Клан - моё государство 4

Глава 6

Тех, кто честен, не любят. Почему? Никто вам на этот вопрос ответа не даст. Тут как у Христа: "Кто не грешен, пусть бросит камень", только наоборот. Когда все в дерьме, честный на таком фоне выглядит как идиот. Генеральный прокурор, узнав о раскрученном Пороховщиковым деле, назвал его полудурком. А дурость, как всё в мире, имеет две стороны: плохую и хорошую. Если бы Пороховщиков был никто, генеральный его бы выгнал в шею за применение оружия. Но он знал, кто такой Пороховщиков и так поступить не мог, потому что сам бы сразу оказался не у дел. В глубине души генеральный завидовал решительности поступка Пороховщикова. По сему дурость – хорошо. Знай наших – тоже отлично выглядит. И все в генеральной прокуратуре сразу поняли, что Пороховщиков опасен. Опасен для тех, кто в дерьме. Нет, что не говори, но плюсов много. Минус один. Неконтролируемость человека так поступившего. Сотрудник "Плутона" не имел права так делать. Лично лезть в опасные предприятия без согласования с руководством категорически запрещалось. На это же есть специально подготовленные группы. Доверие к Пороховщикову в "Плутоне" пошатнулось. Ему указали на недопустимость таких действий в будущем, строго предупредив. Валерий не стал перед руководством оправдываться, идут, мол, они все на три весёлых буквы, стиснул зубы и отмолчался во время заседания.

– Как тебе мой агент?- спросил начальник контрразведки, когда они ехали в Москву.

– Никак. Всё вилами по воде писано.

– Ну не говори, не говори. В его данных есть светлые мысли.

– Только-то!

– А ты хотел, чтоб он адреса, нет, лучше этих ублюдков живыми тебе доставил, да?

– Сами сыщем.

– В чём ты сомневаешься?

– В нём – нет, а в данных его сомневаюсь сильно.

– Так не бывает, Валерий!?

– Только ли в сертификационной колонке нефть делится на фракции?- неопределённо ответил вопросом Пороховщиков.

– Он тебе что-то лишнее наговорил? За ним это водится. Любит разводить философию.

– Эту его белиберду я в расчёт не брал.

– А в это дерьмо зачем полез?

– Высоко воняет?

– Достаточно. Кое-кто твоей головы просил у П.

– Друг арестованного – враг мой,- сказал Пороховщиков.

– Они вместе учились в Ленинграде в финансовом.

– Что П. просителю ответил?

– Отказал. Но рычаги тебя пригреть у этого козла есть. Вот их он в ход и пустит.

– Да срать я на него хотел сто лет и его рычаги. Он чем мне сможет упереть? За гавённого товарища он у П. просил потому, что через друга-сокурсника деньги из бюджета притыривал и не копейки, миллиарды. Подельник ему из камеры об этом напомнил запиской. Мне нач. режима СИЗО лично её принёс с вопросом: к делу пришить или доставить адресату? Так я велел доставить немедленно.

– Почему?

– А пришей я её, дал бы П. разрешение на его арест?

– Нет, конечно.

– Так зачем спрашиваешь?! Или пустить расследование, чтобы эти деньги найти и вернуть в казну?

– Губы у тебя не треснут?

– Вот с этого и начинай. И не задавай мне вопросов, не надо. Почему и как – я сейчас сам не знаю.

– Ты знал, что они крутят "федерал"?

– Нет. Не подозревай меня. У сына этого педераста фамилия матери. Большой "папик" нарисовался поздно вечером через помощника одного важняка с предупреждением. Кого он вздумал пугнуть? Меня?! Я к нему в следственном зашёл. Глянул и вышел. Нет там человека. Понимаешь??!! Мешок с дерьмом есть.

– С долларами,- поправил его начальник контрразведки.

– Я с него не слезу, пока он мне всё до цента не выложит. Его уже на один миллиард долларов за выход на свободу раскрутили. А что будет через месяц, когда он пообщается с подсадными?

– Вот это П. не одобрил. Тебе прямо запрещено из него тащить финансы. Только расследование найма за убийство, но до десяти лет, не долее.

– И через год он снова будет восседать на прежнем месте. Да?

– Не я так решил. И ты не обостряй.

– А я хочу в посредники!!- крикнул Пороховщиков, стукнув себя в грудь.- Что страшного случится, если сучок этот всё отдаст мне, а сам отправится на пожизненное?! Хоть знать, блядь, будем, на что они ворованные пускали.

– Не согласится П. на такой вариант. Да и этот рыжий станет упрямится.

– Кто, ответь, их спрашивать собирается? Может ты?

– Валерий!! Не зарывайся!

– Мне твой агент,- Пороховщиков хохотнул,- сказал, что всё командование в дерьмо зарылось. И так мне кажется, что старик в этом был прав больше, чем в собранных по делу снайпера данных.

– От тебя такого не ожидал!!!

– Было б чему удивляться! Мне П. запретить ничего не может. Отдать приказ убить – да. Но я уже дрожу и писаю! Пусть он выкусит,- Пороховщиков сложил пальцы фигой.- А рыжего биндюжника совсем не вижу. Он мне кто? Брат, сват?

– Хочешь со всем "Плутоном" поругаться?

– Ещё страшным судом меня напугай!- резко ответил Пороховщиков.

– Что ты задумал? Только не парь мне одно место, я вчера был в бане.

– Нашёл я этого снайпера без твоих хитрых агентов.

– Как?!!

– Правдивой ложью.

– Сам, значит, он к тебе пришёл.

– А речь не о том. Два заряда у него. Технарь хотел их у него прихватить, но выкусил. И этого технаря я тоже найду, но времени на это уйдёт много. Так почему я с кем-то должен делиться? Со мной кто делился?

– Обиделся?

– Не в деньгах дело. Вот ты говоришь, что они против. А почему, собственно? Господь как велел поступать? Значит, я с ними поделись, задницы их поганые прикрой, чтобы они вдребезги не разлетелись, а они мне за это от щедрот своих орден за заслуги или медальку. Не равный обмен. Да и так выходит, что у них против меня нет козырей. "Плутон" не трогай. Он сюда не вяжется. Мать родную я не предавал и так сделать не смогу, лучше застрелюсь. И давить на себя не советую. Дурацких приказов выполнять больше не стану. Надоело. Не может мне "Плутон" в упрёк совать. Дашь мне приказ?

– Нет.

– Кто даст?

– Никто. Твои козыри.

– То-то.

– И всё-таки не дележ тебя зажёг.

– Ясно, что не он.

– Кто?

– Вот тот дермошник, что в камере воняет.

– Сильно воняет?

– А ты сам рассуди? Они в дело серьёзное, на ключевые места, поставили тех, кто под руку попался. Ещё говорить?

– Снимаю вопрос.

– Вы где были в это время? Только не говори мне, что у вас к П. не было выходов.

– Да были, были, чёрт тебя забирай. Но вокруг него такая была обстановка, что все своих теней боялись, а информацию от нас просто в сторону откидывали.

– И тогда Чёрному Принцу дали зелёный свет?!

– Дали? Он сам взял всё на себя. Кончилось чем, видишь.

– Кто проводил расследование?

– Когда выяснилось, что он упал в отказ, на календаре был август 1991 года. Пока суть да дело – поезд отъехал.

– Значит, никто не копал?

– Никто.

– Худо,- Пороховщиков вздохнул.- Кто-то у нас сдаёт в "Плутоне". И других вариантов быть не могло.

– Мы все про это знаем.

– Потому меня из Франции и отозвали?

– Валерий! Первый провал произошёл в 1988 году. Мы все жутко обеспокоились. Ведь доступа в КР нет, а провал пришёл отсюда. В США его взяли тихо, ни суда, ни следствия. Где содержат, мы выяснили, но толку?!

– Сколько человек в подозрении?

– Все.

– Сколько в могиле?

– Треть.

– На пенсии?

– Треть.

– Доступ могу оформить?

– Я тебе дам перечень. Доить козлов, не выполнив выбраковки в своём стаде, нельзя.

– Дело о смерти Принца тоже мне пришли.

– Снайпер просит?

– Он имеет на это полное право.

– Что он тебе ещё поведал?

– Технарь – клиент психушки. Точно твой старик подметил. Именно он опасен.

– Провались всё оно пропадом,- взревел начальник контрразведки.- Ну, не блядство, а? Выходит, что Принц определил сдатчика, либо…

– Голова катилась и синие губы шептали: "Вот те на, сходила за хлебом",- Пороховщиков смолк.

До Москвы доехали, не проронив больше ни слова.