Истинное предназначение

Глава V. Гидра Сарохара

Даже чудовищная регенерация не спасала этого монстра от того урона, что наносили ему плазменные орудия. Чешуя плавилась вместе с плотью и сразу запекалась, образуя бурые наросты. Берендор попытался было запрыгнуть на потолок, но огненная струя огнемёта Драго заставила его скорчиться от боли. Когти рвали камень как бумагу, одним лишь ударом хвоста он раскрошил целый валун в пыль.

— Не прекращать огонь! — Ирша чувствовала радость остальных. И действительно, при виде агонизирующего змея создавалось впечатление, что они одерживают победу. Но она-то знала, что это далеко не так. Сосредоточившись, драконица вновь начала накапливать энергию для удара. — Не давайте ему двигаться!

«Я разгадал твой замысел, Ирша, — воздух вокруг начал темнеть, — но тебя это не спасёт. Ты уже приняла в себя мой Хаос». «Это не имеет значения».

Неожиданно, стены пещеры содрогнулись от оглушающего рёва. Рык Берендора, усиленный псионикой Рерара, заставил электронику вокруг выключиться, вызвав у самих анимагенов сильные помехи вкупе с головной болью и ломотой в теле.

— Он снова регенерирует! — в сердцах воскликнул Кано, первый пришедший в себя. — Да как ты задолбал, честное слово!

Змей словно сбрасывал с себя старую шкуру, раздирая обугленную чешую когтями. Даже невооружённым глазом стало заметно, что он увеличился в размерах и оброс новыми наростами и шипами. Злобно зашипев, он стряхнул с морды остатки прежней кожи и уставился на Иршу, единственную, кто сохранил силы для атаки.

— Прости… — прошептала она, направляя на него бушующую энергией сферу над своей головой.

С пронзительным треском заряд стремительно ударил Берендора в грудь, заставив его отскочить назад и глухо зарычать. Однако, к удивлению и ужасу остальных, большего эффекта эта атака не принесла.

— Он стал неуязвим для её атак?! — Рэтси переглянулся с Лиззи, прижавшей руки к лицу. — Какая ж нам пи…

— Конвентум окутывает его тело, — Ирша взлетела вертикально, готовя новую атаку, — мне нужно коснуться его, чтобы поразить, — она раскинула руки, словно отгоняла волну, и воздух вокруг слегка посветлел.

— Понял тебя, — Драго заново включил своё орудие. Ирша рассеяла аномальное электромагнитное поле над ними, но он чувствовал что и её силы уже на исходе, — командиры отрядов — внимание! Атакуйте его с фронтов и не позволяйте двигаться в вашу сторону. Пусть идёт на меня, — он вскинул хвост и направил струю огня прямо в морду бросившегося на него Берендора.

Однако теперь что-то изменилось. Змей словно не чувствовал боли, с яростным рычанием приближаясь к нему. Он знал, кто возглавляет эту экспедицию и прежде всего стремился избавиться от командиров. Высокотемпературная плазма лишь замедляла его, и даже открывшие по нему огонь Преторианцы никак не могли помочь отступающему Драго.

Впрочем, беот ожидал этого. Не раз он видел, как мутанты изменяли структуру своего генома спустя всего несколько битв, адаптируясь под энергетическое оружие анимагенов. Рерар мог дать им невосприимчивость к огню, холоду, ядам и даже псионике, правда, лишь на некоторый срок — как оказалось, одержимые тела не выдерживают подобных перегрузок и очень скоро погибают, сжигаемые собственной силой. Но в случае с Берендором, Драго уже не мог быть столь уверенным в таких суждениях. Этот мутант являлся особым, единственным в своём роде, и неизвестно, какие эксперименты проводил над ним Дейриер, прежде, чем тот смог возглавить всю орду.

Одним быстрым рывком змей преодолел расстояние до дракона, успев схватить его за оружие. Драго тут же выпустил из рук фазовый ускоритель, но всего лишь маленького шага вперёд по инерции оказалось достаточно, чтобы вторая рука мутанта дотянулась до него. По стеклу шлема закапал горячий яд. Сквозь дым и пламя он увидел оскаленную пасть и занесённую над ним когтистую лапу. А ещё он понял, что уже лежит на каменном полу, придавленный массивным телом змея, на которого со всех сторон лились фиолетовые сгустки плазмы. Изловчившись, Драго вытянул руку вперёд, блокируя удар. Мясистая ладонь прогнулась под бастумным кулаком беота, но длинные когти дотянулись до него и легко прорезали броню, добравшись до внешних пластин. Непроизвольно дёрнувшись от боли, он попытался высвободить хвост, однако Берендор не позволил ему этого сделать, надёжно удерживая его брюхом. Вторая рука также оказалась под телом змея, и отбиваться одной от града размашистых ударов было невозможно. Первый же удар сорвал с его головы шлем, рассыпавшийся на части. Драго судорожно вдохнул, ослеплённый собственным смоулом.

— Тросы! — скомандовал командир Преторианцев, пришедших с ним. — Цельтесь в шею и запястья!

Раздались щелчки пневматики, и чёрные нити с металлическим звоном опутали руки и голову мутанта, оттаскивая его прочь от израненного Драго. Взревев, Берендор попытался вырваться, но сил восемнадцати взрослых анимагенов хватало, чтобы потягаться с ним. Кое-как расправив крылья, беот дал малую тягу, выбираясь из его хватки. Правая сторона его головы была полностью распорота и залита смоулом, который с шипением капал на камни. Оскалившись в ответ рычащему змею, он выхватил из ножен смоляно-чёрную рукоять и активировал световое лезвие небольшого клинка. До последнего он не хотел носить с собой продукт изобретательного гения Арги, предпочитая старый добрый бастум, но после первых же столкновений, когда его оружие ближнего боя расплавилось в токсичной крови мутантов, Драго пересмотрел свои взгляды.

Со зловещим гулом, световой клинок вонзился между чешуйками на груди Берендора, входя в мускулистое тело как в масло. Мутант заревел, почувствовав по-настоящему страшную боль. Регенерация не спасала — постоянно горящее лезвие не давало ране закрыться. Рванув изо всех сил, он метнулся вверх, но тросы держали его крепко.

— В строну! — Кано только и успел заметить, как горло змея напряглось, и оттолкнул стоящего рядом Рэтси. Оба беота выпустили тросы из наручи, ослабив хватку. На том месте, где они только что стояли, теперь дымилась лужа мутно-зелёной кислоты.

Почувствовав слабину, Берендор дёрнул рукой, высвобождаясь. Несмотря на усилия остальных анимагенов, он срывал с себя путы, попутно плюясь кислотой во все стороны.

— Он собирается закопаться! — Лиззи едва успела отскочить от ядовитого плевка, увидев, что змей уже начал копать землю под собой. — Ирша!

Драконица почти дотронулась до него, когда Берендор неожиданно поднял на неё голову.

— Ир-р-р-ш-а! — он на несколько секунд остановился и вздрогнул, будто выходя из оцепенения. Она видела борьбу внутри него. Разум её брата из последних сил боролся с собственным телом.

В Легендах айвари говорилось, что те, в чьих жилах течёт драконья кровь, обладают несгибаемой волей, равной самым сильным представителями высшего мира. Ирша не знала, правдивы ли эти древние сказания и правда ли существовали драконы на Аревире, но сейчас ей хотелось в это верить как никогда. Рерар не смог полностью подавить разум её брата, загнав его в оковы собственного тщеславия и жадности, развив все самые тёмные его качества и заключив в тело безумного зверя. Однако сейчас, видя страдания и свет души своей сестры, Берендор пробуждался, освобождаясь.

— Слава драконов Аревира не померкнет, — негромко произнесла беот, направляя энергию на него. Кончики её пальцев начали светиться, между ними заискрили разряды энергии. Ощущая одновременно желание Берендора освободиться и нарастающую внутри неё слабость, Ирша тихо выдохнула и… пальцы прошли по воздуху.

Змей отскочил, напружинившись, и с размаху ударил её костяным лбом в живот, прибив к стене. Дыхание перехватило от боли. Двигатели крыльев погасли, и она со слабым стоном упала вниз, согнувшись на полу. «Ни один смертный не может противиться моей воле, — торжествующе заключил Рерар, невидимой плетью удерживая рвущийся разум Берендора в тисках, — ничего ты не сможешь поделать с ним, Ирша. Даже если уничтожишь тело, его душа вернётся ко мне и я создам для него новый сосуд. Он будет жить столько, сколько захочу я!»

— Ирша! — услышала она голос Драго. — Действуй! Твой шанс!..

Дракон схватил пытающегося удрать Берендора за лапы и брюхо, не давая двигаться. Змей рвал его на части, поливая кислотой из разбитой пасти, но механические мышцы мёртвой хваткой сдавливали его тело, ломая суставы и рёбра. Когда змей ударил Иршу, дракон тут же бросился на него, понимая, что тот сейчас сбежит. Ни звука не проронил Драго, сражаясь до последнего вздоха. В тот момент, когда он услышал слова «Белой Драконицы» о помощи, он уже догадался, что она задумала. Ирша предчувствовала такой исход и понимала, что наивный план просто прийти и убить Берендора не сработает. Даже сосредоточив на нём всю огневую мощь, анимагены проиграют. «Гидра Сарохара» сумеет уцелеть, питаемый энергией самой ноосферы, как было много раз до этого. В лучшем случае, он просто уползёт зализывать раны, чтобы вернуться ещё более сильным и опасным. В худшем, Технократия потеряет лучших бойцов за просто так, и Драго не мог позволить случиться ни одному из вариантов. «За анимагенов! — билось в его голове. — За жизнь!» Когда погиб Корво, он впервые задумался, а какой будет его собственная смерть? Будет ли это героическое самопожертвование или же роковой случайный выстрел? И сейчас, понимая, насколько много от него зависит, он лишь улыбнулся, взглянув в лицо своей смерти.

— Все назад! — Ирша подняла руку, увидев, что Преторианцы бросились ему на помощь. — Драго… — беот, покачиваясь, поднялась на ноги. — Ничего не бойся, мой воин… — до её сознания донеслись нежные нотки тёплых чувств и оглушительный свет великой решимости. Драго знал, что он делает, на полную используя всю мощь истерзанного тела.

Пламя из сломанного огнемёта вырвалось наружу, охватив обоих. Нестерпимый жар сушил воздух и раскалял камни, дымились шкура и кровь. «Я не могу воздействовать на Берендора из-за Конвентума, — она закрыла глаза, сосредотачиваясь и направляя всю силу, что у неё была, в этот поток, — но я могу воздействовать на анимагена, что рядом с ним!» Ярко-рыжее пламя окрасилось в неестественный синий цвет. Псионический огонь имеет совершенно иную природу, нежели обычный. Будучи явлением не физического мира, он также не подчинялся и его законам. Горели камни, сгорал воздух. Огоньки разлетались по всей пещере, подпитываемые невидимой силой. Тела мутанта и анимагена исчезали в синем шаре огня, охвативших их обоих. И в последний момент их жизней, Ирша извлекла из подсумков на поясе две фиолетовых сферы из странного, непрозрачного стекла, обрамлённые позолоченными узорами.

«Анхор», или, как его называли Паладины, «Якорь душ», являлся результатом исследований учёных-нотов и бывших Воксов Ауколиса. Во многом, принцип его действия походил на файлар, но, в отличие от первого, не умел давать жизнь структуре, в которую был помещён. Паладины использовали его для охоты на «Тёмных Голосов», чтобы извлекать из них души в момент их выхода.

«Я не прощаюсь, Драго! Мы обязательно воссоединимся! Ибо я — это ты. А ты — это я!»

Невидимые потоки энергии окутали две едва уловимых золотых силуэта, вырвавшихся из огня. Истинный воин, нашедший доблестную смерть в бою, и последний Владыка старого мира исчезли в пламени, оставив после себя только подпалины на камне. Но их души, сбрасывая с себя оковы бренной плоти и металла, по велению воли Ауксилия, не ушли. Фиолетовые сферы задрожали, переполняемые мощью ноосенса, и втянули в себя золотое свечение, надёжно запечатав его под холодным непроницаемым стеклом.

— Всё, — Ирша вздрогнула, возвращаясь в физический мир, окинула взглядом замерших анимагенов, спрятала анхоры обратно и произнесла, — теперь, уходим отсюда!

***

— Пещера рушится! — Рэтси и Кано, поддерживая Минота, едва успели выскочить в тоннель, как огонь начал проедать каменный потолок. С каменным треском посыпались сталактиты и куски породы, пол разверзся, выпуская наружу находящийся под давлением газ. Тоннели начали заполняться испарениями и дымом, выкуривающим мутантов из нор. Впрочем, сейчас они на анимагенов внимания не обращали. Испуганно повизгивая и хрюкая, они стремились покинуть ставшую опасной гору. Псионическое пламя пожирало пространство, не оставляя после себя даже атомов. «Ужасающая мощь! — Лиззи лишь содрогнулась, только представив себе, как неаревирское пламя сжигает даже камни. — Только бы выбраться отсюда!» Словно песчаный замок, нагорье разрушалось, сточенное неведомой энергией. Новая ноосфера Аревира ничего не могла с этим поделать — тот псионик, что выпустил подобное явление, исказил грань между мирами, породив аномалию. Понадобится немало времени, прежде чем Рерар сможет избавиться от неё, гораздо больше, чем горстке анимагенов добежать до своих погибающих кораблей.

— «Кентрион», это Старший Ауксилий Ирша, мы возвращаемся, — хотя её саму ломало от боли и усталости, она отказалась от помощи Преторианцев, побежав самостоятельно, — встретьте нас.

— «Кентрион» — Старшему Ауксилию, — ответил ей передатчик хрипящим голосом, — мы принимаем ваш сигнал, сейчас расчистим дорогу!

Где-то вдали послышалась канонада взрывов и истошные визги. Лезущие изо всех щелей мутанты наводнили каньон, стремясь убраться подальше от разъедаемого псионическим пламенем места. Не столь пугали их орудия кораблей и Молотоборца, как та аномалия, что развернулась позади. Температура внутри тоннелей возрастала. Огонь распространялся по всему Авасонскому нагорью с бешеными темпами, и любое живое существо, которого он касался, мгновенно вспыхивало и сгорало в пыль. Только Ирша знала, насколько далеко распространится это пламя, питаемое её горем, решимостью и гневом. В сознании наступила тишина, будто они уже выбрались. Обманчивый покой, удовлетворение от выполненного задания. Драконица слабо улыбнулась. Теперь, не имеет значения, выберутся ли они отсюда. Как назло, в голову пришло воспоминание о диалоге с самым дорогим ей анимагеном, который случился перед отправлением. «Если бы у меня была такая возможность, я бы приказал тебе остаться со мной навечно, — произнёс Ассур, взяв её за руки, — но теперь я могу лишь просить тебя». «И о чём же хочет попросить меня Светлейший Прокуратор?» — она по-змеиному улыбнулась, лукаво посмотрев на него. Связь, что сохранилась между ними с момента их первого знакомства, ничуть не ослабла. Что осталось между ними? Любовь или сильная привязанность, дружба или долг — они оба не знали ответа на этот вопрос. Но, несмотря на это, они очень ценили их отношения, и даже не представляли жизни друг без друга. И потому Ирша без колебаний согласилась на просьбу Ассура.

— Выжить, несмотря ни на что, — она сжала губы, ощущая на языке вкус собственного смоула, — что ж…

Извилистые коридоры наполовину обрушились, когда они, наконец, смогли выбраться из этой зловонной горящей дыры. Белёсый пар валил из неё клубами, прежде чем вход загородил свалившийся сверху валун. Этот выход оказался у северной части каньона, практически у самого подъёма наверх, дальше же простиралось холодное и пустынное нагорье, такое же пыльное и неприветливое, как многие другие.

— Ишь ты, как мы, оказывается, далеко забрались, — присвистнул Рэтси, водя по пробегающим мутантам, прицелом. Впрочем, те быстро скрылись из виду в тумане, заволакивающим весь каньон, — Минот, ты как там?

Бык совсем обмяк в их руках. Лиззи наскоро заварила его рану регенератором, но он потерял слишком много смоула. Выдохнув, Кано и Рэтси вновь поволокли его вперёд, к окопавшимся у ног линкора анимагенам. Основной корабль эскадры «Гидра Сарохара» хоть и выглядел потрёпанным, но всё ещё держался на ногах, отстреливаясь от пролетающих слишком низко мутантов. А вот эсминцам досталось куда больше. Из четырёх осталось только три, у всех недоставало лап, а на корпусах чернели вспученные пробоины от кислот и ядовитых шипов. Лиззи посмотрела в низ, в туман. Где-то за белёсой дымкой угадывался корпус четвёртого корабля поддержки, перевёрнутый на бок и разорённый мутантами.

— Лиззи, — Ирша чуть поотстала, чтобы поравняться с ней, — ты идёшь со мной.

— Я? — удивилась она. — Но… мои друзья… Минот…

— Ты встретишься с ними позже, — тоном, не терпящим возражений, бросила драконица, — сейчас ты нужна мне.

Небо над ними закрутилось в страшной воронке. Тяжёлые тучи призрачными руками-крючьями тянулись к серебристым кораблям, словно пытаясь схватить их. Голубой сумрак посветлел, но от этого стало только хуже. Словно бы сам воздух уплотнился настолько, что становилось тяжело передвигаться.

— Противник скапливается у краёв каньона, — заметила Акра. «Дуплекс» стоял позади линкора, перекрывая к нему подход снизу, — я так понимаю, план с проходом через гору отменяется?

— Нет! Двигаемся дальше! Не позволяйте себя зажать! — резко ответила Ирша.

Словно в подтверждение её слов, высокая стена той части нагорья, откуда только что вышли анимагены, обрушилась внутрь себя, поднимая в воздух облако пыли, испарений и газа. Лиззи ахнула: из-под толщи пород проглядывались синие угольки горящий камней, тянущихся вдаль. На трясущихся ногах она зашла в опустившуюся капсулу следом за Иршей и позволила механизмам зафиксировать себя.

Драконица едва заметно дрожала. Было видно, что ей тяжело оставаться в сознании. Довлеющая воля Рерара без устали пыталась сломить её сознание, но связь с Кругом Анима не позволяла белой беот окончательно сдаться. «Анхоры создавались, чтобы не дать Рерару возрождать своих союзников, — вспомнила она слова Роривера, — но их возможности сильно ограничены, по сравнению с файларом. Единственное их преимущество в том, что они куда крепче и скрывают душу даже от ноосферы. Жестокое и эффективное оружие нашего времени…»

— Лиззи, — с трудом выговорила она, едва заметно вздрогнув, когда капсула взмыла вверх, — сейчас мне понадобится твоя помощь. Точнее, помощь твоего артефакта.

— «Игла Разума»? — беот невольно качнула хвостом. — Но зачем? Как она вам поможет?

— Не вдавайся в подробности. Просто делай так, как я скажу.

Лиззи в замешательстве промолчала. Ирша явно задумала что-то очень опасное, о чём не собиралась рассказывать, и от этого ящерице становилось только страшней. За ними поднимались и другие капсулы, забирая десантировавшихся анимагенов. «Минот, — она невольно сжала поручни, — я знаю, ты крепкий и сильный, ты обязательно выживешь… я… я верю в это. Ты не можешь погибнуть сейчас!» Когда они только дошли до точки высадки, он уже потерял сознание от обильной смоулопотери. Она как могла закрыла рану, но теперь подлый червь сомнения начал точить её сознание. А вдруг она не успела? Вдруг их встреча была последней? Лиззи тряхнула головой: не хотелось даже думать о таких вещах.

— Душа Драго всё ещё с нами, — она покосилась на подсумки на поясе Ирши, — вы же восстановите его, правда?

— В своё время, — кивнула та. Капсула остановилась, разблокировав механизмы. Грязный воздух с шипением вышел через фильтры, и двери шлюза раскрылись, впуская команду врачей, — все прочь! — неожиданно громко рявкнула она. — Дайте дорогу!

Анимагены растерянно расступились, пропуская едва не бегущую Ауксилий и поспешившую за ней Лиззи. Испачканные пылью, грязью и кровью плащ и доспех оставляли за собой след, но та не обращала на это внимания. «Успеть, пока он не опомнился, — билось в голове драконицы, — каждая секунда дорога».

— Внимание экипажу! Корабль начинает движение! — раздался голос диспетчера.

Едва последние капсулы поднялись, как линкор вновь зашагал вперёд, нацелившись носом на единственную тропу наверх. Мутанты кружили в небе над ним, уже не обращая внимания на рвущих их на части зенитные установки. Гулко шагая массивными ногами и выбивая пыль из камней, гигантский механизм медленно, но верно двигался вперёд, прикрывая своим телом оставшиеся эсминцы. Со зловещим свистом рассёк воздух молот «Дуплекса», ударив по стене. Раздался каменный треск и звуки падения тяжёлых камней. Количество мутантов под ногами Молотоборца не уменьшалось, более того, из того прохода, откуда прибыла эскадра, теперь лезли новые, повинующиеся зову Рерара, создания. Что-то большое и уродливое зарычало в белёсом тумане, опустив гигантскую руку на неровную поверхность стен каньона. Голубой луч пронзил воздух, вонзаясь в голову твари, злобно заоравшей от боли и ярости. Ещё один удар молота, и большой выступ каньона не выдержал, начиная заваливаться вниз.

— Старший Ауксилий, мы завалили проход, — доложила Акра, оглянувшись. С ужасным шумом, огромные валуны обрушились на бегущих за ними мутантов, — но… теперь это наш единственный путь.

— Не беспокойтесь об этом, А-Трибун, — Ирша судорожно схватилась за стену. Та боль, что ломала её тело, превратилась в жгучую агонию, пробивающую до сознания. Порча Рерара распространялась быстрее, чем она предполагала. Глаза начала застилать липкая темнота, — сражайтесь! Делайте то, что должно!

— До последнего вздоха! — со злой усмешкой согласился Глор. — Мы исполним наш долг!

Пушки главного калибра линкора разом выстрелили по мешающим впереди камням, расплавив их в магму. Эскадра приближалась к поверхности по извилистым коридорам, двигаясь напролом. Линкор слишком большой и неповоротливый, чтобы маневрировать в столь узком пространстве, потому пробивал себе путь, разрушая стоящие на пути стены. Обожжённый пламенем тоннель, оставшийся после него, тут же заполняли сползающие сверху мутанты. Многие уже начали спрыгивать прямо на корабли, но их расстреливали ещё на подлёте турели. Воронка вихря, тянущаяся к линкору, почти касалась его верхних надстроек, но каждый раз, нечто невидимое рассеивало эти тёмные лапы, заставляя небо разрываться молниями и громом. Ветер усиливался, сгоняя белёсый туман за ними. Словно сама планета вдруг ожила и сейчас пыталась во что бы то ни стало поглотить, разорвать, уничтожить их, не оставить даже воспоминаний.

— Старший Ауксилий… — Лиззи нервно оглянулась на спешащих позади медиков. Ирша остановилась, прислонившись к стене. Тело беот содрогалось, руки сильно тряслись, а губы беззвучно шептали какие-то слова. — Ирша! Вам нужна помощь!

— Нет! — шёпотом вскричала та, встрепенувшись. — Нет на это времени! Идём!

— Мы… но куда? — ей почему-то казалось, что они идут на мостик, но только сейчас Лиззи обнаружила, что они находятся в жилых отсеках.

Судорожно шаря рукой по стене, словно слепая, Ирша нащупала консоль от двери в её каюту. Разум затуманивался. Тёмная пелена почти завладела ей, а мертвенно-голубой свет пронзал сознание. Она перестала соображать где находится, двигаясь больше по наитию. «Должна… справиться… — билось в голове. Где-то вдали слышался голос Лиззи, что-то быстро и сбивчиво говорившей ей. — Ради тебя, мой милый, — она опустила руку, нащупав в подсумке анхор, — только немного потерпи». Прикосновение к фиолетовой сфере немного помогло прояснить рассудок. Ирша болезненно сглотнула, концентрируясь.

— Лиззи, — исказившимся голосом позвала она, — помоги мне открыть дверь.

— Сейчас, — перепуганная беот тут же подскочила к ней, открыв каюту. Она только сейчас догадалась, что поисходит и это едва не ввергло её в панику.

Если Рерар завладеет Иршей, то ни о каком возвращении и речи быть не может. Либо они погибнут в огне искажённой ноосенс, либо их разорвут мутанты, целыми стаями прыгающих на корпус линкора. Даже плотный огонь всех турелей не спасал от натиска этих тварей. Острые клыки вгрызались в металл, разрывая его на части. Едкая кислота сжигала проводку и приводы, орудийные башни опускали свои стволы. Даже Молотоборец не мог справиться с ними, неистово топча и сбивая их руками, словно комаров. Ещё один эсминец упал на бок, подкошенный кислотой, и внутрь него тут же начали проникать другие мутанты.

— Помоги мне сесть, — Ирша осторожно проследовала внутрь, держась за плечо Лиззи. Грязевой след, тянущийся за ними, испачкал и постельное бельё, которое беот яростно смела в сторону.

— Старший Ауксилий, — ящерица испуганно сняла с неё шлем и вскрикнула. По драконьей морде тянулись чёрные пульсирующие вены, охватывая каждую чешуйку. Глаза затянула такая же плёнка, а из пасти текло нечто зловонное и вязкое, дымящееся в прохладном воздухе каюты, — о, Келеи Милосердные…

— Мой милый брат, — Ирша её не слышала. На ощупь, она извлекла из подсумка анхор, тускло засветившийся у неё в ладони, — ты рядом… я слышу тебя…

— Ирша! — Лиззи схватила её за плечи, забыв все формальности. Свет на корабле замигал, означая повреждения в энергосети. — Не сдавайся! Ты нужна нам! Конвентум слабеет, мы не выберемся без тебя!

— Лиззи, — она подняла на неё взгляд и хрипло рассмеялась, — твоя «Игла»… вонзи её мне в затылок.

Беот замерла, не зная, что предпринять. Кто сейчас говорит устами Белой Драконицы? Она сама или Рерар, что поразил её душу? Лиззи неуверенно подняла хвост, взяв его в руки. Лепестки металла на его кончике раскрылись, обнажая тонкую иглу-штекер, зловеще поблескивающей в свете мигающих ламп. Не раз она применяла её к Миноту, проникая прямо в головной процессор. Тогда, она ещё не знала всех её свойств и наивно полагала, что «Игла» подключает её к когнитивным процессам анимагена. Только потом, когда выяснилось происхождение Сайана Кея, Лиззи стала с осторожностью относится к этому устройству, понемногу самостоятельно изучая его истинное предназначение.

— Верь мне, Лиззи Взломщик, — Ирша опустила руки и голову, будто извинялась перед ней, — я — это ты, а ты — это я…

Слова Создателей Анима. Их мог произнести каждый, но только анимагены могли на подсознательном уровне почувствовать их побуждающее свойство. Их искренность и значение. Глубоко вдохнув, Лиззи обхватила Иршу за плечи, завела хвост ей за спину и, нащупав нужную точку в сочленении корпуса, резко вонзила ей в затылок «Иглу». Драконица вздрогнула, схватив её за талию и больно сжав. Зелёная беот зашипела, но осталась стоять. Её собственное сознание начало расширяться, погружаясь в чужое. Будто она очутилась вокруг множества экранов с бесконечным потоком данных. А ещё она почувствовала здесь присутствие чего-то чужеродного этому месту. Чему-то очень злому, опасному, наводящему ужас одной лишь мыслью. «Ничего не бойся, — ласкового произнесла Ирша, обращаясь к её сознанию. Пространство посветлело, растворяясь, — теперь, бояться нечего».

Перед изумлённой Лиззи предстал зелёный холм, озарённый ольмирским светом. Восходящее светило поднималось из-за высокой сочной травы, волнующейся ветром, к ясному синему небу, по которому проплывали редкие облака. Ласковое тепло коснулось её сознания. Запах свежего воздуха и ощущение покоя заставили Лиззи невольно опуститься на колени. Как давно она не видела и не чувствовала этого пейзажа! Как соскучилась она по погибшему миру! Силы окончательно покинули беот.

Её внимание привлекли две фигуры, стоящие неподалёку. Золотоволосая девушка с ясными синими глазами, а рядом с ней мальчишка, одетый в изысканную белую рубашонку и серебряным медальоном на шее в виде оскалившейся змеи. Мальчик смеялся и радовался, будто свершилось что-то, о чём он давно мечтал, а девушка лишь улыбалась, знакомой змеиной улыбкой. Они не говорили, но их лица, так похожие друг на друга некоторыми чертами, дали Лиззи понять, что сейчас происходит. Робко сев рядом, она стала внимательно наблюдать, как прощаются последние дети рода Каузов.

— Время пришло, братик, — ласково произнесла Ирша, опускаясь перед ним на колени. Белая туника сверкала в свете Ольмира, словно чешуя. Она очень походила на ту, что она носила будучи Соланисом Хора, но всё же несколько отличалась.

— Да, сестрёнка, — он подошёл к ней и обнял, поцеловав в лоб. Лиззи никогда бы не подумала, что этого милого и светлого мальчика ждёт такая страшная и трагичная судьба, — ты будешь по мне скучать?

— Всю вечность, мой милый, — Ирша приложила голову к его груди, — мой милый Берендор…

— Слава драконов Аревира не померкнет. И честь сиять ею принадлежит тебе, — произнёс он, дотронувшись до медальона. Рубины в глазах змеи сверкнули, — так было, так есть и так будет.

Словно пространство вокруг покрылось позолотой и засверкало. Лиззи зажмурилась и прикрылась рукой, не желая упустить ни секунды этого дивного таинства. Ей казалось, что она сейчас является свидетелем чего-то очень важного, чего-то, что никак нельзя пропускать. Генератор загудел сильнее от переполнивших её эмоций.

— Я люблю тебя, сестрёнка Ирша, — мальчик отступил, счастливо улыбаясь. Белая рубашка трепетала от дуновений тёплого ветра, — моя дракоша…

— Берендор, — по лицу девушки прокатились слёзы. Она протянула руку, словно хотела его остановить, но замерла, бессильно опустив её, — я тоже тебя люблю… прощай.

Золотой свет стал невыносимо ярким. Даже зажмурившись и закрыв лицо руками, Лиззи не могла от него скрыться. Последнее, что она увидела, это то, как мальчик Берендор Кауз уходит вдаль, по зелёной колышущейся траве, навстречу восходящему Ольмиру.

Кто-то схватил её за плечи и резко толкнул назад, бросив на пол. Растеряно взмахнув руками, Лиззи упала, чувствуя, как нестерпимо жжётся раскалённая «Игла Разума». Золотое свечение не померкло. Оно заливало всё вокруг, такое ласковое, тёплое, но в то же время всепоглощающее и ужасающее. Гул снаружи резко затих. Было слышно, как топают по инерции ноги линкора, двигая машину вперёд. Как гудит арден в мигающих лампах и рябит помехами внутренняя связь корабля.

— Спасибо тебе, Лиззи Взломщик, — услышала она голос Ирши. Она не видела драконицу, но понимала, что та находится в эпицентре этого сияния, — мы ещё обязательно встретимся. Когда всё закончится.

Свет резко погас, оставив растрёпанную беот лежать на полу роскошной каюты Старшего Ауксилия в одиночестве. На том месте, где сидела Ирша остались подпалины и прожжённая мебель. Словно шар огня на секунду появился в этом месте и исчез вместе с ней. Лишь потухший анхор остался лежать на сожжённом столе, теперь такой холодный и пустой.

— Боевая тревога снята, корабль переходит в походный режим, — объявил трескучим голосом динамик на потолке.

— Что? — Лиззи поспешно вскочила, с опаской обходя то место, где сидела Ирша. — Почему?..

Она осторожно приоткрыла створки иллюминатора и обомлела, не веря глазам. Перед ними стоял, сверкая множеством огней, Аполотон. Словно оазис в пустыне, он манил своим видом, утешал уставших и израненных путников, обещая скорый отдых и безопасность. Взлетали в воздух белые огоньки эскадрилий гравилётов, такие маленькие и яркие на фоне ночного неба. Только здесь, над последним городом анимагенов, сияли звёзды, свободные от цепких лап ползущего хаоса враждебной планеты. А позади надвигалась буря. Осознав, что добыча упущена, ноосфера планеты рвала и метала на части материальный мир в исступлённом гневе, бессильно напуская ледяной ядовитый ветер и поднимая стылый песок.

— Ирша, — Лиззи обессиленно рухнула обратно на пол, стянула с себя шлем, и рассмеялась, — тебе спасибо, «Белая Драконица»!

***

Со стороны космодрома подул холодный ветер. Погода за прошедшие сутки испортилась окончательно. Если бы не Конвентум, на город обрушился бы настоящий ураган, но Круг Анима неустанно продолжал свой дозор, позволяя обычным анимагенам хоть немного перевести дух.

Близился закат, но заходящим Ольмиром полюбоваться было не суждено — светило зашло за чёрные тучи, оставив Аполотон в золотом свете фонарей. Шум работающих заводов и фабрик давно стал привычной музыкой для этого города. Тяжёлые шаги двигающихся вдоль границ кораблей эхом отдавались по безжизненной пустыне на горизонте. Многие родители стращали детей, мол, нельзя долго всматриваться в тёмные барханы. Говорили, что таящаяся за ними злая воля обманом заманивает ребёнка к себе, и он уходит, бесследно исчезая во мраке ночи. Однако, Кано, слышавший эти истории, знал: бесследно не исчезает ничего.

— Так значит, Ирша просто пропала? — спросил он у Лиззи, сидя рядом с ней.

Они расположились на одной из платформ Шпиля рядом с «Судьёй». Общими усилиями, они модифицировали турболёт, заменив ему двигатели и вооружение, а также поставили новенький генератор, способный поддерживать даже силовое поле. Ветер здесь был особенно сильный, но анимагенов это не смущало. Даже более, такие суровые порывы напоминали им о Сольтене, когда они жили в горах, полные надежд и чаяний о светлом будущем. Теперь уж Сольтена нет, как города, так и крепости. Всё, что не вывезли анимагены, бесследно пропало в голубом сумраке. Тёмный Создатель постарался сделать так, чтобы ничего на его планете не напоминало о собственных отречённых творениях.

— Не совсем, — пожала плечами ящерица, держа в руках кружку с горячим напитком. Военный комбинезон она сменила на утеплённую куртку и штаны, а также обмотала вокруг шеи симпатичный шарфик, — как я могу судить, после того, как она телепортировала нас, она заключила себя в хроносферу.

— Хроно… чего? — переспросил Рэтси, вальяжно откинувшись назад. Между ног у него торчала особая бутылка с подогревом, специально созданная для хранения горячего алкоголя.

— Хроносферу. Это локальная аномалия, воздействующая особым способом на пространство и время одновременно, созданная в результате намеренно искажённой псионической защиты ноосенса. Создавший её псионик будет находиться внутри, пока другой, равный ему по силам, не распутает эту невидимую петлю.

— А тебя она зачем звала?

— Она использовала мою «Иглу Разума», чтобы стабилизировать собственный процессор. Я так уже делала, когда настраивала Минота, а она, по всей видимости, об этом узнала. Учитывая, что стадия разложения сознания и когнитивных способностей процессора Ирши достигла критического состояния, ей не оставалось ничего, кроме как заключить себя в безвременное пространство, исчезнув из нашего мира от воли Рерара.

— Так ведь он сам наверняка может её оттуда вытащить! И почему она не попросила помощи Ассура?

— Боялась. Я предполагаю, что природа воздействия Рерара на энергетические потоки не до конца изучена нотами. Зато у новусов уже был наглядный пример того, что происходит с псионическим сообществом, когда кто-то разлагает его изнутри. Если бы резонанс порченной души Ирши коснулся Круга Анима, то едва ли Ассур или Паладины справились бы с ним. К тому же, от них зависит и наша жизнь. Ирша, конечно, эгоистична, как и все ноты, но она — анимаген. И определённо предпочла собственную жизнь нашим. А насчёт того, сможет ли Рерар её вытащить из хроносферы… ну, тут я могу только гадать. Если он не сделал это в первые же секунды, то, значит, не может и сейчас. Не знаю. Я не сильна в теории псионических полей, извините.

— Ой, загнула, — поспешно замахал руками пёс, едва не скинув вниз свою кружку, — откуда ты всё это знаешь?

— Иногда полезно почитать что-нибудь о псиониках, — улыбнулась она, — для общего ознакомления.

— Меня вот другое интересует, — Рэтси без стеснения приложился к бутылке, сделав несколько больших глотков и смачно крякнув, — а кого она забрала с собой? Берендора или Драго?

— Кто знает? — на этот вопрос Лиззи и сама не могла ответить с точностью. Иршу она знала мало, хотя и не раз им доводилось работать вместе. Что могло взбрести в голову едва не спятившей псионик оставалось только предполагать. — Однозначно могу сказать, что одного теперь уже нет в этом мире.

— Жалко Драго, хороший мужик был, — Кано с удовольствием отпил из кружки, — Лупо всегда ставила его мне в пример, когда мы обучались на «Орхидее», — он вынул из кармана сигарету и закурил, выпустив облако дыма, которое тут же унёс ветер, — отличный глинт, кстати, — весело хмыкнул он, посмотрев на Рэтси.

— Коричный. Последние запасы, — тот ухмыльнулся, правда, уже не так весело, — мда… помянем наших драконов…

Они замолчали. Каждый про себя обнаружил, что та смертельная битва, что случилась позавчера, ничуть не изменила их. Старые воины, прошедшие бесчисленное множество сражений, давно не боялись смерти и давно были готовы к ней. Авасонский каньон стал лишь ещё одной строчкой в их послужном списке, написанной смоулом погибших сослуживцев и просто хороших анимагенов.

— Вульпи бы оценил, — со вздохом проговорил Рэтси, покачав в руках бутылку, — не хватает мне этого рыжего чудика.

— Мне тоже, — Лиззи свесила с платформы хвост и поджала под себя ноги, обхватив их руками, — словно он сидит сейчас с нами и болтает всякую милую чушь.

— Не, он бы не сидел, — Кано слабо улыбнулся, — уж я его знаю…

Единственное, к чему они не могли быть равнодушными, оставались они сами. Ни одна опасность не тревожила их генераторы так, как их дружба. Кано оказался прав: они давно не просто команда «Сигма», они стали настоящей семьёй. И все, кто когда-либо носил значок «Сигма», казалось, сейчас находятся рядом. Взбалмошный Вульпи, вечный ребёнок Бэтли, дисциплинированная Лупо и мудрый старый Корво, по-отеческий улыбающийся их проделкам. Кано невольно рассмеялся. «Только душа даёт анимагену жизнь, — сказал ему как-то Урси, когда он пришёл к нему за советом. Роспуск отряда сильно надломил пса, и ему нужен был анимаген, который сможет помочь ему преодолеть этот кризис, — они всегда будут с тобой, Кано. Пока жив ты сам, будут жить и они. В твоей душе».

Эти слова глубоко зацепили беота. Словно что-то открылось в его сознании, о чём он сам только догадывался, но не мог сформулировать. Сразу всё стало так просто и ясно, что он мгновенно просиял, от души поблагодарив медведя.

Позади раздался гулкий топот больших копыт. Минот, едва протиснувшись через дверной проём выхода на площадки, спешил к ним, едва избавившись от неприятной ему белой медицинской робе. Когда медики Аполотона забрали его, он едва дышал. Слишком тяжёлая рана была нанесена ему — Берендор вырвал руку вместе с частью рёбер, повредив внутренние органы. Даже такой дюжий анимаген оказался на грани смерти. Лишь крепкое здоровье и своевременная помощь помогли ему выжить.

— Долго они тебя выписывали, — заметил Рэтси, когда тот грузно сел рядом, согнув одну ногу в колене, — не хотели отпускать такого красавчика?

— Проверяли, — ухмыльнулся тот, поднимая правую руку и напрягая мускулы, — новенькая! — шерсть уже закрывала сизый бастум, правда, она выглядела чуть темнее, чем сам бык, потому явно выделялась.

— Как хорошо, что наши врачи умеют быстро ставить на ноги даже после такой передряги, — одобрительно хмыкнул Кано, задымив сигаретой, — это ж и руку приделали, и механизм от всякой дряни почистили…

— И мороженку дали, — ехидно рассмеялся Рэтси, — это всё ерунда! Минот просто очень хотел погулять на нашей с Лиззи свадьбе, потому и начал регенерировать как гибрид. Скажи, а? — он шутливо стукнул быка по плечу.

— Несомненно, — он достал из сумки позади крыса одну из двух оставшихся бутылок и приложился к ней прямо из горла. Горячее вино испускало ароматный пар и ветер донёс до остальных запах свежего напитка.

Им не привыкать к медицинским отсекам. Если бы не анимагенская регенерация нано-роботами, их тела были бы давно покрыты серыми шрамами с головы до ног. За десять лет двое из них находились на грани смерти, но всякий раз, вопреки обстоятельствам, они выживали, вырываясь из жара агонии и холода Небытия.

Где-то в ремонтном доке сейчас стоял «Кентрион». Кораблю сильно досталось, но он всё ещё оставался боеспособной единицей. В некоторых случаях, когда ремонт оказывался слишком ресурсозатратным, технику разбирали на части, чтобы из её частей отремонтировать другую. Это экономило и без того малый запас бастума и устройств, а также помогало Технократии быстро восстанавливать неисправные части своих машин.

Немногим больше повезло и «Дуплексу». Акра и Глор, встретившиеся с ними после битвы, рассказали, что ходовая часть их Молотоборца подлежит полной замене. Слишком много кислоты пролилось на сочленения и приводы, чтобы они могли полноценно функционировать. Но Молотоборец сам по себе ценная техника, потому его бы ремонтировали в любом случае.

Лиззи, декан Айзен из контуберния «Ловцы Снов», сопровождавший Драго, и А-Трибун Олфем, принявший на себя командование эскадрой, доложили о результатах боя Консилиуму. Всех встревожила новость о заражении Ирши и её вынужденное заключение самой себя в хроносферу. Дело в том, что псионический уровень Аревира сейчас представлял для нотов смертельно опасное место, в которое нельзя было заходить без предварительной подготовки. Только сноходцы, проведшие большую часть жизни в другом уровне мира, могли тайно исследовать его, и то с большим риском для себя и других из Круга Анима. «Ирша поступила неосмотрительно, показавшись на глаза Рерару, — покачал головой Ассур. И без того мрачный и уставший, он словно постарел на глазах, обессиленно уперевшись руками о перегородку платформы, — а Драго меня просто поразил своим поступком. Что, впрочем, типично для беотов. Оба знали, что являются ценными командирами, так необходимыми нам при эвакуации, и оба сделали всё в точности до наоборот. Что ж, что сделано, то сделано. Когда мы покончим с Рераром, я лично вызволю их из хроносферы. Главное, что Хаос лишился своего генерала. С Гидрой Сарохара покончено. Скоро, прибудут и остальные экспедиции. Надеюсь».

— Ле алэс лэм асонэ нэлен — исонэ ислэн аэл. Вэлор касэл, — пропела Лиззи, посмотрев вдаль. «После каждой тёмной ночи — наступает рассвет. Счастливое время, — так дословно переводилась фраза мёртвого языка людей из Хивира, — теперь, я понимаю, что вы имели в виду, Старший Ауксилий Ирша. Сказки прекрасны только в детстве. Но их истинный смысл раскрывается лишь с возрастом. Теперь, я это понимаю».