Как сварить хорошее зелье

Глава 1. Преследование неудач

— Корень дуба, лист боеголова, — тихо бормотала себе под нос, засовывая озвученные ингредиенты в мирно побулькивающее зелье в эмалированном котелке грязно-зеленого цвета. Сверилась со своими записями, делая пометки о добавленном, не переставая другой рукой помешивать вязкое варево. Так, достаточно! Убавила огонь в горелке и постучала деревянной ложкой по краю посудины, стряхивая капли. Пора добавлять основной ингредиент — лист страстоцвета! Взволнованно прикусила губу — лишь бы все получилось!

— Лани, ты там еще долго? — тихо прошипела моя лучшая подруга, заглядывая в учебную лабораторию, где я сейчас ставила величайший в своей жизни эксперимент! — Мне показалось, что в конце коридора кто-то идет. Я слышала шаги! — Она нервно почесала нос и чихнула.

— Тише, — шикнула на нее. — Еще пять минут!

Восторженно потянулась за тряпичным свертком, лежащим у меня в кармане платья, и с трепетом развернула. Пальцы дрожали от волнения, сердце колотилось где-то в горле от переполняющей меня радости. Невероятно! Я три года за ним гонялась!

Чтобы его заполучить, пришлось жутко изворачиваться — отец не одобряет моего увлечения зельеварением и в жизни бы не дал денег на столь опасный ингредиент, а в учебных лабораториях его и подавно не сыщешь. Пришлось почти полтора года тишком копить деньги, экономя на тканях и булавках для моих платьев. А уж чего только стоило уговорить папеньку разрешить мне самой их покупать — тоже не передать словами! Но, наконец, заветный ингредиенту меня и пора добавить его в зелье! Надеюсь, в этот раз все получится!

— Лани, сюда кто-то идет! Лани! — испуганно воскликнула подруга, словно укушенный в попу шершень, залетая в лабораторию и круглыми глазами глядя на мой котелок, в котором на медленном огне томилась основа для зелья.

— Еще три минуты, — пробормотала, быстрым движением убирая волосы от лица и сноровисто подцепляя крошечный листик специальным пинцетом.

— Быстрее! — взвизгнула Бриана и нервно покосилась на дверь.

— Почти, — выцепила черешок листика, убрав ненужную мякоть, на мгновение опалила его в огне. Вот! Вот оно!

Быстро бросила его в основу, с восторгом следя за результатом и чуть повышая интенсивность огня. Задержала дыхание, надеясь, что хоть в этот раз у меня все получится. Ну должно же мне хоть когда-то повезти!

Сначала зелье оставалось все того же, темно-зеленого цвета, а потом… С энтузиазмом и любопытством проследила, как оно наливается красным. Схватила блокнот, желая записать наблюдения.

— Лани! — вдруг громко взвизгнула подруга и…

Резкая удушающая вонь, хлопок и звон битого стекла. Дым, вдруг поваливший от котелка, густо заклубился и душным облаком мгновенно заполонил все помещение. Закашлялась вслед за подругой. Лицо опалило огнем, а в руку впилось что-то острое. Где-то рядом со мной болезненно крикнула Бри, и нас отнесло ближе к стене. Больно ударилась затылком о каменную кладку. Точно шишак будет! Мой блокнот улетел куда-то в сторону.

Нет! Там же записи за последние пять лет! Тут же забыла о возможном порезе и боли. Попыталась было дотянуться до кожаной потертой обложки в двух локтях от меня, с кряхтением вставая на колени, как воздух вдруг сотряс зычный возглас нашего грозного ректора.

— М-е-л-а-н-и-я! — Барабанные перепонки болезненно завибрировали, но выдержали. Ух и до чего он громогласный!

Вздрогнула, прокашлялась, но таки сделала последний рывок до блокнота, как великую драгоценность прижимая его к своей груди, и только потом невозмутимо подняла взгляд наверх, прямо в лицо разъяренному дракону.

Ух и влетит же мне теперь! Но вслух лишь сказала:

— Доброй ночи, господин ректор. Не ожидала вас здесь увидеть.

— Мелания, — прошипел мужчина, от бешенства находясь уже на грани оборота На его щеках и руках начали проступать черные блестящие чешуйки, а зрачок принял вертикальный вид.

Крепче сжала кожаную обложку и упрямо свела брови. Отряхивая платье от копоти и пыли одной рукой, другой прижимая к себе свою драгоценную ношу, попыталась встать.

— Я вас слушаю господин ректор. — Посмотрев по сторонам, убедилась, что с подругой тоже все в порядке, она уже самостоятельно встала и приводит себя в порядок, снова перевела взгляд на мужчину.

Но лабораторию знатно разнесло, да. Шторы, некогда висевшие на потолочных карнизах, превратились в половые и непригодные больше ни для какого использования тряпки, стеклянная посуда полопалась, шкафы с редкими зельями, сделанными учениками, покосились, растеряв добрую часть своего имущества, ну а окна… Окон больше нет, это да. Шмыгнула носом, стирая с кончика копоть. Славное зельице вышло! Пальцы мгновенно зачесались записать результаты реакции в блокнот, и я даже было уже потянулась к перу, чудом уцелевшему от взрыва, но… взгляд снова наткнулся на разъяренного мужчину. Чуть было не присела в придворном реверансе от страха. Он был не просто разъярен — он был в бешенстве!

Икнула, мгновенно выпуская перо из пальцев и вновь вставая ровно, захлопнув блокнот, по многолетней привычке уже открытый на чистой странице.

— Вы ничего не хотите сказать мне, адептка Фави? — Его и без того жуткий взгляд пробрал прямо до костей. Поежилась под столь пристальным взором. Открыла было рот оправдаться, но снова его закрыла. Ну вот что я ему скажу? Что протащила запрещенное в нашей империи растение в академию только для того, чтобы попытаться сварить зелье? Нет, такое, наверное, лучше не говорить. Так что я просто взяла пример с Брианы и низко опустила голову, взглянув себе под ноги.

О! А это что такое? Заинтересованно наклонилась, пальцами дотрагиваясь до красной слизи, в которую превратилось мое зелье. Восторг затопил всю мою сущность с головой. Такого у меня еще не получалось! Перекатила жидкость между пальцами, пытаясь как можно более точно запомнить ее консистенцию, чтобы потом записать это все на бумагу. Понюхала. Фу! Ну и вонь! Смачно чихнула.

— Вы его еще лизните, адептка! — язвительно прошипел кто-то мужским голосом надо мной.

Вздрогнула, снова вспоминая про ректора и разгромленную аудиторию. Подняла взгляд. И вот надо же было так влипнуть.

— Простите, господин ректор. — Покаянно опустила голову, разгибаясь, убирая руку за спину и пытаясь определить вязкость навскидку. Мне срочно надо к себе в комнату, чтобы все проверить! А вдруг я таки смогла получить ожидаемое свойство!

Мужчина обреченно застонал и грозно рыкнул, выпуская изо рта струйку сизого дыма. Да, неплохо я его довела. В дракона он при мне еще не пытался обратиться.

— Ко мне в кабинет! Обе! И пока идем, желаю вам хорошенько подумать над ответом на вопрос, что вы тут делали! — прорычал он, громко цокнул металлическими набойками на каблуках, шумно развернулся и поспешил выйти из провонявшего помещения.

— Идем скорее! — Наконец отлепившаяся от стены подруга резко схватила меня за руку и поволокла за ним, так и не дав собрать с пола полученные образцы. — Потом все возьмешь! — прошипела она не хуже гадюки, отбирая у меня и перо, и чернильницу-непроливайку, всюду и везде таскаемые с собой для таких случаев.

— Потом здесь приберут! — горестно завыла я, жалея, что не успела ни записать, ни провести первичные тесты.

— У тебя волосы синие, — вдруг хихикнула она, оценивая мою внешность. — И бровей нет, должно быть сгорели.

Печально вздохнула, тоскливо оглядываясь на удаляющуюся дверь. Опять не дали нормально опыт провести! И вот вечно так!

— Мелания, — встряхнула меня подруга, — не отставай! — Она указала мне на чуть было не скрывшуюся за крутым поворотом вдалеке от нас спину ректора. — И вообще, что ты скажешь отцу? Ты подумала?

Не менее горестно вздохнула. Да, это определенно проблема. Хлюпнула носом, представляя, какую он закатит истерику по столь мелкому поводу. Ну подумаешь, лабораторию разнесла. Всего одну же! В прошлый раз полкрыла, кажется, не стало, а тут одна жалкая аудитория…

— Не знаю, — поморщилась, припуская вслед за подругой, наконец отпустившей мою руку, и пытаясь хотя бы частично привести себя в порядок и погасить тлеющий кусок ткани на платье.

— А мне отец голову точно снесет, — вздохнула Бри, ловким движением вытаскивая откуда-то из корсета белоснежный платок и подавая мне. Сама она уже давно поправила складки платья, чтобы не было видно подпалин и выглядела безупречно. Ну если не считать небольшого пятна сажи на щеке и порванного подола платья.

Лизнув край платка, начала оттирать лоб и щеки. Пальцы, к сожалению, тоже пришлось отмыть от получившегося зелья. Ну, может, хоть этот платок потом удастся исследовать на остаточные явления? Загоревшись новой идеей и прикидывая, в каких растворах его можно было бы замочить, чтобы получить более точные результаты, не заметила, как пришли к кабинету.

Убирая драгоценную тряпицу в специальный кармашек в корсете, тоскливо глянула на покосившуюся табличку с именем ректора-дракона: «О. Винсент Девьер». Вот сейчас и начнется…

Кабинет ректора привычно встретил теплым треском огня в камине и пряным запахом ели, произрастающей на северных горных склонах нашей империи. Ее запах я ни с чем не спутаю. На полевой практике в прошлом году лично на макушку лазила за ценными шишками. Нежный, терпкий и вместе с тем чуть кисловатый аромат.

Уныло посмотрела по сторонам, отмечая, что за время моего отсутствия всего-то в две недели ничего нового тут не появилось. Все тот же величественный дубовый стол в центре кабинета, заваленный бумагами и личными делами адептов, брошенный посреди чистых листов магический стилус, с первого дня вызывающий у меня лишь белую зависть — таскаться с чернильницей и пером все время жутко неудобно, но что поделать. На такой стилус незаметно накопить не получится, не так много у меня карманных денег Зеленые стены, приятно ласкающие взгляд, темная мебель и большая картина с пейзажем гор и лесов в раме за спиной ректора, усаживающегося на свое законное место за столом.

Еще раз шмыгнула носом и убрала руку с блокнотом за спину. Опустила взгляд себе на ноги, в который раз сожалея, что нельзя снять обувь и зарыться пальцами в даже на вид чудесный мягкий ковер тепло-бежевого оттенка. Это будет неприлично. Печально вздохнула.

— Итак, адептка Фави и адептка Шлери. Мы снова с вами встретились, — строгим голосом начал свою речь мужчина. В его бархатном, приятном на слух голосе грозно перекатывались рычащие нотки. Тихо засопела, понимая, что это только начало. — Вас, Мелания, я даже спрашивать не буду, что вы там делали, но вас-то, Бриана, как туда занесло, да еще и посреди учебной ночи, когда завтра рано вставать на занятия?

Бри шмыгнула носом рядом со мной и жалостливо подняла взгляд на ректора. Манипулировать мужчинами она умеет лучше всего, так что я даже не сомневалась, что она выкрутится, а вот я… а вот мне точно достанется сполна. Тем более то крыло только-только отстроили после моего прошлого разрушения.

— Я всего лишь хотела помочь подруге. — Первая кристально чистая слеза сорвалась с ее ресниц немым укором ректору, падая на подол испачканного платья.

Мужчина сглотнул. Да, женских слез не все терпят, это я уже успела уяснить, наблюдая, как действует подруга. Она не впервые так делает. Жаль только, что я из себя так по заказу выдавить слезу не могу, но на всякий случай тоже хлюпнула носом — вдруг прокатит.

Ректор тяжело вздохнул, словно его целый день заставляли таскать неподъемные глыбы драгоценного редкого дамаского мрамора и он безмерно устал. Но все же поднимать голову, чтобы посмотреть, чего он там так вздыхает, не стала, я лучше так.

— Идите к себе, адептка Шлери. Все с вами понятно. Выпишу вам наряд на кухню, раз так рветесь всем помогать.

Бри счастливо выдохнула и часто-часто закивала головой, радостно улыбаясь. Завидую. Мне бы так легко отделаться. Даже ее родителям не сообщили!

Я было уже собиралась смыться вместе с подругой под шумок, но меня грозно окликнули:

— А вас, Мелания, я попрошу остаться!

Разочарованно выдохнула. Не удалось сбежать. Быстро протянула подруге свой блокнот, зная, что она доставит его до нашей комнаты в лучшем виде. Целее по крайней мере точно будет, чем в кабинете у ректора.

Потупила взор, снова утыкаясь взглядом в пушистый ковер. Какое-то время в кабинете стояла мрачная, оглушающая тишина. Я молчала. Выводить из себя ректора еще больше жутко не хотелось, так что я просто аккуратно скинула туфли и блаженно зарылась пальцами ног в приятную мягкость. Да… А этот ковер еще лучше, чем даже я себе представляла!

Должно быть, блаженство, испытываемое мной при соприкосновении голой кожи с ворсом ковра, отразилось на лице, так как спустя какое-то время ректор все же язвительно процедил:

— И как? Нравится вам ковер?

Довольно кивнула.

— Да, замечательный! — восторженно произнесла и подняла глаза к дракону. Ой! Снова шмыгнула носом и побледнела. Его тяжелый немигающий взгляд не предвещал мне ничего хорошего. Да еще этот измененный зрачок, свидетельствующий о лютом бешенстве. Опустила глаза — но до чего мягкий все же ковер! Наверное, стоит просто баснословно, как и вожделенный стилус. С сожалением залезла обратно в обувь.

— Вы просто поразительный образец рассеянности, адептка Фави, — припечатал мужчина. — Расскажете мне, чем же таким чудесным вы разнесли мою академию в этот раз?

Уже было восторженно вскинулась, готовая поделиться результатами эксперимента, но потом снова вспомнила про страстоцвет. Досадливо поморщилась. Нет, лучше молчать.

— И что же вы молчите, адептка? Не делитесь своими открытиями? Опять протащили на территорию какой-то запрещенный ингредиент? Что было в этот раз? — сложил руки на столешницу ректор Девьер, явно готовый внимать мне, но я упрямо молчала.

Ни за что не сознаюсь! Пусть хоть пытает! Поджала губы, отворачиваясь и сверля взглядом высокий стеллаж с книгами, перечитывая снова и снова уже зазубренные назубок названия: «Энциклопедия трав», «Лекарские отвары», «Магия стихий», «Особенности полетов на драконе»…

— Давайте я вам помогу, — елейным, но оттого не менее язвительным голосом продолжил мужчина. — Вместе подумаем, что могло бы вызвать такую реакцию, или мне перечислить? — Я молчала. — Значит, перечислим! Итак. Чешуя зеленой вьеры, корень златодуба, стебель росины, лист страстоцвета… — Мое лицо дрогнуло. Мужчина закашлялся. — Адептка! — удивленно, но вместе с тем и как-то подозрительно восхищенно воскликнул дракон. — Вы протащили в мою академию лист страстоцвета?!

Сморщилась, но промолчала. Ничем хорошим это для меня не кончится.

— Я даже спрашивать не буду, как вам это удалось, — неожиданно открестился мужчина, — просто вызову вашего отца, и пусть он с вами разбирается! — Ректор взял чистую бумагу со стола и что-то быстро черканул на ней стилусом. С вожделением проследила за его движениями, завидуя ровным строчкам без клякс и размазни. Миг — и бумага исчезла в почтампе, стоящем прямо на столе рядом, должном доставить послание моему отцу в считаные мгновения. Да еще и среди ночи…

Зная папочку и близость нашего дома к академии, я не сомневалась, что он будет тут максимум через полчаса. Ну я и влипла!

Как и ожидала, ор был знатный.

— Я пятый раз уже в академии, Мелания! Пятый! — вопил отец, не прекращая распекать меня на все лады под одобрительным взглядом виновника торжества — ректора Столичной академии магии Винсента Девьера. — И все пять раз меня вызывают только потому, что ты что-то разнесла!

Виновато опустила взгляд, прекрасно понимая, что да, надо было чуть осторожнее. Наверное, добавить не весь черенокстрастоцвета, а только частичку.

— Мелания! Да сколько же можно?! — возмущался папенька, меряя ректорский кабинет шагами, приминая великолепный ворс ковра. С сожалением выдохнула. Я бы вообще по такому не ходила! Только лежала! А тут… — Я уже устал вскакивать посреди ночи и переживать о том, выживешь ли ты во время очередного эксперимента или нет!

Удивленно вскинулась.

— Но на мне же защита! Ты сам попросил придворного мага ее поставить! Ничего со мной не может случиться!

Папенька, поняв, что начал давить не в то место, резко замолчал и поморщился.

— Да я уже сто раз пожалел, что поставил ее на тебя. Возможно, ты была бы более осторожна, если бы ее не было, и обошлось бы без таких разрушений! Пятый раз, Мелания! — снова завел он старую пластинку.

— Но в этот раз даже стены не пострадали! — попыталась оправдаться.

Отец взвыл.

— Зато ты пострадала! Посмотри на себя! — повернул он меня к высокому зеркалу, находящемуся в дальнем углу кабинета. — Синие волосы, платье все подпалинах, а это что? — обеспокоенно нахмурился папенька. — Мелания, это кровь! — Мне указали на уже практически совсем не болящую руку.

Пожала плечами. Подумаешь.

— Должно быть, осколок попал.

Достала из высокой прически хитро заколотый пинцет и под неодобрительными взглядами мужчин вытащила крошечный осколок. Обработала рану всегда носимым с собой зельем, усиливающим заживление.

— Зря я позволил тебе самой заказывать платья у модистки, — прокомментировал отец, увидев, сколько дополнительных карманов у меня имеется. Ректор же тихо что-то там хрюкнул себе в кулак. Он что, ржет надо мной? Удивленно моргнула, совершенно не понимая, что тут может быть смешного. — А ну вытаскивай все! — Грозный рык заставил мои плечи дрогнуть.

Обиженно насупилась, снова переключая все внимание на отца.

— Не буду! — Сложила руки на груди и нахмурилась.

— Вытаскивай, я сказал! — поистине громко закричал он, зло сужая глаза. В его голосе тихим обещанием расправы проскользнула угроза.

Тихо фыркнула, но с таким отцом лучше действительно не шутить, так что подошла к ректорскому столу и начала аккуратно ставить на него скляночки и флакончики, пинцеты, маленькие горелки, сушеные травы.

По мере возрастания самых необходимых вещей на столе ректора глаза отца почему-то становились все несчастнее и несчастнее, а улыбка ректора все шире и шире. Наконец, когда я, обиженно поджав губы, выложила последний ингредиент для простейшего сонного зелья, ректор не выдержал:

— Я сочувствую вам, мистер Фави, но все равно должен сообщить. — Он величественно встал из-за стола, все же скрывая улыбку и становясь снова серьезным. С сожалением проследила за тем, как его подъем всколыхнул бумаги на столе и магический стилус покатился, с тихим стуком падая на пол. А я бы такое сокровище холила и лелеяла! — За этот год мы уже исчерпали все резервы по восстановлению стен академии после вашей… деятельной дочери, так что, если до конца года она разнесет еще что-нибудь — хоть самую малость! — я переведу ее на домашнее обучение, и это уже будет ваша головная боль!

Отец покачал головой, принимая сказанное к сведению, а я возмущенно вскинулась. Как на домашнее?! А как же практический класс профессора Норы по зельеварению, а как летняя полевая практика на южные поля за брустянкой?! Это нечестно! Укоризненно посмотрела на ректора. Он не может со мной так поступить! Я же лучшая ученица на потоке! Уже собиралась возразить, когда меня перебил папочка.

— Значит, так, Мелания, — сурово сдвинул брови отец. Ой! А вот это уже совсем ничего хорошего! Закусила губу, снова нахмурившись. — Я долго это терпел, но больше не намерен. Если ты еще хоть что-то сломаешь, разнесешь, испортишь или сделаешь неправильно, так, что меня снова вызовут в этот кабинет, я выдам тебя замуж!

— Что? — Округлила глаза, изумленно глядя на папу. Это жестоко! Я даже выронила из рук зелье заживления, только что тихонько стащенное обратно со стола ректора, пока мужчины были заняты выяснением отношений. Его же варить часов десять снова надо!

Бутылек мягко приземлился на пушистый ковер, впрочем не создав лишнего шума и не выдав меня.

— Да! Я выдам тебя замуж, и пусть уже твой муж там разбирается с твоими причудами! А может, он и вовсе запретит тебе этим заниматься! Мне надоело просыпаться в холодном поту только потому, что пришел очередной вызов из академии. И подумай о матери! Что она сейчас чувствует, когда я сломя голову убежал от нее прямо посреди ночи!

На глазах выступила влага. Я не хочу! Я не хочу замуж! Я хочу заниматься наукой, а не сидеть дома и готовить мужу обеды и ужины или следить за поместьем! Я хочу добиться признания, провести целый ряд экспериментов, написать книгу о своих опытах, приготовить хорошее зелье, о котором будут потом вспоминать последователи, да много всего! Но вина перед мамой все же тоже кольнула сердце. Папа прав, она всегда очень сильно переживает за меня в такие моменты. Но как они не понимают? Как они могут не понимать?! Зелья — это же вся моя жизнь!

— Ты не можешь так со мной поступить! — крикнула, зло сжимая руки в кулаки. — Я не хочу замуж!

— Могу и поступлю! — упрямо сверкнул глазами отец и еще более грозно сдвинул брови. — Сегодня же обращусь к императору с вопросом о твоем браке и поиске лучшей кандидатуры!

— Ты… ты… — не нашлась что сказать, размазывая слезы по лицу, пачкая щеки и пальцы в так и не отмытой саже. Как они могут?

— Можете идти, адептка Фави! — резко, зло оборвал меня ректор, не давая моей истерике разрастись во что-то большее. — Мы предупредили вас, а там… сами решайте.

Уже взаправду шмыгнула носом и стрелой вылетела из ректорского кабинета, сломя голову несясь по темным ночным коридорам. Даже свои вещи, оставленные на дубовом столе, забрать забыла. И зелье заживления…

Сердце тихо и отчаянно стонало от обиды и несправедливости. Я не хочу! Я не хочу замуж! Как они могут этого не понимать?! Все! С этого момента я буду очень-очень осторожна! И… печально вздохнула. Так и быть, отменю свой совместный эксперимент с Гердом, назначенный на следующую неделю. Хотя… представила, как он посмеется надо мной и возьмет другого напарника, который запорет все с самого начала. Нет! Я просто буду невероятно осторожна! И просчитаю все возможные реакции заранее!

Кивнула сама себе, все же стирая подолом и так уже испорченного платья копоть с лица. Прямо сейчас пойду и займусь расчетами! Ничто не может испортить мой триумф, когда у нас все получится! И отец поймет, как был неправ, когда запрещал мне заниматься зельеварением!