Излечи от ненависти

5 ГЛАВА

Происходящее попахивало бредом, точнее, казалось, что я сошла с ума. Сидя на диване в собственной гостиной, прижав к себе ноги, с распахнутыми от неверия и ужаса глазами, рассматривала большущего волка с насыщенно-шоколадной шерстью, сидящего по центру ковра. Золотые глаза цепко следили за каждым моим движением, подмечая малейшую реакцию. А я и дышать боялась.

Когда пришла в себя, практически сразу накричала на Белорецкого, обвинив его во всех прошлых грехах и нынешних. Мало того, что не чувствовал за собой вины и вторгался против моей воли в мою жизнь, так ещё и пытался свести с ума фантастическими бреднями. Я была намерена выставить мужчину «вон», и более никогда не видеть. Арсению же не понравилось ни одно моё слово, и, чтобы убедить меня в реальности происходящего, мужчина обратился в волка.

Честно, не ожидала подобного исхода, оттого сидела истуканом, глупо моргая, надеясь, что мираж рассеется. Но зверь передо мной был более чем реален. И прошло несколько долгих минут, прежде чем хищник поднялся, медленно, гипнотизируя золотом глаз, направляясь ко мне, заставляя сжаться ещё сильнее, крепче сжимая ноги. Даже стоя на четырёх лапах оборотень сейчас был выше меня, хотя я сидела на диване.

Хищник оскалился, демонстрируя устрашающую челюсть с полным комплектом острых, как лезвие, зубов, а клыки вовсе вызывали дикий ужас, грозясь переломить мне хребет одним щелчком. Стоило волчьей морде приблизиться ещё, оставляя между нами пару жалких сантиметров, отчего ощущала на своём лице обжигающее дыхание смерти, кажется, вовсе перестала дышать.

«Невозможно. Этот мир должен быть нормальным. Должен!», — пыталась убедить себя, стараясь абстрагироваться от происходящего.

Только вот стоило оборотню опустить свою морду, и провести шершавым языком по моей шее и плечу, как меня всю передёрнуло, и не понятно, отчего конкретно. Или от самого действия, пропитанного дикостью и пороком. Или от реальности прикосновения, которое не было похоже на иллюзию, или игры разума.

Ненависть?

Увы. В данный момент не ощущала ничего, кроме поглощающего скользкого страха, поработившего каждую клеточку моего тела. Я не верила в существование сверхъестественного, и сейчас было проще испепелить из памяти этот момент, но…

Белорецкий этого не позволит. Даже, если сам мужчина откажется от меня, уедет и забудет, меня всю жизнь будут преследовать кошмары, а кто-то, защищая сохранность тайн потустороннего мира, может и вовсе пожелать мне смерти, боясь, что я сболтну лишнее на публике, учитывая мою публичность.

— Какая же ты сладкая, — раздалось уже человеческое хриплое на ухо, и шею обожгли мягкие чувственные губы.

Передо мной уже сидел мужчина, а не волк, упираясь коленями в пол, а руками в сидение дивана. Он не переставал покрывать мою шею и плечи жадными поцелуями, словно желая сожрать. А у меня перед глазами до сих пор отражалась волчья пасть, и вспоминалась сказка про «Красную шапочку». Учитывая многие слова Белорецкого, почему-то не отмела мысль о том, что съел бы он меня с превеликим удовольствием, отчего голова шла кругом.

Вся моя спесь испарилась, включились мозги, и я осознавала всю свою беспомощность и слабость перед этим беспощадным монстром. В данный момент не было сил бороться, да и, чтобы начать это делать, придётся сначала перебороть страх. И всё же…

— Ты же меня кусал? — тихо, сдавленно, выдыхаю, делая короткий вдох.

Чувствую, как мужские губы растягиваются в улыбке, а затем горячий язык прочерчивает дорожку от края плеча к подбородку. Воистину звериные повадки, пропитанные адской похотью.

— Кусал, — не кривя душой, чарующе произносит, кажется, наслаждаясь этим.

Прикрываю глаза, собираясь с мыслями, а грудь сдавливает сильнее от страха.

— Теперь, я стану такой же, как… ты? — произношу более интересующий вопрос, и на миг оборотень замирает.

Прикладывая силу, расцепляет мои руки, а затем и вытягивает мои ноги, ставя ступнями на пол, а после разводя широко колени в стороны, оказываясь между ними. Ощущаю себя куклой, и сопротивляться не могу, точнее, боюсь. Лучше не провоцировать зверя. Сначала, стоит собрать максимально информации, а уже после принимать действия.

Человеческие тёмно-карие глаза, направлены на моё лицо, и сейчас, словно прожигают душу насквозь.

— Нет, — раздаётся уверено, и я едва заметно облегчённо выдыхаю. — Но однажды станешь.

В страхе распахиваю глаза, чувствуя, словно удар под дых. В голове роется миллион мыслей, одна хуже другой, и мне хочется вопить от ужаса, но ничего сделать не могу. Кажется, всё и так считывается по моему лицу, отчего Арсений не пытается ликовать или насмехаться, а наоборот, его лицо вдруг смягчается, ладонь ложится на щёку, касаясь крайне нежно…

— Я пометил тебя, девочка. Теперь любое сверхъестественное создание знает, кому ты принадлежишь. Но век человека короток, а мы живём в разы дольше, да и будучи волчицей, тебе будет легче выносить потомство. Поэтому однажды ты станешь одной из нас.

Столь плавная лёгкая речь ударила по голове, точно обухом. От каждого слова становилось хуже, и ненависть вновь давала о себе знать. Ещё могла смериться с какой-то там меткой, в конце концов, обычному человеку до этого и дела нет, но вот всё остальное…

Казалось, Белорецкий давно всё продумал, и интересоваться моим мнением никто не собирался. Меня просто ставили перед фактом. И это невероятно злило. То, как одиннадцать лет назад, не слушая меня, Арсений воспользовался мной, следуя только собственным желаниям, точно также он поступал и сейчас, разница лишь в том, что список требований возрос до космических пределов.

— Сколько тебе лет? — сдерживая злость, поинтересовалась.

И вновь обжигающий взгляд, направленный на губы.

— Семьдесят девять, — хрипло протянул, наклоняясь, оставляя короткий поцелуй в уголке губ, после вновь припадая к шее.

От произнесённой цифры обомлела, совершенно не реагируя на происходящее. В то время, мужчина успел развязать мой халат, и, положа ладони на оголённые бёдра, медленно повёл руки выше, вскоре обхватывая талию. Жадный вдох в районе плеча, и короткий хищный рык, тоже не вывели меня из состояния ступора. Даже, когда оборотень уложил меня на диван, наваливаясь сверху, сдирая халат с тела окончательно, отчего оказалась полностью обнаженной, продолжала тупо пялиться в потолок, переваривая всё услышанное ранее.

— Вся ты… Создана только для меня, — хрипло нетерпеливо протягивал мужчина, покрывая моё тело обжигающими горькими поцелуями, попеременно прикусывая нежную кожу, вновь оставляя следы своей страсти. — Одиннадцать лет ты сводила меня с ума, являясь во снах, а сейчас рядом… Я хочу восполнить потерянное время, девочка, — потёрся щекой о живот, прокладывая дорожку поцелуем ниже. — Ты забудешь о ненависти, ведь по сути, она не принадлежит тебе. Это всего лишь злость, которую легко искоренить. Но мы — звери, — короткий поцелуй в лобок, — И, учуяв свою самку, можем потерять контроль. Ты должна это понимать.

«Должна понимать?», — только отпечаталось в сознании.

В следующий момент стало не до мыслей.

Арсений прикусил клитор, после всасывая в рот, и проводя языком по нежным складкам, вырывая из груди непроизвольный стон. Моё тело вновь плавилось в умелых ненавистных руках, и я ничего не могла с собой поделать. Возможно, всё дело и правда в этой пресловутой «истинности», о которой так разукрашивал Белорецкий, и именно поэтому мой мозг отключается в присутствии мужчины. Это злит. Я не желаю прислушиваться только к инстинктам.

Оборотень доводит своим языком и пальцами меня до яркого оргазма, я вновь поймана в его тиски. И даже удивляюсь, когда Белорецкий не пытается удовлетворить свои потребности, а просто садится на диване, утягивая меня в свои объятия, и помогая облачиться в халат. Все его действия кажутся странными, и даже выбивают из колеи. Но проходят минуты, Арсений молчит, только крепко прижимает к себе, всё вдыхает мой запах, словно наконец-то добрался до кислорода, и вдруг резко поднимается, оставляя меня сидеть.

— Мне нужно ехать. Дела, — ровно выпаливает, с нотками раздражения, и, удаляется в спальню.

Только наблюдаю за идеально рельефной спиной и шикарной упругой задницей, ведь после обращения в человека из волка, мужчина был обнажён. Моргаю, сбрасывая наваждение, после затягивая пояс халата сильнее на талии, вновь прижимая колени к груди. Про себя радуюсь, что скоро останусь одна и смогу всё хорошенько обдумать. Тут же планирую план побега, мысленно прикидывая места уединения.

Арсений появляется бесшумно, застёгивая пуговицы на рукавах рубашки. Выглядит шикарно, и это стоит признать честно. И только сейчас замечаю то, чего не могла разглядеть раньше. Хищные движения и нечто тёмное, пропитавшее всего мужчину. Оборотни явно создания тьмы, и сама их сущность пропитана двуличием. До безумия красивые создания, на внешность и харизму которых клюют все люди, даже не представляя, какая беспощадная душа скрывается за манящим фасадом.

— Я планировал сообщить тебе позже о своём происхождении, — спокойно поясняет Белорецкий, заправляя рубашку в брюки. — И в других условиях. Сейчас мне действительно нужно ехать. За квартирой будут приглядывать мои люди. Если что-то захочешь, просто скажи им.

«Чёрт! Ещё и охрану ко мне приставил!», — разозлилась про себя, прикусывая губу.

План с побегом становился призрачным. Меня не выпустят из поля зрения, и на уловки женские не купятся. Это не обычные люди.

— Я хочу остаться одна, — коротко выпалила, смотря на мужчину исподлобья.

На самом деле, с языка так и норовили сорваться ругательства и проклятия, но сдерживалась. Арсений может сорваться, или вовсе останется, а мне этого совершенно не хотелось. В тишине и спокойствии легче думается. Только надеялась, что Белорецкого задержат на несколько суток, ибо видеть его самодовольную рожу совершенно не было сил. Хотя сейчас, оборотень насторожился, чуть сузив глаза и склоняя голову набок, присматриваясь ко мне… внимательнее. Не знаю, что его так задело в моих словах или моём поведении, но выглядел он крайне… подозрительным.

— Решишь сбежать — найду, — твёрдо выпалил, накидывая пиджак, отдёргивая рукава чуть ниже. — Не забывай, Катя, что на тебе моя метка. И в мире достаточно сверхъестественных существ, чтобы не только почуяли это, но и сообщили мне о твоём местонахождении. Не играй с огнём, и ты получишь всё, о чём мечтает женщина.

— Ты совершенно не знаешь меня, чтобы мечты других людей приписывать мне, — не сдержавшись, с ядом выпалила, сжимая ноги руками сильнее.

Арсений самоуверенно усмехнулся уголком губ, нарочито медленно подходя ко мне, а после резко наклоняясь, упираясь одной рукой в спинку дивана, а второй схватив меня за подбородок, запрокидывая мою голову чуть назад. Карие, практически чёрные глаза взирали на меня с желанием поработить. На лице играла предвкушающая улыбка. Ощущение, словно хищник забавляется перед предстоящей охотой за желанной добычей.

— Я знаю о тебе больше, чем ты думаешь, девочка, — уверенно хрипло выдыхает в мои приоткрытые губы. — Постараюсь закончить дела быстрее и вернуться к тебе.

«Лучше бы тебя черти унесли в Ад», — в сердцах желаю ему, только нахмурившись.

Белорецкий впивается в губы порабощающим поцелуем, и невольно я вновь таю под его натиском, мысленно только проклиная своё тело в очередной раз. Отстранившись, оборотень делает жадный глубокий вдох в районе моей шеи, а после резко выпрямляется, разворачиваясь и поспешно покидая квартиру. От громкого хлопка входной двери, вздрагиваю, тут же кладя ладонь в район плеча.

Вскакиваю с дивана, влетая в ванную комнату и вставая перед зеркалом, сдёргивая халат с плеч. Между плечом и шеей виднеются следы зубов, а также лёгкое покраснение. Прикасаюсь аккуратно пальцами, чувствуя небольшой зуд.

— Проклятье! — яростно шиплю себе под нос, хватая расчёску с каменной столешницы, и запуская в сторону ванны, слыша громкий треск.

В груди клокочет ненависть, проносясь огнём по венам. Глубоко дышу, вцепляясь руками в края раковины, силясь выстроить дальнейший план действий.

Сбежать из-под носа охранников Арсения не получится, и провести их вряд ли смогу. Но нельзя просто так сидеть. Я не могу позволить Белорецкому выиграть. Не после всего содеянного.

Принимаю душ, быстро переодеваюсь максимально удобно и закрыто. Не хочется щеголять со всеми отметинами, оставленными оборотнем, перед общественностью. Надею на голову бейсболку, пряча волосы под ворот водолазки. В короткую приталенную куртку кладу только наличку и телефон с паспортом. Пользоваться машиной опасно, да и дополнительная охрана может быть выставлена на паркинге.

Выбегаю на балкон, распахивая шкаф, а затем и заднюю стенку, радуясь задумке дизайнера. На каждом балконе этого дома была предусмотрена пожарная лестница, выходящая в отдельный отсек из каждой квартиры. Чтобы дверь глаза не мусолила и никак о себе не напоминала, было решено спрятать всё за шкафом, а чтобы не двигать мебель, предусмотрели открывающуюся стенку.

Выбираясь в прохладный отсек, предварительно закрываю дверцу шкафа, затем и пластиковую дверь. Быстро спускаюсь по лестнице вниз, радуясь, что тут был предусмотрен выход в подъезд и сразу на улицу. Открываю заветную дверь ключом, имеющийся у всех жителей этого дома, и меня охватывает чувство свободы и холода. Застёгиваю куртку до подбородка, внимательно оглядываюсь по сторонам, и, пригнувшись, прячась за кустами, достигаю поста охраны, после чего быстро проскальзываю в металлическую кованую дверь. Срываюсь с места, боясь оглядываться назад. И только оказавшись на оживлённой улице в толпе людей, немного выдыхаю, бросая за спину последний взгляд.

«Кажется, вырвалась», — облегчённо выдыхаю, более-менее спокойный шагом вливаясь в поток чужаков.

Сердце грохочет в груди, отдаваясь болью в висках. Но на лице сама собой появляется победная улыбка. Понимаю, что Белорецкий не отстанет от меня, не после всего сказанного. Я и сама не дура, отдаю отчёт происходящему. Но также осознаю, что не смогу вернуться. Мне необходимо хотя бы попытаться вырваться из этого порочного круга, наплевав на угрозы оборотня.

Первым делом залетаю в первый попавшийся магазин электроники и покупаю самый обычный кнопочный телефон и симку к нему. Вношу в записную книгу самые важные номера, после чего отключаю свой смартфон полностью, боясь, что по нему меня могут отследить. Купив в небольшой пекарне кофе и слойку с рыбой, присаживаюсь в самую неприметную часть парка, наплевав на холод, да так и думается лучше.

Скрыться где-то в глубинке не могу, у меня есть обязательства по контракту перед людьми, просить помощи у Кости глупо, к нему первому и наведаются люди Белорецкого, в дом родителей тоже лучше не рыпаться. Подруг не было, как и более-менее достойных знакомых, которые без проблем бы пустили переночевать. В отеле понадобятся документы, и тогда меня вычислят быстро. Всё же, один раз Арсению не помешало пробраться ко мне в номер, и сейчас явно иначе вряд ли поступит.

«Засада по всем фронтам!», — выпустила в небо столп воздуха, крепче сжимая картонный стаканчик с кофе.

Доев слойку и выпив горячий напиток, направилась в торговый центр, центр, где нашла компьютерный клуб. Пользоваться телефоном было боязно, а от кнопочного никакой пользы. Поэтому в интернет вышла через посторонние сервера, быстро просматривая объявления по сдаче квартир посуточно, и созваниваясь с владельцами. По итогу выбрала один подходящий вариант, в пределах МКАДА, договорилась о встрече через два часа, и покинула компьютерный клуб.

Я постоянно оборачивалась назад, ниже натягивая бейсболку и поверх капюшон куртки. Без макияжа и в невзрачной одежде во мне никто не узнавал мировую звезду, и это весьма облегчало сейчас жизнь. В нужной квартире меня встретила приветливая чуть полноватая женщина, одетая по последним трендам моды и в дорогие бренды, да и сама квартира, пусть и двухкомнатная, выглядела крайне шикарно, словно тут совсем недавно сделали ремонт. Я заплатила за пять дней, так как дальше мне бы пришлось вернуться к себе, так как работа не будет ждать. И искренне надеялась, что мне хватит этого времени, чтобы всё решить.

Женщина упорхнула, оставив меня одну, предварительно объяснив правила пользования теми или иными вещами. Учитывая, что квартира сдавалась посуточно, то в верхнем шкафчике кухонного гарнитура нашла растворимый кофе. Конечно, не верх блаженства, но хоть что-то. Сбегала в ближайший небольшой магазин, закупившись необходимыми продуктами, и даже смогла приготовить ближе к вечеру спагетти с курицей. А потом…

На часах было около одиннадцати вечера, когда кожа в районе плеча нещадно начала пылать. Зашипев, метнулась к зеркалу в ванной, срывая кофту и разглядывая покрасневший участок, именно там, где Арсений оставил на мне метку.

«Чёрт! Что это значит?!», — запаниковала, пытаясь остудить кожу холодной водой, но кажется, делала только хуже.

Метка уже не только горела, но и неприятно ныла, отчего я нервно чесалась. Телефоном пользоваться не собиралась, да очень сомневаюсь, что найду там достоверную информацию об оборотнях и всё, что с ними связано. А вот…

«Стоп! Арсений, кажется, ведьм упоминал …», — проскользнула шальная мысль, и вновь посыпались отрицания.

Во-первых, вокруг полно шарлатанов, отыскать настоящую ведьму нереально, это, как искать иголку в стоге сена. Во-вторых, Белорецкий говорил, что все сверхъестественные существа учуют мою принадлежность мужчине, и с радостью поделятся информацией о моём местонахождении с оборотнем. В-третьих, плата за столь специфические услуги может быть крайне высокой, и дело тут не в деньгах.

Я вновь оказывалась в тупике.

— За что мне всё это? — горько выдыхала в темноту квартиры, падая спиной на застеленную постель, разглядывая блики от фонарей на потолке.

В какой-то момент показалось, что тени от веток деревьев превращаются в звериные когти, желая задушить меня. Метка продолжала зудеть и пылать, но ничего не помогало справиться с этим. Я всего лишь человек, всё сверхъестественное воспринималось мной за вымысел извращённых умом писателей. И то, что происходит сейчас, не желало укладываться в моей голове.

И тут, как обухом огрело. Я вспомнила недавний момент, когда потеряла сознание и отчётливо услышала крик ребёнка в голове.

«Что за чертовщина? В моём окружении нет никаких детей, да и я сама …», — от неожиданной мысли, стало нечем дышать.

Резко села на кровати, с ужасом распахивая глаза. По позвоночнику пробежался сковывающий холодок, и, бросив взгляд за окно, подскочила, вскоре выбегая на улицу. Прохлада ветра немного освежила разум, но одновременно заставила работать мозг более усердно. Не знаю, каким образом, но смогла отыскать в нескольких кварталах от моего временного пристанища круглосуточную аптеку, покупая несколько разных тестов на беременность. В квартиру практически бежала. Не разуваясь и не снимая верхней одежды, влетела в ванную комнату, открывая сначала одну коробку, быстро читая инструкцию и следуя ей, а затем и остальные коробки.

Выложенные на каменной столешнице пластиковые полоски пугали одним своим видом, заставляя дико нервничать, кусая губы и ногти. Сработал таймер, и я метнулась ближе, крайне внимательно разглядывая каждый тест, а после громко выдыхая от облегчения, присаживаясь на край ванны.

— Пронесло, — прошептала под нос, потирая глаза и прислоняясь лбом к прохладной раковине.

И вновь…

«Если я не беременна, то откуда слышала плач? Он был в моей голове», — вновь начала размышлять, приподнимаясь, разглядывая узор на дорогом кафеле.

Ответа найти не могла, как и покоя.

Этой ночью мне так и не удалось сомкнуть глаз. То метка горела и чесалась, напоминая о себе и о Белорецком, то мерещилось дикое рычание хищника над головой. Даже на кровати лежала с ножом в руках, готовая в любой момент обороняться. Конечно, так себе защита от могучего существа, явно обладающего быстрой регенерацией, но хоть мимолётную боль явно причиню, испытав блаженство.

Ближе к пяти утра не выдержала, вставая и направляясь на кухне, где в ход вновь пошло кофе, а также приготовила яичницу. Силы были необходимы. Чуть позже позвонила родителям с нового телефона, уверив, что со мной всё прекрасно, просто потеряла свой смартфон и купила новый. Может, мама и повелась на мою байку, зато отец проявил резкую настороженность, лишь сказав, что они прилетают через неделю, и ждут меня на семейном воскресном ужине.

Косте позвонила ближе к вечеру, и не думала, что ответит на посторонний звонок, но всё же…

— Чёрт! Ката! Что происходит? — после коротких приветствий, вскричал друг, а следом явно стало тише, послышался дверной стук, видимо, Матвеев переместился в более тихую комнату.

— Я уехала на время. Мне нужно отдохнуть перед новыми съёмочными буднями, — нагло соврала, падая в рядом стоящее кресло.

— Почему ничего не сообщила? — накинулся с обвинениями, что звучало крайне странно.

— Это было спонтанное решение. Ты же меня знаешь, — высокомерно хмыкнула, хотя внутри всё рвалось на части, и я ощущала себя вновь той самой шестнадцатилетней беспомощной девчонкой, которая обливалась горькими слезами, смывая с себя последствия насилия.

— Спонтанное решение, — передразнил с ядом друг. — Скажи мне. Честно. Что тебя связывает с Арсением Белорецким?

От твёрдого конкретного вопроса, замерла, переставая дышать и моргать. Мне ничего не хотелось отвечать, но сейчас гложило иное…

— Ничего, — вновь наглая лёгкая ложь. — С чего ты вообще о нём спросил? — скучающе спросила, с давящим чувством груди, ожидая ответа.

На миг в трубке воцарилась тишина, даже показалось, что приятель отключился, но звонок продолжал идти, и наконец-то Костя заговорил вновь.

— Он приходил ко мне ночью. Точнее в наглую ворвался в квартиру, прижав к стенке и требуя, чтобы я сообщил твои координаты. Клянусь, Ката. На миг я уверовал в Дьявола, — мрачно закончил Матвеев.

Настала моя очередь молчать, переваривая услышанное.

Как и думала, Белорецкий предположил, что я могу быть с Костей, но там меня не нашёл, хотя уверенна, оставил нескольких людей следить за другом, поэтому встречаться с Матвеевым запрещено. Меня сразу выследят. И то, что оборотень не сдерживал своей ярости, пугало ещё больше. Арсений не простит мне побега. И да, пусть у меня и были все права ненавидеть мужчину, но он считал мои чувства чем-то нелепым, пережитком прошлого, поэтому никогда не примет мой побег, как нечто логичное. Оттого и злиться будет.

— Он говорил что-то ещё? — аккуратно поинтересовалась, вмиг сбрасывая с себя всю спесь, становясь максимально нормальной девчонкой.

— Нет. Не получив ответа, он вылетел из моей квартиры, громко хлопнув дверью. Правда, напоследок таким взглядом наградил, аж не по себе стало. Что ты ему сделала?

Судорожно втянула воздух через нос, закрывая глаза, вновь окунаясь в воспоминания одиннадцати летней давности. Я не была готова делиться даже с Костей самой мрачной главой своей жизни, боялась не осуждения, а жалости. Поэтому сейчас было разумнее выставить виноватой себя, но и частично Арсения. Всё же, это человеческая психология, и один человек никогда не может быть виноватым в столь эмоциональном срыве.

— Скажем так, мы кое в чём не поладили, — обречённо и одновременно раздражённо выдохнула. — Я не могу объяснить всего, не по телефону, и не сейчас. Мне нужно время побыть одной и тщательно обдумать произошедшее. Белорецкому не стоит знать о нашем разговоре, и тебе лучше удалить мой номер после звонка. Я сама наберу тебе, когда посчитаю нужным. Сейчас просто надеюсь на твою дружескую поддержку и помощь.

Воцарилась тишина. Матвеев переваривал мою бурную речь, явно силясь уловить хоть что-то, что даст ему небольшие ответы, но я говорила столь сумбурно и загадками, что ставила приятеля в тупик.

— Ты всегда можешь рассчитывать на меня, Ката, — серьёзно произнёс друг, вызвав моё облегчение. — И я надеюсь, что ты скоро вновь свяжешься со мной. Помни, чтобы ни случилось, я на твоей стороне.

Уверенные и правдивые слова. Не смотря на всю лёгкость характера Кости, и то, что порой вёл себя, как мальчишка, я уважала Матвеева, и видела в нём жёсткий мужской стержень. Всё остальное — ширма. Понимали ли это окружающие? Без понятия. Мне и не до этого сейчас.

Быстро попрощавшись с другом, забралась на диван с ногами, прижимая колени к груди, бездумно глядя в однотонную белоснежную стену. Казалось, все силы разом покинули, и вдруг, пребывая в сумасбродном состоянии, начала молиться вслух, обращаясь ко всем Богам за помощью. Моя речь была настолько отчаянной, яркой, пропитанной болью и ненавистью, что на миг выпала из реальности, и вдруг…

По середине комнаты, появился чёрный густой дым, заставивший меня заткнуться, распахивая глаза шире, прежде пару раз моргнув. Ещё пара секунд, и передо мной стоит безумной красоты хрупкая выбеленная блондинка с копной пышных волос, уложенных набок. Нежно-голубые глаза, похожие на два кристалла арктического льда, мягко оглядывают пространство, после концентрируясь на мне. Кажется, я брежу, ведь не могут люди материализовываться из пустоты. Тут же вспоминаю, что ещё минуту назад молилась, и…

— Ты ангел? — заворожено и немного сдавленно выдыхаю.

Прекрасные глаза незнакомки распахиваются шире, кажется, она даже теряется от моего предположения. Не дура, сразу осознаю, что сморозила глупость, да и чёрный дым… Думаю, будь девушка ангелом, материализовалась бы из белого яркого света.

— Привет, Катя, — мягко выдыхает девушка, не двигаясь с места. — Меня зовут Кира. Я пришла помочь.

Только хмурюсь, ничего не понимая. Слишком много потрясений за последнее время, ещё и не спала больше суток.

«Может, всё же брежу?», — с какой-то надеждой вопрошаю про себя.

— Кто ты? Откуда знаешь меня? И, как… нашла? — сыплю вопросами, уже глядя на блондинку с подозрением, теснее прижимая колени к груди.

— Я — Хранительница. Но тебе это ни о чём не скажет. Только знай, что подобных мне в этом мире не существует. Меня попросили найти тебя, я отказала.

— Кто попросил? — очередной резкий вопрос, и на пару мгновений девушка замолкает, вновь окидывая комнату беглым взглядом.

— Белорецкий.

«Чёрт!».

Только напрягаюсь больше, превращаясь в статую самой себе. Сбежать не смогу. Эта незнакомка явно обладает несколькими «фокусами», и быстро отыщет меня вновь.

— Ты отказала Арсению? — медленно протягиваю, кидая взгляд в сторону выхода. — Почему?

— Я видела, с какой ненавистью ты смотрела на него в ресторане несколько недель назад. Возможно, лезу не в своё дело, но я отношусь насторожено к оборотням, не смотря на то, что замужем за одним из них. А Арсений… — начала блондинка, и резко замолчала, переводя взгляд за окно, словно задумываясь о чём-то. — Он бывает крайне импульсивен, агрессивен. Я знаю, ты — его истинная пара. Это не сложно считать. Но также подозреваю, что не на пустом месте ты была готова убить его одним взглядом.

— Хочешь знать причину? — едко выплюнула.

— Хочу помочь. И, как уже сказала, я отказала Белорецкому в твоих поисках. Менять решение не стану. Когда-то была на твоём месте, столкнувшись со сверхъестественным миром против своей воли. Знаю, что ты чувствуешь, и хочу помочь. Арсений от тебя не отступится. Никогда. В этом все оборотни одинаковы, когда находят свою суженную. Прости, но ты уже являешься частью «этого» мира. Я же могу помочь заполнить пробелы, подсказать, как общаться с оборотнями и иными существами, и дать совет, если ты сама посчитаешь нужным.

Как-то уж слишком заманчиво звучало, хотя Кира и не пыталась вселить в меня веру в то, что я смога избавиться от Белорецкого и жить себе спокойно дальше человеческой жизнью.

— Что же потребуешь взамен? — хмуро спросила, хотя подсознательно понимала, что соглашусь практически на всё.

— Мне ничего от тебя не нужно, Катя, — мягко выдохнула блондинка, подходя ближе и крайне аккуратно, с некой настороженностью, словно боясь спугнуть, присаживаясь на другой конец дивана. — Скажу лишь, что находилась в более плачевном положении, чем ты. Помимо «истинности» на меня возложили иные обязательства, и никто не мог помочь мне. И чувствую, если помогу тебе, то обрету больше света во тьме.

Слишком громкие слова, непонятные мне, но вместе с тем, цепляющие до глубины души.

Да, мне было нечего терять, и больше ничего сама сделать не могла. Глупо отказываться от помощи сейчас. И…

Я решила поведать таинственной блондинке всю историю своей жизни…