Из Тьмы. Арка 4

Глава 12 Добро из зла?

Когда Коврик прибыл к бандитскому форту, рядом с которым высадились ребята, хозяйка летающего монстра уже успела немного отойти от последствий недавнего эксперимента и хорошенько заправиться кофе, а потом и какао с различными сладкими заедками. Подтверждением победы над шёпотом узника тейгу служило не только относительно благодушное настроение, подогреваемое висящим на поясе собственноручно изготовленным артефактом, но и реакция освобождённых пленников. Если точнее — отсутствие страха от кровожадного вида «доблестной спасительницы» и окружающих её остаточных эманаций Яцу.

Что способно лучше подчеркнуть миролюбивую беззлобность одной некроманси, только что завершившей тёмный ритуал, чем отсутствие означенных признаков?

Нет, желание выбросить неприятно попахивающих бывших узников за борт осталось, но пребывало в фоновом режиме. Это же относилось к жажде что-нибудь — лучше кого-нибудь — сломать, полюбоваться видом освобождённого от черепа человеческого мозга или насладиться вкусом свежевырванного, ещё бьющегося сердца (почему-то создавалось ложное впечатление, что оно окажется мягким и сладким). В общем, безумие бурлило и пенилось, но не имело ни шанса вырваться. Пребывало под гнётом воли, словно какое-то блюдо, готовящееся на умеренном огне под прозрачной стеклянной крышкой.

Ко всему, пассажиры и сами вели себя тихо, не провоцируя особой агрессии. Тем более что из трёх узников наиболее здоровой, полной сил и желания поболтать оказалась Амалия. Подвергшаяся сексуальному насилию и спасённая мною дворянка, насмотревшись на небольшую инсталляцию из художественно рассаженных «спящих» бандитов, а также увидев небесного ската, наконец, сообразила, с кем именно из разведки её свела судьба, и оттого напряглась.

Это в зоне влияния Тайго о нас писали в положительном ключе, отчего местные видели в группе А помощников и защитников. На землях же, принадлежащих Ван, а также территориях их вассалов пропагандистская машина работала в строго обратную сторону. Совершенно неудивительно, что капитан дорожной стражи снова разнервничалась и начала активно успокаиваться гостеприимно предложенным ей вином.

Мне современная вариация некогда знаменитой на всю Империю «Золотой лозы» не слишком понравилась. То ли потомки утратили секреты технологии производства, то ли, что вероятнее, у нас с предком, уважавшим сухие и полусухие сорта — а добытое в логове относилась именно к таковым — просто разные вкусы. Нужно потом попробовать полусладкое вино данной марки. На этой мысли я переключилась на коньяк, который, как по мне, очень хорошо сочетался со сладким кофе.

Пускай алкоголь практически перестал на меня действовать, позволяя почувствовать лишь лёгкую эйфорию, одинаково мимолётную и от пары чашечек кофе с коньяком, и после выпитой в одиночку бутылки местного аналога абсента — да, я из любопытства это проверила — но вкус мне нравился, поэтому на ассортименте бара нашего вагончика я не экономила. Причём подбирала напитки именно под себя: что нравится, того запасай больше, что не нравится — ну, пусть будет немножко и того, просто для коллекции.

В итоге Амалии досталась оставшаяся в бутылке «лоза», а я поддержала её начинание чашечкой своего сладко-горячего ароматного напитка.

Пока я дегустировала кофе, а за ним и поспевшее какао (греющееся молоко требовало неусыпного контроля), представительница правоохранительных структур, подтверждая стереотип о любящих «заложить за воротник» полицейских — впрочем, это относилось и к армейцам с моряками — сначала прикончила остатки одной ёмкости, а потом с моего разрешения взяла из мини-бара другую. Нервничающая аристократка, практически ополовинив бутылку со сладкой и мягкой на вкус, но достаточно крепкой настойкой на ароматных цветах, что по своему действию на организм походили на корень валерианы, быстро стала очень доброй и расслабленной. И молчаливой.

Чему я, признаться, только порадовалась.

Вторым пассажиром являлся в меру (если сравнивать с третьим узником) истощённый мужчина. Попавший в плен торговец, ожидающий выкупа, по собственному признанию, уже практически перестал на него надеяться, и моё появление воспринял не иначе, как чудо. Учитывая, что его схватили раньше, чем против группы имперских убийц началась инициированная Ван информационная кампания, его благодарность даже не мешалась с настороженностью. Впрочем, учитывая общее измождённое состояние, на активное проявление чувств его всё равно бы не хватило. Тихий и не раздражающий тип… если забыть про запах.

Но этот, в отличие от последнего, хотя бы смог самостоятельно сменить свои вонючие лохмотья на один из комплектов одежды, позаимствованных в комнате главаря, а также без поддержки дойти до Коврика. После того, как торговец разместился на стуле и выпил кружку сладкой горячей воды — давать нечто большее я поостереглась — долго голодавшему вредно, да и вдруг срыгнёт? — он и вовсе задремал.

Про шумовую активность третьего и вовсе можно не вспоминать, этот даже шевелиться-то едва в состоянии. Данного долгожителя тюремного блока мне пришлось лично обмывать, переодевать, а потом нести к транспортному монстру — само собой, посредством привлечённого немёртвого воителя — сам избитый и истощённый «бухенвальдский крепыш» на данный подвиг оказался не способен. Кстати, Амалия, посмотрев на, так сказать, коллег по заключению, стала несколько меньше печалиться по своей горькой судьбе, а её благодарность в сторону моей героической персоны, наоборот, подросла. Ну, так было, пока капитан патрульной службы не наклюкалась до полной нирваны.

Таким образом, ни пассажиры не беспокоили меня, ни я пассажиров.

По прибытию на точку ожидаемо выяснилось, что ребята уже зачистили крепость от большей части бандитов, а меньшую загнали под замок, на место освобождённых рабов. Народа в форте оказалось и впрямь достаточно много — гораздо больше, чем можно упихать на Коврика, дабы доставить их в город. Соответственно, заморачиваться этим особого смысла не имелось.

Акира оказала медпомощь тем, кто в ней нуждался, рассортировала узников, выделив из них несколько групп. В первую группу вошли самые здоровые и полные сил мужчины — из привычных к несению службы и умеющих обращаться с оружием. Эти бывшие охранники, патрульные и армейцы взяли на себя ответственность за поддержание порядка и охрану захваченных бандитов. Во вторую, «санитарную», группу вступили знакомые с медициной. В третью вошли те, кто умеет готовить для большого количества едоков (там вроде как имеются свои тонкости). Ну и так далее, остальными я не интересовалась.

После разрешения организаторских вопросов наша рыжая любительница покомандовать загрузила всех дееспособных людей ответственными заданиями, поручив контроль над людьми командирам, назначенным как над каждой группой, так и над сообществом освобождённых в целом.

И это правильно. Лучше застроить и занять нервно перевозбуждённых людей полезной деятельностью, чем предоставить им самостоятельно выдумывать себе досуг, а потом нести ответственность (моральную и перед собой, но всё же) за разного рода ЧП.

Тем более что оставаться и сторожить бывших узников от окружающего мира и друг друга никто не собирался. Вот сейчас допрошу оставленных мне на растерзание командиров. Потом нужно раздать ЦУ: «Оставайтесь здесь, подъедайте то, что осталось от бандитов, э-э, то есть от их продовольственных запасов; ждите, через несколько дней за вами придут». «Ведите себя прилично, живите дружно и всё будет хорошо, а тех, кто станет устраивать беспорядки, я найду и повешу на их собственных кишках», и тому подобное. А там уже можно лететь дальше.

Так, в общем-то, всё и произошло. Из необычного можно упомянуть только Зига, который нашёл-таки своих родных и потому решил остаться с ними, и Кей Ли, что, несмотря на все свои недобрые шуточки над горцем, в момент опасности выручил его из неприятной ситуации. И пусть шутник отнекивался, ссылаясь на нежелание получать тумаки от Акиры и втык от меня, от бурной благодарности родственниц означенного Зига это его не спасло.

Как и меня.

— Превеликое вам спасибо, светлая леди Куроме! — переломившись в поясном поклоне, говорила женщина. — Мы с чадами нашими и круглый наш род в неоплатном долгу перед вами! Мы, дети наши и внуки, да внуки внуков их, будем на вас молить до скончания века! — частила она под согласный гул голосов ещё пяти женщин, десятка девочек и троих мальчиков лет от восьми до тринадцати.

«Какой, однако, изрядный у Зига курятник», — пронеслось в голове, пока я выслушивала славословия в свой адрес.

Две жены, сестра, жёны погибших братьев и младшая жена его также погибшего отца — та самая старшая из женщин, что сейчас предо мной распинается — обещали нашему проводнику весёлую жизнь. Ещё и мальцы с девчонками… Судя по всему, он и сам не ожидал, что обнаружит столько родственников и сейчас активно думал: где найти денег на их обеспечение? Вон как жадно поглядывает на бандитскую крепость, явно желает покопаться на предмет добычи. Да и эта младшая жена его папаши (довольно молодая и красивая, кстати), несмотря на попытки выглядеть обычной домашней курицей и, как мне показалось, сознательное искажение речи, нет-нет, да бросала на меня оценивающие взгляды. Очевидно, тоже понимает слабое положение семьи и усиленно ищет выход из ситуации.

Интересная особа.

Жаль, что сейчас нет времени и моральных сил, чтобы лучше изучить мисс Благодарность — интересно, насколько далеко она готова зайти в своих, хех, чувствах и желании выбраться из проблем? — и прикинуть, куда употребить определённо имеющиеся у сей птички таланты.

Надо оставить своим послание, чтобы помогли мужику и его — мачехе? младшей матери? Или как оно зовётся при многожёнстве? — и остальному семейству. Да и прочих бывших рабов — тех, кто имеет с этим проблемы — тоже стоит куда-нибудь пристроить. Всё-таки спасти людей, а потом оставить их на произвол судьбы... это казалось мне неправильным и некрасивым. Даже несмотря на бегущий по венам холод и горящую в груди злобу, кои дарила мне «щедрая Яцу».

Поток эмоций благодарности тоже скорее приятен, чем раздражает.

Смертные черви должны славить владычицу их жалких судеб!

Впрочем, благодаря шёпоту тёмного артефакта данное чувство отдавало некой гнильцой. Да и без этого баланс удовлетворения/раздражения постепенно менялся по мере того, как мне приходилось всё дольше стоять и слушать.

— Хватит, — наконец, произношу, немного повысив голос и добавив командных ноток, — у нас с группой ещё много дел и нет времени на словесные кружева. Если вы действительно испытываете такое почтение и желание оказать ответную услугу, как показываете, то в следующий раз, встретив попавшего в беду, просто помогите ему, не требуя награды. Или помешайте беззаконию. Меньше грязи и несправедливости — меньше работы для нас.

Не совсем то, что я чувствую.

Но не говорить же, что-де «вы бесполезны и раздражаете, а потому скройтесь с глаз, пока я не воплотила нечто из того, к чему меня подталкивает давление тейгу!»? Нужно стремиться к лучшему, а не скатываться на дно, в гости к узнику Яцуфусы.

Конечно, если блюсти вежливость до конца, стоило и дальше внимать словам признательности, но моё терпение не безгранично и в более благостном состоянии. А если учесть остальных бывших рабов, часть которых поглядывала в нашу сторону, подумывая последовать дурному примеру и тоже излиться на бедную некроманси своими славословиями — лучше сразу пресечь подобные поползновения. Иначе потом придётся применять более жёсткие меры, чтобы вернуть надоедливый скот к реальности!

Мысленно вздыхаю на раздражающее влияние тейгу. Женщины и дети — хотя всё же странно называть детьми, тех, кто всего на несколько лет младше меня… моего нынешнего воплощения — последний раз поклонившись и произнеся слова благодарности, удалились, и я смогла немного расслабиться. Парни (и взявшая их в оборот Акира) пока что оставались заняты какой-то работой среди актива освобождённых жертв людоловов. Мне же там делать нечего: обращённые в немёртвых бандиты допрошены, ценности и интересные бумаги изъяты, доклад ребят выслушан. А лезть внутрь гомонящей толпы не хочется.

Лучше подожду снаружи и скушаю немного (потому что их, как патронов у ганфайтера, много быть не может) успокоительных сладостей. А ещё можно заняться вязанием. Тоже успокаивает.

Как раз шапку себе доделаю.

«Применить ещё ментальную оплеуху, что ли? — размышляю, неспешно шагая к приземлившемуся у главных ворот Коврику. — Хм… нет, пожалуй», — состояние разума после применения этого навыка мне не особенно нравится, а отделение и подавление чужеродных мыслей и желаний, если подумать, — достаточно неплохая тренировка.

Достаю из вагончика на спине небесного ската горелку, небольшой чайник и прочие принадлежности для чаепития и вязания. Установив горелку на земле, сама усаживаюсь на пружинящий под моим весом, чуть тёплый, шершавый край плавника немёртвого монстра. На колени легло вязание, сбоку расположился мешочек с цукатами, из которого я, отрываясь от умиротворяющего рукоделия, периодически доставала немного лакомства, под донцем чайника уютно мерцал огонёк.

Почему-то тянуло на философию.

Подтаявшая и вновь схваченная морозцем корочка на белой перине снега неярко поблёскивала под светом крупного полумесяца луны. Дующий в спину ветер сносил запахи бандитского форта внутрь стен, полнящихся приглушенным расстоянием шумом людской деятельности, позволяя вдыхать приятный, по-зимнему свежий воздух. Всё обстояло точно так же, как и до зачистки этой точки — месяц столь же безразлично светил мне, как и разбойникам с работорговцами. Так же, как освещал холодные безлюдные стены пустующей крепости, так же, как светил когда-то расквартированному здесь гарнизону…

А ещё миллион лет тому назад, быть может, здесь сидел какой-нибудь разумный монстр, что, глядя в небо, тоже размышлял о мимолётности жизни пред ликом небесных тел.

…чем в масштабах геологической эры или периода отличается великий правитель от крестьянина? Или светоч науки — от облевавшегося и обгадившегося наркомана, валяющегося в грязной канаве и умирающего от передозировки? Ничем. Такая же былинка на ветру, как и вся цивилизация прямоходящих лысых обезьян. Продлить себя в потомках? В учениках? Оставить собственное имя в истории? Вздор и глупость! Только личное могущество способно даровать власть и бессмертие — единственную настоящую ценность во вселенной! Ч̡̲̣̞̭͖е̘̬͜г̧̦̤ͅо̢̩̳̭̯ с͓̝̳͢т͚̩͓̣͔͢о̡̪̘͙я̨̯̭т͔̤͉͇̣͜ ж̧͚̯и̱̳̪͢з̣̪̳̪͜н̘̗͢ͅи̲͍͔͜ и̯̣͇̲͜ͅ д̯̘͢у̢͍̲̮ш̧̩̲̱о̨̞̤͔ͅн̨̬̯̞к̖͎̫̜͢и̢̙̜ с̢̤̤̰м̡͔̜е̡̠͖͈р̨̘̜̣͎т̧̰͍̠н̢̦̲̜̪̳ы̢̦̥͈͇̩х̡̳͉ о̨̟̟д̢̰̯̣̗̠н̦̠͎̞̝͜о̧̩̫̞̳д̨̪̝̦ͅн͉͙͢е̱͜ͅв̢̙̲о̬̞͢к̨̙̩ в̡̮̦͖͓ с̢̥̫р̧̦͔̲͇а̧͔̟̫в͈͔͜н̧̠̟͙̠͍е̦̘͢н̧̲̥и̧͇̞̘̤͉и̨͍͉͇̜ с̠͚͢ͅͅ в̨̟̮̫е̢͔͉͚̟̬л̨̞̮и̨̱͎ч̨̫̪̳͓̣и̢͍̩̳̠е̢̘̞̜̦͎м̡͕̟̘̘ и̢̪͔с͈͕̭̭͜т̧͉̘̖̣и̡̜̦̳̜н͚̠͜н̡̪͎о͚͓͜-б̨͍̙̳̖̣е̡̘̦̝͙с̧̣̪с̥͉͓͜м̧̬̥̫̫̙е̡̮͈̯р̡͎͎т̡̮͈̖н̧̞̲̮̙о̨̗͙̙г̣̯̳͔͕͜о̧̘̘̠̥̲ В̧͙̗л͓͎͚̬͉͜а̧̯̣д̙̳̪͓̠͜ы̡̜̫к̨͉̙͙и̳͕̝̮̩͜? ̨̠̣! ̨̞̠

Потерев лоб, забрасываю в рот очередную горсть засахаренных кусочков фруктов и, вздохнув, вновь берусь за спицы. Вот ведь надоеда!

Так-то идея о могуществе и бессмертии мне нравилась, но вот превращать её в единственный смысл и оправдание всего… словно сознательно уподобить себя космической раковой опухоли. Коими, по сути, и являются достигшие вершины своей эволюции демоны, да. Зачем уныло и безальтернативно разрушать и пожирать, чтобы, набрав силу, запустить новый виток разрушения-пожирания (и в конце наткнуться на слишком крепкий орешек или более сильного алчного придурка), если помимо уничтожения врагов и всяких неприятных личностей можно заняться изучением духовной энергии, магии, миров и закономерностей вселенной? Ведь познание — интересная штука. И также дарует силу, к слову. Кроме того, следуя этим путём, вряд ли удастся заскучать: вселенная огромна, всегда получится найти что-нибудь интересное… или даже создать, добавив в картину Упорядоченного свой мазок.

Слишком претенциозно для несовершеннолетней убийцы на побегушках у кучки властолюбивых политиканов, которая вряд ли доживёт до старости? Верно. А уж мечтать о раскрытии секретов бессмертия для ученицы алхимика, что даже не имеет нормального профильного образования… уж и вовсе выходит за рамки. Пауль, конечно, старательный: корпит над трудами имперских коллег и вообще здорово раздвинул свои горизонты после начала нашей с ним совместной работы. Да и слияние разумов помогло ему продвинуться в некоторых аспектах понимания духовной силы, опять же. Но в сравнении с экспертами красноголовых наш специалист пока не слишком котируется. Я же, что бы он там себе ни мнил, в этом плане — если проводить аналогии с воинами духа — и вовсе на уровне бывшего Неофита, только-только поднявшегося на ступень Ученика…

И уже мечтающего о свершениях Внеранга. Хех.

С другой стороны, это не так уж плохо. Повышенная амбициозность — один из немногих векторов влияния артефакта, который я не могу назвать однозначно вредным: ведь это толкает становиться лучше. Плох тот солдат, который, и всё такое.

Пусть. Если что, будет план, как скоротать вечность.

Внутренне посмеиваясь над собой, снимаю закипевший сосуд с горелки. Пока он остывает, достаю уже другой чайник — заварочный — в который летит горсть ароматных листьев, а затем льётся переставшая кипеть вода.

— Чаю? — спрашиваю нерешительно топчущегося метрах в трёх Зига.

Наш уже бывший проводник, преодолев три четверти пути от выбитых кем-то из ребят главных ворот, так и не нашёл в себе сил пройти его остаток, не решаясь обратиться ко мне по какому-то вопросу. Кроме первого нежданного гостя, я чувствовала ещё один поток внимания, что шёл от надвратной башенки. Второй интересант или, если я правильно понимаю происходящее — интересантка, излучала опасение, надежду и нетерпение, которые постепенно менялись на раздражение. И, в отличие от основных двух чувств, последнее адресовалось мнущемуся Зигу.

Пришлось его подтолкнуть, тем более — чай как раз готов. Хороший предлог стронуть ситуацию с места.

— Нет, — мотнул головой горец. — Извиниться пришёл.

— За что? — удивлённо приподнимаю бровь.

Темнота скрыла этот жест, но мужчина понял моё недоумение по голосу. Он замолчал, некоторое время борясь с собой.

Пока длится ожидание, наполняю свою кружку ароматным напитком и, добавив туда несколько кубиков сахара, начинаю перемешивать.

— У нас в горах не уважают имперцев, — наконец, выдавил из себя Зиг. — Чернь на равнинах считают овцами, которых надо стричь и забивать на мясо. Дворян, особенно столичных — трусливыми шакалами. Солдат — тупыми собаками. У нас верят, что сильные решают судьбу слабых, а мягкотелые равнинники... они рождены быть добычей. И рабами истинных детей гор.

— Не стоит так утруждаться, подбирая слова, — отпиваю из кружки и удовлетворённо прикрываю глаза. — Поверь, Зиг: ты не первый горец, с которым я общалась. Да и в иных краях племена и кланы с образом жизни, подобным вашему, придерживаются сходных идей. Люди любят считать себя хорошими и видеть одобрение хотя бы со стороны родичей и других «настоящих людей».

Мужчина хмурится, чувствуя неприятный подтекст, обвиняющий такие разбойничьи общины в варварстве и лицемерии, но кивает, принимая мою правоту. Что удивительно.

— Ты мудра. Хоть и выглядишь юницей. Я, Зиг из Серых Орлов, говорю, что ошибся! Вы не имперские собаки! У вас есть сила — больше, чем клан Серых Орлов имел когда-либо. Но вы сдержали слово перед чужаком и помогли, когда ближние и дальние родичи отказали. Я признаю долг и от имени всех Серых Орлов клянусь не покушаться на имперские земли, — проговорил согнувшийся в поклоне горец.

«Любят же они тут кланяться! — беззлобно проворчал внутренний голос (навеваемые Яцу "унижай-доминируй-убивай" привычно игнорирую). — А мне, между прочим, удобнее читать эмоции при прямом взгляде в глаза, а не на затылок или спину!»

— И если вы пожелаете — я, новый глава Серых Орлов, готов выступить перед советом племён и кланов от лица госпожи Куроме Абэ и её союзников.

«Вот ведь жук!» — мелькнуло в голове с удивлённым восхищением.

Вроде извинился, поклялся вести себя хорошо и пообещал помочь — с местными горцами действительно лучше договориться — но ведь и себя не забыл! Весь клан — полтора десятка человек, да и те — слабые женщины и дети. Как выживать дальше — непонятно. Сохранить родовое имя — на первый взгляд и вовсе невозможно.

…Если не стать посредником в переговорах и, опираясь на чужую силу, не хапнуть богатств у бандитов и неприсоединившихся племён.

Конечно, тут требуется моё согласие, а потом придётся активно лавировать между горцами, управляемыми Юрэем войсками, представителями наместника, офицерами имперской армии, что обязательно подтянутся позже, а также родом Ван, в зоне влияния коего находятся эти горы. Но у мужика (а также хитроумной женщины за его плечом) действительно есть шанс достичь власти, которая и не снилась прошлому вождю. Молодцы!

Да и касаемо клятвы о прекращении нападений на имперские земли Зиг искренен. Это я чую ясно. Его компаньонка тоже поддерживала данную позицию…

Или навязала её.

Что же, новая (пусть и слабая) фигура на моей стороне доски — это хорошо. Стоит оставить миньону послание на этот счёт. Или лучше навестить его лично? Хм, действительно: спать мне в ближайшие дни противопоказано, так что после завершения нашей небольшой эстафеты по бандитским логовам оставлю ребят отдыхать и слетаю в гости к старику.

Заодно можно снова заглянуть в логово чернокнижника. Завтра-послезавтра энергетический фон успокоится, так что искать гримуар, если он чем-то фонит, станет сильно легче.

Примечания:

Пункт тапкоприёма снова открыт)

Автор сердечно благодарит всех, кто поддержал его рублём во время болезни. Без вашей помощи денег на лечение и восстановление от побочек мне бы не хватило. Добра вам)

Правильно говорят, что не так страшна сама корона, как её последствия. Вроде и переболел относительно легко, но до сих пор осталась слабость, проблемы с восприятием запахов, да и покашливать не перестал. Хорошо хоть голова уже соображает более-менее нормально.

В общем, желаю всем оставаться здоровыми и в безопасности.

P. S.

Добавил пайпал: https://www.paypal.com/paypalme/Dobrodelus Правда хз не заблочат ли его.

P. P. S.

Кстати, если кто не в курсе, я параллельно начал выкладывать ещё один текст https://author.today/work/178162 Буду рад новым лайкам и комментариям.

А.Н. — бечено.

Раздача ЦУ от Куроме — это прям праздник мимими и аняня. Такая милая вхарактерная терминология, я просто таю :)