Излечи от ненависти

2 ГЛАВА

Суббота. Выходной. Пять утра. Практически пустые дороги, лишь неспящие таксисты и такие же сумасшедшие, как я.

Учитывая сегодняшний холод, поехала на спорткаре Ягуар, который мне одолжил отец из своей многочисленной коллекции. С разрешения отца я её даже перекрасила из белого в тёмный цвет марсала, да ещё и в матовый, а окна все затемнила, чтобы уж точно была инкогнито.

Так что сейчас, совершенно не накрашенная, взъерошенная, ехала в павильон на съёмки. Сегодня должны были снимать часть клипа в закрытом помещении, а вот завтра планировался выезд на природу, если погодные условия будут позволять. Домчалась быстро до нужного места, стоило выйти из авто, как ко мне тут же подбежала временная русская помощница и всучила в руки тройной экспрессо, на ходу вещая о расписании на сегодняшний день.

Да, я была певицей в Штатах, хиты также разлетались и по всему миру, а сюда меня пригласил спеть дуэтом молодой исполнитель, резко став популярным примерно год назад.

Съёмки, монтаж клипа, выпуск, празднование премьеры, и мой отъезд обратно в Нью-Йорк. Таков был план, хотя мама надеялась, что я останусь здесь навсегда. Слишком наивно и смешно. Но это мама, её можно прекрасно понять.

Сначала просидела у стилистов почти два часа, и в итоге сейчас на мне был длинный чёрный парик, выглядев при этом очень уж естественно, и яркий макияж, с длинными чёрными и ярко-синими стрелками на глазах. Вскоре облачилась в синий тугой корсет и короткие шорты-трусики из кожи, а поверх крепилась объёмная шифоновая юбка на широкой атласной ленте, крепящаяся на талии. Колготки в сетку, чёрные лакированные ботфорты на высоком каблуке и парочку аксессуаров для полного образа.

Первый образ отсняли быстро, а вот следующие уже шли медленнее. То свет не так падал, то взгляд в кадре не тот, то наряд не подходит, то ещё какой-нибудь казус. Отпустили меня только в девять вечера, замученную и безумно уставшую, но с ярким и уже ненужным макияжем, даже очередной парик с какими-то изумрудными волосами снимать не стала, хотелось просто поскорее домой и спать, так как завтра нужно было вновь вставать ни свет ни заря.

По пути домой всё зевала, и на каждом светофоре шире распахивала глаза, боясь уснуть за рулём. Но для выходного дня вечера было как-то слишком много машин, в итоге до дома добралась чуть ли не в одиннадцать часов. По привычке оставила машину на паркинге, и, продолжая зевать, кутаясь в большой свитер, плелась к лифту. Ещё парик до жути чесался, в итоге беспощадно его сорвала с головы, ещё находясь на паркинге.

— Жертва маскарада, — вслух пробурчала, заходя как-то обречённо в пришедший лифт.

Пока ехала на свой этаж, успела снять сетку с головы и все шпильки, пытаясь взъерошить прилизанные волосы, спокойно зашла в квартиру, и даже дошла до ванны, но раздался дверной звонок, что меня удивило. Гостей не ждала, Косте ещё вчера сказала, чтобы два дня меня не доставал, так как ответить всё равно не смогу, родители в отъезде, а больше ждать некого.

С опаской нажала на кнопку видеодомофона, и на экране высветилось лицо незнакомого улыбающегося парня, в несуразной лимонной шапке и куртке с какой-то эмблемой доставки, то ли магазина.

«Теперь курьеры и по ночам работают?».

— Кто вы? — сразу в лоб спросила без приветствий.

Парень всё улыбался и при моём голосе даже улыбка шире стала.

— Я курьер из службы доставки «Цветочный рай».

— Я ничего не заказывала, — недоумённо произнесла.

— Знаю. Заказали для вас.

И в утверждение своих слов, парень поднял с пола огромную корзину цветочного безумия.

Как особа любопытная, открыла дверь, парень при виде меня аж шарахнулся и чуть ли не перекрестился.

— Я со съёмок, — зачем-то сказала, рассматривая презенты. — Вы адресом не ошиблись? Это точно мне?

— Точно-точно. Вот тут распишитесь, заодно и перепроверите адрес доставки, — протараторил, всунув мне под нос планшет и электронную ручку.

«И, правда, адрес мой. Костя, что ли, презент прислал?».

Расписавшись, хотела уже взять корзину, но парень вдруг махнул в сторону рукой, и появилось ещё трое молодчиков, начавших заносить различные огромные корзины в квартиру. В шоке не знала, что и сказать, лишь наблюдала за всей этой процессией. А стоило доставщикам уйти, и закрыть дверь, как тут же подумала, что молодой парень курьер был нормальным, а вот остальные три какие-то брутальные, что ли, для данной работы, ещё и не в униформе, а в полуклассических костюмах.

«Странно», — про себя подумала, а затем начала утаскивать корзины в зал.

Одна корзина была весьма тяжёлой, объёмной и съедобной. Да. Набитая крупной и какой-то глянцевой клубникой. Но даже при всём желании не смогу распихать столько ягод в холодильник.

Но желание умыться было куда сильнее.

Раза три умывала лицо, дабы смыть весь макияж, затем лишь нанесла увлажняющий крем, наплевав на полноценный уход, волосы мыть не стала, всё равно завтра придётся в париках торчать. Быстро приняла душ и, замотавшись в полотенце, ушла в зал, вновь оглядывая цветочный «бум».

Что удивительно, не было банальных роз. Синие, тёмно-синие, какие-то тёмно-фиолетовые и чёрные гортензии. Не было и привычного цветочного запаха, разве что не принюхиваться. То, что это Костя постарался, сразу мимо. Друг мне всю жизнь дарил белоснежные кустовые розы.

Задумчиво распаковала съедобную корзину и попробовала клубнику. Оказалась свежей и очень сочной. За такой объём тайный поклонник явно знатно раскошелился. Да и за цветы отвалил целое состояние.

И как-то не сразу заметила кусочек белоснежного картона, торчащего из одного букета, а позже оказалось, что это мини открытка, и с очень красивым подчёрком…

«Поужинаем? Арсений Б.»

— Ах ты…

Изо рта полилась отборная брань, покрывала мужчину, на чём только свет стоит, но вредить цветам или клубнике не стала. Руки не поднялись. К тому же, я знаю, как избавиться от сего презента, не прибегая к насилию.

— Поужинать он решил, значит. И наличие мужчины не остановило. Хотя, чему я удивляюсь! Привык получать всё, что пожелает, — возмущалась вслух, обратно запаковывая клубнику.

То, что адрес узнал, даже не удивил. На обратной стороне открытки ещё и номер телефона свой подписал. Я, конечно же, номер внесла в телефон, подписала «МАНЬЯК!» и закинула тут же в чёрный список. Вот он удивится, когда не сможет дозвониться.

В общем, настрой на крепкий сон он мне знатно так подпортил. Я поспала всего два часа, и на утро, невыспавшаяся, безумно злая, кое-как тащила корзину с клубникой в свою машину, затем ещё пыталась запихнуть в мою, как оказалось, миниатюрную малышку. То, что цветы уже не поместятся, поняла сразу, да и времени на дорогу оставалось всё меньше и меньше.

Добравшись до загородного поместья с изумительным большим бассейном и статуями по бокам, хотелось только убивать. Выхватила из рук ассистента стакан с кофе, сразу попросив принести ещё. Открыв багажник, подозвала какого-то парня и распорядилась забрать корзину, а клубнику раздать персоналу, но сделать так, чтобы я больше этого убожества не видела. Позже поняла, что зря отдала такой приказ.

Чуть ли не весь съёмочный день вокруг меня метались люди с этой проклятой клубникой, и под конец уже начал дёргаться глаз.

Учитывая, что на улице температура была лишь в один жалкий градус тепла, а сниматься приходилось в открытых нарядах на улице, а затем и в бассейне, то злилась ещё сильнее. Но всё же, учитывая профессионализм, съёмки с горем пополам закончила, и на радостные возгласы режиссёра, второго солиста и парочки людей из команды пойти отметить, ответила резким «НЕТ!». Лишь переоделась и вновь в гриме уехала.

Кофе сегодня выпила крайне много, поэтому сейчас моё сердце готово было выпрыгнуть из груди, но благо сон пропал. Даже в магазин за продуктами заехала, предварительно водрузив на глаза солнцезащитные очки, а на голову накинув объёмный капюшон. И плевать было, что люди странно косились, и на кассе милая женщина рассматривала с нескрываемым любопытством. Стоило сесть в машину, и прикрытие сняла.

И вновь.

Подземная парковка. Лифт. Квартира.

Но лишь включила свет в коридоре, как вскрикнула, прижимаясь спиной к стене и разглядывая своё отражение в зеркале.

На съёмках знала, какие должны быть образы, но из-за недосыпа, мыслей о Белорецком, скачущем сердце от переизбытка кофе, а затем желание поскорее очутиться дома, даже забыла, в каком образе уехала со съёмок.

Натурального оттенка пшеничные волосы, уложенные крупными локонами, доходящими до попы, невинный мягкий макияж…

Я словно окунулась на одиннадцать лет назад. Ведь именно так я выглядела и в тот вечер в клубе. Лишь цвет глаз другой, но издалека ведь на это не обратишь внимание.

Тут же начала срывать с себя парик, убегая на кухню и выбрасывая в мусорку искусственные волосы, следом метнулась в ванную, смывая слой грима. И с колотящимся сердцем оседая на тёплую плитку, прижимаясь спиной к ванне.

Когда-то стёрла о себе прежней все упоминания, даже в зеркало не желала видеть себя той, которую искалечили и перевернули всю жизнь. Ещё и Косте запретила выставлять куда-либо наши старые фото.

И тут вдруг в голове отчётливо всплыло:

«Он знает! Знает!».

Белорецкий узнал мой адрес, значит, искал информацию, мог ведь и накопать где-то старые фотографии, соотнести даты моего отъезда из России и сопоставить факты. Ещё и клубника эта. Она ведь сладкая, а этот маньяк меня именно так и называл в ту ночь.

Метнулась в гардеробную, бросив на пол чемодан, и тут же зашвыривая его обратно. У меня есть обязанности перед людьми, контракт, и уехать не могу из страны. Но и оставаться здесь, понимая, что за мной даже сейчас могут наблюдать, не совсем лучшая перспектива.

— Неужели хочешь повторения? — зло шипела, падая на пол и хватаясь за голову.

Из-за этого насильника, я не только лишилась невинности, да ещё столь грязным способом, но и считалась фригидной. Пусть и был секс, меня даже влекло к своим партнёрам, но вот никакого удовлетворения не испытывала, как бы не старалась. А имитировать оргазм всё дальше и дальше утомляло, и в итоге я сейчас ни с кем не встречаюсь, потому что банально боюсь нового разочарования в постели.

А всё этот… Арсений, будь не ладен!

Знала, что единственный вариант — встретиться и всё обсудить. Может он и не знает, не понял ничего, лишь поверхностно информацию собрал, тогда просто скажу, что есть мужчина, а я особа верная, налево не хожу. Но вот сделать этот шаг, достать номер из чёрного списка и сбросить короткое смс долго не могла.

Всё мельтешила по квартире, по несколько раз перемыла тарелки, сделала долгий уход за лицом и телом, но момент оттягивала. В итоге, полностью измучившаяся физически и морально, легла на постель и с тяжёлым вздохом всё же достала абонента из чёрного списка. Вспомнила людный ресторан в центре Москвы, сбросила Белорецкому название, дату и время, а после отключила телефон, откладывая на дальнюю тумбу.

Мстить ему? А как? Думаю, мы в разных весовых категориях, учитывая, с какими людьми он общается и на хорошем счету. В России у него есть власть, а вот в Америке явно нет. Поэтому нужно лишь оттянуть время. Решить все дела здесь и поскорее улететь. А начнёт руки распускать, так как покажу парочку приёмов, коим научилась за эти одиннадцать лет. Пусть только попробует ко мне сунуться.

Вот так себя и успокаивала, в уме прикидывая, чтобы надеть такое, чтобы в случае чего, можно было использовать, как дополнительную защиту. Но подумала об обуви на шпильках, и отмела эту мысль, ибо будет выглядеть так, будто я готовилась к этой встрече с целью ещё больше привлечь внимания. С кастетом тоже не пойдёшь или с массивными кольцами на всех пальцах, это будет выглядеть странно и подозрительно опасно. Оставалось только моя привычная одежда, и прятать складной нож под кофту за поясом брюк.

Благо, организм был настолько вымотан двумя днями, что я просто в какой-то момент отключилась и проспала чуть ли не до трёх часов дня. А встречу назначила на пять часов вечера, прикидывая в уме, что в это время примерно в ресторане должно быть много людей.

Первым делом нанесла привычный боевой макияж, уложила волосы небрежно, вновь надела ботфорты на массивной подошве, кожаные чёрные брюки с завышенной талией и шнуровкой. Если решит раздеть, с брюками не справится, и порвать натуральную плотную кожу вряд ли удастся. Спрятала за пояс брюк складной ножик, надела майку на тонких бретелях, поверх объёмный удлинённый свитер с золотыми стилистическими надписями вдоль и поперёк, с собой взяла тёплое удлинённое пальто, если после встречи решусь прогуляться по парку. Проверив небольшую сумочку на наличие всех необходимых вещей, прикусила губу и вышла из квартиры так, словно отправляюсь на расстрел.

«Одна встреча. В людном месте. Он ничего не сможет сделать», — мысленно успокаивала себя, спускаясь на лифте.

Учитывая моё позднее пробуждение, долгие сборы и пробки, на встречу опоздала, и в сердцах надеялась, что мужчина психанул и уехал, понял, что не стоит связываться с какой-то девчонкой, и поехал к какой-нибудь своей опытной и зрелой любовнице.

Но нет, стоило зайти в ресторан и представиться милому парню администратору, как мне тут же сказали:

— Вас уже ожидают, — с лучезарной улыбкой, а я бросила последний взгляд на выход.

«Нет уж. Пора всё решить. Я не та маленькая пугливая мышка, не умеющая дать должный отпор. В этот раз всё иначе. А моя ненависть к мужчине лишь придаст мне сил».

Шла уверенно, с гордо поднятой головой, привлекая к себе внимание людей, даже обрадовалась, когда какая-то девушка лет семнадцати узнала меня, подбежала и начала просить сфотографироваться. Оттянула время хоть ненадолго. А вот после…

«Что это за шутки такие?!», — в шоке рассматривала глухую стенку практически до самого потолка, за которой находилось что-то вроде уединённой комнаты, точнее просто от основного зала было этакое отделение для тех, кто не хотел особо светиться на публике.

И таких отдельных «кабинок» было здесь штук пять.

«Выкрутился, значит», — разозлилась, отодвигая официанта и заходя за стенку, тут же оказываясь во внимании Белорецкого.

— Я пришла поговорить. Не более, — сразу обозначила между нами границу, садясь на стул-кресло.

Мужчина успел меня рассмотреть, и явно не оценил наряда. Может, думал, что приду вся намулёванная, в платье, на каблуках, порхая в его объятия, да как бы не так. Не удивился. Скорее психанул, но смолчал, концентрируясь на глазах.

— Ты постоянно в линзах? — первое спросил, чем немного удивил.

И подозрение о том, что всё знает, утвердились ещё больше.

— Что? Тоже хочешь приобрести? — нагло усмехнулась, складывая руки на груди.

Нашу баталию прервал официант, принёсший уже готовый заказ, хотя я даже меню не смотрела. И на удивление, мне принесли мою любимую горбушу на гриле с гранатовым соусом, греческий салат и бокал красного вина.

«Что ж. Поверхностно он информацию точно не смотрел».

Официант ушёл, мы остались одни, я рассматривала блюда, и не знала, как реагировать. Разговор должен был состояться, но я пока была в состоянии лишь ёрничать и грубить.

— Даже рад, что ты с таким… буйным характером. Оттого интереснее, — мягко улыбнулся, совершенно не злясь, разрезая свой мясной стейк.

— Что тебе нужно от меня? — чётко спросила, не меняя позы.

— Для начала, чтобы ты поела. Уверен, за два дня ты и не ела толком. Не хочется, чтобы ветром снесло.

«Проявление заботы или личный интерес?», — скептически подумала про себя, вдруг действительно чувствуя сильный голод, но первым делом всё же сделала глоток вина, чем заслужила недовольный взгляд.

Разрезав рыбу, начала этак медленно отправлять в рот кусочки, внимательно смотря на своего оппонента.

— Я ем. Теперь говори, — подгоняла, и вновь лицезрела недовольство на идеальном лице.

— Я хочу, чтобы ты бросила своего парня, — абсолютно спокойно произнёс, продолжая свою трапезу, будто ни в чём не бывало.

Я аж поперхнулась, закашлялась и сделала пару больших глотков вина. Когда приступ прошёл, посмотрела ошарашено на брюнета, надеясь, что мне лишь послышалось.

— Ты хочешь, чтобы я бросила Костю? — чётко произнесла.

— А у тебя есть ещё парень?

— Ну, это уже наглость, — всплеснула руками, мечтая встать и просто уйти, но огромной силой воли заставила себя не шелохнуться. — Ты кем себя возомнил, думая, что побегу исполнять твоё желание? — разозлилась, вспоминая злосчастный вечер в клубе и уже ощущая ярость, медленно затапливающую всё тело.

— У меня есть право просить об этом. И заметь, пока прошу вежливо, по правилам приличия.

«Да он издевается!».

— А не пойти ли тебе, по правилам приличия, в пешее эротическое турне?

И вот тут поняла, что у меня сорвало все рамки. Сдерживаться и не грубить уже не получалось.

— Такой радости предоставить не могу, — и вновь спокойно ответил, доедая свой стейк, отставляя грязную тарелку и пододвигая к себе кружку с кофе.

— Говори прямо, Белорецкий. Насколько глубоко информацию на меня нарыл, — спросила в лоб, не видя более смысла ходить вокруг, да около.

Мужчина усмехнулся уголком губ, посмотрел этак с насмешкой, бросил взгляд на наручные часы, и только после заговорил.

— Если ты про происшествие одиннадцать лет назад, то да, глубоко… нарыл.

«Вот и всё!», — вынесла вердикт, тяжело выдыхая, и чуть ли не падая на спинку стула.

Прикрыла глаза, лишь мимолётное мгновение чувствуя горечь и боль, а затем накатила ненависть, вспоминая события прошлого, я лишь укрепляла это чувство, в глубине души даже радуясь, что всё так обернулось.

— Даже не представляешь, как я мечтаю выцарапать тебе глаза и где-нибудь утопить, — прошипела, открывая глаза, и смотря в ничуть не раскаявшееся лицо.

— Понимаю твою злость. Я тогда был… немного импульсивен, прости.

— Прости? Немного импульсивен? — повысила голос, с силой сдавливая подлокотники. — Да ты мне жизнь разрушил! Я в зеркало на себя смотреть не могла. Шесть грёбанных лет проторчала у психологов, потому что ни одного человека мужского пола подпустить к себе не могла. И ты мне говоришь — прости? — горько усмехнулась. — А сейчас хочешь, чтобы по твоему новому долбанному «хочу» я бросила своего парня. Да ты сказочный идиот! — даже хлопнула в ладоши, саркастично улыбнувшись и допивая залпом вино.

— Признайся, ты ведь не чувствуешь удовлетворения от секса, — скорее утвердительно произнёс, да так легко, словно мы погоду обсуждали, и буквально секунду назад я не обвиняла его ни в чём.

— С чего ты взял, что я стану обсуждать столь личные темы?

— Ты ходила к сексологу. Не так тяжело было нарыть записи ваших встреч. Ты жаловалась на то, что ничего не чувствуешь во время секса.

Вновь чуть воздухом не поперхнулась, смотря на мужчину широко распахнутыми глазами и недоумевая, какой властью он обладает, что нарыл даже столь личные данные.

— Причём тут это? — уже не столь твёрдым голосом спросила.

— Пока не время и не место раскрывать полную правду, скажу лишь частично. По сути, ты просто не могла бы после той ночи воспринимать любого мужчину, кроме меня, но учитывая… юный возраст, не полную… сформированность организма, ты просто не можешь испытывать удовлетворения со всеми. Кроме меня.

Пару секунд молчала. Переваривала. Пыталась уличить Белорецкого во лжи, а потом рассмеялась.

— Вот у тебя раздутое эго! — всё не могла успокоиться, и не представляла, как он даже сформулировал такую… дичь. — Ещё скажи, что мы на всю жизнь связаны. Уж лучше уйти в монастырь и отказаться от мужиков, чем выбрать секс с тобой.

Кажется, мои слова мужчину зацепили. Не зря ведь он так глаза зло сузил и словно придушить хочет.

— Мне не нравится, что ты не воспринимаешь мои слова всерьёз, — под конец даже рыкнул, как не раз делал в ту самую ночь.

— А мне не нравишься ты, — резко ответила. — Я готова отдать всё, лишь бы никогда с тобой не пересекаться. Но жизнь не всегда благосклонна к нашим желаниям. Своё «хочу» засунь куда подальше, купи билет в Арабские Эмираты, там полно эскортниц на любой вкус и цвет. Хватай любую или сразу несколько, и приказывай им. А про меня забудь. Сходи к хорошему гипнологу, подкорректируй память.

— Ты уже моя! — твёрдо, повышая голос, непоколебимо отрубил, чем даже немного напугал. — Я вернулся тогда и десяти минут не прошло, а тебя след простыл. Весь клуб перерыл несколько раз, но ни следа. Пытался найти информацию хоть какую-нибудь, но ничего. Спустя пару дней успокоился, как у вас людей говорится, переболел. А потом ты начала приходить ко мне во снах чуть ли не каждую ночь. Думал, приворожила, но все ведьмы сразу это отрицали.

— Ты ещё и по ведьмам ходишь? — вставила сквозь бурную речь вопрос, за что заслужила лишь суровый взгляд.

— Последний год лишь спокойно начал жить, и снова ты, но совершенно другая, не узнал, лишь по старым фотографиям понял, кто ты. Сначала не понимал, что за чертовщина, а на празднике, когда невольно сама меня мимолётно коснулась, всё встало на свои места. Мне эта мысль неприятна также, как и радует. И отказываться от тебя, а тем более отдавать другому, не стану, просто не смогу.

Вроде выговорился, кофе залпом допил, а меня на смех тянет. Вся речь звучала как-то мистически, многое было непонятно, и это его «как у вас у людей», словно он сам не человек. Упоминание о ведьмах вообще насмешило, и сразу вспомнила шоу «битва экстрасенсов». Вроде взрослый мужик, а несёт такую несуразицу.

— Я думала, что ты просто неуравновешенный психопат, а сейчас понимаю, что ещё и фантазёр. И вообще, пугаешь!

Отодвинулась подальше, а затем и вовсе вскочила, прижимая сумочку к груди.

— Отстань от меня. Забудь! Я скоро вернусь в Штаты, а ты сможешь вновь спать спокойно.

Лишь тихое угрожающее рычание, на шее вены вздулись от напряжения, мужчина поднялся следом за мной, врезаясь в стол, протянул руку, чтобы схватить, но я отпрыгнула назад.

— Изыди! — зачем-то выкрикнула, поскорее уматывая отсюда.

Словно в тумане, на чистых инстинктах, добежала до машины и закрылась внутри, наблюдая, как следом вышел Арсений, цепко оглядывая пространство вокруг и застёгивая двубортное пальто. Тут же к нему подошёл высокий амбал в костюме, передал какую-то папку, выслушал приказы своего оппонента и скрылся за дверьми припаркованного Мерседеса. Когда Белорецкий направил взгляд чётко на моё авто, и смотря словно на меня, хотя за тонированным стеклом ничего не видно, сглотнула набежавшую слюну от волнения, подрагивающими руками завела машину и с визгом шин вырулила со стоянки.

Происходящее пугало, и я совершенно не представляла, к чему это приведёт. Мне нужно было где-то притаиться, но ехать в загородный дом родителей не вариант. Отцу сразу доложат, а он прекрасно осведомлён о моей не любви даже день жить в загородном поместье. Поймёт, что что-то произошло, начнёт докапываться, а я не смогу рассказать правду.

Подруг нет, а подставлять Костю страшно. Не знаю, что себе напридумывал псих из прошлого, но подсознание твердило, что для Белорецкого ничего не стоит убить человека за малейшую оплошность. Я ему нужна, как он сказал, меня не тронут, а вот Матвеев попадёт под раздачу.

Уехать из города не могу из-за контракта, возвращаться домой опасно.

«Полная задница!», — вынесла неутешительный вердикт, с раздражением наблюдая за включающейся иллюминацией на улицах города.

Даже стоя в пробке и то чувствовала себя защищённой, и готова была тут вечность простоять, по крайне мере, пока Арсений не сдохнет или не потеряет ко мне интерес.

В итоге, купив в какой-то первой попавшейся кофейне два стакана с тройным экспрессо, просто колесила по городу, пытаясь хоть немного успокоиться, отвлечься и придумать план, позже поехала к выезду из города, решив погонять на более свободных дорогах, но совершенно не ожидала, что за мной начнётся погоня.