История лошади в истории человечества

Глава 5 Лошади Средневековья: Европа, Ближний и Средний Восток

В 476 году последний император Римской империи Ромул Август отрекся от престола. Современные историки называют это событие границей между Античностью и Средними веками.

От Римской империи Византия унаследовала многое, в том числе и устройство армии — впрочем, с оговоркой, важной для нас: после битвы при Адрианополе (378 год) сильно возросла роль кавалерии. С этого момента кавалерия становится доминирующим родом войск. Одной из причин такого изменения стал этнический состав византийской армии. По сравнению с римской армией в ней увеличилось число варваров — готов, аланов, гуннов, большинство из которых были воинами-всадниками. Правительство оказалось перед необходимостью формировать из них все больше кавалерийских частей. Основным их оружием служил лук, у некоторых всадников были копья. Линейная пехота в тот период стремительно деградировала и с начала V века приобрела уже сугубо вспомогательное значение — ее функции сводились к поддержке кавалерии при атаке и прикрытию ее отступления.

В Византии было написано много сочинений по воинской стратегии и тактике, в том числе знаменитый трактат «Стратегикон». Этот трактат разделяют на три части: первая приписывается магистру Урбикию (505 год), вторая датируется временем правления императора Маврикия (582–602 годы), третья — серединой VI века. В качестве основного кавалерийского подразделения в «Стратегиконе» описывается тагма, или банда, состоящая из 300 всадников. Предписывается создавать тагмы с разнородным по внешнему виду всадников и лошадей составом: в таком случае противник на поле боя не сможет их подсчитать.

«Тактика» императора Льва VI была написана в конце IX — начале X века, когда серьезную угрозу для империи представляли арабские государства. В трактате отмечается, что именно кавалерия должна противостоять арабам, воюющим верхом, — как наиболее эффективный в этом случае род войск. Император Никифор II Фока (правил в 963–969 годах) в своих сочинениях упоминает такие виды кавалерии, как прокурсаторы (легкие разведчики и лучники), регулярная кавалерия и катафрактарии (тяжелая кавалерия). Начиная с VII века примерно 40 процентов византийских всадников были лучниками. Катафрактарии были вооружены булавами и мечами с односторонними лезвиями и носили панцири. Их лошади были защищены попонами, обшитыми маленькими металлическими пластинами, и таким же образом отделанным куском кожи на лбу.

Тяжелая кавалерия постепенно утрачивала свое значение. В последний раз она упоминается в трактате Никифора Урана, написанном в правление Василия II (976–1025 годы). Вероятно, окончательно византийская катафракта исчезла несколько позже, в середине XI века, возможно, при Константине X (1059–1067 годы). Во всяком случае, когда в конце XI века в Византии возникла идея возродить тяжелую кавалерию, ее набирали уже из числа норманнов, с середины XI века обосновавшихся на юге Италии.

Уменьшение важности тяжелой кавалерии связано с тем, что в разгоравшихся в XI веке войнах против сарацин (юг Италии), печенегов и узов (Балканы), а также сельджуков (Анатолия) легкая кавалерия была эффективнее. Враги империи были легкими всадниками, и бороться против них следовало их же тактикой.

В «Стратегиконе» (его автора часто называют Псевдо-Маврикием) впервые упоминаются стремена. Поскольку это происходит в первой части трактата, можно сказать, что в начале VI века стремена уже были известны в Византии; ромеи заимствовали их, скорее всего, у восточных кочевых народов, в частности у аваров. Есть гипотеза, согласно которой стремена в виде веревочных петель (а не рамки из твердого материала, на которую опирается нога всадника) существовали до VI века. В наше время такие стремена используются некоторыми кочевниками Северной Африки. Совершенствование стремян происходило постепенно: сначала их делали очень большими из деревянного прута, потом стали укреплять металлической оплеткой, позже они стали целиком металлическими. Сейчас большинство ученых склоняются к мысли, что стремена были изобретены независимо в нескольких местах. Они очень быстро прижились, и это неудивительно: когда всадник получается опору для ноги, его посадка становится более крепкой, и он меньше устает во время езды. К тому же при наличии стремени легче садиться на крупную лошадь.

В наше время езду рысью без стремян используют как обязательное упражнение при обучении всадников. Мне, помнится, в первый раз даже не удалось проехать рысью без стремян ни одного круга: я сразу же начинала падать, хотя обычной рысью до этого я ездила вполне уверенно, и лошадь переходила в шаг. Нетрудно представить себе, каково было всадникам древности все время обходиться без этого маленького, но такого важного приспособления и как сильно оно облегчило им жизнь…

Византийцы очень скоро оценили удобства, которые давали стремена. В VI веке появились седла с тремя стременами, два из которых были с левой стороны. В таких седлах ездили депотаты — санитары, которые располагались между первой и второй линией боевого порядка. На лошадь традиционно садятся слева, и дополнительное левое стремя было предусмотрено для раненых, которых депотат мог таким образом посадить позади себя.

В Византии, как и в Риме, лошади были дорогим удовольствием. Согласно эдикту Диоклетиана (IV век), максимальный уровень цены на беговую лошадь составлял 100 000 денариев, кавалерийскую — 36 000, на племенную матку — 10 000; при этом корова не могла стоить дороже 2000 динариев, лев (для зверинца) — дороже 150 000. Как легко увидеть, цены на беговых лошадей были сопоставимы с ценой на экзотических животных.

В Византии продолжалась традиция состязаний колесниц на ипподромах, хотя в отличие от римлян ромеи не вели строгого их учета. Лошади выступали в возрасте от пяти до двадцати лет, при том что для хозяйственных работ использовались животные в возрасте от двух до тридцати лет. Популярность гонок колесниц была настолько велика, что даже когда император Феодосий I в 394 году запретил Олимпийские игры как языческую забаву, гонки продолжались. Ипподром в Константинополе был, по сути, центром политической жизни империи. В эпоху богословских споров партии болельщиков вставали на сторону тех или иных богословских течений. Например, в VI веке «зеленые» были сторонниками монофизитства, а «синие» — халкидонского вероисповедания.

От римлян Европе досталась развитая сеть дорог. Но на чем по ним передвигались те, кто явился вслед за римлянами? Система упряжи, использовавшаяся в Риме, была очень неудобной. С нею грузоподъемность животных была в четыре раза меньше, чем ныне, что препятствовало применению тяжелого плуга и тяжелых телег и, следовательно, замедляло доставку грузов.

В IX веке появился хомут — деревянное кольцо, которое надевается на шею лошади и через постромки служит для передачи тягового усилия животного на телегу или сельскохозяйственное орудие. Позднее появилась шорка — два ремня, один из которых проходит у лошади поперек груди спереди и дальше соединяется с постромками, идущими вдоль корпуса, а второй проходит поперек холки и соединяет концы первого. Тогда же распространяется дышло — жердь, присоединенная посередине передка повозки, по обеим сторонам от которой ставят запрягаемых лошадей. Дышло соединяется ремнем с нижней частью хомута. Правда, в Средние века оно жестко крепилось к поперечной оси повозки, что затрудняло прохождение поворотов. Тем не менее в результате этих усовершенствований появилась возможность перевозить тяжелые грузы, и в XII веке в Европе началось усиленное строительство дорог.

Европейские повозки были двух- и четырехколесными, у колес были спицы и составной обод. В некоторых городах запрещалось использовать металлические шины, так как они портили мостовые. Кузов повозок делали из ивняка или досок, для дальних путешествий предназначался крытый кузов. В повозках, однако, жители средневековой Европы перемещались редко, предпочитая, если речь не шла о перевозке больших грузов, ездить верхом. Причиной тому было прежде всего отсутствие рессор: все толчки от неровностей дорог, даже самые мелкие, передавались пассажирам.

Первые подковы были из бронзы и имели волнистые края. К X веку в обиход вошли железные подковы с гладкими краями и восьмью гвоздями, предотвращавшие стирание копыт. В Англии железные подковы делались из железа, как и монеты, а потому часто ценились дороже денег. В XII веке они даже принимались при уплате налогов.

В Германии и Испании в плуг лошадей начали запрягать с XI века (прежде использовали быков или волов). А вот законодательство Уэльса, к примеру, запрещало пахать на лошадях или коровах, кроме специально оговоренных случаев. Однако на лошадях можно было боронить. На лошади, предназначенной для транспортировки дров, разрешалось ездить верхом, только если в этот момент она не везла груз. Средневековые авторы утверждали, что для крестьянского хозяйства держать вола выгоднее, чем лошадь. Во-первых, вол терпеливее и сильнее, а во-вторых, если он падет, то можно продать мясо и шкуру, а от лошади только шкуру.

Стоит отметить примечательный факт: в книжных миниатюрах, изображающих Ноев ковчег, пары лошадей долгое время не было. По мнению французского медиевиста Мишеля Пастуро, это связано с тем, что лошадь считалась очень важным животным, слишком близким к человеку, а значит, включать ее в Ноев ковчег вместе с «простыми» животными было нелогично. Но к XIII веку общественное восприятие лишает лошадь этих «привилегий», и в бестиариях ковчега появляются ее изображения.

Средние века часто называют эпохой рыцарей. Все рыцари были всадниками, а значит, не могли обходиться без лошадей. Именно в эту эпоху европейская тяжелая кавалерия переживает небывалый подъем.

Одна из наиболее проблемных тем в истории конного дела — посадка рыцаря в седле. В Византии, как мы уже сказали, стремена появились в VI веке, но в Западной Европе они распространились лишь двумя веками спустя. Это не только облегчило езду, но и изменило тактику ведения боя: внедрение стремян сделало возможным применение рыцарями длинного копья, поскольку появился упор, необходимый при таранном ударе, чтобы не вылететь из седла.

На средневековых изображениях мы видим скачущих рыцарей, у которых вперед сильно вытянуты ноги и наклонен корпус, а носки провалены в стремена. Именно так долгое время и описывали рыцарскую посадку. В действительности же, если всадник вытягивает ноги вперед, его корпус сразу же отклоняется назад. Эти вещи жестко взаимосвязаны, и сочетать одно с другим физически невозможно. Положение стопы в стремени на изображениях тоже неестественное: если у всадника и возникает необходимость подать ноги вперед, пятка опускается вниз, и в результате создается хороший, ощутимый упор широкой частью стопы на стремя. Если же носок проваливается, то это не только опасно, так как при падении нога может застрять в стремени, но и неудобно: дужка стремени начинает давить на подъем стопы.

Еще одна деталь, важная для понимания и реконструкции особенностей рыцарской посадки, — это шпоры. Впервые они встречаются уже у кельтов латенской культуры; о шпорах пишет Ксенофонт в трактате «О верховой езде». В Средние века они приобретают не только практическое, но и символическое значение: рыцарь получал шпоры при посвящении и они были символом рыцарства. В 1302 году во время Фламандского восстания после битвы при Куртре фламандцы-победители собрали с трупов убитых французских рыцарей 700 пар золотых шпор, которые вывесили в одной из церквей в назидание будущим поколениям. В историю эта битва вошла как Битва золотых шпор. Сами по себе шпоры должны усиливать действие шенкеля (внутренней стороны голени всадника) на бок лошади, и для этого они в норме воздействуют примерно на середину бока. Чтобы доставать до нужного места из положения «нога выдвинута далеко вперед», у них должен быть репеек (колющая часть) длиной не менее 30 сантиметров, а то и больше, иначе всадник будет касаться шпорой возле локтя лошади и мешать ей двигаться. Но если посмотреть на сохранившиеся средневековые шпоры, легко заметить, что их репейки намного короче. Следовательно, не будет ошибкой сказать, что посадку всадника, которую мы видим на миниатюрах, можно считать художественным вымыслом.

Проблема реконструкции настоящей рыцарской посадки в седле осложняется тем, что — странно, но факт — в Западной Европе на протяжении веков не было написано ни одного сочинения о верховой езде. Первое руководство для всадников появляется лишь в 1430 году — «Книга науки хорошо ездить верхом в любом седле». Автором ее был король Португалии Дуарте (Эдуард) I Красноречивый. Он описывает пять способов посадки, привязывая их к определенным типам седла: «…Нужно знать, что есть пять способов езды верхом, которые являются основными и от которых все другие производятся».

Во времена дона Дуарте было распространено так называемое брабантское седло с высокими луками (изгибами в передней и задней части седла, между которыми и сидит всадник). Седалище всадника было как будто зафиксировано между ними. «Первый — в таких седлах, которые требуют, чтобы ноги были прямые, немного продвинутые вперед и твердо опирающиеся на стремена». Обратите внимание: дон Дуарте советует выдвинуть ноги немного (а не сильно) вперед, упираясь в стремена. Судя по всему, это и есть самая распространенная рыцарская посадка. Таким образом, вытянутые вперед ноги рыцарей на средневековых изображениях — действительно преувеличение, но основанное на реалиях.

Второй способ посадки похож на первый, но с опорой на седло, а не на стремена. Он применялся в Англии и некоторых провинциях Италии, но сам дон Дуарте его не наблюдал. Такая посадка возможна в разных седлах.

«Третий способ — ездить, твердо опираясь прямыми ногами на стремена, не сидя посередине седла, но получая некоторую помощь от лук». Здесь дон Дуарте описывает посадку в турнирных седлах, у которых задняя лука часто была раздвоенной, и потому о луках говорится во множественном числе. Этот способ похож на первый, и стремена при этом должны быть неподвижными, не смещаться.

Четвертый способ езды часто применялся на Пиренейском полуострове — это а-ла жинета, или, по-испански, хинета. Жинета пришла в Португалию и Испанию из Северной Африки, а название получила по имени североафриканского племени. Она основана на коротких стременах и особом седле. У этого седла тоже высокие луки, но иной формы, чем у брабантского. Ноги всадника при этом находятся под седалищем, а не впереди, колени согнуты, пятки опущены вниз. Он сидит посередине седла, сжимает корпус лошади ногами и может при необходимости наклоняться вперед. Главное достоинство такой посадки — возможность приподниматься на стременах на любую высоту и немного поворачиваться, благодаря чему удобно вести сабельный бой.

Пятый способ по дону Дуарте — это езда без седла или на вьючном седле, у которого нет стремян.

Женщины в Средние века все еще ездили по-мужски, как и в Античность, а на дальние расстояния путешествовали в основном в экипажах, хотя это и было неудобно. Верхом дамы сидели в седлах с короткими стременами и носили специальные платья для верховой езды с разрезами спереди и сзади. Сохранились изображения, на которых женщины сидят боком, но у историков нет уверенности, что это не художественная условность или какая-то особая практика, к которой прибегали редко.

Вернемся к рыцарской езде и рыцарским лошадям. Бытует мнение, будто рыцарь, упавший на землю в латах, не мог самостоятельно подняться, настолько тяжелыми они были, а рыцарские кони, соответственно, были тяжеловозами — очень высокими, крупными, с толстыми ногами, широкими шеями и сильно развитыми мышцами. Это не так. В Средние века лошадей-тяжеловозов не существовало. Тяжеловозы по своему назначению — это рабочие деревенские лошади. В Средние века они были некрупные и универсальные по своим функциям, то есть годились не только на то, чтобы возить на телеге тяжести и пахать, но и для путешествий, если была необходимость, например, отправиться в паломничество. Тяжеловозы в том виде, в каком мы видим их сейчас, были выведены тогда, когда началось развитие промышленности. Они должны были приводить в движение крупные машины (например мельницы и прессы) и перевозить на большие расстояния серьезные грузы. Это понадобилось при увеличении торгового оборота, в том числе и сельскохозяйственной продукции. Средневековые же крестьянские хозяйства еще не оперировали такими объемами производства (зерна и другой продукции), для перевозки которых нельзя было бы обойтись обычными лошадьми.

Другой фактор — вес рыцарского доспеха. Иногда утверждается, что всадник в доспехах весил чуть ли не 200 килограммов. В действительности же самые тяжелые модели доспехов относятся к позднему Средневековью и использовались не в реальном бою, а на турнирах. Толщина их пластин составляла 7–8 миллиметров, толщина шлема — 13 миллиметров. Такие доспехи весили около 30 килограммов. Примерно столько же весили доспехи для лошади. Полный боевой доспех всадника был легче — 20–22 килограмма. Если учесть, что люди раньше были ростом ниже, чем наши современники, и даже очень крупные мужчины весили около 80 килограммов, легко подсчитать, что максимальный вес рыцаря в доспехах был около 110 килограммов, а вместе с доспехом для лошади — 140 килограммов. Для того чтобы нести на себе такую массу, лошадь не должна быть сверхсильной. Современные монгольские лошади ростом 129–132 сантиметра в холке несут взрослого всадника и совершают при этом марш-броски 100–120 километров в сутки, а в обычное время проходят 60–80 километров в сутки. Тушинские лошади в Грузии способны нести 100 килограммов и проходить при этом 100–120 километров за двенадцать часов. Можно точно сказать: чтобы везти рыцаря, лошади не обязательно быть высокой. Если же учесть, что рыцари по горным тропам не скакали и не делали марш-бросков в полном вооружении, а облачали в латы себя и своих боевых четвероногих товарищей только непосредственно перед схваткой, легко понять, что необходимости в выведении тяжеловозов в Средние века не было.

К XVI веку, то есть к концу Средневековья, уже успела сформироваться и завоевать популярность испанская школа верховой езды, о которой мы будем подробнее говорить в следующей главе. Но для того чтобы стать популярной в XVI веке, эта школа должна была зародиться раньше — веке в XIV. Следовательно, уже тогда рыцарские лошади должны были быть способны выполнять ее специфические элементы, а для этого быть мускулистыми — но сухими, массивными — но в меру, проворными, быстрыми и энергичными. Если же обратиться к более ранним, до XIV века, источникам, например к валлийской придворной поэзии XII–XIII веков, то мы увидим, что самыми важными качествами боевых коней считались их стремительность и боевой дух. Кони описываются высокими, сильными, округлых форм, стройными и упитанными, с головами как у оленей. Это тоже явно не тяжеловозы. Тяжеловоз — это очень массивная упряжная лошадь. Хотя очевидно, что потомки рыцарских коней впоследствии, в эпоху, условно именуемую Новым временем, дали начало некоторым породам тяжеловозов.

В рассматриваемый исторический период еще не было понятия породы лошади, аналогичного современному, и лошади назывались по месту своего происхождения, однако уже появились термины, обозначающие типы лошадей. Это дестрье, курсе, палефруа (или, по англоязычным источникам, пэлфри) и хакне. Отметим, однако, что эта классификация типов лошадей взята историками главным образом из рыцарских романов и ни в одном пособии того времени по конной тактике не приводится. Впрочем, это не означает, что эта классификация не применялась в быту.

Название «дестрье» производят от латинского «dextarius» («правосторонний»). Смысл такой этимологии неясен: то ли этих лошадей надо было вести под уздцы справа (традиционно лошадь ведут слева), то ли они были приучены подниматься в галоп преимущественно с правой ноги, которая при этом выносится вперед чуть дальше левой. Дестрье были боевыми рыцарскими конями и отличались относительно высоким ростом — судя по сохранившимся доспехам, они могли быть до 162 сантиметров в холке. Однако им в этом смысле было далеко до большинства пород современных европейских тяжеловозов. Если судить по сохранившимся изображениям, у них были мощные крупы и сильные задние ноги, не только принимающие на себя серьезный вес всадника в полном вооружении, но и позволявшие совершать резкие остановки, развороты и подниматься в галоп с места. У некоторых дестрье был вогнутый профиль, что указывало на наличие восточной крови. Впрочем, эти лошади были не так широко распространены, как курсе, тоже боевые кони.

Название «курсе» происходит от старофранцузского «cours» («бег») или, возможно, от староитальянского «corsiero» («боевой конь»). По сравнению с дестрье они были легче и быстрее, а по цене дешевле. Ими пользовались не только в бою и на турнирах, но и на охоте. Некоторые авторы считают, что дестрье чаще применялись на турнирах, а в настоящий бой рыцари шли на более дешевых лошадях курсе. Курсе были универсальными лошадьми, годными под седло. В качестве вьючных, скорее всего, они не употреблялись — упоминаний об этом в письменных источниках нет. На них ездили оруженосцы и свита дворян.

Хакне — это некрупные, легкие, спокойные, удобные под седлом лошади для охотников или крестьян, а иногда и для рыцарей, на которых путешествовали, охотились, перевозили небольшие вьюки.

Для путешествий аристократов больше всего подходили палефруа. На Британских островах они были распространены с X века. Возможно, их название происходит от немецкого «Pferd» («лошадь»), которое, в свою очередь, восходит к латинскому «paraveredus», обозначавшему лошадь гонца. Отметим, что по-немецки лошадей, похожих на палефруа, называли «Zelter», что означало «иноходец/аллюрная лошадь». Палефруа действительно были легкими аллюрными лошадьми. Конечно, они не могли везти на себе закованных в латы рыцарей, но верхом на такой лошади рыцарь мог пуститься в дальний путь, так как ее ход был удобным и мягким для всадника. Палефруа очень ценились и стоили весьма дорого, по цене не уступая дестрье. Например, в Уэльсе палефруа стоил 120 пенсов — для сравнения: двухлетний жеребчик, прошедший только начальный тренинг, стоил 60 пенсов. В средневековой художественной литературе сохранились описания путешествий, в которых дворянин ехал верхом на палефруа в сопровождении оруженосца, а тот следовал за ним на более тяжелом и недорогом хакне. Палефруа отличались выносливостью, их считали единственными лошадьми, подходящими для больных или ослабленных всадников. Простолюдинам на палефруа ездить было запрещено. Аристократы же на этих лошадях не только путешествовали, но и охотились. Интересно, что дамам рекомендовалось ездить на палефруа только шагом, хотя маловероятно, чтобы все дамы следовали этому совету. Но здесь нельзя исключать и сложность с точным переводом названия аллюра: под шагом могла подразумеваться хода. Например, в современном английском слово «walk» означает и шаг, и иногда ходу.

Лошади описанных типов могли быть разного происхождения. Во Франции самыми «конными» были провинция Перш (территория нынешних департаментов Орн, Эр, Эр и Луар и Сарта) и граничащая с ней Нормандия. В Перше еще во времена Цезаря разводили лошадей для конницы, а в Средние века — рыцарских коней. Они были среднего роста, крепкие и очень сильные. Их потомки сформировали першеронов — одну из самых крупных пород современных тяжеловозов. В генофонде этой породы явно оставили свой след легкие восточные лошади, которые стали доступны французским коневодам еще в VIII веке, после разгрома мавров при Пуатье в 732 году.

В соседней с Францией Фландрии разводили дестрье. Высоко ценились лошади Фрисландии, знаменитые уже при римлянах. Под седлом Вильгельма Завоевателя, герцога Нормандии, а затем и короля Англии, во время битвы при Гастингсе 14 октября 1066 года была фризская лошадь, рослая, мощная и подвижная. Многие европейские монархи также предпочитали фризских коней. Считается, что именно с норманнским завоеванием в Англию попала так называемая большая лошадь Средневековья. Король Англии Иоанн Безземельный (1199–1216 годы) закупил в Голландии и низовьях Эльбы около 100 крупных жеребцов, — возможно, они относились именно к таким «большим лошадям». Впервые же термин «большая лошадь» был употреблен позднее, в указе короля Эдуарда I от 1252 года, согласно которому каждый землевладелец с доходом более 30 ливров в год должен был держать «большую лошадь» и доспехи готовыми к войне. Похожую повинность ввел в 1301 году король Мальорки Хайме II, — правда, он распространил ее на все семьи острова вне зависимости от доходов. Повинность была названа «кабаллериас», от испанского «caballo» — «лошадь». Считается, что рост «большой лошади» составлял минимум 157 см в холке, что по тем временам было действительно много. В наше время, однако, такой рост считается ниже среднего.

Широко распространились к XIII веку ирландские хобби, бывшие результатом смешения выводных испанских и ливийских жеребцов с местными ирландскими кобылами. Они были невысоки, 132–142 сантиметра в холке, использовались легкой кавалерией и тоже, как палефруа, были аллюрными. Детская игрушка, палка с головой лошади, по-английски названа «hobby-horse» именно в честь этих лошадей. И лишь впоследствии слово «хобби» стало означать приятное времяпрепровождение, а позже и увлечение.

Отдельно стоит рассказать о лошадях скандинавов. Природные условия Скандинавского полуострова существенно отличались от условий в остальных европейских регионах, а потому и способы ведения хозяйства были совершенно иными. Основную роль в экономике Норвегии играло скотоводство на горных пастбищах и рыбная ловля, а не земледелие.

И хотя викинги были очень воинственным народом, конницы у них не было, а основным родом войск был флот и то, что в наше время назвали бы морским десантом. Впрочем, это не означает, что лошадей у них не было, — они были, и их очень ценили. Для пахоты наряду с волами использовали меринов. На стене погребальной камеры в Кивике (Швеция) найдено изображение четырехколесной колесницы, запряженной парой лошадей, датируемое X веком до н. э.

В языческую эпоху лошадиная кровь использовалась в магических обрядах, лошадей приносили в жертву. Головы со свисающими шкурами водружали на шесты, чтобы почтить богов, о чем свидетельствует арабский торговец аль-Тартуси, в 950 году посетивший Хедебю, важнейший торговый центр Дании, расположенный на пересечении торговых путей из Балтийского моря в Северное. В раскопках железного века, например в Экеторпе (Швеция), находят немало костей животных (коров, коз, овец и лошадей) рядом с ореховыми шестами, что можно трактовать как указание на распространенность этого обычая. Швеция приняла христианство в 1087 году, Дания — в 1104 году, христианизация Норвегии началась в 1000 году. Скорее всего, с этого момента подобные обряды стали уходить в прошлое.

В 874 году викинги открыли Исландию. Вместе с переселенцами из Норвегии, Шотландии, Ирландии, с острова Мэн и Внешних Гебридских островов, которые были к тому времени завоеваны скандинавами, на кораблях приплыли и лошади. Активное заселение продолжалось до 935 года. Поскольку на кораблях было мало места, завезенные лошади были невысокими — не исключено, что их специально выбирали по росту.

В Средние века эти животные были очень важны для исландцев. Боевых коней хоронили в курганах вместе с их хозяевами, ведь порой от них мог зависеть исход боя. Лошади считались настоящим богатством, а коня вождя поили молоком, кормили зерном и маслом. Исландцы предпочитали отправляться в путь по острову верхом, даже если быстрее было добраться до места назначения на лодке вдоль побережья. К просителю, прибывшему на коне, отношение было совсем иным, чем к пешему, и он вполне мог рассчитывать на успех своего дела. Женщины тоже много ездили верхом. Вся Исландия была пересечена лошадиными тропами, в то время как дорог для повозок практически не было. В сагах упоминаются особые зимние подковы. Пока не известно, в чем была их особенность, — возможно, они препятствовали скольжению по льду.

Лошадь в Исландии была связана и с произнесением ни-да — особого поэтического жанра, хулительной песни. Нидом называлась также жердь с лошадиным черепом и вырезанными на ней хулительными стихами, поставленная в воде возле морского берега. Череп при этом обращали в сторону материка. Известно, что в 947 году Эгиль Скаллагримссон убил сына конунга Эйрика Кровавая Секира, а затем поставил нид со словами: «Я воздвигаю здесь эту нид-жердь и посылаю этот нид Эйрику-конунгу и его жене Гуннхильд, посылаю я этот нид духам-покровителям страны, которые населяют эту страну, чтобы они все блуждали без дорог и не нашли покоя, пока не изгонят конунга Эйрика и Гуннхильд из страны». Водружение такой жерди было равноценно объявлению человека, против которого она была поставлена, вне закона.

Иногда ниды произносили на «лошадиных тингах» — сходках с боем жеребцов, специфическим скандинавским зрелищем. Его изображения встречаются на камнях, найденных в Норвегии, есть описания в сагах X–XIII веков. Кроме самих сражающихся жеребцов на ринг часто выходили их владельцы, чтобы подбодрить своих коней криками, что было опасно: их могли растоптать.

В 930 году в Исландии впервые собрался альтинг — старейший из ныне существующих парламентов Европы, в котором право голоса имели все свободные мужчины. В 982 году он принял закон о запрете ввоза лошадей в Исландию. Этот закон действует по сей день, и благодаря ему исландская порода маленьких (132–142 сантиметра в холке), мохнатых лошадок сохранилась в том виде, в каком они были при викингах. Плавные аллюры — наследие ирландских предков. Даже в наше время в породе встречается великое множество самых разных мастей — это означает, что лошадки викингов тоже были очень разномастными.

Как уже было сказано, за все Средние века был написан лишь один трактат короля Дуарте о верховой езде, но это не значит, что не было книг, посвященных другим аспектам конного дела. В XIII веке в Италии появляются ветеринарные трактаты: это вышедшая в 1250 году «Книга о конном деле» Джордано Руффо, рассказывающая о разведении лошадей и их лечении, а также сочинения Пьера де Крешенци и Хуана Альвареса де Саламельи. В Португалии в 1317 году мастер Жиралду по поручению короля Диниша написал книгу о конном деле в целом.

С середины I тысячелетия н. э. в Средней Азии усиливаются тюркские племена. К X веку кочевья тюрок располагались от Гюргена (север современного Ирана) до Эмбы (река на западе Казахстана) и от Чимкента до Каспийского моря. Нескольким тюркским племенам, как считают современные иппологи, удалось получить потомков легендарных несейских коней.

Как ситуация развивалась дальше, точно не известно. Ясен лишь результат: одному из тюркских племен, а именно жившим в пустыне текинцам, удалось сохранить все прежние качества этих благородных животных — относительно высокий рост, неповторимое изящество форм, золотистый блеск волоса и выносливость. Вот что пишет об этой породе поэт и заводчик Ирина Хиенкина, которая вместе со своим мужем Владимиром Хиенкиным в конце 1980-х годов привезла нескольких текинцев в Петродворец для разведения:

Сказано очень точно. Внешне текинская лошадь напоминает борзую собаку, сочетая в себе гибкость змеи с изяществом крупного кошачьего и стремительным полетом птицы.

При этом надо признать, что некогда единая порода ныне неоднородна; это связано с разделением туркменских племен и расселением их по разным регионам. Например, иомудам, соседям текинцев, жившим в степях, не удалось сохранить лошадей такого же качества. Одной из причин были совершенно разные стратегии разведения. В пустыне лошадь очень трудно прокормить, и поэтому коневоды делают ставку на качество животных, обычно немногочисленных. Туркмены-текинцы держали лошадей очень мало, по одной-две на семью. Родословные их передавались из поколения в поколение. Кроме сена, которое выращивали на поливных землях и которое выходило очень дорогим, текинских лошадей подкармливали ячменем, лепешками с бараньим салом, выводили на барханы поваляться в песке, при необходимости одевали в несколько теплых попон, наглухо закрывающих лошадь от ушей до хвоста (летом температура в Каракумах колеблется в течение суток от плюс 45–50 градусов в тени до плюс 15 ночью, а зимой бывают настоящие морозы), украшали серебряными уборами — уздечками, ошейниками и подперсьями — с полудрагоценными камнями. Текинцы использовали этих коней прежде всего в аламанах — набегах на соседние племена. Оставшись в походе без фуража, текинский всадник кормил своего коня бараньим салом, что свидетельствует об особом складе пищеварительной системы: большинство лошадей от такого корма заработают сильные колики или даже погибнут. Лошади испытывались в скачках, которые были национальным зрелищем и видом досуга. Туркменам принадлежит пословица: пока из жеребенка вырастет превосходный скакун, его хозяин превратится в худую собаку. В VIII–X веках гвардия багдадских халифов состояла из туркмен на их же лошадях, многие туркмены служили наемниками в соседних государствах. Иными словами, туркменская лошадь — это лошадь для скачек, многокилометровых пробегов по пустыне от колодца до колодца и для войны. Именно аламаны и скачки сформировали эту породу такой, какой мы видим ее сейчас. У туркмен-текинцев сильна была установка сохранять породу в чистоте — они понимали, что посторонняя кровь ухудшит породу. Текинцы жили среди гор и в оазисах практически в изоляции от других племен, и это способствовало выполнению задачи. Один из таких оазисов назывался Ахал, и свое полное современное название порода получила по этому топониму — ахалтекинская. Произошло это уже в начале XX века.

В степи обеспечить лошадь травой и водой проще, поэтому богатство степного кочевника заключается в количестве лошадей. В степи упрощен племенной обмен между разными популяциями-табунами, и благодаря этому к лошадям иомудов и других степных тюркских племен примешивались мелкие мохнатые лошади монгольского корня, принадлежавшие другим степным народам — киргизам и казахам.

Изолированность племенного ядра туркменских лошадей не означала, что их не знали за пределами оазисов, — наоборот, они были очень известны конникам других стран. Еще в XIII веке Марко Поло писал о лошадях Туркмении как о превосходных, отмечая их большой рост. Туркменские кони часто попадали в Европу под названием персидских или турецких — зависело от того, через какую страну их вывозили. В России они были известны как аргамаки и очень ценились еще во времена Ивана Грозного.

В Средние века на Востоке сформировалась еще одна порода, которой впоследствии суждено было оказать большое влияние на коннозаводство[4] всего мира, — арабская. Заслуга ее создания принадлежит бедуинам — кочевникам Аравийского полуострова. Согласно легенде, лошадь бедуинов была создана Аллахом из южного ветра, которому Всевышний повелел: «Сгустись!» Сгустившись, ветер принял форму благородного животного, но сохранил свою горячность и неутомимость.

Существуют разные версии происхождения арабской породы. В XIX веке европейцы считали ее самой древней породой в мире, и до сих пор об этом часто говорится в популярной литературе. Однако в действительности это не так.

В Коране (VII век) упоминаний лошади нет. У пророка Мухаммеда были ослица, мул и верблюдица, но не было лошади. Впоследствии появилась легенда, что арабская порода произошла от пяти кобыл, принадлежавших пророку, когда он бежал из Мекки в Медину, однако эти кобылы не считаются родоначальницами арабской породы даже в преданиях бедуинов. Иногда в доказательство древности арабской породы приводят стихи из Библии, в которых говорится о лошадях и конюшнях царя Соломона: «И было у Соломона сорок тысяч стойл для коней колесничных и двенадцать тысяч для конницы» (3 Цар. 4:26), «И построил Соломон… города для колесниц и города для конницы» (3 Цар. 9:17–19). Однако Соломон жил в Палестине, и нет никаких доказательств, что его лошади происходили из Аравийской пустыни и действительно были предками современных арабских скакунов.

Некоторые ученые считают, что арабские лошади с большой долей вероятности происходят от лошадей Древней Ассирии. Однако Ассирийская держава была уничтожена Мидией и Вавилонией еще в VII веке до н. э., в то время как Арабский халифат, с усилением которого связаны успехи коневодов пустыни, начал создаваться лишь в VII веке н. э. Где же на протяжении четырнадцати веков были лошади державы, ставшей создательницей первой в мире конницы? Следы их в исторических источниках не прослеживаются.

Еще один важный факт: в войске Ксеркса в V веке до н. э. были и арабские воины. Ездили они на верблюдах, коней у них не было. Римский географ Страбон (I век н. э.) во время похода римского полководца Элия Галла подробно описал лошадей стран Востока, но арабских даже не упомянул. Только римский историк Аммиан Марцеллин (IV век н. э.) пишет о «быстроногих конях сарацинов». Наводит на размышления еще и тот факт, что конные божества для арабов в период язычества не характерны; только у племен Йемена до принятия ислама богиня солнца Зат-Бадан считалась покровительницей лошадей.

О чем говорят эти факты? Скорее всего, о том, в доисламскую эпоху лошадь в Аравии была большой редкостью. Одна из старейших находок останков лошади в этом регионе датируется 100 годом до н. э. Кони могли попасть в Аравию из Парфянского царства. По мнению многих ученых, предки арабских лошадей были, как и текинцы, выведены в пустыне, но за пределами Аравии примерно 1200 лет назад. Развитие арабского коневодства совпало по времени с распространением ислама и арабским завоеванием; оно считалось богоугодным делом, а лошадь — благороднейшим из существ, находящимся под особенным покровительством Аллаха. Бытовало мнение, к примеру, что нечистый дух не проникнет в шатер, где находится аравийский конь.

Арабы, как и туркмены, заботились о своих лошадях как могли: кормили их ячменем (овес на Ближнем Востоке не выращивали), финиками и лепешками. Жеребят часто подпаивали козьим и верблюжьим молоком. Заезжали лошадей очень осторожно и постепенно: вначале на жеребят подсаживали на пару минут совсем маленьких детей. Поэтому когда на взрослую лошадь садился взрослый всадник, для животного это не было стрессом и заездка проходила спокойно.

Отбор, который вели бедуины, за много веков закрепил у лошадей стайерские качества, стойкость к голоду и жажде, благородные линии тела. Самыми совершенными считались скакуны пустыни Неджд (центральная часть Аравийского полуострова, современная Саудовская Аравия), лучшие лошади разводились в оазисах, где была свежая трава. Основными центрами коневодства в Арабском халифате были Дамаск, Багдад и Алеппо.

Арабы знали родословные своих лошадей наизусть, родство считалось по матери: арабы полагали, что именно от матери жеребенок получает большую часть своих качеств, в том числе и выносливость. Современная наука говорит, что это в значительной степени правда.

В Аравии лошади распространялись по караванным торговым путям, которые проходили от территории современного Омана до Йемена и далее в Мекку, Месопотамию и Египет.

Европейцы впервые увидели арабских лошадей во время крестовых походов. Более легкие, арабские скакуны имели явное преимущество в бою и потому были желанными трофеями. Трофейные лошади попадали и в Европу — обычно через Средиземное море. Этот путь был проще, чем сухопутный из Средней Азии, поэтому арабские лошади чаще попадали в Европу, чем туркменские.

Персидская и монгольская миниатюра того периода изображает лошадей очень часто. Среди прочего запечатлены атаки вооруженной пиками тяжелой конницы, нарисованные поэтапно, как будто в раскадровке. На персидских миниатюрах лошади изображались в чалдарах — доспехах, составленных из металлических бляшек, нашитых на суконные попоны. Как правило, у них маленькие головки на длинных тонких шеях, тоненькие ножки и массивные туловища округлых форм. В них просматриваются черты, напоминающие арабских лошадей, реже — туркменских. Седла, под которыми они ходят, тяжелые, с высокими луками.

Лошади серой масти изображены с оранжевыми ногами, животом и хвостом — они выкрашены хной. Делалось это для удобства. В природе серой лошади трудно маскироваться, поэтому они пачкаются в грязи или навозе. Поскольку серых лошадей во всех странах предпочитала знать, легко представить себе, что они должны были быть хорошо вычищенными… А с волосом, покрашенным в рыжий цвет, это требование соблюсти проще. Но в некоторых случаях проблему чистоты лошадей решали радикальнее. Так, в VIII веке арабами был предпринят крупный поход на Хазарию, который получил название «грязный»: грязь так налипала на хвосты коням, что это раздражало полководца Марвана (впоследствии халифа Марвана II), и он приказал… отстричь коням хвосты.

В то время как в средневековой Европе писать конные трактаты перестали, они стали появляться на Ближнем Востоке. Так, вышла книга «Китаб ал-фарасийя» («Книга искусства верховой езды») Якуба ибн Ахи Хизама (VIII век), за ним ряд сочинений на арабском и персидском, в том числе «Хильят аль-фурсан ва-ши’ар аш-шудж’ан» («Блеск всадников и признак витязей») Али ибн Абдуррахмана ибн Худайля аль-Андалуси (XIV век), написанная в Гранадском эмирате.

Исламский мир включал в себя не только Ближний и Средний Восток, но и Египет и населенный племенами берберов Магриб (Северная Африка западнее Египта). Берберы — это заимствованное арабами из греческого слово «варвары». Арабы появились в этом регионе в VII веке, а в VIII веке уже подчинили его себе, включив в состав Арабского халифата.

В странах Магриба находят скелеты лошадей, датируемые еще палеолитом, но современные иппологи сомневаются в том, что это предки коней современных берберов. Скорее всего, берберийские кони произошли от лошадей «народов моря», которые в XIII веке до н. э. прорвались на территорию Магриба через Египет. В XI веке до н. э. на территории Ливии возникло загадочное государство гарамантов с сильным колесничным войском. Не исключено, что «народы моря» были предками гарамантов. Изображения колесниц сохранились на петроглифах Акакуса (горный массив в пустыне Сахара на территории Ливии). На египетское искусство они не похожи.

Предками берберов были нумидийцы. По свидетельству Силия Италика (III век до н. э.), они ездили верхом без седла и уздечки, управляя лошадью тонкой палочкой. Согласно Страбону, они применяли веревочные удила, тугое кордео (название современное; это ошейник на лошади, с помощью которого можно ею управлять) и были вооружены легкими копьями. Нумидийские всадники были серьезной ударной силой в войсках Карфагена, а в более поздние эпохи в качестве наемников их ценили и римляне.

А в VII веке, как мы уже сказали, в этом регионе появились арабы — и, конечно, привели с собой своих лошадей. Лошади арабов, однако, на тот момент были скорее лошадьми египтян, сирийцев и персов. На этой основе постепенно и сформировались берберийские лошади, которых очень ценили в Европе. Так, берберийский конь был у Ричарда II Английского (1377–1400). В более поздние эпохи лошади североафриканских кочевников существенно повлияли на европейское коневодство.