Историческая библиотека

Главы 1-25. 323-318 гг. до н.э.: борьба преемников Александра после его смерти.

Переводчик: Agnostik.

1. (1) Пифагор из Самоса и некоторые другие древние философы заявляли, что души людей бессмертны, а также, что в соответствии с этой доктриной, души предвидят будущее в момент смерти, когда они покидают тела. (2) Кажется поэт Гомер согласен с ними, — Гектор в момент своей смерти дал предсказания о смерти Ахилла, которая в скором времени постигла его[2]. (3) Таким же образом сообщается, что даже в более поздние времена, которые мы описали выше, происходили случаи со многими людьми, когда они пришли к концу жизни, и, в частности, в случае смерти Александра Македонского. (4) В Вавилоне, когда жизнь покидала его, и на последнем издыхании друзья спросили его, кому он оставит царство, он сказал: "Лучшему; ибо предвижу я, что великий поединок между друзьями будет мне погребальными играми"[3]. (5) И это на самом деле произошло; после смерти Александра выдающиеся из его друзей оспаривали первенство и встречались во многих великих битвах.

(6) Эта книга, которая содержит отчет о деяниях, совершенных этими друзьями, сделает слова философа понятными заинтересованному читателю. В предыдущую книгу вошли все деяния Александра до его смерти; эта книга, содержит дела тех, кто преуспел в своем царстве, и заканчивается годом раньше тирании Агафокла и включает в себя семь лет[4].

2. (1) Когда Кефисодор был архонтом в Афинах, римляне избрали консулов Луция Фрурия и Деция Юния[5]. В течение этого срока престол был незанятым, так как царь Александр умер, не оставив потомства, и большой спор возник о руководстве[6]. (2) Пехотинцы-фалангиты поддерживали на царство Арридея, сына Филиппа, хотя он страдал неизлечимой умственной болезнью[7]. Наиболее влиятельные из друзей и телохранителей, однако, посовещавшись и объединившись с кавалерией, известной как "друзья", сначала решили взять в руки оружие против фаланги, и отправили к пехотинцам послов, выбрав из людей с положением, из которых наиболее известным был Мелеагр, требуя подчиниться приказам. (3) Мелеагр, однако, когда он пришел к фалангитам, ничего не сказал о своей миссии, но, напротив, похвалил их за решение, которое они приняли, и направил их гнев против соперников. В результате македоняне сделали Мелеагра своим вождем и двинулись с оружием против тех, кто был не согласен с ними; (4) но, когда телохранители были изгнаны из Вавилона и готовились к войне, люди, наиболее склонные к примирению, убедили стороны прийти к соглашению. Немедленно они сделали Арридея, сына Филиппа, своим царем, и изменили его имя на Филипп; Пердикку, которому царь, умирая, отдал свое кольцо, они сделали регентом царства[8]; и они постановили, что наиболее влиятельные из друзей и телохранителей должны взять на себя управление сатрапиями, и подчиняться царю и Пердикке.

3. (1) Затем Пердикка принял верховное командование и провел совещание с главными начальниками, он дал Египет Птолемею, сыну Лага[9], Сирию Лаомедонту из Митилины, Киликию — Филоте, и Мидию[10] — Пифону. Эвмену он дал Пафлагонию и Каппадокию, и все земли, граничащие с ними, куда Александр не вторгался, не имея возможности сделать это из-за срочных дел, стремясь быстрее закончить войну с Дарием, Антигону дал Памфилию, Ликию, и, так называемую, Великую Фригию; затем Асандру — Карию; Менандру — Лидию, и Леоннату — Геллеспонтскую Фригию. Таким образом были распределены эти сатрапии. (2) В Европе Фракия с соседними племенами вблизи Понта были отданы Лисимаху, а Македония и соседние народы были назначены Антипатру[11]. Пердикка, однако, решил не беспокоить остальных сатрапов в Азии, чтобы они оставались под теми же правителями, также он решил, что Таксил и Пор должны быть хозяевами своих царств, как установил сам Александр[12]. (3) Пифону он дал сатрапию рядом с Таксилом и другими царями, а сатрапию, что лежит вдоль Кавказа[13], называемую страной Паропанисадов, он отдал бактрийцу Оксиарту, чья дочь Роксана была женой Александра. Он дал Арахосию и Гедросию Сибиртию, Арию и Дрангиану — Стасанору из Сол, Бактрию и Согдиану — Филиппу, Парфию и Гирканию — Фратаферну[14], Персию — Певкесту, Карманию — Тлеполему[15], Мидию — Атропату[16], Вавилонию — Архону, и Месопотамию — Аркесилаю. (4) Он назначил Селевка командовать кавалерией "друзей", на самую престижную должность; первым ими командовал Гефестион, Пердикка после него, и третьим — вышеназванный Селевк. (5) Перевозку тела умершего царя и подготовку экипажа, который должен был отвезти тело к Аммону, он поручил Арридею[17].

4. (1) Так случилось, что Кратер, который был одним из самых известных людей, был ранее послан Александром в Киликию с теми людьми, которые были уволены из армии, числом десять тысяч[18]. В то же время он получил письменные указания, которые царь дал ему для исполнения, тем не менее, после смерти Александра, приемникам показалось, что лучше не выполнять эти планы[19]. (2) Когда Пердикка обнаружил проекты царских приказов на сооружение погребального костра Гефестиона[20], который требовал много денег, а также о других грандиозных сооружениях Александра, которых было много, и требующих беспрецедентных затрат, он решил, что их исполнение нецелесообразно. (3) Но чтобы не показалось, что он может своим произволом умалить славу Александра, он представил эти вопросы перед общим собранием македонян для рассмотрения.

(4) Следующие пункты проекта были самыми грандиозными и самыми замечательными. Предлагалось построить тысячу военных кораблей, крупнее триер, в Финикии, Сирии, Киликии и на Кипре, для похода против карфагенян и тех, кто живет вдоль побережья Ливии и Иберии и в прилегающих прибрежных областях, вплоть до Сицилии[21]; для великого похода, по мере необходимости, построить дорогу вдоль побережья Ливии, вплоть до Столпов Геракла и, строить порты и верфи в надлежащих местах; возвести шесть весьма роскошных храмов, каждый стоимостью полторы тысячи талантов, и, наконец, основать города и переселить население из Азии в Европу и в обратном направлении, из Европы в Азию, с целью привести крупнейшие континенты к единству и дружескому родству, посредством смешанных браков и семейных связей. (5) Храмы, упомянутые выше, должны были быть построены на Делосе, в Дельфах, в Додоне, в Македонии храм Зевса Дия, Артемиде Тавропольской в Амфиполе, и Афине в Кирнах (Cyrnus)[22]. Также в Илионе в честь этой богини должен был быть построен храм, который никогда не мог бы быть превзойден ни кем другим[23]. Гробница его отца Филиппа должна была быть построена в соответствии с величайшей из египетских пирамид, зданий, которые некоторые люди причисляют к семи величайшим творениям человечества[24]. (6) Когда эти проекты были прочитаны, македоняне, хотя они рукоплескали имени Александра, тем не менее, увидев, что проекты были крайне расточительны и практически неосуществимы, решили не выполнять ни один из тех, что были упомянуты.

(7) Пердикка сначала приговорил к смерти тех солдат, которые были подстрекателями раздора и наиболее враждебны к нему, в числе тридцати человек[25]. После этого он также наказал Мелеагра, который предал возложенную на него миссию[26], используя в качестве предлога личную ссору и обвинение в том, что Мелеагр устроил заговор против него. (8) Затем, так как греки, которые были поселены в верхних сатрапиях[27] восстали и собрали армию значительных размеров, он послал одного из аристократов, Пифона, на борьбу против них.

5. (1) Учитывая события, о которых следует рассказать, думаю, будет правильно сначала изложить причины восстания, ситуацию в Азии в целом, а также размеры и характеристики сатрапий, ибо, представив взгляду читателей топографию в целом и расстояния, я должен сделать лучшим восприятие повествования.

(2) От Киликийского Тавра непрерывная цепь гор тянется через всю Азию до Кавказа и Восточного Океана[28]. Эти цепи делятся на хребты разной высоты, и каждая часть имеет свое собственное имя. (3) Азия, таким образом, разделена на две части, одна понижается к северу, другая к югу. В соответствии с этим наклоном, реки текут в противоположных направлениях. Из них с одной стороны, некоторые впадают в Каспийское море, некоторые — в Понт Эвксинский, и некоторые — в Северный океан. Из рек, которые противолежат этим, некоторые впадают в океан, что обращен к Индии, некоторые в океан, который примыкает к этому континенту, и некоторые впадают в так называемое Красное Море[29]. (4) Сатрапии также разделены, некоторые понижаются к северу, другие на юг. Первые из них, которые обращены к северу, лежат вдоль реки Танаис[30]: Согдиана и Бактрия; и следом Ария, Парфия, и Гиркания, которая окружает Гирканское море[31], обособленный водоем. Далее идет Мидия, которая включает в себя многие области с различными названиями и является величайшей из всех сатрапий. Армения, Ликаония и Каппадокия, все с очень суровым климатом, находятся рядом. Граничат с ними по прямой линии как Великая Фригия, так и Геллеспонтская Фригия, Лидия и Кария находятся в стороне; выше Фригия, а рядом Писидия, Ликия рядом с ней. (5) В прибрежных областях этих сатрапий укоренились города греков; в указании их названия нет необходимости для наших целей. Сатрапии, которые спускаются к северу расположены так, как описано.

6. (1) Из тех сатрапий, которые обращены на юг, первой вдоль Кавказа является Индия[32], большое и густонаселенное царство, где проживает много индийских племен, из которых величайшим является племя гандаридов, на которое Александр не пошел походом в следствии многочисленности у них слонов[33]. (2) Река Ганг, самая глубокая в этой области, имеет ширину тридцать стадий[34], и отделяет эти земли от соседних частей Индии. Примыкает к ним остальная Индия, которую завоевал Александр, орошаемая водой из рек и наиболее выделяющаяся своим процветанием. Здесь были владения Пора и Таксила вместе со многими другими царствами, и через нее протекает река Инд, от которой страна получила свое название. (3) Рядом с Индией надо отметить сатрапии Арахосию, Гедросию и Карманию, и Персию рядом с ними, с Сузианой и Ситтакеной. Далее идет Вавилония протянувшаяся до Аравийской пустыни. С другой стороны, в направлении, откуда мы делаем внутренний обход, — Месопотамия, ограниченная двумя реками, Евфратом и Тигром, которым она обязана своим названием. Рядом с Месопотамией — так называемая, Верхняя Сирия, и примыкающие к ней вдоль моря страны: Киликия, Памфилия, и Келесирия, которая окружает Финикию. Вдоль границ Келесирии и вдоль пустынь, что лежат рядом с ней, через которую Нил прокладывает себе путь и делит Сирию и Египет[35], лучшая сатрапия из всех что была учреждена и та, что имеет наибольший доход, — Египет. (4) Во всех эти странах очень жарко, так как воздух на юге отличается от того, который простирается на севере. Сатрапии, те, что были завоеваны Александром, расположены так, как описано, и были распределены среди самых лучших мужей.

7. (1) Греки, поселенные Александром в, так называемых, верхних сатрапиях, хотя они желали греческих обычаев и образа жизни, но были заброшены в самые отдаленные части империи, из страха были покорны, пока царь был жив, но когда он умер, они подняли мятеж[36]. (2) Затем они собрали общее собрание и избрали Филона из Эниан стратегом, и собрали значительные силы. Они имели более чем двадцать тысяч пехотинцев и три тысячи всадников, все они много раз были испытаны в делах войны и выделялись своим мужеством. (3) Когда Пердикка услышал о восстании греков, он из македонян отобрал отряд в три тысячи пехотинцев и восемьсот всадников. Командиром, в итоге, он выбрал Пифона, который был одним из телохранителей Александра, мужа, исполненного духа и способного командира, и передал ему отобранные войска. Затем, передав ему письма для сатрапов, в которых было написано, что они должны предоставить Пифону десять тысяч пеших и восемь тысяч всадников, он послал его против повстанцев. (4) Пифон, будучи человеком большого честолюбия, с радостью принял экспедицию, намереваясь победить греков через доброту, и, сделав свою армии больше через союз с ними, действовать в своих собственных интересах и стать правителем Верхних сатрапий. (5) Но Пердикка, предполагая его замысел, дал ему строгий приказ убить всех повстанцев, когда он подавит их и распределить добычу среди солдат.

Пифон, снарядил войска, которые были даны ему и, получив вспомогательные от сатрапов, пошел на мятежников со всеми своими силами. Через посредство некого энианина он подкупил Летодора, который командовал тремя тысячами повстанцев, и добился полной победы. (6) Ибо, когда сражение началось, и победа была сомнительной, предатель покинул своих товарищей без предупреждения и отошел на какой-то холм, взяв свои три тысячи человек. Остальные, считая, что те спасаются бегством, оказались в замешательстве, развернулись и побежали. (7) Пифон, одержав победу в сражении, послал глашатая к побежденным, приказал им сложить оружие и вернуться в свои колонии после получения обещаний. (8) Когда клятвы на этот счет были уже произнесены и греки рассеялись между македонянами, Пифон был очень доволен, видя, что дело продвигается в соответствии с его намерениями, но македоняне, помня приказ Пердикки, и не уважая клятву, которой они присягали, нарушили слово данное грекам. (9) Напав неожиданно и застав их врасплох, они перебили их всех дротиками и захватили имущество как добычу. Пифон, обманутый в своих надеждах, вернулся с македонянами к Пердикке. Таково было состояние дел в Азии.

8. (1) В Европе родосцы изгнали македонский гарнизон и освободили свой город, а афиняне начали, так называемую, Ламийскую войну против Антипатра[37]. Необходимо изложить причины этой войны, с тем, чтобы события, имевшие место в ней, стали яснее. (2) Незадолго до своей смерти, Александр решил вернуть всех изгнанников в греческие города[38], частично ради обретения славы, а отчасти желая обеспечить множество преданных личных сторонников в каждом городе для борьбы с революционным движением и подстрекательством к мятежу среди греков. (3) Таким образом, накануне Олимпийских игр[39], он послал Никанора из Стагир в Грецию, отдав ему указ о возвращении изгнанников, который он приказал объявить толпе на празднике через глашатая-победителя[40]. (4) Никанор выполнил его указание, и глашатай получил и прочитал следующее письмо: "Царь Александр изгнанникам из греческих городов. Мы не были причиной вашего изгнания, но, за исключением тех из вас, кто находится под проклятием, мы должны быть причиной вашего возвращения в ваши родные города. Мы писали Антипатру об этом решении, и если какой-либо город не готов к вашему возвращению, он может принудить его." (5) Когда глашатай объявил это, толпа одобрила постановление громкими рукоплесканиями; все, кто был на празднике, приветствовали благосклонность царя криками радости, и хвалили его доброе дело. Все изгнанники собрались вместе на празднике, числом более двадцати тысяч.

(6) Пока народы в общем приветствовали возвращение изгнанников как доброе дело, этолийцы изгнали эниадцев из родного города и ожидали наказания, соответствующего их проступку; сам царь угрожал, что не потомки эниадцев, но он сам, накажет их[41]. (7) Подобным образом афиняне, которые отправили на Самос часть своих граждан, отнюдь не были готовы отказаться от этого острова. Не имея возможности, однако, противостоять силам царя, они оставались спокойны на время, ожидая благоприятной возможности, которую Фортуна немедленно им дала.

9. (1) Когда Александр вскорости после этого умер, не оставив сыновей, наследников царства, афиняне решились отстаивать свою свободу и притязать на лидерство среди греков. Как средства для войны, они взяли сумму денег, оставленную Гарпалом; история, о которой мы рассказали в полном объеме в предыдущей книге[42], и также наемников, которые, в количестве около восьми тысяч, были уволены со службы сатрапами и ждали возле мыса Тенар в Пелопоннесе[43]. (2) Поэтому они дали тайные указания на этот счет Леосфену Афинянину[44], приказав ему сначала завербовать их, как будто, действующего на свою собственную ответственность без полномочий от города, с тем чтобы Антипатр в отношении Леосфена был в пренебрежении, и может быть менее энергично вел свои приготовления, а афиняне, с другой стороны, могли получить передышку и время для подготовки некоторых из вещей, необходимых для войны. (3) Соответственно Леосфен без огласки нанял войска, упомянутые выше, и, вопреки общему мнению, обеспечил значительное число людей готовых к действию, ибо эти люди, которые прошли по всей Азии в течение длительного времени и принимали участие во многих больших столкновениях, стали мастерами войны.

(4) Когда все это делалось, о смерти Александра еще не было достоверно известно, но, когда пришли из Вавилона те, кто были свидетелями смерти царя, то народное собрание раскрыло свои намерения к войне и отправило Леосфену часть денег Гарпала и много доспехов, прося действовать не в тайне, но делать открыто то, что было выгодно. (5) Затем Леосфен выдал оплату наемникам и полностью вооружил тех, кому не хватало брони, и отправился в Этолию для организации совместных действий. Этолийцы слушали его с удовольствием и дали ему семь тысяч солдат; он послал к локрам, фокейцам и другим окрестным народам, и призвал их отстаивать свою свободу и избавить Грецию от македонской деспотии.

10. (1) В народном собрании в Афинах, в то время как люди обеспеченные советовали не принимать решения, а демагоги подстрекали народ и призывали их вести войну решительно, те, кто предпочитал войну и привык зарабатывать на жизнь от платы за военную службу, оказались в гораздо большем количестве. Это были люди, о которых Филипп как-то сказал, что война является миром и мир является войной для них. (2) Сразу за этим ораторы привели в порядок пожелания собрания, написав указ о том, что народ должен взять на себя ответственность за общую свободу греков и освобождение городов, в которых стоят гарнизоны; что они должны подготовить сорок квадрирем и двести триер[45], что все афиняне до сорока лет должны поступить на службу; что три филы должны защищать Аттику, и что остальные семь должны быть готовы к походам за границу; (3) что необходимо отправить послов в греческие города и сказать им, что прежде афинский народ, убежденный, что вся Греция — общая родина греков, сражались на море с большими силами варваров, которые вторглись в Грецию, чтобы поработить ее, и что теперь также афиняне считают необходимым рисковать жизнью, деньгами и кораблями в защиту общей безопасности греков.

(4) Когда этот указ был утвержден скорее быстро, чем мудро, те из греков, которые были превосходными в разумении, говорили, что афинский народ имеет намерения хорошие для славы, но упускает выгоду; потому что они приняли решение до надлежащего времени и, никакая необходимость не принуждала их решиться противостоять силе, великой и неодолимой, и, кроме того, хотя они пользуются репутацией людей замечательно здравомыслящих, они ничему не научились даже от известных несчастий фиванцев[46]. (5) Тем не менее, после того как послы объехали города и призвали их к войне с обычным красноречием, большинство греков вступили в союз, некоторые по племенам, а некоторые по городам.

11. (1) Из остальных греков, некоторые были хорошо расположены к македонянам, другие остались нейтральными. Этолийцы со всеми силами первыми вступили в союз, как уже было сказано, а после них все фессалийцы за исключением Пелинней, этеанейцы за исключением жителей Гераклеи, ахейцы из Фтии, кроме народа Фив, мелийцы, исключая Ламию, затем все без исключения дорийцы[47], локры и фокейцы, также энианийцы, ализеане, и долопы, и, кроме того, афаманийцы, левкадийцы, и те из молоссов, которые подчинялись ариптейцам. Последние названные вступили неискренне в союз, а затем предательски сотрудничали с македонянами. (2) Далее, каритийцы из Эвбеи взяли на себя участие в войне, и, наконец, народы Пелопоннеса, аргивяне, сикионцы, элейцы, мессенцы, и жители Акт. Вот те греки, которые вступили в союз, как я их перечислил.

(3) Афины послали гражданское ополчение Леосфену в качестве подкрепления, пять тысяч пехотинцев и пятьсот всадников, а также две тысячи наемников. Они должны были пройти через Беотию, но случилось так, что беотийцы были враждебны к афинянам по некоторым причинам, таким, как следующие. После того как Александр разрушил Фивы, он дал земли окрестным беотийцам. (4) Они, распределив собственность несчастных людей, получали большие доходы от земли. Поэтому, так как они знали, что афиняне, если они добьются успеха в войне, восстановят как отечество, так и поля фиванцев, то они сочувствовали македонянам. (5) Хотя беотийцы стояли в лагере под Платеями, Леосфен, взяв часть своих сил, вступил в Беотию. Поставив своих людей вместе с афинянами против местных жителей, он победил последних в битве, а после возведения трофея, поспешил обратно к Фермопилам. Там, где он провел некоторое время, занимая проходы от подхода противника, он намеревался встретиться с македонскими силами.

12. (1) Когда Антипатр, который был оставлен Александром в качестве стратега в Европе, узнал о смерти царя в Вавилоне и распределении сатрапий, он послал в Киликию, прося Кратера, чтобы тот прибыл к нему на помощь как можно скорее (последний, будучи ранее направлен в Киликию, собирался вернуть в Македонию македонян, которые были уволены со службы, числом более десяти тысяч человек)[48]. Он также отправил к Филоте[49], который получил Геллеспонтскую Фригию, как свою сатрапию, прося его также оказать помощь и обещая дать ему одну из своих дочерей в жены. (2) Вскоре, однако, как только он узнал о совместном выступлении против него греков, он оставил Сиппа стратегом Македонии, дав ему достаточную армию и приказав ему завербовать как можно больше людей, а сам, взяв тринадцать тысяч македонян и шестьсот всадников (в Македонии не хватало военнообязанных граждан, потому что большое число их было послано в Азию в качестве замены для армии), отправился из Македонии в Фессалию, в сопровождении всего флота, который Александр послал перевести деньги из царской казны в Македонию, состоящий из ста десяти триер. (3) Сначала фессалийцы были союзниками Антипатра и послали к нему много хороших всадников, но позже, покоренные афинянами, они перешли к Леосфену и, в одном строю с афинянами, боролись за свободу греков. (4) Теперь, когда эта большая сила примкнула к афинянам, у греков, которые далеко превосходили македонян, дела пошли успешно. Антипатр был побежден в битве, а затем, так как он более не осмелился вступить в бой и не мог безопасно вернуться в Македонию, он заперся в Ламии. Он держал свои войска в этом городе и укрепил его стены, сверх того заготовил оружия, машины и продовольствие, и с тревогой ждал своих союзников из Азии.

13. (1) Леосфен, когда он приблизится к Ламии со всеми своими силами, укрепился в лагере с глубоким рвом и частоколом. Сначала он хотел подтянуть свои силы, приблизиться к городу и вызвать македонян на бой; и когда последние не посмели рискнуть на столкновение, он стал делать ежедневные нападения на стены, сменяя солдат. (2) Македоняне защищались упорно, многие из греков, которые опрометчиво атаковали, были убиты; осажденные имели значительные силы в городе и обилие всевозможных снарядов, и укрепления, кроме того, построеные с большими затратами, легко давали преимущество сражающимся. (3) Леосфен оставил надежду захватить город штурмом, перекрыл все поставки, которые шли в него, думая, что он легко уменьшит голодом силы осажденных. Он также построил стены и вырыл глубокий, широкий ров, тем самым, отрезав все пути спасения для осажденного войска.

(4) После этого этолийцы все вернулись в Этолию, попросив у Леосфена разрешения уйти домой, чтобы присутствовать при решении некоторых национальный дел. Антипатр и его люди, однако, были почти истощены, и городу угрожала опасность быть взятым из-за ожидаемого голода, когда случай, выпавший македонянам неожиданно изменил счастье. (5) Когда Антипатр сделал нападение на людей, копавших ров, в последовавшей борьбе, Леосфен, приходя на помощь своим людям, был поражен в голову камнем и сразу же упал, и был принесен в лагерь без сознания[50]. На третий день он умер и был похоронен с почестями героя, из-за славы, которую он приобрел во время войны. Афиняне для произнесения надгробной речи вызвали Гиперида, наилучшего из ораторов в красноречии и враждебности по отношению к македонянам;(6) ибо в это время Демосфен, вождь афинских ораторов, был в изгнании, признанный виновным в принятии некоторой суммы денег[51] от Гарпала[52]. Вместо Леосфена, стратегом стал Антифил, человек выдающийся, мужественный и одаренный военачальник.

Такова была ситуация в Европе[53].

14. (1) В Азии, из тех, кто участвовал в разделе сатрапий, Птолемей взял себе Египет без труда и обращался с населением человеколюбиво. Найдя в казне восемь тысяч талантов, он начал собирать наемников и формировать армию. Множество друзей также примкнули к нему в следствии его справедливости. (2) С Антипатром он вел дипломатическую переписку, которая привела к договору о сотрудничестве, так как он хорошо знал, что Пердикка будет пытаться отобрать у него сатрапию Египет[54].

Лисимах, когда он вошел в область фракийцев и узнал, что царь этой страны, Севф, вывел в поле двадцать тысяч пехотинцев и восемь тысяч всадников, не был испуган размером армии[55]. И хотя у него было не более четырех тысяч пеших и только две тысячи всадников, он вступил в бой с варварами. (3) На самом деле он превосходил их по качеству своих войск, хотя уступал по численности, и бой был упорный. После больших потерь среди своих людей, но убив врагов во много раз больше, он вернулся в свой лагерь с сомнительными притязаниями на победу. (4) Поэтому в текущий момент силы обеих сторон были отведены и заняли себя большой подготовкой к заключительному столкновению[56].

Что касается Леонната, когда Гекатей пришел к нему в качестве посланника и просил его оказать помощь Антипатру и македонянам со всей поспешностью, он обещал дать военную помощь. (5) Он переправился, таким образом, в Европу и пошел в Македонию, где он привлек дополнительно множество македонских солдат. Когда он собрал всего более чем двадцать тысяч пехоты и полторы тысячи кавалерии, он повел их через Фессалию против врага.

15. (1) Греки, сняв осаду[57] и предав огню свой лагерь, отослали в город Мелита лагерь с обслугой, бесполезной в сражении, и обоз, а сами пошли вперед с легким снаряжением в боевом строю, чтобы вступить в бой с силами Леонната до того как к нему присоединится Антипатр и обе армии сойдутся в одном месте. (2) Их было всего двадцать две тысячи пехотинцев, все этолийцы ранее отправились в свою страну, и не мало других греков в то время разошлись по родным странам. Более тридцати пяти сотен всадников приняли участие в походе, из них две тысячи фессалийцев, отличающихся своим мужеством. Особенно на них греки возлагали свои надежды. (3) И теперь, когда ожесточенный кавалерийский бой продолжался какое-то время, фессалийцы, благодаря своей доблести, взяли верх. Леоннат, после блестящего боя, даже был отрезан в болотистом месте, потерпев неудачу в каждом пункте. Пораженный множеством ран и умирающий, он был взят своими последователями и вывезен, уже мертвым, в обоз[58]. (4) Конный бой был великолепно выигран греками под командованием фессалийца Менона, македонская фаланга, боясь конницы, сразу ушла с равнины в труднопроходимую возвышенную местность, и получила безопасность для себя в прочной позиции. Когда фессалийская кавалерия, которая продолжала атаковать, не смогла достигнуть чего-нибудь из-за пересеченной местности, греки, установили трофей и получив тела мертвых, покинули поле битвы.

(5) На следующий день, однако, когда Антипатр подошел со своим войском и присоединил разбитое, все македоняне объединились в единый лагерь, а Антипатр принял общее командование. (6) Он решил избегать борьбы в настоящем, в связи с тем, что противник был сильнее в кавалерии, и не отступать через равнину. Вместо этого, пройдя через суровый край и, заранее захватывая в каждом пункте преимущество, он провел удачное отступление из этого района. (7) Антифил, командир греков, победив македонян в славной битве, занял выжидательную позицию, оставаясь в Фессалии и наблюдая за перемещениями врагов.

Дела греков, таким образом, были в процветающем состоянии, (8) но так как македоняне имели преимущество на море, афиняне готовили другие суда в дополнение к тем, которые у них уже были, так что их было всего 170[59]. Клит командовал македонским флотом, который насчитывал 240 кораблей. (9) Вступив в бой с афинским адмиралом Эветионом, он победил его в двух морских сражениях и уничтожил большое количество кораблей противника вблизи островов, которые называются Эхинады.

16. (1) Пока происходили эти события, Пердикка, взяв с собой царя Филиппа и царскую армию, выступил против Ариарата, правителя Каппадокии. Тот отказывался исполнять приказы македонян, выпущенный из виду Александром из-за борьбы с Дарием, отвлекавшей его, и пользовался очень долгой передышкой, как царь Каппадокии[60]. (2) В результате он собрал большую сумму денег от доходов и сформировал большое национальное войско и набрал наемников. Таким образом, он был готов открыть список противников Пердикки, защищая свое царство с тридцатью тысячами пехоты и пятнадцатью тысячами конницы. Пердикка вступил в бой с ним, и, победив в противостоянии, убил до четырех тысяч и взял в плен более пяти тысяч человек, среди них самого Ариарата. (3) Царя и всех его родственников Пердикка подверг пыткам и посадил на кол[61], а людям, которых он завоевал, пообещал неприкосновенность, и после приведения в порядок дел Каппадокии, он отдал сатрапию Эвмену из Кардии, как это первоначально было назначено[62].

(4) Примерно в то же время Кратер также покинул Киликию и, прибыв в Македонию, укрепил Антипатра и положил конец неудачам македонян[63]. Он привез с собой шесть тысяч пехотинцев из тех, кто перешел в Азию с Александром, четыре тысячи из тех, кто был зачислен в походе, одну тысячу персидских лучников и пращников, и тысячу пятьсот всадников. (5) Войдя в Фессалию и добровольно уступив главное командование Антипатру, он делил лагерь с ним рядом с рекой Пеней[64]. Включая тех, кто был с Леоннатом, было собрано всего более сорока тысяч тяжеловооруженной пехоты, три тысячи лучников и пращников, и пять тысяч кавалерии.

17. (1) Греки, которые стояли лагерем против них в это время были гораздо слабее числом; многие из них, презирая врага из-за своих прошлых удач, ушли в свои города, чтобы позаботиться о своих личных делах. (2) Поскольку много солдат не исполняло своих обязанностей по этой причине, в лагере осталось только двадцать пять тысяч пехотинцев и тридцать пять сотен всадников. Греки возлагали свои главные надежды на победу на последнюю, так как она были храбра и место сражения было ровным.

(3) Наконец Антипатр начал выводить свои войска каждый день и вызывать греков на бой. Какое-то время те ожидали людей, возвращавшихся из своих городов, но так как время поджимало, они были вынуждены выйти и подвергнуться опасности. Они обратили свои ряды, разместив конницу перед пехотной фалангой, так как они стремились решить сражение с помощью этого рода войск. (4) Когда конница сошлась в бою и фессалийские всадники получили преимущество из-за свой доблести, Антипатр вывел свою фалангу и бросил на пехоту противника, учинив большую резню. Греки, так как они не были в состоянии выдержать силу и количество врагов, немедленно отошли на холмистую местность, тщательно сохраняя свои ряды. Таким образом они заняли возвышенности и легко отбивали македонян, благодаря обладанию лучшей позицией. (5) Хотя греческая конница получила преимущество, как только всадники узнали об отходе пехоты, они сразу же отступили к ней. Тогда, после такой борьбы, как я описал, бой был прерван, так как победа склонилась в пользу македонян. Более пятисот греков были убиты в бою, и сто тридцать македонян[65].

(6) На следующий день Менон и Антифил, предводители греков, собрались и совещались, стоит ли им ждать союзников из городов, а затем, когда они будут в состоянии бороться на равных условиях, добиваться окончательного решения, или, уступая нынешней ситуации, необходимо отправить послов искать перемирия. Они решили послать глашатаев для переговоров о мире. (7) Они выполнили свои приказы, но Антипатр ответил, что города должны вести переговоры отдельно, потому что он никоим образом не признает массовое урегулирование. Так как греки отказались заключать мир отдельно каждым городом, Антипатр и Кратер начали осаду городов Фессалии и брать их штурмом, так как греки не могли отправить им помощь. Когда города, таким образом, сильно испугались и каждый на свой счет начал посылать посланников об урегулировании, Антипатр пришел к соглашению со всеми из них, предоставляя мир на выгодных условиях. (8) Это привело к движению среди городов для обеспечения своей безопасности отдельно, и все быстро получили условия мира, но те, кто был наиболее враждебен к македонянам, этолийцы и афиняне, покинутые своими союзниками, совещались о войне со своими стратегами.

18. (1) Антипатр, после того как он уничтожил союз греков таким способом, во главе всех своих сил двинулся против афинян. Народ, лишившись помощи союзников, был в большом смятении. Все обратились к Демаду и требовали, чтобы он был отправлен в качестве посланника к Антипатру просить мира; но, хотя к нему обратились лично за советом, он не ответил. (2) Он был признан виновным в трехкратном[66] представлении незаконных указов, и по этой причине он был лишен своих гражданских прав и был отстранен от законодательной деятельности; однако, будучи восстановлен в полных правах, по всей вероятности, он был все-таки послан в качестве посланника вместе с Фокионом и некоторыми другими. (3) Когда Антипатр услышал что они предложили, он ответил, что положит конец войне против афинян, но ни на каком другом условии, чем полная передача всех их интересов на его усмотрение; ибо, после того как они заперли Антипатра в Ламии, они то же самое отвечали ему, когда он отправлял послов с мирными предложениями. Народ, будучи не в состоянии сражаться, был вынужден предоставить Антипатру такую свободу действий и полную власть над городом. (4) Он обошелся гуманно с ними и позволил им сохранить свой город и свое имущество и все остальное, но он изменил форму правления, упразднив демократию, предписав, что политическая власть должна зависеть от имущественного положения, и что те, кто обладает имуществом более двух тысяч драхм, должны быть представлены в правительстве и на выборах. Он удалил из числа граждан тех, кто обладали имуществом меньшим этой суммы на том основании, что они были нарушителями мира и поджигателями войны, предлагая для тех, кто желал этого, место для поселения во Фракии. (5) Эти люди, численностью более двенадцати тысяч, были удалены из своего отечества; а те, кто обладал необходимым достатком, их было около девяти тысяч, были назначены хозяевами как города, так и земли, и осуществляли управление в соответствии с конституцией Солона. Всем им было разрешено сохранить свое имущество неурезанным. Они, однако, были вынуждены принять гарнизон с Мениллом в качестве командира, задача которого была в том, чтобы воспрепятствовать кому-либо провести изменения в форме правления. (6) Решения относительно Самоса были переданы на рассмотрение царей. Афинянам, с которыми обошлись гуманно вопреки их надеждам, был обеспечен мир, и, поскольку отныне они проводили свои общественные дела без смут и пользовались продуктами земли в безопасности, они быстро добились большого роста благосостояния.

(7) Когда Антипатр вернулся в Македонию, он представил Кратеру полагающиеся почести и подарки, дав ему свою старшую дочь Филу в жены, и помогал ему готовиться к возвращению в Азию. (8) Он также показал умеренность в отношениях с другими греческими городами, сократив число их граждан и мудро их реформировав, за что получил похвалы и венок. (9) Пердикка, восстановил город и владения самийцев, вернул их обратно на родину после того как они были в изгнании сорок три года[67].

19. (1) Теперь, когда мы рассказал все события о ходе Ламийской войны, мы должны обратиться к войне, которая произошла в Кирене, так что ход нашей истории не может отклоняться слишком далеко от хронологической последовательности. Но для этого необходимо вернуться немного назад во времени, чтобы ясно изложить определенный ряд событий[68]. (2) Когда Гарпал бежал из Азии и отправился на Крит с наемниками, о чем мы рассказали в предыдущей книге[69], Фиброн, который считался одним из его друзей, предательски убил его и завладел деньгами и солдатами, которых было семь тысяч[70]. (3) Он также взял корабли, погрузил на них солдат, и отправился во владения киренцев. Он взял с собой изгнанников из Кирены и стал использовать их в качестве инструкторов в своем плане, потому что они знали местность. Когда киренцы вышли против него и произошло сражение, Фиброн победил, многих убив и немало взяв в плен. (4) Получив контроль над гаванью, и, осадив и запугав киренцев, он вынудил их прийти к соглашению и заключить договор, чтобы они дали ему пятьсот талантов серебра и выдали половину своих колесниц для помощи в его походе. (5) Он отправил послов кроме того, в другие города, прося их вступить в союз на том основании, что он собирается покорить соседние части Ливии. Он также обращался как с добычей с имуществом торговцев, которое было захвачено в порту и отдал своим солдатам для грабежа, вызывая их рвение к войне.

20. (1) Хотя дела Фиброна, таким образом, процветали, удача внезапно сменилась его унижением по следующей причине. Один из его главарей, критянин по рождению, чье имя было Мнасикл, человек опытный в военном деле, поссорился с ним, жалуясь на распределение добычи и, будучи вздорным по своей природе и самоуверенным, перешел на сторону киренцев. (2) Более того, он возвел много обвинений против Фиброна, обвинив его в жестокости и вероломстве, и убедил киренцев нарушить договор и добиваться свободы. И поэтому, когда были выплачены только шестьдесят талантов, а в остальных деньгах отказано, Фиброн пригрозил повстанцам, захватил каких-то киренцев, которые находились в порту, примерно восемьдесят человек, а затем, повел свои силы непосредственно на город и осадил его. Так как он был не в состоянии достигнуть чего-нибудь, он вернулся в порт. (3) Так как народы Барка и Геспер[71] были в союзе с Фиброном, киренцы, оставив часть своих сил в Кирене, вышли в поле и разграбили земли своих соседей. (4) Когда те призвали Фиброна оказать им помощь, он привел всех своих солдат против союзников[72]. При этом критянин, заключив, что гавань брошена, убедил тех, кто остался в Кирене атаковать ее. (5) Когда они повиновались ему, он сразу напал на порт, лично указывая дорогу, и легко завладел им, благодаря отсутствию Фиброна; он вернул купцам то, что осталось от грузов, и ревностно охранял порт.

(6) Поначалу Фиброн был ошеломлен, так как потерял выгодную позицию и снаряжение своих солдат, но потом, когда он пришел в себя, захватил осадой город, называемый Тавхира, и снова был полон надежд. Случилось, однако, что в скором времени он вновь столкнулся с крупной неудачей. (7) Команды его кораблей, будучи лишены гавани, и в результате испытывая нехватку продовольствия, ввели в обычай каждый день выходить на местность и собирать там провиант; ливийцы устроили засаду когда они разбрелись по стране, многих убили, взяли не малое число пленных. Те, кто избежал опасности, бежали на корабли и отплыли в союзные города. Но когда большая буря настигла их, большинство судов поглотило море; оставшихся, некоторых выбросило на берег на Кипре, других — в Египте.

21. (1) Тем не менее Фиброн, хотя он столкнулся с таким несчастьем, не отказался от кампании. Выбрав тех из своих друзей, которые подходили для выполнения этой задачи, он послал их в Пелопоннес, чтобы нанять наемников, которые ждали около мыса Тенар; ибо множество уволенных наемников все еще скиталось в поисках заработка; и в настоящее время на Тенаре их было более чем две с половиной тысячи человек. (2) Его посланники занялись этим и отправились в плавание к Кирене. Но до их прибытия киренцы, поощренные своими успехами, вступили в бой и победили Фиброна, убив многих из его солдат. (3) Но, когда, по причине этих неудач, Фиброн был готов отказаться от действий против Кирены, он неожиданно восстановил мужество, ибо как только солдаты с Тенара вошли в порт и в большом числе присоединились к его силам, он воспрянул духом. (4) Когда киренцы увидели, что война разрастается, они вызвали союзные силы от соседних ливийцев и от карфагенян, и собрав всего тридцать тысяч человек, включая свое гражданское ополчение, приготовились достигнуть окончательного решения в бою. Когда состоялась большая битва, Фиброн завоевал победу, убив множество врагов, и был вне себя от радости, полагая, что он сразу захватит соседние города; (5) но киренцы, чьи командиры все были убиты в бою, избрали стратегом критянина Мнасикла наряду с другими. Фиброн, окрыленный победой, осадил порт и делал ежедневные нападения на Кирену. (6) Так как война затянулась, киренцы, которые испытывали недостаток в пище, враждовали между собой; и чернь, взяв вверх, изгнала богатых, которые, лишившись своего отечества, бежали, некоторые к Фиброну, другие в Египет. (7) Позже, убедив Птолемея восстановить их, они вернулись, приведя с собой значительные силы, как сухопутные, так и морские, со стратегом Офеллом во главе. Изгнанники, которые были с Фиброном, услышав о приближении этих людей, попытались тайно ночью перебежать к ним, но были обнаружены и убиты. (8) Демократические лидеры Кирены, встревоженные возвращением изгнанников, предложили Фиброну объединиться в борьбе против Офелла (9), но Офелл, после победы и захвата Фиброна, также получил контроль над городами, передал как города, так и страну царю Птолемею[73]. Таким образом киренцы и соседние города потеряли свою свободу и были присоединены к царству Птолемея.

22. (1) Тогда же Пердикка и царь Филипп, победив Ариарата и передав сатрапию Эвмену[74], ушли из Каппадокии. А, прибыв в Писидию, они приняли решение разорить два города, те что принадлежат ларандам и исаврам; ибо в то время, когда Александр был еще жив, эти города предали смерти Балакра, сына Никанора, который был назначен к ним стратегом и сатрапом. (2) Тотчас город ларандов взяли штурмом, и после убийства всех мужчин, способных держать оружие, и порабощения остального населения, разрушили до основания. Город исавров, однако, был крупный и сильно укреплен и, кроме того, заполнен отважными воинами; поэтому, когда они энергично осаждали его в течение двух дней и потеряли много своих людей, они отвели войска; (3) жители, которые были хорошо обеспечены метательными снарядами и другими вещами, необходимыми, чтобы выдержать осаду, были выносливы к ужасным испытаниям с отчаянной смелостью в своих сердцах, и поэтому с легкостью отдавали свою жизнь, чтобы сохранить свободу. (4) На третий день, когда многие из них были убиты и на стенах стало мало защитников из-за нехватки мужчин, граждане предприняли героический и примечательный поступок. Видя, что наказание, которое угрожало им, не могло быть предотвращено, и не имея достаточных сил, чтобы защитить стены от врагов с приставными лестницами, они решили не сдавать город и переложить свою гибель на руки врага, поскольку были уверены, что наказание их будет сочетаться с грубым произволом; но ночью все единодушно пребывали в поисках благородного способа смерти, закрыли своих детей, жен и родителей в домах, и подожгли дома, выбрав с помощью огня и смерть и погребение. (5) Когда внезапно вверх вспыхнуло пламя, исавры бросали в огонь свои товары и все, что могло быть полезным для победителей; Пердикка и его офицеры, поразившись происходящему, расставили свои войска вокруг города и приложили решительные усилия, чтобы ворваться в город со всех сторон. (6) Теперь, когда жители защищали стены и поразили многих македонян, Пердикка был еще больше удивлен и искал причины, почему люди, которые отдали свои дома и все остальное пламени, должны так упорно защищать стены. (7) Наконец Пердикка и македоняне отошли от города, и исавры бросились в огонь, найдя погребение в своих домах вместе со своими семьями[75]. (8) На исходе ночи Пердикка отдал город солдатам на разграбление. Они, когда потушили огонь, обнаружили обилие серебра и золота, что было естественно в городе, который процветал очень многие годы.

23. (1) После уничтожения городов, прибыли две женщины для вступления в брак с Пердиккой[76], Никея, дочь Антипатра, к которой Пердикка сватался сам, и Клеопатра, родная сестра Александра, дочь Филиппа, сына Аминты. (2) Пердикка ранее собирался действовать в согласии с Антипатром и по этой причине он посылал сватовство, когда его позиции были еще не прочны, но когда он получил в свои руки царскую армию и опеку над царями, он поменял свои расчеты. (3) Ибо теперь он мог достигнуть царского титула, и он склонялся к браку с Клеопатрой, полагая, что он может использовать его, чтобы убедить македонян помочь ему получить верховную власть. Но, пока не желая раскрыть свои намерения, он женился на Никее на время, с тем чтобы не настроить Антипатра враждебно к своим предприятиям. Вскоре, однако, Антигон узнал его намерения, а так как Антигон был друг Антипатра и, кроме того, самый энергичный из военачальников, Пердикка решил убрать его с пути. (4) Таким образом, возводя клевету и несправедливые обвинения против него, он ясно показал свое намерение уничтожить его. Антигон, однако, который отличался проницательностью и отвагой, делал вид, что хочет защитить себя от этих обвинений, но втайне принял меры для бегства и, со своими личными друзьями и сыном Деметрием, ночью неожиданно взошел на афинские корабли. И, отплыв на них в Европу, он, по завершении путешествия, объединил свои силы с Антипатром.

24. (1) В это время Антипатр и Кратер предприняли поход против этолийцев с тридцатью тысячами пехоты и двадцатью пятью сотнями конницы; из тех, кто принимал участие в Ламийской войне, одни этолийцы остались непокоренные[77]. (2) Несмотря на такую большую силу, направленную против них, они не были охвачены паникой, но собрав вместе всех, кто был в полном расцвете мужественности в числе десяти тысяч, они удалились в горные и возвышенные места, в которых они разместили детей, женщин, и стариков, вместе с большей частью своего имущества. Города, которые невозможно было защитить они покинули, но те, которые были особенно сильны, они обеспечили каждый значительным гарнизоном, и смело ожидали подхода противника.

25. (1) Антипатр и Кратер, вторгшись в Этолию и найдя, что города, которые можно легко захватить, были пустынны, двинулись против людей, которые ушли в труднодоступные районы. Сначала македоняне яростно атаковали сильно укрепленные позиции в труднодоступных местах, и потеряли много своих солдат; ибо смелость этолийцев прибавилась к силе их позиций, и они с легкостью отбили людей, опрометчиво бросившихся с головой в опасность без поддержки. Потом, однако, когда Кратер построил убежища и заставил врагов оставаться в своих укрепленных районах и провести в них зиму, с обилием снега и при нехватке пищи, этолийцы были доведены до крайней опасности[78], (2) ибо они должны были либо спуститься с гор и самостоятельно сражаться против многократно превосходящих сил и против прославленных военачальников, или остаться и быть полностью уничтоженными голодом и холодом. Когда они уже оставили надежду на спасение, освобождение от их бед произошло само собой, как если бы один из богов сжалился над ними из-за их высокого мужества. (3) Антигон, который бежал из Азии, примкнул к Антипатру и рассказал ему о всех интригах Пердикки, и, что Пердикка, после женитьбы на Клеопатре, пойдет сразу со своим войском в Македонию как царь и лишит Антипатра верховного главнокомандования. (4) Кратер и Антипатр, ошеломленные неожиданной новостью, собрали на Совет своих командиров. Когда ситуация была представлена для обсуждения, было принято единогласное решение заключить мир с этолийцами на любых приемлемых условиях, для переправки армии со всей скоростью в Азию предоставить командование в Азии Кратеру, а в Европе Антипатру, а также отправить посольство к Птолемею для обсуждения согласованных действий, так как он был крайне враждебен Пердикке, но дружески расположен к ним, и он в общем с ними был заинтересован в заговоре. (5) И они сразу же заключили договор с этолийцами, твердо решив победить их позже, и переместить их всех — мужчин, женщин и детей — в самые отдаленные пустыни Азии. Когда они записали указ, отражающий эти планы, они приготовились к походу.

(6) Пердикка, собрав своих друзей и стратегов, предложил им для рассмотрения вопрос о том, что лучше: идти против Македонии или сначала предпринять поход против Птолемея. Когда все предпочли сначала победить Птолемея, чтобы не было возможных препятствий во время македонского похода, он послал Эвмена со значительной армией, приказав следить за Геллеспонтом и предотвратить переправу, а сам, взяв армию в Писидии, отправился против Египта[79].

Таковы события этого года.

Главы 26-47. Перевозка тела Александра в Египет. Возвышение Птолемея.

Переводчик: Agnostik.

26. (1) Когда Филокл был архонтом в Афинах, Гай Сульпиций и Гай Элий были избраны консулами в Риме[1]. В этом году Арридей, который получил задание привезти домой тело Александра[2], завершил постройку экипажа для перевозки царского тела, и стал готовиться к поездке. (2) Поскольку сооружение, что было изготовлено, будучи достойно славы Александра, не только превзошло все другие в стоимости — на его постройку было потрачено много талантов — но было также известно превосходным мастерством изготовления, я считаю, что оно достойно описания[3].

(3) Сначала они приготовили для тела гроб подходящего размера, изготовленный из кованного золота, и пространство вокруг тела заполнили специями, которые должны были сохранить тело ароматным и непортящимся. (4) На этот ящик была помещена крышка из золота, соответствующая ему в точности, и прилаженная вокруг его верхнего края. Поверх лежала великолепная пурпурная мантия с золотым шитьем, у которой они поместили оружие умершего, желая показать всё, что было в согласии с его достижениями. (5) Затем они построили крытую повозку, которая должна была вести его. В верхней части повозки был установлен золотой свод, восемь локтей в ширину и двенадцать длиной, покрытый россыпью драгоценных камней[4]. Ниже крыши, по всей длине сооружения, был прямоугольный карниз из золота, на котором были рельефные изображения козлиных голов[5]. Золотые кольца в две ладони шириной были установлены в них, и через кольца была продета праздничная гирлянда, красиво украшенная яркими красками всех видов. (6) Через концы была вплетена сеть, удерживающая большие колокольчики, так что любой встречный слышал звук с большого расстояния. На каждом углу свода на каждой стороне была золотая фигура Победы, держащая трофей. Колоннада, которая поддерживала свод, была золотой с ионическими капителями. Внутри колоннады была золотая сеть, сделанная из шнуров толщиной в палец, которая удерживала четыре длинные раскрашенных доски, их концы соединялись, каждая из которых по длине равнялась стороне колоннады[6].

27. (1) На первой из этих досок, которыми была украшена колесница, был рельеф с изображением сидящего Александра, держащего в руках очень роскошный скипетр. Вокруг царя были группы вооруженных слуг, одна македонских, вторая персидских телохранителей[7], и вооруженных солдат перед ними. Вторая доска, которая следовала после телохранителей, изображала слонов построенных для боя. Они направлялись индийскими погонщиками на строй, расположенный за ними, из македонян в полном вооружении в их обычном снаряжении. Третья доска изображала отряд кавалерии в боевом строю, а четвертая, корабли изготовившиеся для морского боя. Рядом с входом в камеру был золотой лев с глазами, направленными на входящих. (2) Золотой орнамент тянулся мало-помалу сверху от центра каждого столбца вниз к капители. Над камерой в середине купола под открытым небом стояло пурпурное знамя, украшенное золотым оливковым венком огромного размера[8], и когда солнце бросало на него свои лучи, он посылал такой яркий и трепещущий отблеск, что с большого расстояния выглядел как вспышка молнии.

(3) Остов колесницы, снизу закрывающий камеру, имел две оси, на которых вращались четыре персидских колеса, ступица и спицы которых были позолочены, но часть, которая касалась земли, была из железа. Выступающие части осей были сделаны из золота в форме львиных голов, и каждое держало копье в зубах. (4) Вдоль середины своей длины, оси были снабжены опорами[9] хитроумно установленными к середине камеры таким образом, что, благодаря им, камера могла оставаться нетронутой от ударов на неровных местах. (5) Имелось четыре дышла[10], и к каждому из них прикреплялись четыре упряжки с четырьмя запряженными мулами в каждой упряжи, так что всего было шестьдесят четыре мула, отобранных за их силу и размер. Каждый из них был увенчан позолоченной короной, каждый имел золотой колокольчик, подвешенный к одной из щек, а вокруг шеи — хомут с драгоценными камнями.

Рис. Погребальный поезд Александра (реконструкция).

28. (1) Таким образом, повозка была построена и украшена, и выглядела много роскошнее при осмотре, чем описано. Из-за своей широко распространившейся славы, она привлекала вместе много зрителей; потому что из каждого города, в который она приходила, весь народ выходил навстречу и сопровождал ее до самого выхода, и не мог насытиться удовольствием от такого зрелища. (2) Чтобы соответствовать ее великолепию, повозку сопровождали толпы дорожных рабочих и механиков, а также солдаты, посланные охранять ее. Когда Арридей потратил почти два года на исполнение этой работы, он привез тело царя из Вавилона в Египет[11]. (3) Птолемей, кроме того, отдавая честь Александру, пошел навстречу процессии с войском до Сирии, и, получив тело, счел его достойным величайшего уважения. Он решил пока не направлять его к Аммону, но похоронить в городе, который был основан самим Александром[12], которому не хватало малости чтобы прослыть самым известным городом в обитаемой части Земли. (4) Там он подготовил участок, достойный славы Александра по размеру, и сооружение. Похоронив его там и совершив в честь него жертвоприношение, положенное полубогам, и великолепные игры, он приобрел справедливое воздаяние не только от людей, но и от богов. (5) Люди, вследствие его милосердия и благородного сердца, охотно стекались со всех сторон в Александрию и с радостью записывались для участия в походе, хотя царская армия была намерена сражаться против Птолемея; и, несмотря на то, что риск был очевиден и велик, все они с готовностью приняли на себя, как свой собственный риск, охрану безопасности Птолемея. (6) Боги также спасали его неожиданно из самых больших опасностей из-за его мужества и честности в отношении ко всем своим друзьям[13].

29. (1) Так как Пердикка, наблюдая с подозрением рост власти Птолемея, решил, что он сам и цари пойдут в поход против Египта с главными силами армии, а Эвмена он послал в Геллеспонт, чтобы предотвратить переправу Антипатра и Кратера в Азию[14], дав ему соответствующие силы. (2) Он также послал с ним достаточно известных командиров, из которых наиболее выдающимися были его брат Алкет и Неоптолем, и он приказал им повиноваться Эвмену во всем, по причине его полководческого дара и его непоколебимой верности. (3) Эвмен с силами, которые были даны ему, отправился на Геллеспонт; и там, обладая уже подготовленным большим количеством кавалерии из своей сатрапии, мобилизовал свою армию, которая ранее была слаба в этом роде войск.

(4) Когда Кратер и Антипатр переправили свои силы из Европы, Неоптолем, который завидовал Эвмену и имел значительное число македонян ему подчинявшихся, тайно вступил в переговоры с Антипатром, пришел к соглашению с ним, и составил заговор против Эвмена. Будучи разоблачен и вынужденный сражаться, он сам оказался в опасности быть убитым, и потерял почти все свои силы; (5) Эвмен, после того как он одержал победу и убил многих, склонил на свою сторону оставшихся солдат и увеличил свои силы, не только победой, но и присоединив большое количество отважных македонян. (6) Но Неоптолем, который спасся в битве с тремя сотнями всадников, отправился с ними к Антипатру. Состоялся военный совет и было принято решение разделить силы на две части. Антипатр взял одну часть и отправился в Киликию для борьбы с Пердиккой, а Кратер с другой частью должен был напасть на Эвмена и после, разбив его, присоединиться к Антипатру. Таким образом, когда они объединили бы свои силы и добавили в союз Птолемея, они могли бы превосходить силой царскую армию.

30. (1) Как только Эвмен получил известие, что враг наступает на него, он со всех сторон сосредоточил свои войска, в частности, свою конницу. Так как он не мог противопоставить македонской фаланге свою пехоту, он подготовил превосходную кавалерию, с помощью которой он надеялся победить своих противников. (2) Когда войска были рядом друг с другом, Кратер собрал всю армию на сходку и воодушевил ее к битве подходящими словами, обещав, что, если солдаты одержат победу в сражении, он отдаст им весь обоз врага на разграбление. (3) Тотчас, когда все стали стремиться к бою, он построил армию, взяв под свое командование правое крыло, и отдав командование левым Неоптолему. (4) Он имел всего двадцать тысяч пехотинцев, главным образом македонян, прославленных своим мужеством, при помощи которых, в частности, он надеялся одержать победу, и более двух тысяч всадников в качестве вспомогательных войск. (5) У Эвмена было двадцать тысяч пеших, людей всех наций, и пять тысяч конницы, при помощи которой он собирался решить исход встречи. Затем оба предводителя расположили свою конницу на флангах и выехали далеко вперед линии пехоты, Кратер первым атаковал врага со своими отборными частями, и он превосходно сражался; но его лошадь споткнулась, он упал на землю, где он был растоптан и бесславно закончил свою жизнь, не узнанный в беспорядке и густом боевом построении при атаке. (6) Его смерть настолько воодушевила врагов, что они напали массой со всех сторон, и последовало великое кровопролитие. Правое крыло, уничтоженное таким образом, было вынуждено бежать к фаланге пехотинцев, потерпев сокрушительное поражение.

31. (1) На левом крыле, однако, где Неоптолем бился против самого Эвмена, произошло великолепное проявление честолюбивого соперничества, так как предводители, забыв обо всем, бросились друг на друга. (2) Ибо, как только они узнали друг друга по лошадям и другим знакам отличия, они схватились друг с другом в ближнем бою; и они поставили общую победу в зависимость от поединка между собой. После начального обмена ударами мечей, они приняли участие в удивительном и самом необычном поединке, потому что, захваченные своим гневом и взаимной ненавистью, они выпустили поводья из своих рук и сцепились друг с другом. В результате этого, лошади выскочили из-под них по инерции, а всадники упали на землю. (3) Хотя подняться было трудно для каждого из них, из-за неожиданности и силы падения, особенно из-за брони, защищающей их тела, Эвмен встал первый и опередил Неоптолема ударом в спину с колена. (4) Поскольку разрез оказался сильный и его ноги подкосились, раненый был выведен из строя, упрежденный ранением при вставании. Однако мужественно преодолевая слабость своего тела, и, встав на колени, он ранил противника тремя ударами в плечо и бедра. (5) Так как ни один из этих ударов не был смертельным, а раны еще свежи, Эвмен нанес Неоптолему второй удар в шею и убил его.

32. (1) Между тем остальная кавалерия вступила в бой и устроила большую резню. Таким образом, в то время как некоторые пали, а другие получили ранения, битва сначала была равной, но потом, когда стало известно о смерти Неоптолема и разгроме другого фланга, все отступили и поспешили укрыться за пешей фалангой, как в сильной крепости. Эвмен, удовлетворенный своим преимуществом и, завладев телами обоих стратегов, созвал своих солдат звуками труб. (2) После того как был установлен трофей и похоронены мертвые, он послал к фаланге побежденных, предложив им объединиться с ним и дал им разрешение отдельно отойти в какое-либо место, куда они пожелают. (3) Когда македоняне приняли условия капитуляции и дали свою клятву верности, они получили разрешение пойти за продуктами в несколько деревень, расположенных рядом. Но они обманули Эвмена, ибо, когда они вновь восстановили силы и собрали припасы, они тайно отправились ночью и пошли на соединение с Антипатром. (4) Эвмен пытался наказать вероломство этих людей, которые нарушили свои клятвы и преследовал по пятам фалангу, но, благодаря смелости отступавших и слабости, вызванной его ранами, он не был в состоянии что-либо сделать, и отказался от преследования. Так, одержав знаменательную победу и убив двух могущественных вождей, Эвмен приобрел великую славу.

33. (1) Как только Антипатр принял и зачислил на службу тех, кто спасся от разгрома, он пошел в Киликию, спеша на помощь Птолемею. А Пердикка, узнав о победе Эвмена[15], стал гораздо более уверен в отношении египетского похода[16], и когда он подошел к Нилу, он разбил лагерь недалеко от города Пелусий. (2) Но, когда он попытался расчистить старый канал, река сильным потоком хлынула (в канал) и уничтожила результаты работ, многие друзья покинули его и перешли к Птолемею. (3) Пердикка, в самом деле, был человек кровожадный, узурпировавший полномочия других командиров и, в целом, желал управлять всем при помощи силы; Птолемей, напротив, был щедр и справедлив и предоставлял всем командирам право говорить откровенно. В дополнение, он защитил все наиболее важные пункты в Египте гарнизонами значительных размеров, которые были хорошо оснащены каждого вида метательными снарядами, а также всем остальным. (4) Этим объясняется почему он, как правило, преуспевал в своих начинаниях, так как у него было много людей, которые были расположены к нему и охотно готовы пойти на опасность ради него. (5) Тем не менее, Пердикка, в попытке исправить свои недостатки, созвал командиров вместе, одарил некоторых, дал большие обещания другим, а также всех заверил в дружеских отношениях, привлек их к себе на службу и вдохновил встретить предстоящие опасности. Затем предупредив, чтобы они были готовы покинуть лагерь, вечером он вышел со своей армией, не раскрывая никому пункт назначения. (6) После ночного марша на предельной скорости он устроил лагерь возле Нила, вблизи некого укрепленного пункта, который назывался Верблюжий форт. И на рассвете он первым делом послал армию на переправу: слоны в авангарде, затем за ними следовали щитоносцы и, те, кто нес лестницы, и прочие, кого он собирался использовать в нападении на форт. Последними шли храбрейшие из кавалерии, которую он планировал отправить против войск Птолемея, если таковые появятся.

34. (1) Когда они наполовину переправились, показался Птолемей со своими отрядами, спешащий на защиту позиции. Хотя она начала подвергаться атаке, они устремились в форт, и подали знак о своем прибытии звуками трубы и криками, войска Пердикки не испугались, а смело штурмовали укрепления. (2) Немедля щитоносцы подготовили приставные лестницы и начали ставить их, в то время как слоны ломали частокол и разрушали бруствер. Однако Птолемей, собравший лучших солдат вокруг себя, и желая ободрить других командиров и друзей перед лицом опасности, взял длинное копье и заняв место на укреплениях, выколол глаза первому слону, так как он находился в высокой позиции, и ранил индуса-погонщика. Затем, полный презрения к опасности, он разил и калечил тех, кто поднимался по лестницам, сталкивая их, одетых в доспехи, в реку. (3) Следуя его примеру, друзья сражались смело и следующего зверя сделали совершенно бесполезным, сбив индуса, который управлял им. (4) Битва за стены длилась очень долго, войска Пердикки, нападая поочередно, прилагали все усилия, чтобы взять крепость штурмом, не смотря на многие героические столкновения, случившиеся по причине личной отваги Птолемея и его призывов к своим друзьям, показать как свою преданность, так и мужество. (5) Много людей было убито с обеих сторон, таково было исключительное соперничество командиров, солдаты Птолемея имели преимущество в высоте позиции, а Пердикки — в своей численности. Наконец, когда обе стороны провели целый день в сражении, Пердикка отказался от осады и вернулся в лагерь.

(6) Покинув лагерь ночью, он тайно ушел и пришел в место, которое находится напротив Мемфиса, в этом месте Нил разделяется и образует остров достаточно большой, чтобы на нем разместилась с безопасностью в лагере очень большая армия. (7) На этот остров он начал переправу своих людей; солдаты двигались с трудом из-за глубины реки, вода доходила до подбородка и волны сбивали их, особенно мешало снаряжение.

35. (1) Пердикка, видя трудности, связанные с течением, попытался уменьшить напор реки, расположив слонов в ряд слева, таким образом, смягчив силу потока, а справа — всадников, с помощью которых он перехватывал людей, унесенных рекой и переправлял их в безопасности на другую сторону. (2) Необычная и удивительная вещь случилась во время этой переправы армии, а именно, после того, как первые люди перешли в безопасности, те, кто пытался перейти потом, оказались в большой опасности. Ибо, хотя не было никакой видимой причины, река стала гораздо глубже, и их тела оказались полностью под водой, они, каждый и все вместе, могли бы стать совершенно беззащитны. (3) Когда они искали причины этого подъема, то истина не могла быть найдена путем рассуждений. Одни говорили, что где-то выше по течению были перекрыты отводные каналы, которые были до этого открыты, что сделало брод глубже, другие говорили, что прошел дождь в областях выше по течению, что увеличило объем Нила. (4) Однако, это не была одна из этих причин, получилось так, что первые перешедшие в брод были свободны от опасности, потому что песок при их движении был спокоен, но в ходе другой переправы от лошадей и слонов, которые прошли до и после пехоты, песок, потревоженный их ногами, пришел в движение под воздействием течения, и был перемещен вниз по течению, место переправы было взрыхлено и, таким образом, брод стал глубже в середине реки.

(5) Поскольку остальная часть его армии не могла пересечь реку по этой причине, Пердикка был в большом затруднении; и, так как те, кто переправился, были не достаточно сильны, чтобы сражаться с врагом, так и те, кто остался на берегу, были не в состоянии прийти на помощь своим товарищам, он приказал всем вернуться обратно. (6) Когда все были таким образом вынуждены пересекать поток, тем, кто умел хорошо плавать и были сильны телом, удалось переплыть Нил с великим напряжением сил, выбросив большую часть своей амуниции, а остальные, из-за отсутствия у них такого умения, некоторые были поглощены рекой, другие были выброшены на берег на стороне врага, но большинство, унесенные течением, через некоторое время были съедены речными животными[17].

36. (1) Итак, более двух тысяч человек погибло, среди них несколько высокопоставленных командиров, рядовые возненавидели Пердикку. Птолемей, между тем, предал огню тела тех, кто был выброшен на берег на его стороне реки и, даровав им достойные похороны, послал останки родным и близким погибших.

(2) Эти события привели к тому, что македоняне стали гораздо более нетерпимы к Пердикке, а их симпатии обратились к Птолемею. (3) Когда наступила ночь, лагерь был заполнен причитаниями и плачем, потому что много людей было бессмысленно потеряно вовсе не от удара врага, и из них не менее тысячи стали пищей для зверей. (4) Поэтому многие командиры собрались вместе и обвиняли Пердикку, и вся пехотная фаланга в этот момент отвернулась от него, проявляя свою враждебность угрожающими криками. (5) В результате около сотни командиров первыми восстали против него, из которых самым знаменитым был Пифон, тот самый, что подавил мятеж греков, второй человек по храбрости и славе из товарищей Александра; следом также некоторые кавалеристы сговорились и пошли к палатке Пердикки, где они навалились на него и смертельно ранили.

(6) На следующий день, когда была сходка солдат, пришел Птолемей, приветствуемый македонянами, и произнес речь в защиту своей позиции; а так как их припасы были скудны, он представил в изобилии за свой собственный счет зерна для армии и заполнил лагерь другими необходимыми вещами. Хотя он заработал большое одобрение и был способен принять на себя опеку над царями посредством расположения к нему рядовых, он не принял ее, а вскоре, отдавая долг благодарности Пифону и Арридею, он использовал свое влияние, чтобы отдать им высшее командование. (7) Македоняне, когда вопрос о первенстве был поднят в собрании, и Птолемей защитил свое мнение, без возражений и восторженно избрали в качестве защитников царей и регентами Пифона и Арридея, который перевозил тело Александра. Пердикка, после того как он правил в течение трех лет, потерял как свою должность, так и свою жизнь, как было описано.

37. (1) Немедленно после смерти Пердикки пришли люди с известием, что в сражение в Каппадокии Эвмен одержал победу, а Кратер и Неоптолем побеждены и убиты[18]. Если бы об этом стало известно за два дня до гибели Пердикки, никто не посмел бы поднять руку против него из-за его большой удачи. (2) Теперь, однако, македоняне, узнав новости об Эвмене, утвердили смертный приговор на него и на пятьдесят начальников, его последователей, среди которых был Алкет, брат Пердикки. Они также убили самых верных друзей Пердикки и его сестру Аталанту, жену Аттала, начальника флота.

(3) После убийства Пердикки, Аттал, который командовал флотом, находился в Пелусии, но когда он узнал об убийстве своей жены и Пердикки, он отправился в плавание и привел флот в Тир. (4) Комендант гарнизона этого города, Архелай, который был македонянином по происхождению, приветствовал Аттала и отдал город ему, а также средства, которые были предоставлены в его распоряжение Пердиккой на хранение и теперь благородно возвращены в размере восемьсот талантов. Аттал остался в Тире, собирая тех из друзей Пердикки, которые бежали, спасаясь из лагеря возле Мемфиса[19].

38. (1) После отъезда Антипатра в Азию[20], этолийцы, в соответствии с их договором с Пердиккой, совершили поход в Фессалию с целью отвлечь Антипатра. У них было двенадцать тысяч пеших и четыреста всадников, а их стратегом был Александр Этолиец. (2) С марша они осадили город Амфисских локров, заполонили их страну, и захватили некоторые из соседних городов. Они победили в бою Поликла, стратега Антипатра, убив его и немалое число его солдат. Некоторых из тех, кто был взят в плен, они продали, других выпустили, получив выкуп. (3) Затем вторгшись в Фессалию, они убедили большинство фессалийцев присоединиться к ним в войне против Антипатра, и быстро собрали силы численностью всего двадцать пять тысяч пехотинцев и тысяча пятьсот всадников. (4) Тогда как они приобретали города, несмотря на это, акарнанцы, которые были враждебны к этолийцам, вторглись в Этолию, где они начали разорять земли и осаждать города. (5) Когда этолийцы узнали, что их собственная страна подверглась опасности, они оставили прочие отряды в Фессалии, возложив на Менона из Фарсала командование, в то время как они сами с гражданским ополчением быстро ушли в Этолию и, поразив страхом акарнанцев, освободили свои родные города от опасности. (6) В то время как они были заняты этими делами, Полиперхонт, который был оставлен в Македонии стратегом, выступил в Фессалию со значительной армией и разбил противника в сражении, в котором погиб стратег Менон, и, изрубив большинство его армии в пух и прах, вернул Фессалию.

39. (1) В Азии Арридей и Пифон, опекуны царей, отправившись от Нила с царями и армией, прибыли в Трипарадис в верхней Сирии[21]. (2) Эвридика[22], царица, стала вмешивается во многие дела, и действовать против усилий опекунов. Пифон и его коллега были обеспокоены этим, и когда они увидели, что македоняне уделяли все больше и больше внимания ее приказам, они созвали заседание совета и подали в отставку; после чего македоняне избрали Антипатра опекуном с полной властью. (3) Когда Антипатр прибыл в Трипарадис несколько дней спустя, он обнаружил Эвридику разжигающую розни и настраивающую македонян против него. (4) Армия была в большом волнении; но на общее собрание собралась вместе, и Антипатр положил конец мятежу по указанию масс, и основательно пригрозив Эвридике, он убедил ее соблюдать спокойствие[23].

(5) После этого он заново распределил сатрапии. Птолемею он назначил то, что и так ему принадлежало, ибо было невозможно сместить его, так как он, казалось, удержал Египет посредством добродетели и своей отваги, как если это была военная добыча. (6) Он отдал Сирию Лаомедонту из Митилины, а Киликию Филоксену. Из Верхних Сатрапий Месопотамия и Арбелиты[24] были отданы Амфимаху, Вавилония — Селевку, Сузиана — Антигену, потому что он был первым в нападении на Пердикку, Персию — Певкесту, Карманию — Тлеполему, Мидию — Пифону, Парфию — Филиппу[25], Арию и Дрангиану — Стасандру из Кипра, Бактрию и Согдиану — Стасанору из Сол, который был родом с того же острова[26]. Он добавил Паропанисады к области Оксиарта, отца Роксаны, жены Александра, и часть Индии, граничащей с Паропанисадами — Пифону, сыну Агенора. Из двух соседних царств, одно вдоль реки Инд было назначено Пору, а то что вдоль Гидаспа — Таксилу, у него не было возможности сместить этих царей без применения царской армии и без выдающегося полководца. Из сатрапий, которые обращены к северу, Каппадокия была назначена Никанору[27], Великая Фригия и Ликия — Антигону как и прежде, Кария — Асандру, Лидия — Клиту, а Геллеспонтская Фригия — Арридею. (7) Стратегом царской армии он назначил Антигона, поручив ему закончить войну против Эвмена и Алкета, но он прикрепил своего сына Кассандра к Антигону как хилиарха[28], с тем чтобы последний не был в состоянии реализовывать свои собственные амбиции незамеченными. Сам Антипатр с царями и своей армией направился в Македонию, с целью возвращения царей в родные земли[29].

40. (1) Антигон, который был назначен стратегом Азии с целью окончания войны с Эвменом, собрал свои войска с зимних квартир[30]. После приготовлений к битве, он отправился против Эвмена, который был еще в Каппадокии. (2) Тотчас один из выдающихся командиров Эвмена по имени Пердикка, покинул его и расположился лагерем на расстоянии трех дней пути с солдатами, которые присоединились к нему в мятеже: три тысячи пеших и пятьсот всадников. Эвмен, соответственно, направил против него Феникса из Тенедоса с четырьмя тысячами пехотинцев и тысячей всадников. (3) После усиленного ночного марша Феникс неожиданно напал на дезертиров, примерно во вторую стражу ночи, и застав их спящими, взял Пердикку живым и обеспечил контроль над его отрядом. (4) Эвмен предал смерти командиров, которые несли наибольшую ответственность за дезертирство, но путем распределения простых солдат среди других войск и доброго к ним отношения, он получил их в качестве преданных сторонников.

(5) Впоследствии Антигон послал сообщение некому Аполлониду, который командовал кавалерией в армии Эвмена, и дав заманчивые обещания, тайно уговорил его стать предателем и дезертировать во время боя. (6) Хотя Эвмен стоял лагерем на равнине в Каппадокии, хорошо подходящей для конного боя, Антигон напал на него со всеми своими людьми и овладел предгорьем, что возвышалось над равниной. (7) У Антигона в то время было больше, чем десять тысяч пеших солдат, половина из которых были македоняне, прославленные своей смелостью, две тысячи верховых, и тридцать слонов, Эвмен в то время командовал не менее чем двадцатью тысячами пехоты и пятью тысячами конницы. (8) Но когда разгорелась битва и Аполлонид с кавалерией неожиданно покинул свою сторону, Антигон одержал победу и убил около восьми тысяч врагов. Он также стал хозяином всего обоза, так что солдаты Эвмена были встревожены поражением и унывали в связи с гибелью своих припасов.

41. (1) После этого Эвмен вынужден был спасаться в Армении и убедил заключить союз с ним некоторых жителей этой земли, но так как он был настигнут и увидел, что его солдаты ушли к Антигону, он занял крепость, называемую Нора[31]. (2) Эта крепость была очень маленькая, в окружности не более двух стадий[32], но удивительной силы, ее здания были построены близко друг к другу на вершине высокой скалы, и это было изумительное укрепление, отчасти по своей природе, отчасти от дела рук людей. (3) Кроме того, она содержала запасы зерна, дров, и соли, достаточные для удовлетворения в течение многих лет всех потребности тех, кто укрылся там. Эвмена в бегстве сопровождали те из его друзей, которые были исключительно верны и принявшие решение умереть вместе с ним, если он дойдет до худшего положения. Всего, численность и конницы и пехоты, была около шестисот душ[33].

(4) Теперь, когда Антигон приобрел армию, которая была с Эвменом, он стал хозяином сатрапий Эвмена вместе с их доходами, и захватил большую сумму денег, кроме того, он стремился к великой цели; так как не было начальника во всей Азии, который имел бы армию достаточно сильную, чтобы вступить с ним в борьбу за превосходство. (5) Поэтому, в настоящем притворяясь, что почтительно относится к Антипатру, он решил, что, как только он достигнет неуязвимой позиции, он больше не будет исполнять приказы ни царей, ни Антипатра. (6) Таким образом, он сначала окружил тех кто бежал в крепость двойным валом, рвами и поразительным частоколом; но затем он провел переговоры с Эвменом о возобновлении прежней дружбы, и пытался убедить его связать свою судьбу с ним. Эвмен, однако, хорошо знал, что Удача изменяет очень быстро, и требовал больших уступок, чем при существующих обстоятельствах было оправдано; (7) в самом деле, он полагал, что ему должны быть возвращены сатрапии, которые изначально были отданы ему и он должен быть очищен от всех обвинений. Но Антигон переслал эти дела Антипатру, а затем, разместив достаточную стражу вокруг крепости, отправился на встречу с другими вражескими командирами, которые выжили и имели войска, а именно с Алкетом, братом Пердикки, и Атталом, командиром флота[34].

42. (1) Эвмен позже отправил послов к Антипатру, чтобы обсудить условия капитуляции. Их возглавлял Иероним, который написал историю Приемников[35]. Сам Эвмен, который испытывал многочисленные и различные изменения в жизненных обстоятельствах, не падал духом, так как он хорошо знал, что Удача делает неожиданные перемены в обоих направлениях. (2) Он видел, с одной стороны, что цари македонян держатся на пустом предлоге преемственности власти, а с другой, что многие амбициозные люди добились руководящих постов, и что каждый из них желает действовать в своих собственных интересах. Поэтому он выражал надежду, как действительно и случилось, что многие из них нуждаются в нем из-за его прозорливости и опыта в военном деле, и еще больше вследствие его необычной приверженности данному обещанию.

(3) Видя, что лошадей невозможно тренировать из-за неровного и ограниченного пространства и они становятся непригодными для использования в конном бою, Эвмен разработал некое странное и удивительное упражнение для них[36]. (4) Привязав головы веревками к балкам или крючкам и подняв их на две или три двойных ладони[37], он заставил их перенести свой вес на задние ноги с передних, совсем не касающихся земли. Каждая лошадь, немедленно, в попытке найти опору для передних, начинала биться всем своим телом и ногами, все ее члены испытывали напряжение. При такой активности пот обильно лился с тела и таким образом животные содержались в хорошей форме через их чрезмерный труд. (5) Он дал одинаковый паек всем солдатам, сам разделяя с ними их простую пищу, и своею неизменной приветливостью он приобрел великое расположение к себе и обеспечил единогласие между всеми своими товарищами в бегстве. Таково было положение Эвмена и тех, кто бежал на скалу с ним[38].

43. (1) Так в Египте[39] Птолемей, после того как он неожиданно избавился от Пердикки и царской армии, содержал эту землю, как если бы она была военной добычей. Видя, что Финикия и, так называемая, Келесирия, удобно расположены для наступления против Египта, он вознамерился всерьез стать хозяином этих областей[40]. (2) Соответственно, он направил достаточную армию со стратегом Никанором, человеком выбранным среди его друзей. Последний вошел в Сирию, взял сатрапа Лаомедонта в плен, и завоевал всю страну. После того как он также обеспечил верность городов Финикии и разместил гарнизоны в них, он вернулся в Египет, совершив короткий и впечатляющий поход.

44. (1) Когда Аполлодор был архонтом в Афинах, римляне избрали Квинта Попиллия и Квинта Поплия консулами[41]. В течении их срока полномочий Антигон, который победил Эвмена, решил воевать против Алкеты и Аттала; этих двух последних друзей и родственников Пердикки, заслуженных полководцев, имеющих достаточно солдат, чтобы сделать ставку на силу[42]. Поэтому Антигон отправил все свои силы из Каппадокии и стремительно повел на Писидию, где остановился Алкет со своей армией. (2) Совершив форсированный марш на пределе выносливости своих людей, он прошел две тысячи пятьсот стадий за семь дней и ночей[43], и достиг, так называемого, Кретополя. Он избежал извещения врага из-за быстроты своего движения, и расположился рядом с ними; пока они были в неведении относительно его прихода, он скрытно двинулся на них, заняв определенные прочные высоты. (3) После того как Алкет узнал, что враг рядом, он составил свою фалангу как можно быстрее и собирал силы для нападения на отряды, которые удерживали хребты, стараясь изо всей мочи овладеть ими силой и сбросить врага с возвышенности. (4) Завязался упорный бой и многие пали с обеих сторон; затем Антигон повел шесть тысяч всадников в яростную атаку против вражеской фаланги, чтобы отрезать Алкете путь к отступлению. (5) Когда этот маневр удался, отряды на высотах, которые были намного многочисленнее, а также пользовались выгодой от трудной местности, разбили нападавших. Алкет, которому путь отступления к пехоте был отрезан, и который был пойман в ловушку численно превосходящим противником, оказался перед лицом неминуемой гибели. Поэтому теперь, когда само выживание было трудно, он, покинутый многими своими людьми, едва спасся в фаланге пехотинцев.

45. (1) Антигон, однако, направил своих слонов и всю свою армию вниз с более высокой позиции и поразил страхом своих противников, которые значительно уступали в численности, потому что их было всего шестнадцать тысяч пеших и девятьсот всадников, в то время как у Антигона, кроме слонов, было больше чем сорок тысяч пеших и свыше семи тысяч всадников. (2) Слоны немедля атаковали армию Алкеты с фронта, и в то же время всадники из-за превосходства в численности обошли их со всех сторон, в то время как отряды пехоты, гораздо более многочисленные, также превосходящие их в доблести, удерживали верховые позиции. При этом, смятение и паника начали охватывать солдат Алкеты, из-за стремительности и силы атаки, они были не в состоянии построить фалангу должным образом. (3) Разгром был полный. Аттал, Доким, Полемон, и многие из наиболее важных офицеров были взяты в плен[44], но Алкет, вместе со своими телохранителями и слугами, бежал к своим писидийским союзникам в город в Писидии, называемый Термесс. (4) Антигон добился капитуляции всех прочих путем переговоров и включил их в свои собственные ряды; мягким обхождением с ними он приобрел немалое пополнение к своим силам. (5) Однако писидийцы, численностью шесть тысяч, выдающейся отваги, велели Алкете мужаться, обещая, что они никоим образом не отступятся от него, потому что они очень хорошо относились к нему по следующим причинам.

46. (1) Алкета, не имея сторонников в Азии после смерти Пердикки, решил проявить доброту к писидийцам, думая, что он будет в безопасности, как союзник людей, которые слыли воинственными и которые обладали труднодоступной страной, а также приобретет оплот. (2) По этой причине во время походов он чествовал их чрезвычайно выше всех союзников и позволял им грабеж вражеских земель, выделяя им половину добычи. Используя самые дружественные речи в разговоре с ними, каждый день приглашая самых выдающихся из них, в свою очередь, к своему столу на пирах, и, наконец, чествуя многих из них дорогими подарками, он приобрел в них преданных сторонников. (3) И даже в это время Алкет возлагал надежды на них, и они не разочаровали его надежд. Ибо, когда Антигон расположился станом у Термесс со всем своим войском и потребовал Алкету, и даже когда старики сообщили, что он будет выдан, молодежь, собравшись в партию в оппозиции к своим родителям, постановили встретить всякую опасность и обеспечить безопасность Алкеты.

(4) Старики сначала пытались убедить молодежь не допускать, чтобы их родная земля стала жертвой войны ради одного македонянина, но когда они увидели, что решимость молодых людей не поколебать, вслед за этим, тайно посовещавшись, они отправили ночью посольство к Антигону, обещая выдать Алкету либо живым, либо мертвым. (5) Они просили его нападать на город несколько дней и, выманить защитников вперед легкой стычкой, отойдя в притворном бегстве. Они обещали, что, когда это случится, и молодежь будет занята в битве на расстоянии от города, они воспользуются подходящим случаем для собственного предприятия. (6) Антигон, убежденный ими, отодвинул свой лагерь дальше от города, и стычками с молодежью, держа обещание, оттягивал их боем за пределы города. (7) Когда старики увидели, что Алкета остался в одиночестве, выбрали самых надежных из рабов и тех граждан, в расцвете сил, которые не работали на его пользу, они предприняли свою попытку, в то время как молодежь была далеко. Они не сумели, правда, взять его живым, потому, что он первым наложил на себя руки, чтобы не попасть во власть своих врагов живым, но его тело, положив на носилки и покрыв грубым плащом, они вынесли через ворота и доставили Антигону, не привлекая внимания стрелков.

47. (1) Избавив свое государство от опасности собственной хитростью, они отвели войну, но они не смогли избежать недовольства молодежи, ибо как только те вернулись с боя, и услышали, что случилось, они впали в ярость на свою родню по причине их собственной чрезмерной преданности Алкете. (2) Сначала они завладели частью города и постановили предать огню постройки, а затем, уйти из города с оружием и утвердиться в горах, чтобы грабить страну, которая принадлежит Антигону; позже, однако, они изменили свои намерения, воздержались от поджога города, но они посвятили себя разбою и партизанской войне, опустошив большую часть вражеских земель. (3) Что касается Антигона, он взял тело Алкеты и жестоко обращался с ним в течение трех дней; когда труп начал разлагаться, он бросил его без погребения и ушел из Писидии. Но молодежь Термесса, сохраняя свое доброе расположение к жертве, собрали тело и устроили в его честь великолепные похороны. Таким образом, доброта по самой своей природе обладает необычной силой очарования со стороны благодетеля, сохраняя неизменной добрую волю людей по отношению к ним. (4) Как бы то ни было, Антигон отправился из Писидии и двинулся во Фригию со всеми своими силами. Когда он пришел к Кретополю, Аристодем из Милета встретил его с известием, что Антипатр умер, и, что верховное командование и попечительства над царями выпало Полиперхонту Македонскому. (5) Будучи рад случившемуся, он увлекся надеждой и задумал прочно удержать управление над Азией и не уступать никому руководство этим континентом.

Такова была ситуация в связи с Антигоном[45].

Главы 48-75. Войны между преемниками Александра.

Переводчик: Agnostik.

48. (1) Что касается Македонии[1], в последнее время Антипатр был поражен довольно серьезной болезнью, которая на склоне лет стала смертельной, афиняне направили Демада послом к Антипатру, человека имеющего репутацию обслуживающего в городе интересы Македонии[2]. (2) Они просили Антипатра, чтобы он, как это было условлено с самого начала, убрал гарнизон из Мунихия. Антипатр сначала был расположен к Демаду, но после смерти Пердикки некоторые письма были найдены в царских архивах, в которых Демад предлагал Пердикке перебраться как можно быстрее в Европу против Антипатра. После этого Антипатр стал отчужденным к нему и придерживался скрытой вражды. (3) И когда Демад, в соответствии с инструкциями, данными ему народом, потребовал выполнения обещаний и позволил довольно свободные угрозы о гарнизоне, Антипатр не дал ему ответа, но передал самого Демада и его сына Демеса, который сопровождал отца в качестве посланника, тем слугам, которые были ответственны за наказания. (4) Они были перевезены в общественную тюрьму и преданы смерти по причинам, указанным выше.

Антипатр, который был уже при смерти, назначил опекуном царей и верховным главнокомандующим Полиперхонта, который был едва ли не самый старый из участников походов Александра и был отмечен за благородство македонянами[3]. Антипатр также сделал своего собственного сына Кассандра хилиархом и вторым по полномочиям[4]. (5) Должность и звание хилиарха впервые приобрела известность и почет при персидских царях, а потом при Александре она получила большую власть и славу в то время когда он стал поклонником этого и всех других персидских обычаев. По этой причине Антипатр, следуя такому обычаю, назначил своего сына Кассандра, так как он был молод, на должность хилиарха.

49. (1) Кассандр, однако, не одобрил распоряжений сделанных его отцом, рассматривая как оскорбление, что некто, не связанный кровным родством, должен получить власть от его отца, в то время как есть сын, способный управлять государственными делами, и который уже дал достаточно доказательств своих способностей и мужества. (2) Сначала, уехав с друзьями в деревню, где у него было достаточно удобных случаев и досуга, он говорил с ними о верховной власти; затем, привлекая их одного за другим, он настойчиво убеждал их частным образом присоединиться к нему в установлении его владычества, и добившись их большими обещаниями, он сделал их готовыми к совместному предприятию. (3) Он также в тайне отправил послов к Птолемею, обновляя их дружбу и призывая его вступить в союз и направить, как можно скорее, флот из Финикии на Геллеспонт. Подобным же образом он послал послов к другим начальникам и городам, чтобы призвать их к союзу с ним. Сам он, однако, организует многодневную охоту, чтобы избежать подозрений в причастности к мятежу. (4) После того как Полиперхонт взял на себя опеку царей и провел совещания со своими друзьями, с их одобрения он позвал Олимпиаду, прося ее взять на себя заботу о сыне Александра, который был еще ребенком, и жить в Македонии с царственным достоинством. Случилось так, что за некоторое время до этого Олимпиада бежала в Эпир в изгнание, из-за ссоры с Антипатром.

Таково было состояние дел в Македонии[5].

50. (1) В Азии[6], как только повсеместно распространилась весть о смерти Антипатра, она первым делом возбудила переворот, так как каждый обладающий властью предпринимал усилия в своих собственных целях. Антигон, который был главным из них, уже одержал победу над Эвменом в Каппадокии и забрал его армию, и он также полностью победил Алкета и Аттала в Писидии и присоединил их отряды[7]. Кроме того, Антипатр назначил его верховным главнокомандующим Азии, и в то же время он был назначен стратегом великой армии[8], по этим причинам он был полон гордости и высокомерия. (2) Полный честолюбивых надежд добиться верховной власти, он решил не исполнять приказов ни от царей, ни от их опекунов; ибо он считал само собой разумеющимся, что он сам, обладая наилучшей армией, завладеет сокровищами всей Азии, так как никто не был в состоянии противостоять ему. (3) В то время у него было шестьдесят тысяч пехотинцев, десять тысяч всадников и тридцать слонов, а в дополнение к этим он надеялся также подготовить другие силы, если будет необходимость, так как Азия могла бесконечно обеспечивать оплату для наемников, которых он мог бы собрать. (4) С такими планами на уме, он вызвал историка Иеронима, друга и земляка Эвмена из Кардии, который укрылся в крепости называемой Нора[9]. После попытки привлечь Иеронима к себе дорогими подарками, он направил его в качестве посланника к Эвмену, призывая последнего забыть битвы, которые велись против него в Каппадокии, стать его другом и союзником, и получить подарки во много раз ценнее того, чем он ранее обладал и величайшую из сатрапий, и в общем быть первым из друзей Антигона и его соучастником в совместном предприятии[10]. (5) Антигон также сразу созвал совет из своих друзей, и, после того как он ознакомил их со своим замыслом достижения верховной власти, назначил сатрапии некоторым из наиболее важных друзей и военные должности другим; и, удерживая большими надеждами всех их, он наполнил их воодушевлением своими начинаниями. В самом деле, он имел в виду пройти через Азию, отстранить существующих сатрапов, и преобразовать руководящие посты в пользу своих друзей.

51. (1) Пока Антигон был занят этими делами, Арридей, сатрап Фригии Геллеспонской, раскрыв его замысел, решил обеспечить безопасность своей сатрапии, а также укрепить наиболее значимые города гарнизонами[11]. Так город Кизик был стратегически наиболее важен и очень большой, он послал против него отряд пехоты, состоящий из более чем десяти тысяч наемников, тысячи македонян и пятисот персидских лучников и пращников. Он имел также восемьсот всадников, все виды снарядов, катапульты как для копий, так и для камней, и все другое снаряжение надлежащее для штурма города. (2) После внезапного нападения на город и захвата великого множества народа в окрестных землях, он занялся осадой, пытаясь устрашить горожан и заставить их принять гарнизон. Поскольку нападение было неожиданным, большинство кизикенцев были отрезаны в деревне, и только немногие остались в городе, но они были полностью готовы к осаде. (3) Решившись, тем не менее, сохранить свою свободу, они открыто отправили послов для переговоров с Арридеем о начавшейся осаде, заявив, что город сделает все для него, кроме приема гарнизона, но тайно, призвав молодых мужчин и выбранных рабов, которые были пригодны для этой цели, они вооружили их и снабдили стены защитниками. (4) Когда Арридей настаивал, чтобы город принял гарнизон, послы сказали, что они хотели бы провести совещание с народом по этому поводу. Сатрап согласился и они получили перемирие, и в этот день и следующую ночь они совершенствовали свою подготовку к противостоянию осаде. (5) Обманутый Арридей упустил случай и не оправдал своих ожиданий, ибо кизикенцы обладали городом, который был силен и очень легко защищался от нападений со стороны суши благодаря расположению на полуострове, а так как они контролировали море, они легко отразили врага. (6) Кроме того, они послали за солдатами в Византию, и за снарядами и всем остальным, что употребляется для отражения нападения. Народ Византии поставил все это быстро и охотно, кизикенцы стали самоуверенны и противопоставили свое мужество против опасности. (7) Они также сразу отправили военные корабли курсировать вдоль берега, вызволили и вернули тех, кто оставался в сельской местности. Вскоре у них было достаточно солдат, и после гибели большого числа осаждающих, они избавились от осады. Таким образом Арридей, превзойденный в военном искусстве кизикенцами, вернулся в свою сатрапию ничего не добившись.

52. (1) Случилось так, что Антигон замешкался в Келенах, когда он узнал, что Кизик осажден. Решив завладеть подвергшимся опасности городом, в виду своего предстоящего предприятия, он отобрал лучших из всей своей армии, двадцать тысяч пехотинцев и три тысячи всадников. (2) Взяв их, он в спешке отправился, чтобы помочь кизикенцам. Он немного опоздал, но издал доброжелательный по отношению к городу манифест, хотя не сумел овладеть им целиком. (3) Он направил послов к Арридею, выдвинув против него следующие обвинения: во-первых, он посмел осадить греческий город, который был союзником и не виновен ни в каком преступлении, а во-вторых, он очевидно намеревался восстать и обратить свою сатрапию в частное владение. Наконец, он приказал ему оставить свою сатрапию и, сохранив единственный город в качестве места жительства, оставаться спокойным. (4) Арридей, однако, выслушав послов и осудив высокомерие их слов, отказался оставить свою сатрапию, и сказал, что занимая города гарнизонами, он делает первый шаг в войне до победного конца с Антигоном. В соответствии с этим решением, после обеспечения городов охраной, он отослал часть своей армии со стратегом во главе. Он приказал последнему связаться с Эвменом[12], снять осаду крепости, и когда он освободит Эвмена от опасности, сделать его союзником. (5) Антигон, который очень хотел отомстить Арридею, направил войско вести войну против него, а сам он с достаточно сильной армией отправился в Лидию, из которой он хотел изгнать сатрапа Клита. (6) Последний, предвидя нападение, обеспечил наиболее важные города гарнизонами, а сам отправился на корабле в Македонию разоблачить царям и Полиперхонту дерзкий мятеж Антигона и просить о помощи. (7) Антигон взял Эфес при первом же штурме с помощью некоторых сообщников внутри города. После того, как Эсхил Родосец привез морем в Эфес из Киликии на четырех кораблях шестьсот талантов серебра, которые были посланы в Македонию царям, Антигон наложил руку на него, заявив, что оно ему нужно, чтобы расплатиться с наемниками. (8) Тем самым он дал понять, что он начал действовать в своих целях и против царей. Затем после штурма Сим, он поочередно выступал против городов, приобретая одни с помощью силы, и привлекая других путем убеждения.

53. (1) Теперь, когда мы закончили обзор деятельности Антигона, мы должны повернуть наш рассказ к судьбе Эвмена. Этот человек испытал великие и невероятные перевороты судьбы, постоянно разделяя благо и неудачи сверх ожидания. (2) Например, в период, предшествующий этим событиям, когда он сражался на стороне Пердикки и царей, он получил сатрапию Каппадокию и соседние области, в которых, как владелец большой армии и многих богатств, стал знаменит своею удачею. (3) Ибо он победил в генеральном сражении Кратера и Неоптолема, прославленных полководцев, командующих непобедимым македонским войском, и убил их на поле боя[13]. (4) Но хотя он и приобрел репутацию неодолимого, он испытывал такое изменение судьбы, что он потерпел поражение от Антигона в большой битве и вынужден был укрыться с несколькими друзьями в одной весьма малой крепости[14]. Запертый там, окруженный врагом двойной стеной, он не имел никого, кто бы подал ему помощь в его собственном несчастье. (5) Когда осада длилась уже год[15] и надежда на спасение была оставлена, вдруг появилось неожиданное избавление из его положения; Антигон, который осаждал его, и стремится к его уничтожению, изменил свой план, пригласив его участвовать в своем собственном предприятий, и после получения залога, связав его клятвой, освободил от осады[16]. (6) Так неожиданно спасшись после значительного времени, он остался в настоящем в Каппадокии, где собрал вместе своих бывших друзей и тех, кто когда-то служил под его началом и теперь бродил по стране. Так как он был высоко уважаем, он быстро нашел много людей, разделивших с ним свои ожидания, и завербованных им для участия в походе. (7) В конце концов, через несколько дней, в дополнение к пятистам друзьям, которые были осаждены в крепости с ним, он имел более двух тысяч солдат[17], которые следовали за ним по своей доброй воле. С помощью фортуны он достиг настолько большого усиления мощи, что он взял себе царскую армию и защищал царей против тех, кто дерзко пытался положить конец их правлению. Но мы должны рассказать эти события более подробно чуть позже в их надлежащем месте[18].

54. (1) Теперь, когда мы достаточно поговорили о делах в Азии, мы должны обратить внимание на то, что имело место в то же время в Европе[19]. Хотя Кассандру не удалось получить господствующее положение в Македонии, он не унывал; и он решил поддерживать свои притязания на него, считая оскорблением, что должность его отца отдана другому. (2) Так как он понял, что македоняне поддерживают Полиперхонта, он в дальнейшем лично беседовал с друзьями, у которых он пользовался наибольшим доверием, и послал их в Геллеспонт, не вызывая подозрений, а он сам, проведя несколько дней на отдыхе в деревне и затеяв охоту, создал общее мнение, что он не будет пытаться получить должность. (3) Однако, когда все необходимое для его отъезда было готово, он покинул Македонию незамеченным[20]. Он прибыл в Херсонес и, отправившись оттуда, прибыл на Геллеспонт. Отплыв в Азию к Антигону, он просил его помочь ему, говоря, что Птолемей также обещал быть союзником. Антигон охотно принял его и обещал деятельно содействовать ему во всех отношениях, и дал ему сразу как сухопутные силы, так и флот. (4) При этом он делал вид, что помогает ему из-за своей дружбы с Антипатром, но на самом деле потому, что хотел чтобы внимание Полиперхонта было отвлечено многочисленными и большими делами, так чтобы он сам мог продолжить свои дела в Азии в безопасности и сохранить верховную власть для себя.

55. (1) Тем временем в Македонии Полиперхонт, опекун царей, после того как Кассандр ускользнул, предвидел серьезный характер войны, которую ему предстояло вести, а так как он решил ничего не делать без совета со своими друзьями, он собрал всех командиров и наиболее влиятельных из прочих македонян. (2) Было очевидно, что Кассандр, усиленный Антигоном, поведет греческие города против них, так как некоторые из городов охранялись гарнизонами его отца, а в других господствовали друзья Антипатра и наемники, бывшие под властью олигархии, а так как Кассандр привлек в качестве союзников Птолемея, правителя Египта, и Антигона, который уже открыто восстал против царей, и каждый из них обладал большой армией и обильными богатствами и, в результате, были владыками многих народов и городов. После вопроса как бороться против этих проблем, стоящих перед ними, и высказываний многих практичных предложений о войне, было решено освободить города по всей Греции и с целью свержения олигархии, установленной в них Антипатром, (3) и таким образом, они вернее всего уменьшат влияние Кассандра, а также приобретут себе великую славу и много сильных союзников. (4) Поэтому немедля они созвали вместе посланников, которые представляли города, и затем, призвав их ободриться, обещали восстановить демократическое правление в городах. Как только они подготовили указ, который был одобрен, они отдали его посланникам, с тем, чтобы они могли скорее вернуться в свои родные города и представить народному собранию добрую волю царей и стратегов, предложенную грекам. Указ был составлен в таких выражениях, как эти:

56. (1) "Так как наши предки неоднократно оказывали добро эллинам, то мы желаем сохранить их традиции и дать всем доказательство благосклонности, с которой мы продолжаем относиться к грекам. (2) Когда скончался Александр и царский престол перешел к нам, мы сообщили об этом во все греческие города, предполагая возвратить всем мир и установленное нашим царственным отцом Филиппом государственное устройство; (3) но так как во время нашего пребывания в далеких землях некоторые греки в своем ослеплении начали войну против Македонии и были побеждены нашими стратегами[21], благодаря чему города Греции подверглись различным бедствиям, то вы были убеждены, что вина в том падает исключительно на наших стратегов. Теперь, исполняя наше первоначальное намерение, мы даруем вам мир, даем вам государственное устройство, какое вы имели при Филиппе и Александре, и все прочие привилегии согласно со сделанными ими в вашу пользу постановлениями. (4) Изгнанникам или тем, которые были изгнаны нашими стратегами после того, как Александр вступил в Азию, мы разрешаем возвратиться на родину; возвращаемые нами лица пользуются своими прежними правами и имуществом и должны сами жить спокойно, равно как и относительно них будет забыто все прошлое; этим актом уничтожаются все сделанные относительно них прежде постановления. (5) Исключаются отсюда только изгнанные за убийства и святотатство, равно как и изгнанные вместе с Полиэнетом за измену жители Мегалополя, затем амфиссейцы, триккеи, фаркадоняне и гераклеоты[22]; все остальные должны быть снова приняты в число граждан до последнего числа месяца Ксанфика[23]. (6) Если же в административных постановлениях, сделанных Филиппом и Александром, будут встречаться противоречия, то за разрешением их согласно с интересами городов и нашими города должны обращаться к нам. Афиняне сохраняют в своем владении то, чем они владели при Филиппе и Александре; Ороп остается за оропянами[24], (7) Самос же мы возвращаем афинянам, так как и наш отец Филипп оставил его в их руках[25]. Всем грекам предлагается сделать постановление, что никто не должен вести войну против нас или вообще предпринимать какие-либо меры против нас; действующим вопреки этому постановлению грозит изгнание со всем их родом и конфискация имущества. Мы повелели Полисперхонту обсудить с вами подробности как этого, так и всех наших других постановлений. (8) Вы, как мы уже сказали выше, должны уважать наше настоящее решение; с теми же, которые будут противиться принятому нами решению, будет поступлено без всякого сожаления"[26].

57. (1) Когда этот указ был обнародован и отправлен во все города, Полиперхонт пишет в Аргос и другие города, приказывая им изгнание тех, кто были главами правительств во время Антипатра — даже осудить некоторых из них к смертной казни и конфисковать их имущество — для того, чтобы эти люди, полностью лишенные власти, не были в состоянии содействовать Кассандру каким-либо способом. (2) Он также пишет Олимпиаде, матери Александра, которая находилась в Эпире из-за ссоры с Кассандром, прося ее вернуться в Македонию как можно скорее, чтобы принять опеку над сыном Александра, и принять на себя ответственность за него, пока он не достигнет должного возраста и не получит царство своего отца. (3) Он также послал к Эвмену[27], написав письмо от имени царей, призывая его не прекращать вражду по отношению к Антигону, но повернуться от него к царям, либо перебраться в Македонию, если он желает, и стать защитником царей в сотрудничестве с ним (Полиперхонтом), или, если он предпочтет, остаться в Азии и после получения денег и армии, сражаться с Антигоном, который уже ясно показал, что восстал против царей. Он говорил, что цари вернут ему сатрапии, которые отобрал Антигон, и все привилегии, которыми он когда-либо обладал в Азии. (4) В завершение он изложил, что особенно надлежит Эвмену быть осторожным и в его интересах заботиться о царском доме в соответствии с его прежними государственными обязанностями. Если ему нужно будет больше военной силы, Полиперхонт обещал, что он сам и цари придут из Македонии со всей царской армией.

Вот что произошло в этом году.

58. (1) Когда Архипп был архонтом в Афинах, римляне избрали Квинта Элия и Луция Папирия консулами[28]. Пока они состояли в должности, Эвмен, как только совершил удачное отступление из крепости[29], получил письма, которые были отправлены Полиперхонтом. В них, помимо того, что было сказано выше, заявлялось, что цари дали ему в подарок пятьсот талантов, как вознаграждение за убытки, которые он потерпел, и что, во исполнение этого, они написали приказ стратегам и казначеям в Киликии, чтобы они выдали ему пятьсот талантов и любые дополнительные суммы, которые он попросил бы для содержания наемников и для других насущных потребностей. В письме также сообщалось, что они писали командирам трех тысяч македонских среброщитников[30], приказав им перейти в распоряжение Эвмена, а стратегам сотрудничать с ним во всем, так как он был назначен верховным главнокомандующим всей Азии. (2) Там же пришло к нему письмо от Олимпиады, в котором она просила и умоляла его помочь царям и себе, говоря, что он остался один, самый верный для своих друзей, и один в состоянии исправить изоляцию царского дома. (3) Олимпиада спрашивала его совета, что лучше для нее, остаться в Эпире из недоверия к тем, кто время от времени должны быть защитниками царей, но на самом деле пытаются забрать царство себе, или вернуться в Македонию. (4) Эвмен сразу ответил Олимпиаде, советуя в настоящее время ей оставаться в Эпире пока война не придет к какому-либо решению. Относительно себя, так как он всегда соблюдал непоколебимую верность по отношению к царям, он решил не исполнять приказы Антигона, который пытался присвоить царство себе, но так как сын Александра нуждался в помощи из-за своего сиротского состояния и жадности начальников, он считал своею обязанностью идти на всякий риск ради безопасности царей.

59. (1) Вследствие этого, Эвмен немедля приказал своим людям снять лагерь и отправился из Каппадокии примерно с пятью ста всадниками и более чем двумя тысячами пеших солдат[31]. Действительно, у него не было времени ждать отстающих из тех, кто обещал присоединиться к нему, ибо приближалась крупная армия, посланная Антигоном под командованием Менандра, чтобы воспрепятствовать Эвмену ныне стоять в Каппадокии, потому что он стал врагом Антигона. (2) Фактически, когда эта армия прибыла через три дня, хотя она упустила эту возможность, но предприняла преследование тех, кто ушел с Эвменом; но поскольку она была не в состоянии поспеть за ним, она вернулась в Каппадокию. (3) Сам Эвмен быстро перешел Тавр форсированным маршем и вступил в Киликию. Антиген и Тевтам, вожди среброщитников, исполняя письмо царей, прошли значительное расстояние, чтобы встретиться с Эвменом и его друзьями[32]. После приветствий и поздравлений его с неожиданным избавлением от великой опасности, они охотно обещали сотрудничать с ним во всем. Македоняне-среброщитники, численностью около трех тысяч, также встречали его с дружелюбием и усердием. (4) Все удивлялись невероятной переменчивости фортуны, когда они принимали во внимание, что совсем недавно цари и македоняне осудили Эвмен и его друзей к смертной казни, но теперь, забыв свои собственные решения, они не только отпустили его безнаказанным, но также вручили ему верховное командование над всем царством. (5) И это было не без оснований, что эти чувства разделялись всеми, кто затем видел повороты в судьбе Эвмена; тот, кто принимает мысль о непостоянстве человеческой жизни, не будет удивлен сменяющимся приливам и отливам судьбы? Или кто, подталкиваемый своей верой в превосходство, получая блага когда Фортуна благоволит ему, должен принять значение слишком высокое для слабых смертных? (6) Человеческая жизнь, как если бы некий бог управлял ею, поочередно движется в цикле через добро и зло во все времена. Странно не то, что некое непредвиденное событие имеет место, а то, что все, что происходит, не является неожиданным. Это также хорошее доказательство допускаемое требованием истории, в непостоянстве и неравномерности событий истории заключается исправление высокомерия счастливчиков и отчаяния обездоленных.

60. (1) Эвмен, который в то же время имел эти вещи в виду, предусмотрительно сделал свое собственное положение безопасным, потому что он предвидел, что удача переменится против. Он понимал, что сам будучи иностранцем, не мог притязать на царскую власть, и что македоняне, которые теперь подчинялись ему, ранее издавали указ о его смерти, и что те, кто занимал военные посты, были преисполнены высокомерия и нацеливались на великие дела. Поэтому он понял, что скоро его будут презирать и в то же время завидовать, и что его жизнь в конечном итоге будет в опасности, потому что никто не будет охотно выполнять приказы, отданные тем, кого они считают ниже себя, или терпеть, когда подчинен тому, кто сам должен подчиняться другим. (2) Рассуждая об этих материях с самим собой, когда пятьсот талантов для оснащения и организации были предложены ему в соответствии с царскими письмами, он сначала отказался принять их, сказав, что он не нуждается в таком даре, так как у него не было желания достичь какой-либо руководящей должности. (3) Даже сейчас, по его словам, делал это не по своей воле, согласившись принять настоящую должность, но был вынужден по просьбе царей исполнять эту великую задачу. В любом случае, в связи с его непрерывной военной службой, он был уже не в состоянии выдерживать стычки и переходы, тем более, нет магистратуры в дальнейшем для того, кто был чужестранец и, следовательно, был отстранен от власти, которая принадлежит по праву македонянам. (4) Однако, он заявил, что во сне видел странные видения, которые он счел необходимым открыть всем, потому что он думал, что это в значительной степени будет способствовать гармонии и общему благу[33]. (5) Он сказал, что во сне видел царя Александра, живого и одетого в свой царственный наряд, заседающего в совете, отдающего приказы начальникам, а также активно управляющего всеми делами монархии. (6) "Таким образом", он сказал: "я думаю, что мы должны взять готовый золотой трон из царских сокровищ, и затем диадему, скипетр, корону, и остальные знаки поместить на него, все командиры должны на рассвете делать воскурения Александру перед ним, проводить заседания Совета в его присутствии, и получать приказы от имени царя, как если бы он был жив и возглавлял собственноручно царство".

61. (1) Так как все согласились с его предложением, все, что нужно было быстро приготовили из царской сокровищницы богатой золотом. Немедленно как только был создан великолепный шатер, был возведен престол, на котором были размещены диадема, скипетр, и доспехи, которыми Александр имел обыкновение пользоваться. Затем, когда алтарь с огнем на нем был поставлен на место, все командиры должны были приносить жертвы из золотой шкатулки, предоставляя ладан и самые дорогостоящие из других видов курения, и сделать поклон Александру как богу. (2) После этого те, кто осуществляет руководство, будут сидеть на многих стульях, которые размещены вокруг, и совещаться вместе при обсуждении вопросов, которые время от времени требуют их внимания. Эвмен, поставив себя наравне с другими командирами во всех вопросах, которые обсуждались, добивался своего интереса, используя самые дружеские сношения, преодолевая зависть, с которой к нему относились, и обеспечил себе доброе отношение между командирами. (3) Так их благоговение перед царем выросло сильнее, все они были переполнены счастливыми ожиданиями, как если бы некий бог вел их. И ведя себя по отношению к македонским среброщитникам подобным образом, Эвмен получил большую пользу от них, как человек достойный заботы царей. (4) Эвмен выбрал самых способных из своих друзей, дав им достаточно средств, и послал их нанимать наемников, установив достойный уровень оплаты. Некоторые из них пошли сразу в Писидию, Ликию, и соседние области, где они усердно нанимали отряды. Другие отправились в Киликию, другие по Келесирии и Финикии, а некоторые по городам Кипра. (5) Поскольку новость об этом наборе рекрутов широко распространилась и предложенная плата заслуживала внимания, многие записывались по своей собственной воле, даже из городов Греции, и были зачислены на службу. В короткое время более десяти тысяч пехотинцев и две тысячи всадников были собраны вместе, исключая среброщитников и тех кто сопровождал Эвмена.

62. (1) При неожиданном и внезапном усилении власти Эвмена, Птолемей с флотом отправился в Зефирий в Киликии, послал к командирам среброщитников, увещевая их отвернуться от Эвмена, которого все македоняне приговорили к смерти[34]. (2) Аналогично, он послал к командирам гарнизона в Кинде[35], клятвенно уговаривая их не выдавать каких-либо денег Эвмену, и обещал им полную безопасность. Но никто не обращал на него никакого внимания, потому что цари и Полиперхонт, их опекун, а также Олимпиада, мать Александра, написали им, что они должны служить Эвмену во всех отношениях, так как он был главнокомандующим всего царства. (3) Антигон, в частности, был недоволен возвышением Эвмена и значительностью власти, что в настоящий момент тот сосредоточил в своих руках, ибо он предполагал, что Эвмен был подготовлен Полиперхонтом как сильный противник ему, так как он взбунтовался против монархии. (4) Решив, таким образом, организовать заговор против Эвмена, он выбрал Филоту, одного из своих друзей, и дал ему письмо, которое он написал среброщитникам и другим македонянам, служивших Эвмену. С ним он также направил тридцать других македонян, назойливых и словоохотливых людей, которым он поручил встретиться отдельно с Антигеном и Тевтамом, командирами среброщитников, и через них и организовать какой-либо заговор против Эвмена, обещая большие подарки и большие сатрапии. Антигон также сказал им, чтобы они общались со своими знакомыми и согражданами среди среброщитников и заручились их поддержкой для заговора против Эвмена, подкупив их взятками. (5) Тогда, хотя они были не в состоянии убедить кого-либо другого, Тевтам, глава среброщитников, был подкуплен и взялся убедить своего товарища по должности Антигена, вступить в предприятие. (6) Антиген, однако, был человеком большой проницательности и верности, не только выступил против этого, но он даже переубедил человека, который был подкуплен; ибо он доказал ему, что для его пользы будет лучше, чтобы Эвмен, а не Антигон оставался жив. (7) Последний, в действительности, если он станет сильнее, заберет их сатрапии и поставит кого-либо из своих друзей на их места; Эвмен, однако, так как он был иностранцем, никогда бы не осмелился продвигать свои собственные интересы, но, оставаясь стратегом, будет относиться к ним как к друзьям, и если они будут сотрудничать с ним, он будет защищать их сатрапии для них и, возможно, даст им другие. Поэтому те, кто придумывали заговоры против Эвмена, потерпели неудачу, как описано.

63. (1) Когда же Филота передал начальникам письма, которые были адресованы всем в общем, среброщитники и другие македоняне собрались в частном порядке без Эвмена и приказали читать письмо. (2) В нем Антигон обвинял Эвмена и призывал македонян схватить Эвмена и немедленно предать его смерти. Если они не сделают это, писал он, то он пойдет со всей своей армией войной против них, и что на тех, кто откажется подчиниться, он наложит подходящее наказание. (3) При чтении этого письма командиры и все македоняне оказались в большом недоумении, потому что было необходимо либо быть на стороне царей и получить наказание от Антигона, либо подчиняться Антигону и понести наказание от Полиперхонта и царей. (4) Пока войска находились в этом запутанном состоянии, вошел Эвмен и, прочитав письмо, призвал македонян следовать указам царей, а не слушать того, кто стал бунтарем. (5) Он обсудил много вопросов, имеющих отношение к теме и не только освободил себя от непосредственной опасности, но также получил большую благосклонность массы, чем раньше.

(6) Так Эвмен, в очередной раз избежав непредвиденной опасности, неожиданно усилил свою собственную власть. Поэтому он приказал солдатам оставить лагерь и повел их в Финикию, желая собрать корабли из всех городов и сформировать значительный флот, так чтобы Полиперхонт, присоединив финикийские корабли, мог владычествовать над морем и был в состоянии безопасно переправить македонскую армию в Азию против Антигона, когда бы хотел. Поэтому он остался в Финикии подготавливая морские силы[36].

64. (1) Между тем Никанор, начальник Мунихии[37], узнав, что Кассандр бежал из Македонии к Антигону и, что Полиперхонт, как ожидается, скоро придет в Аттику со своей армией, просил афинян продолжить поддерживать Кассандра. (2) Никто не санкционировал, но все считали необходимым избавиться от гарнизона как можно скорее. Никанор поэтому сначала обманул народное собрание и убедил подождать несколько дней, сказав, что Кассандр будет делать то, что было бы на пользу городу, и тогда, в то время как афиняне оставались бездеятельными в течение короткого времени, он тайно ночью ввел солдат в Мунихий, незначительное число, так чтобы сил там было достаточно для поддержания охраны и борьбы против любого, кто взялся бы осаждать гарнизон. (3) Афиняне, когда узнали, что Никанор действует бесчестно, послали посольство к царям и Полиперхонту, прося их оказать помощь в соответствии с указом, который был ими издан, касающийся автономии греков[38], и они сами, проводя частые заседания Совета, решили, что должно быть все сделано для войны с Никанором. (4) Пока все они были заняты в этих спорах, Никанор, который нанял много наемников, сделал тайную ночную вылазку и взял стены Пирея и заграждения гавани. Афиняне, которые не только не смогли вернуть Мунихий, но и потеряли Пирей, разозлились. (5) Поэтому они выбрали в качестве посланников некоторых из видных граждан, которые были друзьями Никанора — Фокиона, сына Фоки, Конона сына Тимофея[39], и Клеарха, сына Навсикла — и послали их к Никанору выразить недовольство тем, что он сделал и также просить его вернуть автономию в соответствии с указом, который был издан. (6) Никанор, однако, ответил, что они должны направить свою миссии к Кассандру, так как начальник гарнизона назначался Кассандром, сам он не имел полномочий на независимые действия.

65. (1) В это самое время пришло письмо Никанору от Олимпиады, в котором она приказывала ему вернуть Мунихий и Пирей афинянам. Так как Никанор слышал, что цари и Полиперхонт собирались вернуть Олимпиаду обратно в Македонию, доверить ей воспитание мальчика, и восстановить ее состояние и честь, которыми она пользовалась при жизни Александра[40], он испугался и обещал исполнить приказ, но избегал выполнение обещаний, постоянно оправдываясь.

(2) Афиняне, которые имели большое уважение к Олимпиаде в прежние времена, и теперь отнеслись с почетом при известии о ее настоящем содействии, и наполнились радостью, надеясь, что через ее расположение вернут свою автономию, может быть, без всякого риска. (3) Поскольку обещание все еще было невыполненным, Александр, сын Полиперхонта, прибыл в Аттику с армией. Афиняне считали, что он на самом деле пришел, чтобы вернуть Мунихий и Пирей народу; это, однако, было неверно, напротив, он пришел заинтересованный забрать их себе для использования в войне. (4) Тотчас некоторые афиняне, которые были друзьями Антипатра, одним из них был Фокион, опасаясь наказания в соответствии с законодательством, пошли к Александру и, показывая ему свою пользу, уговорили его забрать крепости себе, а не передавать их афинянам пока не будет побежден Кассандр. (5) Александр, который разбил свой лагерь недалеко от Пирея, не допустил афинян к своим переговорам с Никанором, но совещался с ним наедине и переговоры вел тайно, чем показал, что не намерен честно вести дела с афинянами. (6) Народ, вместе собравшись на собрание, отстранил от должности нынешних магистратов, заполнил должности людьми из крайних демократов[41], и они осудили тех, кто занимал эти должности при олигархии, установили смертную казнь для одних, изгнание и конфискация имущества для других, среди которых был Фокион, который занимал высшую должность при Антипатре.

66. (1) Эти люди, будучи изгнаны из города, бежали к Александру, сыну Полиперхонта, и стремились обеспечить свою безопасность своею честною службой. Они были хорошо встречены им, и посланы с письмом к его отцу Полиперхонту, убеждающем, что Фокион и его друзья не должны претерпеть зло, так как они поддерживали его интересы, и теперь обещают сотрудничают с ним во всех отношениях. (2) Афинский народ также послал посольство к Полиперхонту, выдвигая обвинения против Фокиона, и умоляя Полиперхона вернуть им Мунихий и восстановить автономию. Ныне Полиперхонт стремился занять Пирей гарнизоном, так как порт имел большое значение в удовлетворении потребностей войны, но, поскольку ему было стыдно за действия вопреки указу, который он сам издал, решив, что греки сочтут его вероломным, если он нарушит свое слово в самом известном городе, он изменил свои намерения. (3) Когда он выслушал посольство[42], он дал любезный ответ о дружеских отношениях к человеку, посланному народом, но он арестовал Фокиона и его спутников и послал их связанными в Афины, предоставив власти народа либо приговорить их к смертной казни, либо отклонить обвинения, как им заблагорассудится.

(4) Когда было созвано общее собрание в Афинах, и дело Фокиона и его товарищей было предложено на обсуждение, многие из тех, кто был в изгнании в дни Антипатра[43] и многие из тех, кто были политическими противниками заключенных, потребовали смертной казни. (5) В основе обвинения было то, что после Ламийской войны эти люди были ответственны за порабощение отечества и свержение демократического устройства и законов[44]. Когда возможность защиты была предоставлена обвиняемым, Фокион начал излагать заявление от своей стороны, но толпа шумом и криками отвергла его оправдания, так что обвиняемые остались в полной беспомощности. (6) Когда суматоха улеглась, Фокион снова попытался защитить себя, но толпа криками заглушила его голос, и не дала возможности выслушать его; ибо многие сторонники демократии, которые были лишены гражданских прав, и затем, питали надежды на восстановление, были озлоблены против тех, кто лишил Афины независимости.

67. (1) Фокион пытался преодолеть противодействие и боролся за свою жизнь в ужасных обстоятельствах, те, кто были рядом слышали справедливость его призывов, но те, кто были дальше ничего не слышали из-за сильного шума, поднятого смутьянами, и только видели его жесты, которые из-за большой опасности были страстны и разнообразны. (2) Наконец, оставив надежду спастись, Фокион громко закричал, требуя, чтобы осудили только его на смерть, но и избавили прочих. Так как ярость и неистовство сборища осталось неизменным, некоторые из друзей Фокиона выходили вперед, чтобы добавить свои просьбы к его. Толпа слушала их начальные слова, но когда они шли дальше, давая понять, что они говорят в его защиту, их прогоняли шумом и насмешками. (3) Наконец, всеобщим голосованием народ приговорил обвиняемых и отправил в тюрьму на казнь. Их сопровождало много хороших людей, скорбя и сочувствуя в их великом несчастье. (4) Ибо люди, непревзойденные в славе и по рождению, в течение жизни совершившие множество добродетельных человеческих поступков, не получили ни шанса, чтобы защитить себя, ни справедливого суда, склоненного большинством к аресту умыслом и страхом, удача не только поколебалась, но отнеслась ко всем одинаково. (5) Но многие из народной партии, люди, которые были ожесточенными в своем противостоянии к Фокиону, оскорбляли его безжалостно и жестоко, обвиняя его в своих несчастьях. Ибо, когда ненависть расцветает, ее нельзя выразить словами, после перемены удачи, разгорается в несчастье, теряя человеческий облик в своей ярости против объекта ненависти. (6) И когда, получив глоток болиголова, в соответствии с древним обычаем, эти люди закончили свою жизнь, все они были брошены непогребенные за пределы Аттики. Таким образом умер Фокион и те, кто был ложно обвинен с ним[45].

68. (1) Кассандр, после получения от Антигона тридцати пяти кораблей и четырех тысяч солдат, приплыл в Пирей. Встреченный Никанором, командиром гарнизона, он взял Пирей и гавань, в то же время Мунихий был оставлен Никанором для себя, у которого достаточно было своих солдат в крепости. (2) Когда это случилось, Полиперхонт и цари пребывали в Фокиде, но когда Полиперхонт узнал о прибытии Кассандра в Пирей, он двинулся в Аттику и разбил лагерь возле Пирея. (3) У него было двадцать тысяч македонской пехоты и около четырех тысяч других союзников, тысяча конницы, и шестьдесят пять слонов. Его намерением было осадить Кассандра; но при нехватке поставок и предполагая, что осада будет долгой, он был вынужден оставить в Аттике под командованием сына Александра часть армии, которую можно было снабжать продовольствием, а сам с большей частью сил ушел на Пелопоннес, чтобы обеспечить послушание царям народа Мегалополя, который сочувствовал Кассандру и управлялся олигархией, которая была учреждена Антипатром.

69. (1) Пока Полиперхонт занимался этими делами, Кассандр с флотом обеспечил верность народа Эгины и плотно обложил саламинцев, которые были враждебны к нему. Поскольку он делал непрерывные нападения день за днем, и был хорошо обеспечен как метательными снарядами, так и людьми, он довел саламинцев до очень отчаянного положения. (2) Город уже был под угрозой взятия штурмом, когда Полиперхонт послал значительные силы пехоты и корабли для нападения на осаждающих. Этим Кассандр был встревожен, оставил осаду, и отплыл обратно в Пирей. (3) Но Полиперхонт, страстно желая устроить дела в Пелопоннесе в свою пользу, пошел туда и обсудил с представителями, которых он собрал из городов, вопрос о союзе. Он также направил посланников в города с приказом, что те, кто посредством влияния Антипатра был назначен магистратом в олигархических правительствах, должны быть преданы смерти, и что народам должна быть возвращена автономия. (4) По факту многие подчинились ему, была повсеместно резня в городах, а часть была изгнана; друзья Антипатра были уничтожены, и правительства, восстановив свободу действий, которая пришла с автономией, начали формировать союзы с Полиперхонтом. Только мегалопольцы придерживались своей дружбы с Кассандром, поэтому Полиперхонт решил напасть на их город.

70. (1) Когда мегалопольцы узнали о намерении Полиперхонта, они постановили привести все свое имущество в город из окрестностей. По проведении переписи населения граждан, иностранцев и рабов, они обнаружили, что было пятнадцать тысяч человек, способных исполнять военную службу. Некоторых из них они сразу же назначили в воинские формирования, других они направили в рабочие бригады, а прочих назначили заботиться о городской стене. (2) В то же самое время одна группа стала копать глубокий ров вокруг города, а другая — свозила из сельской местности бревна для частокола, некоторые чинили поврежденные части стены, а другие были заняты в производстве оружия и в подготовке машин для метания копий, и весь город был погружен в деятельность, благодаря как духу населения, так и ожидаемой опасности. (3) Действительно, повсюду распространилось известие о силе царской армии и множестве сопровождающих ее слонов, которые как было известно, обладали боевым духом и мощью тела, поэтому были неотразимы.

(4) Когда все было спешно подготовлено, прибыл Полиперхонт со всей своей армией и занял позицию рядом с городом, построив два лагеря, один для македонян, другой для союзников. Построив деревянные башни выше стен, он направил их на город в тех местах, которые были удобны для этой цели, снабдил их снарядами различного рода и людьми, чтобы метать их, и отбросил тех, кто вышел против него на стенах. (5) Между тем саперы проложили подкопы под стены, а затем, путем выжигания заложенных мин, вызвали разрушение трех очень больших башен, и многих промежуточных участков стены. При виде этого большого и внезапного падения толпа македонян закричала от радости, а горожане были ошеломлены серьезностью события. (6) Сразу же македоняне устремились сквозь проломы в город, а мегалопольцы разделились, некоторые из них противостояли врагу, опираясь на сложность прохождения брешей, приняв тяжелый бой, остальные отрезав область внутри разрушения частоколом, поднимали вверх вторую стену, работая над этой задачей день и ночь без перерыва. (7) Так как эта работа была вскоре закончена из-за множества рабочих рук и достаточного запаса всех необходимых материалов, мегалопольцы быстро исправили потери, понесенные от прорыва стены. Кроме того, против тех врагов, которые сражались с деревянных башен, они использовали копьеметательные катапульты, пращников и лучников, и смертельно ранили многих.

71. (1) Было много павших или искалеченных с каждой стороны и когда приблизилась ночь, Полиперхонт отозвал свои войска сигналом трубы и вернулся в лагерь. (2) На следующий день он очистил площадь от разрушений, чтобы сделать ее проходимой для слонов, которых он собирался использовать при захвате города. Мегалопольцы, однако, под руководством Дамиса, который был в Азии с Александром и по опыту знал природу и обхождение с этими животными, всецело воспользовались его осведомленностью. (3) Действительно, противопоставив свой природный ум против грубой силы слонов, Дамис сделал их физическую силу бесполезной. Он обил много больших досок острыми гвоздями и зарыл их в мелкие канавы, скрыв выступающие концы; через них он оставил проходы в город, не поместив ни одного отряда непосредственно по фронту, но разместив на флангах очень много копьеметателей, лучников и катапульты. (4) Когда Полиперхонт расчистил от мусора все пространство вокруг проломов и предпринял атаку через него со всеми слонами во главе, с ними случилась самая неожиданная вещь. Не встречая никакого сопротивления по фронту, индийские погонщики сделав свою часть, призывали ворваться в город всем вместе; но животные, когда они стремительно атаковали, наткнулись на ошипованные доски.

Изранив ноги шипами, своим собственным весом заставляя острия впиваться, они не могли двигаться ни дальше вперед, ни повернуть назад, потому что им было больно двигаться. (5) В то время как некоторые из погонщиков были убиты снарядами всех видов, которые сыпались на них с флангов, а другие были выведены из строя, получив ранения, и таким образом утратив контроль над слонами, обстановка разрешилась. (6) Слоны, страдающие от сильной боли из-за тучи снарядов и характера ран, нанесенных шипами, обернулись на своих и растоптали многих из них. Наконец слон, самый доблестный и грозный рухнул; из остальных, некоторые стали совершенно бесполезны, а другие причинили смерть многим из своих.

72. (1) После этой искусной удачи мегалопольцы стали более уверенны, а Полиперхонт пожалел об осаде; и так как он сам не мог ожидать на одном месте в течение долгого времени, он оставил часть армии для осады, а сам ушел по другим, более неотложным делам. (2) Он послал Клита, командующего флотом, приказав ему стать на якорь в области Геллеспонта и блокировать войска, которые направятся из Азии в Европу. Клит также взял Арридея, который бежал со всеми своими солдатами в город Кины (Cianoi)[46] так как он был врагом Антигона. (3) Затем Клит приплыл к Геллеспонту, приобрел верность городов Пропонтиды, и присоединил армию Арридея. Никанор, командир Мунихии прибыл в эту область, направленный Кассандром со всем своим флотом. Никанор также усилил корабли Антигона так, что всего их было более сотни[47]. (4) Морское сражение произошло недалеко от Византия, в котором Клит победил, потопив семнадцать кораблей противника и захватив не менее чем сорок вместе с экипажами, а остальные бежали в гавани Халкедона[48].

(5) После такой победы Клит посчитал, что противник не посмеет вступить в бой на море из-за тяжести поражения, но Антигон, узнав о потерях, понесенных флотом, неожиданно своим острым умом обратил к лучшему полководческую неудачу, с которой он столкнулся. (6) Ночью, собрав вспомогательные суда из Византия, он использовал их в переправке лучников, пращников, и достаточного количества других легковооруженных войск на другой берег. Перед рассветом они напали на тех, кто высадился с кораблей противника и расположился лагерем на берегу, посеяв панику в войсках Клита. Одновременно все впали в суматоху от страха, и когда они запрыгивали в корабли, была большая путаница из-за имущества и большого числа пленников. (7) В этот момент Антигон, который подготовил свои боевые корабли и разместил на в них в качестве морской пехоты многих из своих храбрейших пехотинцев, послал их в бой, призывая их нападать на врага с уверенностью, так как победа будет зависеть исключительно от них. (8) В течении ночи Никанор вышел в море, и как раз на рассвете появился, его люди внезапно свалились на смущенного врага и сразу же обратили его в бегство при первой же атаке, уничтожив несколько судов, протаранив их носами, сломав весла на других, и захватив в свои руки некоторые из них без опасности, когда те сдались вместе с экипажами. В конце концов, они захватили все суда вместе с экипажами, за исключением флагманского корабля. (9) Клит бежал на берег и бросил корабль, пытаясь пробраться через Македонию в безопасность, но он попал в руки каких-то солдат Лисимаха и был подвергнут смерти[49].

73. (1) Что касается Антигона, нанеся такой смертельный удар врагу, он приобрел великую славу военного гения. Теперь он намеревался получить господство на море и установить свою власть над Азией безраздельно. Для этой цели он отобрал из всей своей армии двадцать тысяч легковооруженной пехоты и четыре тысячи конников и отправил их в Киликию, надеясь уничтожить Эвмена до того, как тот соберет сильное войско[50]. (2) Вскоре Эвмен получив новости о движении Антигона, решил восстановить для царей Финикию, которую несправедливо удерживал Птолемей[51], но, будучи упрежден развитием событий, он ушел из Финикии и двинулся со своим войском через Келесирию, замыслив установить связь с так называемыми верхними сатрапиями. (3) Вблизи Тигра, однако, местные жители напали на него ночью, в результате чего он потерял некоторых солдат. Так же в Вавилонии, когда Селевк напал на него возле Евфрата, ему угрожала опасность потерять всю свою армию; ибо канал был разрушен и весь его лагерь затоплен, но искусной стратегией он спасся на холме, отвел канал в старое русло, и спас себя и свою армию. (4) Так неожиданно выскользнув из рук Селевка, он приобрел Персию благодаря своей армии, которая состояла из пятнадцати тысяч пехотинцев и тридцати трех сотен всадников. Дав армии оправиться от трудностей, он послал к сатрапам и стратегам верхних сатрапий, запрашивая солдат и деньги.

Так события в Азии развивались до этого момента, в течение этого года[52].

74. (1) В Европе[53], Полиперхонт столкнулся с презрительным отношением к себе вследствие своих неудач при осаде Мегалополя, большинство из греческих городов покинуло царей и присоединились к Кассандру. Когда афиняне не смогли избавиться от гарнизона при помощи Полиперхонта и Олимпиады, один из граждан, который был признан вождем, отважился заявить на Собрании, что в интересах города прийти к соглашению с Кассандром. (2) Сначала поднялся шум, частично против, частично в поддержку его предложения, но, когда они обсудили более тщательно, что было бы целесообразно предпринять, единогласно решили отправить посольство к Кассандру и устроить дела с ним наилучшим образом. (3) После нескольких совещаний мир был заключен на следующих условиях: Афиняне сохранили свой город и земли, свои доходы, флот, и все остальное, и становились друзьями и союзниками Кассандра; Мунихий временно оставался под контролем Кассандра, пока война против царей не будет завершена, управление должно было быть в руках тех, кто обладает имуществом по меньшей мере десять мин; и какого-либо афинского гражданина Кассандр должен назначить наблюдателем города. Был выбран Деметрий Фалерский, и когда он стал смотрителем, управлял городом миролюбиво и в добром согласии с горожанами[54].

75. (1) Позже в Пирей приплыл Никанор со своим флотом, украсив носы кораблей в знак одержанной победы[55]. Поначалу Кассандр смотрел на него с большим одобрением из-за его успеха, но позже, когда он увидел, что тот полон высокомерия и важничает, и что он, кроме того, заполнил гарнизон Мунихия своими людьми, он решил, что тот задумал предательство и убил его. Он также совершил поход в Македонию[56], где он нашел, что большинство населения расположено к нему. (2) Греческие города, тоже почувствовали побуждение вступить в союз Кассандром, Полиперхонту не хватало энергии и мудрости представлять царей и своих союзников, но Кассандр, который относился ко всем справедливо и принимал активное участие в осуществлении своего дела, приобрел многих сторонников своим руководством.

(3) Агафокл стал тираном Сиракуз в следующем году, мы закончим эту книгу на этом месте, как было указано во вступлении[57]. Начнется следующая книга с тирании Агафокла и включит в себя события, которые заслуживают упоминания в нашем рассказе.