Изоляция

Глава 15

— Есть вопросик. Ты из какого Рода? — то ли свидетель, то ли участник случившегося с сестрой непринуждённо сменил язык.

— Откуда ты узнал?! — она в первый момент дала слабину и позволила эмоциям выплеснуться наружу несмотря на принудительную нейромодуляцию.

— Ты «буйырса»[15] пробормотала.

— Когда?!

— Когда сказала, что пока нет повода отпевать твою сестру.

— Не вслух ведь?

— По губам же видно, — парень пожал плечами, лёжа на кушетке (впрочем, он после этого моментально сморщился).

— У тебя вообще концентратора нет. Без него видишь даже такое?! — воистину, в этой убогой дыре — одни удивления.

Правильно, что не поленилась и поехала лично. Что бы кто ни говорил, хорошую работу чужими руками не сделаешь.

— Я вообще читаю по губам, если знаю язык, в том числе без звука. Концентратор твой для этого нафиг не нужен.

— Каким образом? — как тут не изумиться.

— Навык механический и несложный, нарабатываемый. Предыдущая работа заставила. Ну или базовое образование, это как посмотреть. Как тебя зовут?

— Жаннат. Можно просто Жанна, так и в документах написано.

— Сестру?

— Дария. Ваши вечно путают, правильно ударение на посл…

— Не держи за идиота. Отлично знаю имя; оно, кстати, не тюркское.

— Возможно, — машинально кивнула она. — А какое?

— Фарси изначально. Потом уже в другие языки перешло.

— Хм.

— Я Виктор.

— В курсе, — отмахнулась она. — Слушай, это хорошо, что мы можем говорить так, чтоб больше никто не понял. Теперь можно не ждать, пока ты сможешь сесть в мою машину. Я приехала узнать…

— Жан. Совесть имей? — бомж (судя и по документам в реестре, и по внешнему виду) скосил глаза на свой живот. — Давай ты всё-таки вернёшься в угол на стул? А через четверть часа продолжим.

— Так я и подошла затем, чтобы ты быстрее закончил! — дочь и наследница одного из владельцев ноль-переходов этого мира сменила язык и снова вернулась на русский. — Извините, как я могу к вам обращаться?

— Ольга Борисовна.

— Марина.

— Я Жанна… Виктор, здесь распоряжаешься ты?

— Только операцией на моём животе.

— Я об этом. Правильно понимаю, проблема в том, что ты не видишь собственных повреждений изнутри? И не можешь оценить их степень?

— Да, но не столько степень повреждений, сколько понять тактику чистки раны изнутри. Возможны варианты.

— А квалификации твоих исполнителей не хватает, чтобы обеспечить тебе картинку без дополнительной хирургии? На которую у бомжа нет денег? — она быстро подвела его к главному пункту.

— Да. И я не бомж.

— У меня есть решение. — Она проигнорила последнюю фразу. — Но взамен ты потом отвечаешь на все мои вопросы под приложение. Согласен?

— Нет.

— Э-э-э? — она обескуражено запнулась. — Это очень хорошее предложение для твоего нынешнего положения. Марина, скажите ему вы?

По идее, эта эффектная блондинка (с такими объёмами выше талии, угу) должна соображать быстрее, чем сам раненый. И связь между ними наверняка есть. Не может не быть.

— Витя, это очень хорошее предложение, — словно издеваясь, механически оттарабанила та. — Сказала, — спокойно кивнула она азиатке. — Что ещё? Массаж на затылке сделать?

— Я не о том! — торопливо вклинился Фоминых, когда она набирала воздух, чтобы ответить этой Марине достойно. — Жанна, у меня нет от вас секретов во всём, что касается утреннего происшествия. Вас ведь в первую очередь оно интересует?

— Да. Но окончательно будет зависеть от ответов, — честной нужно быть даже в мелочах, особенно когда договариваешься на старте.

— Готов подписаться на следующее. Я без всяких условий отвечу на все и любые вопросы, которые касаются пострадавшей утром девушки, белый трикотажный костюм. А всё, что прямо или косвенно относится к моей личности, будем решать по ходу беседы.

— Почему? — она на мгновение задумалась и снова перешла на ты. — Ты же уже всё равно перебрался в наш сектор? Какие секреты ещё могут быть? Тем более, от меня?

Или он в самом деле не понимает, с кем имеет дело?

Чёрт его знает. А вдруг. С него станется.

— Даже у червяка длиной в дюйм есть душа длиной в полдюйма. Я очень хочу помочь вам, чем могу, и даже больше — той девушке возле машины. Сделаю всё, что в моих силах. Но некоторые мои проблемы вас не касаются. Я не набиваю цену, просто информирую.

— Приняла… Согласна. Червяк длиной в дюйм — экспромт или где-то слышал?

Мелочь к мелочи, сумма и набирается.

— Не экспромт. Сэр Джозеф Редьярд Киплинг.

Если честно, пользуясь отсутствием в помещении других концентраторов, она конечно же давно активировала нужное расширение.

Контроль достоверности хоть и не полный, но достаточный. Без тактильного контакта возможны нюансы, однако он в целом не врёт.

Действительно дружелюбен (девятка), лоялен (десятка, хотя и, похоже, спасибо анатомии. Впрочем, какая разница).

— Чем можешь помочь по диагностике? — вернул он её к реальности.

— Вы мне картинку дадите? — следом проснулась Ольга Борисовна.

Бабулька наконец приняла пинг и, как было предложено вечность тому, разобралась с подключением к её концентратору своего допотопного утюга (годившегося только на роль монитора).

Вообще-то, если использовать свой смартфон, через нейро-концентратор можно сформировать и голограмму. Прямо над столом.

С другой стороны, светить здесь всей своей техникой и так напрягаться… чего ради?

Сойдёт и так. Они вообще телефон внутрь раны всовывать собирались, кажется. Обойдутся.

— Я сейчас построю картинку, — Жанна уверенно положила обе ладони справа и слева от раны. — Ольга Борисовна, я вашего экрана не вижу. Скажете, когда можно будет разобрать детали? Я масштаб увеличу.

— Да я Вите поднесу, а он уже скомандует, — засуетилась немолодая женщина.

Ладно. Всё нормально. Люди как люди, просто из другого социального слоя. Ну вот очень сильно из другого. А хозяйка аптеки так и вообще на любую из своих старух похожа, что победнее.

Или полтинник с лишним это ещё не старуха?

— Смотрите, — скомандовала она через минуту. — Брюхо не моё, долго сигнал могу не удержать.

— Витюш! — хозяйка аптеки поднесла экран единственному мужчине в помещении.

— Так… так… понял. Спасибо, — очень вежливо поблагодарил он хозяйку нейро-концентратора.

Видимо, оценил, как она филигранно разворачивала проекцию разными сторонами, чтобы не осталось слепых зон, когда он смотрит.

— Марин, маленький надрез всё-таки понадобится, — словно извиняясь, утренний свидетель обратился к блондинке.

— Давайте я, — вдохнув, решилась наконец Жанна.

Пока формировала изображение через два барьера, она уже сама отлично увидела, что было нужно сделать.

— Да я са… — заикнулась блондинка.

— Да неуд… — одновременно с ней начал бомж.

Проигнорировав присутствующих, азиатка решительно взяла из кюветы скальпель:

— Где антисептик?

Бабуля, надо отдать ей должное, моментально сменила телефон в руках на вату и древний пузырёк:

— Давайте сюда руки вместе с инструментом.

Меньше чем через минуту Жанна собственноручно развела в стороны края готового разреза и опять активировала концентратор:

— Бабушка, примите сигнал!

Хозяйка аптеки метнулась за телефоном, затем обратно к Виктору.

— Марина, вы мне мешаете, — приторная вежливость азиатки была похожа на яд.

— Хотела помочь.

— МНЕ помогать не нужно. Ты следишь за моими руками? — спросила она у мужчины.

— На экране… — скрипнул зубами тот.

А ведь он на удивление хорошо переносит боль. Прикольно, анестезии же нет.

— Я сейчас сама всё почищу и санирую. Зашивать у вас нечем? Впрочем, здесь немного. — Жанна, завершив необходимые манипуляции, не глядя, протянула ладонь над плечом назад. — Клей и повязку!

А вот аптекарем хозяйка была хорошим.

— Готово. Можешь осторожно подниматься, — скомандовала она ещё через пару минут.

— Слушай, а зачем ты дурацкие вопросы задавала? — вполне закономерно поинтересовался Фоминых. — Ты же и сама шаришь в этом? Как оказалось.

— Не в той степени, в какой ты думаешь. Я не врач.

— А как же вы тогда справились? — бабулька непосредственно заглянула ей в лицо, опуская очки со лба на нос. — И движения точные, и что делать, вы знали! Умница!

Пф-ф-ф. Ладно, старый человек, пусть.

— У меня есть домашние животные, всю мою жизнь. Иногда приходится их штопать, опыт с детства. — Не перечислять же им, кого именно. — Разница небольшая.

Если бы блондинка своими трясущимися руками приколола свидетеля при ней, не дав поговорить, это была бы не только потеря информации. Ещё и ненужный инцидент, который надо решать.

Проще уж самой, тем более что ничего сложного. База азов хирургии на концентраторе есть.

— Спасибо, — серьёзно сказал парняга. — Я очень благодарен и твой должник. После животных переключиться на человека, незнакомого, ещё и без подготовки — это мощно. В общем, я оценил.

Она почти без труда удержалась и не сказала, что по её шкале даже самые утонченные жители этого района… в общем, свои кошки стоят дороже.

Она именно потому не переживала за результат, что беспокоиться о нём и не собиралась.

— Ты обещал, что ответишь на вопросы.

Заложив руки за спину, Жанна шагала рядом с Фоминых по аллее вокруг здания.

М-да. Вроде и зелень натуральная, и следят за газонами, а всё равно аура нищеты и убожества. И как только умудряются?

— Ты ж не спрашиваешь, — резонно заметил мужчина.

— Ты дашь своё согласие, если я буду контролировать разговор через приложение?

— Дам, конечно. Мы же договорились. Что для этого нужно с моей стороны?

— Ничего, — проворчала она и взяла его ладонь в свою. — Только делай, что говорят. Как тебя зовут?

— Виктор.

— Тебя зовут Николай? Отвечать «да».

— Да.

— Тебя зовут Георгий? Отвеча…

— НЕТ.

— Когда прибыл в этот сектор?

— Позавчера.

— Как?

— Гражданский рейс. Какие-то маршруты эвакуации министерства обороны, разовые, под задачу.

Задав калибровочные вопросы, она быстро расспросила его об утреннем происшествии.

Оказалось, он с самого начала говорил правду и помочь не мог.

Шёл с этими дурацкими бумажными пакетами. За доставку каждого должен был получить сто пятьдесят единиц (рука-лицо, хотя и мысленно — из вежливости. И это — здоровенный мужчина, кормилец семьи? Шешен а… За буханку хлеба! Дешёвого, синтетики! Достанется же кому-то подарочек. Или не достанется).

Дарию Фоминых увидел одновременно с тем, как скомандовал паре скотов отойти от её машины.

С другой стороны, не струсил и не задумался — сразу вмешался. Почему?

— Почему ты не прошёл мимо? Сестра уже лежала, машина не твоя, ты вообще бомж. Зачем тебе чужие проблемы? — их ладони чуть вспотели по жаре, но она всё равно очень тонко отслеживала его реакции.

Ошибиться сейчас было нельзя. Если это чья-то подстава и его просто к ним подводят…

Потому что слишком много совпадений, включая второй язык! Который даже она знала хуже русского. Лучше перестраховаться.

— Девушка, очень красивая, — спокойно ответил он. — Убита только что или без сознания. Два урода, явно при делах. Надо было пройти мимо?

— Другие бы прошли, — уверенно бросила Жанна. — Все до единого. Почему не прошёл ты?

Он чуть замялся.

Она почувствовала слабину и резко усилила нажим:

— Кто тебя послал? Задача? Сроки?

Фоминых ответил искренним удивлением младенца и во взгляде, и через нейро-импульс ладони:

— Дура, что ли? Никто меня не посылал. И вообще, Марина была на редкость права…

— В смысле? — она чуть растерялась, но рук не разжала.

— Да иди ты на***!

Он попытался высвободиться, но она, разумеется, не позволила:

— Извини. Я должно была проверить. Не хотела тебя обидеть. Повтори ответ. Почему ты не прошёл мимо?

— Если сейчас мимо пройду я, потом кто-то пройдёт мимо моей дочери, жены или сестры.

Хренасе. И ведь верит в то, что говорит.

А с другой стороны, какого чёрта…

— Не вырывай руку, ты мне мешаешь. Разговор ещё не закончен. — Чуть поколебавшись, Жанна сказала правду. — Не бывает так. Слишком много совпадений. Я сейчас вижу, что ты ни при чём, но это всё просто нереально. Ты знаешь, кто я?

— Жанна, — Фоминых равнодушно покосился на их ладони, продолжая шагать рядом.

— Ты знаешь, из какой я семьи? Догадываешься? — тут же поправилась она, тщательно отслеживая достоверность ответа.

Если чистая монета, в этом месте можно ставить точку. Над совпадениями будет возможность подумать потом.

— Знаю частично. Ты — родная сестра той девушке, которую надо было реанимировать утром. Твоя родня, фамилия, род занятий — понятия не имею и знать не хочу.

Опять не врёт! Да ну?

— Ты так искренне возмутился. Почему? — на всякий случай, копнуть глубже.

Хотя и всё за совпадение. Концентратор не обманешь, ещё и при тактильном контакте.

— Я не обиделся, — он повторно покосился на их руки. — Просто вспомнил кое-что. Стало тебя жалко.

— П-хы-хы-хыыы… — напряжение дня прорвалось истерическим смехом. — Что ты вспомнил, что ТЫ пожалел МЕНЯ?

Информация паразитная, но чисто по-женски любопытно.

Впрочем, если он действительно не имеет понятия о семье, может реально не осознавать всей иронии ситуации.

— «Никогда не стесняйся бедных друзей, пожилых родителей, простой одежды, скромной жизни». Тебе просто не понять.

От смеха захотелось проглотить язык, но она снова сдержалась:

— Экспромт? Или где-то слышал?

— Не экспромт. Человек один сказал, ты его не знаешь. Ты же уже всё выяснила?

Он с какой-то необъяснимой досадой таки высвободил ладонь из её пальцев.

— Если не секрет, что за человек? — мелочей не бывает, всё нужно доводить до конца. Чуть подумав, она добавила. — Вопрос непринципиальный. Если секрет, я пойму; можешь не отвечать. Наши договорённости выполнены.

— Не секрет. Это Гийяс-ад-Дин Абу-ль-Фатх Омар ибн-Ибрагим Хайям Нишапури.

— Кто он? — Жанна добросовестно прогнала сложное имя через нейро-концентратор.

С первого раза на слух и не запомнишь.

— Омар Хайям, из Нишапура. Фарси, который жил при тюрках. Сельджуки когда Хорасан завоевали в Иране.

— Не слыхала…

— У тебя ко мне всё? — подчёркнуто вежливо спросил бомж, останавливаясь.

— Есть ещё пара вопросов, — поколебавшись, она всё-таки снова сжала его ладонь. — Откуда знаешь родной язык моих родителей?

— Из школы, где учился, и из посёлка, где жил в детстве.

— Отвечай более развернуто. Пожалуйста.

— Твоя восточная деликатность и традиционное уважение к мужчине приводят меня в восхищение, — типа съязвил блондин.

— Отвечай, — вздохнула она.

В принципе, где-то даже неудобно.

Он реально не собирался развивать контакт с ней.

Бывают же в жизни совпадения.

— Школа была только на этом языке, до другой надо было пешком ходить восемь кэмэ, — Фоминых снова не врал. — Ну и в ауле, где тогда жил маленьким, русских семей было ровно две. На каком ещё языке, по-твоему, я должен был там общаться? Дома ладно, а на улице?

— Загадочно.

— Так сложилось. Кстати, а в том месте, где жил до аула, вообще был единственным русским.

— Это когда?

— С трёх до пяти лет примерно. Тогда и подавно пешком под стол ходил. Так что, языки с детства: чего только в пять не сделаешь, чтобы полноценно поиграть на улице.

— Погоди-погоди, — какая-то деталь царапнула сознание, но обдумать её можно будет и позже. — Сколько, говоришь, у тебя языков было до школы?

Момент легко проверяется. Заодно можно будет поиграться с базами дома и вычислить, откуда он. На всякий случай, если понадобится.

Не то чтобы она не поверила (он говорил правду, судя по индикаторам приложения. Ну или искренне сам верил в то, что говорил); просто звучало слишком фантастично.

Те, кто растёт в русском сегменте, редко знают какие-то ещё языки: как правило, нет необходимости.

А тут мало того, что он непонятного откуда (повадки нездешние), так и в семье однозначно родной язык был русский (ну не арабский же! С таким лицом). Странный для среды типаж, вот. Девятый сектор, по большому счёту, ничего не объясняет.

Необычно. Потому что тілде он говорит лучше неё самой. Ну-у, или не лучше, но явно более бегло. Как будто не отвыкал.

Устанавливать его личность вглубину задача не стоит, но пусть массив лежит на будущее. Мало ли? Чем больше деталей, тем легче потом пробить.

— Три, сказал же. А что тебя так удивляет?

— Я впервые вижу откровенно русского блондина, который ухитрился выучить язык родителей моих родителей, как родной, — она впервые посмотрела на собеседника с любопытством.

Спросить про третий?

— Почему это «как»?! — он неожиданно обиделся. — До шести-семи лет механизмы усвоения второго, иностранного, по физиологии равны родному! Всё, что ты выучил до школы и в первом классе включительно, автоматически равно родным языкам!

— Хм.

— И ты что, хочешь сказать, ты лучше меня говоришь?! — он вдруг реально обиженно и саркастически сжал губы в тонкую полоску. — Ты, вон, даже слова подбираешь!

— Ты хорошо говоришь. Согласна, — неохотно признала она. — Я редко с кем общаюсь, отвыкла тут. А с чего ты взял, что до школы механизмы усвоения иностранного языка это как механизмом родного?

И этот вопрос не был принципиальным, но тоже интересно. По ответу на него можно многое понять косвенно. Опять же, в базе порыться.

— Это не я решил. Это диссертация Блэкстера по психолингвистике. Около пятнадцати лет исследований и более тысячи достоверно отслеживаемых детей.

— А это кто такой?

— Профессор. Заведующий кафедрой, где я учился и защищался. Психолингвистика.

Фигасе. Он учился в университете?!

Жанна, не отпуская его ладони, подняла её вверх и почесала нос тыльной частью своей:

— Билингвов знаю, — она неожиданно задумалась. — Хоть и мы с тобой. Трилингвов тоже знаю. Хм, интересно… Ладно, может ты и прав. Бывает, наверное.

— Лично я отлично знаю регион, где с трилингвов вообще всё только начинается! — заявил блондин. — А Блэкстер, если что, досчитал до четырёх языков у дошкольников — больше просто выборки не было.

— Какой выборки?

— Ну, в мире не так много людей, которые успевают выучить большее количество языков до школы. Так, чтобы это успели достоверно зафиксировать. Он и так по миру почти два десятка лет мотался, доказательную базу собирал.

— Что за регион, в котором с трилингвов только начинается? — перебила она бомжа.

Много деталей не бывает. Дьявол, он всегда в мелочах.

Фоминых произнёс название, которое ей ни о чём не говорило. Видя её реакцию, равнодушно пожал плечами:

— Ну, мир очень большой. Ты можешь всего и не знать.

— А какие там языки? — она решила зайти с другой стороны.

Информации лишней нет. Крупица за крупицей, из элементов рано или поздно собирается полный орнамент.

Лучше перебдеть, чем недоработать.

— Белуджи, дари, пашто.

— Не слыхала. Хотя и что-то знакомое. Как будто.

— Там, правда, иногда с грамотностью у этих трилингвов проблема, но то фигня, — он неожиданно увлёкся. — Главное — у них у всех реально три языка с детства на уровне родного. И больше бывает, и ничё — никто не считает чем-то из ряда вон выходящим. Как ты меня. Дело в языковой среде, вернее, в количестве таких сред. Чем их больше до школы, тем ты больше раз лингв. Я лично думаю, цифра потенциально не ограничена. Вопрос окружения.

— Спасибо за лекцию. — И правда, занятно.

Даже самой интересно. Местами.

— Слушай, хотел спросить. А как ты меня разыскала?

— Ты же сам только что рассказал, что два бумажных пакета на доставку поставил на траву, не доходя до машины.

— Да! Под куст.

— Я их нашла, когда внимательно осматривала место, где бросили машину. — На самом деле, не сама, но не говорить же всего. — На пакетах был адрес доставки.

— Ух ты. Потом?

— Отнесла по этому адресу, спросила, откуда оно.

— Они назвали адрес Николая?!

— Они показали электронную страницу, где делали заказ. Адрес не проблема, — и ведь до чего неловко, когда он реально не понимает, с кем разговаривает.

Не представляться же по полной.

— А потом?

Его любопытство было настолько наивным и простодушным, что она вдохнула и сказала, что думает:

— Клоповник за железной дверью. Пирожки из говна, колбаса из него же, плюс по мелочи. Тебя сразу сдали: кто ты, что в аптеке работаешь, тэдэ. С базами сошлось.

Интересно, что он сделает, если сейчас сказать ему, что некоторые семьи имеют службы безопасности покруче, чем сектора?

Потому что не ограничены бюджетами и работают в нескольких мирах, а не в огрызке одного. Ещё и не самого богатого.

— Нормальная там колбаса, мы её сами едим. — Вздохнул Фоминых. — Салфетки чистые, если что. Целлюлоза даже полезна, говорят… Получается, ты мои пакеты отнесла по адресу? — он вдруг напрягся на ровном месте.

— Ну да, — теперь уже она покосилась на их сжатые ладони. — А что?

Какие прикольные эмоции. Интересно, о чём он сейчас думает?

— Я думал, что на полторы штуки попал, — непосредственно пояснил бомж. — Меня же как вырубили, так и с концами.

— Бл*. Ты сейчас серьёзно? — Жанне на секунду показалось, что её и его глаза по ширине сравнялись.

— Да. Полторы штуки за два завтрака залог, триста единиц за доставку.

— Е*ать-копать, — со стеклянным взглядом не сдержалась она. — С этого надо было начинать, оказывается.

Вот деталь, которую прохлопала. И ведь говорил, а она слышала.

— Почему?

— Такого не подделаешь. Тыща восемьсот монет тебя реально беспокоят больше, чем… — Жанна прикусила язык и предусмотрительно не назвала ни семьи, ни название концерна.

— Нормальные деньги, — тип выпрямился, словно аристократ перед смердом. — Никогда не стес…

— Помню-помню! Фарси с непроизносимым именем!

— Слушай, я тебя попросить хотел, — он неожиданно замялся.

— Без проблем. Любая сумма в разумных пределах, — твёрдо сказала девушка и полезла за смартфоном. — Либо в почти разумных.

Его руку теперь можно было бросить абсолютно спокойно.

Какую бы цифру он сейчас ни назвал, оно того стоит.

Тип, который невольно содействует спасению Дарии, огребает при этом ножом в брюхо, цитирует какие-то допотопные папирусы и понятия не имеет, кто они такие — такой тип заслуживает бонуса.

Хотя одну оговорку сделать придётся:

— Смотри, я услышала о твоих проблемах с полицией, — параллельно она входила в онлайн банк. — Мы не будем вмешиваться. Надеюсь, ты понимаешь, почему. Но сумму назови. — Жанна подняла глаза. — Я тебе на биометрию перечислю, потом получишь.

В его взгляде мелькнуло что-то такое, что она поспешила добавить:

— Либо могу наличными, но это часа два будет! Впрочем, скажи сперва цифру.

— Да иди ты, — равнодушно выдал бомж.

Хренасе.

После чего он развернулся и пошёл в обратную сторону.

— Эй, ты чего? — ей внезапно стало неловко.

Она плюнула и в три шага его догнала, рывком разворачивая к себе:

— Что?!

— Ничего себе, ты здоровая, — его по инерции протащило на пару сантиметров.

— Полуторная тяжесть, росла при двойной. Чего надулся?!

— Я хотел спросить, как можно узнать, поправится ли твоя сестра.

— Упс. — Жанна резко сдулась и задумалась.

С одной стороны, понятно. Тип с тыщей и восемью сотнями единиц в качестве гонорара — ещё тот персонаж.

Говорит, что думает.

С другой, как тут объяснить поделикатнее? И ведь не промолчишь.

— А давай её съездим, проведаем? — Фоминых неверно истолковал заминку. — Я, когда Дарию осматривал, ни пульса, ни дыхания не видел. Рад, что она жива.

— У неё расширения хорошие, — на автомате пробормотала Жанна, продолжая мысленно решать нерешаемую задачу. — Её запрещённым вырубили, рассчитывали приступ изобразить. Нейросеть увела все процессы в фоновый режим.

— Так её могут спасти?!

— Да. Четыре часа не прошло. Менты, в принципе, почти сразу семье позвонили. Отец дроны послал, четверть часа и в клинике.

Чёрт. И вот что ему сейчас ответить на его предложение заявиться в больницу?!

— Ладно. Я понял. Удачи. — Он пронзительно посмотрел, развернулся и направился в сторону аптеки.

Как же неловко. И денег не предложишь, и кому рассказать: она только что проехалась бесплатно за счёт бомжа.

То, что Дарию вовремя обнаружили, справедливости ради, была чисто его заслуга.

Мог бы пройти мимо.

Ладно. Биометрия в системе есть, ребята качнут. Можно отправить денежку вечером.