Клубничный блеф. Каван

Глава 17

Таллия

— Сегодня отличная погода, — произносит Ал, падая на мою кровать и бросая в рот чипсы. Я не отрываю взгляда от учебника, который взяла домой из библиотеки на несколько дней, чтобы не тратить время на дорогу туда и обратно. Но на самом деле я просто не хочу причинять себе боль и прячусь от неё таким образом.

— Не хочешь оторваться от книжек? — спрашивает друг.

— Нет, у меня скоро вступительные экзамены, и я не могу их провалить, — сухо отвечаю.

— Тэлс, ты уже неделю не выходишь из дома просто так. Только на работу или за новой книгой в библиотеку. Это ненормально. Тебе нужен свежий воздух и витамин Д. Сегодня солнце, а в Дублине это редкость, — осуждающе произносит он.

— Когда я сдам экзамены и буду зачислена на первый курс, то с радостью выйду на улицу, чтобы погулять. Но я не могу. Я и так уже пропустила год.

— Я уверен, что ты и так сдашь экзамены. Дело в нём, да? В этом Каване? Ты боишься встретиться с ним или боишься того, что я был прав.

От слов Ала прикрываю глаза на долю секунды, а потом делаю глубокий вдох.

— Это чушь. Я не думаю о нём. Думаю только о своём будущем, — отрицаю я.

— Тогда почему не хочешь погулять вместе со мной, Тэлс? Просто пройтись по улицам, подышать свежим воздухом? — спрашивает Ал.

Приподнимаю тяжёлую книгу в знак доказательства.

— Ты полчаса не переворачивала страницу, Тэлс. Не делала никаких записей. Ты просто смотрела на неё и даже сконцентрироваться не можешь. Ты или страдаешь и ждёшь Кавана, или тебе просто нужен свежий воздух, третьего не дано. Так что выберешь? — спрашивая, хитро улыбается он.

Закатываю глаза и цокаю.

— Второе. Хорошо, пойдём гулять, но недолго, — соглашаюсь я.

— Пару часов, а потом у тебя останется ещё три часа перед сменой, — радостно кивает Ал.

Мне приходится встать с кровати и отложить учебники. Я соврала другу. Порой я просто не могу нормально думать, потому что все мои мысли занимает Каван. Это так неприятно. Он пропал. Прошла уже неделя, и я жду его всё сильнее и сильнее. Я осознаю, что стала, действительно, зависима от чужого человека за такое короткое время. А также мне неприятно и гадко понимать, что Ал был прав насчёт выбранной стратегии Кавана. Порой я так злюсь на себя, что заставляю себя флиртовать с парнями в клубе и улыбаться им, или что-то ещё в этом духе. Но потом мне становится противно от себя, потому что я веду себя, как шлюха, чтобы доказать самой себе, что Каван для меня ничего не значит, как и его обман. Я плоха в отношениях с мужчинами и парнями. Всё, что я знаю, исключительно из любовных романов и из слов Ала. Сама же я не нацелена на создание пары, и даже желания нет. Каждый парень, которого я встречаю, сразу же попадает под мой слишком критический отбор. То волосы слишком длинные, то глаза не такого цвета, то высокий, то недостаточно высокий, то голос громкий или звонкий, или сиплый, или неприятный, то запах не тот, то возраст не подходит. И я нахожу уйму минусов в парнях, которых даже не знаю. Я начала оценивать их внешность и понимать, что ищу хотя бы кого-нибудь похожего на Кавана. Это и раздражает. Поэтому я спряталась за учебниками, чтобы не думать о нём, но всё равно думаю. Когда же это прекратится?

— Хочешь поговорить со мной о том, что тебя тревожит, Тэлс? — интересуется Ал, пока мы медленно идём по тротуару.

— Меня ничего не тревожит, — быстро отвечаю.

— Ты врёшь. Я ведь твой друг, Тэлс, и никогда не причиню тебе вреда. Ты можешь мне доверять. Кроме друг друга, у нас больше никого нет, — произносит Ал и берёт меня за руку, а я вырываюсь.

— Не нужно, — тихо прошу его.

— Это из-за него, да? Ты не можешь смириться с тем, что я рассказал тебе про его стратегию?

— Да, ты прав, — сдаюсь я. Ведь мне больше не с кем обсудить это. Ал, действительно, единственный человек, который может мне что-то объяснить или рассказать так, как оно есть, а не врать. Он никогда мне не врал. Не убеждал меня в том, что у нас всё получится, когда мы сбежим. Он говорил, что будет сложно и трудно, и вероятно, порой мы будем голодать и постоянно работать, чтобы прокормить себя. Ал никогда не скрывал от меня то, какая жизнь на самом деле.

— Слушай, я могу и ошибаться, Тэлс. Да, я говорил, что Каван может играть с тобой, но у меня нет возможности заглянуть в его мысли. Конечно, я не скажу, что Каван мне нравится, потому что он слишком опасен с виду и немного пугает меня, но вдруг у него что-то случилось. Он же недавно вышел из госпиталя. Может быть, ему стало хуже?

— Мне приятно, что ты пытаешься спасти положение, но это лишнее, Ал. Не ври мне. Я не надеюсь на то, что ты ошибался, потому что всё сходится. Я его жертва, и он охотился за мной. Скоро он появится вновь, и тогда я не буду вести себя, как дура. Я буду готова противостоять ему.

— Тэлс, ну а вдруг я ошибся? Вдруг он не такой? Не знаю, правда, был ли я прав или же нет. Я просто волнуюсь за тебя. Ты и понятия не имеешь, какие мужчины коварные ублюдки, понимаешь? И я… чувствую свою ответственность за тебя. Но люди могут ошибаться, Тэлс. Я это говорю не для того, чтобы тебе не было больно, а для того, чтобы ты поняла, что мы не всегда правы. Иногда мы действуем наугад и проигрываем, а порой выигрываем. Никогда не угадаешь мыслей другого человека, вот и всё.

— Спасибо, что сказал это, — слабо улыбаюсь я.

— Я хочу, чтобы ты была счастлива, Тэлс. Если ты будешь счастлива с ним, то я буду счастлив за тебя. Если ты будешь счастлива со своими книжками про трупы, то без проблем, я буду терпеть чёртовы кости на обеденном столе.

— Это был муляж из гипса, — смеюсь я.

— Плевать. Я говорю о том, что ты сама должна выбрать свой путь. Да, прислушиваться к словам других хорошо, но не стоит следовать советам на сто процентов. Поэтому не зацикливайся на том, что Каван поступил плохо. Лучше отпусти ситуацию и живи дальше. Да, это трудно, но из-за своих плохих мыслей, ты перестала улыбаться и видеть хорошее вокруг. Ты перестала быть собой, Тэлс.

— Я всё понимаю, Ал. Понимаю. Но мне больно и страшно оттого, что ты прав. Я не могу справиться с этими эмоциями разочарования и порой оправдываю его, как и маму. Ищу для них обоих причины их поступков, но потом меня злит моя глупость. И Каван, и мама знали, что делают. Они точно понимали каждый свой шаг, а подобным осознанным поступкам, которые причиняют вред человеку, не может быть оправданий. Разве я не права?

— Не знаю, Тэлс. Не знаю. Отношения — сложная штука. Порой люди прощают друг друга за обман из-за любви. Иногда они терпят из-за страха потерять человека, как это было с моей мамой. Она потакала всем капризам отца и родила семерых детей, потому что он так хотел. Она работала сутками напролёт, а отец лишь выпивал в баре. И так будет продолжаться и дальше, пока один из них не умрёт. Люди цепляются друг за друга, считая, что больше никому в этом мире не нужны. Но это не так. Я сбежал из дома, потому что не хочу видеть насилие, не хочу знать, что моя мать не желает ничего менять и снова беременна. Я не собираюсь наблюдать за тем, как дорогой мне человек погибает из-за страха что-то изменить.

Поэтому я всё изменил. Конечно, мы оба с тобой испытываем чувство вины, Тэлс, за то, что бросили свои семьи и сбежали. Но это наш выбор, понимаешь? Наш, вот в чём суть. Мы взяли на себя ответственность за свои жизни и решения, а оправдывать людей за их страхи мы не вправе. Мы никак не можем на них повлиять, поэтому не стоит думать о тех, кто причинил тебе вред. Это больно и всегда будет больно.

— Все люди такие? Они любят причинять друг другу боль, относиться халатно к человеческим жизням и бояться самих себя? — грустно шепчу я.

— Нет, Тэлс, не все такие, — улыбается Ал и вновь берёт меня за руку, теперь я позволяю ему это.

— Нет. В мире много людей, и все они разные. Да, иногда не везёт, но не стоит ждать плохих знакомств и ставить на каждом человеке крест. Мы не должны вешать на людей ярлыки, только оттого, что обожглись в прошлом. Мы будем обжигаться, от этого не убежать и не спрятаться. Нужно просто принять этот урок и идти дальше, жизнь сама всё расставит по своим местам. И если твой Каван, действительно, заинтересован в тебе, а не играет с тобой, то вы снова встретитесь. Поэтому не переживай, — подбадривает меня Ал. Глубоко вздыхаю и киваю.

— Так и сделаю. Буду жить и пробовать что-то новое, теперь я знаю, что у меня ни на что нет аллергии, — улыбаюсь я.

— Отличный план, Тэлс. И в честь такого события я отведу себя в самую лучшую пекарню с горячим шоколадом.

— Звучит очень вкусно.

Мы смеёмся и перебегаем дорогу вместе. Едем в автобусе в новую часть города, где я ещё ни разу не была. Мне нравятся места с историей, а вот друг обожает новизну и то, где пахнет деньгами.

— Когда-нибудь я тоже буду жить в этом районе, — мечтательно вздыхает Ал, указывая взглядом на стеклянные новостройки, виднеющиеся за высокими заборами.

— Это же так скучно, — кривлюсь я.

— Это не скучно, а статусно. Мне осталось немного подкопить, и я поступлю на экономический факультет, а потом буду разбрасываться вот так деньгами, — Ал делает вид, словно отсчитывает невидимые купюры, чем вызывает у меня смех.

— Ты материалист.

— Я реалист. В этом мире без денег делать нечего. Я не хочу вести тот же образ жизни, какому придерживается моя семья. Тем более мужчины должны обеспечивать своих женщин. К примеру, твой Каван ведь богат.

— А это здесь при чём? — удивляюсь я.

— Если его чувства к тебе искренние, Тэлс, то только подумай, в какой роскоши ты можешь жить. А сколько у тебя будет возможностей помогать людям?

Ты будешь посещать благотворительные балы и участвовать в подобных мероприятиях.

Тебе даже работать не нужно будет, потому что Каван достаточно зарабатывает. Как думаешь, он тоже живёт в подобном месте? Он возил тебя к себе?

— Прекрати. Мне не нравится этот разговор. Я не отрицаю, что довольно привлекательно помогать людям, но не за счёт других, Ал.

А также я не хочу, чтобы кто-то думал, что я зациклена на деньгах.

Пока они есть хорошо, а если их не будет, то ничего, я справлюсь и буду работать. И уж точно я не собираюсь висеть на шее мужчины, — кривлюсь я.

— И всё же, Тэлс, если всё зайдёт дальше, ты будешь готова отказаться от своей мечты ради Кавана? — интересуется друг.

— Когда придёт время, тогда и подумаю. Но я считаю, что нужно верить в свои мечты, а не жертвовать ими. Вообще, я бы хотела думать, что ради любви ничем жертвовать не нужно. Это ведь любовь, она не должна приносить боль или ставить перед выбором.

— Ага, так пишут в твоих книжках. А на самом деле люди всегда чем-то жертвуют. Вспомни мою мать, — хмыкает Ал и бросает печальный взгляд на новостройки. — Но я выберусь и стану крутым парнем. Перед моими ногами будет весь мир.

— Так мы идём в кафе? — меняю тему.

— Да-да, оно недалеко отсюда, — кивает Ал.

В этом районе очень много дорогих машин, как и людей, одетых в разы дороже, чем в нашем. Мимо нас проходят красивые девушки, оставляющие за собой шлейф приятных духов, мужчины в костюмах, разговаривающие по телефону. Это словно другой мир, и мне в нём не особо комфортно. Мы с другом явно выделяемся.

— Смотри, машина, как у твоего плохого парня. — Ал тычет в одну из иномарок, припаркованную на другой стороне улицы. Моё сердце сбивается с ритма, а потом быстро начинает скакать в груди.

— Таких машин полно, — бубню, стараясь прекратить надеяться, что в таком большом городе я встречу Кавана на улице.

— Ну да, наверное, — пожав плечами, произносит Ал и открывает для меня дверь в кофейню. Мы оказываемся в уютном и романтичном месте. Здесь так вкусно пахнет выпечкой, и большинство столиков заняты.

— Беги к окну, я куплю всё. — Друг толкает меня к столику, и я направляюсь к нему. Располагаюсь на диване и улыбаюсь, рассматривая странный стол. Он выполнен из дерева, но по центру словно бордово-алая река из стекла. Изумительный рисунок. А также есть ваза, выполненная в таком же стиле, в которой стоят белые гвоздики.

Наверное, это очень дорогое место. Я рассматриваю людей, обстановку, а затем смотрю на улицу. Так здорово, оттого что можно сидеть в тёплом месте и наблюдать за миром.

— Так, я купил два шоколада и два куска пирога с вишней и с яблоками. Говорят, это лучшее здесь, — говорит Ал, возвращаясь с подносом в руках, и ставит его на столик.

— Господи, это выглядит превосходно, — восхищённо шепчу я. — Какой аромат!

— Ага, итак, за твой первый раз, Тэлс. Пришло твоё время попробовать всё в этом мире, — произносит друг и ставит передо мной чашку с шоколадом. Я наклоняюсь к чашке, вдыхая аромат.

— Вот чёрт, — до меня доносится шёпот Ала.

— Что случилось? — удивляюсь я. Он быстро переводит на меня взгляд и натянуто улыбается.

— Всё отлично. Я думаю, что тебе нужно помыть руки, — быстро говорит Ал.

— Так здесь есть мокрые салфетки. Я протёрла руки.

Поведение друга крайне странное. Он смотрит в окно, а потом нервно на меня. Я поворачиваю голову, чтобы узнать, что же так его напугало.

— Нет, Тэлс, не нужно…

Внезапно я чувствую, словно меня ударили в грудь. Лёгкие сжимаются до такой степени, что мне становится невыносимо больно. А всё, потому что я вижу Кавана. За столько дней я лишь могла по памяти воспроизводить его лицо в своей голове, а сейчас он живой и находится от меня через дорогу. Ал был прав, та машина принадлежала Кавану. Он стоит на тротуаре и говорит по телефону.

Его лицо суровое, и он крайне чем-то недоволен, но потом… потом я вижу невероятной красоты девушку с длинными тёмными волосами.

Она подходит к нему и кладёт ладонь на его руку. Каван кивает ей и улыбается. Он что-то говорит незнакомке, прерывая звонок. По его лицу явно видно, что девушка ему очень нравится. Она обнимает его и целует в щёку. Его ладонь притягивает её к себе, и он ведёт её к машине.

— Тэлс…

Я не могу оторваться от того, что вижу. Девушка садится в машину Кавана, а он оббегает её, открывает водительскую дверь, оглядывается и исчезает в салоне машины.

Боль растекается по всему моему телу, и я жмурюсь от того, как же быстро и звонко разбились все мои надежды на то, что Каван не был лживым со мной. Но я вижу совсем другое. У него уже есть другая. Он ушёл от меня и забыл, выбрав роскошную женщину, которая идеально подходит ему.

— Тэлс, мне очень жаль, — шепчет Ал и находит мою руку. Я отворачиваюсь от окна, желание пробовать что-то новое пропадает.

— Мне нет. Теперь у меня нет никаких оправданий для Кавана.

И если он появится в моей жизни снова, то я не позволю ему считать, что я дура. Именно это поможет мне выиграть в этой схватке и сохранить достоинство. А я ведь дура, Ал, дура такая.

Но с этого момента всё закончилось. Он недостоин моих мыслей о нём. Он лгал мне, а ты был прав. Мне гадко, оттого что он посчитал, будто может вот так легко швыряться мной. Нет, не может.

Никто не может. Поэтому всё в порядке. Жизнь уже расставила всё по своим местам, — сухо произношу я.

Друг с грустью гладит мою руку, но я вырываю её и поднимаюсь с места.

— Прости, мне нужно побыть одной. Встретимся в клубе.

Я ухожу, чтобы никто не видел моих страданий. Мне невыносимо больно, хотя я даже прав не имею на подобные чувства. Мне жутко обидно и стыдно за то, что я позволила так с собой поступить. С меня хватит, такого больше не повторится.