Колония [V]

Глава 26 Человек жив, пока о нем помнят

Вдох. Только вместо воздуха в горло устремляется поток жидкости. Паника начала стремительно заполнять разум, но я вовремя взял тело под контроль. Спокойно! Мне однозначно есть, чем дышать. Сейчас главное — вытолкнуть этот зеленоватый раствор из лёгких. О, а вот и капсулу сливают, сейчас я опять грохнусь на пол.

— На бок его! Прочищаем легкие! — зазвучал рядом незнакомый голос, а мое тело подхватили сразу несколько рук. — Сенцова, коли успокоительный коктейль, а то он сломает себе что-нибудь.

— Не надо коктейль. — хрипло произнес я, сплевывая остатки физраствора. — У меня все под контролем.

— Евгений, очнулся? Расскажи, что последнее помнишь? — продолжал допрос неизвестный мне мужской голос, в то время как кто-то протирал моё лицо салфеткой, пахнущей химией.

— Всё помню. — ответил я. — Полет на Марс, гибель майора, затем Земля. Стоп! Я должен доложить командованию.

— Спокойно, Татарин. — прозвучал в стороне знакомый голос. Да это же полковник Кречет, куратор «Возрождения». — Боец, спешить некуда, время у тебя имеется с запасом. Все равно ближайшие два часа флот не столкнется с противником.

— Товарищ полковник, кажется я убил его. — всё же вырвалось у меня. Глаза наконец стали слушаться, к тому же меня уже отпустили и помогли завернуться в халат.

— Кого? — куратор явно ожидал услышать от меня что-то другое.

— Ту тварь, что дала добро на бомбардировку Пятой Колонии. Генерального директора «Ворлд ордер». Без его разрешения представитель компании не имел права отдавать такие приказы.

— Так вот почему земляне никак не могут собрать единый флот. — задумчиво произнёс полковник. — Похоже у них организовался междусобойчик А ну-ка доложи, что…

— Татаринова нужно срочно в медкапсулу, для диагностики. — прервал старшего офицера учёный — тот самый, что первым заговорил после моего пробуждения.

— Вот там и поговорим.

Сначала меня загнали под тёплый душ, а затем положили в капсулу-диагност. За это время я вспомнил самое важное — координаты других колоний, и неудачные переговоры с марсианами. Правда, когда в меня вонзилось с десяток игл, а затем тело подвергли сканированию, с трудом нашёл силы передать важную информацию Кречету.

— Добро, Татарин. Эта информация пригодится нам. — похвалил меня полковник. — По остальному — можешь не торопиться. Отдохни как следует, наберись сил. В ближайшее время боевых действий не предвидится, так что можешь не напрягаться.

Разумеется, у меня имелось свое мнение на этот счёт.

Переговоры с объединённым правительством Земли я наблюдал с экрана, расположившись в кают-компании разведывательного крейсера.

С нами разговаривали, как с более сильными. Ну, или делали вид. А по-другому Земля и не могла вести переговоры. Всему виной главный калибр линкора, флагмана флота Пятой Колонии. Один из крейсеров Объединённой Земли, принадлежащий компании «Ворлд ордер», был уничтожен первым же выстрелом, с запредельного расстояния. Землянам дали понять, что они потеряют больше половины флота, пока будут сокращать дистанцию.

А дальше командующий флотом Пятой колонии, адмирал Седой, снявший липовые погоны капитана второго ранга, выдвинул ряд ультиматумов. Первое и основное требование — выплатить огромную компенсацию за причиненный нашей планете ущерб со стороны корпорации «Ворлд ордер». Второе — признание всех колоний равными Земле по статусу. Третье — создание общей системы взаимодействия, для решения любых вопросов.

Были и другие требования. И Земля дала на все своё предварительное согласие. Впрочем, сейчас у корпораций — истинных хозяев планеты, была лишь одна задача — любой ценой сохранить свои активы. Поэтому земное объединенное правительство послушно давало нам обещания.

Я наблюдал за всем этим с чувством иронии. Эти идиоты до сих пор так и не поняли, что приоритеты и расклад сил сильно изменились. Что сейчас главное не власть, а единство. Нам и так несказанно повезло, что ни одна капсула экронсов не добралась до планет, заселённых людьми. Иначе мы бы давно прекратили своё существование.

— Лейтенант Татаринов, время. — в приоткрытую дверь заглянула младший научный сотрудник Сенцова. Молодая симпатичная девушка, невысокая, с серыми проницательными глазами, и приятными чертами лица. Такая красотка от науки, холодная, но всё же притягательная.

— Иду, Галина Анатольевна. — я коснулся сенсорной панели, выключая экран, поднялся с кресла и двинулся на выход. Впереди меня ждал первый сеанс гипнообучения. Так сказать — ускоренные офицерские курсы содружества. Сутки за месяц, и все такое. Впрочем, с моим опытом возможно и быстрее. Ну а наше звание лейтенанта мне дали авансом.

Для чего? Всё просто — адмирал Седой кое-что предложил мне, и я дал согласие.

— Евгений, проходите, всё готово. — старший научный сотрудник — Дамир Александрович, явно был возбуждён. Вот же сумасшедший ученый, ради исследований готовый отдать жизнь. Причем не только свою.

Технология гипнообучения была получена от сергианцев, и лишь частично испытана на людях. Впрочем, в содружестве были гуманоиды, практически идентичны физиологией с землянами, так что должно было сработать.

Я разделся до нага, и под взглядами ученых, в том числе покрасневшей Сенцовой, лёг в подобие саркофага, выполненного из черного материала. Мне тут же на голову надели сферический шлем, который сам принял форму мой головы, и все звуки словно отрезало, как и свет. В затылок, грудь и сгибы локтей впились острые иглы, таз обвило чем-то, похожим по ощущению на шлем. Затем я почувствовал, как моё тело быстро покрывается чем-то, похожим на воду, но более вязким, почти густым. Из-за этого меня чуть приподняло в саркофаге, и я ощутил себя в невесомости.

Какое-то время ничего не происходило, и всё, что я мог, это мыслить, и слегка шевелиться. Но время шло, и постепенно меня стало затягивать во что-то невесомое, не имеющее границ. Словно я умер, и вновь попал в безвременье.

А потом пришёл голос. Одиночный, обращённый ко мне. Почти безэмоциональный, спокойный, он начал меня обучать. При этом его слова тут же поддерживались живыми образами. И это было в разы эффективнее гипнообучения у марсиан.

Сколько прошло времени с начала обучения? Мне казалось, что целые годы. Всё это время я не только слушал и смотрел, но и применял полученные знания на практике. Мне приходилось руководить то отделением пехотинцев и бомбером, то звеном летунов.

Я руководил сражением на поверхности десятков разных планет, в космосе, на борту разных кораблей. И всё это под неустанным контролем незримой обучающей программы. Причем контроль был жёсткий — за каждую серьезную ошибку мне причиняли боль. Терпимую, но почти на грани, такую никогда не пожелаешь испытать добровольно.

Последние недели, а может и месяцы, у меня почти перестали случаться ошибки. И нет, не потому, что я делал всё по уставу. Мне почти всегда требовалось выходить за рамки, чтобы выполнить очередное задание с максимальной эффективностью. Это было сложно, потому что в конце обучения я не только руководил взводом, но и взаимодействовал с другими. Иногда на меня ложилось управление подразделением, насчитывающим несколько сотен бойцов.

В тот момент, когда голос сообщил мне о завершении обучения, я сначала подумал, что это очередное испытание. Но минуты шли, а ничего не происходило. Только внезапно навалившееся ощущение, что мной прожита целая жизнь, состоящая из непрерывных сражений.

Затем зазвучали посторонние звуки. Сначала тихие, едва слышимые, они усилились. К ним присоединилось ощущение тела — моего, а не виртуального. Кульминацией стал свет.

— Осторожно вынимайте его. И сразу в диагност. — прозвучал голос старшего научного сотрудника. — Как оклемается, в душевую.

Через несколько часов я, на удивление бодрый, сидел в зале для совещаний, ожидая полковника Кречета. Мне уже сообщили, что мы дома, на Пятой Колонии, и у нас всё хорошо. Никто не угрожает моей родине, к всем земным колониям отправлены дипломатические миссии, а Содружество уже начало строительство современного космопорта на пустующем материке. Том самом, на котором я погиб во второй раз, из-за чего попал в сергианского пехотинца.

Дверь открылась почти бесшумно, но я как раз смотрел на неё, и тут же поднялся со стула, встречая старшего офицера.

— Вольно, лейтенант. — прозвучал от входа голос Кречета. — Присаживайся. Разговор у нас будет долгим.

Небо Пятой Колонии. Как же я по нему соскучился — такое не передать словами. В обучалке Содружества были несколько симуляций, происходящих на нашей планете, но там не было теплых лучей, касающихся кожи. Да и запах был не столь насыщен…

Девятый день отпуска. Совершенно неожиданно у меня появилось слишком много свободного времени, которое я не знал, куда тратить.

Первые дни провёл с семьёй. И был по-настоящему счастлив, пока не прошла эйфория. Да, брат вернул себе возможность ходить — технологии содружества буквально воссоздали ему повреждённые части тела. И теперь самый старший в нашей семье много времени проводил за тренировками, возвращая физическую форму.

Сестра хоть и получила тело взрослого человека, всё же оставалась ребёнком, и потому куратор загрузил её учебой. Так что ей было попросту некогда гулять целыми днями, хотя она была не против такого.

Меня выручила Кострова. Она отпросилась с университета, взяв три дня выходных, и мы отправились с ней на берег озера, где нам выделили небольшой уютный домик. Там все и произошло.

Вот так бывает — смотришь на девчонку, и думаешь, что с такой вряд-ли у вас что-то получится. Просто характеры слишком разные, и стремления в жизни сильно не совпадают. Но у судьбы совсем другие планы. И вот уже ты видишь перед собой совсем другого человека, и понимаешь — это твоё, родное.

Четыре дня у озера пролетели, как один миг. А на пятый я собрал всю силу воли в кулак, и лично отвёз свою невесту домой. После чего достал свою старую записную книжку, и по очереди обзвонил всех друзей. Увы, но кого-то уже не было в живых, кто-то учился, или даже работал. Да и сколько времени прошло — меня уже дважды успели похоронить.

Поэтому я вышел на улицу, и неспешно двинулся по городу. Иногда мне попадался кто-то из знакомых, и я с улыбкой здоровался с ним. Так и шёл, куда ноги несут. И лишь когда миновал стадион, понял, какое направление выбрало моё подсознание.

Через полчаса я стоял возле остатков посадочного модуля колониального корабля «Надежда». Слез не было — наверное я стал слишком чёрствый. А может боль уже утихла… Или причина — то количество смертей, что видели мои глаза.

— Отец, мать. — произнёс я хриплым голосом. — Не знаю, легче ли вам знать это, но я отомстил. За всех, кто погиб. Теперь они не смогут убивать женщин и детей. И другим, таким же, будет урок.

— Молодой человек, вы потеряли здесь кого-то из родных? — прозвучал за спиной женский голос. Обернувшись, я на мгновение замер. Вот уж кого не ожидал здесь увидеть, так это свою учительницу. Она, судя по расширившимся глазам, тоже узнала меня.

— Здравствуйте, Светлана Анатольевна. — на лицо сама собой заползла улыбка. — Да, пришёл поздороваться с родными.

— Татаринов, я тебя только по лицу и узнала. — Соснова тоже улыбнулась. — Куда делся тот мальчишка, которого я помню?

— Умер, Светлана Анатольевна. — покачал я головой. — Умер, и возродился в того, кем я стал.

— Вижу. Значит стал военным, защитником. — кивнула учительница. — А я почему-то думала, что ты выберешь мирную профессию.

— Так вышло, что не я её выбрал, а она меня. Впрочем, ни разу об этом не пожалел.

— С кем нибудь из одноклассников и друзей по школе виделся? — поинтересовалась Соснова, сменив тему, которая ее явно напрягала.

— Только с Костровой Наташей. Остальные или заняты, или… — я развёл руками. — Как-то так вышло, что мы все очень быстро повзрослели.

— Время такое. — учительница развела руками. — Кстати, в школу бы заглянул. Все учителя будут рады тебя увидеть.

— Завтра собирался, в последний день отпуска. — ответил я, и вдруг понял, что всё, наконец-то меня отпустило. Сам не понимал, что все это время жил с камнем на сердце. Возможно это и привело меня сюда, хотя подсознание противилось. Зато сейчас этот момент, мне удалось как-то освободиться от сердечного груза. Чёрт, легко то как!

— Скоро сюда придут рабочие. — сообщила Соснова. Видимо я слишком погрузился в свои ощущения и мысли, и повисла долгая пауза. — Комендант хочет создать здесь мемориал.

— Хорошее дело. — согласился я, и тут же добавил: — Что ж, не будем мешать труженикам..Светлана Анатольевна, а давайте я вас провожу?

Вечер и следующий день пронеслись единым мигом. Школа, преподаватели, директор — все были рады увидеть меня. Впрочем, я тоже, особенно после того разговора на месте разрушенной «Надежды». Даже Наташка, с которой я провел последний вечер, заметила во мне изменения.

— Ты словно светлее стал. И как-то… Сильнее что ли. — поделилась девушка своими впечатлениями. — Но я рада таким изменениям.

Я тоже был счастлив. И на утро, когда к у моего подъезда остановился служебный автомобиль, уже ждал его на лавочке.

Десять минут езды до взлётной площадки, где нас ожидал десантный бот, затем полчаса перелёта, и вот мы уже в капсуле подземного поезда. Ещё пятьдесят минут, и меня на перроне встречает сержант комендантской службы.

— Товарищ лейтенант, следуйте за мной.

Второй раз в своей жизни я иду по этому огромному ангару, скрытому от посторонних глаз. Сейчас здесь нет ни одного целого корабля — все они на орбите. Зато начата закладка новых, и это радует. Чем мощнее флот, тем больше шансов, что никто не посмеет бить с орбиты по нашим городам.

Вскоре мы добрались до кабинета, в котором расположились трое. Полковник Кречет, неизвестная мне женщина в звании майора комендантской службы, и Константин Георгиевич, который пни виде меня улыбнулся и помахал рукой.

— Товарищ полковник, лейтенант Татаринов по вашему приказанию прибыл. — коротко доложил я.

— Вольно, Татарин. — Кречет сегодня был в хорошем расположении духа. — Ну что, готов принимать взвод бессмертных?

— Тридцать бойцов? — насторожился я.

— Тридцать четыре. Заместителя выберешь сам, из сержантского состава. Да, порадую тебя, если не знал. Нашли мы всех наших потеряшек, что попали в ловец душ наших союзников, и вернули назад. Кстати, сергианцы хорошо отзывались о них. Все стали сержантами, показали себя с лучшей стороны.

— Товарищ полковник, мне так и не разъяснили, какие задачи нам придется выполнять.

— Да всё те же, лейтенант. Вас будут кидать туда, где шанс погибнуть при исполнении выше семидесяти пяти процентов. Вооружение будет комбинированное, потому как не все из взвода имеют человеческий облик. Придётся попотеть, прежде чем научитесь действовать, как единый организм. Зато вы реально сможете смертельно удивить любого противника. Да, знакомься. Майор Игнатьев, будет отслеживать ваше моральное состояние, и в целом помогать с эмоциональным фоном. Ну а с Грицинером ты уже знаком, он станет вашим штатным техническим специалистом. Разумеется, на базе. В общем, следуйте за мной, потом более тесно пообщаетесь.

В этот раз далеко идти не пришлось. Мы всего лишь спустились вниз, и прошли в небольшую смотровую комнату. И вот здесь, расположившись у зеркального окна, я наконец увидел моих подчинённых, из-за чего слегка растерялся. Ведь помимо уже знакомых мне девушек и парней, здесь присутствовали несколько пехотинцев и два бомбера Содружества. Но больше всего меня удивил полноценный летун, занимающий специальную площадку. Как его вообще сюда протащили?

— Вижу, что удивлён. — усмехнулся Кречет. — Но я думаю, что тебе удастся справиться с этой компанией. Иди, знакомься.

Покинув смотровую через боковую дверь, я спустился по лестнице, и шагнул в зал.

— Смирно! — тут же прозвучала команда, и разношерстный отряд, только что активно что-то обсуждавший, замер.

— Вольно. — отдал я приказ, приближаясь к бойцам. И тут же добавил тоном, не терпящим возражений: — Взвод, слушай мою команду!