Конвой для ведьмы

ГЛАВА 42. Решающие показания

— Непременно надо задать традиционный вопрос, ваше святейшество. — Леот приближался к помосту, и от улыбки друга по коже пробежал мороз, а ладони заледенели.

Кайден нервно сглотнул.

"Ты мёртв!" — хотел крикнуть он, да не сумел раскрыть рта: губы слиплись, будто кто-то смазал их смолой.

Обыватели на лавках застыли, подобно ледяным скульптурам в зимнем саду. Их кожа посерела. Глаза остекленели.

— Вы должны спросить его, — настаивал Леот. — А он обязан ответить правду.

— Я должен спросить его, а он обязан ответить правду, — тупо повторил председатель совета, пялясь в пустоту ошалелым взглядом. Изо рта его вырывался пар, как обычно бывает на морозе, хотя в зале суда стояла невыносимая духота.

— Так спрашивай! — приказным тоном изрёк внезапно воскресший товарищ.

Старый судья повернулся к Кайдену, как могла бы повернуться марионетка, покорная воле кукловода.

— За то время, что вы провели вместе, вступала ли ведьма в контакт с нечистой силой? — хрипло вопросили старческие уста.

— Не забывай, ты под присягой, дружище, — Леот ухмыльнулся и подмигнул Кайдену. — Поэтому будь паинькой, скажи нам правду. Общалась твоя благоверная с нечистью, или нет?

"Нет!" — вознамерился рявкнуть Кай, но вместо этого промямлил:

— Н-но это был сон! Просто сон!

— И что же вы видели в том сне? — голоса судьи, кардинала и Леота слились в один. Жуткий и пугающий.

Тошнота подкатила к горлу. Колени дрожали. Кровь громко стучала в ушах, оглушая, а руки тряслись, будто с похмелья.

Кай медленно повернулся в сторону клетки.

Вейлинн стояла в ней. Обнажённая и прекрасная, несмотря на уродливый намордник, скрывающий нижнюю часть лица. Волосы рассыпались по плечам тёмными волнами. В руках девушка держала пульсирующий красный сгусток. Кровь текла по узким ладоням, животу и стройным бёдрам, собираясь под ногами пленницы в багряную лужу…

— В полнолуние моя жена принесла в жертву духу-людоеду человеческое сердце, — слова вырвались против воли. Голос звучал глухо. Язык не слушался. Точнее — слушался, но кого-то совсем другого, а вовсе не его. Кайден будто покинул собственное тело, парил под потолком и видел со стороны себя самого: бледного, потерянного и совершенно беспомощного… — Она была совсем голая, а вокруг танцевали лесные феи…

— Хороший мальчик! — хохотнул Леот, и леденящий душу морок развеялся.

Кай обнаружил, что по-прежнему стоит за кафедрой, воскресший друг испарился, словно его и не было, а зал суда гремит от криков.

— Ведьма! Ведьма!

— Сжечь её! Сжечь проклятую нечестивицу!

Кардинал Флавий трижды стукнул молотком и проорал, перекрывая гвалт:

— Основываясь на показаниях супруга, суд признаёт Вейлинн из Эльса виновной в колдовстве и приговаривает к…

— Нет! — Кайден кинулся к кардиналу. — Не смейте! Она не ведьма! Не ведьма! Она не виновата! Это всё Леот! Он воскрес из мёртвых и хочет погубить нас! Леот заставил меня оговорить её!

— Смотрите! — Лавидий Корвудский рывком поднялся со своего места и вскинул руку. — Этот юноша одержим злыми чарами, как я и говорил!

— Держите его! — приказал кто-то из судей.

Стражи рванулись к Кайдену. Накинулись. Скрутили.

— Нет! — ревел он, вырываясь. — Не трогайте меня! Пустите! Моя жена невиновна! Невиновна!

Невиновна!!!

Кай не знал, кто ударил его и чем именно. Может, кто-то из стражей. Или один из обывателей — любители почесать кулаки вскочили с лавчонок и бросились к помосту, где завязалась драка. Не исключено даже, что сам кардинал Флавий огрел его по затылку судейским молотком — с него станется.

Да это и неважно…

Удар обрушился внезапно. Бледное, как полотно, лицо Вейлинн мелькнуло перед глазами, и Кайден обмяк, проваливаясь в темноту.

— М-м-м… — Кай чуть приподнялся на локте. Тело отказывалось слушаться: руки и ноги затекли. В голову, похоже, кто-то впихнул колокол и звонаря в придачу: от малейшего движения башка звенела, точно пустой жбан, а перед глазами вспыхивали искры.

Чёрт!

Кто-то поднёс к губам глиняную чашу, и Кайден выпил воду жадными глотками.

— Вейлинн? — сипло позвал он, вглядываясь в полумрак.

— Да, это я, — откликнулся мальчишеский голосок. — И я очень рад, что ты очнулся. Мы уж было решили…

— Где я? — Кай заморгал, силясь унять головокружение. — В темнице?

— Нет. — Кресало чиркнуло о кремень, и жёлтый огонёк свечи выхватил из мглы веснушчатую рожицу. — Ты в коморке для слуг.

— А Вейлинн? — Кайден попытался сесть, и голову пронзила боль. Острая, как щучьи зубы. — Что с ней? Она жива? Говори же!

— Да, она жива, — парнишка не стал тянуть с ответом. — После того, как тебя признали одержимым, суд долго спорил, как с ней поступить. В последний момент костёр заменили испытанием.

— Испытанием? — Кай нахмурился. — Что за испытание?

— Понятия не имею, — пожал плечами рыжий сорванец. — Но если госпожа его пройдёт, будет полностью оправдана.

— Откуда знаешь?

— Послушал разговор отца с кардиналом, — не моргнув глазом, выдал пацан.

Кай смежил веки и потёр виски: череп раскалывался. Мысли ворочались медленно, точно откормленные свиноматки, и любая дума превращалась в адскую пытку.

— Когда состоится испытание? — спросил он, судорожно прикидывая в голове варианты освобождения Вейлинн.

— Завтра. На рассвете, — ответ прозвучал, как приговор. Что можно успеть за ночь? Ничего!

Кайден уронил голову на руку и шумно выдохнул.

Если Вейлинн пройдёт испытание, её оправдают… Может, ещё не всё потеряно? Но…

— Я должен увидеть её, — заявил Кай и для убедительности ухватил рыжего мальчугана за ворот. — Слышишь? Я должен увидеть её непременно. Возьми моё серебро из седельной сумки, подкупи всех, кого сможешь, но устрой нам встречу. Понял?

Пацанёнок преданно смотрел на него грустными карими глазёнками и молчал.

Кайден рывком притянул его к себе и выцедил сквозь стиснутые зубы:

— Сделай это для меня, парень. Я знаю, ты сможешь.