Конвой для ведьмы

ГЛАВА 6. Осложнения

Дикие яблоки, кислые до умопомрачения, пришлись Бесу весьма по вкусу. Он слопал три подряд и теперь с тоской глядел на четвёртое. Кайден скормил коню последний дичок и потрепал жеребца по холке.

— Молодец, парень.

Конь фыркнул, мотнул головой и принялся щипать сочную траву, что росла ближе к воде, а Кай уселся на берегу. Ручей был таким чистым и прозрачным, что удавалось разглядеть мелкие камешки на дне. Один показался особенно интересным, и Кай, засучив рукав, вытащил его из воды.

Округлая поверхность молочно-белого камня переливалась розовым и тёмно-голубым. Кайден присмотрелся и увидел золотистые крапинки, которые слабо мерцали в лучах заходящего солнца.

— Это опал, — раздалось за спиной. Ведьма подошла ближе и опустилась на траву. В руках она держала букет полевых цветов. Кай видел, как она собирала их, придирчиво разглядывая каждый экземпляр. — Приносит удачу в любви. Знал ты об этом, солдат?

— Нет.

— Подари его своей невесте, и вы будете жить долго и счастливо много лет.

Кайден помрачнел и сунул камень в поясную сумку.

— Что? — девица мгновенно заметила перемену в его настрое. Вскинула бровь. — Мои слова опечалили тебя?

— Нет, — буркнул Кай.

— Расскажи, какая она. — Пленница устроилась поудобнее, поджав по себя ногу. Чуть склонила голову.

Прямо вот всерьёз слушать настроилась. Ну и наглость!

— Не суй нос в чужие дела, ведьма.

— И всё-таки?

— Зачем тебе? — Кайден нащупал какой-то камешек и зашвырнул в воду. Вздохнул. Он вполне мог осадить дерзкую девчонку. Да так, чтобы она больше никогда к нему не подошла. Но…

Ему не хотелось её прогонять. Совсем.

— Женское любопытство, — промурлыкала пленница.

Кай изобразил кривобокую улыбку.

— Моя невеста красива, юна и…

— Свежа, как майский ландыш, — закончила за него ведьма. — Это я уже слышала. Порадуй меня чем-то новым.

Кайден сморщил лоб.

— Ну… она благовоспитанная девушка из хорошей семьи.

— У неё доброе сердце?

"Чтоб ты сдох, проклятый ублюдок!" — прозвенел в ушах голос Айли.

— Добрее только у святой девы Марии, — сказал он и поймал внимательный взгляд. Выдержать его оказалось очень непросто.

— Пойдём. — Кай поднялся. Поправил ремень привычным жестом. — Кролики заждались. Слышишь запах?

— Ты… готов разделить со мной пищу? — с опаской спросила пленница.

— Я готов рискнуть, — хмыкнул он и протянул ей руку. — Ну так идёшь ты, или нет?

Восхитительным оказался не только запах, но и вкус. От пары кроликов почти мгновенно остались одни косточки, и Леот раздувался от гордости, в деталях описывая процесс поимки.

— Самое главное, когда ставишь силки на кроликов, это правильно завязать петлю, — вещал он, облизывая пальцы.

Бригг и Брох одновременно кивнули и взялись за фляжки с элем. Лысый Айван крякнул и ослабил ремень. Эд-красавчик уселся на бревно рядом с пленницей и вытянул длинные ноги.

— Как тебе угощение, милая? — спросил он, пожёвывая длинный стебель мятлика. — Сыта ли ты? Всем ли довольна? Быть может, я мог бы… побаловать тебя чем-то ещё, а?

Он потянулся её приобнять.

— Уж не свой ли отросток ты имеешь в виду? — огрызнулась ведьма, сбрасывая руку. — Если так, придержи его в штанах.

Эд тут же сгрёб её за волосы.

— Ах ты грязная шлюха! — прошипел он. — Сейчас узнаешь, как…

— Пусти её.

Кай говорил спокойно и тихо, а остриё его кинжала упиралось Красавчику аккурат в адамово яблоко.

Телячьи глаза близнецов Грэм стали круглыми, точно блюдца. Айван схватился за нож, да так и не вытащил его из ножен.

— Она оскорбила меня, — хрипло выцедил Эд, но хватку ослабил. Девушка тут же вырвалась и переместилась на противоположную сторону, ближе к Леоту. — Ты же сам всё слышал!

— В том-то и дело. — Кинжал отправился в ножны.

— Да брось, — не унимался Красавчик. — Она же чёртова ведьма! Да она…

Он вдруг осёкся, фыркнул и растянул губы в мерзкой улыбочке.

— А может… ты сам намеревался её…

Затрещину Эду дал Айван. Не затрещину даже, а подзатыльник, хотя и весьма внушительный. Солидный такой подзатыльник. С оттяжкой.

— А-ай! — воскликнул горе-ловелас и вскочил. — Совсем ополоумел, старый ты хрен?

— Убавь гонор, дружище, — примирительно сказал порядком захмелевший Леот. — Не доводи до греха.

Кай, как и Айван, воздержался от слов. Он смерил Красавчика тяжёлым взглядом и двинулся туда, где лежали седельные сумки.

— Ты делаешь глупость, защищая её, — крикнул Эд ему в спину. — При первой возможности эта тварь перережет тебе, спящему, глотку, и даст дёру!

Кайден обернулся.

— Мы давали клятву, Эд. Забыл?

— Да, — заявил Красавчик. — Доставить ведьму на Божий суд целой и невредимой. А уж там, поверь, её поджарят до хрустящей корочки, или задавят каменными плитами, или еще что похуже сотворят. Сам же знаешь — ей не выжить. Так отчего бы напоследок не попользовать её сладкую щель?

Кайден мельком глянул на пленницу. Она не сжалась от страха, нет. Наоборот, сидела прямо, точно проглотила палку. Только побледнела и стиснула кулаки.

— Сделай это, и я собственноручно оскоплю тебя, — спокойно, но твёрдо сообщил Кай и продолжил свой путь.

Луна светила холодным белым огнём, и озарённые призрачным светом ветви выглядели особенно зловеще. Казалось, будто сотни узловатых скрюченных пальцев тянутся к бледному лику ночного солнца.

Кай, погружённый в невесёлые раздумья, сидел на берегу и крутил в пальцах гладкий молочно-белый опал. Сейчас камень выглядел, словно уменьшенная копия луны.

Приносит удачу в любви… Надо же…

Он стиснул зубы и усилием воли прогнал мысли об Айли, её отце и предстоящей свадьбе. Думать об этом, всё равно что проворачивать в воспалённой ране ржавый нож…

Подари опал своей невесте, и вы будете жить долго и счастливо…

— Почему ты вступился за меня, солдат?

Кай не услышал, как она подошла, и ему стало стыдно.

— Я же сказал. — Он спрятал камень и нахмурился. — Мы дали клятву.

— Ты защитил ведьму от надругательства только ради клятвы? — девица склонила голову на бок.

— А ты ведьма?

— Нет. — Она протянула ему флягу. — А ты совсем не умеешь врать.

Кайден хмыкнул и сделал глоток. Во фляге оказался яблочный сидр. Сладкий и пряный, какой обычно подают на Рождество.

Он поднял на пленницу вопросительный взгляд. Она улыбнулась.

— Твой безволосый товарищ угостил меня, — сообщила девица. — Намекнул, что тебе это придётся по вкусу.

— Айван?

— Наверное. — Девушка уселась рядом.

— Но он же… — Кай убил комара, севшего на шею. — Он же никогда ни с кем не говорит.

— А он и не говорил. Я поняла без слов.

Кай вздохнул и снова пригубил сидра. Он чувствовал себя разбитым, словно фаянсовый умывальник на постоялом дворе.

Чёрт, а ведь это только первая ночь!

— Эд снова к тебе полезет, — сказал он, наблюдая, как лунные блики играют на воде.

— Знаю.

— Я не допущу насилия.

— Верю.

— Но если ты нарочно начнёшь провоцировать его, чтобы мы сцепились, словно дворовые псы, то…

И тут она коснулась его. Накрыла ладошкой руку. От лёгкого прикосновения прошило молнией, а зелёный взгляд заставил нервно сглотнуть.

— Я всё поняла, — сказала темноволосая колдунья. — А теперь идём спать, солдат. Я вижу, ты устал, да и полночь близится. Слышишь, как ухает филин?