Китайская головоломка [другой перевод]

ГЛАВА 14

Ремо ехал по нью-йоркскому Тру-уэй, следуя тем же маршрутом, по которому двигалась в своё время машина с генералом Лиу. Это была обычная современная, в американском стиле, развязка шоссейных дорог с обилием вводящих в заблуждение дорожных знаков. Знаки находились на высоте семи с половиной метров над уровнем шоссе. Для того чтобы найти нужный знак, требовалось просмотреть их все.

Это была дань безмозглости планировщиков шоссе, так что если бы Ремо не прошёл интенсивную тренировку ума и тела, он обязательно пропустил бы поворот. Полуденное движение на дорогах явно оживилось в лучах осеннего солнца, хотя, возможно, всё объяснялось стремлением не опоздать на ленч или же обычной пульсацией артерий одного из самых больших городов мира.

Чиун стал издавать короткие, обрывающиеся звуки сразу же, как только пропитанный выхлопными газами, разъедающий лёгкие нью-йоркский воздух начал поступать в кондиционер автомобиля.

— Медленная смерть, — пожаловался Чиун.

— А всё из-за пренебрежительного отношения правящего эксплуататорского класса к благосостоянию народа. Мы в Китае никогда не допустили бы такого безобразного воздуха.

— В Китае, — сказал Чиун, — народ не имеет автомашин. Они питаются экскрементами.

— Вы даёте слишком много воли вашему лакею, — обратилась Мэй Соонг к Ремо.

Вся троица сидела на переднем сиденьи. Мэй Соонг находилась между двумя мужчинами, и Чиун пытался как можно плотнее прижаться к двери. Ремо не стал менять машину в надежде, что за ними установлена слежка. Время, отпущенное на поиски генерала Лиу, поджимало, и он хотел установить контакт с преследователями как можно быстрее.

Ремо не нравилось, что Чиун сидел у окна в таком настроении, хотя большую часть поездки Ремо избегал приближаться к машинам с эмблемой мира на борту. Ремо пытался разгадать тайну исчезновения генерала Лиу, надеясь на вдохновение.

Вдруг он услышал, как Чиун что-то напевает про себя со счастливым видом, и сразу насторожился, внимательно глядя по сторонам. Ничего особенного. Но туг же Ремо сообразил, что вызвало приступ радости у Чиуна: справа шла небольшая иностранная машина с эмблемой мира. Когда она поравнялась с ними, Чиун, глядя прямо перед собой, вытянул руку в открытое окно и что-то сделал.

Ремо заметил это движение в зеркале заднего вида. В ту же минуту с соседней машины свалилось боковое зеркало, оно упало в грязь и рассыпалось на мелкие кусочки. Естественно, всё произошло настолько быстро, что водитель просто не заметил, как из окошка проходящего мимо автомобиля высунулась почти бестелесная рука Чиуна и сорвала зеркало. Ремо видел, как водитель ушедшей вперёд машины недоуменно оглянулся вокруг и покачал головой. Чиун замурлыкал чуть громче, придя в отличное расположение духа.

Поэтому Ремо очень пристрастно наблюдал за машинами с флажками мира всю дорогу в Нью-Йорк. Однажды он попытался провести Чиуна. Он сблизился с проходившей мимо такой машиной, а затем, в самый последний момент, отвернул в сторону, стараясь определить, на каком расстоянии он может переиграть Чиуна. И был вознаграждён за это грохнувшимся прямо ему на колени зеркалом. Чиун пришёл в особенный восторг, потому что, когда зеркало отскочило от Ремо, оно шлёпнулось на руки Мэй Соонг.

— Хе-хе, — сказал Чиун; его победа была абсолютной и полной.

— Бьюсь об заклад, ты гордишься собой, — заявил Ремо.

— Гордиться собой следует только тогда, когда ты имеешь дело с достойным противником. Хе-хе. А тут гордиться нечем.

После этой тирады Чиун погрузился в молчание до самого поворота на Нью-Йорк. Молчание лишь изредка нарушалось его «хе-хе, тут гордиться нечем».

Итак, Ремо следовал маршрутом генерала Лиу. Проехав по Джером-авеню под эстакадой, а также мимо курсов по обучению игре в гольф «Мотолу», он углубился в оживлённую деловую часть города, которая была закрыта от солнечных лучей чёрными мрачными колоннами. Колонны поддерживали идущую на высоте линию метро и затеняли всю улицу.

Далее они миновали промтоварные магазины, кондитерские лавки, супермаркеты, рестораны, две химчистки, лавочки с конфетами и игрушками. Затем Ремо свернул с авеню и проехал на два квартала дальше от того места, где пропал генерал Лиу. Ремо тщательно прочесал окрестности. Везде стояли чистые аккуратные кирпичные здания высотой максимум в шесть этажей. Что особенно удивительно для Нью-Йорка, здесь было очень спокойно.

Однако Ремо знал, что город Нью-Йорк в высшей степени неоднороден, он являлся географической конгломерацией тысяч провинциальных местечек, каждое из которых было так же далеко от блеска и сияния настоящего Нью-Йорка, как Санта-Фе в Нью-Мехико.

Такие местечки или поселения, иногда представлявшие просто один дом, являли собой этническую целостность — итальянскую, ирландскую, еврейскую, польскую; это доказывало, что на деле общий котёл не всё переваривал, он позволял несмешивающимся частицам жить своей счастливой жизнью.

Дома по обе стороны Джером-авеню между Грэнд Конкорс, главной артерией Бронкса, и началом выхода из-под земли линий метро, на первый взгляд казались одинаковыми. Однако имелись и небольшие отличия.

— Чиун, — спросил Ремо, — ты знаешь, что я ищу?

— Не совсем.

— Ты видишь то, что вижу я?

— Это окраина большого города.

— Ты заметил какую-нибудь разницу между блоками зданий?

— Нет. Просто это самое знаменитое место в округе. Хе-хе.

Ремо знал, что, когда Чиун строил фразу на английском языке и сопровождал её смешком, это означало, что он отнюдь не смеялся.

— Посмотрим, — отозвался Ремо.

Тут встряла Мэй Соонг.

— Очевидно, в этом районе живут средние слои вашего правящего класса. Секретная полиция и армия.

Пилоты ваших бомбардировщиков с ядерным оружием на борту.

— Пролетариат самого низкого уровня, — не согласился Ремо.

— Ложь, — настаивала Мэй. — Я не верю, что массы живут в таких зданиях, где на улицах фонари на каждом углу, а магазины находятся совсем рядом от станции этой воздушной дороги.

Ремо остановил машину напротив коричневого кирпичного здания с подъездом в старинном стиле и двумя рядами коротко остриженных кустов, которые сохранили дорожку к дому.

— Подожди здесь, — велел он Мэй Соонг и кивнул Чиуну, приглашая следовать за собой.

— Уверен, что точно знаю, как исчез генерал Лиу, — прошептал Ремо Чиуну, когда они удалялись от машины.

— Ты что — считаешь себя великим прорицателем Гарли Чемом? — спросил Чиун. — Тебя ведь не обучали подобным штукам.

— Помолчи, — оборвал его Ремо. — Я хочу, чтобы ты всё внимательно осмотрел.

— Ну, давай валяй дальше, Шерлок Холмс, хе-хе.

— Где ты этого нахватался?

— Я любил смотреть телевизор в Фолкрофте.

— Ох, а я и не знал, что он у них там есть.

— Да, есть, — подтвердил Чиун, — и мои любимые программы — это «Край ночи» и «Круговорот в мире». Это такие прекрасные и милые передачи!

На Джером-авеню и Чиуну стало всё ясно. По мере того как они продвигались вперёд по оживлённому торговому району, они привлекли к себе любопытные взгляды прохожих, уличных торговцев фруктами, студентов из высшей школы Де-Витт Клинтон; на них обратил внимание и полицейский, взимавший очередную дань с торговца лотерейными билетами.

Они остановились перед участком земли, заставленным безымянными могильными памятниками. Среди памятников возвышался мраморный ангел, без сомнения, заказанный семьёй, которая слишком долго не могла оправиться от чувства потери.

Свежий запах травы, доносящийся с поля для игры в гольф, был для Ремо с Чиуном как подарок, свидетельствующий о том, что зелёная трава ещё растёт в некоторых уголках Нью-Йорка.

Послеполуденная жара, удивительная для сентября, казалось, расплавляла асфальт. Наверху, над самой головой, прогрохотал поезд метрополитена, оставляя за собой на стыках рельсов огненные искры.

— Чиун, генерал Лиу никак не мог исчезнуть здесь, на Джером-авеню. Нет сообщений, что его видели, но невозможно, чтобы в этой округе двое незнакомых мужчин, один из которых азиат в генеральской форме, взяли и ушли с места происшествия бесследно. Генерала просто-напросто запихнули в другую машину в паре кварталов отсюда и куда-то увезли.

Ремо внимательно оглядел улицу.

— И здесь ведь нельзя свернуть, — сказал он, указывая на север, — предварительно не выдав своего намерения. Тем более из кортежа машин. Должно быть, когда водитель повернул, генерал Лиу понял: что-то не так, — и они застрелили его. Возможно, второго человека тоже. Но всё равно те люди, с которыми работал водитель, добрались до Лиу быстрее, чем сопровождавшие генерала охранники.

— Может быть, он сам заставил водителя свернуть? — предположил Чиун.

— С какой стати? Ведь с ним были его люди. Целая свита. Это же генерал!

— Ты осведомлён о китайских внутренних делах примерно так же, как таракан о ядерной физике.

— Я знаю, что человек генерала — это человек генерала.

— А знаешь ли ты, по какой причине генерал в бронетранспортёре может застрелить двух своих подчинённых, а затем не выстрелить в того, кто приказывает ему выйти вон с поднятыми руками?

— Возможно, это случилось слишком быстро. Всё же, Чиун…

Ремо остановился.

— Я всё понял! Тот поезд метро — наверху — ты знаешь, куда он идёт? В Чайнатаун! В этом всё дело. Они погрузили Лиу в поезд, идущий в Чайнатаун[2].

— Причём никто не заметил банду, которая садилась в поезд! Тебе не кажется странным, что люди не видели на станции метро сопротивляющегося китайского генерала в форме?

Ремо пожал плечами.

— Это уже детали.

— Для тебя всё ясно, сын мой, потому что ты ж осознаёшь, что ты делаешь, — проговорил Чиун. — Возможно, генерал Лиу уже мёртв.

— Я так не думаю. Зачем тогда столько попыток покончить с нами?

— Отвлекающий манёвр.

Ремо рассмеялся.

— Они так и поступят, — усмехнулся Чиун. — Особенно теперь, когда весь мир узнает, какой ты знатный, ловкий сыщик.

— Ну, хватит придирок, — заявил Ремо. — Ты просто завидуешь, что я всё вычислил, а ты этого сделать не смог. Мы едем в Чайнатаун. И будем искать генерала Лиу.

Чиун согнулся в поясном поклоне.

— Как тебе угодно, мой самый достойнейший сын номер один.