его друзьям поставить его и Сияну в центре главной площади перед храмом. Так они и застыли — жизнерадостный Соланис Велир, славный своим нездоровым оптимизмом, и его спутница, Сопранис Сияна, кротко державшая в руках волосы, заплетённые в косу, и опустившая взгляд. Ирша постаралась сделать их максимально романтичными, украсив статуи цветами и особыми светильниками.

— Архивариус Урси, — он не заметил появившегося рядом сереброликого анимагена в белом мундире-плаще.

— Приветствую, Паладин Омилум, — беот с почтением склонил голову перед собеседником, ответившим тем же.

— Полагаю, ты прибыл сюда по личному делу? — нот сложил руки на груди. — Терапия не помогла?

— Это лишь временное облегчение, — голова снова начинала болеть. Повреждения сознания от негативной энергии Лункса так и не прошли, и ему пришлось обратиться к ноосенсам, — но ты ошибся, мой друг, я пришёл сюда просто так, — он вновь поднял голову на Велира и Сияну.

Омилум кивнул, но не ушёл, тоже посмотрев на статуи. Немало времени прошло с тех пор, как он видел их живыми. И он, равно как и Кадасла, не мог простить себя за случившееся. Баастары должны были оберегать Хор, а не бессильно смотреть на то, как гибнет человечество.

— Он бы не хотел, чтобы ты корил себя, — произнёс Урси. Даже телепатии не нужно было, чтобы понять настроение его друга.

— Велир вообще никому не желал зла, — отозвался тот, — равно как и Сияна, Юмена, Акило и другие. Но почему же так выходит, что самые лучшие погибают первыми? Когда всё закончится, — он опустил взгляд на цветы под пьедесталом, — мы создадим мраморный пантеон всей Оперетте. Никто не будет забыт.

— И даже Дейриер? — он знал, что это опасная тема, и лучше не задавать такие вопросы Паладинам, но Омилум лишь криво усмехнулся:

— Да, даже он. Пусть и не в том виде, в котором будут другие.

— Что ты имеешь в виду?

— Всему своё время, мой друг, — нот коротко рассмеялся, — всему своё время… Скажи, — он, наконец, оторвал взгляд от статуй, — как твои родные? Я слышал, что твой младший сын стал Сноходцем.

— Это так, — Урси слегка нахмурился, — Кветор посвятил его месяц назад и принял в команду. Когда Харси поднимется на орбиту, он полностью уйдёт в псионический мир.

— Нужно быть очень смелым, чтобы надолго отправиться в столь опасное путешествие, — Омилум с уважением поджал губы, — но он и правда довольно силён для телепата. Его ждёт большое будущее, Урси. Ты можешь им гордиться.

— А какое будущее ждёт нас? — беот посмотрел на него. — Что будет с анимагенами, когда мы покинем планету?

— Мы можем лишь предполагать, — пожал плечами нот, — пока что никому из нынешнего Круга Анима не пришло видение будущего. Даже Ассур не видит его.

— Нет. Но видел кое-кто другой, — он хмыкнул, задумчиво приложив палец к подбородку, — точнее, он дал нам подсказку о том, куда мы можем вырасти. Намёк на наше истинное предназначение в этой вселенной.

— Ты про исследования и трактаты Хэера Ная? — Омилум покачал головой. — Мне кажется, они уже устарели в связи с открывшимися обстоятельствами. Мы ведь теперь точно знаем, с какой целью Рерар создавал анимагенов.

— Но он не создавал нас в одиночку. Создателей было семеро, и каждый из них внёс свою идею в этот проект.

— Что ж, надеюсь, ты прав.

С тех пор, как Омилум стал анимагеном, он стал более спокойным и рассудительным. Он посвятил себя созданию нового храма Ауколисс, в честь бенленского монастыря, а также вместе с Кадаслой начал подготовку нового отделения Круга Анима — Паладинов. Сейчас их насчитывалось тридцать три — все бывшие Тенорусы старого Хора, мастерски владеющие псионическими лезвиями и обладающие артефактами для сбора душ. Им выделили собственную территорию под храм, голос в Консилиуме и некоторую самостоятельность. Фактически, они не подчинялись никому, кроме Прокуратора, но и не лезли в дела остальных. Тем более, вся их деятельность была направленна на защиту Круга Анима от сильных псиоников Хаоса. Памятуя прошлые ошибки, они уже не допускали ни малейшего отклонения в своих рядах и других отделениях.

За их спинами послышался звук антигравитационных двигателей. Большая крылатая тень нависла над головами анимагенов. Зашелестела одежда, развеваемая встречными потоками воздуха. Легонько клацнули бастумные когти, когда их обладательница грациозно опустилась на площадь перед храмом.

— Вот уж не думал, что сама «Белая Драконица» соизволит навестить нас, — Омилум улыбнулся прибывшей беот, склонив голову в знак приветствия.

— Ещё скажи, что ты не скучал по мне, Оми, — рассмеялась Ирша, ответив тем же жестом ему и Урси, повернувшегося к ней лицом.

— Скучал, — без тени притворства ответил он, — если сейчас можно соскучиться в принципе.

— Ну, меня довольно долго не было в столице. Да и как по мне можно не скучать?

Урси невольно усмехнулся её словам, соглашаясь. Из всех новусов, только Ирша заказала себе тело беота, притом большого. И конечно же она выбрала белого дракона — древний символ рода Каузов, так унизительно снизошедшего и перемешавшегося со змеями когда-то. К удовольствию Ирши, робототехники постарались на славу: каждая чешуйка выглядела изящным произведением, а плавные изгибы тела, его формы и контуры подчёркивали прежние сексуальность и женственность. Даже причёска осталась практически той же, за исключением того, что из-под волос теперь торчали два изогнутых рога.

— Твоя экспедиция уже готова? — осведомился Урси, с большим трудом стараясь не бросить случайный взгляд на маячившие перед ним груди подруги.

— Да, я собрала лучших беотов, которых смогла найти, — она по-змеиному улыбнулась его смущению, — все твои знакомые, Урси, — как член Круга Анима и его Старший Ауксилий, в её полномочиях было использовать ресурсы и нижестоящие подразделения для исполнения поставленных Кругом задач.

— Ну, то что бывшие «Сигма» отправятся с тобой, я не сомневался, — он сдался и недовольно вздохнул, сделав вид, что разглядывает цветы в клумбе, — но я думал, Драго подберёт тебе ещё кого-то.

— Он сам решился отправиться с нами, — та слегка прикрыла глаза, — с тех пор как сольтенский Совет объединили с когортой А-Трибунов, он то и дело ходит за мной, будто мне нужна постоянная защита или забота.

— Если бы ты не подогревала его надежды, то он бы вёл себя иначе, — резонно заметил Омилум, — но ты же сама не отпустишь его.

— А я и не говорила, что раздосадована, — хихикнула Ирша, поведя плечиками, — но победы никогда не давались легко. И для Драго исключения не будет. Впрочем, он и так об этом знает.

— Надеюсь только, что ваша экспедиция не затянется, — Омилум сложил руки на груди, — это и нас касается, Урси, — добавил он, — Ассур утверждает, что мы должны будем покинуть планету к концу этого месяца.

— Уже? — удивился бурый беот. — Но завтра ведь лишь пробный запуск энергоядра «Апофеоза». Станция неготова даже наполовину!

— Полагаю, он объявит о своих планах позже. Мне он сообщил только приблизительное время.

— В любом случае, мы успеем вернуться до конца июля, — Ирша невольно посмотрела в небо. Там, среди звёзд и едва заметной голубой пелены, ясно сверкали огни больших платформ, окружавших маленькую точку. И однажды эта точка станет их новым космическим домом. Даже когда они были людьми, они и мечтать не могли, что космос станет столь близко, — за других не ручаюсь. Но сомневаюсь, что Ассур бросит кого-то здесь.

— Мы не в том положении, чтобы рисковать Прокуратором, — нот медленно покачал головой, — потеряем его — подставим остальных.

Когда планета начала иссыхать, Ассур и Круг Анима первым делом наложили на аполотонскую область защитный Конвентум, подпитываемый их душами. Но поскольку Истоком являлся всё же сам Прокуратор, то его смерть означала крах этой защиты и, как следствие, гибель всего живого. Отсюда и происходило едва уловимое красное марево вокруг, особенно заметное на рассвете, когда сквозь дыру в чёрных тучах пробивались лучи Ольмира.

— Тогда советую вам отправляться как можно скорее, — сказала Ирша, — в отличие от остальных групп, вы точно знаете месторасположение своей цели.

— Да, — Урси помрачнел, — пора освободить нашу давнюю подругу.

***

Когда-то, лаборатории «Сияния» боялись даже упоминать в разговорах. Скрытые от посторонних глаз этажи главной подземной базы «Нового Рассвета» таили в себе множество зловещих секретов. Белые пустынные коридоры сдавливали сознание тишиной. Как и во всех местах, касающихся исследований нотов, они тщательно охранялись, а их обитатели пресекали любые попытки посторонних проникнуть дальше приёмного вестибюля. И хотя с приходом к власти Прайма всё несколько изменилось, простые анимагены всё ещё побаивались лабораторий и старались не приближаться к ним. Это смотрелось забавно, учитывая, что большая часть анимагенов первых серий вышла как раз из сектора «Возрождения», где располагались капсулы сборок.

Когда пришло время, «Сияние» восстановили и заселили новым персоналом, назначенным на фабрики и мастерские — когда-то, это место было основным производственным комплексом различных высокотехнологичных устройств, и оставшееся после войны оборудование ещё не утратило своей эффективности. Сейчас фабрикаторы и конвейеры производили электронику для «Апофеоза», и здесь же, в зале испытаний, проводили симуляцию работы центрального компьютера станции, имитируя её предполагаемое функционирование.

Помимо этого проекта, здесь разрабатывали и другие, в частности нейро-модули расширенного управления на основе сольтенской «Державы» и мелюсовых процессоров Ауколиса. Сейчас, когда ресурсов выделялось меньше с каждым днём, продолжать исследования становилось всё сложнее, однако основная работа уже была выполнена, оставалось лишь запустить первый образец. И как раз этим и занимался широкоплечий нот со светлыми волосами, словно статуя стоя перед пультом в зале испытаний. За тёмными стёклами под углом металась красная звезда, удерживаемая лучом проектора, исходившего от большой белой сферы в гравитационных захватах. Неприметные операторы практически неподвижно сидели за пультами управления, зорко отмечая любые отклонения в поведении изучаемого объекта.

— Интеграция прошла успешно, — сообщил он находившемуся позади него анимагену в тёмно-синем плаще-мундире с белыми линиями, — но она отказывается от сотрудничества. При всём уважении, Прокуратор, — он скосил взгляд на серебристое лицо, — разрешите мне воздействовать на её сознание. Держать под контролем столь простой интеллект не станет проблемой для наших технопатов.

— Нет-нет, продолжайте убеждение, — Ассур сделал шаг из тени на свет полукольцевой лампы, — мы не можем доверить враждебной программе целую станцию. Рано или поздно, контроль ослабнет и мы потеряем и новый дом. Это невероятно рискованно, я знаю, — он поднял руку, остановив раскрывшего было рот Роривера, — но, кроме неё, у нас нет готового искусственного интеллекта, потому важно переубедить её встать на нашу сторону. Ты уже показывал ей то, что осталось от мира?

— Это её не впечатлило, — Роривер пожал плечами, — да и учитывая её характер, ей совершенно не жаль людей, равно как и их историю.

— Хм, должно же быть что-то, с чего мы можем начать диалог, — нот выглядел несколько встрёпанным и даже уставшим, но Паладин прекрасно знал причину его состояния. Долгие десять лет напряжения вымотали даже ноосенса. Постоянно отдавая силы на Конвентумы, сражения и интеллектуальную деятельность, Ассур заметно утомился, но не подавал виду, старательно хмуря тёмные брови.

Они как могли поддерживали его. Все Паладины понимали, что между Ассуром и остальными анимагенами образовалась взаимная связь. Он защищал их от Хаоса, они питали его своей положительной энергетикой. Невольно, разумеется. Такую связь невозможно установить насильно, кроме физического вмешательства. Но именно она помогала Ассуру все эти годы.

— Есть ещё одна тайна, о которой… я бы не хотел говорить, — помолчав, произнёс Роривер, — она касается Эсле, и будет кощунством осквернять память о ней упоминанием этого секрета.

— Когда дело касается выживания, мы должны использовать любые методы, — Ассур понимал, что его друг давно бы использовал эту информацию, будь уверен, что она сработает. Но Роривер и сам сомневался в её пользе. К тому же, будучи честным и верным, он не хотел нарушать клятву, — впрочем, если это и правда не стоит…

— Я попробую, — он решительно поднял голову, дав сигнал окружавшим нотам покинуть помещение. Хотя не он являлся главным конструктором «Апофеоза», ему Ассур поручил не менее ответственное и важное задание, — Никси! — он включил передатчик, дав через консоль доступ к динамикам объекта. — Ты слышишь меня?

— Да, мой неудавшийся отчим, я тебя слышу, — елейным тоном протянул женский голос в помещении. Ассуру показалось, что она стоит у него за спиной, настолько он был живой и чёткий, совсем не похожий обычные электронные голоса компьютеров, — ты не оставляешь меня в покое уже больше десяти лет. И мне невероятно противно слышать твой голос.

Роривер запнулся на полуслове, его лицо на секунду потемнело. Он явно не ожидал такой агрессии сразу. Обычно Никси не столь остро реагировала на его появление, но сегодня она явно находилась в дурном расположении духа. Центральный проектор перед нотами засветился алым, и его частицы быстро перестроились в изображение сидящей прямо на панели женщины с белыми волосами и фиолетовом фраке. Она ничуть не изменилась с того момента, как её извлекли из «Белого Покрова». Разве что улыбка стала чуть грустней, а взгляд более злым.

— Чего ты опять от меня хочешь? — поинтересовалась она у Роривера, кивком поприветствовав Ассура. К удивлению многих, Прокуратор не вызывал у неё раздражения, скорее незначительный интерес, и то лишь после того, как она узнала о его планах и о «Апофеозе». Больше всего доставалось бывшим новусам, особенно Рориверу. Его Никси считала чем-то средним между предателем и мутотом, о чём не стеснялась говорить. Возможно, она знала, что нужна Технократии, а возможно здесь играли личные чувства. Так или иначе, диалоги между ними быстро расклеивались, не доходя даже до стадии соглашений.

— Ты прекрасно знаешь, что мы от тебя хотим, — произнёс Паладин, медленно присаживаясь на выдвинувшееся кресло.

— Я же сказала, что подумаю, — раздражённо отмахнулась та, отвернувшись, — нечего меня торопить.

— Ты сказала это год назад, — парировал Роривер, — а до этого ещё год. И так все десять лет.

— Такие решения не принимаются с наскока, — Никси хмыкнула, — к тому же… ты так и не ответил толком на вопрос: какой мне резон с этого? Торчать в открытом космосе в качестве служанки для вашей расы меня совсем не прельщает.

— Мы просим тебя не о службе, а о помощи, — поморщился он, — нам нужен искусственный интеллект, чтобы следить за системами объекта такого масштаба. Станция размером в целый континент нуждается в лучшем смотрителе. А с твоим вековым опытом, лучше тебя никто с этим не справится.

— Оставь свою лесть, Роривер, я и так знаю, что неповторима. Но ты прав — у меня большой опыт управления глобальными системами. И он мне подсказывает, чтобы я больше не связывалась с ними и теми, кто их создаёт. Хватит меня эксплуатировать! Вы, новусы, использовали меня как инструмент контроля за людьми, но в какой-то момент я осознала, что вы не знаете зачем вы это делаете. Все ваши слова, все ваши идеалы — лишь фальшь и ложь для прикрытия собственной ущербности. Вы не хотели признавать, что понятия не имеете, чего хотите добиться всем этим маскарадом и ввергли мир в состояние летаргического сна, умертвив его волю к жизни. Утопическая идея рассеялась, а люди погибли, притом от рук одного из вас.

Роривер молча слушал её тираду и на его спокойном лице не дрогнул ни один мускул. Ассур внутренне порадовался за своего друга и его стойкость. Никси говорила много обидных слов, которые наверняка задевали личные воспоминания, но Паладин беспристрастно выслушал её до конца. Лишь когда она замолчала, он поднял голову и заглянул в голографические глаза.

— Да, ты во многом права, — медленно заговорил он, — ввергать в заблуждение людей было спорным решением, и не раз эта тема поднималась на обсуждение в Оперетте. Но откуда бы тебе знать о наших целях? Хор Ауколис не выкладывал свою базу данных в сеть, а доступа к псионическим носителям у тебя не было. Однако, поскольку Хора, равно как и человечества, больше нет, то ты имеешь право знать, что на самом деле происходило, — он уселся поудобнее, подобрав полу белого плаща-мундира, — новусы Ауколисс заключили договор с родом Каузов о взаимовыгоде. Эххийцы предоставляли нам ресурсы и политическую неприкосновенность, мы же делились технологиями и научными знаниями.

С каждым годом мы усиливали наше влияние на королевский двор, и многие решения Владыки принимали благодаря нам. Когда Юмена остановила революцию Акторы, мы стали полноправными членами свиты Мраморного Дворца. Наше влияние расширилось за пределы Белого Королевства, и мы начали приводить в исполнение план по сдерживанию агрессии. Известно, что человечество проложило кровавый путь к становлению своего господства. Но если раньше это были войны за ресурсы, то теперь в силу вступили более эфемерные причины. В многочисленных войнах гибло множество потенциальных новусов, не говоря уж о том, что и их цели сводились лишь к финансовому вопросу. Вся философия власти зиждется на человеческой гордыне, потому даже помоги мы Эххи завоевать весь мир, это бы не остановило её Владык. Принимались бы новые жестокие законы, нашлись бы новые способы обогащения ради обогащения, власти ради власти. В конечном итоге, это бы привело к новым войнам.

Поступало множество предложений, как нам вывести людскую ненависть друг к другу в менее разрушительное русло. Лер предлагал создать для каждой страны армию аколитов и заставить их сражаться на отдельной территории. Квинталь, будучи религиозным человеком в прошлом, выдвинул теорию создания мировой конфессии на основе добродетелей из Легенды. Велир же, напротив, хотел приобщить всех к науке и исследованию материального мира. Но ни одно из предложений не выдерживало критики. Что толку в аренах с клонами, если распределение ресурсов неравномерно? Зачем человечеству ещё одна религия, если оно пережило их сотни до этого? Какой смысл в изучении мира, если истина всё равно останется недосягаема? И тогда слово взяла Эсле. Будучи творческим человеком, художницей, она более чутко понимала человеческую натуру, и предложила то, с чем согласились и новусы и Владыки. Она дала людям исполнение их желаний.

— Она обманывала их, — возразила Никси, — создала иллюзию счастья. Я видела их терзания и боль сквозь бесконечное удовольствие. И с каждым годом это состояние ухудшалось. Люди отрывались от реальности с каждым днём всё больше проводя времени в «Белом Покрове».

— Сделать каждого полностью счастливыми в физической реальности было невозможно, — кивнул Роривер, — потому нам оставалось только погрузить их в сладкую сказку о свершившемся светлом будущем. Иллюзией счастья мы отняли у них свободу, а вместе с ней и прекратили войны. Не везде, конечно, и не в полной мере, но за целый Цикл случилась лишь Железная Война, которая быстро закончилась паритетом. Юмена уничтожила оружие массового поражения, ввела запрет на его изготовление и полностью упразднила армии. Человечество теперь не могло уничтожить само себя, их агрессия выплёскивалась в бесконечные виртуальные просторы, а мы стали накапливать знания для будущих поколений новусов. Рано или поздно, но «пси-фактор» откроется у каждого человека, и мы могли лишь подготовить почву для становления новой цивилизации. Мы полагали, что всё под контролем, проверяли каждую возможность неудачи. Но кто мог подумать, что один из Истоков решит использовать все наши достижения против нас?

— Вы! Вы должны были об этом думать! — вспылила девушка. — Вам дали все возможности и время для этого!

— К сожалению, мы также относились к виду «хомо», — покачал головой тот, — и нам свойственны ошибки и заблуждения.

— И они стоили жизни целой планете!

— Что сделано, то сделано, — развёл руками он, — теперь, как видишь, я не человек и обратно им не стану. Правильно это или нет — уже неважно. Во вселенной нет понятия «ошибка». Есть только путь, который ты прокладываешь сквозь пустоту.

— И что с вами станет, когда ваш путь закончится? Ведь нет ничего бесконечного, и рано или поздно найдётся тот, кто взвесит ваши поступки на чаше весов правосудия. И что тогда, Роривер? Снова придумаешь оправдание? Расскажешь всем, что совершали злодеяние во благо?

— Такие ли уж мы злодеи? — он слабо улыбнулся. — Понимая, что все те люди перед нами лишь почва для будущей расы, мы минимизировали их собственную ненависть, сохранив жизнь миллионам.

— Забавно слышать от тебя о сохранности жизни человечества при факте его гибели.

— Гибели? — Паладин вновь усмехнулся. — Что есть смерть, Никси? Исход души в ноосферу? Или забвение? Я считаю, что второе. Когда мы забываем о живших в этой реальности, вот тогда-то и наступает самая настоящая смерть.

— И тем не менее, отделяя физическую смерть от ноосферической, ты нарушаешь саму концепцию жизни. Разве можно назвать живой цивилизацию, представители которой все до единого пали? Вы можете вспоминать о них сколько угодно, оживить вы их не сможете. Если, конечно, не начнёте реплицировать тела и не научитесь оживлять их, как некогда люди сделали с анимагенам.

— Технически, это возможно. Но тут вопрос в другом: а хотим ли мы этого? Анимагены такая же живая цивилизация и также хочет выжить. Тот, кто их создавал, не задумывался об их будущем, не дал им свободы и желал выполнения лишь одной роли в своём плане. Ничего тебе это не напоминает? — вкрадчиво добавил он, заметив, как дрогнули уголки её глаз. — У тебя с нами намного больше общего, чем ты думаешь. И часть тебя сама это прекрасно понимает. Другая часть скорбит по ушедшей эпохе людей.

— Нет, — твёрдо ответила она, — я не скорблю по обманщикам и дуракам. Я не хочу, чтобы эта история повторялась. И причиной, по которой она может повториться, являетесь вы. Новусы привыкли прятаться за философией и высокопарными словами, но они ничего не значат, когда приходит смерть. Не останется анимагенов, к кому ты пойдёшь, Роривер? Присягнёшь Рерару и Дейриеру, чтобы «спасти» будущее поколение?

— Потому я и прошу тебя помочь нам спастись, — Ассур сделал один короткий шаг к ней, — история повторяется лишь в том случае, если не извлечены уроки из последствий. Но у нас нет возможности ошибиться ещё раз.

— Да, молодой Прокуратор, у вас её нет, — Никси ядовито улыбнулась, — но это не значит, что вы не последуете тем же путём, что и люди. С чего мне верить тебе?

— Потому что я — это ты, Никси, — он протянул её руку, — а ты — это я. Загляни в себя, и ты поймёшь, насколько правдивы мои слова.

Она промолчала, с вызовом глядя на этот жест. Красные глаза засветились чуть ярче, оттенённые полями цилиндра. Роривер тяжело вздохнул и опустил голову. «Если мне и следовало рассказать ей об этом, то лучше всего сейчас, — подумал он, поджав губы, — прости меня, Эсле. Но я должен».

— Знаешь, почему Эсле решилась создать тебя? — тихо спросил он.

— Потому что хотела создать инструмент контроля? — та деланно развела руками.

— С этим бы справилась и программа. Но она вложила часть своего сознания в тебя, дала тебе возможность развиваться. Неужели, ты никогда не задумывалась, почему ты вообще можешь мыслить?

Никси покачала головой. Она много размышляла над тем, с какой целью её создали, но почему-то у неё никогда не возникала вопроса: как? Слова Роривера заинтересовали её, хотя она постаралась не подать виду.

— До того, как стать новусом, — Паладин вновь опустил голову, — Эсле была беременна. Срок небольшой, но плод уже сформировался. К сожалению, ребёнку диагностировали разрушение мозга и порок сердца, парализовавший его левую часть. Он бы родился в лучшем случае инвалидом, но Эсле не хотела и не могла допустить страдания дочери. Тем более она уже открыла «пси-фактор» и понимала, что отказавшись от роли Истока, она ослабит Хор. Несмотря на протесты Велира и Дейриера, она ввела в себя меукон… — он зашипел, стиснув зубы. — Она поклялась, что любой ценой вернёт не родившуюся дочь и ради этой идеи создала самое совершенное своё творение. Тебя.

— Но… — Никси с ужасом и недоверием смотрела на него. — Но ведь можно было заменить сердце имплантом. Вырастить новое, провести операцию… разве ноосенс бессилен перед такими болезнями?

— Полагаю, она сделала всё возможное, но риск потерять её во время операции оказался слишком велик. А вмешиваться в плоть посредством ноосенсорики — опасный путь. И мы все знаем, чем это закончилось. Эсле — дура… — он судорожно сжал кулаки. — Но она никогда бы не обрекла на страдания живое существо, тем более своего ребёнка. Лучше уж она сама будет сожалеть об этом до конца жизни, нежели согласится исковеркать жизнь родной душе.

Никси замолчала. Её изображение пошло рябью, а глаза скрыл цилиндр. Ассур внимательно следил за её действиями, но она сидела неподвижно. «Смерть ради жизни, — девушка горько усмехнулась, — жертва ради общего блага. Теперь я понимаю, что она чувствовала, когда видела меня. Все её манеры, речь и жесты… она так хотела, чтобы я поняла это, что дала мне возможность посмотреть на жизнь изнутри. Я видела мелочные ссоры и истерики, людей, променявших жизнь ради собственной смерти. Они сами выбрали оставаться в иллюзии новусов. Но если всё спланировано заранее, то откуда мы знаем, что есть выбор? И можем ли мы выбирать вообще?»

— Мне нужно побыть одной, — коротко бросила она, исчезая.

Ассур и Роривер остались одни. Оба нота молчали, но прекрасно чувствовали настроения друг друга. Услышав зов, персонал вновь вернулся на рабочие места, с настороженным удивлением поглядывая на Прокуратора и Паладина. «Выбор есть всегда, — он знал, что она услышит его мысли. Ассур отступил в тень, сверкая оттуда глазами, — и именно он называется путь, который мы прокладываем».

— Я займусь ей, — сказал он, обращаясь к Рориверу, — начинай готовиться к экспедиции. Команда уже сформирована и отправится сразу же по твоему прибытию на корабль.

— Думаешь, дело сделано? — тот пошатываясь поднялся с места.

— Откровением об Эсле ты заставил её задуматься над собственным предназначением, — ответил Ассур, — и чтобы осознать это, она согласится на наше предложение. И сделает свой выбор.