Исторические записки. Т. VII. Жизнеописания

ГЛАВА ВОСЬМИДЕСЯТАЯ Юэ И ле чжуань — Жизнеописание Юэ И[858]

Предка Юэ И звали Юэ Ян. Юэ Ян служил военачальником у вэйского Вэнь-хоу. Он напал на царство Чжуншань и завоевал его. Вэйский Вэнь-хоу пожаловал Юэ Яну [селение] Линшоу[859]. Когда Юэ Ян умер, он и похоронен был в Линшоу, а его потомки остались жить в этом селении. Впоследствии Чжуншань восстановило свою независимость, но ко времени правления чжаоского Улин-вана вновь было завоевано[860]. В роду Юэ и появился Юэ И.

Юэ И был человеком умным и любившим ратное дело. Возвысили его чжаосцы. Когда же во время правления Улин-вана произошел мятеж в Шацю[861], он покинул Чжао и прибыл в Вэй. Он знал, что циский правитель, воспользовавшись мятежом Цзы Чжи против яньского Чжао-вана, нанес сильное поражение армии Янь, [и] яньский Чжао-ван возненавидел Ци; не проходило дня, чтобы он не думал, как отомстить правителю Ци[862]. Янь было маленьким княжеством вдалеке от центра страны, и собственными силами оно не в состоянии было защитить себя. Вот почему яньский ван вынужден был склониться перед нижестоящими, [но талантливыми] мужами, а чтобы привлечь в свое княжество мудрецов, сначала облагодетельствовал Го Вэя[863]. В это время Юэ И был отправлен вэйским Чжао-ваном послом в Янь, где яньский ван принял его с большим почетом. Юэ И сначала отказывался от почестей, но потом уступил и сделался [яньским] сановником[864]. Яньский Чжао-ван назначил его на пост яцина, который он занимал в течение длительного срока.

В то время циский Минь-ван усилился; на юге он нанес поражение армии чуского сяна Тан Мэя под Чунцю[865], на западе сломил силы трех цзиньских княжеств у Гуаньцзиня, после чего уже совместно с ними напал на Цинь (298 г.). [Ци] помогло Чжао уничтожить владение Чжуншань, разбило войска Сун, расширив завоеванные земли более чем на тысячу ли. Циский ван стал бороться с циньским Чжао-ваном за право именоваться ди, но вскоре отказался от этого титула (288 г.). Все чжухоу вознамерились [241] отвернуться от Цинь и служить Ци. Минь-ван сильно возгордился, но байсины уже не хотели больше терпеть [трудности].

Вот тут яньский Чжао-ван и начал спрашивать Юэ И о возможности нападения на Ци. В ответ Юэ И сказал: «Ци бывало гегемоном, его земли обширны, население многочисленно, наступать на него в одиночку будет нелегко. Если ван непременно намерен напасть на него, лучше будет сделать это совместно с Чжао, Чу и Вэй». После этого Юэ И был послан в Чжао, чтобы договориться с чжаоским Хуэй Вэнь-ваном. Других послов отправили заключить соглашение с правителями Чу и Вэй, а с помощью чжаосцев решили привлечь циньского правителя выгодами нападения на Ци. Все чжухоу, боясь заносчивости и жестокости циского Минь-вана, объединились в союз хэцзун, чтобы совместно с Янь напасть на Ци.

Юэ И вернулся доложить [о выполненном поручении]. Яньский Чжао-ван поднял все свои войска, поставив Юэ И старшим военачальником, а чжаоский Хуэй Вэнь-ван вручил ему печать сяна. Тогда Юэ И встал во главе объединенных войск Чжао, Чу, Хань, Вэй и Янь и напал на Ци. Он нанес поражение циской армии к западу от реки Цзишуй[866]. После этого войска чжухоу вернулись обратно, только яньские войска под командой Юэ И продолжали преследовать отступающих цисцев и достигли Линьцзы. Циский Минь-ван, потерпев поражение к западу от реки Цзишуй, бежал и укрылся в Цзюй[867]. Юэ И преследовал его с войсками по всему княжеству Ци, но цисцы стойко оборонялись за стенами городов. Юэ И атаковал Линьцзы, ворвался туда, захватил все циские драгоценности и ритуальные сосуды и вывез их в Янь[868]. Яньский Чжао-ван очень обрадовался и лично прибыл в верховья реки Цзишуй, чтобы поблагодарить войска. Он наградил отличившихся в боях командиров и воинов, а Юэ И пожаловал владение в Чанго[869], присвоив ему титул Чанго-цзюнъ. После этого яньский Чжао-ван собрал все захваченные ценности и вернулся домой, а Юэ И послал с войсками обратно, приказав покорить несдавшиеся циские города.

Юэ И оставался в Ци целых пять лет. Он занял более 70 циских городов; из всех этих мест были образованы области и уезды[870], подчиненные Янь. Не покорились только Цзюй и Цзимо.

В это время умер яньский Чжао-ван, у власти встал его сын Хуэй-ван (278 г.). Еще будучи наследником, Хуэй-ван недолюбливал Юэ И, поэтому как только он занял княжеский престол, циский военачальник Тянь Дань[871], узнав про это, послал своего фаньцзяня в Янь, и тот сказал вану: «В Ци до сих пор не взяты два [242] города; я слышал, это потому, что у Юэ И с вновь пришедшим к власти яньским ваном возникли разногласия. Он стремится, собрав вокруг себя войска, остаться в Ци, сесть там лицом к югу и править этим княжеством. Там, в Ци, опасаются лишь того, что к ним из Янь прибудет другой военачальник». После этих слов яньский Хуэй-ван, конечно, стал серьезно сомневаться в намерениях Юэ И и, поверив цискому лазутчику, послал Ци Цзе заменить Юэ И на посту военачальника, а самого Юэ И призвал ко двору. Тот понял, что яньский Хуэй-ван недоволен им и смещает его. Боясь казни, он бежал на запад и перешел в Чжао. Чжаоский правитель пожаловал ему владение в Гуаньцзине и титул Ванчжу-цзюнь[872]. Он относился к Юэ И с большим почтением и любовью, что вызвало беспокойство и в Янь, и в Ци.

В это время циский Тянь Дань сражался с Ци Цзе. С помощью хитрого плана он обманул яньскую армию и разгромил войска Ци Цзе под Цзимо, перевел военные действия на территорию Янь, двинулся на север, достиг низовьев Хуанхэ, отвоевал потерянные ранее циские города, после чего встретился с Сян-ваном[873] в Цзюй и вступил в Линьцзы.

Яньский Хуэй-ван с опозданием пожалел о назначении Ци Цзе вместо Юэ И, что привело к разгрому армии, бегству военачальника и потере циских земель. Кроме того, он был обеспокоен переходом Юэ И на сторону Чжао и опасался, что чжаоский правитель воспользуется затруднениями Янь и с помощью Юэ И нападет на него. Поэтому яньский Хуэй-ван послал гонца вновь пригласить Юэ И, извиниться перед ним и сказать ему: «Покойный ван укрепил могущество своего княжества и поручил вам руководить войсками. Командуя армией, вы во имя Янь разгромили Ци и отомстили врагам покойного вана. Все в Поднебесной были потрясены вашей победой, и разве посмел бы я хоть на один день забыть о ваших, военачальник, заслугах? Когда же наш покойный ван покинул навсегда своих подданных, я, будучи еще неопытным, занял княжеский престол, а приближенные ввели меня в заблуждение. Я послал Ци Цзе сменить вас на посту командующего, имея в виду, что вы уже давно находились в походе, под открытым небом, в дальних краях; и я призвал вас, чтобы дать вам отдохнуть и помочь мне в составлении планов. Но вы, командующий, все это поняли превратно, сочли, что у нас с вами есть расхождения, и покинули Янь, перейдя к Чжао. Может, вы полагаете, что все правильно рассчитали, но как вы ответили на милости, оказанные вам покойным ваном?».

Юэ И послал яньскому Хуэй-вану ответное письмо, в котором [243] писал: «Я человек бесталанный, не смог принять и исполнить волю покойного вана, чтобы угодить его приближенным. Я боялся повредить славе покойного вана и нанести вред вашей репутации, поэтому и решил отправиться в Чжао. Ныне вы, правитель, послали человека, чтобы выразить порицание за мои прегрешения. Я опасаюсь, что ваши советники не представляют себе, почему покойный ван благоволил ко мне, и не понимают те чувства, с которыми я служил ему. Поэтому осмеливаюсь ответить письмом.

Я слышал, что достойные и разумные правители не привлекали к себе людей жалованием и должностями; они награждали тех, кто имел много заслуг, выдвигали способных и полезных. Поэтому преуспевал тот правитель, который, предоставляя должность, проверял способности [человека]. Получает [блестящую] репутацию тот муж, который заводит отношения, исходя из поступков [людей]. Я наблюдал свершения покойного вана и убедился, что они превосходили устремления других правителей, поэтому, воспользовавшись бунчуком вэйского посла, я получил возможность показать себя в Янь. Покойный ван сильно возвысил меня, поместил среди почетных гостей, поставил выше своих чиновников, не советуясь с родственниками, назначил меня яцином. Я же считал себя несведущим, но думал, что если я буду исполнять приказы правителя и принимать его наставления, я смогу и пользоваться уважением, и не допускать ошибок, — поэтому я без колебании повиновался его повелениям.

Покойный ван сказал мне: "Я переполнен негодованием против Ци. Несмотря на слабость своих сил, я все же намерен расправиться с ним". Я отвечал ему: "Ци бывало государством-гегемоном и самым победоносным княжеством. Оно готовит искусных воинов-латников, привычных к наступательным боям. Если вы, ван, намерены напасть на это княжество, надо делать это в союзе с Поднебесной, а раз вы будете заключать союз со всей Поднебесной, то не обойтись без союза с Чжао. Кроме того, правители Чу и Вэй желают завладеть землями в Хуайбэе и Сун. Если удастся получить согласие Чжао и в союзе с четырьмя княжествами напасть на Ци, ему легко будет нанести серьезное поражение".

Покойный ван согласился с таким суждением. Он вручил мне верительную бирку и бунчук и отправил меня на юг, в Чжао. Когда я вернулся с докладом о выполнении своей миссии, [ван] поднял войска для удара по Ци. По воле Неба и благодаря высокому духу покойного вана земли севернее Хуанхэ перешли под его знамена и мы укрепились на берегах реки Цзишуй, а войска, находившиеся на реке Цзишуй, получили приказ продолжать [244] наступление на Ци и еще раз разбили цисцев. Легковооруженные отборные солдаты преследовали цисцев вплоть до их столицы. Циский ван скрылся и, спасая свою жизнь, бежал в Цзюй. Все циские драгоценности, жемчуга, яшмы, колесницы и оружие, ценные ритуальные сосуды были собраны и доставлены в Янь. Их жертвенные сосуды были расставлены на площадке Нинтай, большой колокол выставили во дворце Юаньин, древние треножники разместили в палатах Моши[874]. Посадки в Цзицю — это бамбук с реки Вэньшуй[875]. Со времени правления пяти гегемонов никто не имел таких заслуг, как наш покойный ван. Он был доволен исполнением своих устремлений. [Поэтому] он выделил [мне] в пожалование свою землю, сделал так, что я стал подобен чжухоу с небольшим владением. Я же считал себя несведущим, но думал, что если буду исполнять повеления вана и принимать его наставления, то смогу благополучно действовать и избежать ошибок, поэтому я без колебаний повиновался его повелениям.

Я слышал, что мудрые правители совершают большие дела и от них не отступаются, поэтому о них пишут в летописях[876]. Проницательные мужи обретают славу и не роняют ее, поэтому о них знают последующие поколения. Так, наш покойный ван отомстил за свои обиды и смыл прошлый позор: он уничтожил могущественное княжество, способное выставить 10 тысяч боевых колесниц, заполучил огромные богатства, накопленные в течение восьми столетий, а когда он покинул своих подданных навсегда, его поучения, оставленные нам, не утратили своего значения. Чиновники, которые проводили его политику и вели все дела, совершенствовали законы и указы, были внимательными даже к детям от вторых жен, доходя в своих заботах до простолюдинов. Все это может быть примером для последующих поколений.

Я слышал также, что добрые начинания не обязательно заканчиваются успехом, а тот, кто хорошо начинает, не обязательно хорошо заканчивает. Так, в прошлом У Цзы-сюй[877] давал советы Хэ Люю, и уский ван дошел со своими войсками до Ина, [столицы Чу]; [но] Фу Ча не посчитал его советы правильными, велел [ему совершить самоубийство и приказал] зашить [труп] в бурдюк и бросить в реку. Уский ван не осознавал, что даваемые им ранее советы могли привести к успеху, поэтому, бросив труп У Цзы-сюя в воду, он не раскаивался. А сам Цзы-сюй не сумел понять, что два его правителя относятся к нему по-разному. Он не изменил своего поведения, и кончилось это тем, что его труп оказался в реке.

Моей высшей целью было, преодолевая любые трудности, совершать подвиги во имя прославления вана. Я больше всего [245] опасался, что бесчестные клеветники запятнают доброе имя покойного вана. Оказавшись неожиданно перед лицом столь серьезных обвинений, я никогда не посмел бы поступиться благом [вана] ради личной выгоды.

Я слышал, что благородные мужи древности, порвав дружбу с кем-то, никогда не порочили его имени, а преданные чиновники, покидая свое княжество, не стремились обелять себя. Хотя я и бесталанен, но не раз получал наставления от благородных мужей. Я опасаюсь, что вы прислушиваетесь к приближенным и не в состоянии правильно оценить действия человека, находящегося далеко от вас. Поэтому я и осмелился написать вам это письмо. Надеюсь, что вы остановите на нем свое внимание».

Тогда яньский ван вновь даровал Юэ Цзяню, сыну Юэ И, титул Чанго-цзюнь, а Юэ И стал наезжать в Янь. Он был назначен кэцином и Янь и Чжао. Умер Юэ И в Чжао[878].

Когда Юэ Цзянь прожил в Янь уже более 30 лет[879], яньскому вану пришелся по душе план его сяна Ли Фу о нападении на Чжао. Он стал спрашивать об этом Чанго-цзюня Юэ Цзяня. Юэ Цзянь сказал: «Чжао — это государство, могущее вести боевые действие со всех четырех сторон; его население обучено ратному делу, нападать на Чжао нельзя». Яньский ван не прислушался к нему и напал на Чжао. Чжаоский ван послал Лянь По[880] провести ответный удар; тот нанес сильное поражение яньским войскам во главе с Ли Фу под Хао. [Чжаосцы] захватили в плен Ли Фу и Юэ Чэна. Юэ Чэн был родичем Юэ Цзяня. Тогда Юэ Цзянь бежал в Чжао[881]. Вскоре чжаоские войска окружили яньскую столицу. Уступив часть своих земель, яньский ван сумел заключить мир с Чжао. Армия Чжао после этого сняла осаду столицы и ушла.

Яньский ван досадовал на то, что не послушался совета Юэ Цзяня. Поскольку Юэ Цзянь находился в Чжао, он отправил ему послание, в котором говорилось: «Во времена Чжоу [Синя] Ци-цзы не привлекался [на службу], но он неустанно увещевал правителя, надеясь на то, что ван рано или поздно его послушает. Шан Жун тоже не добился своих целей, был опозорен, но надеялся все же, что ему удастся изменить политику [Чжоу Синя]. Видя, что устремления народа не принимаются во внимание и [честным] людям грозят арест и тюремный застенок, эти два мужа отошли от дел и удалились от мира в изгнание[882]. Так, хотя Чжоу [Синь] позволял себе те же жестокости, что и [сяский] Цзе, оба эти мужа не утратили славы помощников преданных и мудрых. Почему? Потому что, живя в печали и испытывая разные несчастья, они оставались преданными до конца. Я же хотя и неумен, но не так [246] жесток, как Чжоу [Синь], и хотя народ в Янь пребывает в смуте, но не в такой степени, [как когда-то] в Инь. Когда в семье раздор, ему не будет конца, если о нем станет известно соседям. Я не знаю, который из этих двух примеров будет дня вас яснее».

Однако Юэ Цзянь и Юэ Чэн подозревали, что яньский правитель не будет прислушиваться к их соображениям и планам, и оба так и остались в Чжао. Чжаоский правитель пожаловал Юэ Чэну владение в Усяне[883], дав ему титул Усян-цзюнь. На следующий год Юэ Чэн и Лянь По, действуя по повелению [правителя] Чжао, окружили столицу Янь; яньский правитель богатыми дарами добился заключения мира; тогда чжаоские войска сняли осаду (245 г.). Через пять лет в Чжао умер Сяо Чэн-ван, а [Дао] Сян-ван приказал Юэ Чэну занять пост Лянь По. Лянь По напал на Юэ Чэна; Юэ Чэн бежал, но и Лянь По скрылся, найдя убежище в Вэй. Через 16 лет [после этого] Цинь уничтожило Чжао[884].

Через 20 с лишним лет император Гао-ди, проезжая через земли Чжао[885], спросил: «Остались ли здесь потомки Юэ И?» Ему ответили: «Здесь живет Юэ Шу». Гао-ди пожаловал ему во владение Юэцин[886] и титул Хуачэн-цзюнь. Хуачэн-цзюнь был внуком Юэ И. В роду Юэ также были Юэ Ся-гун, Юэ Чэнь-гун. Когда Чжао было уничтожено циньцами, эти люди бежали в циский Гаоми[887]. Юэ Чэнь-гун совершенствовался в учении Хуан-ди и Лао-цзы, он прославился в Ци и был назван мудрым учителем.

Я, тайшигун, скажу так[888].

Начиная с циских Куай Туна и Чжуфу Яня[889], среди читавших послание Юэ И яньскому вану не было таких, кто не прерывал чтения от слез. Юэ Чэнь-гун постигал учение Хуан-ди и Лао-цзы. Его главного учителя называли «почтенным мужем с верховьев реки»; его происхождение мне неведомо. Этот человек наставлял Ань Ци-шэна, Ань Ци-шэн наставлял Мао Си-гуна, Мао Си-гун наставлял Юэ Ся-гуна, Юэ Ся-гун учил Юэ Чэнь-гуна, а Юэ Чэнь-гун обучал Гай-гуна. Гай-гун распространял свое учение в циских районах Гаоми и Цзяоси и был учителем [циского] сяна — Цао Шэня[890].