Как стать девушкой вампира. Самоучитель для новичков.

Глава 3

— Нас ждет потрясающий год, — пообещала миссис Вильхельм. Она просто горела энтузиазмом, пуская по рядам список литературы для чтения (от Шекспира до Стокера). — Вы погрузитесь в мир эпических героев, любовных страстей и великих битв, и все это не покидая класса.

Распространение списка сопровождала волна вздохов: видимо, не многих вдохновила перспектива погрузиться в мир великих битв и любовных страстей. Мне список протянул мой мучитель, Фрэнк Дорманд, который плюхнулся на стул впереди меня, словно огромный обслюнявленный комок жеваной бумаги. Я пробежала глазами перечень книг. Ой, мамочки! «Айвенго»… «Моби Дик»… Да кому нужен «Моби Дик»?! А я-то надеялась, что в этом году у меня хватит времени на развлечения. «Дракула»?! Я вас умоляю… Что я терпеть не могу, так это детские сказки, в которых нет ни логики, ни здравого смысла. Может, мои родители и любители мистики, но только не я.

Посмотрев украдкой на Минди, я прочитала ужас в ее страдальческом взгляде. Она прошептала:

— Что за «Грозовой перевал»?

— Не знаю, — прошептала я в ответ. — Потом разберемся.

— И заполните, пожалуйста, схему рассадки, — продолжила миссис Вильхельм, расхаживая по классу. — Где вы сейчас сидите, там и будете сидеть весь год. Я вижу новые лица и хочу как можно быстрее всех запомнить.

Я вжалась в спинку стула. Просто замечательно: целый год предстоит выслушивать глупые злобные издевки Фрэнка Дорманда — всякий раз, как он обернется что-то мне передать. А позади меня уселась печально известная своей стервозностью Фейт Кросс, капитан чирлидеров. Меня угораздило оказаться между самыми противными учениками школы. Хорошо хоть Минди сидит в соседнем ряду. Я взглянула налево. О, Джейк тоже устроился неподалеку!.. Наши глаза встретились, и он широко улыбнулся. Думаю, могло быть хуже. Но ненамного.

Фрэнк швырнул схему класса мне на стол:

— Теперь твоя очередь, Крысена! — Это прозвище он дал мне еще в начальной школе. — Так себя и запиши.

Ну вот. Идиотские шуточки, как я и говорила. А впереди еще целый учебный год.

— По крайней мере, я пишу свое имя без ошибок, — прошипела я в ответ. — Придурок!

Дорманд одарил меня злющим взглядом и отвернулся, а я полезла в сумку за ручкой. Я попробовала написать свою фамилию, но оказалось, что чернила высохли — видимо, оттого, что целое лето ручка провалялась без колпачка. Я потрясла ее и попробовала еще раз. Безрезультатно.

Я повернулась было налево, хотела спросить у Джейка, не одолжит ли он мне ручку, но тут кто-то коснулся моего правого плеча. Этого еще не хватало… Я сделала вид, будто ничего не замечаю, однако до плеча снова дотронулись.

— Прошу прощения. Ты ищешь инструмент для письма? — произнес за моей спиной глубокий голос с необычным европейским акцентом.

Пришлось обернуться.

Ой…

Это был он — парень с автобусной остановки. Я не могла перепутать; странная одежда — длинный плащ, сапоги, — не говоря уже о внушительном росте. Вот только на этот раз незнакомец сидел на расстоянии вытянутой руки от меня, так близко, что я смогла заглянуть ему в глаза. Они были темными, почти черными, и в них светился холодный, пугающий ум.

У меня перехватило дыхание. Я окаменела.

Неужели он все это время был в классе? Если да, то почему я его не заметила?

Может, я его не заметила потому, что он сидел в стороне ото всех? Или потому, что воздух над его партой, казалось, потемнел, а лампочка над головой перегорела? Хотя нет, не в этом дело. Он сам словно источал тьму — не человек, а черная дыра!

— Так ты ищешь инструмент для письма? — повторил он вопрос, протянув длинную мускулистую руку с золотой ручкой. Не с обычной пластмассовой ручкой, какими пользуются все нормальные люди, а с ручкой из настоящего золота. Ее блеск говорил о немалой цене. Я замялась, и гримаса досады исказила тонкие черты моего нового одноклассника. — Это ручка. Ты же знаешь, как ей пользоваться?

Мне не понравился ни его сарказм, ни то, что он уже второй раз за день попадается на моем пути, так что я продолжала глупо на него смотреть. Фейт Кросс наклонилась и ущипнула меня за локоть. Больно.

— Просто напиши свое имя, ладно, Дженн?

— Эй! — Я потерла локоть. Наверное, будет синяк. Хотелось бы мне набраться храбрости и дать отпор Фейт: мало того, что щипается, так еще и мое имя перепутала. Впрочем, в прошлом году девушке, повздорившей с Фейт, пришлось уйти в другую школу — капитан чирлидеров умеет доставлять неприятности.

— Дженн, не тормози, — подстегнула меня Фейт.

— Ладно. — Я неохотно взяла ручку, предложенную незнакомцем. Наши пальцы соприкоснулись, и я ощутила дежавю, граничащее с предчувствием. Ничего подобного я никогда раньше не чувствовала… Как будто прошлое столкнулось с будущим.

Незнакомец улыбнулся, обнажив безупречные зубы, сверкающие, точно начищенное оружие. Над его головой на краткий миг вернулась к жизни лампочка, вспыхнув, словно молния.

Странно.

Я повернулась к парте и дрожащей рукой написала свое имя на схеме рассадки. Пугаться глупо: обычный старшеклассник, новенький. Может, живет где-то по соседству. Должно быть, он, как и я, дожидался автобуса, но опоздал. И неожиданное появление незнакомца на уроке литературы вовсе не причина для беспокойства.

Я посмотрела на Минди: что она думает?

Подруга явно ждала моего взгляда. И с широко раскрытыми глазами одними губами произнесла:

— Вот это красавчик!

Красавчик?!

— Ты с ума сошла, — прошептала я в ответ. Да, по правде сказать, парень неплохо выглядел, но его плащ, сапоги и способность появляться из ниоткуда внушали ужас.

— Закончишь ты или нет?? — проворчала Фейт позади меня.

— Держи. — Я протянула ей схему. Она вырвала листок из моей руки, порезав меня тонким, как лезвие, краем бумаги. — Ой!..

Я сунула кровоточащий палец в рот, чтобы унять боль, и ощутила на губах соленый вкус. Затем обернулась, протянув ручку хозяину, — чем быстрее я от нее избавлюсь, тем лучше.

— Вот. Спасибо.

Парень, умевший сгущать вокруг себя мрак, уставился на мои пальцы, и я заметила, что на дорогущую ручку попала кровь.

— Ох, извини. — У меня не было бумажной салфетки, и я вытерла ручку о джинсы.

Интересно, пятно отстирается?

Он не отрывал взгляда от моих пальцев — брезговал, наверное. Нет, в черных глазах читалось вовсе не отвращение…

Он медленно облизнул нижнюю губу.

Что за чертовщина?

«Можно перейти в другую школу, как та девчонка, что поцапалась с Фейт. Это выход. Еще не поздно…»

Схема рассадки вернулась к учительнице. Миссис Вильхельм пробежала глазами список имен, потом с улыбкой посмотрела куда-то позади меня:

— Давайте познакомимся с нашим студентом по обмену, Люциусом… — Она нахмурилась и посмотрела на листок: — Владеско. Я правильно произнесла?

Любой на его месте ответил бы утвердительно. Да кому какое дело до имен?

Но моему преследователю явно было не все равно.

— Нет, — ответил он. — Неправильно.

Я услышала звук шагов по линолеуму, и надо мной нависла тень. Вновь странное ощущение — не то мурашки по коже, не то волосы дыбом…

Миссис Вильхельм встревожено рассматривала идущего к ней высокого юношу в черном бархатном плаще. Она предостерегающе воздела палец, собираясь отправить нарушителя спокойствия на место, но странный новичок прошел мимо нее, взял маркер, с уверенным видом снял с него колпачок и летящим почерком написал на доске: «Владеску».

— Меня зовут Люциус Владеску, — заявил он, указывая на доску. — Вла-дес-ку. Ударение на второй слог.

Заложив руки за спину, Люциус начал расхаживать перед доской, словно учитель. Он по очереди посмотрел в глаза каждому из нас, как будто оценивая. Похоже, для него мы представляли жалкое зрелище.

— Имя Владеску очень уважаемо в Восточной Европе, — лекторским тоном продолжат он. — Это благородное имя. — Он остановился и посмотрел мне в глаза: — Королевское имя.

Что за чушь?

— Неужели вам оно ни о чем не говорит? — Люциус не обращался ни к кому в отдельности, но его глаза не отрывались от моего лица.

Боже, да у него глаза, словно черные дыры…

Я вздрогнула и посмотрела на Минди, которая, по всей видимости, слушала новичка с увлечением и не заметила моей реакции. Она сидела словно завороженная. Все остальные тоже. Никто не шевелился, не перешептывался, не черкал каракули.

Вопреки своей воле я вновь взглянула на юношу, привлекшего всеобщее внимание на уроке литературы. На него было почти невозможно не смотреть. Люциус Владеску выглядел слишком экзотично для Лебанона, штат Пенсильвания, за то вполне тянул на роль модели со страниц «Космополитена»: стройный и мускулистый, как атлет, длинные иссиня-черные волосы, высокие скулы, прямой нос, волевая челюсть… А глаза…

Кстати, почему он с меня глаз не сводит?

— Может, расскажешь о себе еще что-нибудь? — спросила миссис Вильхельм.

Люциус Владеску повернулся к ней и закрыл маркер колпачком:

— Нет, знаете ли.

Его ответ прозвучал не грубо, но и не почтительно. Он говорил с миссис Вильхельм как равный.

— Нам всем интересно послушать о твоем происхождении, — продолжила миссис Вильхельм. — Мне, например, очень интересно.

Люциус Владеску снова перевел взгляд на меня:

— Вы узнаете обо мне больше, когда придет время. — В его голосе послышалось раздражение, и я не могла понять почему. Но я снова испугалась. — Это я обещаю, — добавил он, пристально глядя мне в глаза. — Обещаю.

Его обещание прозвучало, как угроза.