История лошади в истории человечества

Глава 3 Лошади Античности

Пожалуй, самой знаменитой лошадью античного мира можно назвать троянского коня. Его образ оказался настолько сильным, что пережил века, и уже в наше время в его честь назвали один из типов компьютерных вирусов. Согласно мифам, Троянская война длилась десять лет. Ахейцы безуспешно осаждали Трою. И вот Одиссею, царю острова Итака, пришла в голову хитрость. По его приказу данайцы соорудили огромного деревянного коня, а сами отплыли, будто бы навсегда покинув места сражений. По их расчетам, коня этого — приношение богине Афине Илионской, как было написано на его боку, — троянцы обязательно должны были вкатить в город. Внутри коня, однако, сидели воины (источники расходятся в том, сколько их было), которые с наступлением ночи вышли наружу, перебили стражу и открыли ворота внезапно вернувшимся данайцам. Так была взята Троя. Есть, впрочем, версия, что конь был так велик, что троянцы для того, чтобы втащить его в город, опрометчиво разобрали часть стены.

Исторические факты говорят о том, что во II тысячелетии до н. э. Троя занимала очень выгодное стратегическое положение: через нее проходили торговые пути из Эллады в Азию. По мнению историков, события, описанные Гомером в «Илиаде», относятся к крито-микенской эпохе (конец III–II тысячелетие до н. э.). Вопрос об этнической принадлежности троянцев пока остается открытым. По Корфману, они были лувийцами, поскольку Илион — это город или местность Вилуса из хеттских источников. Высказывались также мнения, что они были предками этрусков (народа, населявшего северную часть современной Италии) или родственниками фригийцев (народа, проживавшего во внутренней части Малой Азии).

В своей книге «Царство хеттов» Тревор Брюс высказывает мнение, что описанные в «Илиаде» события в какой-то степени историчны. Основа их реальная, но как таковой войны не было, был лишь ряд грабительских набегов на Трою, один из которых мог закончиться взятием города и его разрушением. В самой Трое было обнаружено много следов пожаров. Однако нас в этой истории интересует прежде всего троянский конь. Как он выглядел и чем был на самом деле — достижением осадной техники или, например, метафорой конного отряда, ворвавшегося в город, как думают некоторые ученые?

Во II тысячелетии до н. э. на Малую Азию совершали набеги так называемые «народы моря». Это собирательное название для множества племен, живших в Средиземноморье. Среди них были фригийцы и филистимляне, народ, известный прежде всего по книгам Ветхого Завета. Точная этническая принадлежность многих племен остается неясной. «Народы моря» двинулись к границам Египетского царства и царства хеттов — именно по историческим источникам этих стран мы и знаем об их существовании. Происходили они предположительно из региона Эгейского моря. В числе «народов моря» были и ахейцы. В «Илиаде» описываются два рода их войск — пехота и флот. Но была ли у ахейцев конница?

Вряд ли ахейские корабли могли перевозить много лошадей, которых нужно было еще и кормить и поить в пути, следовательно, брать с собой большой запас пресной воды. Но лошади у ахейцев все-таки были, судя по описанию состязаний колесниц или той сцене, в которой Ахилл привязывает к колеснице тело побежденного им Гектора. Вряд ли, однако, их было так много, чтобы шкур хватило на обтяжку осадной башни, если рассматривать версию, что троянский конь был осадным орудием. В то же время складывается впечатление, что в Трое ситуация была противоположной. Так, Гомер писал, что Илион славится хорошими жеребятами. Он употребляет слово Hippodamoi — дословно «конеборцы», но только применительно к троянцам. По данным археологии, ручки сосудов в Трое часто делались в виде конских голов. Ну и вспомним еще, что именно Афина Илионская, она же Халинитида (Обуздывающая), особо почитаемая в Трое, как считалось, научила людей обращаться с лошадьми. Потому ей и был посвящен троянский конь.

Все это в совокупности указывает на большое значение лошадей в повседневной жизни троянцев.

Лошади не были исконными обитателями Греции, они попали туда лишь во времена нашествия дорийцев (около 1200 года до н. э.). На острове Крит нет изображений лошади, принадлежащих крито-микенской цивилизации, однако можно найти много фресок с быками. Лошадь с материка на Крит все-таки попала, но произошло это не раньше XV века до н. э. На критских табличках, написанных на одном из диалектов древнегреческого языка, кони упоминаются вместе с колесницами и доспехами.

Считается, что крупное извержение вулкана в 1470 году до н. э. привело к сильным разрушениям на Крите и в результате к упадку цивилизации. Культурно-политическое лидерство перешло на материк, к городам Микены и Тиринф. Но и там лошадей в те времена было очень мало, хотя микенская цивилизация уже знала не только упряжную, но и верховую езду: в Микенах была найдена глиняная статуэтка всадника, сидящего, правда, не на спине сразу за холкой (самое низкое место спины), а на крестце лошади. Она датируется примерно 1300 годом до н. э.

На территории материковой Греции и в Троаде кости лошадей в большом количестве появляются в находках, датируемых серединой бронзового века. Самые ранние изображения лошади найдены в Микенах в шахтовых гробницах, которые служили могилами династии, правившей в 1650–1550 годы до н. э. Среди изображений есть сцены охоты на диких зверей с колесницы, запряженной парой. Увы, эти рельефы на надгробиях выполнены столь грубо, что рассмотреть особенности экстерьера животных или детали амуниции невозможно. Иппологи отмечают только высокий выход шеи и высокий постав головы, что, впрочем, может быть и результатом использования примитивной и неудобной для лошади упряжи с ярмом, из-за которого лошади задирали головы.

Древний мир не знал хомута — большого кольца из кожи или дерева, надевающегося на шею лошади, в которому крепятся постромки, присоединенные к повозке. Лошади хеттов, египтян, шумер, греков и римлян носили ярмо. Эта специфическая конструкция, обычно деревянная, в виде «вилки», насаженной на шею животного сверху, была разработана и очень долго применялась для быков. Бык стал тягловым животным значительно раньше, чем лошадь, поэтому, возможно, лошадей изначально тоже запрягали при помощи ярма. Однако у быка выход шеи ниже по отношению к плечам, чем у лошади; также у лошади более пологая и иначе обмускуленная лопатка, от которой зависят движения передних ног. Согласно теории французского офицера Лефевра де Ноэтта, который проводил в 1924 году эксперименты по воссозданию древней упряжи по сохранившимся изображениям, ярмо давило на трахею лошади, из-за чего грузоподъемность животного была мала, максимум 500 килограммов. В то же время сомнительно, чтобы лошадей так неэффективно использовали на протяжении нескольких веков. Один из аргументов против этого — Кодекс Феодосия II, императора Восточной Римской империи (принят в 438 году), которым было установлено ограничение в 492 килограмма по провозке грузов в телегах. Важно, что это разрешенный вес, а не максимально возможный. Следовательно, грузоподъемность среднестатистической упряжной лошади в V веке н. э. была больше 500 килограммов. Целью такого ограничения была сохранность дорог. Впрочем, при экспериментах, подобных тем, что проводил де Ноэтт, нельзя полностью полагаться на древние изображения. Многие детали на них отсутствуют: так, можно ли быть уверенным в том, что в римской упряжи не было постромок? Как иначе лошадь тащила бы повозку?

Джудит Уэллер в своей книге «Система тяги в Древнем Риме» пишет, что существовало два типа ярма: спинное крепилось на спине за холкой, а шейное — на шее и плечах перед холкой. Шейное ярмо применялось в более ранние эпохи, например в Древнем Китае эпохи императора Шихуанди (259–210 годы до н. э.). «Вилки» ярем обоих типов были найдены в раскопках Рима и его окрестностей. По Уэллер, нагрудный ремень, обхватывавший корпус лошади, не сходился на холке, а проходил горизонтально поперек груди лошади. Эта упряжь близка к некоторым современным видам, о которых мы будем говорить ниже, и гораздо эффективнее, чем реконструкция де Ноэтта. Но окончательно в Европе ярмо у лошадей сменилось хомутом и шоркой лишь в Средние века.

С дорийским вторжением в археологических находках Греции появляется много самых разных рукотворных лошадок, предположительно вотивных, то есть являющихся подношением богам. Геродот называет дорийцев «много странствовавшими», что может указывать на их изначально кочевой образ жизни. Кем в действительности были дорийцы? Это было племя, говорившее на дорийском диалекте древнегреческого языка. Наряду с ахейцами, эолийцами и ионийцами они вторглись в Среднюю Грецию и на Пелопоннес, где затем и расселились и создали свои полисы. Самый известный из дорийских полисов — Спарта. Точный регион происхождения дорийцев неизвестен; возможно, это Балканы и Дунайская низменность, откуда они были вытеснены другими кочевниками. Но поскольку, как мы уже говорили, индоевропейцы первыми одомашнили лошадь, ничего удивительного, что именно после дорийского вторжения в Греции появляется много лошадей.

Судя по изображениям коней в упряжке, а позднее и всадников, в Греции сначала появились колесницы, а уже потом верховая езда. Интересно, что гривы лошадей на изображениях постепенно укорачиваются. Греки их стригли, и смысл этого не вполне ясен. Гребнями из конского волоса украшались знаменитые греческие шлемы с гребнями. Это имело и практическое значение: нижний конец гребня спускался на спину воина и защищал шею сзади от удара мечом, поскольку по гладкому длинному волосу лезвие скользит.

Интервал между появлением в Элладе лошадей и первых изображений колесниц составляет около двухсот лет. В археологических находках периода дорийского вторжения нет остатков колесниц, колес или упряжи. Возможно, дорийцы-завоеватели были всадниками. Однако не все ученые согласны с этим, поскольку лошади в то время были низкорослы и не могли быть серьезной ударной силой без поддержки колесниц.

В Греции колесницы изготавливали, но как род войск они из-за пересеченного рельефа не получили такого развития, как на Ближнем Востоке. Ездить по дорогам Эллады на колесницах неудобно. Сложно было и коннице: на камнях у большинства лошадей быстро стираются копыта. Грекам не удалось создать сильную конницу, главными родами войск у них были флот и тяжеловооруженная пехота. К тому же в Элладе мало мест с доступным круглый год подножным кормом, а лето сухое — это не самые благоприятные условия для выращивания большого поголовья лошадей, необходимого для сильной конницы или колесничного войска.

Основным применением колесниц в Греции был спорт. Впервые состязания колесниц были описаны в «Илиаде»: ахейцы устроили соревнования на похоронах Патрокла. Победителем стал Диомед, получивший в качестве приза рабыню и медный котел.

Соревнования на колесницах, запряженных четверкой, были включены в XXV Олимпийские игры (680 год до н. э.); впоследствии конники соревновались на парах и четверках (запряженных двумя парами друг за другом). Колесничному бегу посвящен восточный фронтон крупнейшего храма Зевса. Греческие колесницы запрягались четверкой и имели одно дышло и одно ярмо. Пристяжные лошади не добавляли упряжке скорости, но помогали совершать резкие повороты. С 680-х годов до н. э. на вазах появляются изображения квадриг. В соревнованиях участвовали даже цари: так, властители греческой Кирены (крупный город на севере современной Ливии) в V веке до н. э. неоднократно побеждали на состязаниях и были прославлены поэтом Пиндаром. Впрочем, это не означает, что цари правили колесницами самостоятельно: они могли выставлять вместо себя раба-возничего, при этом победа принадлежала владельцу колесницы. Так, Циниска, дочь спартанского царя Агесилая II, дважды выигрывала гонки колесниц именно в качестве владелицы: женщин не допускали на спортивные состязания ни в качестве участниц, ни как зрительниц.

Греки освоили верховую езду относительно поздно, в VII веке до н. э., прежде всего для того, чтобы преследовать бегущего с поля боя врага. Всадники изображаются на вазах Аттики с VI века до н. э. Очень долгое время конница не играла существенной роли в бою, хотя скачки под всадниками были включены в XXXIII Олимпийские игры в 648 году до н. э. Как отмечал Ксенофонт, 10 тысяч всадников — это лишь 10 тысяч людей, то есть наличие лошади у человека не приводит к переходу количества живой массы в боевое качество. Ко времени нашествия персов в 499 году до н. э. у афинян не было серьезной боеспособной конницы, хотя аристократы не только участвовали в гонках колесниц и учились верховой езде, но и умели метать дротики с коня. Около 450 года до н. э. афиняне реорганизовали свою конницу. Сначала в ней было триста человек из числа добровольцев-аристократов, но вскоре их была тысяча. В Афинах также набрали отряд из двухсот конных лучников. Впрочем, за несколько дней до морской битвы при Саламине (480 год до н. э.) Кимон, сын победителя при Марафоне, посвятил Афине свою уздечку и сказал, что ей нужны не всадники, а моряки. Таким образом, с греко-персидских войн основой армии становится флот.

Так что если говорить о Греции в целом, то конное войско так и не стало здесь основным родом войск. Самая же лучшая конница в Элладе была у фиванцев.

Несмотря на все сложности, с которыми сталкивалось местное коннозаводство, греки отводили лошади весьма почетное место. Это нашло свое отражение и в именах, которые носили люди. Так, были распространены мужские имена Филипп («любящий лошадей»), Архипп («управляющий конями»), Ипполит («освободитель лошадей»), Гиппокоон (т) («слушающий коней»), Гиппомедон («властитель коней»), Гиппоной («мыслящий о конях»), Гиппофон (т) («убивающий коней» — в битве?), Лесипп («распряженный конь»), Агриппа, Агриппин и Агриппина (возможно, «дикая лошадь»), а также женское Гипподамия («приручающая, объезжающая лошадей»). Конные имена носили отец медицины Гиппократ («правящий конями, возница») и астроном Гиппарх («начальник над конями»). Встречались имена, указывающие на масть лошади, — мужское Левкипп («белый конь»), женские Меланиппа («вороная лошадь») и Ксантиппа («золотисто-рыжая лошадь»). Имя Меланиппа носила богиня, возлюбленная бога моря Посейдона и мать его сыновей-близнецов Эола и Беота. Позднее ее культ слился с культом богини плодородия Деметры. Если вспомнить, что Посейдон был покровителем коневодства, то в мифе о его связи с богиней, носящей конное имя, можно увидеть следы тотемизма — представления о генетической, родственной связи между человеком и определенным видом животного. Под именем Ксантиппа известна одна очень сварливая женщина, которая вошла в историю, однако, благодаря вовсе не своему характеру, а тому, что она была женой одного из величайших философов — Сократа.

Популярность конных имен в Древней Греции связана, возможно, с популярностью состязаний колесниц в классическую эпоху. Конные имена у людей могли быть просто данью моде.

На изображениях греческих всадников, датируемых ранее IV века до н. э., седел нет. В греческих конных трактатах не описывается езда в седле. Вместо седел греки использовали чепраки, предположительно кожаные, которые могли быть заимствованы у персов. Иногда на изображениях можно увидеть овечьи шкуры, у которых сохранены ноги. Под шкуры на спину лошади наверняка клали ткань, иначе есть риск натереть спину, особенно когда лошадь вспотеет. Амазонки и другие мифологические персонажи сидят на шкурах львов и пантер. В эллинистический период на таких же шкурах хищников сидят вполне реальные люди. Надо сказать, что чепрак скорее защищает спину лошади, чем помогает всаднику удерживаться на ней.

Отсутствие стремян в античном мире порождало проблему посадки на лошадь. По свидетельству Плутарха, вдоль новых дорог Италии, проложенных по приказу народного трибуна Гая Гракха (123–121 годы до н. э.), на определенном расстоянии друг от друга стояли камни, чтобы путник смог на лошадь взобраться. У греков же таких камней не было, и Ксенофонт в своем трактате, о котором мы подробнее расскажем ниже, рекомендует всадникам либо тренироваться залезать без «ступеньки», либо научить лошадь ложиться. Греки практиковали заскок на лошадь при помощи копья, по технике напоминающий прыжок с шестом, но он мог быть сугубо учебным упражнением для подготовки конных воинов, а не повсеместной практикой. Судя по изображениям, греки спешивались, перенося ногу через шею лошади. Это можно делать лишь в случае, если лошадь невысокого роста, поэтому в современной верховой езде принято спешиваться, перенося правую ногу через круп. Не исключено, что греки могли спешиваться и как наши современники, но такие изображения попадаются реже.

Специальной одежды для верховой езды в Древней Греции не было. Всадники носили короткие туники и специальные ремни-обмотки на ногах либо высокие сапоги. Использовались и шпоры с короткими репейками.

Женская верховая езда связана с положением женщины в обществе, которое в греческих полисах было неодинаковым. Так, в Афинах женщина не могла выйти из дома без сопровождающего, ее свобода была весьма ограничена, и можно предположить, что она вряд ли ездила верхом; поэтому вопрос о специальной женской посадке или одежде для верховой езды не стоял. В Спарте, наоборот, девушки ездили на плетеных из прутьев колесницах и даже, как сообщают римские авторы, верхом. В таком случае они, скорее всего, носили короткие туники и садились по-мужски. Сидели при этом не в седле, а на одеяле, сложенном на спине лошади.

Греческая цивилизация породила фундаментальный трактат, посвященный верховой езде. Его автор, выдающийся историк Ксенофонт, знаменит своим «Анабасисом» и другими сочинениями. Но нас интересует его труд «О верховой езде»; именно благодаря ему Ксенофонт занял особое место в истории конного дела. Историк описывает способы заездки (обучения молодой лошади), дает советы всадникам по езде и уходу за животными. Примечательно, что некоторые его советы актуальны по сей день.

Но Ксенофонт не был автором первого конного греческого трактата. Некий «опытный всадник афинянин Симон», как он сам себя называет, написал похожий труд около 480 года до н. э., примерно за век до великого историка. До наших дней сохранился лишь небольшой его фрагмент, содержащий описание хорошей лошади. Поэтому трактат Симона носит у историков условное название «О внешнем виде и выборе лошадей». О содержании, разведении и лечении лошадей писали такие авторы, как Варрон, Колумелла, Абсирт, Теомнест, Эвмел, Гиппократ и другие. Интересно, что Абсирт в IV веке н. э. писал, что лучше всего пишут о лошадях Симон и Ксенофонт. Позже, однако, греческие и римские авторы ничего не писали о подготовке всадников; во всяком случае, мы таких сочинений не знаем. Плинию Старшему (I век н. э.) принадлежит трактат «Об искусстве конного метания дротика», но текст его не сохранился.

Многие авторы делали акцент на разведение и ветеринарию, поскольку лошади были дороги. Аристотель и Плиний Старший писали, что лошади могут дожить и до пятидесяти лет, — и это действительно так. Старый Билли, живший в Англии в конце XVIII века, дотянул до 62 лет. Мерин по кличке Герцог Танго родился в Австралии в 1935 году и пал в 1978 году, прожив, таким образом, более 42 лет. Не такая уж редкость лошади, доживающие до тридцати с лишним лет. Свидетельства античных авторов говорят о том, что древние греки думали среди прочего о том, как повысить продолжительность жизни лошади. Их иппологические трактаты продолжали переписываться и использоваться в Византии.

Не сохранилось ни одного плана древнегреческой конюшни. Ксенофонт отмечает, однако, важность водостоков и мощения пола, которое позволяло бы легко проводить уборку. Считалось, что от твердого пола копыта тоже делаются твердыми. Для греков это было очень важно, поскольку они лошадей не подковывали и не расчищали (расчистка — периодическое подпиливание отросшего копытного рога). Ксенофонт вообще пишет, что проверку лошади надо начинать с ног. Греки вместо подков применяли защитные приспособления из луба, кожи, мешковины или соломы. Диодор Сицилийский сообщает, что во время походов Александра Македонского войска делали длительные остановки, чтобы у лошадей отрос излишне стершийся копытный рог.

В идеограммах линейного письма Б на Крите кобылы отличаются от жеребцов наличием грив. Греки полагали, что кобылы, как и женщины, кичатся своей внешностью. Из-за этого, по мнению античных авторов, некоторые кобылы не хотят случаться с ослами. Считалось также, что кобыла, подобно прекрасному юноше Нарциссу, способна влюбиться в свое отражение. Если это вдруг произойдет, надо остричь ей гриву и дать увидеть свое новое отражение. Греки также подрезали лошадям гривы в знак траура. Похожий обычай был и у персов.

Для ухода за животными применялись, помимо прочего, растительные средства. Например, блеск волоса достигался при помощи облепихи, что нашло отражение в ее латинском названии, заимствованном из греческого языка: на латыни эта ягода называется hippophaes — от hippos (лошадь) и phaos (блеск).

В V веке до н. э. среднестатистическая лошадь в Греции была по современным меркам невысокой, редко достигая 153 сантиметров в холке, имела красивую, высоко приставленную голову, красивые ноги и массивный корпус. Лошади греков составляли резкий контраст с лошадьми варварских племен, живших за Дунаем. По Геродоту, лошади варваров были косматые, со слабой спиной, но проворные, благодаря чему их эффективно использовали в колесницах.

Что можно сказать о мастях греческих лошадей? У Гомера упоминаются рыжие (ξανθός) лошади со светлыми гривами. Греки также выделяли масть βαλιος — «желтую». Кони Ганимеда описаны у Гомера как гнедые. В «Илиаде» упоминаются гнедая (φοινιξ), бурая (очень темный вариант рыжей; παρώας) и серая в яблоках (ψαρός).

Свидетельства из источников не позволяют провести различия между греческими породами. Лучшими во всей Элладе считались лошади, происходящие из Фессалии — плодородной равнины, окруженной кольцом гор. Согласно мифам, там жили кентавры. Возможно, эти представления — результат переосмысления информации о родине самых лучших коней. Граттий, младший современник Страбона, описывает лошадей фессалийских и аргивских как крупных, на высоких движениях (высоко поднимающих ноги), резвых, но не подходящих для войны и охоты. Возможно, речь идет о том, что они невыносливы. Фессалийцы считались лучшими всадниками Греции. Впрочем, эта слава не оказалась вечной: когда в 510 году до н. э. афинский тиран Гиппий нанял фессалийскую конницу, ее разгромила спартанская пехота.

Римский поэт Оппиан (III век н. э.) в своей книге об охоте перечисляет тирренских, сицилийских, критских, мазикских, ахейских, каппадокийских, мавританских, скифских, магнесийских, эпейских (из Эпиды), ионийских, армянских, ливийских, фракийских и эрембийских лошадей. Описывая идеальную лошадь для охоты, он ориентируется на экстерьер и рабочие качества тирренских, армянских, ахейских и каппадокийских коней. По его словам, быстрее всех иберийские лошади, но они невыносливы, а потому для охоты не годятся. Для лошадей Греции, отмечает он, характерны большие головы, но крупы у них плохие, и поэтому они быстро устают. Самые же выносливые — мавританские в яблоках, за ними следуют ливийские из Кирены, причем чем крупнее, тем лучше.

Тимофей из Газы (V–VI века н. э.) в своем трактате «О животных» сообщает, что лошади далматской породы редки, но красивы, послушны и не пугливы. Лидийские — крупны и красивы, с длинными головами и широкими спинами, с темными глазами, красивой шкурой и длинным хвостом, но непослушные. Они хороши для тяжелой кавалерии и в упряжке, но плохо переносят изменения погоды. Фессалийские высоки, но худы, у них позвонки проступают. Луканские лошади из Италии маленькие, «уродливой масти», но хороши в упряжке. На них похожи сицилийские лошади. Римский поэт карфагенского происхождения Немезиан говорит о каппадокийских скакунах, отмечая их широкие спины. Абсирт отличал парфянских лошадей, отмечая, что они крупны, красивы, горячи, у них хорошие ноги.

Государство Александра Македонского во многом унаследовало конные традиции от греков. С одним лишь изменением: македонская конница играла гораздо более важную роль.

С Александром Македонским связана известная современному читателю легенда о коне Буцефале. Согласно ей, во время одного из походов (совершенного то ли самим Александром, то ли еще его отцом Филиппом Македонским — версии разнятся) в качестве добычи был взят необыкновенной красоты и силы жеребец, которого никто не мог укротить. Хитроумный Александр, однако, понаблюдав за его поведением, понял, в чем дело: животное боялось собственной резко очерченной тени на земле. Вскочив в седло, Александр погнал жеребца по дорожке ипподрома против солнца, так что тень оказалась сзади, и сумел успокоить животное. Этот жеребец долго служил великому завоевателю верой и правдой.

Имя Буцефал по-гречески значит «бычья голова». С одной стороны, логично было бы дать такое имя просто массивной лошади с крупной головой. Но современный писатель и конник Д. М. Урнов считает, что причина в… рогах. У лошадей действительно изредка встречаются рога — один или два. Конечно, они не настоящие, как у коров или коз, покрытые роговой оболочкой; это просто точечные выпуклости на лбу — однако довольно заметные. Автору этой книги тоже доводилось видеть кобылу с одним таким несимметрично расположенным на лбу «рожком».

В VIII веке до н. э. на Апеннинском полуострове зародилась цивилизация этрусков. Расцвет ее пришелся на период VII–V веков до н. э., в VI веке до н. э. в состав Этрурии был включен Рим, а в V–III веках она уступила свое первенство на полуострове римлянам, среди которых позднее этруски и растворились. Их этноним сохранился только в старом названии Тосканы — Этрурия.

Точное происхождение этрусков не известно. Греки называли их тирренами и проводили параллель между ними и догреческим населением Эллады, пеласгами. Римский историк Тит Ливий (59 до н. э. — 17 н. э.) находил сходство в физическом облике и в быту между этрусками и ретами — племенами, населявшими Центральные и Западные Альпы. Современные ученые относят этрусков к народам, говорящим на языках италийской группы, наряду с ретами и латинами, предками римлян. Есть версия, что у этрусков было два предка, которые последовательно, в две волны, переселились в Италию из бассейна Дуная и из Анатолии. В пользу этой версии говорит тот факт, что в этрусском языке немало пар синонимов, имеющих разное происхождение, например «vinum» и «ena», обозначающие вино.

В Аквароссе, одном из городов Этрурии, некоторые дома были покрыты красной черепицей, испещренной белыми изображениями змей, коней и аистов. Конь часто изображался в этрусских гробницах, на нем душа умершего въезжала в подземное царство. Позже появился образ божественного всадника на крышах храмов и домов. В гробницах есть также сцены колесничных бегов: конные игры были частью похоронного ритуала. Среди этрусских изображений встречаются амазонки верхом на лошадях в азиатском снаряжении. Ученым остается только гадать, является ли это наследием предков народа, происходивших из Малой Азии.

На ранних этрусских фресках можно встретить и лошадей — высоких, иногда странных мастей, например синих. Есть версия, что так этруски указывали на их всадников — демонов загробного мира. Верхом на белых и очень светлых лошадях изображались только амазонки и небожители. Позднее лошади на фресках становятся меньше ростом, гривы, ранее изображенные длинными, укорачиваются, масти темнеют. Возможно, здесь сказывается греческое влияние — потомки малоазийских лошадей смешиваются с местными италийскими лошадками.

В конце VI века до н. э. римляне изгнали этрусских царей и начали войну против их городов. С III века до н. э. можно говорить об исчезновении этрусков как народа.

Как и греки, римляне не были коневодческим народом, и лошадь в Риме была дорогим удовольствием, доступным далеко не всем. Привилегированным классом были всадники (equites), которые при царях и в раннереспубликанский период сражались верхом, поскольку могли позволить себе купить и содержать боевых коней. Видимо, отсюда и пошла пословица: omnis nobilitas ab equo — всякая знатность от лошади. Но, не будучи коневодами, римляне понимали важность коневодства как для армии, так и для транспорта и создавали конные заводы в провинциях. Следует сказать и то, что от этрусков римляне унаследовали отношение к лошади как к мистическому существу.

Изначально собственной кавалерии у Рима не было, и при столкновении с персидскими тяжеловооруженными всадниками (катафрактариями) римские легионы потерпели поражение. Во II веке н. э. в римской армии появились конные соединения, состоявшие из романизированных варваров с варварским же оружием.

В середине III века н. э. кавалерия стала самостоятельным родом войск, играющим существенную роль в стратегии и тактике. Позднеримские кавалерийские отряды можно разделить на легкие, тяжелые и сверхтяжелые (эскадроны панцирных всадников). Важную роль играла легкая кавалерия. С конца II века н. э. в римской армии служили мавританские всадники, вооруженные луками. В III веке они уже были как в регулярных, так и в нерегулярных частях. К IV–V векам их название, mauri, закрепилось за конными лучниками вне зависимости от их происхождения, и таких соединений было много. По мнению римского военного историка Вегеция (конец IV — начало V века), любой всадник должен уметь стрелять из лука и владеть пикой, поэтому этим видам подготовки уделялось первостепенное внимание. Во время похода императора Юлиана в Персию в 363 году конные лучники служили разведчиками. В 374 году отряд из 1000 конных лучников был послан преследовать армянского царя Папа. В боевом построении конные лучники обычно стояли на фланге рядом с тяжелой кавалерией: по Вегецию, во время боя они должны были вклиниваться в ряды противника и сеять там беспорядок.

Тяжелая кавалерия состояла из эскадронов далматов, промтов, скутариев, стаблесианов и гвардейских схол. Далматы — древний народ, живший на побережье Адриатического моря; изначально из них и состояли некоторые конные отряды. Позже, однако, слово «далматы» стало обозначать род войск, а не этнос. Промты и стаблесианы были конными легионерами. Название первых происходит от глагола «promovere» — «повышать в звании». Созданные императором Галлиеном (253–268 годы), промты получили такое наименование, так как считались выше по званию, чем рядовые солдаты. Скутариями называли конников со щитами-скутумами. Образование гвардейских схол приписывают императору Константину Великому (306–337 годы). Схолы не подчинялись общеармейскому командованию, а находились в ведении магистра оффиций, как и вся дворцовая администрация, поскольку охраняли особу императора. Из их числа выбирали личную охрану императора — кандидатов (от candida — «белая», так как они носили белую одежду).

Первые эскадроны панцирных всадников появились у римлян в III веке при императоре Александре Севере; они были созданы по персидскому образцу. Римские катафрактарии носили короткий панцирь до бедра; при этом их лошади не имели панцирной защиты, как это было принято у тяжелой персидской конницы. На вооружении римского всадника были щит и копье, у персидского — копье и лук. По мнению современных ученых, подразделения катафрактариев применялись главным образом для прорыва строя противника во время боя на равнине.

Римляне любили конные состязания. Между Авентинским и Палатинским холмами в Риме был построен Циркус Максимус где проходили праздники в честь Конса, бога-смотрителя запасов зерна и урожая. Как у греков и этрусков, у римлян состязания колесниц были частью религиозного церемониала. В середине II века до н. э. состязания проходили в один заезд, при Октавиане Августе в двенадцать заездов, при Калигуле и Нероне число заездов доходило до сорока восьми, а при Домициане их могло быть около сотни в день — правда, тогда количество кругов, которые должны были проехать колесницы за один заезд, сократили с семи до пяти.

Вокруг команд или отдельных ездоков, выступавших на ипподроме, объединялись их болельщики — совсем как в наши дни. Эти объединения возникли в I веке до н. э. как сугубо спортивные еще, но позднее, уже в Византии, превратились в социально-политическую силу. Их названия были связаны с обозначениями цветов и имели символический смысл: «зеленые», «синие», «белые», «красные», недолгое время просуществовавшие «золотые» и «пурпурные». Некоторые императоры принадлежали к определенным партиям. Так, Нерон был «зеленым», причем сам выступал в гонках колесниц.

Колесницы для гонок запрягались квадригами — по четыре лошади в ряд. Заезды проводились против часовой стрелки, лучшую лошадь запрягали крайней слева, внутри дорожки, и от ее скорости и способности маневрировать на поворотах зависела победа. Гонки были очень опасным состязанием: на большой скорости колесницы иногда цеплялись друг за друга колесами и переворачивались на полном ходу, лошади и возницы получали травмы или гибли. Лошадь, выигравшая более ста гонок, оценивалась по своему весу в золоте. По прославленным лошадям велась статистика. Некоторые проконсулы выводили на ипподромы лошадей из своих заводов.

Несмотря на большую популярность конных ристаний, в Древнем Риме не было засвидетельствовано имен с конным значением в отличие от Греции. Это связано, скорее всего, с консервативностью римского именослова. Так, число мужских собственных имен у римлян было ограничено, а женщины носили только родовые имена.

Интересно, что в 50 году до н. э. Цезарь запретил движение повозок по Риму в ночное время. Причиной были постоянные жалобы граждан на шум, который не дает спать по ночам. Этот факт говорит о том, что повозок в Риме в это время было уже много. Впрочем, не факт, что их везли лошади — для этого часто использовались ослы, мулы и быки.

Изначально у римлян были защитные приспособления для копыт из дрока (нечто вроде лаптей), а в I веке до н. э. появились гиппосандалии — прообраз подков. Античные авторы пишут о них как о чем-то обыденном, а значит, они использовались широко. Гиппосандалии надевались не всегда, а преимущественно для защиты уже поврежденных ног. У колесничных лошадей Нерона были серебряные гиппосандалии, у мулов его второй жены Поппеи золотые. Они были снабжены металлическими петлями, которые крепили сандалии к копыту в районе пута (ближняя к копыту фаланга), но такой тип крепления неудобен и мог натирать ноги. Увы, римляне так и не изобрели подковы, а потому римские конники сталкивались с теми же проблемами, что и конники Греции, — копыта стирались. С этим пытались бороться — например, на мощенной камнем Аппиевой дороге посередине проходила более мягкая дорожка из песка, отрубей и извести.

Прибиваемые подковы, скорее всего, появились в Европе в начале Новой эры. В основном их находят в Британии. Так, были обнаружены подковы в одном слое с монетами конца IV века в укреплении Мэйден-Касл в графстве Дорсет. Римское происхождение этих находок сомнительно. Известны также находки на местах поселений в Южной Германии. Эти подковы обычно невелики, что дает повод судить о размерах лошадей.

От римской цивилизации сохранилось много детализированных и реалистичных изображений лошадей, как скульптурных, так и мозаичных. На римских памятниках лошади более тяжелые и грубые, чем на греческих скульптурах VI–V веков до н. э. Верховые лошади были массивные, со щетками на ногах, с большой, но изящных очертаний головой и крупными глазами. Лошади для колесниц отличались более сухим телосложением.

После диктатуры Суллы (82–79 годы до н. э.) в Италию были завезены знаменитые парфянские кони, что способствовало развитию конных состязаний. При Цезаре парфянскими конями были укомплектованы некоторые части римской кавалерии. Другие лошади попадали в Рим с северного побережья Африки, из Германии и скифских земель. Фракийские лошади, как пишут римские авторы, были некрасивы и низкорослы, с низкими плечами и шеями как у овец. Поэтому для скачек приобретали коней из африканских провинций, сухого телосложения и выносливых. Славились испанские лошади, но они сопротивлялись воздействию удил, и управлять ими при помощи уздечки было трудно; поэтому римляне предпочитали не использовать их в бою. В северных провинциях были распространены мелкие и мохнатые местные лошадки. На них разъезжали фризы, охранявшие среди прочего стену Адриана, отделявшую Римскую империю от Шотландии.

У Цезаря был конь, звавшийся Борисфен Аланский. Что означало это имя? Был ли конь действительно аланским? Или это следует понимать в переносном смысле — что Борисфен был хорош, как аланский конь? Еще один примечательный императорский конь — знаменитый Инцитат, любимый конь Калигулы, которого император сделал членом сената. О нем известно, что он был серой масти и происходил из Испании.

В латинском языке использовалось много терминов, обозначающих лошадиные масти. Наиболее распространенный — «albus», то есть «белый», реже встречаются его синонимы «albineus» и «candidus». По мнению С. Д. Клейнер, у римлян могла быть градация степени белизны окраса. Вороную масть сначала называли словом «niger», затем «maurus» (дословно «цвета мавра»). Встречаются термины «rufus», «russeus», «poeniceus», «puniceus», «phoenicatus» (рыжий), «flāvus», «florus», «fullus», «faluus» («желтый» — о конской гриве), «badius» (гнедой), «giluus» (бурый), «spadix» (возможно, саврасая или буланая), «glaucus», «canus», «cinereus» (серый), «cerinus» (буланый). Наличие в латинском языке терминов «murinus» (мышастый — лошадь пепельного цвета с черной гривой, хвостом и черным ремнем по спине), «calidus» (с белой отметиной на голове), «petilus» (с белыми ногами), «varius» (пятнистый), «maculosus» (с темными пятнами) и других им подобных говорит о том, что римляне придавали мастям лошадей большое значение.