Глава пятьдесят первая Возвращение

Спустя месяц после начала войны Сергей Костин пришел в хорошее расположение духа. Польшу удалось отстоять, а в Северной Германии захватить на время Вильгельмсхафен. Ценой невероятных усилий немцы его отбили, но базой флота он быть перестал: настолько большие разрушения нанесли бритты портовым сооружениям. Корабли же, включая «Бисмарк», «Тирпиц» и большинство подводных лодок, были взорваны и утоплены. На Балтике полными хозяевами стали английские и французские моряки. Подвоз железной руды в Германию из Швеции полностью прекратился, негде было брать и нефтепродукты.

Однако Гитлера спас новоявленный союзник, Советский Союз: в соответствии с договоренностями Сталин стал регулярно поставлять Германии (в основном, по Дунаю, а также через Босфор в Италию) и нефть и железную руду (из Кривого Рога) и зерно. Сергей боялся, что он пошлет войска в тыл Польше (тогда она неминуемо бы капитулировала), но ушлый грузин верно оценил ситуацию и от интервенции воздержался. При этом раскладе свою хлипкую независимость сохранили Литва, Латвия и Эстония, не были обижены и Румыния с Финляндией. Германия же слала в СССР различные станки и механизмы, а также продукты химической промышленности.

Война в воздухе велась с переменным успехом: то союзники удачно отбомбятся по Западной и Северной Германии, то немцы разрушат тот или иной город в Голландии, Бельгии и Дании (надеясь устрашить правительства этих стран и заставить их выйти из войны). Но в целом установился паритет, выгодный союзникам: США начала поставки своих самолетов в Британию и Францию, восполняя их потери. Немцы же могли рассчитывать только на свои авиазаводы.

Сергею стало ясно, что блицкрига у Гитлера не получилось, а в затяжной войне Германия неминуемо проиграет. Тем более что союзников у нее не оказалось: даже Италия в войну не вступила и вряд ли вступит, а в Венгрии, Румынии и Болгарии сейчас сильны антигерманские настроения. Вчера же поступило сообщение, что в Чехии вспыхнуло восстание и сегодня с утра туда из Польши вошла танковая дивизия из корпуса де Голля.

В приподнятом настроении Серж позвонил Маше и договорился о встрече в отеле «Савой». При выходе из своей квартиры он тотчас оказался в руках двух крепких молодчиков, одетых одинаково: серые плащи и шляпы.

— Серж Костен? — спросил один из них.

— Да. А вы из полиции? Или из Второго бюро? Имейте ввиду, я работаю в администрации президента и обладаю иммунитетом ко всякого рода задержаниям.

— Так это же отлично! — сказал второй. — Нас очень интересуют сведения, которыми ты можешь обладать.

На этот раз Сергей услышал явный акцент в речи агента, причем скорее всего немецкий. «Вот я их и дождался! — запоздало осознал он. — Знал ведь, что гости от Гитлера могут нагрянуть, но гнал эти мысли от себя. Мать тебя перемать!»

Тем временем незваные гости сноровисто затащили хозяина в его квартиру, привязали к стулу и сунули под нос экземпляр книги «Как это будет»:

— Ты написал эту галиматью?

Сергей подумал немного («Может поотпираться? А смысл? Все равно дознаются»), получил за это книжкой по лицу и сказал:

— Я. Что в ней вам не нравится?

— Все, — изрек первый собеседник, склонный к спартанской краткости, а второй, более многословный, добавил:

— Как все это пришло к тебе в голову? Или ты имел информаторов в нашем Оберкоммандо дер Вермахт?

— Просто я умею логически мыслить. Все, что в этой книге написано, мог сочинить любой здравомыслящий человек.

— Сочинить такое мог только шизофреник. Тем не менее в этой книжонке оказалось слишком много совпадений с нашими планами на войну. Без информаторов в штабах такое написать было нельзя. Выбирай: либо ты сам их назовешь, либо мы применим к тебе специальные методы допроса. И учти: мы пишем нашу беседу на диктофон.

— Если я назову Шелленберга, вы мне поверите?

— Что? Ты соображаешь, кого вздумал обвинять?

— С ним в связи был и Канарис. Вы считаете его гением разведки, а его давно поддели на крючок агенты Ми-6.

— А вот за это получи, камрад!

И жесткий удар достиг солнечного сплетения в теле Костина. Он тотчас согнулся и потерял способность дышать. Второй удар пришелся в левое ухо, третий удар — в правое.

Когда дыхание Сергея восстановилось, мучители снова и снова стали задавать ему вопросы про информаторов — и снова он называл только Канариса и Шелленберга.

— Кто же являлся к тебе от них? — спросил наконец психованный абверовец.

— Они контактировали с агентом Ми-6, а мне эту информацию слили по настоянию Черчилля.

— Что за агент? Как его имя?

— Вряд ли оно вам знакомо, но я назову: Бонд. Джеймс Бонд. Агент с правом на убийство.

— Как он выглядит?

— Как спортсмен и джентльмен лет тридцати пяти. Любого из вас он уделает голыми руками.

— Много ты о нас знаешь, попрыгунчик!

— А причем тут Черчилль? — спросил «спартанец».

— Мне удалось коротко с ним познакомиться.

— Да ты шустряк, я погляжу! — взвился «псих». — С Лебреном на короткой ноге, а теперь и с Черчиллем. А не хочешь ли познакомиться с нашим фюрером? Он таких как ты на раз раскалывает! Но пока колоть тебя будем мы!

И допрос с пристрастием продолжился. При этом спецы не били по лицу (уши не в счет), и Сергей решил, что его повезут, видимо, в рейх, к тому самому Канарису.

Вдруг раздался звонок в дверь, потом еще один, а еще через мгновенье из-за двери раздался голосок Маши (по-русски):

— Сергей, это я! Что случилось?

Спецы мгновенно зажали рот терпиле и сами замерли.

— Открой! Я слышала, как ты ходишь по квартире!

Рывком головы Сергей на мгновенье освободил рот и впился зубами в палец блокирующего «психа». Тот от неожиданности и боли взревел и отдернул руку, а Сергей закричал по-русски же:

— Беги, Маша! Я в руках у немцев!

Тотчас его горло перехватили две руки «спартанца», профессионально пережали сонные артерии, и Сергей вскоре потерял сознание. Однако перед этим он услышал топот «психа» и хлопок дверью.

Очнулся он, как ни странно, вовсе не в своей квартире, а на уличной скамье и не в октябре, а летом: судя по свежей листве — в июне! В следующее мгновенье он увидел католический собор и узнал его: Сен-Дени! Перед собором суетилась большая толпа китайских туристов с фотоаппаратами, что безотбойно свидетельствовало о переносе в 21 век. Вот только небоскреба за собором почему-то не было. Сергей встал на ноги (веревки с рук исчезли, но побои болели), остановил случайного француза и спросил:

— Какой сегодня день и год, мсье?

Француз дико на него посмотрел и сунулся было мимо, но Сергей крепко его перехватил и добавил:

— Меня сильно избили и возникла частичная амнезия. Скажите год….

— Сегодня 20 июня 2020 года, — сказал прохожий. — Теперь я могу идти?

— Да-да, конечно, — ответил Сергей и засмеялся.

г. Красноярск, 20 сентября 2020 г.

Загрузка...