Иван Федоров

ПЕЧАТНЫЙ ДВОР. «АПОСТОЛ»

Иван Грозный почему-то не приказал разгромить типографию сразу после ссылки Сильвестра. То ли забыл, то ли был отвлечен другими делами. Какое-то время она еще продолжала работать, выпустив две книги под руководством Сильвестрова сына — Анфима. Но Иван Грозный уже не интересовался ее делами и не оказывал ей былого покровительства.

Царь решил взять печатное дело в свои руки, для чего отдал распоряжение о создании нового государственного учреждения — Московского печатного двора. Место для Печатного двора было отведено на Никольской улице, напротив церкви Жен-Мироносиц, к названию которой с тех пор, по московскому обычаю, стали прибавлять — «что у Печатного двора».

Никольская улица, расположенная вдоль дороги, ведущей от Кремля на Ростов Великий, Владимир и Суздаль, свое название получила от древнего Никольского монастыря, который москвичи называли «Николой Старым» или «Николой Большие главы». Печатный двор занимал обширную территорию со множеством разнообразных строений, не сохранившихся до наших дней. Однако в XIX веке было обнаружено основание одной из первоначальных построек Печатного двора — глубокий кирпичный подвал, который датируется концом XV — началом XVI века. Верхняя часть этой постройки поначалу была деревянной, во второй половине XVII века ее заменили каменной. Известно, что в XVII веке и позже здесь располагалась «правильная палата», то есть кабинет редактора и корректорская, где выверяли и правили тексты. Вряд ли это помещение получило свое назначение лишь после перестройки, скорее всего, правильная палата находилась здесь с самого начала. А поскольку доподлинно известно, что Иван Федоров сам редактировал выпускаемые им книги и сам держал корректуру, можно с достаточной долей уверенности утверждать, что единственный подлинный кусочек первоначального Печатного двора, сохранившийся до наших дней — обнаруженный археологами подвал — является частью именно той постройки, в которой непосредственно работал Иван Федоров.

В XIX веке здание правильной палаты было отреставрировано, надстроено и декорировано в «русском» стиле, после чего москвичи стали называть его «Теремком». В начале XX века там находился музей типографского дела, впоследствии, к сожалению, упраздненный. А сам Теремок и его подвал, помнящий Ивана Федорова, стоит по-прежнему, но сейчас он находится в глубине двора, за запертыми воротами и — увы! — недоступен взорам.

Иван Федоров был поставлен во главе Печатного двора особым царским указом. Это еще раз подтверждает, что он работал в типографии Сильвестра и был хорошо известен Ивану Грозному как наиболее опытный и искусный мастер печатного дела. С благословения митрополита Макария Печатный двор начал свою работу. Первой русской точно датированной печатной книгой, как уже не раз говорилось, стал «Апостол».

«Апостол» — сокращенное название книги «Деяния и Послания апостолов», входящей в состав Нового Завета. Эта книга была очень популярна на Руси. Впервые «Апостол» перевели на славянский язык Кирилл и Мефодий, и его списки появились в русских землях сразу же по принятии христианства.

Апостолы — ученики Иисуса Христа после Воскрешения своего Учителя и Вознесения Его на небо отправились проповедовать христианское учение по всему миру. По-гречески «апостол» означает «посланник». «Апостол» включает в себя три части: первая — «Деяния святых апостолов» рассказывает о деятельности апостолов Петра и Павла, ее автором считается апостол Лука; вторая часть состоит из семи Соборных (то есть совместных) посланий апостолов, третья — из четырнадцати Посланий апостола Павла. Во времена Ивана Федорова существовало большое количество рукописных списков «Апостола», вероятно, проникали на Русь и его печатные издания. Печатных изданий было три: первое в 1525 году осуществил Франциск Скорина в Вильне, второе — в 1547-м Дмитрий Любавич в Валахии, третье — в 1563 году Примож Трубер в немецком городе Тюбингене.

Прежде чем приступить к печатанию «Апостола», нужно было проделать большую предварительную работу: сконструировать и построить печатный станок, изготовить шрифты, вырезать гравюры, подготовить, сверить и отредактировать тексты, с которых предстояло печатать. Здесь в полной мере проявились разносторонние дарования Ивана Федорова. Для изготовления типографского оборудования требовались техническое мышление и мастерство искусного ремесленника, для разработки рисунка шрифтов и создания гравюр — талант художника; для подготовки текста — обширное гуманитарное образование и тонкое филологическое чутье.

Громадная, кропотливая работа, проделанная Иваном Федоровым в связи с подготовкой текста, позволяет говорить о нем как об ученом-энциклопедисте и просветителе. Для создания окончательного варианта он использовал латинские и греческие тексты, сверяя с ними различные варианты славянского перевода, добавляя фрагменты, пропущенные в русских списках «Апостола». Целью Ивана Федорова-редактора было сделать текст предельно ясным и понятным для современного читателя. Он заменил устаревшие слова на более употребительные заимствования из древних языков — на их русские эквиваленты, привел правописание к современным нормам. Вероятно, подготовительная работа заняла один-два года.

Живший в то время в Москве немец Генрих Штаден упоминает Печатный двор, как что-то уже само собой разумеющееся: «Никольские ворота ведут из Кремля в город… У этих ворот стоял слон, прибывший из Аравии. Дальше общий судный или Земский двор и цейгауз, за ним друкарня или Печатный двор». Любопытно, что Штаден описывает тот путь, который каждый день проделывал Иван Федоров, идучи к месту своей работы и обратно. Можно представить себе, как по утрам первопечатник здоровался со слоном и угощал его захваченной из дома морковкой.

Впрочем, может быть, Иван Федоров ввиду своих новых обязанностей был освобожден от дьяконской службы и переселился из Кремля поближе к Печатному двору — в Богоявленский монастырь.

В первые годы советской власти этот монастырь был занят под недавно созданную организацию — Ассоциацию художников революционной России. Многие художники, не имевшие жилья, поселились здесь же. Один из них — П. А. Радимов пишет в воспоминаниях: «Я занял комнату, похожую на склеп, в трапезной церкви Богоявленского монастыря <…> В моей комнате никто жить не решался, были сырость и затхлый запах, шедший снизу из склепа <…> Через церковную дверь была комната, где четыре года жил первопечатник Иван Федоров». Неизвестно, на чем основана уверенность художника, что Иван Федоров жил с ним по соседству и именно «четыре года», вероятно, на каком-нибудь местном предании. А в каждом предании обычно бывает хоть маленькое зернышко исторической правды…

19 апреля 1563 года Иван Федоров приступил к печатанию «Апостола».

Иван Федоров называет имя своего главного помощника или, как говорили в те времена, «клеврета» — Петр Тимофеев Мстиславец. О Петре Мстиславце известно очень мало. Cудя по прозвищу, происходил из белорусского города Мстиславля. Некоторые исследователи высказывали предположение, что до приезда в Москву он, как и Иван Федоров, мог побывать в Польше и познакомиться там с печатным делом. Существует также гипотеза, что Петр Мстиславец жил в Вильне и мог быть учеником Франциска Скорины. (Правда, в таком случае он должен был быть значительно старше Ивана Федорова годами.) Однако документальных подтверждений этих гипотез нет. Почти доказанным в отношении Петра Мстиславца может считаться лишь то, что был талантливым художником и искусным резчиком гравюр.

Известны имена еще двух учеников и помощников первопечатника — Невежа Тимофеев и Никифор Тарасиев.

Широко распространен рассказ о том, что в первый день печатания «Апостола» Печатный двор посетил Иван Грозный. Без описания этого эпизода не обходится ни одно беллетристическое произведение, посвященное Ивану Федорову, он включен в художественный кинофильм, снятый в 1941 году, запечатлен на многих живописных полотнах. Хотя документально этот эпизод не зафиксирован, ничего невероятного в нем нет.

Увидеть начало работы пожелал сам государь Иван Васильевич.

Государь прибыл на Печатный двор в сопровождении митрополита Макария и знатнейших бояр. Мастера склонились в низком поклоне. Царь уселся в кресло и приказал:

— Начинайте.

Никифор Тарасиев раскрыл на первой странице выверенный и исправленный список «Апостола», и Иван Федоров, сверяясь с текстом, стал выкладывать литеры одну за другой на узкую железную полоску с загнутыми краями — верстатку. Когда одна верстатка заполнилась, взял следующую. Каждая заполненная верстатка — набранная строка. Петр Мстиславец аккуратно вставлял верстатки в особую раму. Так строка за строкой была набрана вся страница. Иван Федоров специальной кожаной подушечкой, прикрепленной к деревянной рукоятке — мацой нанес на литеры краску, положил сверху лист бумаги, закрепив его деревянными гвоздиками, и Петр Мстиславец задвинул раму под пресс. Андроник Невежа налег на рычаг, поворачивающий винт, пресс медленно опустился, прижимая лист к набору.

Потом пресс поднялся. Все затаили дыхание. Иван Федоров осторожно снял лист с набора и, держа за уголки, поднял над головой, чтобы все могли увидеть четкие, блестящие влажной краской ряды букв. Первый лист «Апостола» был напечатан.

Иван Федоров с поклоном поднес лист царю. Царь подался вперед в своем кресле, сверкающими глазами пробежал по строкам и сказал:

— Хорошо!

Иван Федоров вернулся к станку, протянул только что отпечатанный лист мальчишке-подручному. Тот бережно взял лист и торжественно повесил сушиться на веревку.

Царь, сказав еще несколько милостивых слов, удалился со своею свитой, и работа потекла своим чередом. Мерно опускался и поднимался пресс, мальчишка-подручный рядками развешивал отпечатанные листы на веревке.

Весна сменилась летом, лето — осенью, пришла и прошла зима, и вот — 1 марта 1564 года тысяча экземпляров «Апостола», отпечатанных, украшенных печатными же буквицами и заставками, переплетенных, высоким штабелем лежали в печатне.

Иван Федоров заметил, что мальчишка-подручный, подметавший пол вокруг сложенных книг, вдруг остановился и, опершись на метлу, о чем-то задумался.

— Эй, не бездельничай! — окликнул его Иван Федоров. — Что замер, как соляной столп?

Мальчишка очнулся.

— Отец дьякон, — сказал он. — Я вот что думаю: сколько бы времени понадобилось мастеру-доброписцу, чтобы переписать все эти книги?

Иван Федоров рассмеялся:

— А вот посчитай — мы отпечатали тысячу экземпляров по 534 страницы в каждом. Хороший доброписец пишет по четыре страницы в день, стало быть, ему бы понадобилось…

Мальчишка, сосредоточенно нахмурив брови, считал в уме.

— Триста с лишним лет! — закричал он наконец с ужасом и восторгом. — А мы — меньше чем за год!

«Апостол» Ивана Федорова вышел в свет 1 (по новому стилю И) марта 1564 года. Каков был его тираж — точно не известно. Исходя из того, что на работу ушло чуть меньше одиннадцати месяцев, и учитывая среднюю производительность труда при ручном наборе, разные исследователи пытались высчитать возможный тираж и пришли к выводу, что он достигал одной-двух тысяч экземпляров — огромного количества по тем временам. 64 экземпляра сохранились до наших дней и находятся в различных музеях и книгохранилищах.

Митрополит Макарий не дожил до выхода «Апостола» двух месяцев. Он скончался в конце декабря 1563 года.

«Апостол» Ивана Федорова — признанный шедевр мирового типографского искусства. Академик Д. С. Лихачев пишет, что в этой книге «до сих пор не найдено ни одной типографской погрешности (плохих оттисков, непрочно закрепленных строк, нестойкой типографской краски) и ни одной опечатки, без которых не только в России, но и в Западной Европе не обходилось во все последующие века книгопечатания ни одно издание».

Безупречно и художественное оформление «Апостола». Его украшает фронтиспис с гравированным изображением апостола Луки, 48 гравюр-заставок, 22 декоративные буквицы.

Изображение святого Луки предваряет книгу не случайно, именно он, как уже было сказано, считается автором «Деяний апостольских». Гравюра эта замечательна в художественном отношении. Лука изображен сидящим на низкой скамеечке, на коленях — книга. Перед ним на столе принадлежности для письма: наклонный пюпитр — «горка», чернильница с пером, песочница и развернутый свиток с начальными словами «Деяний апостолов»: «Первое убо слово…» Образ Луки лаконичен и исполнен удивительной внутренней силы. Упругие линии, смелый, энергичный штрих подчеркивают значительность образа. Фигуру обрамляет декоративная рамка в виде архитектурного портала с колоннами. Относительно автора изображения Луки исследователи не пришли к единому мнению, но большинство полагает, что и создателем рисунка, и исполнителем гравюры был Петр Мстиславец. Некоторые склонны видеть в этой гравюре еще и символ ухода в прошлое рукописных книг. Обычно Луку изображают пишущим, с пером в руке. Здесь же, в нарушение традиции, перо и чернильница отставлены в сторону.

Создателем же удивительных по красоте орнаментальных заставок, на которых причудливо переплетаются диковинные цветы и травы, исследователи почти единодушно считают самого Ивана Федорова. Известный искусствовед А. А. Сидоров называет заставки «Апостола» «произведением волнующего искусства», а профессор А. И. Некрасов замечает: «Их описывать невозможно, а следует просто наслаждаться непосредственным зрелищем». Заставки Ивана Федорова положили начало новому стилю орнамента, который исследователи орнаментики называют «старопечатным».

Один из экземпляров «Апостола», роскошно переплетенный, с вытисненным на обложке золотым двуглавым орлом, предназначался для поднесения самому Ивану Грозному. Однако, как будет ясно из дальнейшего, торжественное поднесение книги царю не состоялось.

Иван Федоров снабдил «Апостол» послесловием, в котором рассказал, как и почему на Руси началось печатное дело. Это послесловие — живой, изобилующий конкретными деталями рассказ очевидца и участника описываемых событий. E. Л. Немировский, цитируя послесловие в одной из своих книг, пишет: «Вслушайтесь в музыку древнерусского текста! Внимание! Говорит Иван Федоров!» Итак: «Изволением Отца, и споспешением Сына, и совершением Святого Духа, повелением благочестивого царя и великого князя Ивана Васильевича всея великия Росия самодержца и благословением преосвященного Макария, митрополита всея Русии, многи святые церкви воздвигаемы бываху во царствующем граде Москве и по окрестным местам и по всем градом царства его, паче же — в новопросвещенном месте во граде Казани и в пределех его. И сия вся святыя храмы благоверный царь украшаше честными иконами и святыми книгами, и сосуды, и ризами, и прочими церковными вещми по преданию и по правилом святых апостол и богоносных отец и по изложению благочестивых царей греческих, во Цареграде царьствовавших, великаго Константина, и Устинияна, и Михаила, и Феодоры, и прочих благочестивых царей, в своя времена бывших. И тако благоверный царь и великий князь Иван Васильевич всея Русии повеле святыя книги на торжищах куповати и в святых церквах полагати: Псалтыри, и Евангелия, и Апостолы и прочая святыя книги. В них же мали обретошася потребни, прочий же вси растлени от преписующих ненаученных сущих и неискусных в разуме, ово же и неисправлением пишущих. И сие доиде и царю в слух. Он же начат помышляти, како бы изложите печатные книги, яко же в грекех, и в Венецыи, и во Фригии, и в прочих языцех, дабы впредь святыя книги изложилися праведне. И тако возвещает мысль свою пресвященному Макарию митрополиту всея Русии. Святитель же, слышав, зело возрадовася, и Богови благодарение воздав, царю глаголяше, яко от Бога извещение приемшу и свыше дар сходящ…»

Иван Федоров очень четко излагает объективные и субъективные обстоятельства, сделавшие возникновение книгопечатания в России необходимым и неизбежным. Во-первых — это рост потребности в книгах в связи с увеличением церковного строительства по всей, расширяющей свои границы России и особенно в новоприсоединенном Казанском ханстве; во-вторых — неисправность рукописных книг; в-третьих — несомненная полезность книгопечатания, доказанная примером Европы. Литературовед Анатолий Сергеевич Демин пишет: «Ни в одном из известных нам послесловий <…> нет такой непрерывной цепи доводов, туго свернутой в столь небольшом произведении».

Далее Иван Федоров рассказывает собственно о создании типографии, сообщая бесценные для будущих историков сведения: «И тако повелением благочестивого царя и великого князя Ивана Васильевича всея Русии и благословением пресвященного Макария митрополита начаша изыскивати мастерства печатных книг в лето, 61, осмыя тысящи, в 30-е лето государства его. Благоверный же царь повеле устроити дом от своея царския казны, иде же печатному делу строитися. И нещадно даяше от своих царских сокровищ делателем, Николы чудотворца Гостунъского диякону Ивану Федорову да Петру Тимофееву Мстиславцу на составление печатному делу и к их упокоению, дондеже и на совершение дело их изыде».

Однако, казалось бы, просто и ясно рассказывая о начале работы типографии, Иван Федоров задал исследователям еще одну задачу. Дело в том, что в указанной им дате содержится противоречие. «61, осмыя тысящи» представляет собой время от Сотворения мира и означает 1553 год. А «30-е лето государства» Ивана Грозного (ставшего великим князем в 1533 году) соответствует 1563 году. Первым побуждением исследователей было объяснить это противоречие арифметической ошибкой или опечаткой. Такой точки зрения в XIX веке придерживался архимандрит Леонид, а в XX — крупнейшая советская исследовательница А. С. Зёрнова и некоторые другие. Но затем было высказано предположение, что в тексте указаны две разные даты — мастеров начали изыскивать в 1553 году, а Печатный двор был построен десять лет спустя. Таким образом, загадка превращалась в еще одно ценное сведение: Иван Федоров сообщал точную дату начала работы Анонимной типографии. Хотя обе даты написаны через запятую, а после них стоит точка, большинство исследователей сочли возможным пренебречь этим обстоятельством, поскольку в то время еще не были строго установлены правила пунктуации, и точка могла быть использована в качестве запятой.

Однако ряд исследователей — А. И. Некрасов, А. С. Орлов, А. А. Сидоров, Е. Л. Немировский — высказали совершенно другой взгляд на проблему, сопоставив противоречие в тексте с исторической обстановкой, в которой началось печатание «Апостола». 1564 год. Сильвестр в опале и в ссылке, Анонимная типография доживает последние дни. Немировский пишет: «Вместо опечатки следует говорить об умышленно тёмной редакции текста, относящегося к началу книгопечатания в Москве. У Ивана Федорова были веские основания не упоминать о первой московской типографии, вместе с тем он оказался достаточно мужественным человеком, чтобы сказать о своих предшественниках, правда, в завуалированной форме».

Заканчивается послесловие кратким сообщением о датах начала и завершения печатания «Апостола»: «И первее начаша печатати сия святыя книги Деяния апостольска и послания соборная и святого апостола Павла послания в лето 7070 первое, априля в 19 день на память преподобного отца Иоанна Палеврета… Совершени же быша в лето 7070 второе марта в 1 день при архиепископе Афанасии митрополите всея Росия в первое лето святительства его».

Примечательно, что сам Иван Федоров никогда не называл себя первопечатником. «Первее начаша печатати сия святыя книги» означает, что он впервые напечатал именно эту книгу. Действительно, «Апостола» среди изданий Анонимной типографии не было. Хотя можно считать доказанным, что в создании анонимных книг главенствующую роль сыграли именно его талант, мастерство и опыт, сам он считал себя таким же обычным тружеником, как и его товарищи.

Первопечатником называем его мы — благодарные потомки.