Кай из рода красных драконов 3

Глава 22 Болото

К болоту мы отправились ночью. С заготовленными, но пока не зажжёнными факелами. Волков вели в поводу: летать в темноте, к сожалению, был способен, только Бурка.

Почему мы вышли так поздно? Так Айнура ещё надо было успокоить. Узнав, что пропал Кима, пацан лет тринадцати, тихий, упорный и отмороженный на полголовы, а с ним Эльдэ, сын Чиена — наш предводитель просто взбесился.

Требовал от Шасти срочно уничтожить «глаз колдуна», чтобы лишить магов терия Вердена возможности проследить за нами с помощью «проклятого камня». И не надо, мол, врать, что это невозможно! И вообще наши парни просто не могли пойти на болото — это хитрая засада и попытка нас выманить! (Зачем и куда нас надо выманивать, Айнур и сам не понимал, но кто бы сумел ему это объяснить?)

Если бы не шаманы, предводителя пришлось бы вязать. Частично он был прав — чёрные колдовские камни и в самом деле были вражеским оружием и глазами колдунов. Не стоило их использовать.

Шасти кивала, но только разводила руками. Она не смогла придумать другой ловушки. А времени ждать у нас не было. Что если шпион снова выманит тварей из болота?

Эликсир правды из мозга ютпы мог бы помочь, но он ещё только зрел в одном из горшков. А вот простенькую ловушку «на крови» удалось создать с помощью одного только «глаза».

— Я использовала не сам камень, а амулет на его основе, — оправдывалась Шасти. — Нанесла на кожу охранные знаки. — «Глаз» должен теперь работать только мостом между кровью и заклинанием огненной ловушки. Никакой колдун не сможет отследить такую слабую магию.

— А что это за ловушка? — спросил я, чтобы перебить стенания Айнура.

Сколько можно уже орать?

— Ютпу вызывают с помощью магии и жертвенной крови, — начала объяснять Шасти, и наш предводитель заткнулся, чтобы послушать.

Колдуны не очень-то делятся своими секретами.

— Магия создаёт ворота в преисподнюю, а кровь открывает их, — продолжала Шасти. — Я не могла запретить шпиону применить на болоте магию. Не могла запереть путь в подземный мир Эрлика так, чтобы никто не смог создать там ворота. Я слишком слаба для этого. А вот отследить появление крови на этих воротах, когда они уже созданы, не так уж и сложно. Кровь — это как стук, как просьба воротам открыться, как сигнал тварям из бездны. На «звук» этого сигнала я и установила ловушку. Тот, кто попытался бы открыть ворота, вызвать из преисподней ютпу, пролив на болоте человеческую кровь, попал бы в капкан из демонического огня. Суть такого огня копится в колдовском «глазе», когда он зреет. Чёрный камень кормится, использует душу человека — как топливо. Она — его дрова. И теперь попавший в ловушку — снова горит, как жертва чёрному камню. Нам нужно спешить, пока колдун, попытавшийся вызвать ютпу, не выгорел весь дотла!

Айнур грозно сопел, но выслушал пояснения до конца.

А потом шаманы взяли его в оборот, доказывая опасность существования открытых ворот между нашим миром и преисподней.

Раз шпион уже пролил кровь, и ловушка сработала — значит, созданы и открыты ворота. И нужно спешить, чтобы их уничтожить.

Дедушка Тин велел выдвигаться сразу же после заката, чтобы полночь застала нас на болоте, так он сказал. Ну и мы пошли.

Шли малой группой: Айнур (он был слишком зол, чтобы не возглавить ночную экспедицию), Ичин (Майман остался защищать лагерь), все три шамана, Шасти, полдюжины волков и барсов со своими крылатыми зверями — те, кому уже приходилось сражаться с тварями. Ну и мы с Чиеном.

Людей Айнура Ичин, шаман рода барса и военачальник, отказался брать в ночной лес. Он не верил, что «городские» воины способны сражаться при свете луны и факелов. Не верил, что они не погибнут по одной своей неумелости. И Айнур уступил.

Ичин был старше, опытнее, сильнее духом. Теперь я понимал, чего ему стоило справляться с раной, которая каждый день по чуть-чуть превращала его в демона.

Выздоровевший Ичин был не человеком — скалой. Он умел настоять на своём без крика и шума. И сейчас я видел: чем сильнее сгущались над нами тучи, тем решительнее становился предводитель барсов.

Майман тут же уступил ему руководство, оставшись в лагере. Они уже сражались бок о бок и знали, кто из них чего стоит. Айнур сначала пытался настаивать на своём, но кто бы его слушал?

К тому же воинов у Ичина с Майманом было теперь побольше, чем у ближника правителя.

Я тоже не спорил. Малой группой было легче отступить, если на болоте и вправду зверствуют ютпы.

Можно было и вовсе не брать тех, кто не владел силой, способной противостоять порождениям Эрлика. Но если сработала ловушка, а ютп вылезло не так уж и много, то и воины, и крылатые волки нам пригодятся, чтобы увезти потом раненых и трофеи.

Да, мы уже вкусили соблазна продать яд и прикупить на вайгальские монеты оружие. И потому нагрузили двух волков пустыми горшками. Изъяли у Шонка здоровенные глиняные посудины, похожие на амфоры — толстяк хранил в них ячмень, чтобы мыши в лесу не слопали.

К сожалению, больше горшков у нас не было, а бурдюки под яд не годились.

Правда, Незур так и не вернулся из города. Но вайгальский воин был под печатью, а значит, предать нас не мог. Только подраться и угодить в специальную юрту-тюрьму или запить с радости.

Я решил послать утром в город Лойчена или Багая, чтобы прошлись по палаткам, где продают араку, нашли Незура и напомнили ему, что дома ждут сильно, и если не вернётся — по шее надают ещё сильнее.

В общем, Ичин сам отобрал людей, которые пойдут с нами ночью к болоту. И я промолчал из жадности. Хотя брать с собой тех, кто не мог противостоять тварям, мне вообще не хотелось.

Но сильнее всего меня напрягало то, что и Шасти никак нельзя было оставить в лагере. Ловушку-то ставила она. И я здорово нервничал. А потому шёл в середине нашего маленького отряда и крепко держал жену за руку.

Слушал, как шуршит под ногами Айнура трава, как фыркают в темноте волки, которым очень не нравилась вся эта затея, как вздыхает над ухом идущий рядом Чиен.

Чиен сначала не заинтересовался экспедицией. Но когда я вспомнил, что видел Киму, уходящим в лес вместе с Эльдэ, он молча потащился за нами. Ичин только кивнул — кто в такой ситуации откажется от третьего драконьего меча?

Ну, да, конечно. С одной стороны Чиен — это драконий меч и опыт сражения с ютпами, с другой — параноик, истероид и шизик в одном флаконе. Если все эти «трое» взбесятся разом вместе с Айнуром…

Хорошо хоть шаманы были жизнерадостными дедушками. Глаза отдыхали на их улыбчивых лицах, пока мы собирались в рейд. Теперь же я дедков не видел вообще: они скользили по лесу тише воды, ниже травы.

С Багая я взял клятву, что старшие за нами не пойдут. Не знал, сработает ли? Проще с демона взять клятву, чем с пацана, которого пилит тупой пилой любопытство. Но пришлось поверить на слово.

Айнур, идущий во главе отряда, остановился и поднял руку. Впереди показались тени наших разведчиков — два волка Маймана шли по тропе впереди нас. Это были самые опытные охотники.

— Слишком тихо, — чуть слышно прошелестел один из них. — Будьте настороже.

В лесу действительно было непривычно тихо — даже птицы не орали.

И чем ближе мы подходили к болоту, тем тревожнее нам делалось. «Неужели там опять вылезли эти мерзкие твари?» — думал я, покрепче перехватывая руку Шасти.

Ну да, моя жена — ведьма, она фигачит молниями. Но она маленькая совсем. Мало ли что с ней может случиться?

И ведь ближе неё сейчас у меня в этом мире никого нет. Но надо было потащить Шасти с собой на болото, чтобы эта простая мысль меня осенила.

Ичин был замыкающим, но сейчас подошёл к Айнуру.

— Ждём здесь, — приказал он негромко и пояснил. — Дымом пахнет.

Я ничего такого не чуял, но поверил шаману на слово.

Разведчики ушли вперёд, однако скоро вернулись.

— Болото совсем рядом, — доложил один из них. — Мы дошли до места, где лес кончается. Дальше — сухие кочки, а ещё дальше — вода. У самой воды — видно большой костёр. Ближе к лесу — ещё один, маленький, едва дымится. Возле него есть кто-то живой.

— Ютпа? — спросил Ичин.

— Всё тихо, — отозвался разведчик. — Нет ни тварей, ни слизи на тропе.

Мы снова двинулись вперёд тем же порядком. Кедровник быстро мельчал, кривился, и наконец оборвался совсем. И я увидел яркий огонь на болоте. Рядом с ним, шагах примерно в пятидесяти, дымилась здоровенная куча сырых веток.

— Это не костёр! — прошептал я, указывая в сторону болота.

Огонь был нездешний, яркий, с багровым оттенком.

— Это моя ловушка, — сказала Шасти. — Там «горит» человек, который пытался вызвать ютпу кровью. Это пылает его душа.

— Разделимся! — велел Ичин. — Двое воинов остаются здесь с волками и на болото не идут. Четверо — к малому костру, там вроде бы люди. Остальные — за мной к ловушке!

Чем сильнее пахло жареным, тем увереннее командовал Ичин, словно шаманский дар позволял ему на время боя превращаться в военачальника, а потом опять становиться камом, безразличным к людским страстям.

— Зачем оставлять волков здесь? — не понял Айнур.

— Крылатые звери — лёгкая добыча для ютпы, — быстро пояснил Ичин. — Волки плохо переносят яд водных тварей. Люди привыкают. Ещё две-три стычки, и яд перестанет вас обжигать.

Шаман вытащил меч и пошёл по болоту к сияющему огню ловушки.

Дедки дружно поспешили следом. И Айнуру тоже ничего не оставалось, как идти вместе со всеми. Хотя драконий меч был именно у него, и ближник правителя сейчас вполне мог бы перетянуть одеяло на себя.

Я нечасто, но встречал командиров с похожим характером. Они не любят позировать, проявлять инициативу по мелочам, но когда дело дойдёт до горячего, лучше вперёд такого батьки не лезть — пришибёт ненароком.

В общем, драконий меч был в руках Айнура, но первым возле огненной ловушки оказался Ичин.

Последние метры нам пришлось шлёпать по ледяной воде.

Болота в горах возникают тогда, когда воду не пропускает подмёрзший на глубине слой земли, остатки вечной мерзлоты. Это не делает эти болота мелкими. Напротив, они могут скрывать истоки огромных рек.

Стало холодно, но мои замечательные сапоги не промокли, и я приободрился.

Попробовал подхватить Шасти на руки, вспомнил, что не удержу и выругался сквозь зубы.

— Осторожно! Здесь человек! — сообщил Ичин, подняв руку.

Он уже добрался до огненного сполоха, что горел у самого уреза тревожной чёрной воды.

От второго костра донёсся вскрик: там вовсю орудовали наши воины.

Болото вдруг «задышало»: раздался тяжёлый хлюпающий вдох. Словно неведомый аквалангист выпустил воздух.

— Торопитесь! — приказал Ичин.

Он протянул руку Шасти, велев нам не приближаться. Место было неверное, топкое.

Жена высвободила руку из моих пальцев, вцепилась в ладонь Ичина, скользнула к огню. Зашептала над ним. Достала чёрный камень…

Пара минут, и тут же огонь опал. И мы увидели силуэт человека. Кто это — в темноте было не разглядеть.

Человек был без сознания или обессилел так, что не мог даже стонать, но, вроде, был ещё жив.

Ичин подхватил его под мышки и потянул в нашу сторону. Чиен кинулся вперёд, стал ему помогать. Вдвоём они почти дотянули тело до сухого места, когда в болоте вдруг сильно хлюпнуло.

— Харад! — окликнул Ичин одного из волков Маймана. — Тащи его!

Сам шаман, освободив руки, выпрямился, сжимая меч. Бросился к воде.

Мы замерли. Прямо на нас из чёрной болотной ямы выбиралась уродливая грязная туша. У неё была плоская голова и круглое пузище, как у ютпы, но длинные загребущие лапы.

— Это не ютпа! — крикнул Айнур.

— Ютпа! — поправила Шасти. — Но с дальнего берега озера. Ближе к дворцу Эрлика твари совсем другие. Но суть их одна — бейте!

Ютпа надвигалась на Ичина, по сути безоружного со своим обычным стальным мечом, и я прыгнул вперёд, проваливаясь по колени в болотину.

Однако шаман оказался не так уж беспомощен. От него полыхнуло зелёным огнём, и тварь отшатнулась, злобно урча и расплёскивая ледяную воду.

А Ичин увернулся от огромной лапищи и побежал к тому месту, где раньше горел огонь. И Шасти тоже рванулась за ним, проскочив под другой лапищей твари!

— Куда? — зарычал я, тыча ютпу мечом в бок.

Я помнил, что бородавка с ядом — ещё и уязвимое место.

— Надо закрыть дверь! — крикнула Шасти. — Отгоните её! Дайте пройти шаманам!

Ютпа попыталась прыгнуть на голос девушки, но снова отведала зелёного сияния! Ичин где-то раздобыл зелёный хоргон! Он мог защитить Шасти!

«Ну, добре, — выдохнул я. — тогда поиграем!»

Движения наши были скованы водой, но нужно было биться. И дать шаманам и Шасти возможность затворить дверь в преисподнюю.

Ютпа понимала, что начинать надо с врагов помельче. Она наседала на меня, а Айнур словно бы растерялся или не так хорошо видел в темноте.

— Факелы! — заорал я! — У кого факелы?

Похоже все воины с факелами оказались у второго костра.

Над болотами полыхнуло странное голубое сияние. Я понял, что медлить нельзя — Шасти начала работу. И я кинулся прямо в лапы обалдевшей от такой наглости ютпы.

— Куда⁈ — заорал Чиен.

Он уронил тело «шпиона» и кинулся мне на помощь, с размаху всаживая меч ютпе в мягкий бородавчатый тыл.

Тварь взвыла, всплеснула лапами и промахнулась, не сумев меня обнять. А я схватил клинок обеими руками, загнал ей в брюхо и провернул, делая харакири!

Чиен, понимая, что сейчас меня затопит зловонными внутренностями, рубанул ютпу по лапе, заставляя обернуться и завалиться в агонии вправо.

Я успел отскочить от потока кишок. Хотя лицо защипало от умеренно ядовитой крови, брызнувшей во все стороны.

И вдруг голубоватая вспышка озарила болота. Я увидел тысячи тварей на берегах огромного чёрного озера.

Сознание моё помутилось. Ноги подогнулись. Чёрная петля поднялась из бездны, и сдавила мне шею.

— Тащи его к костру! — заорал на Айнура Чиен. — Душа его ранена ядом!

Замелькали факелы, стало светлее, но меня уже захлестнула удавка подземного мира. Я ощутил, как сознание тяжелеет, и рухнул в бездну.