История Цейлона. 1795-1965

Годы первой мировой войны

В начале XX в. Цейлон окончательно превратился в аграрно-сырьевой придаток английской метрополии. Ведущее место в экономике страны заняло производство на экспорт чая, каучука и продуктов кокосовой пальмы. Главными производителями чая и каучука стали крупные плантации, большая часть которых принадлежала английскому капиталу. Цейлонский национальный капитал в производстве этих культур играл второстепенную роль. Но возникшие в начале XX в. крупные кокосовые плантации сосредоточились в руках цейлонских предпринимателей, им также принадлежали плантации коричного дерева, табака, цитронеллы, арековой пальмы.

В годы первой мировой войны усилилась колониальная эксплуатация Цейлона английским капиталом. Значительно увеличился экспорт в метрополию чая и каучука; потребности в этих продуктах заметно возросли из-за военной конъюнктуры. Так, стоимость экспорта каучука поднялась с 57,2 млн. рупий в 1914 г. до 130,9 млн. рупий в 1917 г. Максимум поступлений от экспорта чая приходился на 1915 г., когда он составил 122,5 млн. рупий.

Основную часть доходов от экспорта чая и каучука получали английские владельцы крупных плантаций, тогда как владельцы средних и мелких плантаций (многие из них принадлежали цейлонскому капиталу) испытывали в годы первой мировой войны большие затруднения со сбытом продукции из-за сокращения морских перевозок и увеличения стоимости фрахта, роста цен на удобрения, недостатка капиталов и т. п. Более благоприятным было положение тех цейлонских плантаторов, которые ориентировались на индийский рынок. Так, в районах п-ва Джафна на плантациях и в мелких крестьянских хозяйствах выращивался жевательный табак и табаки дешевых сортов, предназначенные для изготовления сигарет-биди, пользующихся большим спросом в Индии. В Индию также экспортировались плоды арековой пальмы — орехи бетеля и шла значительная доля экспорта цитронеллового масла.

Первая мировая война дала некоторый толчок развитию цейлонской промышленности. Местный национальный капитал вкладывался в добычу графита. Экспорт графита значительно увеличился в период первой мировой войны, так как графит использовался в военной промышленности. Ослабление английской конкуренции помогло росту пищевой и текстильной промышленности. Однако на Цейлоне имелась лишь одна крупная текстильная фабрика Веллаватте (в Коломбо). Характерной чертой цейлонской экономики было наличие большого числа производств, находившихся на различных стадиях низших форм капиталистического предпринимательства. К производствам подобного рода относились: изготовление сигарет-биди, цитронеллового масла, керамических изделий, производство койра (волокно кокосового ореха) и изделий из него и многие другие виды местной промышленности. Почти все они были основаны цейлонским национальным капиталом. Обработка кокосового волокна и изготовление койровой пряжи имели характер капиталистической работы на дому. В этом производстве особенно отчетливо сказались все пагубные стороны производства подобного типа: чрезмерная продолжительность рабочего дня, низкий уровень заработной платы, широкое привлечение к работе женщин и детей, антисанитарные условия работы. Но производство мануфактурного типа не могло удовлетворить потребности населения.

Также заметно отставало от потребностей населения производство продуктов питания. Пищевая промышленность была представлена мелкими консервными завода* ми, кустарными предприятиями по добыче кокосового масла (так называемыми чекку), изготовлению пальмового и тростникового сахара, арака и тодди (пальмового вина). Современное оборудование имелось только на крупных чайных фабриках, принадлежавших английскому капиталу, и на предприятиях, связанных с экспортом продукции плантационного сектора хозяйства, где также распоряжался английский капитал.

Таким образом, хотя в годы первой мировой войны наблюдалось развитие капиталистического предпринимательства на базе местного капитала, структура промышленности отражала зависимость экономики острова от иностранных монополий. Господствующее положение в экономике Цейлона занимал плантационный сектор и обслуживавшие его отрасли промышленности, в которых ведущее место принадлежало английскому капиталу.

В годы первой мировой войны особенно резко проявились пагубные последствия зависимости Цейлона от ввоза продовольствия и многих предметов первой необходимости. Трудящиеся массы страдали от высоких цен на промышленные товары и из-за недостатка продуктов питания, так как в результате нехватки средств были сокращены закупки риса и других видов продовольствия. Приспособление сельского хозяйства к производству трех важнейших культур на экспорт подорвало продовольственный баланс страны. Производство риса — основного продукта питания населения — деградировало. По урожайности риса Цейлон занимал одно из последних мест в мире. Примитивные способы рисоводства, разрушение ирригационной сети, отсутствие удобрений, а также существовавшая система землепользования являлись причиной сокращения урожаев и приводили к увеличению зависимости страны от ввоза риса и других видов продовольствия. Расширение посевных площадей под рисом шло медленными темпами. Собственное производство риса едва покрывало половину потребностей в этом продукте и значительно отставало от быстрого роста населения.

Отсутствием многих товаров и продовольственными затруднениями сумели воспользоваться мусульманские и индийские торгово-ростовщические элементы, сосредоточившие в своих руках розничную торговлю рисом и другими важнейшими товарами. Многие представители цейлонской торговой буржуазии также занимались ростовщическими операциями и скупкой земли, которую затем сдавали крестьянам мелкими участками на условиях кабальной аренды. Сдачей земли в аренду занимались также помещики, буддийское и индуистское духовенство, некоторые представители зажиточного крестьянства, составлявшие узкую прослойку населения.

Основная масса крестьянства продолжала жестоко страдать от малоземелья и безземелья. Оставшиеся у крестьян участки земли были настолько малы, что они не могли обеспечить даже крайне низкого прожиточного минимума. Главной формой крестьянского землепользования стала аренда по системе анде (испольщина). В эксплуатации цейлонского крестьянства переплетались капиталистические и докапиталистические методы. Накануне и в годы первой мировой войны увеличилось число крестьян, покинувших свои деревни и превратившихся в наемных сельскохозяйственных рабочих. Чудовищное обнищание и потеря земли вынуждали цейлонское крестьянство наниматься на плантации, хотя английские плантаторы предпочитали брать на работу индийских кули.

Основной группой цейлонского рабочего класса были плантационные рабочие, численность которых накануне и в годы первой мировой войны составляла около 500 тыс. Не только плантационные рабочие, но и портовый и железнодорожный пролетариат был представлен выходцами из Южной Индии, главным образом тамилами низших каст. Связанные кабальными контрактами, индийские плантационные рабочие подвергались жестокой эксплуатации. Большинство выходцев из Индии продолжало сохранять связь с индийской деревней и стремилось накопить как можно больше денег, чтобы возвратиться домой. Но система найма была построена таким образом, чтобы закабалить плантационного кули, привязать его к цейлонской плантации. Действовавшая на Цейлоне до 1923 г. система контрактации плантационных рабочих (система тунду) фактически лишала их возможности самостоятельного перехода с одной плантации на другую, привязывала кули к определенной плантации и определенной группе плантационных рабочих. Обычно кули находился в неоплатном долгу. Так, к 1918 г. каждый индийский плантационный рабочий был в среднем должен плантатору 120 рупий [подробнее см. 104, 51–62].

Индийские плантационные рабочие по-прежнему были лишены элементарных политических прав. Их отдельные стихийные выступления жестоко подавлялись. В годы первой мировой войны индийские плантационные рабочие были оторваны от других отрядов цейлонского рабочего класса и еще не принимали участия в антиимпериалистическом движении цейлонского народа.

Укрепление и развитие капиталистических отношений, происходившее накануне и в период первой мировой войны, привело к росту численности цейлонского рабочего класса. Большую группу рабочего класса представляли портовые рабочие, железнодорожники, рабочие механических и ремонтных мастерских, рабочие экспортных фирм по продаже чая и каучука, строители, муниципальные рабочие. Отсутствие крупных промышленных предприятий привело к тому, что в этот период на Цейлоне не было фабрично-заводского пролетариата[3]. Цейлонский рабочий класс еще только начинал выходить на политическую арену и втягиваться в национально-освободительное движение.

Накануне и в годы первой мировой войны увеличилось число участников антиколониального движения. Не удовлетворенная конституцией 1912 г. национальная буржуазия и буржуазная интеллигенция продолжали борьбу за изменение системы колониального управления. Цейлонские националисты, вставшие во главе национально-освободительного движения, боролись за проведение умеренных, конституционных реформ мирным путем. Их кумиром оставался руководитель умеренного крыла национально-освободительного движения в Индии Г К. Гокхале. Лозунг борьбы за предоставление самоуправления в рамках Британской империи, на основе которого сплотились умеренные и крайние лидеры индийского национально-освободительного движения накануне первой мировой войны, встретил поддержку руководителей антиимпериалистического движения на Цейлоне. Подавляющее большинство цейлонских политических деятелей боролось за создание в Законодательном совете выборного большинства из представителей имущих классов общества и отмену назначений по общинному признаку. Они верили в то, что сумеют добиться осуществления своих требований мирным путем, и стремились заручиться поддержкой крупных английских чиновников, депутатов английского парламента и других влиятельных лиц.

Когда в августе 1914 г. Великобритания вступила в войну с Германией, Цейлон, как и другие английские колонии, тоже стал воюющей страной. Фактическое участие Цейлона в войне свелось к предоставлению финансовых средств метрополии. Члены Законодательного совета единогласно проголосовали за это. Театры военных действий находились за сотни километров от острова, и только небольшой отряд добровольцев принял участие в военных операциях. Однако трудящиеся массы испытывали большие экономические трудности из-за роста цен на продовольствие и предметы первой необходимости, из-за недостатка этих важнейших товаров на цейлонском рынке.

В период первой мировой войны продолжали свою активную деятельность цейлонские националисты и буддийские реформаторы, причем часто они выступали совместно. Сильным толчком для пробуждения патриотических чувств послужили события 2 марта 1915 г. Это была грустная дата в истории страны — столетие подписания Кандийской конвенции и установления английского господства надо всем Цейлоном. В этот день вышел специальный номер сингальской газеты «Динамина», на первой странице которого были напечатаны портреты последнего короля и королевы государства Канди, все важнейшие королевские регалии и, главное, флаг кандийского государства в красках. Впервые за сто лет цейлонцы смогли увидеть свой национальный флаг. Большой интерес вызвали патриотические статьи лидеров антиколониального движения Э. В. Переры и Д. Б. Джаятилака, опубликованные в этом же номере газеты. В нем также имелось приложение с полным текстом Кандийской конвенции на сингальском языке, из которого цейлонцы с возмущением узнали, как фальсифицировали эту конвенцию английские колонизаторы. Особенно сильное возбуждение вызвали действия английской колониальной администрации в Канди и его окрестностях, систематически подвергавшей гонениям буддистов. Жители Канди были возмущены также тем, что Верховный суд отменил решение районного судьи Канди, объявившего празднование Кандийской перахеры (главный праздник буддистов Цейлона) законным, хотя еще Кандийской конвенцией 1815 г. было разрешено его празднование.

В конце мая 1915 г. в Гамполе (Центральная провинция), Канди, Коломбо, Кегалле и ряде городов Западной провинции во время празднования Весака произошли столкновения между буддистами и мусульманами. Поводом послужило запрещение исполнять буддийскую музыку при прохождении праздничной процессии сингалов мимо мусульманской мечети в Гамполе. Столкновения привели к разгрому лавок и домов мусульманских торговцев и ростовщиков. Почти везде это были стихийные выступления беднейшей части городского и сельского населения против ростовщиков и торговцев — мусульман, которые использовали трудности военного времени, чтобы увеличить цены на рис и другие товары. В Канди собралась большая толпа, так как туда прибыли сингальские крестьяне из соседних деревень, стремившиеся защитить святыню буддистов — Храм Зуба Будды. Некоторые крестьяне громили лавки торговцев-мусульман и захватывали находившиеся в них товары . Выступления сингальской городской бедноты и части крестьянства против мусульманских торговцев лишь внешне носили характер религиозной розни, а фактически свидетельствовали о глубокой ненависти населения к эксплуататорам, местным и иностранным.

В Коломбо в разгроме мусульманских лавок приняли участие некоторые молодые рабочие железнодорожных мастерских. Но большая часть рабочих этих мастерских объявила забастовку и выдвинула ряд экономических требований. К этой забастовке присоединились и некоторые группы железнодорожников из других городов.

Английские колониальные власти были чрезвычайно напуганы вспыхнувшими столкновениями. Опасаясь широких антианглийских выступлений, губернатор Цейлона ввел чрезвычайное положение, чтобы в зародыше задушить недовольство жителей страны колониальными порядками. Английские колонизаторы взяли под свою защиту мусульманских торговцев и даже выплатили им компенсацию за потерянное имущество. Но колониальные власти обрушили жестокие репрессии не только на участников стихийных выступлений, но и на многих членов буржуазно-националистических организаций. Чтобы как-то оправдать аресты некоторых руководителей и участников буржуазно-националистических организаций, английские колонизаторы обвинили их в подготовке заговора против существовавших на Цейлоне порядков. В действительности подобного заговора не существовало. Ведь руководители буржуазно-националистических организаций придерживались умеренной тактики и надеялись добиться независимости страны в рамках Британской империи мирным путем. Все они не были причастны к стихийным выступлениям городской бедноты и крестьянства, так как их организации не имели контактов с этими группами населения. Не были они также связаны с забастовкой рабочих железнодорожных мастерских.

Среди 8016 арестованных были такие крупные лидеры буржуазно-националистических организаций, как Д. Б. Джаятилака, братья Д. С. и Ф. Р. Сенанаяке, В. А. де Сильва, С. Батувантудаве, С. А. и Э. Хевавитарне (братья Анагарики Дхармапалы). Для подавления выступлений на Цейлоне английские колониальные власти использовали военные части, укомплектованные пенджабцами. Под арестом находилось несколько тысяч совершенно невиновных людей. Впоследствии английские колонизаторы признали, что свыше 44 % арестованных они были вынуждены освободить из-за полной непричастности их к выступлениям. По приговорам военно-полевых судов было повешено 34 человека, 297 осуждено на пожизненную каторгу, некоторые арестованные умерли в тюрьме в ожидании суда (в их числе Э. Хевавитарне). Английские колониальные власти поспешили использовать выступления 1915 г. на Цейлоне в качестве предлога для нападок на Анагарику Дхармапалу, своего старого врага. Хотя он жил в Индии и абсолютно не был причастен к тому, что в мае 1915 г. происходило на его родине, по приказу из Лондона Анагарика Дхармапала был посажен в Калькутте под домашний арест и ему запретили выезжать из Индии.

Террор английских колонизаторов вызвал острое возмущение в различных кругах цейлонского общества. Действия английских колониальных властей оказали огромное влияние на рост недовольства населения страны. Жестокость, с которой английские империалисты обрушились на участников выступлений, породила чувство протеста и толкнула новые группы цейлонцев на борьбу против английской колониальной системы. Даже весьма далекие от политики люди считали введение военного положения абсолютно неоправданным. Так, известный цейлонский врач Люциан де Зильва, будучи очевидцем событий, писал впоследствии в автобиографии: «Величайшим злом было введение пенджабских воинских частей и объявление военного положения. Это было подобно тому, как использовать кувалду, чтобы разбить орешек». Многие цейлонцы осознали, что подобные вещи будут невозможны, если они сами станут управлять своей страной. В период первой мировой войны среди населения ряда малых стран, в том числе и среди некоторых групп цейлонцев, окрепло убеждение в необходимости предоставления им равных прав с населением метрополий.

Некоторые лидеры национально-освободительного движения считали важным заручиться поддержкой влиятельных кругов Англии в пользу пострадавших цейлонцев. Подобную цель, в частности, преследовал Э. В. Перера, отправившийся в Лондон невзирая на трудности военного времени. Он хотел добиться расследования действий английской колониальной администрации на Цейлоне. Ему удалось встретиться с рядом крупных английских чиновников министерства по делам колоний. Э. В. Перера пытался также заручиться поддержкой известного журналиста и писателя Л. Вульфа, который был хорошо знаком с обстановкой на Цейлоне и сочувствовал цейлонцам[4]. С просьбой поднять голос протеста против репрессий английских колониальных властей обращался к Л. Вульфу и Д. Б. Джаятилака. Вопрос о событиях, происшедших в мае 1915 г. на Цейлоне, обсуждался в английском парламенте. Английское правительство было вынуждено отозвать губернатора Цейлона и назначить комиссию по расследованию событий. Новый губернатор Цейлона провел широкую амнистию и попытался сделать все возможное, чтобы успокоить общественное мнение. Ему удалось наладить сотрудничество с некоторыми лидерами национально-освободительного движения.

Как только жизнь на Цейлоне вошла в обычное русло, вновь на политической арене на первый план выдвинулись активные борцы за проведение конституционных реформ — П. Аруначалам, Джеймс Пирис, Д. Б. Джаятилака, Э. В. Перера, братья Д. С. и Ф. Р Сенанаяке, В. А. де Сильва и Д. Р. Виджевардене. Большинство из них занимало руководящие посты в таких буржуазно-националистических организациях, как Цейлонская национальная ассоциация и Цейлонская лига реформ (создана в апреле 1917 г.). В программу этих организаций входила борьба за демократизацию системы колониального управления, за полную отмену назначения членов Законодательного совета и замену их выборными членами, за расширение числа его членов, за создание в Законодательном совете цейлонского большинства. Многие цейлонские националисты считали необходимым предоставить Цейлону те конституционные реформы, которые уже были введены в Индии. В 1917 г. они попросили английское правительство, чтобы делегация цейлонских лидеров движения за конституционные реформы была принята Монтегю, занимавшим пост государственного секретаря по делам Индии. Но английское правительство ответило отказом, пообещав начать подобные переговоры с губернатором Цейлона в 1918 г.

В годы первой мировой войны у руководства цейлонских буржуазно-националистических организаций находились те политические деятели, которые пришли на политическую арену в конце XIX или в начале XX в. Не изменились в годы первой мировой войны и основные лозунги движения за конституционные реформы. И хотя главную силу оппозиции колониальному режиму все еще представляла довольно узкая- прослойка национальной буржуазии и интеллигенции, постепенно в антиколониальную борьбу стали втягиваться другие классы и слои общества. Но их отдельные, стихийные выступления не могли поколебать устоев английского колониального господства. Постоянные кадры цейлонского рабочего класса еще только формировались. Отсутствие у рабочего класса собственных политических организаций и его общая политическая отсталость облегчали подчинение интересов рабочего класса интересам национальной буржуазии.

Под влиянием происшедших в годы первой мировой войны социально-экономических изменений национальная буржуазия особенно остро ощутила, каким сдерживающим фактором развития ее предпринимательской деятельности являются политическое и экономическое господство английского империализма, колониальная зависимость Цейлона. Попытки английских колониальных властей расколоть цейлонскую буржуазию по национальному, религиозному и кастовому признакам (а подобные противоречия наблюдались между различными группами цейлонской буржуазии) не увенчались успехом. Сингальская, тамильская и другие группы цейлонской буржуазии активно боролись за создание буржуазно-националистических организаций и вместе выступали против господства английских колонизаторов. Значительное большинство цейлонской буржуазии продолжало придерживаться весьма умеренных взглядов. Однако в годы первой мировой войны начало складываться и более радикальное ее крыло. В 1915 г. была создана Лига молодой Ланки, в которую вошли молодые демократы, пытавшиеся наладить связь с рабочим классом Коломбо. Среди основателей и руководителей Лиги молодой Ланки были А. И. Гунесингхе, Виктор Кореа и И. А. П. Виджератне (82, 1970, 2, 226].

Таким образом, в годы первой мировой войны не только ускорился процесс формирования рабочего класса и национальной буржуазии и возросла их численность, но они стали более активно участвовать в национально-освободительном движении. Основной идеологией антиколониального движения был умеренный либерализм.

Рост антиимпериалистического движения после Великой Октябрьской социалистической революции

Начало общего кризиса капитализма ознаменовалось ростом антиимпериалистического движения. Борьбу за проведение конституционных реформ и демократизацию парламентских институтов возглавляла Цейлонская лига реформ, организованная одним из лидеров национальной буржуазии, Поннамбаламом Аруначаламом. В своих многочисленных выступлениях и статьях он указывал на недопустимость сохранения в стране такого зла, как английская колониальная администрация и деспотизм губернатора, отвечавшего за свои действия только перед английским правительством. «Большинство нашего богатства уходит за границу. А то, что остается, создает атмосферу для процветания лиц свободных профессий и класса торговцев, — отмечал П. Аруначалам. — Подлинные производители богатства страны — крестьянин и рабочий — погрязли в бедности» [цит. по: 135, 66]. Поннамбалам Аруначалам считал, что изменить создавшееся положение может предоставление стране самоуправления (разумеется, в рамках Британской империи). Цейлонская лига реформ много сделала для сплочения национальной буржуазии под лозунгами антиколониального движения. Много сил и энергии отдал П. Аруначалам организации трех национальных конференций.

«Начало нового национального движения на Цейлоне, — отмечал член Политбюро ЦК Коммунистической партии Цейлона П. Кейнеман, — совпало по времени с Октябрьской революцией. Первая конференция, созванная на Цейлоне для пересмотра конституции, открылась 15 декабря 1917 г., через пять недель после Октябрьской революции». О Великой Октябрьской социалистической революции на Цейлоне узнали из газет, выходивших на английском языке. Эти газеты получали информацию из метрополии и придерживались официального курса.

10 ноября 1917 г. крупные цейлонские газеты «Таймс оф Цейлон» и «Цейлон Обзервер» поместили передовые статьи об Октябрьской революции. Первой реакцией авторов этих статей было стремление скрыть от читателей, что эта революция нанесла сокрушительный удар империалистам. Поэтому они поспешили объявить В. И. Ленина и большевиков «германскими агентами» и «предателями» и выразили надежду, что они не сумеют удержать власть в своих руках. Все материалы о положении в России, которые публиковались на страницах этих газет, должны были вызвать у читателей представление о том, что новая власть не пользуется поддержкой народа и удерживается благодаря жестокому террору. Английские колониальные власти и представители имущих классов опасались проникновения на Цейлон правды об Октябрьской революции, о том, что власть в России перешла к рабочему классу и крестьянству, ибо они понимали, что под влиянием Октябрьской революции цейлонские трудящиеся массы могут подняться на борьбу против господства английского империализма.

Большинство буржуазных деятелей, участвовавших в движении за проведение конституционных реформ, возлагали свои надежды на «справедливость и честность Лиг лии» и боялись пробуждения рабочего класса и крестьянства, активного участия трудящихся в антиимпериалистическом движении. «Из буржуазных националистических лидеров, бывших в то время на Цейлоне, только Аруна-чалам обнаруживал понимание того, какие новые силы во всем мире привела в движение Октябрьская революция». Когда газета «Таймс оф Цейлон» обвинила ряд лидеров национально-освободительного движения в том, что они «скатываются к большевизму», Поннамбалам Аруначалам ответил на это: «Что же, значит, мы находимся в очень хорошей компании» [цит. по: 33, 19–21].

Поннамбалам Аруначалам и его сторонники разработали проект конституционных реформ, в котором вновь подчеркивалась необходимость выборного большинства в Законодательном совете, расширения прав Законодательного совета и создания ответственного правительства. Эти требования встретили поддержку и одобрение делегатов первой национальной конференции по проведению конституционных реформ, проходившей в декабре 1917 г. На конференции присутствовало 144 делегата. Требования цейлонской буржуазии были представлены губернатору и государственному секретарю по делам колоний. Борьба за конституционные реформы продолжалась и на второй национальной конференции в декабре 1918 г. На ней с большой речью выступил П. Аруначалам. В эти годы П. Аруначалам также основал организацию для борьбы за улучшение положения трудящихся. В ее программу входили следующие требования: установление минимума заработной платы, ограничение продолжительности рабочего дня, запрещение использования детского труда, введение трудового законодательства, предоставление рабочим права создавать свои организации, отмена уголовного преследования рабочих, нарушивших трудовой контракт, и т. д. Однако П. Аруначалам и большинство лидеров национально-освободительного движения не смогли наладить контактов с зарождавшимся рабочим движением.

Недовольство цейлонской буржуазии существовавшими в стране колониальными порядками и стремление к объединению усилий для борьбы за конституционные реформы вылились в создание первой крупной политической организации — Цейлонского национального конгресса. Он возник в декабре 1919 г., во время третьей национальной конференции за проведение конституционных реформ. Первым президентом Цейлонского национального конгресса стал Поннамбалам Аруначалам. Среди руководителей Конгресса были Джеймс Пирис, Д. Б. Джаятилака, братья Сенанаяке, В. А. де Сильва. Основные пункты программы новой организации касались создания выборного большинства в Законодательном совете, образования ответственного правительства, осуществления принципа территориального представительства, предоставления избирательного права более широким слоям населения. Цейлонский национальный конгресс был построен по образцу Индийского национального конгресса. На политических взглядах многих руководителей Цейлонского национального конгресса отражалась позиция умеренных индийских националистов. Вовлечение более широких слоев цейлонского общества в национально-освободительное движение заставило буржуазных лидеров стремиться поставить это движение под свое руководство и использовать его в собственных интересах.

Английские колониальные власти не спешили с проведением конституционных реформ. Тогдашний губернатор Цейлона У. Майнинг всячески затягивал переговоры о реформах и разработал собственный проект конституционных реформ, вносящий мало нового в формы управления Цейлоном. Его соображения были сочувственно встречены крупными английскими чиновниками министерства по делам колоний. Они считали, что можно ограничиться лишь мелкими уступками, так как национально-освободительное движение на Цейлоне еще не переросло в широкую оппозицию английскому колониальному режиму. Делегация лидеров Цейлонского национального конгресса — Д. Б. Джаятилака, В. А. де Сильва и X. Дж. С. Перейра — была принята в Лондоне государственным секретарем по делам колоний, но она не смогла склонить его к поддержке требований цейлонской буржуазии. Столь же мало успешной была беседа с государственным секретарем по делам колоний П. Аруначалама, Джеймса Пириса и Д. Б. Джаятилака.

В августе 1920 г. английские колониальные власти провели некоторые конституционные реформы на Цейлоне. Однако они не создали выборного цейлонского большинства в Законодательном совете: из 37 его членов только 11 избирались цейлонцами, за губернатором сохранялось право назначения остальных членов Законодательного совета. Был сохранен принцип общинного представительства. Таким образом, конституционные реформы 1920 г. сохраняли почти без изменений прежнюю систему управления Цейлоном.

Члены Цейлонского национального конгресса встретили реформы бойкотом. Особенно резкой критике они подвергли сохранение принципа общинного представительства, что давало английским колонизаторам возможность путем предоставления привилегий отдельным группам населения раздувать национально-религиозную и кастовую рознь и этим препятствовать единству действий участников национально-освободительного движения.

Стремление английских колониальных властей расколоть ряды цейлонской буржуазии, разбить ее на отдельные группы увенчалось успехом. Расхождения между Поннамбаламом Аруначаламом и Джеймсом Пирисом привели к выходу первого из Конгресса. Вместе со своим 128 братом П. Раманатханом П. Аруначалам создал в 1921 г. в Джафне организацию тамильской буржуазии — «Тамил махаджана сабха». Основным требованием этой организации было сохранение принципа общинного представительства и увеличения числа тамильских мест в Законодательном совете до одной трети.

Руководство Цейлонского национального конгресса было обеспокоено выходом тамильской буржуазии из этой организации, что заметно ослабило позиции Конгресса, превратившегося в представителя буржуазии равнинных сингалов. Его деятельность ограничивалась югозападными районами Цейлона. Однако Цейлонский национальный конгресс продолжал вести борьбу за осуществление программы конституционных реформ, требуя создания ответственного правительства, отказа от принципа общинного представительства и предоставления цейлонцам более широких избирательных прав. Борясь за проведение демократических преобразований, Цейлонский национальный конгресс сумел несколько укрепить свои позиции и распространить свое влияние на различные слои буржуазии, некоторые группы крестьянства и рабочего класса. Цейлонский национальный конгресс стал более решительно выступать с критикой системы английского колониального управления страной. Его деятельность способствовала росту национального самосознания и пробуждению политической активности народа.

Стремясь приостановить развитие национально-освободительного движения, английские империалисты выдвинули проект новых конституционных реформ. По конституции 1924 г. состав членов Законодательного совета был увеличен до 49, число избираемых членов — до 34 человек (из них 23 избирались по территориальному, а 11 — по общинному принципу). Таким образом, впервые создавалось выборное большинство цейлонцев среди членов Законодательного совета. Но конституционная реформа 1924 г. создавала лишь иллюзию допуска цейлонской буржуазии к решению важнейших вопросов внутренней политики страны. За английским губернатором Цейлона оставалось право вето. Пользоваться избирательным правом при выборах членов Законодательного совета могли — только 4 % всего населения, так как право голоса ограничивалось высоким имущественным и образовательным цензом, а также рядом других положений. Не был ликвидирован и принцип общинного представительства. Английские империалисты сумели удержать свое господствующее положение в управлении колониальным Цейлоном.

С 20-х годов рабочий класс Цейлона стал втягиваться в антиимпериалистическое движение. Стачечная борьба приобрела более организованный характер. Первой организацией рабочего класса был возникший в сентябре 1922 г. Цейлонский рабочий союз (профсоюзы, созданные в 1906 г., были малочисленны и вскоре распались). Он был создан А. И. Гунесингхе, который представлял в то время демократическое крыло национально-освободительного движения, выступавшее с резкой критикой умеренной политики лидеров Цейлонского национального конгресса. В отличие от Федерации цейлонских рабочих, возглавляемой П. Аруначаламом и Д. Б. Джаятилака, — организации радикальных кругов буржуазной интеллигенции, не имевшей связи с представителями рабочего класса, — Цейлонский рабочий союз объединял различные группы рабочего класса Коломбо, и основной его костяк состоял из транспортных и портовых рабочих, а также рабочих муниципальных служб. А. И. Гунесингхе пропагандировал среди цейлонского рабочего класса идеи Великой Октябрьской социалистической революции, разъяснял значение стачечной борьбы для завоевания рабочим классом политических и экономических прав.

Под руководством Цейлонского рабочего союза произошло несколько успешных выступлений трудящихся. Так, в феврале 1923 г. началась стачка железнодорожников. Вскоре к ней присоединились докеры, рабочие крупной текстильной фабрики Веллаватте, рабочие ряда механических фирм, некоторые группы муниципальных рабочих. Общее число забастовщиков превысило 15 тыс. Основными их требованиями были повышение заработной платы и улучшение материального положения-Это было первое значительное выступление цейлонских трудящихся. Оно помогло вовлечению многих групп рабочего класса в активную политическую борьбу. Цейлонский рабочий союз сумел расширить свое влияние, местные отделения его были созданы в Навалапитии, Каду-ганнаве, Анурадхапуре, Рагаме и Бадулле, а общее число его членов, по некоторым данным, превышало 40 тыс.

В первые годы своей деятельности Цейлонский рабочий союз выдвинул требование экономического развития страны, с тем чтобы улучшить положение рабочего класса и других групп трудящихся. Важной особенностью этой организации являлось то, что в ее рядах сплотились в борьбе за интересы рабочего класса представители различных национальностей, прежде всего сингалы и тамилы. Основной своей тактикой Цейлонский рабочий союз считал расширение стачечной борьбы рабочего класса.

Одним из наиболее последовательных борцов за дело рабочего класса стал Союз рабочих фабрики Веллаватте. Под его руководством в августе 1926 г. началась крупная забастовка рабочих этой текстильной фабрики, поводом для которой послужило незаконное увольнение двух рабочих. Благодаря поддержке рабочих других предприятий забастовщики сумели продержаться более двух месяцев. Активно включился в рабочее движение Союз печатников Цейлона. Несколько стачек провели докеры Коломбо, выдвинувшие как экономические, так и политические требования. Большое влияние на развитие на Цейлоне рабочего движения оказала борьба английских трудящихся. В ответ на всеобщую стачку 1926 г. в Англии цейлонский рабочий класс провел несколько демонстраций и стачек солидарности. Таким образом, в середине 20-х годов заметно возросла организованность цейлонского рабочего класса, многие группы рабочих принимали участие в стачечной борьбе, что способствовало росту их политической сознательности и активности.

Большинство буржуазных лидеров цейлонского национально-освободительного движения опасалось активных выступлений трудящихся против английских империалистов и считало, что сумеет добиться осуществления своих требований путем критики английских колониальных порядков в Законодательном совете, выступая на страницах газет и на митингах; они верили, что достигнут своих целей, апеллируя к общественному мнению верхушки английского общества. Борьбу за дальнейшее проведение конституционных реформ возглавляли такие политические деятели, как Джеймс Пирис, Д. Б. Джаятилака и X. Дж. С. Перейра. Острые дебаты велись в Законодательном совете, где цейлонцы теперь имели большинство. Укрепил свои позиции и Цейлонский национальный конгресс. В его ряды вошли многие представители средней и мелкой буржуазии. Конгресс располагал довольно широкой сетью местных организаций не только в Коломбо и в Западной провинции, но также на юге острова и в Центральной провинции. Сильно ослабляло Цейлонский национальный конгресс отсутствие среди его членов представителей тамильского меньшинства, в том числе тамильской буржуазии, которая продолжала поддерживать принцип общинного представительства и требовала, чтобы ей была дана возможность посылать одного представителя на каждых двух депутатов-сингалов .

Принцип общинного представительства нашел поддержку и у лидеров других национально-этнических групп, в частности у бюргеров и мавров. В защиту этого принципа выступили представители так называемых средних слоев. Многие из них, получив среднее образование в английских школах, могли найти применение своим знаниям только на государственной службе. Ведь Цейлон продолжал оставаться экономически слаборазвитой страной. Практически все дети бюргеров получали образование на английском языке, а число выпускников тамилов в английских школах преобладало над выпускниками-сингалами. Представители тамилов и бюргеров боролись за сохранение принципа общинного представительства, чтобы удержать свои позиции на государственной службе и в других учреждениях. Мавры же видели в общинном представительстве единственную возможность заставить колониальные власти выделить средства на ликвидацию тяжелого положения в области образования для мавров и других мусульман.

Борьба различных групп буржуазии приводила к появлению новых политических организаций. Некоторые из них включали членов по национально-религиозному признаку, другие были территориальными объединениями, но едва ли их можно считать политическими партиями, так как они, являясь чрезвычайно малочисленными, были обязаны своим существованием энергичной деятельности двух-трех лидеров. Так, в 1927 г. в Свараджистской партии было 272 члена, а в Народной ассоциации Баттикалоа — всего 50. Столь же малочисленной организацией была и Мусульманская политическая ассоциация, претендовавшая на роль выразителя интересов всех мусульман Цейлона. Ни одна из политических организаций, включая Цейлонский национальный конгресс, не посылала своих представителей в Законодательный совет как политическая партия. Отдельные кандидаты не были обязаны придерживаться программы организации, они самостоятельно боролись за то или иное место, а это приводило к тому, что часто один член организации выступал против другого. Такое положение было выгодно английским империалистам, стремившимся изолировать друг от друга различные группы цейлонцев и тем ослабить их борьбу за конституционные реформы. Однако рост антиимпериалистических настроений различных слоев общества, и особенно начавшиеся выступления рабочего класса, заставили английских колонизаторов назначить в 1927 г. специальную комиссию (по имени председателя она называлась «Комиссия Дономора») для изучения положения на Цейлоне.

Годы мирового экономического кризиса

Разразившийся в 1929 г. мировой экономический кризис губительно отразился на многих отраслях цейлонской экономики, прежде всего на производстве экспортных культур. Поскольку доля чая обычно превышала 65 % стоимости всего цейлонского экспорта, крупные производители чая были заинтересованы в стабилизации рынков и в устранении конкуренции. Попытки заключения соглашения по чаю между Цейлоном, Индией и Нидерландской Индией совпали с годами мирового экономического кризиса и не смогли спасти чайную промышленность Цейлона от его ударов. Начиная с 1930 г. цены на чай стали резко падать. Доходы от экспорта чая значительно снизились. Особенно страдали крестьяне, занятые выращиванием чая на крошечных участках. Владельцы мелких участков разорялись и теряли землю. Только крупные плантаторы (главным образом английские) сумели противостоять ударам мирового экономического кризиса. Более быстрыми темпами пошел процесс концентрации земель под чайным кустом и всего производства чая в руках крупнейших плантаторов. Так, в 1932 г. в Цейлонскую ассоциацию плантаторов входило 554 земельных собственника, имевших в своих руках свыше 150 тыс. га под чайным кустом, при общей площади чайных насаждений 190 тыс. га.

Тенденции к поглощению мелких производителей проявили и крупные монополии по производству каучука. Цены на каучук настолько упали (в 1932 г. они были в 9 раз ниже, чем в 1927 г.), что их уровень едва превышал издержки производства, которые у мелких производителей всегда выше, чем на крупных плантациях. Поэтому многие крестьяне, для которых гевея играла роль вспомогательной культуры, вовсе отказались от производства каучука. Даже крупные каучуковые плантаторы, пытавшиеся уменьшить издержки производства путем снижения заработной платы рабочим, не смогли противостоять ударам кризиса.

Особенно остро отразился кризис на производстве продуктов кокосовой пальмы. В 1930–1933 гг. произошло сильное снижение цен на копру (Цейлон давал 10 % мирового производства этого продукта), кокосовое масло, койр и другие продукты кокосовой пальмы. Падение цен на эти товары поставило в очень тяжелое положение многих крестьян-сезонников, так как они лишились дополнительного заработка: крупные кокосовые компании в районах Чилоу, Путталама и Курунегалы, где кокосовая пальма является монокультурой, прибегли к массовым увольнениям рабочих.

Мировой экономический кризис 1929–1933 гг. вызвал обострение классовых противоречий и способствовал подъему национально-освободительного движения. Тяжелые испытания, выпавшие на долю цейлонских трудящихся, показали им, что изменение условий жизни цейлонского, народа невозможно без свержения английского колониального господства. Попытки английской и цейлонской буржуазии вырваться из экономического кризиса за счет еще большей эксплуатации масс встретили серьезный отпор со стороны последних.

Развитие рабочего движения делало необходимым организацию единого центра по руководству борьбой рабочего класса. Таким центром стал Всецейлонский конгресс профсоюзов, созданный в октябре 1928 г. Его программа содержала следующие требования: предоставление права организации профсоюзов и их официальное признание, установление минимума заработной платы, ограничение продолжительности рабочего дня, создание арбитражных судов, введение пенсий по старости, выплата компенсации за увечья, пособий на жилье и т. д.

В 1928 г. произошло несколько забастовок рабочих типографий, являвшихся собственностью английской и цейлонской буржуазии. Для того чтобы сорвать забастовку в издательстве «Лейк хаус», предприниматели использовали в качестве штрейкбрехеров индийских рабочих. Несколько стачек произошло в 1929 г., самой крупной из них была забастовка трамвайщиков в Коломбо. Забастовщики создали стачечный комитет и выдвинули ряд экономических и политических требований. Руководил забастовкой А. И. Гунесингхе. В ту пору он считал необходимым усиливать стачечную борьбу рабочего класса, укреплять единство его рядов. Среди участников забастовки были цейлонцы и индийцы. В ответ на попытку использовать полицию для разгрома стачки забастовщики сожгли полицейский участок. Длительная борьба трамвайщиков закончилась успешно: предприниматели были вынуждены удовлетворить многие требования забастовщиков. Победа стачки трамвайщиков еще выше подняла престиж Всецейлонского конгресса профсоюзов.

В 1930 г. произошло несколько выступлений различных групп портовых рабочих Коломбо. В порту господствовала система контрактации рабочих, заработная плата была очень низкой. Предприниматели стремились изолировать одну группу портовых рабочих от другой. В ходе стачечной борьбы крепла солидарность портовых рабочих. Наступление предпринимателей на жизненный уровень рабочего класса активизировало борьбу трудящихся. Почти всеми их выступлениями руководил Всецейлонский конгресс профсоюзов. Так, под его руководством проходила новая стачка рабочих типографии и издательства «Лейк хаус», которая продолжалась три месяца. В ходе борьбы рабочие сумели одержать важную победу: был принят указ о разрешении трудовых конфликтов путем создания арбитражных комиссий из представителен обеих сторон. Цейлонская буржуазия, обеспокоенная ростом рабочего движения, стремилась помешать сплочению различных отрядов трудящихся, отвлечь их от активной стачечной борьбы. Для того чтобы сорвать стачку рабочих типографии и издательства «Лейк хаус», управляющий издательством решил использовать штрейкбрехеров. Но бастующие рабочие организовали пикетирование здания издательства. Они обратились к штрейкбрехерам с призывом присоединиться к участникам стачки. Лидер Всецейлонского конгресса профсоюзов А. И. Гунесингхе в знак протеста против использования штрейкбрехеров решил объявить голодовку. Популярность А. И. Гунесингхе была так велика, что это решение нашло поддержку у многих рабочих, которые убедили штрейкбрехеров отказаться от срыва стачки. Благодаря организованной борьбе рабочих были сорваны попытки арестов забастовщиков, участвовавших в пикетировании здания издательства.

Рост стачечной борьбы рабочего класса, его организованности и политической активности серьезно беспокоил буржуазных лидеров национально-освободительного движения. Им нужно было сохранить свое влияние на рабочий класс и другие группы трудящихся, с тем чтобы использовать их растущую политическую активность в своих интересах. Ведь в этот период шли дебаты вокруг выработки новой конституции Цейлона на базе рекомендаций Комиссии Дономора. А важнейшим достижением трудящихся было введение всеобщего избирательного права, которое провозгласила новая конституция. Если прежде правом решающего голоса пользовались около 205 тыс. человек, то теперь его получили 1850 тыс. избирателей-цейлонцев.

По конституции Дономора (так обычно цейлонцы называют конституцию 1931 г.) был ликвидирован принцип общинного представительства. Отныне члены Государственного совета (так по новой конституции стал называться Законодательный совет) избирались по территориальному принципу. Для управления внутренними делами страны должны были быть созданы семь исполнительных комитетов. Руководители этих комитетов вместе с английским губернатором Цейлона и тремя назначенными им высшими чиновниками составляли Совет министров. Фактическая власть оставалась в руках губернатора. Однако английские империалисты считали возможным допустить крупную сингальскую буржуазию к управлению страной, сохраняя в своих руках командные высоты во всех важнейших сферах политической и экономической жизни Цейлона.

Выборы по территориальному принципу на базе всеобщего избирательного права обеспечивали преобладание сингалов в Государственном совете. Цейлонский национальный конгресс получил реальную возможность завоевать большинство мест в Государственном совете. Но лидеры этой организации, такие, как Д. Б. Джаятилака и Д. С. Сенанаяке, отнюдь не приветствовали предоставления права голоса рабочему классу. Они сумели добиться согласия членов Комиссии Дономора на введение высокого имущественного ценза и ценза оседлости (последний позволил лишить избирательного права многих индийских плантационных рабочих и рабочих-сезонников). Это не только ухудшило позиции трудящихся, но и привело к обострению сингальско“-тамильской розни. Вокруг борьбы за места в новом Государственном совете сосредоточилась вся политическая жизнь страны в 1931 г.

Согласно новой конституции, каждый избирательный округ должен был иметь от 75 тыс. до 125 тыс. жителей, что давало возможность посылать от каждой провинции Цейлона следующее число кандидатов в Государственный совет:

Провинция

По вопросу об установлении границ избирательных округов шла жестокая борьба между представителями буржуазии различных национальностей и этнических групп, а также внутри различных слоев буржуазии той или иной национальности. В период подготовки к выборам появилось множество мелких политических организаций. Руководители этих организаций добивались проведения границ избирательных округов таким образом, чтобы создавалось преобладание их сторонников в определенном избирательном округе. С чисто внешней стороны эта борьба имела процедурный характер, но фактически она отражала жестокую борьбу между сторонниками выборов по территориальному принципу и теми группами цейлонской буржуазии, которые стремились возродить общинное представительство.

Особенно решительно против отмены общинного представительства выступила тамильская буржуазия Северной провинции. По призыву Тамильской ассоциации Джафны значительная часть избирателей Северной провинции бойкотировала выборы в Государственный совет. Однако большинство политических организаций буржуазии бюргеров, мавров и малайцев не поддержало сторонников выборов по общинному принципу. Они выступили против сепаратистских элементов, за единство всех групп населения страны, понимая такое единство как базу для господства верхушки буржуазии различных народов и этнических групп Цейлона. Так, лидеры Мусульманской лиги Цейлона агитировали за сотрудничество всех народов острова, с тем чтобы «цейлонцы как единая нация могли трудиться на поприще создания на Цейлоне ответственного правительства».

Выборы в Государственный совет на основе новой конституции проходили в июне 1931 г. Осуществление принципа территориального представительства обеспечивало преобладание в Государственном совете сингальской буржуазии, а Цейлонский национальный конгресс, пользовавшийся влиянием в густонаселенных западных и юго-западных районах острова, получил реальную возможность завоевать большинство мест в этом органе. Вместе с тем между сингальской буржуазией, группировавшейся вокруг Цейлонского национального конгресса, и так называемой кандийской ее частью развернулась острая конкурентная борьба.

Экономические позиции кандийских феодально-клерикальных элементов были подорваны созданием плантационного хозяйства, главная роль в котором принадлежала английскому капиталу. С укреплением позиций сингальской буржуазии западных и южных районов, выступавшей за создание на Цейлоне ответственного правительства, кандийские феодально-клерикальные элементы были оттеснены с политической арены. Борьба кандийской аристократии и буддийского духовенства против буржуазных кругов равнинных сингалов отражала столкновение классов старого общества и нового, капиталистического класса. Вместе с тем кандийские феодально-клерикальные элементы, пытаясь сплотить вокруг себя всех сингалов, заговорили об угрозе существованию сингальской традиционной культуры со стороны проживавших на острове индийцев. Выдвигая националистические лозунги и сея рознь между сингалами и тамилами, кандийские феодально-клерикальные элементы стремились представить себя единственными защитниками сингальского культурного наследия. Играя на национальных чувствах сингалов и используя догматы буддизма, они пытались получить право решающего голоса в политической жизни страны.

Результаты выборов в Государственный совет в 1931 г. свидетельствовали о победе буржуазии равнинных сингалов, завоевавшей большинство мест. Места в Государственном совете распределились следующим образом:

По назначению губернатора четыре места были отданы англичанам, два — бюргерам, одно — индийским тамилам и одно — малайцам. Из-за бойкота выборов цейлонскими тамилами, проживавшими в Северной провинции, остались вакантными четыре места от этой провинции.

Хотя Цейлонский национальный конгресс сумел занять доминирующее положение в Государственном совете, фактически его роль в решении важнейших политических вопросов была ограниченна. Реальная власть осталась у английского губернатора Цейлона, который, опираясь на трех высших государственных чиновников, проводил политику британского министерства по делам колоний. Руководители семи крупных министерств, составлявшие кабинет министров, фактически не имели возможности осуществлять управление страной. Как только собралась сессия Государственного совета, депутаты начали бесконечные дебаты с целью изменить конституцию Дономора. Их требования в основном сводились к следующему: 1) ограничение власти губернатора; 2) отмена права губернатора назначать трех высших государственных чиновников, замена их выборными членами Государственного совета; 3) предоставление членам Государственного совета права избрания главного министра из его состава и предоставления главному министру функций премьер-министра; 4) коллективная ответственность кабинета министров перед Государственным советом.

Представители буржуазии ряда национальных меньшинств выступали против укрепления позиций сингальской буржуазии. Они поддержали выдвинутое тамильской буржуазией требование о сохранении за тамилами и другими представителями меньшинств половины мест в Государственном совете и кабинете министров (так называемое требование 50 %:50 %). Но осуществление этого требования фактически привело бы к возрождению принципа общинного представительства, к расколу рядов участников антиколониального движения, направленного на освобождение страны от пут колониального рабства. Поэтому вокруг этого требования развернулась упорная борьба, против него выступили не только члены Цейлонского национального конгресса, но и те, кто понимал необходимость консолидации общества для борьбы за ликвидацию колониального режима.

Многие представители цейлонской буржуазии решили продолжать борьбу за создание ответственного правительства, т. е. настаивали на передаче цейлонцам права самостоятельно решать важнейшие вопросы внутренней жизни страны. Летом 1932 г. лидер Цейлонского национального конгресса Д. Б. Джаятилака предложил изменить конституцию Дономора, так как большинство цейлонской буржуазии не желало мириться с таким положением, при котором существовало два органа власти — кабинет министров, с одной стороны, и губернатор и три высших чиновника — с другой; причем фактически вся власть сосредоточилась в руках последних. Лидеры Цейлонского национального конгресса также требовали передачи Государственному совету права контроля за финансами, они хотели, чтобы их представитель обладал функциями премьер-министра. Стремление лидеров Цейлонского национального конгресса сплотить различные группы национальной буржуазии не только было направлено на то, чтобы вырвать уступки у английских колониальных властей, но и должно было помочь борьбе цейлонской буржуазии против растущего движения трудящихся, и прежде всего рабочего класса.

Цейлон накануне второй мировой войны

Середина 30-х годов ознаменовалась не только подъемом забастовочного движения рабочего класса и более массовым характером выступлений трудящихся, но и внесением качественно новых факторов в рабочее движение. В этот период на Цейлоне возникли первые марксистские кружки и группы. Их появление связано с именем С. А. Викремасингхе, нынешнего генерального секретаря ЦК Коммунистической партии Цейлона. С. А. Викремасингхе и некоторые другие представители молодой интеллигенции, получившие образование в Англии, где они познакомились с социалистическими и коммунистическими идеями, стали играть заметную роль в национально-освободительном движении цейлонского народа. В Коломбо и других городах были организованы лиги молодежи, во главе которых встали наиболее революционно настроенные представители молодой интеллигенции. Члены лиг молодежи и политических кружков, куда вошли некоторые представители рабочего класса, изучали марксистскую литературу, а также опыт строительства социализма в Советском Союзе. Большое впечатление на членов этих организаций произвело то, что в период глубоких потрясений, переживаемых под ударами мирового экономического кризиса капиталистическими странами и их колониями, СССР оставался единственной страной, чья экономика продолжала развиваться. Наиболее революционно настроенные представители рабочего класса и молодой интеллигенции начали видеть в марксистско-ленинском учении единственный источник решения цейлонских социально-экономических и политических проблем. Они резко критиковали позицию умеренного руководства Цейлонского национального конгресса, линию Д. Б. Джаятилака — Д. С. Сенанаяке, которые считали, что Цейлон достигнет свободы только в результате сотрудничества с английским империализмом. Столь же решительно против реформистской линии руководства Всецейлонского конгресса профсоюзов выступали лучшие представители рабочего класса и радикально настроенной интеллигенции. Они помогали создавать новые, прогрессивные профсоюзы, разоблачая раскольническую политику бывших профсоюзных лидеров типа А. И. Гунесингхе.

Одним из первых прогрессивных профсоюзов стал Союз рабочих фабрики Веллаватте. Под его руководством (председателем этого профсоюза был Кольвин Р. де Сильва, а секретарем — Вернон Гунасекера) в феврале 1933 г. вопреки решению Всецейлонского конгресса профсоюзов была проведена успешная забастовка 1400 рабочих, которая продолжалась около шести месяцев. Попытки А. И. Гунесингхе и других руководителей использовать штрейкбрехеров против забастовщиков не увенчались успехом, а только помогли рабочим увидеть подлинное лицо их бывших лидеров. В эти годы престиж А. И. Гунесингхе начал быстро падать. Хотя за ним еще шла часть рабочих, но многие рядовые члены реформистских профсоюзов покидали ряды Всецейлонского конгресса профсоюзов и примыкали к новым профсоюзным объединениям. Новые профсоюзы, созданные лучшими представителями рабочего класса и социалистически настроенной интеллигенции, возглавили стачки на фабриках переработки кокосовых орехов и фибры в Миригаме и Лунувиле, «Коломбо коммершел К°», на фабрике удобрений в Келании. Забастовка докеров в Тринкомали была первой стачкой портовых рабочих, которой руководили новые лидеры.

Борьба за отстранение реформистских элементов от руководства рабочим и профсоюзным движением особенно обострилась в середине 30-х годов. А. И. Гунесингхе и его сторонники не только использовали штрейкбрехеров против выступлений рабочих, не входивших во Все-цейлонский конгресс профсоюзов, но и стали раздувать национальную рознь в их среде, начав кампанию против рабочих индийского происхождения, которых можно было встретить на многих предприятиях Коломбо и других городов. Действия реформистских лидеров были направлены на раскол рабочего класса и других отрядов трудящихся, ослабляли его борьбу против иностранных и местных капиталистов. Все большее число рабочих отказывалось от сотрудничества с лидерами Всецейлонского конгресса профсоюзов и переходило на сторону тех, кто действительно боролся за интересы трудящихся.

Свидетельством роста влияния социалистических элементов было избрание С. А. Викремасингхе первым социалистическим кандидатом в Государственный совет в 1931 г. В его выступлениях внутри и вне Государственного совета звучал голос подлинного защитника трудящихся масс. С. А. Викремасингхе показал, что отсталость Цейлона и нищета большинства населения являются прямым результатом империалистической эксплуатации страны английскими колонизаторами. Разоблачая социальную несправедливость, существовавшую на колониальном Цейлоне, С. А. Викремасингхе потребовал предоставления стране полной независимости. Неоднократно выступал он в защиту прав рабочего класса. Так, во время обсуждения в Государственном совете «Ордонанса о профсоюзах», который был направлен на ограничение деятельности организаций рабочего класса, С. А. Викремасингхе сумел вскрыть антирабочую сущность этого документа. Но, хотя взгляды С. А. Викремасингхе встретили сочувствие многих радикально настроенных членов Государственного совета, большинство его членов проголосовало за принятие этого антирабочего закона. Вскоре С. А. Викремасингхе подвергся бешеной травле со стороны тех членов Государственного совета, которые представляли интересы крупной цейлонской буржуазии.

Вокруг С. А. Викремасингхе сплачивались молодые социалисты и коммунисты, выходцы из рабочего класса и революционно настроенной интеллигенции, обучавшейся за границей, такие, как Н. М. Перера, Кольвин Р. де Сильва, Филипп Гунавардене, Лесли Гуневардене. Все они проводили большую работу по распространению на Цейлоне социалистических и коммунистических идей.

Огромное значение для вовлечения широких народных масс в борьбу против английского колониального режима имело так называемое движение «Сурия мал», которое началось в 1933 г. Сурия мал — желтый цветок — считается на Цейлоне символом мира. По инициативе членов молодежной лиги южного района Коломбо началась ежегодная продажа цветов сурия мал в знак протеста против угрозы новой войны, против японской агрессии в Китае, за сохранение мира. Английские колонизаторы попытались дискредитировать руководителей движения «Сурия мал» и противопоставить этому движению кампанию помощи жертвам первой мировой войны, которую они назначили на тот же день, 11 ноября. Однако действия колонизаторов окончились провалом- Деньги, собранные от продажи сурия мал, шли на удовлетворение социальных нужд рабочего класса, а также на публикацию литературы, разоблачающей действия английских империалистов. Те самые люди, которые отказывались вносить деньги по требованию колониальных властей, охотно покупали сурия мал. Таким образом, движение «Сурия мал» приобрело не только антивоенный, но и антиимпериалистический характер. Президентом движения «Сурия мал» была избрана Дорин Викремасингхе (жена С. А. Викремасингхе), секретарями стали Теренс Н. де Зильва и Робин Ратнам. «Сурия мал» было первым организованным антиимпериалистическим движением, в котором принимали участие широкие слои цейлонского народа (рабочий класс, часть крестьянства, представители интеллигенции, некоторые группы национальной буржуазии). Большую роль в движении «Сурия мал» играли С. А. Викремасингхе, Н. М. Перера, Кольвин Р. де Сильва, Лесли Гуневардене, Ф. Гунавардене, М. Г. Мендис, Т. Дурайсингам, Б. Дж. Фернандо и др.

Участники движения «Сурия мал» оказали большую помощь жертвам эпидемии малярии 1934–1935 гг. Многие руководители движения выехали в деревни, где использовались в качестве медицинского персонала, а С. А. Викремасингхе, по образованию врач, непосредственно принимал меры по борьбе со страшной эпидемией. Вместе с тем участники движения «Сурия мал» продолжали вести пропагандистскую работу. Они разъясняли крестьянам, что причиной широкого распространения эпидемии является полуголодное существование огромного большинства деревенских жителей, вызванное жестокой колониальной эксплуатацией. Самоотверженная работа по борьбе с эпидемией малярии и практическая помощь деревенскому населению сделали имена многих участников движения «Сурия мал» популярными среди некоторых групп цейлонского крестьянства. Эта работа также помогла многим представителям молодой революционно настроенной интеллигенции лучше узнать нужды народа, прежде всего крестьянства. Движение «Сурия мал», помогавшее сплочению прогрессивных сил в борьбе против английского империализма и против угрозы новой войны, продолжалось до конца 30-х годов.

Годы, предшествовавшие второй мировой войне, характеризуются обострением борьбы между крупной цейлонской буржуазией, плантаторами и феодально-клерикальными элементами, с одной стороны, и демократическим лагерем — рабочим классом, крестьянством, средней и мелкой буржуазией, радикально настроенной интеллигенцией — с другой. В 1935 г. представители левого крыла национально-освободительного движения сумели значительно сплотить свои ряды:

18 декабря 1935 г. группа руководителей движения «Сурия мал», членов лиг молодежи и кружков по изучению марксизма, представителей революционно настроенной интеллигенции и членов новых профсоюзов решили создать Социалистическую партию Цейлона — «Ланка сама самадж парти» (ЛССП). В манифесте этой партии целью борьбы впервые провозглашалось достижение независимости Цейлона, построение социалистического общества, в котором будут ликвидированы экономическое и политическое неравенство и угнетение. Значительная часть манифеста содержала требования, направленные на изменение тяжелого материального положения рабочего класса: установление минимума заработной платы для всех категорий рабочих, введение пособия по безработице, установление 8-часового рабочего дня, запрещение использования детского труда, принятие трудового законодательства и т. д. Очень важным пунктом программы партии «Ланка сама самадж» было требование признания равенства сингалов и тамилов, уничтожение всех форм национальной, кастовой и религиозной дискриминации. Первым президентом новой партии был избран Кольвин Р. де Сильва. В числе организаторов и руководителей партии «Ланка сама самадж» были С. А. Викремасингхе, И. М. Перера, Ф. Гунавардене, Лесли Гуневардене, У. Сарананкара тхера, М. Г. Мендис, Д. П. Ясодис и др.

Партия «Ланка сама самадж» начала большую работу по сплочению всех антиимпериалистических сил на борьбу за национальную независимость страны. Она выражала солидарность с народами Советского Союза, выступала в поддержку антифашистской борьбы, приветствовала освободительное движение народов колониальных стран. Члены партии «Ланка сама самадж» много сил и энергии отдавали пропаганде марксизма-ленинизма, выступая на многочисленных митингах и в печати. Следует особенно подчеркнуть, что все ораторы пользовались сингальским и тамильским языком, тогда как большинство лидеров Цейлонского национального конгресса выступало на английском языке. Важную работу по печатанию и распространению марксистской литературы на местных языках вел Т. Дурайсингам. Редактором еженедельной газеты, органа партии, выходившей на сингальском языке, был Б. Дж. Фернандо. Вскоре руководство партии «Ланка сама самадж» стало издавать газету также на тамильском языке. Партийная печать уделяла много места сообщениям об успехах в строительстве социализма в СССР, печатала материалы о рабочем и коммунистическом движении, об освободительной, антиимпериалистической борьбе народов колониальных стран, особенно народов Индии, значительная часть материалов освещала борьбу цейлонского народа против английских империалистов и местной буржуазии.

Партия «Ланка сама самадж» оказывала большую помощь рабочему классу. Под ее руководством были созданы профсоюзы на ряде предприятий, принадлежавших английским фирмам, таким, как «Уолкер энд Григ», «Харрисонз энд Кросфилд», Британская цейлонская корпорация, «Брук Бонд», «Мэки». Члены партии «Ланка сама самадж» активно участвовали в организации стачечной борьбы рабочего класса. В феврале 1936 г. они руководили всеобщей стачкой протеста шоферов и механиков, которая охватила всю страну и окончилась победой забастовщиков. Члены партии «Ланка сама самадж» возглавляли ряд забастовок шоферов автобусов в Коломбо и его пригородах. Ни на минуту не затихала борьба членов партии «Ланка сама самадж» с реформистским руководством Всецейлонского конгресса профсоюзов. А. И. Гунесингхе и другие лидеры этой организации требовали, чтобы рабочие отказались от стачечной борьбы. Они продолжали засылать штрейкбрехеров для срыва забастовок, раздувать ненависть между рабочими различных национальностей и даже сумели договориться с некоторыми предпринимателями, чтобы те брали на работу только членов возглавляемых А. И. Гунесингхе профсоюзов. В ответ на действия реформистов члены партии «Ланка сама самадж» продолжали расширять свои связи с различными отрядами рабочего класса, помогая рождению новых, революционных профсоюзов. Они отвергли принцип формирования профсоюзов по национально-территориальному признаку, за который цеплялись реформисты.

Члены партии «Ланка сама самадж» также попытались распространить свое влияние на плантационных рабочих и втянуть их в общее русло освободительного, антиколониального движения. Но им удалось создать лишь несколько малочисленных профсоюзов на некоторых плантациях. Большинство плантационных рабочих еще находилось под влиянием представителей индийской буржуазии, захватившей руководство Цейлонским индийским конгрессом и созданным им профсоюзом плантационных рабочих. Руководители этой организации раздували националистический угар и всячески препятствовали сближению плантационных рабочих индийского происхождения с другими группами трудящихся Цейлона.

Начало 1936 г. ознаменовалось обострением политической борьбы в связи с подготовкой выборов в Государственный совет. В этой борьбе приняла участие партия «Ланка сама самадж», выставившая своих кандидатов. Можно считать, что это была единственная политическая организация, чьи кандидаты защищали партийную программу, а не боролись на свой собственный страх и риск. Даже члены партии Цейлонский национальный конгресс не выдвигали свои кандидатуры в качестве представителей этой партии, а стремились победить в том избирательном округе, где они пользовались влиянием вне зависимости от их политических убеждений. Как писал об этом периоде один из политических деятелей Цейлона, А. Д. С. Виравардана, «в обществе, где все еще сохранились феодальные элементы, визит отпрыска влиятельной семьи в бедный дом был достаточным поводом для того, чтобы за такого кандидата отдали голоса».

Крупная сингальская буржуазия продолжала подвергать резкой критике конституцию Дономора, так как она не привела к созданию на Цейлоне ответственного правительства. Фактической властью обладал не кабинет министров, а английский губернатор и три высших чиновника. Требование создания ответственного правительства и передачи политической власти верхушке цейлонской буржуазии особенно настойчиво раздавалось в период подготовки к выборам в Государственный совет в 1936 г.

Цейлонский национальный конгресс возглавил борьбу за сплочение различных групп цейлонской буржуазии. Его позицию поддержали некоторые представители меньшинств. К сотрудничеству всей цейлонской буржуазии в борьбе с английской колониальной политикой, против растущего рабочего движения призывал лидер буржуазных элементов среди цейлонских малайцев Макан-Марикар. Он приветствовал стремление сингальской буржуазии взять бразды правления в свои руки и оттеснить английских чиновников. «Цейлон должен управляться сингалами, — отмечал Макан-Марикар. — Сигналы не настолько глупы, чтобы отказать общинам в их требованиях, если они резонны». Против сепаратистских тенденций ряда тамильских лидеров выступили некоторые представители тамильской буржуазии. Один из них, Ратнам, говорил, что «эгоизм никогда не приведет к свараджу». Дорогу к свараджу — независимости Цейлона — Ратнам видел в конституционной борьбе против английских колониальных властей. Он развивал взгляды о непримиримости интересов цейлонцев и нецейлонцев (под последними подразумевались английские колонизаторы). Успех в антиколониальной борьбе, по мнению Ратнама, мог быть достигнут лишь в результате сплочения всех цейлонцев вне зависимости от их национальной принадлежности.

Сингальская буржуазия сумела на выборах заручиться поддержкой буржуазии различных национальностей и представителей других социальных групп. Все это помогло ей одержать победу на выборах в Государственный совет. В состав нового Государственного совета было избрано 39 сингалов (в том числе 8 кандийцев), 8 цейлонских тамилов, 2 индийских тамила и 1 англичанин. Кроме того, по назначению губернатора Цейлона в число членов Государственного совета вошли по одному представителю от мавров и малайцев, 1 бюргер, 1 индийский тамил и 4 англичанина. Значительное увеличение числа цейлонских тамилов (с 3 до 8) произошло благодаря тому, что их лидеры отказались от бойкота выборов и призвали население Северной и Восточной провинций принять активное участие в голосовании. Но мавры и малайцы не сумели провести ни одного своего кандидата. Тогда губернатор выделил для них два места из числа назначаемых членов Государственного совета (прежде они располагали одним местом), и это дало им возможность иметь в Государственном совете своих представителей. В результате выборов 1936 г. крупная сингальская буржуазия укрепила свои позиции: созданный 19 марта 1936 г. так называемый Совет министров целиком состоял из представителей крупной сингальской буржуазии.

В новом Государственном совете продолжались дебаты об изменении конституции Дономора и предоставлении более широких полномочий членам Совета министров. Вновь зазвучали требования создания ответственного правительства и передачи реальной политической власти из рук губернатора и трех высших чиновников (все они были англичанами) в руки крупной цейлонской буржуазии. Так, из 99 высших административных постов цейлонцы занимали только 20, или 21 %. Английские чиновники находились на должностях правительственных агентов в самых важных провинциях Цейлона. Почти все высшие посты в полиции резервировались за английскими колонизаторами. Ни один цейлонец не был назначен на высшие должности в таможенном управлении, аналогичное положение сложилось и в других крупных департаментах. Английский губернатор продолжал назначать высших чиновников без консультаций с членами кабинета министров, что вызвало серьезный протест с их стороны.

Однако большинство попыток крупной сингальской буржуазии несколько ослабить позиции английских колонизаторов и занять важнейшие государственные посты не увенчалось (да и не могло увенчаться) успехом до тех пор, пока Цейлон продолжал оставаться английской колонией. Лишь в конкурентной борьбе с тамильской буржуазией она сумела укрепить свои позиции. Ослаблению влияния тамильской буржуазии способствовало отсутствие единства в ее рядах и то обстоятельство, что она все больше нуждалась в поддержке сингальской буржуазии. Цейлонские тамилы, являвшиеся депутатами Государственного совета, помогали осуществлению программы сингальского Совета министров. Вместе с тем тамильские члены Государственного совета продолжали выступать против такого положения, когда абсолютное большинство мест получали представители сингалов. Обе группы тамильской буржуазии (индийская и цейлонская) ратовали за принцип 50 % 50 %, или так называемую «систему не-преобладания». Особенно активным сторонником этой системы был Г. Г. Поннамбалам.

Члены Совета министров вместе с другими депутатами Государственного совета сосредоточили свои усилия на борьбе за реформу органов управления страной. Ряд депутатов требовал ликвидации системы исполнительных комитетов и замены их министерствами, ибо во многих случаях министры фактически решали отдельные вопросы без консультации с членами исполнительных комитетов. Другие депутаты продолжали настаивать на создании ответственного правительства и полной передаче цейлонцам контроля за решением важнейших государственных дел. В начале 1937 г. дебаты вспыхнули с новой силой, так как намечалась встреча государственного секретаря и лидера Государственного совета Д. Б. Джаятилака во время визита последнего в Лондон в связи с коронацией. В выработке проекта новых реформ активно участвовали Соломон Бандаранаике и Г. Ц. С. Кореа, занимавшие министерские посты. Но разработанные ими предложения не получили поддержки ряда министров. Внутри Государственного совета не существовало партийных фракций (исключение составляли два представителя от ЛССП). Аналогичная ситуация сложилась И внутри Совета министров, деятельность которого сильно затрудняло отсутствие единства между отдельными его членами.

В конце 1937 г. английское правительство признало необходимым изменить цейлонскую конституцию. Губернатору Цейлона А. Колдекотту было поручено внимательно изучить сложившуюся в стране обстановку, ознакомиться с точкой зрения представителей различных политических организаций и социальных групп по вопросу о реформе системы управления, а затем представить свои предложения о характере новой конституции. Выдвинутые Колдекоттом предложения были объединены в так называемую «Депешу реформ». Этот документ был направлен на поддержку мнения английского правительства о том, что еще не созрела необходимость ограничить права губернатора и изменить характер управления Цейлоном. Предложения Колдекотта касались увеличения числа мест в Государственном совете для избираемых членов, но вместе с тем он стоял за сохранение за губернатором права назначать ряд депутатов по своему усмотрению. Колдекотт решительно отверг все предложения о восстановлении системы общинного представительства, в том числе принцип 50 % 50 %, подчеркнув важность выборов на территориальной основе. Однако, касаясь проблемы меньшинств, Колдекотт писал: «Но я получил бы большое удовольствие, если бы избирательные округа выделялись таким образом, чтобы дать большее число мест представителям меньшинств». Вместе с тем он защищал право губернатора назначать в Государственный совет четырех европейцев (т. е. англичан) и двух бюргеров. Колдекотт признавал разумной отмену исполнительных комитетов. Он также соглашался отказаться от деятельности трех высших государственных чиновников и постепенно передать их функции Совету министров. Должны были быть приняты меры для развития крупных политических партий, с тем чтобы Государственный совет и кабинет министров смогли действовать на партийной основе.

Предложения, вошедшие в «Депешу реформ», по существу не вносили никаких радикальных изменений в действовавшую на Цейлоне конституцию Дономора. Фактически оставались незыблемыми широкие полномочия английского губернатора Цейлона — опоры всей системы колониального управления страной. Поэтому «Депеша реформ» встретила резкую оппозицию даже умеренного крыла членов Государственного совета, потребовавших значительно больших уступок, чем рекомендовал А. Колдекотт. Во время дебатов в Государственном совете ряд депутатов поднял вопрос о предоставлении Цейлону статута доминиона. Многие депутаты выдвигали различные предложения для решения проблемы меньшинств. Некоторые члены Государственного совета считали, что развития и процветания Цейлон сможет достигнуть, лишь освободившись от колониального владычества. Обсуждение «Депеши реформ» продолжалось до начала второй мировой войны, когда английское правительство пообещало внести существенные изменения в систему управления Цейлоном после окончания войны.

Наряду борьбой за изменение конституции Дономора и предоставление большей власти крупной цейлонской буржуазии внутри Государственного совета и исполнительных комитетов развертывалась борьба по конкретным вопросам улучшения положения отдельных групп населения и проблемам развития экономики страны. Острые дискуссии вспыхивали в ИсполнительнохМ комитете по труду, промышленности и торговле, членами которого были депутаты от ЛССП Н. М. Перера и Ф. Гунавардене. Эти депутаты добивались принятия программы социальных реформ, разработанных «Ланка сама самадж парти» с целые повышения благосостояния рабочего класса и крестьянства. Так, Н. М. Перера и Ф. Гунавардене внесли ряд предложений, направленных на ликвидацию безработицы, особенно в плантационном хозяйстве. Столь же решительно они боролись против засилья деревенских старост, выходцев из феодальной аристократии, эксплуатировавших крестьянство. В поддержку предложений Н. М. Переры и Ф. Гунавардене по отмене системы деревенских старост выступили депутаты Государственного совета Д. М. Раджапаксе, Джордж И. де Сильва, Б. X. Алювихаре и др. Однако нападки депутатов-социалистов на английских империалистов и представителей крупной цейлонской буржуазии вызвали резкую критику со стороны правого крыла Государственного совета (Дж. Коталавала, Сирипала Самараккоди). Так, во время дебатов по вопросу о предоставлении школьникам бесплатных завтраков Ф. Гунавардене заявил, что средства на осуществление этого мероприятия могут быть получены за счет изъятия части доходов иностранных нефтяных компаний. Подобное заявление Ф. Гунавардене вызвало бурю негодования представителей крупной цейлонской буржуазии, обвинивших депутата-социалиста в покушении на священное право частной собственности.

Н. М. Перера выступал в защиту классовых интересов трудящихся Цейлона вне зависимости от их национальной или религиозной принадлежности, что являлось одним из основных пунктов программы ЛССП. Он решительно боролся за предоставление избирательного права индийским плантационным рабочим, требовал предоставления равных прав сингалам и тамилам, гневно обрушиваясь на всех тех, кто стоял на позициях сингальского шовинизма. Выступления Н. М. Переры и Ф. Гунавардене по национальному вопросу привлекли на сторону ЛССП прогрессивные круги цейлонской общественности, помогли противостоять усилиям реакционных элементов развернуть антииндийскую кампанию.

Одним из свидетельств растущего влияния депутатов-социалистов явилось так называемое дело Брэсгирдла. Брэсгирдл прибыл на Цейлон из Австралии и получил пост управляющего плантацией. Однако Брэсгирдл не только отказался сотрудничать с английскими колонизаторами, но и вступил в партию «Ланка сама самадж» и начал организовывать плантационных рабочих на борьбу с английским империализмом. Его действия вызвали резкое недовольство крупных плантаторов, под нажимом которых губернатор Цейлона издал специальный указ о высылке Брэсгирдла из страны. Это решение было принято губернатором на основании старого закона 1896 г. Против высылки Брэсгирдла из страны выступили члены партии «Ланка сама самадж». Они развернули широкую кампанию протеста против действий английских колониальных властей.

Два дня в Государственном совете шли бурные дебаты по делу Брэсгирдла. Н. М. Перера и Ф. Гунавардене призывали аннулировать указ 1896 г., дающий возможность английскому губернатору Цейлона высылать из страны руководителей организаций трудящихся. Выступления депутатов-социалистов были направлены против действий высших колониальных властей, вставших на защиту интересов английского капитала. Действия губернатора Цейлона вызвали резкую критику со стороны многих министров и других членов парламента. Министры были возмущены тем, что губернатор, даже не Посоветовавшись с ними, прибегнул к старому закону, чтобы защитить интересы метрополии. Особенно был возмущен министр иностранных дел, ибо разбор подобного вопроса входил в его компетенцию. Члены Совета министров решительно высказались за отмену указа о высылке Брэсгирдла, так как видели в действиях английского губернатора ущемление тех прав, за которые они упорно боролись многие годы.

Особенно острая борьба в защиту Брэсгирдла развернулась вне стен Государственного совета. Цейлонские рабочие спрятали Брэсгирдла от полиции. Большой энтузиазм рабочих вызвало решение Брэсгирдла не подчиниться распоряжению колониальных властей и остаться на Цейлоне. Руководство партии «Ланка сама самадж» во время первомайской демонстрации 1937 г. выдвинуло лозунги в защиту Брэсгирдла, против английских колониальных властей. В Коломбо состоялся массовый митинг против действий английских колонизаторов, в нем приняло участие 50 тыс. человек. Во время митинга на трибуне появился Брэсгирдл, встреченный овацией собравшихся. Его речь содержала суровую критику политики английских империалистов на Цейлоне. По призыву руководства партии «Ланка сама самадж» рабочий класс Коломбо провел двухдневную политическую забастовку против репрессий колонизаторов.

В конце 30-х годов «Ланка сама самадж парти» превратилась в значительную силу на политической арене страны. Ее члены принимали активное участие в антиимпериалистической борьбе, руководили многими забастовками рабочего класса. Под руководством партии «Ланка сама самадж» создавались новые революционные профсоюзы. Большую роль в борьбе портовых рабочих Коломбо стал играть Союз портовых рабочих, который сумел добиться успехов и заставить предпринимателей признать ряд требований рабочих, направленных на улучшение их материального положения. Столь же решительную борьбу за права рабочего класса повел Союз печатников Цейлона. Впервые в истории борьбы цейлонского рабочего класса этот профсоюз выдвинул требование о регулировании заработной платы путем создания специального фонда. Характерной особенностью профсоюзного движения этого периода было то, что организации трудящихся стали возникать не только в Коломбо, но и в других городах и даже в сельских местностях. Так, в 1938 г. в профсоюз объединились рабочие, занятые производством тодди (напиток из пальмового сока). Широкая сеть отделений этого профсоюза охватила районы Коломбо, Чилоу, Путталама и Курунегалы. Но организация рабочих в сельских местностях еще только начиналась.

Накануне второй мировой войны рабочий класс и другие группы трудящихся находились в очень тяжелом материальном положении. Многие из тех, кто лишился работы в годы мирового экономического кризиса, так и не смогли найти работу. В 1938 г. на Цейлоне было 13 166 безработных, из них коренные жители страны составляли 82 %. Но эти данные не отражали действительного положения. Как свидетельствовал один из отчетов, рассматривавших вопросы безработицы и условия жизни рабочего класса, безработица в Коломбо стала серьезной проблемой и было трудно установить действительное число безработных, так как главное зло составляла неполная занятость рабочих. Трудовое законодательство почти полностью отсутствовало, что давало предпринимателям возможность увеличивать продолжительность рабочего дня, облагать рабочих штрафами, лишать выходных дней и т. п. Английские колонизаторы стремились разжечь национально-религиозную рознь между различными группами рабочего класса, особенно между цейлонцами и лицами индийского происхождения.

Во второй половине 30-х годов, как и в предшествовавшие годы, большинство рабочего класса Цейлона составляли выходцы из Индии. Численность индийских плантационных рабочих превышала 465 тыс., другие отряды рабочего класса насчитывали 185–224 тыс. индийцев, что значительно превосходило число рабочих-цейлонцев. Английские предприниматели и цейлонская буржуазия стремились поставить сингальских рабочих в несколько более привилегированное положение по сравнению с выходцами из Индии. Труд индийцев использовался на самой тяжелой и низкооплачиваемой работе. Они вынуждены были наниматься грузчиками, мусорщиками, носильщиками, рикшами, работать на лесозаготовках и т. п. Сингалы пользовались рядом преимуществ при найме на работу, за ними обычно закреплялись более высокооплачиваемые места. Так, в 154 Департаменте коммунальных работ по численности сингалы составляли всего 32 %, но они занимали 75 % мест квалифицированных рабочих. Аналогичное положение наблюдалось и в других отраслях хозяйства.

Политику английских колонизаторов, направленную на раскол рабочего класса и разжигание национально-религиозных противоречий, поддерживали ярые цейлонские националисты. А. И. Гунесингхе и его сторонники также начали раздувать антииндийскую кампанию. Они пытались убедить сингальских рабочих, что вину за рост безработицы и ухудшение их материального положения несут рабочие-индийцы. Некоторая часть политически малосознательных рабочих-сигналов поддалась пропаганде А. И. Гунесингхе, надеясь с его помощью получить хорошо оплачиваемую работу. Однако раздувание националистического угара приводило к расколу рядов рабочего класса, вело к отрыву самого крупного его отряда — плантационных рабочих — от освободительной борьбы цейлонского народа против колониального порабощения. Руководители партии «Ланка сама самадж» принимали меры, чтобы сорвать антииндийскую компанию и помешать английской и цейлонской буржуазии оторвать индийских плантационных рабочих от других отрядов трудящихся Цейлона. Им удалось распространить влияние партии «Ланка сама самадж» на некоторые группы плантационных рабочих. Под руководством партии «Ланка сама самадж» произошло несколько забастовок плантационных рабочих. Но работа по вовлечению плантационных рабочих в общее русло освободительного движения находилась на начальном этапе.

Хотя накануне второй мировой войны партия «Ланка сама самадж» сумела вовлечь в антиимпериалистическую борьбу значительную часть рабочего класса, радикальной интеллигенции и мелкой буржуазии, внутри ее собственных рядов не было единства и шла острая теоретическая борьба. Часть руководства этой партии перешла на позицию троцкизма. Эти люди воспользовались тем, что один из наиболее популярных руководителей рабочего класса, С. А. Викремасингхе, находился в это время в Англии. Из руководящих органов партии «Ланка сама самадж» были исключены С. А. Викремасингхе, М. Г Мендис, В. Арияратне и др., потребовавшие созыва съезда партии, чтобы получить возможность разъяснить рядовым членам причину разногласий. Троцкистские элементы, захватившие большинство в Исполкоме ЛССП, отказались от созыва съезда и продолжали вести раскольническую политику.

Таким образом, накануне второй мировой войны руководство партией «Ланка сама самадж» оказалось в руках троцкистов, сумевших расколоть левое крыло национально-освободительного движения. Они выступали с позиций антикоммунизма и антисоветизма. Борьбу по сплочению прогрессивных сил страны за освобождение Цейлона от колониального гнета продолжали вести коммунисты и левые социалисты. Много сил и энергии они отдавали созданию боевых профсоюзов рабочего класса. Коммунисты и левые социалисты организовывали антианглийские, антиимпериалистические выступления, поднимали цейлонский народ на борьбу за достижение независимости.