Кай из рода красных драконов 3

Глава 15 Поединок

Чиен уставился на белый свет, исходящий из моих рук. А потом спросил немного растерянно:

— Так это был ты? Я думал, это ведьма твоя остановила чудовище!

Тут и я вспомнил страшную ночь нашей битвы: возникший откуда-то такой же молочно-белый свет, замершую как в мультике ютпу.

Да, пожалуй, Чиен был прав: свет возник раньше, чем над адскими зверями повисли пылающие печати, сотворённые моей маленькой женой.

Меня сбила с толку похожая белизна сияния. Печати тоже были молочными, слегка мутноватыми, и я решил, что Шасти удивительно вовремя подоспела на выручку.

И только сейчас до меня дошло: всё было иначе. Сначала ютпа прыгнула на меня. Сбила с ног и едва не вышибла дух. Вот тогда и возник свет.

Я пришёл в себя после удара, и кругом сияло молочное зарево. А ютпа нависала надо мной в полном недоумении, словно кто-то отобрал у неё законный ужин.

— И что это значит? — громко спросил Чиен, выбивая меня из воспоминаний.

— Понятия не имею, — сказал я задумчиво. — Но это сияние, похоже, и в самом деле меня спасло.

— Это не магический огонь, — пробормотал Чиен, разглядывая мои руки. — У колдунов — багровый огонь, у шаманов — синий. А эта штука — совсем не жжётся и не сводит с ума. Что ты можешь им сделать?

— Да ничего! — я развёл ладони, и на каждой осталось пылать по маленькому огоньку. — Он и в самом деле не жжётся, молния из него не выходит.

— Но ютпу этот белый огонь остановить сумел! — напомнил Чиен. — Значит, не так уж он бесполезен!

— Похоже, что хитрость в нём какая-то есть, — кивнул я. — Только с ютпой у меня вышло само по себе. Я не пытался ничего для этого сделать.

Чиен протянул ладонь и коснулся огонька на моей руке.

— Холодный, — констатировал фехтовальщик. — Но не ледяной, как у демонов, что проникают в наш мир, принося с собой ужас огня и льда.

И вдруг фехтовальщик вскинул меч.

Он давно уже вытащил его из ножен и держал в руке, вызывая меня на поединок. Но такой подлянки я от него не ожидал.

Ни уклониться, ни парировать настолько подлый удар я бы не смог. Однако сияние справилось само. В воздухе полыхнуло, и меч, выбитый из руки Чиена, подлетел вверх и канул во тьму.

— Ну ни х… себе! — не сдержался я.

— Это сияние защищает тебя! — воскликнул Чиен. — Друзьям оно не опасно! Но сам ты, наверное, или не овладел им ещё в полной мере, или оно вообще не умеет причинять людям и тварям зло! Ведь оно не убило ютпу!

— А вот хорошо бы было, шибани оно тебе по лбу! — огрызнулся я.

— Это да, — легко согласился Чиен. — Не пришлось бы сейчас искать меч.

Мы пошли с ним рядом, разыскивая улетевшее оружие. Без меня бы он так просто его не отыскал, пришлось бы идти за факелом.

— Ну? — спросил я, когда Чиен нашёл наконец свой драконий меч и придирчиво осмотрел клинок — не повредило ли его ударом? — Конфликт исчерпан?

— Ты хочешь, чтобы я уступил тебе руководство лагерем без боя? — удивился фехтовальщик. — Да я выиграл свой первый поединок, когда ты ещё не родился!

— А если проиграешь?

Его желание драться начинало меня злить. Ведь он уже имел возможность убедиться, что мечом я владею уж точно не хуже.

— Тогда я признаю, что боги наделили тебя мастерством, превосходящим моё! — провозгласил Чиен.

— И потому я могу командовать? — Яда в моём голосе было целое ведро. — Ты дурак? Кретин? — Выхватив меч Камая для левой руки, я сделал быстрый неожиданный выпад, вынуждая фехтовальщика парировать. — Тупой идиот?

— Почему? — удивился Чиен, в свою очередь пытаясь на меня насесть. — Или ты пытаешься меня оскорбить, чтобы я потерял осторожность?

— Да потому что даже в стаде баранов вожак — старый козёл, а не самый бодливый баран! — Я поднырнул под руку Чиена. — Потому что для командира важнее опыт и стратегическое мышление, чем дурацкие поединки!

— Для командира важнее высокое происхождение! — Чиен взвился в прыжке, но в полутьме это была не лучшая тактика. Он оступился на камнях и чуть не подвернул ногу.

Свет — мягкий, молочный, рассеянный — всё ещё шёл от моих рук, но каменистую почву он не освещал. Прыгая — проще было убиться, чем эффективно провести приём, ведь большая часть моего тела тоже терялась во тьме.

Хотя, наверное, Чиену было всё-таки проще ориентироваться, чем мне. Он-то — вообще не светился.

— А если правитель — параноик⁈ — выкрикнул я, перекидывая меч из правой в левую.

— Он — драконьей крови, глупый мальчишка!

— Но ты-то откуда набрал спеси? Ты же — простой воин, Чиен? Никакой особенной крови у тебя нет!

— Я выше тебя по мастерству!

— Ты всего лишь бахвалишься! Пустобрёх! — обидных слов я знал гораздо больше. Цивилизация отлично научила меня обзываться.

— Мы оба — не драконьей крови, а значит — должны сразиться! — выдохнул фехтовальщик и осип.

Чиен понял, что я его забалтываю, только когда сбился с дыхания. Он забыл, в чём моё преимущество — в молодости и выносливости.

Фехтовальщик надеялся, что в битве почти в полной темноте всё решат мастерство и отточенность движений. Потому и выбрал безлунную ночь.

Он не знал, что я, осваивая тело Камая, только и делал, что «бился вслепую». Доверялся «чужим» рукам, давал волю рефлексам и наработанным связкам движений.

Тьма заставила меня вспомнить эту тактику. И скорость моя нарастала теперь с каждым выпадом. Я слился с мечом. Перестал думать над движениями, отдавшись им полностью.

— Кто учил тебя⁈ — выкрикнул Чиен, загнанный в куст маральника.

Руки мои светились, конечно, но при такой скорости это только сбивало с толку, а может даже и гипнотизировало. Обоих.

Я не услышал крика фехтовальщика: слишком отдался потоку — бешеному и филигранному. Мне стало вдруг хорошо и радостно.

Звенела сталь, молочное свечение выписывало в темноте гипнотические фигуры. Мне было уже всё равно — убью я Чиена или нет. Поединок слишком увлёк меня. Я просто не мог разрушить магию пения смерти!

Чиена спасла Шасти. Нежный голубой свет разлился окрест, превратив каменистую землю в призрачный оазис. Я увяз в этом сиянии, как муха в меду.

Движения мои замедлились, и я сумел остановить клинок, уже почти коснувшийся груди фехтовальщика.

Голубое сияние тут же погасло, и я в гневе снова занёс меч, но Шасти уже добежала до меня и повисла на шее.

— Остановись! — зашептала она, горячо дыша мне в лицо. — Пожалуйста! Остановись, Кай! Остановись, мой муж, мой белый заяц!

И только тогда я понял, что едва не зарубил Чиена, видя, но не понимая его попыток остановить поединок.

— Сам виноват! — выдохнул я.

— Нельзя биться в безлунную ночь! — шептала Шасти. — Нельзя биться на земле, пропитанной кровью магических тварей! Вы, мужчины — как неразумные дети! Почему вы не можете решать свои споры словами?

— Понятия не имею, — тяжело вздохнул я. — Видимо, потому что Чиен — долбоящер!

— А кто это? — робко спросила Шасти, прижимаясь ко мне.

Я замялся. А действительно — кто это? Ископаемый динозавр?

Отшутился:

— Вроде бы — тоже подземная тварь.

И вспомнил, что ящеры и змеи — слишком часто присутствуют в сказках, чтобы не иметь какого-нибудь прародителя.

— Это такое воплощённое зло, — пояснил я уже более уверенно. — Он летает и похищает девушек.

— Зачем? — удивилась Шасти.

— Ну… — пришлось вспоминать сказки про Змея Горыныча. — Чтобы жениться на них. Но ничего не выходит, он же ящер, а не мужик. По габаритам не подходит девушкам, понимаешь?

Шасти неуверенно помотала головой.

— Ну… — замялся я. — Он просто очень глупый, этот ящер. И очень хочет жениться. Когда девушка не подходит на роль жены, ящер съедает её и летит похищать другую. Думает, что она-то уж окажется более подходящей кандидаткой.

— Как дикий дракон? — удивилась Шасти.

— А что, драконы похищают девушек? — тоже удивился я.

— Отец пугал меня такими страшилками, — кивнула Шасти. — Мол, в горах живут дикие драконы, и они похищают девиц, чтобы зачать с ними ребёнка. Я не верила, но раз и ты это говоришь…

— Мда, — вырвалось у меня.

Похоже, шутить в этом мире опасно. Можно накаркать что-нибудь сказочное из моего родного мира. А тут и своего бреда хватает.

Чиен кое-как отдышался. Я так загонял беднягу, что он не сразу смог говорить.

— Ты удовлетворён, мастер? — спросил я.

— Это был нечестный поединок! — возмутился Чиен. — Магия помогла тебе!

— Ну, призвал бы свою, — не согласился я.

— Только воины драконьей крови могут призвать магию! — огрызнулся фехтовальщик.

— А я тогда кто?

— Вот это я и пытаюсь выяснить! — выдал Чиен мне в лицо, как приговор или оскорбление, и захромал к костру.

Очень хотелось крикнуть ему в спину: «Так вот кто у нас шпион!» Но я — молодец, я сдержался. А вот у Камая прямо чесалось.

Пришлось обнять Шасти и переключиться на другие, более приятные ощущения.

Тоже запретные. Я не позволял себе даже думать, что смогу сломать жизнь девочке. Контрацептивов тут нет, а она маленькая, худенькая. Пусть сначала дорастёт до роли жены.

Повёл Шасти к юрте, по пути рассказывая, как Змей Горыныч похищал благородных принцесс, а богатыри ехали их отбивать у чудища поганого. А потом рубили змея на куски и складывали под Калинов мост.

Сказки я помнил плохо, и закончил тем, что взялся пересказывать мультик. В повествование проникли былинные богатыри. Жена моя развесила ушки…

К счастью, дорога кончилась. Я поцеловал Шасти в нос и отправил спать. А сам пошёл к костру под навес.

Ничего, завтра вернётся Незур, покроем юрту новым войлоком и будем спать в ней, как короли. Мягко и тепло. И…

Я зевнул, втиснулся между Багаем и Лойченом и застыл в ужасе: со стороны реки надвигалось жуткое призрачное сияние.

Зубастое, шипастое. Пострашнее Змея Горыныча, которым я только что пугал Шасти.