Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 4

Глава шестая

В детстве родители водили меня в зеркальный лабиринт лишь однажды, и нельзя сказать, что я хорошо запомнил, при каких обстоятельствах. Кажется, мне было пять или шесть, и тот парк аттракционов приехал в город на время: разложиться на пару месяцев, собрать деньги со всех желающих и отправиться дальше. Вымирающая в наши дни схема. Аттракционы при таком подходе должны быть компактными, дешёвыми и не слишком сложными, что само по себе снижало интерес посетителей.

Зато у них был тот самый зеркальный лабиринт — который несколько лет снился мне в кошмарах.

Скорее всего павильон с зеркалами задумывался как «комната смеха», но результат вышел противоположным — по крайней мере, для детей. Если взрослые нет-нет, да издавали смешки, глядя на искривлённые отражения, то меня они наполняли суеверным ужасом. А хуже всего было то, что я очень скоро в этом лабиринте потерялся, и меня нашли только спустя полчаса, усталого и зарёванного. Родители долго не могли понять, как могли меня упустить — снаружи павильон казался совсем скромным. Но зеркалам в принципе свойственно искажать восприятие пространства, даже если они не кривые.

И вот теперь, рухнув с хрен знает какой высоты, я встал и обнаружил себя в центре старого детского кошмара. С тем исключением, что в роли зеркал здесь выступали двухметровые вертикальные пластины колдовского льда.

Мало мне было магических зеркал Полуночи с двойниками внутри. С теми я хотя бы наловчился…

— Альжалид! — рявкнул я, медленно оглядываясь по сторонам. — Ты знаешь, что это бесполезно! Прекращай свои фокусы!

Десятки, сотни искривлённых отражений безобразно распахнули рты, издеваясь над моим гневом. Мой голос эхом отразился от стен и вернулся назад, столь же искажённый, как и образа в ледяных зеркалах. Я говорил правду, я был сильнее её и в кои-то веки мог быть уверен в своих словах, но здесь это не имело значения. Всё это место создавалось для того, чтобы запутать, вывести из себя и в итоге ослабить более могущественного врага, чем сама марид. Вероятнее всего она ставила эту ловушку на Фахара, но пришлось использовать на мне.

Дракончиков рядом не было, и я не слышал их характерных звуков нигде поблизости. За Аву и Яна не стоило сильно переживать — им Альжалид в принципе не могла никак навредить. Даже если я погибну, спустя сутки дети Эргалис расчистят себе дорогу наружу башни и спланируют в безопасность. Но всё-таки, было бы неплохо научить малышей, что их воспитатель умеет не только выводить их на прогулку, но и с этой прогулки возвращать.

Так. С чего бы начать?

На пробу я без размаха пнул ближайшее «зеркало», приложив малую толику силы «Зверя». Ледяная поверхность колыхнулась, словно я потревожил водную гладь, и слегка изменила форму. До пинка отражение показывало меня с большой головой и тощим телом, сейчас — с крохотной головой и телом гориллы. Я фыркнул, рассматривая зеркальную карикатуру. Карикатура тоже фыркнула и отвесила мне пинок в ответ. Не буквальный, а что-то вроде силовой волны, достаточно мощной, чтоб отбросить меня метра на полтора назад. Ещё чуть-чуть — и я бы врезался в зеркало сзади, а затем моей тушкой как следует бы поиграли в пинг-понг. Спасибо магическому сопротивлению от жаркого Кулины за эти оставшиеся сантиметры.

Два — ноль в пользу магии. Пора бы собраться и начать сравнивать счёт.

Только вот какие правила текущей игры? Возьмём за факт, что ледяные зеркала не разбить — будет отдача. Касаться их, скорее всего, тоже не рекомендуется. Пол — безупречные каменные плиты, основа Полуночи, простыми методами не разломать. Потолок…

Я задрал глаза, чтобы убедиться — потолок представлял из себя одно большое зеркало. Кто бы, блин, сомневался?

Медленно, очень медленно и осторожно я двинулся вдоль рядов зеркал. Те продолжали издеваться, кривляться и изображать меня в дурном свете. К слову о свете — тот исходил отовсюду и ниоткуда, позволяя в деталях рассмотреть обширный зал, где ничто не отбрасывало теней. Точнее, тот промежуток зала, который виднелся между потолком и верхними кромками ледяных пластин. Как бы улучшить обзор? Сперва я подумал подпрыгнуть, но в итоге решил попробовать другой вариант. «Метаморф» вытянул мою шею — не до длины жирафьей, просто достаточно, чтобы заглянуть за край.

Ничего, кроме бесконечных рядов зеркал, отражающихся в таких же бесконечных рядах. При желании через один ряд можно было перепрыгнуть — главное, не задеть ничего по приземлению, но зачем?

«Вуаль» принесла некоторое облегчение, заставив исчезнуть мерзкие карикатурные отражения. Увы, ситуацию это никак не изменило. Ледяные зеркала не обратились в порталы, на потолке или стенах не открылось потайного прохода. Мои способности подходили к концу, а зеркальному лабиринту было хоть бы хны. Всегда оставался вариант попробовать тряхнуть башню «Травой, что крушит камни», но так можно и без башни остаться. Во всех смыслах слова.

Это место побеждало одним своим существованием, просто заперев меня внутри и захлопнув крышку. Альжалид наверняка прямо сейчас смотрит на меня откуда-то над потолком и ухохатывается с безуспешных попыток выбраться.

Или же… не смотрит?

Усевшись на полу по-турецки, я вспомнил наш недавний бой — шаг за шагом, секунда за секундой. Что-то меня в нём смущало, что-то не сходилось. Альжалид нанесла первый удар, хорошо зная, что в столкновении «лоб в лоб» её шансы против хозяина Полуночи и двух молодых драконов — мизерные. Даже за счёт эффекта неожиданности и изобретательной магии. И действительно, не прошло и пяти минут, как марид была вынуждена применить козырь в рукаве — скинуть меня в это жуткое место.

Почему она не сделала этого сразу?

Несмотря на мастерское использование ледяных двойников, она рисковала, конкретно рисковала. Я бы мог вовсе не подрываться в ближний бой, а сразу начать палить из Райнигуна, как в стычке с Фахаром. У меня сложилась привычка называть осквернённых слуг Полуночи «боссами», используя терминологию из видеоигр. Но у «боссов» в играх было прописанное, заскриптованное поведение, а у существ в замке — нет, за исключением самых безмозглых иссохших. Альжалид начала бой, рискуя жизнью, и лишь под конец применила самый мощный приём. Ещё раз — почему?

Она сглупила? Полагала, что легко победит? Очень маловероятно. Грозная леди-джинн была той ещё стервой, но никак не дурой.

Она творила это заклинание весь бой, или же копила на него энергию? По всему казалось, что каждый её жест относился к другим атакам, граду осколков, двойникам и призыву скорпиона-переростка. Я слабо разбирался в местной магии, но что-то подсказывало, что даже с подготовкой подобные спеллы требуют уйму сил и концентрации. Нет, она честно колдовала весь бой, а вот её финальный трюк реализовался мгновенно и без затрат — как если дёрнуть за нужный рычаг.

Она берегла коронный приём на Фахара, не хотела тратить на меня? В целом не исключено, но…

Глубоко вздохнув, не выходя из-под «Вуали», я погрузился во тьму «дальнего зова». Библиотека вокруг оставалась того же густого серого цвета, не очищенная до конца. Где-то выше меня трепетал огонёк души Литы, к счастью не погасший под толщей льда. Я знал, что Альжалид не могла убить её намеренно, но случайности никто не отменял. Возможно, при предельной концентрации, я бы смог ощутить присутствие Авы и Яна…

Нет, я и так был уверен, что с ними всё в порядке. Надо сфокусироваться на другой задаче. Разглядеть сгусток темноты в море мрака, почувствовать своего врага. Мне требовалась самая малость чтобы подтвердить теорию…

Посреди абсолютной тишины, на границе «дальнего зова» и реальности раздался еле слышный перезвон, какой могла бы издавать одежда из переплетения серебряных украшений. Я ухватил его, настроился на этот звук и больше не отпускал. Попалась.

Альжалид не могла упиваться победой в безопасном месте, поскольку она была заперта здесь, со мной. Она боялась этого и потому не хотела применять сходу такой мощный, такой потрясающе действенный приём. То ли для бесперебойной работы силовой отдачи джиннихе требовалось находиться рядом с зеркалами, то ли ловушка в принципе не закрывалась снаружи. Возможно, её просто затянуло сюда вместе со мной из-за случайности, ошибки. В любом случае, она затаилась где-то неподалёку, и скрывала это чуть-чуть хуже, чем ей бы хотелось.

— Альжалид, — второй раз позвал я, гораздо спокойнее чем раньше. — Выходи. Я знаю, что ты тут.

Ноль внимания, фунт презрения. Зато легчайший перезвон повторился — похоже, марид сменила позицию.

С высочайшей вероятностью сейчас она тоже была невидимой — магия льда тесно пересекалась с иллюзиями. Также на её стороне оставалось преимущество по знанию местности, расположению зеркал, да и вообще — в родном доме и стены помогают. Но если Альжалид могла бы отсюда быстро выбраться, то однозначно уже бы выбралась. Это не значило, что выхода нет — скорее всего тот просто открывался медленно и весьма заметно.

За счёт череды отражений зал казался бесконечным, да только и это был обман. «Дальний зов» не врал, и мы просто находились на самом нижнем этаже башни Знаний. В помещении большом, но даже не огромном.

Медленно поднявшись на ноги, я отправился методически прочёсывать зеркальные ряды.

Она слышала, что я иду. Мне всё ещё не хватало умения на одновременное использование «Вуали» и «Метаморфа», чтобы снять сапоги и отрастить мягкие кошачьи подушечки на пятках. Она слышала, что я иду, но не могла сделать ничего, кроме как самой продолжать перемещаться. Не обстреливать меня ледяными иглами, не призывать магических тварей — только отходить, позвякивая своим серебряным одеянием.

— Ты могла бы снять эту мишуру, — невозмутимо сказал я, не сбавляя ходу. — Знаешь, в целях маскировки.

— Похотливый глупец! — не выдержала Альжалид. — Ты даже не способен представить, сколько силы хранят эти нити!

Из-за эха невозможно было вычислить по голосу, где она точно находится, но хотя бы я развёл её на диалог.

— Будь я похотливым глупцом, то согласился бы на твоё первое предложение. В чём твой эндгейм, Альжалид, на что ты рассчитываешь? Вечно убегать от меня по этому залу?

— Вечно⁈ Ты всё ещё не доказал своё право Полуночи, лорд Виктор. До рассвета по твою душу явится Жнец!

— Чистая правда. Но что будет потом? Моих драконов ты тоже не сможешь удержать дольше чем на сутки. А затем я вернусь, растоплю лёд и всё начнётся заново. Сколько ты сможешь так продолжать?

— Сколько потребуется!

— Ну, дело твоё.

Я ускорил шаг, вслушиваясь в удаляющийся перезвон. Местное эхо не настолько сильно искажало тихие звуки, и спустя полчаса погони в моей голове вырисовалась достаточно чёткая схема перемещения Альжалид. Она не двигалась по одному паттерну, меняла тактику, но была здорово ограничена выстроенным ей же лабиринтом. С лёгкостью можно было представить, как гордец и буян Фахар, оказавшись тут, сходу попытался бы уничтожить кривляющиеся зеркала, а затем его бы стёрла с лица Полуночи десятикратная отдача. Но против меня тактика не сработала, и это место не особо предназначалось для пряток и догонялок.

Медленно пройти по прямой — перезвон раздаётся где-то справа.

Завернуть за угол направо — уловить перезвон напротив.

Сократить расстояние — перезвон смещается к стене. Туда, где есть лишь один проход между зеркалами длиной около десяти метров. Расстояние, которое не покрыть за один раз, если ты пытаешься сохранить хоть какую-то маскировку.

Я сбросил «Вуаль» и переключился на «Метаморфа», увеличивая ноги для прыжка и наполняясь мощью «Зверя». Небольшие крылья — для короткого планирования, цепкие когти раптора — чтобы схватить добычу. Зеркала вокруг словно вздрогнули, демонстрируя мне искажённое чудовище, в котором почти не осталось привычных человеческих черт.

Чтож, я всегда в первую очередь ценил то, что находится внутри.

Перезвон раздался ровно из той точки, где и должен был — и я взмыл в воздух, перемахнув через стену зеркал, приземлившись с другой стороны. Альжалид оказалась шустрее, чем я думал — она опередила меня на какой-то метр, но это не слишком ей помогло. Загнутые когти зацепились за край невидимого драгоценного одеяния, разрывая его с громким треском. Часть сапфиров упала на каменные плиты, раскатившись по полу. Леди-джинн сбросила маскировку — полуобнажённая и побелевшая от бешенства. Одной рукой она удерживала остатки украшений на уровне пышной груди, другой резко взмахнула в мою сторону, формируя в воздухе и отправляя в полёт острый ледяной снаряд. Гнев — не лучший помощник точности, и мне понадобилось лишь слегка отклонить голову, чтобы сосулька просвистела мимо.

Просвистела мимо, угодив ровно в центр одного из зеркал.

В следующие пару секунд я получил однозначный ответ на вопрос, контролирует ли Альжалид отдачу от собственной ловушки. Нет, совершенно не контролирует. Настроила заранее на противодействие любому воздействию, как физическому, так и магическому и оставила как есть. При том, что её собственные ледяные атаки имели признаки и того, и того. Силовая волна пронеслась мимо меня и нагнала джинниху, когда та почти добежала до следующего поворота. Нагнала, сбила с ног, впечатала в зеркало напротив — и то почти немедленно отозвалось собственной отдачей.

С Альжалид слетели остатки одежды, но зрелище нельзя было назвать даже слегка эротическим. Безупречно откалиброванная магическая ловушка швыряла её от одной ледяной пластины к другой, не давая опомниться, вмешаться, стабилизироваться. Её отчаянные крики вскоре перешли в болезненный хрип, в котором читалась мольба о помощи. Может, и не стоило останавливать это кармическое наказание. Впрочем, даже если не брать в расчёт милосердие, стоило прикинуть планы на ближайшее будущее.

Я выждал секунд тридцать, потом спокойно шагнул вперёд и перехватил измученную Альжалид из воздуха на полдороги к новому зеркалу. Злость, надменность и малейшее желание сопротивляться выветрились из гордой марид с концами, она тяжело дышала, обмякнув у меня на руках.

— Молю… только не назад… в книгу… — едва слышно прошептала она.

— Для начала ты нас отсюда выведешь, — начал перечислять я. — Потом освободишь Литу. Потом поможешь разобраться с Фахаром. И только потом мы совместно подумаем над решением. Скажу честно, пока что перспективы не радужные.

Альжалид вяло кивнула и ненадолго потеряла сознание.

Мои дракончики обнаружились двумя этажами выше — и за прошедший час они почти прогрызли толстенные прутья клетки из колдовского льда. Понадобилось несколько минут, чтобы объяснить им, что злую тётю-джинна пока не надо есть, если та не вздумает снова на нас напасть. Следом настало время освобождения Литы — после разморозки та тряслась с такой силой, что зуб на зуб на попадал. Демонстрируя добрые намерения, Альжалид поделилась с ней тёплым нарядом из собственного гардероба, а заодно заново оделась и сама. Но приязни от библиотекарши тем самым не заслужила.

— Мы м-можем прямо сейчас с ней разд-делаться, — мрачно заявила Лита, обхватывая себя всеми четырьмя руками и не заботясь о том, что марид её отлично слышала. — Д-дайте только д-десять минут.

— Допустим, мы засунем её туда, откуда ты её когда-то достала. А что делать с Фахаром?

— Он с-следующий!

— Да, только я уже здорово устал, и ты тоже не в форме.

— З-завтра?

— Представь ситуацию: я ухожу на дневной перерыв, и за это время Фахар понимает, что его соперницы больше нет. Сколько ему понадобится времени, чтобы сжечь половину башни Знаний, установить свои порядки?

— Не более трёх часов, — еле слышно подала голос Альжалид.

Лита смерила её гневным взглядом, но затем поёжилась и неохотно кивнула, признавая правоту.

— Пока что мы объединяем усилия и заканчиваем то, что начали, — подытожил я. — А дальше уже решим, кого, куда и как запихивать.

Признаться. в моей голове эта фраза звучало лучше, чем вышла на словах.