Излечи от ненависти

1 ГЛАВА

11 лет спустя…

Прислонившись к стенке лифта, прикусив губу, с этаким маниакальным блеском разглядывала взрослую женщину напротив, некую аристократку, в милом нежно-розовом платье ниже колена и маленькой белой шляпке. Волосы аккуратно уложены в затейливую причёску. В серых глазах презрение, направленное исключительно на меня. Конечно, не чета этой интеллигентке. В кожаных облегающих брюках, свободной футболке, купленной в мужском отделе размера XL со стилизованным рисунком в виде рычащего тигра, поверх свободная кожанка, высокие ботфорты на массивной подошве, словно сливающиеся с брюками. Короткие волосы, выкрашенные у корней в чёрный, а на концах в белоснежный цвет, смоки-айз, неестественные зелённые глаза, что добилась благодаря линзам, и пухлые тёмно-бежевые губы. Учитывая заострённые черты моего лица, выглядела ещё более устрашающе. Того и гляди незнакомку инфаркт ударит. Я же была сама вежливость, пока не зашла в лифт и не увидела это надменное выражение лица и не заметила, как женщина демонстративно отодвинулась от меня.

Ненавидела, когда люди превозносили себя превыше кого-то, делая акцент на собственном статусе, счёте в банке, дорогой недвижимости и т. д. В один миг ведь всё это могут отобрать, а те, кто был друзьями, могут легко ещё глубже на дно пихнуть.

Да, я явно выделалась среди всего этого помпезного убранства лифта, холла, через который прошла, и всего этого элитного здания. Так и не скажешь, что являюсь дочкой крупного бизнесмена не только России, но и Америки. Благо, родители не мучают своими нравоучениями, и принимают меня такой, какая есть. К тому же, уже сама зарабатываю себе на жизнь, и не прошу помощи ни у отца, ни у матери.

Стоило створкам лифта распахнуться, отвесив женщине шуточный поклон, улыбнулась задорно и вышла. Меня тут же встретила приветливая девушка на стойке администратора, совершенно ничего не сказавшая про мой внешний вид, а на миг даже показалось, что в глазах незнакомки проскользнуло восхищение.

Ресторан с видом на Москву был очень высокого уровня, вроде всё и лаконично, но блеск люстр золотые вставки кричали о помпезности и роскоши сего места. Я здесь явно выделалась, и своим внешним видом должна была посещать что-то вроде баров и пабов, пропитанных дымом сигарет и алкоголем. Но… Здесь не по собственной воле, а лишь по старой дружбе.

Костя за последний год не сильно изменился, разве что причёску изменил. Стоило другу узнать, что я перебралась в Америку, как он закончил школу и перебрался следом. Мы учились в одном университете, правда, на разных факультетах. Я знала о всех девушках брюнета, он же лишь часть моей жизни, впрочем то, что было доступно общественности. Между нами никогда не было любовных отношений, да и быть не могло. Совершенно разные, со временем я стала жёстче, суровее, и могла подавить большинство мужчин. Матвеев поэтому и предпочитал оставаться со мной друзьями, нежели портить отношения.

Стоило девушке администратору уйти, вальяжно чуть ли не развалилась в мягком стуле-кресле, игнорируя все нормы этикета.

— Не могу понять твою тягу к столь уродливой роскоши, — колко отметила, беря у Кости нагло бокал с вином и делая пару глотков.

— И тебе привет, — лучезарно улыбнулся Матвеев. — Яду так и не поубавилось, чему я очень даже рад.

Скептически приподняла бровь, чуя, что не просто так он со мной столь мил. Но пришлось отвлечься, когда подошёл официант. В меню даже не смотрела, попросила принести стейк с кровью, какой-нибудь овощной салат и бокал красного вина.

— Зачем позвал, Костя? И не говори, что по старой дружбе, — скучающе протянула, откидываясь на мягкую спинку и бросая взгляд на панорамное окно.

— Мы год не виделись, как я уехал обратно в Россию. Думал, ты сюда больше ни ногой, говорила ведь, — как-то обиженно протянул, но наигранно.

— Говорила, и что с того? Я особа непостоянная, импульсивная, — в своей привычной равнодушной манере произнесла, не желая объяснять истинную причину приезда. — Но интуиция подсказывает, что тебе это лишь на руку. Выкладывай давай, не тяни кота за яйца.

— Катя, — лишь сокрушённо покачал головой Матвеев, так и не привыкнув к моим периодическим «ярким» выражениям, сам ведь он старался соблюдать этикет.

— Ката. Мой приезд в Россию ничего не меняет, — поправила мужчину.

Да, в Америке решила чуть изменить имя, и всем представлялась, не Катериной, а Катариной. Разница не существенная, но звучало всё равно чуть более жёстко.

— Ката, — тут же поправился Костя, придвигаясь ближе и слегка наклоняясь над столом.

Но замолчал, так как мне принесли заказ. А вот стоило официанту удалиться…

— Нужна твоя помощь. Как близкого друга, — аккуратно прозвучало, чуть ли не шёпотом.

Лишь вилкой в воздухе взмахнула, как бы призывая друга продолжить, а не нагонять нелепой таинственности.

— Родители выбрали мне невесту, и постоянно пытаются организовать «случайную» встречу. У матери юбилей в пятницу, естественно и эту курицу пригласили, а я один.

— Подними руку, щёлкни пальцами, и парочку новых куриц слетится, — меланхолично произнесла, отправляя в рот новый кусок мяса.

— Это не прокатит. Не поверят родители, сразу поймут, что подстава. А вот, если приду на вечер с тобой, то поверят.

— Хм, — лишь произнесла, отпивая вино.

Практически сразу поняла, в чём будет заключаться просьба, дурой не была, но услышать подобное вслух показалось… странным.

— Тебя все знают, в курсе про нашу многолетнюю дружбу, не к чему прикопаться. А твой новый образ будет даже кстати. Только единственное, попрошу тебя всё же прийти в платье, в «приемлемо» откровенном.

Последняя поправка даже позабавила. Учитывая, что платья носила крайне редко и лишь в вынужденных целях, Костя отчего-то считал, что в этом предмете гардероба вкус у меня отсутствует. А может сделал выводы по паре клипов.

— Твой отец не дурак.

— Но поверит. К тому же, они мне невесту выбрали всего лишь для выгодного союза, но ты невеста более завидная.

— Вот спасибо, — коварно улыбнулась и громко рассмеялась, чем привлекла внимание чуть ли не всех посетителей ресторана. — Завидная невеста и я, это две разные вещи. Ты ведь понимаешь, что твои родители не слепые и прекрасно видят, какой у меня образ жизни? — до сих пор веселясь, и вертя бокалом с вином в воздухе, вопрошала, так и представляя лица Матвеевых, стоит им увидеть меня под руку с их дорогим сыночком.

— Здесь большую роль играет наша многолетняя дружба. Скажу, что давно влюблён в тебя, а тут ты мне дала шанс. Придумать нам легенду не сложно, — отмахнулся, всё представляя нашу историю «любви».

Я же в открытую потешалась и даже этого не скрывала. Казалось бы, взрослый мужчина, на год старше меня, а ведёт себя, как малое дитя. Но у Кости всегда были странные… игры, не понятные мне. К тому же, как ни крути, а в России у меня больше никого не осталось. Может и Матвеев однажды окажет услугу.

— Хорошо, — прервала парня, а тот он неожиданности даже не сразу перестал болтать, а потом…

— Катя, ой. Ката! Как же ты меня выручаешь. Вовек не забуду! — лепетал восхищённо, на радостях хватая мою ладонь и тряся её над столом.

— Конечно не забудешь, — раздражённо прошипела, возвращая себе многострадальную конечность. — Ты теперь мой должник, Матвеев. В любое время дня и ночи прискачешь, как миленький, стоит мне позвать. Понял?

— Всё, что угодно!

«Оу! Кажись, кто-то и правда готов на радостях совершить что угодно».

— Вот и начнёшь прямо сейчас. Поднимайся, женишок, — улыбнулась, чем немного удивила Костю. — Поедем покупать мне платье, пока время есть. К тому же, это тебе нужно, а не мне.

Матвеев лишь закивал, как болванчик, и улыбаясь чуть ли не во весь рот, с готовностью поднялся, кидая на стол пару пятитысячных купюр.

— Куда поедем? — спрашивал мужчина, шествуя рядом.

— Думаю.

Резко остановилась, что сделал и друг, и отошёл чуть назад. Теперь мы стояли друг напротив друга. Я размышляла, пытаясь припомнить все более-менее известные магазины вечерних платьев, и прикидывая, какие из них за одиннадцать лет не прекратили своё существование. И вдруг меня словно обожгло в плечо.

Резко повернула голову зачем-то выше и встретилась с чёрными глазами, словно тьма. Дыхание перехватило, я замерла, лицезрея божественную красоту мужчины. Но вспомнила другое…

Семнадцатилетие Кости.

Клуб.

Незнакомца.

И всю ту ночь.

Как это ведомо, что спустя одиннадцать лет, чуть ли не в первый день возвращения в страну, можно повстречать того, кто вынудил сбежать…

Моего насильника отвлёк разговором второй мужчина, и теперь я могла лишь лицезреть чёткий мужественный профиль, ощущая, как в груди вновь вспыхивает ненависть и желание дикой мести. Я ничего не забыла, ведь этот человек, следуя собственным желаниям, разрушил мою жизнь.

— Ката? — позвал друг, прикоснувшись к плечу.

— Посмотри, — приказала, бросив лёгкий кивок в сторону незнакомца.

Матвеев проследил взглядом, перевёл непонимающий взгляд на меня, а я же, стоило вновь заметить на себе взгляд чёрных глаз, нахально улыбнулась, схватила друга за руку и быстро повела к лифту.

— Ты знаешь, кто это был? — резко спросила, стоило нам оказаться наедине в кабинке, быстро уносящей вниз.

— Арсений Белорецкий. У отца с ним какие-то дела, и на всех званных ужинах у нас светится. А что? Понравился? — последнее уже произнёс с улыбкой и полушёпотом, словно мы секретничали, рассуждая о том, кто кому нравится.

— Скорее Ад замёрзнет, чем я обращу на него внимание, — едко выплюнула.

Огромный плюс Кости — отличная память на лица и имена, а ещё любознательность. Друг желал знать всех и вся, особенно партнёров отца и вхожих в их дом людей, плюс, так мог обрести новых потенциальных богатых клиентов своей фирмы. Как ни крути, а Москва не столь и большой город, подобные личности известные в кругах избранных, а Матвеев как раз к этим кругам избранных и относился.

Но сейчас удивляло то, что за одиннадцать лет мужчина ничуть не постарел, а изменилась в нём лишь причёска. Тогда волосы были чуть ли не до скул, а сейчас короткий ёжик.

— А чего тогда спросила про него? — всё не унимался друг, стоило нам оказаться на подземной парковке.

— Он пялился на меня, Костя. Мне стало просто любопытно узнать имя этого смертника.

— Оу! Ну, так на тебя многие пялятся. Ты у нас особа яркая, с недавних пор популярная, скоро и на улицу без охраны не выйдешь.

— А ты готов стать женихом столь популярной и яркой особы? — с сарказмом произнесла, нагло выхватывая ключи от авто из рук Матвеева и идя к водительскому месту.

— Эй! Ты куда? — всё же возмутился, хотя уже должен был привыкнут к моим замашкам.

— Если за рулём поедешь ты, то мы никуда не успеем. Так что побудешь пару часиков пассажиром, женишок.

Кажется, Матвеев уже сам был не рад своей авантюре, но желание насолить родителям было куда выше.

Что-что, а водителем была отличным. В Америке принимала участие в парочке нелегальных гонках. Да и с Костей пару раз гоняли, но мужчина всё равно боялся пускать меня за руль, а когда мы сели, друг ещё и пристегнулся, косо поглядывая, как мои руки обхватывают руль.

— Ну, с ветерком! — улыбнулась, вжимая педаль газа в пол.

Управились с покупками довольно-таки быстро. Выбрала чёрное матовое облегающее платье по типу «русалка» с открытым верхом и очень тугим корсетом, делающим мою талию совсем тонкой, подчёркивая идеально фигуру «песочные часы», плюс от бедра и до пола с одной стороны шёл разрез, дабы передвигаться без проблем. На руках будут длинные в тон платью перчатки. На ногах туфли лодочки под кожу рептилии на высоченной шпильке. Из украшений лишь аккуратное ожерелье в виде переплетающихся звеньев из золота, в ушах серьги-кольца. И всё. Правда, об одном нюансе Костя пока не знал.

Приобретя всё, приехала вновь к зданию с ресторанам, попрощалась с другом и пересела на свой новенький матовый чёрный мотоцикл. Не любила пробки, на машине было больше комфорта, но медленнее. Учитывая, что все покупки отправят мне в квартиру, ехала налегке.

Припарковав мотоцикл на подземном паркинге новомодной многоэтажки, заказывала на ходу еду на дом, а оказавшись в недавно купленной отцом квартире, наконец-то смогла помыться и снять линзы, а ещё смыть макияж. Моё некое прикрытие и уход от реальности.

И вновь в голову полезли ненужные воспоминания и лицо мужчины, искалечившего мне жизнь.

Чтобы научиться подпускать к себе людей, пришлось несколько лет прорабатывать травму с психологом, да и потом сторонилась мужского внимания. Лишь спустя лет шесть смогла подпустить к себе мужчину, но никто не задерживался долго. Все казались какими-то… пресными. И понять этого не могла. Даже с сексологом общалась, но не помогло.

— Арсений, значит, — сказала вслух, рассматривая собственное отражение в зеркале.

Выйдя из ванной, первым делом открыла ноутбук, водружая на обеденный стол, и начиная искать информацию на нужного мужчину.

«Скудно», — резюмировала спустя минут десять.

Несколько фотографий с разных ракурсов, одно фото с какой-то высокой блондинкой под стать мужчине, и даже было в них что-то общее…, некая… хищность во взгляде. Он один из акционеров крупной сети компаний, занимающейся словно всем и сразу, основное отделение в Питере, здесь же дочернее предприятие. По информации в сети, Белорецкому тридцать шесть лет, но в этом я сильно сомневалась. Не женат, детей нет, в принципе и о личной жизни ничего не сказано. Какие-то популярные издания пишут, что он завидный холостяк, но везде ходит в одиночестве, что и не удивительно.

Думаю, я не первая такая жертва, есть и ещё. Такие, как этот Арсений, привыкли пользоваться женщинами, не более. На первом месте карьера и власть.

Отвлеклась лишь на то, чтобы забрать еду у курьера, а после, открыв одну из коробок, начала есть и параллельно просматривать отрывки из статей. Но опять ничего интересного. Вскоре крышку ноутбука закрыла, задумчиво продолжая есть и смотреть на вечерний город с высоты птичьего полёта.

Когда-то я любила Москву, представляла, как закончу школу, поступлю в МГУ, начну встречаться с каким-нибудь красавцем, после учёбы заведу семью, будут дети, любимая работа и надёжный мужчина рядом, но мои мечты резко оборвались. Одиннадцать лет назад хотелось лишь сбежать, смыть с себя воспоминания и позор. Дело было не в том, «когда» я лишилась девственности, а «как» и «где», да ещё «с кем».

А сегодня, увидев совершенно уверенного в себе мужчину в строгом классическом костюме, с холодным взглядом, живущим, как ни в чём не бывало, первым порывом было впиться длинными ногтями в эти чёрные глаза, а затем прибить окончательно. И этот его взгляд…

Он прожигал меня, словно пытался пробраться под кожу, но в тоже время смотрел отстранённо, как обычно миллиардеры рассматривают драгоценности, которых у них в избытке.

Но слова Кости о том, что этот Белорецкий тесно общался с его отцом и был желанным гостем, вызывали предвкушение. Уверена, его и на день рождения тёти Карины пригласят. И я буду во всеоружии. Он запомнит меня, но более не посмеет приблизиться, ведь официально я буду представлена, как девушка Матвеева младшего. Сомневаюсь, что ради какой-то девчонки мужчина наплюёт на бизнес и дела со столь важным партнёром.

— Ката! — ошалел Матвеев, едва я вышла из машины и направилась к нему, сверкая белоснежной улыбкой.

И надо думать. Дабы подчёркнуть свою натуру, ещё надела чёрные капроновые чулки на подвязках, и на одной ноге отчётливо было видно это… безобразие. В высшем обществе не принято выставлять на обозрение предметы нижнего белья, но что поделать, такая уж я особа. Благо родители улетели на отдых в Испанию, и не увидят моего триумфа, но им наверняка доложат. Плюс, волосы по типу «мокрого эффекта» были чуть ли не зализаны назад, подчёркивая ещё больше мои впалые щёки и высокие заострённые скулы. На глазах смоки-айз чуть поярче, чем обычно, а на губах тёмно-алая помада. Выглядела, как стерва, и явно не под стать Косте, но ведь у нас «любовь»,

— Привет, дорогой, — чуть ли не промурлыкала, подходя к другу, приобнимая за плечи и невесомо прикасаясь губами к его губам. — Нравлюсь? — слегка отошла и покрутилась для наглядности.

Матвеев словно начал задыхаться, пытаясь ослабить рукой ворот белоснежной рубашки. По шоку в глазах поняла, что впечатление произвела нужное, осталось шокировать остальную общественность.

— А вот это, — указал на чулки и подвязки. — Не лишнее?

— Что ты! Это сейчас тренд. Разве не знал? — искренне удивилась, пытаясь сдержать смех.

— Ну, раз тренд, — еле слышно протянул, подставляя мне локоть, за который тут же ухватилась.

— Обещаю, нам все поверят, и тебе не придётся проводить время в обществе… куриц, — заверила Костю, отчего заслужила скептический взгляд.

И вот, стоило нам оказаться в роскошном бальном зале с высокими потолками и белоснежной лепниной, как взгляды гостей то и дело зацикливались на нас. Но кому врать, конечно, на мне. Женщины в основном смотрели с возмущением, шоком или надменностью, а вот мужчины с вожделением, но шокированные тоже были. Мы словно медленно проплывали по залу, таким образом, Матвеев пытался привлечь больше внимание, покрасоваться. Вскоре подошли и к родителям моего… парня.

Тётя Карина, как бы ни пыталась молодиться, всё равно постарела, о чём ярко свидетельствовало пару новых морщин. При виде меня словно не обратила внимания на наряд, лишь с радостью заключила в свои объятия, и Косте пришлось чуть ли не отлеплять меня от своей матери.

— Мама! — тихо возмутился друг, отодвигая от своих родителей, и пытаясь нелепо прикрыть вырез на ноге.

— Что мама? Я не видела Катеньку много лет, а ведь раньше чуть ли не каждый день к нам в гости приходила. Конечно, похорошела с годами, — улыбалась брюнетка, теперь разглядывая меня во всю, и словно видя во мне всё ту же милую девочку ангелочка.

— Тётя Карина, тут впору петь дифирамбы вам. С каждым годом всё молодеете, — правдоподобно сорвала, а брюнетка притворно начала отмахиваться и скромничать.

— А я бы сказал, что Катерина с годами заматерела, — подал голос глава семейства.

Дядя Вадим всегда был со мной мил, внимателен, добр, но сейчас словно стоял иной человек. В глазах лишь колкость, даже некая злоба, но направленная на собственного сына.

«Что? Ослушался отца и попал под его гнев?», — так и хотелось спросить вслух, но тактично смолчала.

— Вадим! Как такое можно говорить девочке, — возмутилась его жена, толкнув мужчину локтём в бок, и отправила мне извиняющуюся милую улыбку.

— Всё в порядке. Я прекрасно понимаю, что с годами и правда… заматерела. Но этого обязывает моя профессия, да и оставаться глупой дурочкой всю жизнь, учитывая, какой статус имею, как-то… по-детски, — легко улыбнулась, чувствуя, что к ночи у меня выработается злость к любому типу улыбок.

— Правильные вещи говоришь, Катерина, — удовлетворённо озвучил Матвеев старший, тем самым давая «добро» на выбор сына. — Вы развлекайтесь, а мы отойдём к гостям.

Стоило родителям Кости отойти, как друг тут же выпил залпом шампанское, которое успел выхватить у мимо пробегающего официанта, а затем пылко обнял меня, без устали сыпя благодарности на ухо.

— Может, отпустишь? А то люди решат, что ты хочешь меня задушить, — прохрипела, и наконец-то оказалась на свободе. — Господи, года идут, а ты не повзрослеешь.

— Тебе так кажется. Ты просто до сих пор видишь во мне лишь друга, с которым сбегала с уроков и ела мороженое в парке.

— Золотое было время, — резюмировала, поправляя перчатки.

Дальше мы просто вспоминали время, проведённое в Америке, попивали шампанское, игнорируя толпу, но наше уединение нарушала одна довольно-таки противная особа.

Высокая, статная, чуть моложе нас, этакий невинный ангелок чисто по внешности, какой раньше была и я, но вот натура стервы так и считывается. Как-то сразу смекнула, что эта «та самая курица». Плюс, Костя резко ко мне ближе подошёл и приобнял за талию.

— Говорят, ты теперь в отношениях, — елейным голоском пропела блондинка, рассматривая меня свысока.

— Как видишь. Ката — это Анна, дочь отцовских знакомых, — сухо представил друг, сразу расставляя границы, но девица явно этого не замечала.

— Не могу сказать, что рада знакомству, — мило пропела, рассматривая девушку из-под полуопущенных ресниц.

От моей наглости девушка потеряла дар речи, и даже не сразу нашлась, что ответить.

— Ты прости меня, Костя, но она, — тыкнула на меня пальцем. — Тебе совершенно не пара.

— Ох, я так оскорблена! — наиграно приложила руку к сердцу, с улыбкой смотря на Матвеева, а затем переводя взгляд на девицу. — Хочешь правду, Анна? Такие пустышки, как ты, имея лишь красивую обложку, мужчин и интересуют то только в качестве… аксессуара. Уж прости.

И всё так сказано аккуратно, мило, с улыбкой, ну прямо не придраться. А вот Аня то и дело от злости задымит, а Костя так и сдерживает смех, даже уткнулся лицом мне в волосы, дабы не сорваться в открытую.

— Было приятно познакомиться, — проскрежетала блондинка, и на удивление скрылась в толпе.

— И это всё? — обидно выдохнула. — Костя, я ожидала скандала, а не этого блеяния.

А Костя…

Наконец-то отстранился от меня и засмеялся в голос, чем привлёк ненужное внимание.

— Дорогой, у тебя припадок? — невинно поинтересовалась, но Матвеев вовсю радовался, и от меня отмахивался. — Костя, это ведь некультурно! В таком высшем обществе так себя вести! — чуть громче повысила голос, сокрушённо качая головой и пытаясь сдержать собственную улыбку.

Знала, что нас слушают, потому и разыгрывала весь этот спектакль.

— Милый, ты меня пугаешь. Вызвать врача?

— Ката, ой! — шикнул друг, так как мне пришлось больно ущипнуть его за бок, лишь бы пришёл в себя.

— Ещё немного и нас сочтут за психов, — продолжала улыбаться на публику, но при этом в голосе сквозил яд.

— Нас сочту на два сапога пара. Плюс, мы с первого класса лучшие друзья, и не обязаны соблюдать здешний этикет.

— Костя, ты ли это? — искренне удивилась, делая шаг назад и по-новому смотря на мужчину.

— Я просто сказал твои слова. Может, немного переформулировал, но суть не изменилась.

Лишь пожала печами, отмечая правдивость слов.

Вдруг Костя кого-то увидел в толпе, извинился и смылся, оставив меня одну.

«Мы так не договаривались!», — разозлилась, и пошла вслед за Матвеев, только вот и пары шагов не сделала, как мне преградили путь.

«Дежавю какое-то!».

И опять, как одиннадцать лет назад передо мной возвышался брюнет. Одет с иголочки, тёмно-бордовый костюм, белоснежная рубашка, расстегнутая сверху на пару пуговиц, и бокал с виски в руке.

Сам рассматривает меня с ленцой, никуда не торопясь. Останавливает взгляд на ноге в чулках, и быстро возвращает взгляд к глазам. В этот раз словно другой, какой-то спокойный. И это пугает.

— Добрый вечер, — вежливо протягивает, словно загипнотизировать пытается. — Арсений, — и даже руку для приветствия тянет, которую я игнорирую.

— Катарина, — лишь отвечаю, не желая представляться настоящим именем.

В мои цели не входило его посылать или оскорблять. Нет. Тут нужно было действовать тонко и аккуратно. Но при этом сразу дать понять, что я неприкосновенна.

В чёрных глазах словно проскальзывает насмешка, рука опускается вдоль тела этак лениво.

— Это ведь вы были в ресторане пару дней назад? — будто ни в чём не бывало спросил.

«Не помнит. Он не помнит, как одиннадцать лет назад попользовался мной и даже протесты не слушал», — лишь крутилось в голове, но пришлось проглотить ненависть.

— В каком именно? — спокойно поинтересовалась, делая вид, что вижу мужчину впервые, и ему это не понравилось.

Явно ведь не сомневается в своей неотразимости и думал, что я его не забыла.

— «Высота». Прошу прощения, но вас было сложно не заметить.

И вновь милая улыбка. Обычно так маньяки себя ведут, желая заманить жертву в укромное место.

— А, да. Была там на днях с парнем, — будто вспоминая, ответила, и даже улыбнулась искренне. — Но, если честно, не особо понравилось заведение.

Улыбка на устах мужчины так и застыла, а вот глаза отражали куда больше.

Если раньше была мала и толком не считывала истинные человеческие побуждения, то сейчас опыта хватало, чтобы уловить эмоцию тихой злости.

— Но сейчас вы здесь абсолютно одна.

— Надо же. Стоит спутнику отлучаться на пару минут, и его спутницу считают одинокой. Или вы ко всем девушкам так подкатываете, мистер Белорецкий? — нахально спросила, забирая гранённый стакан из мощной руки.

Лишь мимолётно коснулась его пальцев, а меня словно током прошибло. А вот Арсений как-то странно смотрел на свою опустевшую руку, и поднял взгляд уже иным… этаким цепким, проникающим под кожу.

Смотря нагло в чёрные глаза, сделала большой глоток виски, даже не поморщившись.

— Благодарю за напиток. А теперь, прошу меня извинить, мужчина ждёт, — сухо констатировала, ловко огибая брюнета и также ловко лавируя сквозь приглашённых гостей.

Сердце громко трепыхалось в груди, этот стук даже отдавался в голове, залпом допила виски, кому-то из гостей на ходу всучивая пустой стакан, и наконец-то подлетая к Матвееву младшему, хватая за плечо и резко разворачивая к себе.

— Ты оставил меня одну! — возмутилась, отчего Костя даже немного опешил, явно не ожидая подобного.

— Прости, правда. Не хотел тебя нагружать рабочими моментами.

А после, приобняв за талию, развернул к двум уже взрослым мужчинам, с которыми до этого беседовал. Они и правда обсуждали работу, Костя был на удивление собран, истинный мужчина, и в нём даже ничего мальчишеского не осталось. В общем, взглянула на друга иным взглядом, но тут же отмела мысль о том, что может стоило бы и что-то попробовать между нами.

«Нет! Это же Костя!», — всё вскричало во мне от омерзения, потому что попахивало словно инцестом.

— В клуб? — вновь озорно спросил Матвеев, стоило нам опять остаться наедине.

— Нет. Лучше отвези меня домой, я устала.

Костя ничего не сказал, лишь крепко взял за руку и повёл за собой.

Матвеев практически всю дорогу рассказывал, какой классный проект нового особняка обговаривал с партнёрами, я лишь поддакивала, а всеми мыслями была на балу, переваривая встречу с человеком из прошлого. Вдруг вспомнилось, что когда проходила мимо, он словно принюхивался, вдыхая глубоко воздух, но это странно. Ненормально. Не мог же он узнать во мне ту зашуганную девчонку, которую изнасиловал, и уж тем более запомнить мой запах.

А когда мы подъехали к моему дому, даже не сразу это осознала, а потом на каком-то автомате вышла из машины, точнее Костя помог мне выбраться.

— Пригласишь на чай? — весело спросил.

— У меня только кофе, — ровно заметила.

— Значит, будем пить кофе.

— А как же клуб?

— Уж лучше кофе, чем клуб.

Лишь обречённо покачал головой, не понимая, почему со мной мужчина такой… мальчишка.

В квартиру поднимались в тишине, в такой-то тишине и зашли в мои покои, а стоило щёлкнуть выключателем, как позади раздался восхищённый возглас.

— Ого! Да ты шикарно живёшь, подруга.

— Ничего не обычного. На Маннхетене практически такая же квартира, — пожала плечами, снимая туфли и следуя на кухню.

Пока хозяйничала, Матвеев успел осмотреть все комнаты, и наконец-то расстегнув верхние пуговицы рубашки, с облегчением дышал.

— Так скажи, зачем ты всё-таки приехала в Россию? И надолго ли? — спросил, едва я поставила перед ним чашку с кофе, сама же предпочла выпить вина.

— Любопытный ты, Костя. Как та самая Варвара, — вспомнила поговорку.

— Конечно любопытный! И мне не безразлична твоя жизнь.

— Узнаешь скоро, зачем я здесь и надолго ли, — усмехнулась, снимая серёжки и колье. — Не думала, что подобные вечера способны так выматывать.

— Ты ещё отделалась малой кровью. Это маман ещё не заставляла нас танцевать перед гостями.

— Она тебя любит, не будь к ней слишком суров. К тому же, в семье у вас решает отец. Не перекладывай вину на двоих, если виноват лишь один.

Костя задумался, бросив взгляд за окно. Не долго пребывал в своих мыслях, но лучше бы молчал.

— Знаешь, я до сих пор пытаюсь понять, почему ты так быстро сбежала одиннадцать лет назад. Скажи, я что-то не так сделал на свой день рождения? Или что-то произошло? Не дурак, видел ведь, что сначала быстро уехала, затем в себе словно замкнулась, а потом вдруг из вечно улыбающейся и во всём видящий позитив, ты превратилась в подобие демоницы, лишённой чувств.

Теперь была моя очередь молчать, и задумчиво рассматривать огни ночного города.

— То, что было одиннадцать лет назад — прошлое. Я живу настоящим, и то, какая сейчас — это настоящая я. Нравится тебе или нет, но это так, — поставила точку в этом вопросе, поднимаясь из-за стола и относя пустой бокал и чашку из-под кофе в посудомоечную машину.

— Я и правда устала, Костя. Завтра рано вставать.

— Понял, — сухо ответил, поднимаясь из-за стола и отправляясь в прихожую, куда и я следом поплелась.

— Не обижайся. Кроме тебя у меня никто из друзей тут не остался, — извиняюще улыбнулась, складывая руки на груди. — Может эгоистично, но согласись, мы оба друг другу нужны.

Костя обулся, выпрямился и уже не мог смотреть на меня сурово. Выдохнул и обнял, прижимая к груди.

— Чтобы не случилось в прошлом, теперь я тебя в обиду не дам, — тепло улыбнулся, отстраняя и целуя в лоб, как малое дитя.

— Иди давай, защитник, — усмехнулась, выпроваживая гости.

А стоило остаться одной, как горько вздохнула. Ведь стоило мне тогда принять помощь Кости и проводи он меня сам в дамскую комнату, того инцидента бы не случилось…

«Поздно, Ката. Прошлое не отмотать назад».