Итоги № 5 (2012)

Прописались / Искусство и культура / Художественный дневник / Балет

Когда б еще ввод пары звезд в готовый спектакль вызвал такой ажиотаж? Из Москвы в Петербург отправились бригады поклонников и критический пул в полном составе, петербуржцы тоже суетились, зал в итоге был забит по люстру. Наталья Осипова и Иван Васильев впервые танцевали главные партии в балете «Лауренсия» Михайловского театра — и это была самая ожидаемая премьера наступившего года.

Смысловых сюжетов в этой истории два. Первый: недавние беглецы из Большого театра, создавшие своим уходом скандальный прецедент, вышли на сцену в тех самых ролях, ради которых стоило резко менять курс. Партии Лауренсии и ее жениха Фрондосо приходили на ум при первой же прикидке «беглая пара плюс Михайловский театр». Поставленная Михаилом Мессерером по оригиналу Вахтанга Чабукиани 1939 года, «Лауренсия» основана на классическом «Овечьем источнике» Лопе де Веги и доносит нешуточные страсти. Похотливый Командор в день свадьбы крестьян Лауренсии и Фрондосо кидает жениха в тюрьму и пользуется беззащитностью невесты. Униженная Лауренсия поднимает крестьян на бунт: жених спасен, обидчик растерзан. Справедливость восторжествовала... Кто хоть раз видел на сцене Наталью Осипову и Ивана Васильева, легко представит, каким подарком стал для них спектакль. Роли сели как влитые. Правда, Васильев драматической стороной дела занимался мало: он, конечно, парень крестьянский, но пока что не испанский. С гонором у него никак, но заковыристые прыжки пролетающего полсцены будто в шутку Фрондосо заменяют отсутствие «мачизма». К тому же партнерша словно отсвечивает на него темпераментом. Наталья Осипова и как непростая крестьянка, и как фурия, поднимающая народ с топорами-ножами на бунт, абсолютно достоверна. А ее большие прыжки с запрокинутой головой уже достойны балетного канона.

Теперь о втором смысле. Благодаря стечению глупых обстоятельств этот спектакль не попал на прошлогоднюю «Золотую маску» и не получил заслуженную минуту славы. Дальше — больше: новый балетный худрук Михайловского театра Начо Дуато «Лауренсию» за неправильную русскую Испанию невзлюбил и отодвинул на задворки. Но с появлением столичных звезд, словно специально созданных для этой роли, «Лауренсия» воспряла. Конечно, опала сказалась: радовавший на премьере кордебалет разболтался и вязнет в ногах. Но спектакль абсолютно живой, зрелищный, смотрится легко. Очевидно, что работа реставратора Мессерера была верной — постановка 1939 года сократилась с трех актов до двух, сюжет обрел динамику и стал отличаться от оригинала как голливудский экшн-блокбастер от русского телеспектакля. Его витальность лишний раз подсказывает, что сегодня в афише нормального театра должно хватать места и для продвинутых современных опусов, и для сюжетных балетов, что хороши все жанры, кроме скучного.

Лейла Гучмазова