Кавказский транзит

Глава 32

Вечерело, багровый диск солнца понемногу начинал опускаться за горы. Кречинская, сидя в кресле, откинув голову, напряженно размышляла. Подумать было о чем: ситуация, складывавшаяся вокруг, выглядела неутешительной. Перед глазами женщины чередой прошла ее жизнь. Она вспомнила детство, юность, проведенные вместе с отцом. Светлые, лучшие годы жизни… Сегодняшняя реальность давила тяжелым прессом.

Вдруг лицо Кречинской осветилось улыбкой. Она подумала о Батяне – этот человек в сегодняшней ситуации был каким-то светлым лучом в темном царстве. Будучи сама сильной женщиной, Тамара любила таких же мужчин: честных, прямых и смелых. Но ей, как и каждой женщине, хотелось хоть иногда ощутить себя слабой, беззащитной, а главное – любимой. Тем более, когда рядом находится такой мужчина, как этот бравый майор. К сожалению, в последнее время таких людей в ее окружении не было. Рядом она видела только обман, жажду наживы и жестокость, прикрываемую циничными ухмылками и такими же масками.

Иногда ей казалось, что другой жизни и не бывает, что этот человек, с которым свела ее судьба, является всего лишь миражом. Тем более что она прекрасно понимала: у их отношений, к сожалению, не может быть никаких долгосрочных перспектив. Однако и то, что было сейчас, грело ей душу, которая почти уже заледенела.

Погрузившись в свои мысли, Кречинская и не заметила, как в комнате потемнело. Хотя дождя не было, однако небо, подернутое тучами, стало совсем мрачным. Хозяйка дома щелкнула выключателем, но вопреки ожиданиям свет не загорелся. Она недоуменно еще раз попробовала включить свет, а затем, пройдя в соседнюю комнату, проделала ту же малопродуктивную операцию.

Женщина подошла к небольшому изящному столику, на котором стоял телефон. В поднятой трубке царила тишина. Раскрыв мобильник, Тамара убедилась в том, что роуминг отсутствует. Нехорошие предчувствия, до этого беспорядочно клубившиеся в голове, превратились в чувство страха. Бежать! Сейчас же, немедленно!

Так, где же они? Хозяйка дома лихорадочно принялась искать ключи от машины, в спешке совсем забыв, что они лежат в кармане ее халата. Страх прибавлял силы, но отнимал мысли. Одежда, подушки полетели на пол. Наконец ключи были найдены. Тамара, остановившись, прислушалась. В мертвой тишине ей вдруг показалось, что она слышит какие-то странные звуки совсем неподалеку. Нет, наверное, все же послышалось… Сбросив халат, она лихорадочно принялась одеваться. Страх, превратившийся в панику, не давал возможности сосредоточиться, не давал дышать.

Схватив сумочку и держа в руке заветные ключи как единственное средство спасения, женщина выбежала из комнаты. Перенервничав, она чувствовала себя не в своей тарелке и, спускаясь по крутой винтообразной лестнице, едва не упала. Взяв себя в руки, она спустилась на первый этаж и взялась за дверную ручку, чтобы выйти во двор.

– Далеко собралась? – словно гром с неба, прозвучал позади такой знакомый голос.

Холодея, она обернулась – у окна, в кресле сидел Алхан. От вида этого человека неприятно защемило сердце. Ничего хорошего его появление принести сейчас не могло – это Тамара прекрасно понимала.

– Не к нам ли собиралась в гости, крошка? – ехидно ухмыльнулся он. – Вот я и думаю: зачем тебе волноваться? Мы, как истинные джентльмены, решили не обременять даму лишними хлопотами и сами приехали. Всегда, знаешь ли, приятно навестить хорошего человека, не правда ли?

Теряя последние силы и ничего не отвечая, Кречинская рванула ручку входной двери и очутилась лицом к лицу с Джабом и еще одним человеком из охраны Харса.

«Это конец!» – пронеслось у нее в голове.

Лица подручных Алхана не выражали ничего хорошего. Такие убьют и не поморщатся.

– Что вы хотите? – хрипло спросила она, отступая от охранников, неумолимо теснивших ее от дверей.

– Ты и не догадываешься? – елейным голосом произнес Харс.

Его тон очень контрастировал с выражением, бывшим у него на лице.

– Странно, особенно если принимать во внимание ту активность, которую ты развила в последнее время. Ты знаешь, я и не подозревал, что у тебя такая тяга к справедливости. Ну, просто героиня какого-то сериала. Только ведь у нас не съемочная площадка, детка. У нас – настоящая жизнь, и тебе это прекрасно известно.

Кречинская молчала, тяжело дыша. На ее щеках горели багровые пятна.

– А ведь так все складно у нас получалось… – проронил Харс, – и чего тебе не хватало? Нет, бабы – не люди, они не головой думают, им доверять нельзя. Сколько раз зарекался, сколько мне об этом говорили умные люди, а все по доброте душевной не прислушивался к разумным советам. Ничего, впредь буду умнее.

Кречинская, потеряв самообладание, рванулась вперед, оттолкнув Джаба. Убежать бы ей все равно не удалось, но она не отдавала себе в этом отчета, ею руководил уже не разум, а инстинкт самосохранения. Она пробежала всего лишь несколько шагов. Мощный толчок в спину сбил ее с ног.

– Куда ты линять собралась? Отбегалась, тварь! – проревел над ухом здоровяк.

– Зачет по бегу перед смертью решила сдать? Поздновато! – хихикнул Джаб. – На небесах тебе автоматом поставят.

Охранники поволокли ее в дом. Женщина поджала ноги, но в руках бандитов, отнюдь не страдавших немочью, она была, словно пушинка.

– Черт! Да она кусается, стерва! – взревел второй охранник от боли: она вцепилась зубами ему в руку.

– Ну, ничего, дай ей порадоваться напоследок, – оскалился Алхан. – Последнее желание, пускай даже такое экзотическое, – это ведь все, что у нее осталось.

Женщину, крепко держа под руки, повели наверх. Она еще раз дернулась, но лишь ободрала себе до крови ногу. Втащив по лестнице на второй этаж, ее усадили в кресло напротив окна.

– Королева на троне, – иронизировал Харс, – сегодня, милочка, ты смотришься особенно эффектно.

Невзрачный Джаб держал ее в кресле, а второй приматывал скотчем к подлокотникам. Алхан наблюдал за этим процессом.

– Пустите! – завопила Кречинская, изо всех сил пытаясь вырваться.

– Не трепыхайся, птичка, – приговаривал укушенный, – все равно ничего не выйдет.

Затем он, открыв чемоданчик, извлек шприц, наполнил его какой-то жидкостью и снова приблизился к хозяйке. Она с ужасом глядела на тушу в камуфляжной жилетке. На боку бугая висел пистолет, а из накладных карманчиков выглядывали три гранаты.

– Ну вот, дело подходит к концу, наркоманка умрет от передозировки, – цинично заявил Алхан, – мы тебя и обнаружим мертвой. Так сказать, свидетели роковой страсти. Очень жаль. Я буду скучать по тебе, милая, а ведь могла бы и дальше с нами работать.

– А-а-а! Гады! Будьте вы прокляты! – снова заорала Тамара, понимая, что это – все.

– Визжит, как бензопила! У меня уже начинает от нее болеть голова. Используйте скотч, ребята, – произнес Алхан.

Невзрачный ловкими движениями залепил Тамаре рот, а верзила, ухмыляясь, поднес шприц. Тамара, не в состоянии вымолвить ни слова, глядела на него расширенными от ужаса глазами. Охранник вонзил шприц в плечо жертвы.

– Аминь… – кивнул Алхан.

Вдруг в ветвях дерева, растущего напротив окна, показался горбун. В руках бывший сотрудник обезьяньего питомника держал охотничье ружье. Раздался выстрел. В качестве пули Салин использовал шарик от подшипника: им голову Джаба буквально разнесло на части. Уже бездыханное тело с грохотом, повалив столик, за которым сидел Алхан, рухнуло на пол.

Верзила от неожиданности вырвал шприц с не до конца опущенным поршнем из плеча Кречинской. Шприц упал на пол, хрустнув под каблуком. Харс, как был, сидя, выхватил пистолет и, не целясь, выстрелил в горбуна. Выстрел оказался верным – вскрикнув, тот упал с дерева.

– Есть! – воскликнул руководитель спецслужб.

Вскочив на ноги, он выбежал на балкон.

– А, черт! – как оказалось, Салин был только ранен.

Припадая на бок и волоча раненую ногу, тот ковылял по саду. Оружие было им брошено – охотничье ружье осталось лежать под деревом. Алхан с охранником успели сделать еще по выстрелу, но горбун исчез за деревьями.

– А ну, вниз! – скомандовал Харс еще не вполне пришедшему в себя здоровяку.

– А она? – кивнул тот на Тамару.

– Не убежит, она же примотана. Быстрей, – торопил Харс, – горбун хоть и сдохнет, кровь из него хлещет, но надо догнать.

Горбун брел по дорожке. Он оглядывался назад, зная, что за ним будет погоня. Салин падал, вскрикивая от боли в раненой ноге, но каждый раз подымался, хоть делать это было все тяжелей. На ходу он зажимал рану, из-под пальцев хлестала кровь.

Харс и его помощник быстро спустились по лестнице. Охранник осторожно приоткрыл дверь и выглянул наружу.

– Ну, что там? – торопил его дышащий в шею начальник.

– Никого…

– В сад!

Оказавшись в саду, они двинулись в том направлении, где исчез горбун.

– Смотри, – показал хозяин подручному, – эта сволочь след оставляет, найти его не составит никакого труда. С каким удовольствием я всажу в него всю обойму!

По траве тянулся кровавый след, отмечавший движение раненого горбуна.

– Далеко ему не уйти, – поддакнул охранник.

Оба побежали вперед. Харс горел желанием убить того, кто помешал ему – у него просто горели руки. Он шел впереди, глядя на кровавую полосу, ни о чем другом не думая. Вдруг за спиной у него послышались какие-то новые звуки – кто-то или что-то пронеслось, словно вихрь, послышался хряский удар. Алхан резко обернулся – за ним лежал его подручный. Харс подошел ближе – из проломленного черепа охранника торчала глубоко всаженная кочерга, а рядом не было никого. Нервы Харса сдали.

– Сдохни, сдохни! – он беспорядочно выпустил всю обойму в сторону, где скрылось это «нечто».

Боек сухо щелкнул – кончились патроны. Алхан лихорадочно принялся перезаряжать пистолет. Обойма выскользнула из дрожащих пальцев. Он наклонился, чтобы поднять ее, и услышал какой-то звук. Харс вскинул голову, и в его глазах отразился смертельный ужас.

– Нет!!! – дико закричал он.