Команда (СИ)

26. Эпилог

В павильонах Останкино было шумно.

Повсюду бродили толпы приглашенных на съемки различных шоу, некоторые гонялись за звездами, пытаясь выпросить у них автограф. Основной контингент составляли бабушки и тетки «хорошо за сорок», производящие впечатление старожилов. Они уверенно ориентировались в запутанных коридорах, кочевали из студии в студию, а в перерывах между съемками обедали лапшой быстрого приготовления и салатами из супермаркета. В 14-й студии, где проходили съемки «Пусть говорят», за сценой, в отсеке для гостей, дожидаясь, пока их вызовут, сидела Команда.

Впятером. В полном составе.

Загримированные, надушенные и напомаженные, они никогда не выглядели лучше, чем сейчас. Кроме, Сыча, который из-за обилия бинтов и гипса напоминал мумию. Под потолком студии горели софиты и прожектора, отчего воздух разогрелся градусов до тридцати.

— Капе-е-ец. — протянул Жора, смахивая пот со лба.

— Что, неужели замерз? — Сыч не упустил случая подколоть ближнего.

— Ага, посинею скоро. Ты, вон, уже посинел. По-крайней мере, под глазами.

— Не смешно. — Сыч состроил оскорбленную мину, — Это боевые шрамы.

— Да какой тут смех?… Мы на твои зубы денег угрохали, как на новую квартиру.

— Зато я теперь могу медную проволоку перекусывать. — похоже, Сыч этим фактом гордился особенно сильно.

— Ну, тогда я за тебя спокоен. — подал голос Дубровский, — Без работы точно не останешься.

В студию впустили людей, звукорежиссеры и операторы проверяли оборудование, какая-то девушка раскладывала по местам листки с именами особо важных гостей. Повсюду царило деловитое оживление. Запись должна была начаться с минуты на минуту.

— Вон они — наши эксперты… — сказал Дубровский, увидев знакомые лица психологов, рассказывавших в прошлом выпуске программы о том, что Команда состоит из полных психов, — Как думаешь, они буду извиняться?

— Конечно. — кивнул Жора, — Заглаживать вину, и все такое. На них надавили так, что чуть не расплющили.

Воцарилась тишина. Анька о чем-то негромко переговаривалась с Салагой и, время от времени, хихикала.

— Тошно мне, друзья. — сказал внезапно Сыч, чем привлек к себе всё внимание.

— Почему это?… — Дубровский отвлекся от разглядывания присутствующих в зале особо важных персон.

— Ну, например, ты с накрашенной мордой выглядишь как пи. ор. И ты, Жора. А про Салагу вообще молчу, он у нас самый юный и сладенький. Что вообще с нами стало? Какого хрена из нас опять делают ярмарочных уродов? Как мы позволили этому случиться? Кто должен нести за это ответственность?

— Надо подготовить общественное мнение к тому, что… — попытался ответить Дубровский, но Сыч не стал его слушать:

— Да мне лично срать на общественное мнение. Вот честно. Ты слышал, что про нас будут фильм снимать? «Русские Мстители», прикинь. Я вижу это как-то так: ты у нас, Салага, как самый смазливый и правильный будешь Капитаном Америкой. Анька, как единственная женщина, Черной вдовой. Жора — насчет тебя пока не знаю, ты очень уж нетипичный персонаж. На Железного человека не тянешь ввиду необразованности, а на Тора — по внешности. Дубровский — Соколиный глаз. Который негров бил так, чтоб шкуру не портить, ага. И я. Невероятный Сыч. Зеленеющий при виде всего этого п. здеца. Потрясающе. Оденут нас в трико, напишут красивых фраз, добавят любовную линию… И те, кто посмотрят, будут думать — ва-ау, какие крутые парни, надо же. Единственные во всем мире реальные супергерои — русские. Очуметь… — Сыч сделал паузу, и продолжил, слегка приуныв, — Все будет красиво и эпично. И никто не узнает, что у меня и Жоры шкура вся дырявая от пуль, а мозги искорежены так, что психиатры пугаются. Что Дубровский слишком уж преуспел в пыточном деле для того, чтобы остаться нормальным, а я — зверею без ночных вылазок и адреналина. Что Салага — милый пай-мальчик, убивал людей пачками и сейчас не чувствует никаких угрызений совести. Что мы — никакие ни фига не герои, и не рыцари без страха и упрека, а самые, что ни есть психи и маньяки. Те эксперты были правы, и вы это сами знаете… И про нас — кино. И мы — герои. Супер-бл. дь-герои… — Сыч замолчал и тяжело вздохнул, — Не знаю, как вас, а меня тошнит от всего этого.

— Ты, наверное, хочешь что-то предложить? — спросила Анька, — Валяй, мы послушаем.

— Ну, для начала, уйти отсюда. И смыть косметику, чтобы не выглядеть гомиками.

— Отличная идея. — Анька полезна в сумку, — У меня есть влажные салфетки.

— Куда вы? — удивленно спросили Команду, когда те, выстроившись в колонну по одному, вышли из гостевой комнаты и направились к выходу из студии.

— Спасать мир. — с абсолютно серьезным лицом произнёс Сыч, и, подняв кулак над головой, подпрыгнул, — Черт, опять не получилось. — сказал он разочарованно, — Значит, снова придется пешком.

Когда друзья вышли из студии, уже смеркалось. Солнце катилось к закату, от останкинского пруда слышалось утиное кряканье. Сверху прогрохотал монорельс. Вечер был теплым, ясным и безмятежным.

— Куда теперь?… — спросил Салага, оглядываясь.

Сыч начал шарить по карманам:

— Судя по тому, что у меня осталось сто рублей, то на троллейбус. Или ты имел в виду: куда в этой жизни податься пятерым маньякам-убийцам?

— Можно ко мне. — сказала Анька, прильнув к Салаге и щупая его за задницу.

Сыч заметил это:

— Оу! Как интересно… — он подмигнул и добавил заговорщическим тоном, — У кого-то будет секс?

— У кого-то уже был. — гордо ответила Анька.

Сыч лишь улыбнулся в ответ:

— А жизнь-то налаживается! Сплошной хэппи энд по всем фронтам… Был бы, если б жизнь на этом закончилась. Знаете… — задумался он, — Не пойдем мы на троллейбус. Пускай все на свете троллейбусы нах. й идут. Я решил — пойдем в закат.

— В закат? — переспросила Анька, улыбаясь.

— Ага. Героям положено уходить в закат, даже таким мудакам, как мы. Так что давайте сейчас возьмемся за руки, выстроимся в линию и пойдем в сторону заходящего солнца, освещаемые его лучами так, что от нас будут видны одни только силуэты. Как неуловимые мстители. Ну, знаете «Бьют тревожные ливни», и прочее. А потом мы приедем к Аньке домой, жахнем как следует за то, что жизнь продолжается, и подумаем, что нам делать дальше с репутацией героев, навыками убийц, адреналиновой зависимостью и кучей оружия.

Команде идея пришлась по душе. Они выстроились в линию, как и говорил Сыч, взялись за руки и медленно, улыбаясь и перешучиваясь, направились туда, где заходило солнце, хоть им это было и не очень по пути. Они отдалялись от Останкинской телестудии и становились все меньше и меньше, до тех пор, пока не стали совсем маленькими. Неразличимыми силуэтами на фоне огромного оранжевого шара заходящего солнца, и, еще чуть позже, не пропали из поля зрения совсем.

Видимо, им все-таки удалось уйти в закат.

Примечания

* Внутренние войска Министерства внутренних дел

** 5,45-мм автомат Калашникова складной укороченный, АКС-74У

*** Штаб-квартира Лиги справедливости (команды супергероев, в которой состояли бэтмен, супермен, зеленый фонарь и другие), огромная орбитальная станция.

**** В терминологии итало-американской организованной преступности- представитель одной из высших «ступеней» в криминальной лестнице, который подчиняется непосредственно боссу криминальной «семьи» или его заместителю.