Караул под «ёлочкой»

31 .

5 сентября 1988 года.

Космодром Байконур, вторая площадка.

Монтажно-испытательный корпус 1А.

- И это все? - Контрразведчик разочаровано пробежал взглядом по листу бумаги. - Это все происшествия за двадцать девятое августа? Больше вы ничего не накопали?

- Ничего, Вадим Алексеевич, - капитан Чекмаев развел руками. - Только вот эти четыре позиции. И все они включены в сводку.

- Вижу, - Контрразведчик разочаровано вздохнул, надел очки и углубился в чтение. - Так... Трое солдат из роты технического контроля выясняли отношения около солдатской столовой... Кто-то разбил окно в музее воинской части... В отделении термостатирования не вышел на работу инженер-стажер Ушаков. Гм... «Газик» испытательной службы стоял не на месте... Костя, у тебя этот пункт в перечне помечен галочкой. Это как понимать?

- По-видимому, это самый любопытный случай из всего, что мы смогли отыскать, - капитан, казалось, обрадовался, что Контрразведчик, наконец, добрался до четвертого по счету пункта в сводке. - Вам вкратце доложить или с подробностями?

- Давай с подробностями... - оживился полковник. -Спешить нам с тобой пока особо некуда...

- За каждой группой гражданских испытателей закреплен свой автомобиль, - приступил к объяснениям Чекмаев. - «Газик» - тот, о котором идет речь в сводке происшествий, - и водитель Железняк Михаил Федотович работают с расчетом подготовки систем управления ракеты-носителя. В ночь перед стартом, где-то около половины четвертого, Железняк подъехал на «газике» к административному зданию заводской экспедиции. Это то строение, которое находится около шоссе, на самом краю жилого городка...

- Я знаю, где это, - нетерпеливо перебил Контрразведчик. - Давай подробнее о деталях происшествия...

- Так вот, Железняка вызвали, чтобы срочно отвезти в Ленинск какие-то протоколы технических испытаний. Он оставил машину на стоянке слева от административного здания и поднялся в приемную на второй этаж, где ему и нужно было забрать бумаги. Но в приемной никого не оказалось. Дверь вообще была заперта. Железняк прождал около получаса, но никто так и не появился. Ну, водитель и решил, что пока он ехал, планы у начальства изменились, и его услуги больше не требуются. Железняк спустился на первый этаж и решил вернуться обратно в гостиницу. Но не обнаружил свою машину на стоянке. Его «газик» стоял за воротами экспедиции. Вот, собственно, и все.

- Вот и все... - задумчиво протянул Контрразведчик. - А этот Железняк не мог сам оставить машину за воротами. Оставить и попросту забыть, а?

- Клянется и божится, что нет, - покачал головой Чекмаев. - Я, кстати, посмотрел его личное дело.

Водителем на предприятии работает более двадцати лет, и за все время нет ни одного взыскания. А вот поощрялся и премировался многократно.

- Ну, и почему же машина оказалась за воротами? -Контрразведчик поверх очков вопросительно взглянул на капитана. - Ты сам-то как считаешь?

- Тут вот какое дело, Вадим Алексеевич, - с готовностью откликнулся Чекмаев. - Когда Железняк подъезжал к административному зданию экспедиции, стоянка была пустой. А когда вышел - на месте его машины стояли два грузовика, которые только что пришли со складской базы на тридцать второй площадке. Железняк и решил, что его «газик», скорее всего, мешал разгрузке и его просто отогнали за ворота. Ну, и немного повоспитывал водителей грузовиков. По матушке, так сказать. Едва до драки не дошло!

- Железняк что же, ключи зажигания оставляет в машине? - поразился Контрразведчик.

- У испытательских расчетов так принято: если за машиной закреплены несколько водителей, ключи оставлять в замке зажигания, - пояснил Чекмаев. - Угонов автотранспорта за все годы существования космодрома практически не было. Да и куда угонять-то? До первого КПП?

- Интересные порядки, - Контрразведчик развеселился. - Нам бы такие завести, а, Костя? Где-нибудь в центре Москвы, представляешь? Чтобы выходить из машины, оставлять в замке ключи и не бояться угона! Сказка! Ладно... Так что же получается, кто-то из водителей грузовиков без спроса отогнал за ворота железняковский «газик»?

- В том-то и дело, что нет, - капитан ухмыльнулся. -Вот тут-то как раз и начинается чертовщина, Вадим Алексеевич... Я лично опросил обоих водителей грузовиков и их экспедиторов. Никто из них даже не прикасался к машине Железняка. Они в один голос утверждают, что когда подъехали к зданию экспедиции, на стоянке вообще не было машин. Ни одной.

- То есть ты хочешь сказать, что пока Железняк сидел около приемной, кто-то взял его машину попользоваться? Напрокат?

- Получается, что так, Вадим Алексеевич, - Чекмаев кивнул, помолчал, собираясь с мыслями, и добавил:

- А потом этот кто-то захотел поставить машину на место, но стоянка уже была занята грузовиками. Поэтому «газик» Железняка и был оставлен за воротами.

- Одну минуточку, Костя, - жестом руки остановил его Контрразведчик. - А что стоянка такая маленькая, что три машины там не поместятся?

- Напротив, стоянка как раз достаточно просторная. «Газик» легко бы уместился на ней вместе с грузовиками. И еще бы место для других машин осталось... Но стоянка ночью освещается фонарями, а вот пространство за воротами экспедиции - нет. Я думаю, что кто-то не захотел, чтобы его увидели выходящим из машины Железняка. Его и не увидели - ни шоферы, ни экспедиторы не обратили никакого внимания на то, когда за воротами появился «газик» и кто из него вышел.

- То есть неизвестный водитель «газика» хотел остаться незамеченным? Ты это хочешь сказать? -осведомился Контрразведчик.

- Так точно, Вадим Алексеевич, - на лице Чекмаева заиграла хитрая улыбка. - Или все это может оказаться простой случайностью, или некто явно не хотел привлекать к себе внимание.

- Да, это уже интересно, - Контрразведчик поправил пальцем съехавшие на кончик носа очки. - Послушай-ка, Константин, а как этого самого Железняка вызвали на работу?

- Он говорит, что ему позвонили среди ночи и... -капитан вдруг осекся и глянул на Контрразведчика широко открывшимися от удивления глазами:

- Вы думаете, что...

- А почему бы нет? - перебил его Контрразведчик и, стремительно поднявшись со стула, зашагал по комнате, заложив руки за спину. - Раз уж мы с тобой взялись измышлять гипотезы, то почему бы и нет? Кто-то от имени Бехтерева звонит Макарьеву и приказывает проверить периметр вокруг старта. И этот же кто-то звонит Железняку и вызывает его на работу! В котором часу, ты говоришь, ему позвонили?

- Э... Где-то около половины третьего...

- Вот-вот... Заметь, Костя, по времени-то второй звонок практически совпадает с первым!

- Вы и вправду считаете, что и Макарьеву, и Железняку мог звонить один и тот же человек?

- Может быть, может быть...- Контрразведчик на секунду задумался, глядя в степную даль за окном, и резко повернулся к Чекмаеву:

- А ты не спрашивал у Железняка, кто именно из руководства звонил ему в ту ночь и вызывал на работу?

- Спрашивал. Железняк говорит, что звонил начальник отдела Волынцев. Звонивший сказал, что в приемной заводской экспедиции придется подождать минут тридцать-сорок. Но с самим Волынцевым я еще не беседовал, Вадим Алексеевич.

- С Волынцевым поговоришь немедленно. Прямо сейчас. И сразу же ко мне с докладом. Это первое. Теперь второе, - Контрразведчик взял со стола ручку и пододвинул к себе чистый лист бумаги. - Костя, с какой максимальной скоростью может двигаться «газик»? С учетом того, что ехать придется ночью и, в лучшем случае, по шоссе, которое соединяет вторую площадку с Ленинском.

- Ну, километров шестьдесят - семьдесят в час можно выжать... - капитан наморщил лоб, размышляя.

- Возьмем по максимуму - семьдесят километров, -Контрразведчик вывел число на бумажном листе. - А сколько, ты говорил, времени прождал Железняк в приемной?

- Он утверждает, что где-то около получаса.

- Значит, тоже возьмем по максимуму - полчаса. За это время кто-то воспользовался машиной Железняка и вернул ее на место. Спрашивается, на какое максимальное расстояние этот некто мог удалиться за примерно тридцать минут, которые были в его распоряжении? Такая вот простенькая задачка...

- Скорость умножим на время и получим расстояние, - на лице капитана мелькнула улыбка. -Учебник по физике. Шестой класс.

- Молодец, сразу видно, что в школе учился на «отлично»!- с язвинкой подшутил Контрразведчик. -Ладненько... Значит, если на дорогу в оба конца ушло максимум полчаса, то путь к цели занял всего пятнадцать минут. Предположим, что все это время «газик» ехал на максимальной скорости. То есть семьдесят километров в час. Умножаем семьдесят на четверть часа... И получаем, что от административного здания экспедиции машина могла уйти за это время на семнадцать с половиной километров. Это если по максимуму и по хорошей дороге.

Контрразведчик еще раз внимательно окинул взглядом расчеты и поднял взгляд на Чекмаева:

- Вот что, Костя... Во-первых, ты в самом срочном порядке находишь Волынцева и выясняешь, кому и когда он звонил в ночь перед стартом. Если он вообще звонил, конечно... Во-вторых, немедленно поднимаешь по тревоге роту спецназначения. От моего имени, конечно. Пусть наши ребятишки самым внимательным образом прочешут весь этот пятачок от здания экспедиции до отметки семнадцать с половиной километров. Неторопливо, двигаясь по спирали, так, чтобы ни одного местечка, где даже теоретически можно что-либо спрятать, не пропустить. Ни единого! Ясно?

...Через час капитан Чекмаев доложил Контрразведчику, что начальник отдела Алексей Иванович Волынцев в ночь перед стартом водителю Железняку не звонил и на работу его не вызывал.

А еще через два с половиной часа, когда сумерки уже начали сгущаться над степью, поисковое отделение группы специального назначения на территории корпуса 2Б, - том самом, в котором готовили к запуску ракеты-носители, - обнаружило труп Кирилла Ушакова. Тело инженера было найдено в цистерне с остатками жидкого азота, которая стояла в железнодорожном тупичке около компрессорной.