Королева карантина

— Ну, в любом случае могло быть и хуже, — прокомментировал Блейк.

— Что могло быть хуже? Твой член ткнулся мне в глаз, — прорычал Монро.

— Ну не мой же член, а всего-то уринатор. Господи, не слишком ли ты драматизируешь?

Монро нырнул вперед и ударил его кулаком в ребра, после чего они вдвоем начали бороться — надеюсь, не в луже мочи.

Блейк поймал меня за руку, когда я попыталась побежать к машине, чтобы рассказать Киану, что произошло, и в итоге я оказалась посреди них, меня щекотали и тыкали, пока все мы не засмеялись, звук разносился по деревьям. Они оба повернулись ко мне чертовски быстро, зажав меня между собой так, что я оказалась спиной к груди Блейка, а спереди — к груди Монро.

— Хм, а что мы будем делать с этой маленькой птичкой, запертой в нашей клетке? — Дразнил Блейк, его губы касались моего уха, и мне захотелось наклониться навстречу его прикосновениям. Но я не собиралась быть легкой добычей.

— Может быть, вам обоим стоит закрыть глаза, и я заплачу вам за то, что бы вы выпустили меня из вашей ловушки, — хрипло предложила я, и Нэш ухмыльнулся, закрыв глаза.

Я оглянулась через плечо и обнаружила, что Блейк сделал то же самое, затем притянула Монро ближе ко мне за его затылок, прижимаясь задницей к промежности Блейка, его член становился все тверже напротив меня, так что я предположила, что уринатор не причинил никакого серьезного вреда. Если бы это было так, я бы растоптала эту хреновину.

— Я жду, когда твои губы коснутся моих, — промурлыкала я, и Монро наклонился вперед, когда я притянула его к себе, но в последний момент я увернулась и, подняв глаза, обнаружила, что его губы соприкасаются с губами Блейка.

— Черт возьми, Золушка, — прорычал Блейк, они отшатнулись друг от друга, и я засмеялась своей победе, бросившись обратно к машине, убегая от них.

— О нет, ты не посмеешь! — Закричал Нэш, бросаясь за мной, как раз в тот момент, когда Сэйнт нетерпеливо засигналил в клаксон.

Я смеялась, продираясь сквозь деревья, а их шаги грохотали у меня за спиной, когда они пытались догнать меня. Машина показалась в поле зрения, и Сэйнт уставился на меня с водительского сиденья, сдвинув брови. Он был похож на отца, чье терпение на исходе, и мы определенно были детьми, выводящими его из себя. Может быть, он хотел бы, чтобы я назвала его папочкой, когда он отшлепает меня в следующий раз.

— Открой дверь! — Я крикнула ему, когда он перевел взгляд на Нэша и Блейка, бегущих за мной.

Сэйнт немедленно открыл ее, и я нырнула к нему на колени, когда он захлопнул ее, и два тяжелых тела врезались в машину, сотрясая ее всю.

— Я собираюсь обмакнуть эти рогалики в бензин, натянуть их на твой член и разжечь его, как костер, — невнятно произнес Киан, когда я повернулась на коленях у Сэйнта, адреналин прыгал по моим конечностям.

— Спасибо. — Я ухмыльнулась Сэйнту, затем попыталась забраться на заднее сиденье, но он вцепился в меня крепче, отказываясь отпускать.

— Думаю, ты должна поблагодарить меня получше. — Он ухмыльнулся, как темный бог, которым он и был, пока Монро и Блейк боролись за то, чтобы забраться на заднее сиденье машины.

— Ну, что бы ты хотел? Подарочную корзину, полную приспособлений для пыток? Или секс-игрушек? — Сладко спросила я, и он поймал мой рот в неистовый поцелуй, его язык был горячим и требовательным напротив моего.

Когда он отпустил меня, я раскраснелась и улыбалась.

— Ты также можешь отправить и подарочную корзину, — съязвил он.

Блейк забрался на заднее сиденье с отчаянием изголодавшейся собаки и оттолкнул Монро, жажда победы сверкнула в его зеленых глазах. Монро схватил его сзади за пояс, пытаясь вытащить за него, но Блейк держал Киана за руку, и его спортивные штаны слетели с ног до лодыжек, обнажив задницу, в то время как Монро упал в грязь.

Я разразилась смехом, перекатившись на пассажирское сиденье и пристегнув ремень безопасности.

— Теперь я на пассажирском, — пропела я, и Сэйнт удовлетворенно ухмыльнулся мне.

— Черт возьми, Блейк, — прорычал Монро, когда Блейка заставили перебраться на среднее сиденье, пока он натягивал штаны, а Монро забрался рядом с ним, с силой захлопнув дверцу. Сэйнт завел двигатель и помчался по дороге, набирая скорость с каждой секундой.

Я в замешательстве нахмурилась, глядя на телефон, лежащий в держателе на приборной панели. —

Я думала, ты отдал все телефоны Миле и Дэнни.

— У меня есть запасные для всех нас, — просто сказал Сэйнт.

— У него тот же пароль? — Спросила я, подняв его и разблокировав с помощью кода, который он дал мне ранее, и его губы дернулись, как будто он хотел сделать мне выговор за это, но не мог придумать подходящей причины.

И я чертовски уверена, что больше не боялась его наказаний. Я зашла в его музыкальное приложение и обнаружила, что в нем полно всевозможных классических песен и куча плейлистов только для белого шума. И это однозначно не для веселья. Я начала создавать плейлист, более подходящий для этого, и назвала «Татум», когда подключила его к Bluetooth в машине.

— Не включай ничего из того, что написал этот парень Бибер, — предупредил Сэйнт. — Я не потерплю, чтобы мне засоряли этим уши.

— Да ладно, Сэйнт, тебе не помешал бы урок «культуры», — поддразнила я.

— Уверяю тебя, мне ничего подобного не нужно, — беспечно сказал он.

Я не планировала включать какого-нибудь Бибера, но теперь искушение было слишком велико, чтобы его игнорировать. Я выбрала «Anyone» и схватила Сэйнта за руку, когда он потянулся к кнопке выключения на приборной панели. Я провела большим пальцем по центру его ладони, и напряжение в его плечах ослабло, когда он на мгновение встретился со мной взглядом.

— Люблю тебя, — одними губами произнесла я, имея в виду это от всего сердца, даже если сказала это, чтобы отвлечь.

Черты его лица смягчились, и он поднес мою руку ко рту, прижавшись губами к тыльной стороне, прежде чем положить наши руки себе на бедро.

Мне на самом деле очень нравилась эта песня, и когда Блейк начал подпевать, я присоединилась, впитывая сладостное чувство свободы, которое я испытывала, находясь на этой бесконечной дороге, которая простиралась вдаль с четырьмя возлюбленными моей жизни.

Прошло совсем немного времени, прежде чем на горизонте показался город Хемлок, и мы проехали через пригород, в котором царила гробовая тишина. Я слышала, что карантин был особенно строгим в густонаселенных районах, и мне было грустно думать обо всех этих людях, застрявших в своих домах, боящихся того, что должно было произойти. Было неудобно сознавать, что у нас с собой коробка вакцин, которые могли защитить некоторых из них. Но мы должны были разумно относиться к тому, что мы с ними сделаем. Мы не могли просто раздать их все, нам нужно было найти кого-то, кто знал бы, как изготовить больше из этой партии. Гуманно. Не используя меня как чертову кровавую ферму.

Мы ехали по городу, высотные здания отбрасывали длинные тени на землю, когда солнце начало садиться, место было жутковатым из-за того, насколько тихо здесь было. Те немногие люди, которых мы видели, были в масках и спешили, как будто отчаянно пытались добраться до места назначения. Это заставило меня скучать по прошлой рутине, больше, чем когда-либо. И я надеялась, что мы найдем способ вернуть все в прежние русло. Потому что, увидев эффект вируса «Аид» воочию, я забеспокоилась, что уже не смогу вернуться к нормальной жизни.

В конце концов Сэйнт объехал заколоченное старое здание с тыльной стороны и остановился перед металлическими ставнями. Они загремели, открываясь, и я удивленно нахмурилась, когда Сэйнт въехал на пустую подземную парковку, камера, направленная на нас, очевидно, распознала номера на машине.

— Что это за место? — Взволнованно спросила я.

— Безопасный дом, — просто ответил Сэйнт.

— Я уже поняла это, — сказала я раздраженно. Иногда с ним это было все равно, что выжимать кровь из пальца, и я клянусь, он получал от этого нездоровое удовольствие. — Но я ожидала увидеть какое-нибудь шикарное поместье или что-то в этом роде.

— Это было бы слишком очевидно, — ответил Сэйнт, мрачно улыбнувшись мне, прежде чем припарковаться и выйти из машины. Хитрый ублюдок. Почему это меня так возбуждает?

Я тоже вылезла наружу, и Монро с Блейком последовали за мной, прижавшись ко мне, словно защищая, и я задалась вопросом, осознают ли они вообще, что делают это. Хотя это было чертовски мило, и я, конечно, не жаловалась.

— Итак, кто разбудит чудовище? — Спросил Блейк, ухмыльнувшись Киану, который все еще крепко спал в машине.

Мое сердце сжалось от того, каким умиротворенным он выглядел, и я задалась вопросом, помогла ли ему смерть Глубокой глотки лучше спать. Он даже больше не защищал свою промежность, как делал всегда. Хотя я и представить себе не могла, что он проснется, как «Спящая Красавица», даже если я подарю ему поцелуй настоящей любви.

Сэйнт стукнул кулаком по окну, к которому прислонился головой Киан, и тот резко проснулся, потянувшись за ножом, которого там не было, прежде чем яростно стукнуть по окну.

— Мы на месте, — спокойно объявил Сэйнт. — Вытри слюни с обивки и возьми сумку. — Он открыл багажник, и мы все двинулись вперед, чтобы забрать весь арсенал дерьма, который он там припрятал.

— Господи, Сэйнт, — выдохнула я. — Как долго ты планировал это?

— От шести до восьми недель, — просто ответил он. — Но у меня в машине всегда была упакована сумка на любой непредвиденный случай, задолго до того, как ты вошла в нашу жизнь, Сирена.

Я не могла не восхититься его предусмотрительностью, когда взваливала рюкзак на плечо, но Киан снял его прямо с моей спины и взвалил на свое плечо.

— Хм, я не хрупкая. Я могу понести кое-какое дерьмо, — сказала я, пытаясь отобрать рюкзак у Нэша, но он поднял его у меня над головой, так что я не смогла.

— Нет, ты королева. Мы живем, чтобы служить, — ответил Сэйнт, уходя, а остальные ухмыльнулись мне, как будто его слова говорили сами за себя.

Это прозвучало так, как будто они сбежали из восемнадцатого века, но в то же время это было чертовски мило, так что я считаю что мне дико повезло с этими парнями, и направилась за ними с румянцем на щеках. Очевидно, рыцарство не умерло, даже если они вчетвером были более чем счастливы изнасиловать и развратить меня. Думаю, я получила лучшее из обоих миров.

Мы все последовали за Сэйнтом к лестнице, которая вела в здание. Когда мы вошли в дверь на первом этаже, слабый аромат попкорна достиг моего носа, и я приподняла брови, когда Сэйнт включил свет, осветив заброшенное фойе кинотеатра с красным ковром на полу. На стенах все еще висели афиши фильмов пятилетней давности, а по всему помещению были разбросаны старые билеты в кино. Сэйнт продолжал идти, проходя через дверь с надписью «Только для персонала», и я ухмыльнулась Киану, стоявшему рядом со мной, когда он сонно моргал, оглядываясь по сторонам.

Наверху была большая комната с окном, выходившим на один из кинотеатров, огромный экран был покрыт слоем пыли. Номер выглядел недавно отремонтированным, с двумя двуспальными кроватями и набором кожаной мебели. Там была маленькая кухонька с холодильником, который тихо гудел, что дало мне понять, что он включен, и когда Сэйнт открыл его, я заметила большие бутылки с водой, а также ряд бутылок из-под водки и пива. Он поместил вакцины внутрь, пристроив их сзади.

— Как долго ты владеешь этим местом? — Спросил Нэш, его глаза расширились от удивления, когда он огляделся вокруг, обратив внимание на огромный телевизор на стене и новенький Xbox, установленный под ним.

— Достаточно долго, — сказал Сэйнт, доставая еду из одного из пакетов и аккуратно укладывая ее в холодильник.

Когда он раскладывал кое-какие вещи по шкафам, я заметила, что они уже были забиты консервами. Это был долбаный тайник.

— Тебе лучше быть готовым к тому, что Сэйнт может вытащить банкноты на миллион долларов из своей задницы, если этого захочет, — сказал Киан. — Это не даст твоей челюсти отвисать каждый раз, когда он делает что-то нелепое.

— Быть готовым — это не нелепость, — отрезал Сэйнт.

— А вот быть чересчур подготовленным — это да, — бросил в ответ Киан. — Не то, чтобы я жалуюсь, брат. Ты спас наши задницы. И не в первый раз.

На губах Сэйнта заплясала улыбка, и я почувствовала, как она коснулась моих собственных. Он действительно был потрясающим.

Киан рывком открыл холодильник, схватил пиво и открутил крышку зубами.

— Захвати и мне одну из них, — крикнул Блейк, и Монро тоже направился за бутылкой, передав ее мне, прежде чем схватить себе.

Мы все уселись на диван с пивом в руках, когда Сэйнт закончил раскладывать все. Никто из нас не потрудился предложить ему какую-либо помощь, потому что он бы категорически отказался от нее. Сэйнт был в стихии ОКР, и ему нужно было расставлять вещи в том порядке, который имел для него смысл. Я поняла это давным-давно.

— За то, что мы в бегах. — Блейк поднял свое пиво, и мы все чокнулись бутылками, прежде чем сделать глоток.

Я уютно устроилась на своем месте между Кианом и Монро, и Киан обнял меня.

— И что теперь? — Спросил Киан. — Нам что, придется пережить здесь апокалипсис? — В его голосе звучала некоторая надежда, когда он посмотрел на свою бейсбольную биту, которая лежала среди багажа, который распаковывал Сэйнт.

— Очевидно, что нет, — сказал Сэйнт, но больше ничего не уточнил.

— И тааак, каков этот, план? — Я надавила.

Сэйнт сделал паузу в своей работе, оглядел нас, затем вздохнул, поднялся на ноги и направился к холодильнику. Он налил себе порцию водки в хрустальный, мать его, бокал, затем пересел на подлокотник кресла напротив нас.

— У нас есть три срочные задачи, которые мы должны выполнить. Первая — убедиться, что Татум никогда не будет найдена моим отцом и всегда будет в безопасности под нашей опекой. — Все парни кивнули, и мое сердце наполнилось солнечным светом. — Вторая задача — найти хорошего вирусолога, которому можно было бы доверить эти вакцины. Кого-то, кто обладает навыками своевременного производства большего количества вакцин, сохраняя при этом секретность ее источника. И, наконец, третья задача — искоренить моего отца и все, за что он выступает, включая клуб садистов, с которым он связан и, вероятно, участвует в управлении ими. Мы разоблачим его и его друзей, и позаботимся о том, чтобы они были так основательно раздавлены нашими каблуками, что, возможно, никогда больше не восстанут из праха.

— Подожди, твой отец член «Ройом Д'Элит»? — Я ахнула, глядя на остальных. — И давно ты это знаешь?

— Я и не знал, что мы в курсе об этом, — пробормотал Блейк.

— Вы и не знали, но я потратил довольно много времени на изучение имеющихся у нас фактов, и это кажется убедительным предположением, — сказал Сэйнт, стряхивая пылинку со своего колена. — Конечно, в этой оценке есть погрешность, и поверьте мне, когда я говорю, что мне не нравится делать ставку на расплывчатые оценки без убедительных доказательств. Но в сложившихся обстоятельствах я счел необходимым… — Он замолчал, черты его лица исказились.

— Угадать? — Нэш закончил за него с ухмылкой, и Сэйнт поморщился, словно это слово вызвало у него отвращение.

— Да, если это можно так назвать, — с отвращением пробормотал Сэйнт. — Я пойму, если вы вчетвером захотите обсудить обоснованность такого решения и, возможно, провести голосование по вопросу о том, можно ли этому предположению уделить достаточно внимания, чтобы считать его верным для целей наших действий с этого момента.

Я обменялась взглядами с остальными, у всех на лицах было написано одно и то же, поэтому я озвучила это для всех нас.

— Мы доверяем тебе. — Ребята кивнули, и Сэйнт перевел взгляд между всеми нами, удовлетворение наполнило его взгляд.

— Хорошо. — Он поднялся на ноги и подошел к куче сумок. Он достал новые телефоны и бросил нам по одному, затем достал из кармана свой. — Вы не будете связываться друг с другом ни через что, кроме этого приложения. — Он показал нам свой экран, указав на красно-белый значок, и я взяла свой телефон, обнаружив на нем тот же значок.

— Это наш защищенный сервер, где мы сможем общаться через онлайн-чат. Вы также можете совершать звонки через него, каждая ваша контактная информация хранится здесь под кодовыми именами животных. Киан, ты Коала, Татум, ты Тигрица, Нэш — Ночной Ястреб, а Блейк, ты Бабуин.

— Бабуин? — Выпалил Блейк. — Почему я Бабуин? Почему бы не Медведь, или Удав, или что-нибудь покруче?

— Потому что ты бабуин, — спокойно ответил Сэйнт, и я фыркнула от смеха.

— Киана трудно назвать коалой, — пожаловался Блейк.

— Напротив, коалы довольно злобные, — рассуждал Сэйнт.

— И приятные, — добавила я, ущипнув Киана за щеку, и он лукаво улыбнулся.

— Так кто же ты? — Монро с любопытством спросил Сэйнта.

— Он Кальмар! — Объявил Киан, и я дико рассмеялась, соглашаясь кивком.

Взгляд Сэйнта стал смертоносным.

— Я не кальмар. Я Скорпион.

— Ты настоящий Кальмар, — сказал Блейк, подпрыгивая на своем сиденье. — Особенно если я Бабуин.

— Я не Кальмар, — ядовито прошипел Сэйнт. — Конец дискуссии. — Он резко отвернулся, направляясь обратно к сумкам, чтобы закончить распаковывать еду, и я поймала взгляд Киана, когда мы оба расхохотались.

— Кальмар в настроении, — пробормотал Нэш, и я расхохоталась, заставив Сэйнта яростно выругаться.

Я откинулась на спинку дивана, и мы все некоторое время смотрели какой-то дрянной телевизор. Пока я сидела там, меня начало клонить в сон, и зевота подступила к моему рту. Это был действительно долгий день, но, несмотря на все перемены и опасность, в которой мы все еще находились, я чувствовала себя отчасти счастливой. Просто быть с моими Ночными Стражами, вот так, было благословением после столького времени в той ужасной лаборатории. Теперь я была свободна, вернулась туда, где мечтала быть неделями, представляя, как хорошо было бы снова быть с ними. И это было лучше, чем могло себе представить мое воображение.

Я встала со своего места, допив остатки пива, и направилась выбросить бутылку в мусорное ведро. Затем я упала на ближайшую кровать и притворилась, что леплю снежного ангела руками и ногами.

— Чья это кровать?

Сэйнт встал, жадно глядя на меня сверху вниз, и мой пульс участился.

— Это место изначально было создано только для меня, Блейка и Киана. Очевидно, что у меня была бы эта кровать, а они спали бы вместе.

— Очевидно, — передразнил Киан с другого конца комнаты. — Но теперь все изменилось, так что я буду спать в супружеской постели со своей женой, а вам всем придется делить другую кровать или драться за диван.

— Если ты снова начнешь эту хрень с женой, Киан Роско, я заставлю тебя спать в машине, — предупредил Сэйнт.

— Но она — моя жена, — самоуверенно заявил Киан. — Других вариантов нет.

— Это не дает тебе дополнительных привилегий, — прошипел Сэйнт, и Нэш с Блейком, казалось, были готовы начать войну, доказывая правдивость этих слов.

Я приподнялась, чтобы сесть, и посмотрела на Киана.

— Я принадлежу каждому парню в этой комнате в равной степени. Не будь придурком.

Киан кивнул. —

Я знаю. Я понимаю это. И я позволяю это. — Он насмешливо улыбнулся, подмигнув мне, и я поняла, что он просто заводит их, но им это действительно не понравилось, поэтому я не стала его поощрять.

— Ты ничего не позволяешь, — прорычал Монро.

— А разве нет? — поддразнил Киан, ткнув его локтем в ребра.

— Нет, это не так, — прорычал Сэйнт. — Конец дискуссии. Я собираюсь принять душ. — Он закончил раскладывать еду и направился к двери, которая, как я предположила, была ванной, прихватив с собой одну из сумок.

Киан схватил один из элементов управления Xbox, закинул ноги на кофейный столик и запустил игру. Монро тоже схватил контроллер, но я была удивлена, когда Блейк не присоединился к ним, вместо этого встав и направился к холодильнику. Он потратил минуту на поиски, прежде чем достал бутылку воды и, подойдя ко мне, наклонился, чтобы поцеловать меня в лоб.

— Я собираюсь отправится на разведку. Увидимся через некоторое время.

— Хочешь приятеля по приключениям? — Спросила я, вскакивая, и он на мгновение заколебался, слегка нахмурившись, взглянув на Монро и Киана.

— Блейк? — выдохнула я, схватив его за руку. — Что случилось?

Он натянул на лицо ослепительную улыбку и покачал головой.

— Ничего, тогда пошли. — Он взял меня за руку и повел к выходу.

— Присмотри за ней, — предупредил Монро, и Блейк серьезно кивнул ему.

— Ценой своей жизни, Нэш.

Дрожь пробежала по мне от их защитных манер. Я чертовски уверена, что могла бы позаботиться о себе, но то, что они набрасывались на меня всей стаей альфа-волков, иногда было очень сексуально. Мне просто нужно было напомнить им, что я тоже альфа, с такими же острыми зубами и когтями, как у них.

Мы спустились в фойе, и Блейк развернул меня к себе, держа за талию одной рукой.

— Послушай, Золушка. Мне нужно кое-что сделать. Ты прикроешь меня?

— Что? — Я нахмурилась. — Что ты имеешь в виду?

Он отпустил меня, сунул руку в карман и достал шприц и маленький пузырек с вакциной.

— Мой отец живет в двадцати минутах езды отсюда. Я вернусь прежде, чем кто-нибудь даже заметит. Я должен это сделать, Татум. Я потерял свою маму из-за гребаного вируса «Аид», я не потеряю…

— Я понимаю, — выдохнула я, сжимая его руку. — Я понимаю. Я бы сделала то же самое для своей семьи.

Он протянул руку, чтобы заправить прядь волос мне за ухо, и тяжело вздохнул.

— Я знаю, что другие тоже поняли бы, но Сэйнт…

— Я уверена, что он понял бы это, — настаивала я, но он нахмурился, как будто не был уверен в этом.

— Он любит нас пятерых, но это значит, что он сделает все, чтобы здесь мы были в безопасности. Чтобы соответствовать его маленькому плану. — Он полез в карман куртки и достал ключ от машины.

— Ты забрал его у него? — Удивленно спросила я, отчасти впечатленная.

— Не, я прихватил его, когда мы уезжали из Еверлейка. Он сделал нам всем запасные. — Он ухмыльнулся. — Так… ты прикроешь меня, милая?

— Нет, — просто сказала я, и его лицо вытянулось, когда я шагнула к нему. — Потому что я иду с тобой. Мы вместе встретимся с гневом Сэйнта, когда вернемся. Но прямо сейчас никто из нас не должен быть один, и мы можем приглядывать за задницами друг друга снаружи.

Блейк колебался, но в его глазах вспыхнул дикий огонек возбуждения. Он любил нарушать правила, особенно когда они влекли за собой немного острых ощущений.

— Я имею в виду, я бы хотел, чтобы ты познакомилась с папой, — сказал он, беря меня за руку. — Если ты хочешь?

— Конечно, блядь, хочу, — сказала я с ухмылкой. — Поехали.

Мы побежали, сдерживая смех, как дети, спустились по лестнице на парковку и запрыгнули в машину Сэйнта. Блейк тронулся с места, и ролеты открылись, когда камера обнаружила наш номерной знак и выпустила нас. Мы свернули с переулка и поплыли по улицам, направляясь в самое сердце странно тихого, сверкающего города.

Лунный свет мерцал и искрился на стеклянных зданиях, возвышавшихся по обе стороны от нас, отчего казалось, что мы попали в сказочный мир, который полностью принадлежал нам. Все, кому было куда пойти, сбежали из городов несколько месяцев назад, а все остальные явно были заперты в своих квартирах, надеясь пережить эту пандемию.

Вскоре мы подъехали к огромному блестящему зданию, которое было самым высоким на этой улице. Блейк открыл бардачок, достал пистолет и засунул его за пояс, прежде чем набросить куртку, чтобы прикрыть его. После всего, с чем мы столкнулись, я не собиралась подвергать это решение ни малейшим сомнениям.

Я вышла вслед за ним из машины, и он взял меня за руку, подводя к впечатляющим стеклянным дверям наверху серых каменных ступеней. Блейк набрал код на панели рядом с дверями, и они бесшумно открылись, впуская нас в огромный атриум с серебристо-белой плиткой на полу. Стойка администратора была пуста, и мою кожу покалывало от давящей тишины, когда мы направлялись к лифту. Внутри Блейку пришлось ввести другой код на панели лифта, и мы рванули вверх, на скорости преодолевая здание.

— Он с ума сойдет, когда увидит тебя? — Спросила я, и Блейк покачал головой.

— Не-а, он классный. Он, вероятно, просто разозлится, что я пропускаю футбольную тренировку, даже когда я вручу ему золотую жилу из своего кармана.

Я хихикнула, и он ухмыльнулся мне, выглядя немного встревоженным, пока лифт поднимался выше.

— Я никогда раньше не приводил девушку домой, — пробормотал он, его глаза изучали мое лицо, и выражение его лица наполнилось гордостью.

Мое сердце бешено заколотилось.

— Что ж, надеюсь, я ему понравлюсь.

— О, — выдохнул он, уставившись на меня, и я нахмурилась.

— Что? — Спросила я, и он переступил с ноги на ногу.

— Ничего, — пробормотал он. — Он полюбит тебя. Я позабочусь об этом. — Его полная преданность мне заставила мою грудь расшириться, и я надеялась, что не испорчу это. Меня никогда не водили домой знакомить с чьими-либо родителями, и я действительно хотела произвести хорошее впечатление. После всего сумасшествия в нашей жизни было странно делать что-то настолько нормальное. У меня затрепетало в животе, как будто мы собирались ринуться в бой. Почему это было так чертовски страшно?

Я не могла не думать о своем собственном отце и о том, что ему так и не удалось толком познакомиться с Блейком или кем-либо еще из моих мальчиков, кроме Монро. Но он хотел этого для меня, даже если это выглядело не так, как он, вероятно, представлял. Он надеялся, что я найду мужчину, который нырнет в море адского пламени, чтобы защитить меня. Просто оказалось, что я нашла четверых таких. Черт, мне повезло. Если папа был где-то там, я надеялась, что он это знал.

Блейк достал из кармана телефон и набрал сообщение в приложении, которое установил на нем Сэйнт.

— Полагаю, нам лучше сообщить Кальмару, что с нами все в порядке.

— Да, я полагаю, он все равно мало что может сделать сейчас, пока мы не вернемся, — согласилась я, и он отправил сообщение непосредственно Сэйнту, прежде чем убрать свой телефон. — Так в этом здании ты вырос?

— Нет, это квартира моего отца. Раньше он просто использовал ее для вечеринок или тех редких вечеров, когда ему приходилось задерживаться в городе из-за встречи с какими-то спонсорами или чего-то еще, но в основном она просто пустовала. Он переехал сюда на постоянной основе после того, как мы потеряли маму. Мой дом находится за городом. Это действительно мило, но, думаю, это слишком сильно напоминает ему о ней. — Он печально нахмурился, и я нахмурилась в ответ, чувствуя его боль.

Двери лифта открылись, и мы вошли в невероятный пентхаус, который простирался во всех направлениях до окон во весь этаж. Это место напоминало пещеру человека с простой мебелью, выдержанной в нейтральных тонах, разбавленных бордовыми цветами сувениров «Гремучих змей», которые были повсюду, куда бы я ни посмотрела. Гостиная была отделена от кухни стеной, и она была увешана фотографиями Блейка с его мамой и папой, а также его самого с командой «Гремучие змеи». Все фотографии окружали маленькие полки, заполненные сверкающими трофеями. Это было похоже на святилище Блейка и всех его достижений, и мне это чертовски понравилось.

— Привет, папа! — Позвал Блейк, и из кухни выскочил мужчина с широко раскрытыми от удивления глазами.

— Блейк? — выдохнул он. Он был таким же высоким и широкоплечим, как его сын, в волосах у него были пряди соли с перцем, а глаза были теплыми и добрыми. Они были голубыми, а не зелеными, как у Блейка, но в остальном он был копией своего сына. На нем была футболка с «Гремучими змеями» и дорогие на вид спортивные штаны, из кухни доносился аромат лазаньи.

— Мальчик мой, — потрясенно выдохнул он, шагнув вперед и заключив Блейка в крепкие объятия, хлопая его по спине. — Какого черта ты здесь делаешь? А это кто? — Он отступил, осматривая меня, и я улыбнулась, протягивая руку.

— Я Татум, — представилась я.

— Татум… почему это звучит знакомо? — он усмехнулся, глядя на Блейка.

— Она моя девушка, — сказал Блейк, вздернув подбородок, и его отец схватил меня за руку, притянул к своей груди и крепко обнял.

Я на мгновение замерла в его объятиях, потрясенная тем, что меня обнимает человек, который не был моим отцом, но который сразу же проявил ко мне такое отцовское отношение, что у меня на глаза навернулись слезы. Я отогнала их назад, когда он отпустил меня, и его рот расплылся в широкой улыбке.

— Я Купер, приятно познакомиться, Татум. Черт, меня чертовски давно никто не обнимал. Я думаю, что только что нарушил кучу гребаных правил, но вы были изолированы в Еверлейке, так что все хорошо, верно? — Он провел рукой по затылку.

— Да, все хорошо, папа, — пообещал Блейк. — Но, эм, могу я быстро поговорить с тобой наедине? — Он бросил на меня украдкой взгляд, и я нахмурилась.

Брови Купера удивленно приподнялись, затем он кивнул, позволяя Блейку вывести его из кухни, а я стояла там, как неуклюжая утка на вечеринке с цыплятами, не уверенная, что с собой делать.

До меня донесся низкий гул голоса Блейка, но я не могла разобрать, что он говорил. Хотя у меня было ползучее ощущение, что они обсуждали именно меня. Зачем еще уходить с этой чертовой кухни?

— Риверс!? — Купер внезапно взревел, и, клянусь, вся квартира затряслась.

О черт.

За спиной раздались тяжелые шаги, и снова появился Купер, совсем не похожий на того дружелюбного папашу, которым он только что был, поскольку черты его лица исказились от ярости.

— Папа! — Рявкнул Блейк, подбегая к нему сзади. — Послушай меня, она не…

— Я скажу тебе, кто она, — прорычал Купер, указывая на меня пальцем, и я сделала шаг назад, мое сердце бешено колотилось, поскольку напряжение в комнате заставило мое тело насторожиться. — Она дочь человека, который убил твою мать.

— Мистер Боумен, — в ужасе выдохнула я. — Пожалуйста, если я могу просто объяснить…

— Объяснить? — выплюнул он, делая агрессивный шаг ко мне, когда Блейк схватил его за руку и дернул назад. — Объяснить что? Что мой сын только что принес крысу в мой дом?

Блейк бросился перед своим отцом, оттолкнув его назад и расправив плечи.

— Не смей так говорить о ней!

— Она дочь террориста! — Рявкнул Купер, его глаза, полные горя и боли, остановились на мне. Для него я была его врагом. Я олицетворяла боль от потери его жены. Но он не знал правды, и нам пришлось это объяснить.

— Он не был террористом, — прорычала я, моя кровь закипела от этого слова. — Его подставили. А потом его убили, чтобы скрыть правду.

Купер уставился на меня, не веря своим ушам, затем схватил Блейка за руку, пытаясь оттащить его от меня, как будто я была больна.

Блейк стряхнул его руку, отступая назад, чтобы присоединиться ко мне.

— Она говорит правду. Я был там, когда он умер, папа.

— Что? — Выпалил Купер, его лицо исказилось, когда он попытался осмыслить эту информацию.

— Все, что люди в новостях говорят о ее отце, — ложь, — яростно сказал Блейк, и мое сердце переполнилось, когда я услышала, как он таким образом защищает моего отца.

— Чушь собачья, — прорычал Купер. — Какого черта ты делаешь? Я сказал тебе разрушить ее жизнь, а не делать из нее гребаную подружку, Блейк. Как ты мог так поступить со своей собственной матерью?

— Послушай меня! — Взревел Блейк, когда в моей голове закружилась эта информация. Отец Блейка попросил его разрушить мою жизнь? Я должна была возненавидеть его за это. Но когда я посмотрела на его лицо, все, что я увидела, это сломленного человека, жаждущего мести за смерть своей жены. Ему нужно было кого-то обвинить, точно так же, как и Блейку. Они были сделаны из одного теста, и как я могла ненавидеть его за это, когда я простила его сына за гораздо худшее?

— Донован Риверс был невиновен, — яростно заявил Блейк. — Я говорю правду. Думаешь, я бы сказал тебе это, если бы у меня была хоть капля сомнения в моем разуме? Я видел, как он умер. Я видел людей, которые его подставили. Я знаю правду, и это все. Отец Татум не несет ответственности за то, что случилось с мамой. — Он схватил Купера за плечи, тряся его, и брови его отца нахмурились, когда он, наконец, выслушал, что говорит его сын.

— Ты уверен? — прохрипел он, его глаза блестели от непролитых слез.

— Да, папа, — пообещал Блейк. — Пожалуйста, не вини Татум. Она для меня все. Я люблю ее всем своим гребаным сердцем, и я не могу выносить, когда ты смотришь на нее так, будто она причинила нам зло. Я усвоил свой урок тяжелым путем. Я причинил ей боль и никогда не прощу себя за это. Пожалуйста, не ненавидь ее только потому, что тебе нужно кого-то ненавидеть.

От его слов моя грудь наполнилась теплом, и я держала рот на замке, ожидая ответа его отца, понимая, что мои слова прямо сейчас не помогут. Я была не той, кому он собирался доверять в этом.

— Сынок, это… — Купер покачал головой, выглядя ошеломленным. — Это так много, что нужно переварить.

— Но ты веришь нам, верно? — Требовательно спросил Блейк. — Потому что это реально. Я бы не стал тебе лгать. Поверь мне, находиться здесь вообще рискованно, но…

— Во что ты себя втянул? — Обеспокоенно спросил Купер, и у меня перехватило дыхание от того факта, что он, казалось, действительно воспринимал это.

— Ничего такого, с чем я не смог бы справиться, — поклялся Блейк. — Просто доверься мне.

Купер посмотрел на меня, его щеки слегка покраснели от вины.

— Прости, я…

— Все в порядке, — быстро сказала я. — Блейк рассказал мне о своей маме, и я очень сожалею о том, через что вам обоим пришлось пройти. Я знаю эту боль. — Горе на мгновение вспыхнуло внутри меня, и я проглотила комок, подступивший к горлу.

Его брови сошлись на переносице, когда он кивнул, его глаза были полны печали.

— Так почему вы оба здесь? — спросил он, казалось, чувствуя, что происходит что-то еще.

Блейк сунул руку в карман, доставая флакон и шприц из маленькой упаковки, в которую он их положил.

— У нас иммунитет.

Купер посмотрел на шприц, затем на своего сына и издал нервный смешок.

— Да, и я королева Англии. Слушай, я чувствую себя неловко из-за того, что накричал на твою девушку, хочешь поужинать? Я только что разогрел приготовленную лазанью Кристины. Она лучшая домработница, которая у меня когда-либо была, до сих пор приносит мне еду каждую неделю, хотя я сказал ей, что ей не обязательно рисковать, выходя из дома во время этого дерьмового шоу пандемии. Я был бы мертв без нее, сынок, клянусь. — Он посмотрел на меня извиняющимся взглядом, и я улыбнулась в ответ, чувствуя, как напряжение между нами спадает.

— Папа, ты не слушаешь, — сказал Блейк, поспешая за ним на кухню, и я последовала за ним. — Это вакцина от вируса «Аид».

— Перестань, Блейк, это не смешно, — серьезно сказал Купер, и я рванулась вперед, схватив его за руку.

Он повернулся ко мне, вопросительно нахмурившись, и я пристально посмотрела на него, закатывая рукав и указывая на отметину в форме розы на своей руке.

— Мистер Боумен, — взмолилась я.

— Купер, — поправил он. — Я чувствую себя старым, когда дети называют меня мистером Боуменом. Окажи мне эту любезность.

— Тогда Купер, — сказала я с улыбкой, и он улыбнулся в ответ. — Этот шрам от вакцины, которую я получила, когда была подростком. Мой отец был частью команды, которая это сделала. Короче говоря, это сработало, и теперь у нас есть это, и оно для тебя. Это защитит тебя.

Купер запнулся, глядя на выражение моего лица, пока он искал шутку, прежде чем в замешательстве повернуться к своему сыну.

— Блейк? Что происходит?

— Все так, как она сказала, и мне жаль, но большего мы сказать не можем, — пробормотал Блейк, нахмурившись, что говорило о том, что ему больно скрывать это от отца. Но это был единственный способ. Мы не могли рисковать, рассказывая ему что-либо о Трое Мемфисе. Вероятно, он уже знал слишком много.

— У тебя неприятности? — Купер серьезно посмотрел на Блейка. — Потому что, если это так, я могу тебе помочь. У меня есть деньги, ресурсы. Все, что тебе понадобится…

— Мне просто нужно, чтобы ты принял это, — сказал Блейк, протягивая ему вакцину. — Вот и все.

Купер выглядел встревоженным, переводя взгляд с меня на него, затем его взгляд остановился на мне.

— Я могу ввести ее тебе, если хочешь? — Предложила я. — Мой отец научил меня этому.

У Купера перехватило горло, когда Блейк бросил на него пристальный взгляд, призывающий его доверять мне. И я действительно этого хотела. Он был отцом человека, которого я любила. Я хотела, чтобы он знал, что его сын рядом с хорошим человеком, который сделает все, чтобы защитить его и его семью.

— Я… Может быть, вы сначала поужинаете со мной? — Спросил Купер, оглядываясь через плечо на духовку. — Прошло чертовски много времени с тех пор, как у меня была компания за ужином, и мы могли бы подробно обсудить все это. Обдумать свои варианты.

— Папа, это не то, с чем ты можешь помочь, — твердо сказал Блейк. — Прости, я знаю, это может показаться безумием, но мне действительно нужно, чтобы ты мне доверял. Нам обоим.

Купер потер рукой щетину, обдумывая слова сына и рассматривая пузырек в своей руке.

— Ты появляешься здесь без предупреждения с дочерью человека, которого обвиняют во всей этой пандемии. Я люблю тебя, но как твой отец, не в моем характере позволить тебе уйти отсюда без моей помощи.

— Мы в порядке, — сказал Блейк. — Я клянусь в этом. Мы знаем, что делаем.

— Но я — нет, — раздраженно сказал Купер. — Предполагается, что тебя заперли в «Еверлейк-Преп», где ты должен быть в безопасности.

— Я в безопасности, — сказал Блейк, его тон повысился, когда он потерял терпение. — Я привит. Вирус «Аид» меня не затронет.

— Так ты хочешь, чтобы я просто принял ее и позволил тебе уйти отсюда? — В отчаянии спросил Купер, и я видела, как он поддался этой идее, хотя и боролся с желанием принять ее.

— Купер, — мягко сказала я. — Твой сын — один из самых храбрых, умных и способнейших людей, которых я знаю. И то, что мы должны сделать, зависит от того, что он уйдет отсюда, а ты забудешь, что когда-либо видел нас. Никто не должен знать об этой вакцине. Пока нет. Но Блейк рискнул приехать сюда, чтобы защитить тебя. Поэтому — пожалуйста… — Я шагнула вперед, мое сердце подпрыгнуло к горлу. — Пожалуйста, позволь ему сделать это.

Купер тяжело сглотнул, сделав глубокий вдох, затем, спустя мгновение, которое, казалось, длилось вечность, кивнул.

— Хорошо, — прохрипел он. — Я сделаю, я сделаю… Я сделаю это для тебя, Блейк. Я буду доверять тебе.

— Спасибо тебе, — вздохнул Блейк, прижимая руку к плечу отца.

Купер протянул мне вакцину, уголок его рта дернулся.

— Не коли меня слишком сильно, ладно? Никогда не любил уколы. — Он нервно усмехнулся, все еще выглядя неуверенным в этой ситуации, и я могла видеть, каких сил ему стоило довериться нам. Мне. Я догадывалась, что весь мир месяцами топтал имя Риверс, поэтому вряд ли меня удивило, что он относился ко мне с подозрением даже после того, как Блейк поклялся, что мой отец невиновен.

Я подготовила вакцину, пока он закатывал левый рукав и садился на табурет перед широким островом из серого мрамора. Я осторожно ввела иглу в верхнюю часть его руки и медленно нажимала на поршень, пока жидкость полностью не вытекла.

— Вот и все, — объявила я, забирая шприц и выбрасывая его в мусорное ведро, пока Блейк убирал флакон обратно в упаковку.

— И это все? — повторил он, потирая руку. — У меня иммунитет?

— Требуется пара недель, чтобы полностью подействовала, — сказала я. По крайней мере, так сказал Сэйнт, и, учитывая, что он провел последние недели, изучая вирусологию день и ночь, я должна была предположить, что он был прав. — И мы не знаем, насколько она эффективна, но… все говорит о том, что она чертовски рабочая. — Я вспомнила, как кашляла прямо в лицо Джонасу, и он не заразился. Если это не было проверкой ее эффективности, то я не знаю, что это еще могло быть.

Купер опустил рукав, и Блейк обнял его, испустив вздох облегчения.

— Останьтесь на ужин, — настаивал он, и Блейк неуверенно посмотрел на меня.

— Конечно, останемся, — сказала я с твердым кивком. Сэйнт, скорее всего, будет срать кирпичами, но кого это волнует? Купер, казалось, изголодался по компании, и мне захотелось побольше узнать о человеке, который вырастил Блейка.

Мы сели ужинать за столик с видом на невероятный город и съели, безусловно, лучшую овощную лазанью, которую я когда-либо пробовала в своей жизни. Время пролетело незаметно, и я узнала все о том, как Блейк вырос в каком-то огромном поместье на окраине города, которое Купер и его жена купили, когда им было всего по двадцать с небольшим. Он стал по-настоящему успешным предпринимателем сразу после окончания колледжа, и с тех пор казалось, что деньги просто посыпались как снежный ком. Но когда он заговорил о маме Блейка, все, что я увидела, было горе в его глазах, и я знала, что он отдал бы каждый цент, который у него был, чтобы вернуть ее. И он, и Блейк оба бы это сделали. И после того, как я немного рассказала о потере моего отца и Джесс, Купер объявил, что я официально стала частью его семьи. По общему признанию, это было после нескольких бокалов вина, но все же. Казалось, я наконец-то ему понравилась. И он мне тоже чертовски понравился.

Мы направились к лифту, так как было уже поздно и мы не могли больше оставаться.

— Нам действительно пора идти, папа. Прости, — вздохнул Блейк. — Но, надеюсь, когда мы сделаем то, что должны, пройдет совсем немного времени, прежде чем эта вакцина станет доступна всем в мире.

На лбу Купера образовалась глубокая складка, когда Блейк отстранился, и мое сердце сжалось от необходимости оставить его здесь одного.

— Твоя мама действительно гордилась бы тобой, — сказал Купер, сжимая руку Блейка в своей, когда его горло перехватило от эмоций.

— Ее сын поможет спасти мир, — добавила я с усмешкой, и Блейк с тихим смешком запустил пальцы в волосы, но я не упустила того, как его взгляд метнулся к отцу в надежде на одобрение.

Во взгляде Купера промелькнула какая-то мысль, которую я не смогла прочесть.

— Подождите здесь секунду, у меня есть кое-что для вас обоих. — Он направился к двери, а Блейк натянуто улыбнулся мне.

— Я ненавижу оставлять его здесь, — пробормотал он. — Ему одиноко.

— Чем скорее мы передадим вакцины тому, кто может помочь создать их больше, тем скорее он сможет вернуться к своей жизни, — сказала я с печальным видом.

— Да, — сказал Блейк. — Я просто хотел бы, чтобы у него была мама.

Я обняла его, и он положил подбородок мне на голову, когда тяжесть нашего горя на мгновение легла между нами. Мы оба потеряли родителей, оба слишком хорошо знали вкус этой боли. И я также знала, что ничто из того, что я могла сказать, не облегчит ее. Так оно и было. И, по крайней мере, мы могли опереться друг на друга в такие моменты, как этот.

Купер вернулся с маленькой деревянной коробочкой в руке, его щеки слегка покраснели.

— Когда я встретил маму Блейка, мы были еще в средней школе, — сказал он мне. — Я был капитаном футбольной команды и, должен добавить, полным мудаком. — Он посмеялся над собой, и улыбка тронула мои губы. — В любом случае, мама Блейка была тихой, преданной своей учебе. Она хотела стать юристом, и ничто в мире не могло ее остановить. Я проводил так много времени, играя в футбол, что фактически начал проваливать кучу своих основных занятий. Поэтому директор настоял, чтобы я нанял репетитора. Мой отец собирался нанять какого-нибудь первоклассного парня из Гарварда, а я отказался, потому что, ну, я был мудаком, понимаете?

— Папа, — простонал Блейк, как будто слышал эту историю тысячу раз и уже смутился из-за нее.

— Я сказал директору, что хочу, чтобы мама Блейка занималась со мной, — сказал он. — Я влюблялся в нее в течение нескольких недель после того, как она произнесла речь о вождении в нетрезвом виде на собрании. Она была такой… страстной. — Его глаза на мгновение сверкнули, но затем скрыв свою боль, он продолжил. — Я целую вечность искал способ сблизиться с ней, и наконец у меня появился шанс сделать это. И директор убедил моего отца, что это хорошая идея, после того, как показал ему, чего она добилась во всем. В любом случае, я покорил ее сердце, а остальное — история. Но когда мы стали парой, я купил это в знак своей преданности. — Он открыл коробочку, и мой взгляд упал на два браслета. Один был изящным серебряным браслетом со сверкающим рядом розовых сапфиров, расположенных в форме половины сердца. Второй — из черной кожи с серебряным гребнем, на котором была выгравирована вторая половина сердца.

— Мы не были цельными друг без друга. Вот как я себя чувствовал, — прохрипел Купер, и эмоции захлестнули мою грудь. — Я вижу, что вы двое чувствуете друг к другу тоже самое. Я бы узнал этот взгляд где угодно. И я был бы чертовски счастлив, если бы ты взял это. — Он посмотрел на Блейка. — Мама попросила меня подарить их тебе, когда ты влюбишься.

— Папа, я не могу, — прохрипел Блейк. — Они твои.

— Нет, — серьезно сказал Купер, подходя ближе, чтобы вложить коробочку в руку сына. — Они твои. Это то, чего она хотела. А твоя мать всегда добивалась своего. — Он грустно улыбнулся, и по его щеке скатилась слеза. Он сжал Блейка в еще одном яростном объятии и внезапно схватил меня за руку, притягивая к себе.

— Вы позаботьтесь друг о друге, — проворчал Купер. — Не заставляйте меня сожалеть о том, что я позволил вам, дети, уйти отсюда.

— Мы так и сделаем, — пообещала я. — Спасибо.

Он отпустил нас, и я была удивлена тем, насколько больно было прощаться. Мы направились обратно к лифту, и Купер помахал рукой, когда двери закрылись.

— Он великолепен, — сказала я Блейку, улыбаясь ему и обнаружив, что он уставился на браслеты в коробочке.

— Да, — пробормотал он. — Так и есть. — Он достал серебрянный и протянул мне, от тяжести подношения у меня перехватило горло.

— Ты уверен? — Я выдохнула. Это было его мамы, и я чувствовала, что принимаю частичку ее души, надевая его.

— Я никогда не был так уверен ни в чем и ни в ком, — сказал он мне глубоким тоном, от которого мои щеки запылали.

Я протянула ему запястье, и он зафиксировал его на месте, затем я проделала то же самое для него с другим запястьем, пока он засовывал коробочку в карман.

— Это прекрасно. — Я восхитилась украшением на своем запястье, сапфирами, играющими на свету. Я схватила его за рубашку и притянула к себе. — Я люблю тебя, Блейк. Ты мой темный рыцарь, и я вижу глубину твоих шрамов. Я потрачу вечность, пытаясь залечить раны, оставленные на твоем сердце.

Он приподнял меня, прижимая к задней стенке лифта, когда его рот накрыл мой. Я ощутила тяжесть его любви, его боли, его желания. Он был моим прекрасным, сломленным, золотым мальчиком, и мне нужно было вытащить солнечный свет из темноты в нем и снова увидеть, как он сияет в его глазах.

Я схватила его за плечи и запустила пальцы в его волосы, его руки скользнули мне под рубашку сзади, так что я почувствовала обжигающий жар его плоти напротив своей. Его рот оторвался от моих губ, и его зубы скользнули по моей щеке к уху, оставляя за собой голодный огонь. Его член затвердел у меня между ног, и он прижался ко мне так, что это вызвало трение о мой клитор, и я ахнула от удовольствия.

— Мне нужно быть внутри тебя, — прорычал он, и дрожь плавно прокатилась по моему позвоночнику.

— Тогда войди в меня, — наполовину потребовала я, наполовину рассмеялась, когда двери лифта открылись на нижнем этаже. Он пронес меня через атриум к машине, распахнул дверцу и уложил на заднее сиденье. Он забрался на меня сверху, захлопнул дверцу и крепко поцеловал. Я скинула туфли и приподняла бедра, чтобы он мог стянуть с меня спортивные штаны вместе с трусиками, затем он стянул свои собственные штаны, чтобы освободить свою твердую длину.

— Ты достаточно влажная для меня, милая? — спросил он, опуская руку между моих бедер, и я ахнула и дернула бедрами, когда он обвел костяшками пальцев мою разгоряченную плоть. — Черт возьми, да.

Он сжал мои бедра, прижимаясь ко мне и безжалостно толкаясь в меня, заставляя все мое тело выгибаться под ним.

Он провел костяшками пальцев по моим губам, его глаза загорелись при виде этого.

— Попробуй, как сильно ты меня хочешь, Золушка. — Я жадно сосала его пальцы, мои бедра покачивались навстречу его пылким толчкам, когда он заявлял на меня права. Я была в восторге от него, получая удовольствие от того, насколько грязно и приятно это было ощущать, когда он задрал мою рубашку через голову и злодейски ухмыльнулся мне, задирая лифчик, чтобы получить доступ и к моей груди.

— Боже, ты чертовски совершенна, — прорычал он, мое тело напряглось вокруг него, когда он опустил рот и пососал мой сосок, проводя по нему зубами самым удивительным образом.

Я обхватила бедрами его талию, когда он завертел бедрами, потирая какое-то восхитительное местечко внутри меня и срывая дикий стон с моих губ. Я вся горела от его прикосновений, разрываясь на части, особенно когда он придвинул свое тело к моему, чтобы усилить трение о мой клитор. Он немного замедлил темп, пока каждый толчок не стал полон намерения доставить мне удовольствие, и его руки удерживали меня, пока он творил свое волшебство между моими бедрами.

— Черт, Блейк, — простонала я, откидывая голову назад, пока он ласкал мое тело так, словно оно было его собственным. Он точно знал, как прикасаться ко мне, чтобы заставить меня дрожать и биться в конвульсиях, и когда он еще раз обвел бедрами, я сильно кончила, наслаждение пронзило меня и заставило мои мышцы напрячься.

Блейк выругался.

— Ты такая чертовски тугая. — Он застонал, как зверь, уткнувшись лицом в мою шею, когда достиг кульминации, и я почувствовала, как он заполняет меня.

Нам было жарко, мы вспотели и не могли отдышаться, лежа запутавшись в наших конечностях, что делало меня невероятно счастливой. Его свет вернулся, как и мой. И мне казалось, что ничто в мире не может сбить нас с такой высоты.

Блейк начал смеяться, когда поднял голову, чтобы посмотреть на меня, и я тоже рассмеялась.

— Сэйнт взбесится, когда мы вернемся, — сказал он, и я сжала его челюсть, запрокидывая голову, чтобы украсть еще один поцелуй, полный жара и страсти.

— Я разберусь с Сэйнтом, — промурлыкала я.

Он ухмыльнулся, и я почувствовала, как он снова твердеет внутри меня.

— Ну, в таком случае, Золушка, как насчет второго раунда?

Я смотрел в окно в баре кинотеатра, когда в дальнем конце улицы показались фары моей машины, и мое бешено колотящееся сердце наконец замедлилось. Я не испытывал подобного беспокойства с тех пор, как мы спасли Татум из рук моего отца, и провести ночь, переживая это еще раз, было совершенно изысканной пыткой.

В моих наушниках зазвучала «O Fortuna — Carl Orff», и я позволил интенсивности музыки проникнуть в мою душу, заземляя меня, напоминая мне, что я из плоти и костей, жестокий, хрупкий и, о боже, такой незначительный, когда дело доходит до этого. И это было именно то, что я чувствовал прямо сейчас, так что это мне хорошо подходило.

Из-за недосыпа я чувствовал себя немного нервным, но если быть до конца честным с самим собой, я знал, что это странное окружение тоже имело немалое отношение к моему дискомфорту. Прошло много времени с тех пор, как я был брошен в суматоху и потрясения из-за такого внезапного переезда, и если быть абсолютно честным с самим собой, я могу признать, что это заставило моих демонов выйти наружу и поиграть.

Из-за беспокойства о Татум и Блейке я провел большую часть вечера, запутавшись в паутине воспоминаний, с которыми мне не хотелось сталкиваться. Но я знал по опыту, что единственный способ снова загнать их в уголки моего сознания — это встретиться с ними лицом к лицу, посмотреть на них, прочувствовать их и пережить заново. Это было неприятно. Но у меня не было особого выбора.

Поэтому вместо того, чтобы провести ночь в окружении семьи, которую я создал сам, я провел ее, заново переживая свои кошмары и сталкиваясь с худшими эпизодами с моим отцом. Иногда, когда я погружался в воспоминания о том, как он наказывал меня в детстве, мне становилось трудно дышать. Мне было трудно даже мыслить здраво. И в конце концов я задался вопросом, не обманываю ли я себя насчет того, что могу сразиться с ним и победить. Да, он создал меня по своему образу и подобию, но он также ослабил меня. И какая-то часть меня не могла избавиться от страха, что, как только все будет сказано и сделано, я окажусь один и во власти его милости, снова запертый в котельной без воды, с потом, стекающим по спине, и галлюцинациями, заставляющими меня верить, что меня заживо запекают в духовке, чтобы он мог меня съесть.

Мои руки дрожали, когда я вытаскивал себя из этого дерьмового шоу воспоминаний, и я сжал пальцы в кулаки, чтобы заставить их остановиться. Я отказываюсь подчиняться воспоминаниям о монстре, который использовал свою власть надо мной, чтобы запугать. Я больше не был ребенком. И я бы не позволил ему снова поставить меня в такое положение.

Я смотрел, как фары двигаются по улице в тишине, музыка окружала меня, пока я ждал, пока они зарулят на подземную парковку, и я позволил себе на мгновение просто почувствовать облегчение от их возвращения, прежде чем гнев в моей душе поглотил меня снова.

Я вытащил наушники из ушей и медленно встал, так как не выспался, беспокоясь о Татум и Блейке, и я вышел из бара, просматривая короткие сообщения, которые они прислали, чтобы заверить меня в своем местонахождении. Но это не имело значения. Если бы они хотели навестить отца Блейка, нам следовало обсудить это всей группой. Тот факт, что они решили улизнуть вместо этого, красноречиво говорил об их доверии ко мне, и отсутствие такового меня совсем не устраивало.

Я открыл и закрыл дверь в бар, убедившись, что на моем новом телефоне включена громкость, на случай, если камера на парковке обнаружит, что кто-то подошел слишком близко к нашему убежищу, и датчики движения отправят мне предупреждение. Я не должен быть застигнут врасплох, пока буду наказывать их. Никто не сможет нас вычислить, пока я имею к этому какое-то отношение.

Лестница, которая вела обратно в старый кинотеатр, была окутана тьмой, и в моих черных спортивных штанах и толстовке с капюшоном не было никаких шансов, что кто-нибудь увидит меня в тени, когда я бесшумно спускался по ней. Я пересек фойе, как привидение, и направился в квартиру, чтобы подстеречь их там.

Как только я проскользнул в темное помещение, смех Татум вызвал в моей груди смесь ярости и облегчения, когда она и Блейк поднялись по лестнице на шаг позади меня. Они добрались до двери, и я наблюдал со своего укрытия в темноте, как Монро очнулся ото сна на диване.

Я решил не сообщать Нэшу и Киану об отсутствии Блейка и Татум, немного подумав. У нас здесь не было другой машины, и они совершенно ясно дали мне понять, где находятся, когда написали сообщение. Мне это не понравилось. Но остальные уже заснули, измученные после такого тяжелого дня, а поскольку у нас не было возможности догнать их, казалось бессмысленным будить их и беспокоить.

Нэш провел рукой по лицу, поднимаясь на ноги и направляясь к двери, тусклый зеленый свет знака аварийного выхода над ним освещал широкий изгиб его обнаженной спины, когда он шел.

Дверь распахнулась, и Блейк обвил руками шею Монро, вскочив, чтобы тоже обхватить его ногами, крича: — Милый, я дома! — во всю силу своих легких.

Татум рассмеялась, когда Монро отступил на шаг под его весом, а Блейк запечатлел драматический поцелуй у него на лбу, прежде чем снова спрыгнуть и броситься туда, где на одной из двуспальных кроватей спал Киан.

— Где, черт возьми, вы двое были? — Спросил Нэш хриплым со сна голосом, когда Татум подошла ближе и поцеловала его в губы.

— Мы пошли и сделали моему отцу вакцину, — взволнованно объявил Блейк с широкой улыбкой на лице, когда он подпрыгнул, как щенок, на краю кровати Киана.

— Тебе бы лучше смазаться, если хочешь незаметно унести отсюда баклажаны, — бессмысленно пробормотал Киан, все еще не просыпаясь, несмотря на шум.

— Вы сбежали? — Монро нахмурился, глядя через плечо на Блейка. — Это могло быть опасно. Почему ты просто не сказал остальным, что хочешь туда пойти?

— Сэйнт, — ответил Блейк, пожав плечами, как будто он не верил, что я пойму, насколько важно было бы для него сделать прививку своему отцу. И я должен был признать, что это задело меня.

Однако я не пошевелился, все еще прячась в тени, в то время как Татум вздохнула и протянула руку, чтобы просунуть ее под боксеры Монро.

— Мне показалось, что ссора с ним не стоит драмы, — ответила она. — Ты же знаешь, каким он бывает.

Если у Монро и были какие-то дальнейшие возражения по этому поводу, он не высказал их вслух, его член явно взял под контроль принятие решения за него, когда он наклонился, чтобы снова поцеловать ее, его рука скользнула под ее рубашку, чтобы погладить ее грудь, когда она тихо застонала.

Я остался там, где был, эти ее слова эхом отдавались в моем черепе, как будто моя голова была автоматом для игры в пинбол без отверстия, из которого они могли выпасть.

Блейк играл в игру, в которой он ткнул Киана пальцем, а затем нырнул в сторону, когда большой ублюдок ударил его во сне. Вероятно, это закончилось бы тем, что Блейку сломают нос, но это было его лицо, которым он рискует. Кроме того, я не был склонен спасать его от дозы боли после того беспокойства, которое он причинил мне сегодня вечером.

Нэш прижал Татум спиной к стене, пока она сжимала его член в кулаке, и я наблюдал, как он приспустил ее спортивные штаны пониже на бедрах и просунул пальцы под пояс.

В другое время это зрелище, возможно, возбудило бы меня, но я был так глубоко погружен в свой гнев, что знал, что не собираюсь отвлекаться на секс. Мне нужно было наказать ее. Я нуждался в этом больше, чем в дыхании, и в тот момент, когда я проиграю эту битву с самим собой и выйду из тени, и она почувствует мой гнев.

Татум откинула голову назад, постанывая от удовольствия, когда Нэш трахал ее своими пальцами, а я восхищенно наблюдал, ожидая, пока он поднимал ее все выше и выше. Когда ее стоны перешли в мольбу, что дало мне понял, что она вот-вот кончит, я вышел из тени и откашлялся.

— Черт возьми, — выругался Нэш, вздрогнув и на мгновение приостановив свои движения, когда Татум стиснула зубы, отрицая свое освобождение.

— Нам нужно поговорить, — сказал я убийственно спокойным голосом, когда прерывистое дыхание Татум наполнило комнату.

— Мы немного заняты, — проворчал Монро, и мне почти стало стыдно за то, что я обломал и его тоже. В конце концов, не он был тем, кто облажался.

— Да. Я прекрасно понимаю, что наша дорогая мисс Риверс пытается выпутаться из неприятностей, используя свою сексуальность как оружие, но ты действительно думаешь, что она заслуживает того, чтобы кончить после того трюка, который она только что выкинула? Я не могу быть единственным из нас, кто помнит, что за ней охотятся. Кто помнит, что было, когда она исчезла?

Нэш нахмурился еще сильнее, когда Киан пробормотал со своей кровати: — Она миссис Роско, — явно проснувшись наконец. Один взгляд в его сторону показал мне разбитую губу Блейка и сердитый взгляд Киана. Хорошо. Сообщник.

— Возможно, нам нужно обсудить границы наших отношений. И какие наказания мы можем понести, если один из нас переступит их? — Предположил я.

— Я согласен, — прорычал Киан, и Блейк раздраженно фыркнул.

— Это был мой отец, чувак. Я уже потерял свою маму из-за этого дерьма, и даже такое долгое ожидание, чтобы сделать ему вакцину после того, как мы их украли, убивало меня. Ты должен знать…

— Я прекрасно понимаю. И я уже придумывал план, как мы доставим ему вакцину в целости и сохранности. — Я перевел на него свой мрачный взгляд, и он тяжело сглотнул, прежде чем кивнуть.

— Ты прав. Я облажался. Прости, чувак, я должен был просто довериться тебе и прийти к тебе с этим. Но ты же знаешь, как я могу сходить с ума по поводу семьи, и, наверное, я просто убедил себя, что ты можешь сказать «нет» или что-то в этом роде, и мне действительно нужно было, чтобы это было сделано. Я бы не вынес еще одной бессонной ночи, беспокоясь о том, что он заразится.

Я на мгновение задумался над его словами, затем кивнул. Его импульсивное поведение было понятно, даже если оно приводило в бешенство. Но им руководили эмоции и любовь к отцу. Татум, однако, никогда не встречалась с отцом Блейка. У нее не было к нему никакой эмоциональной привязанности, кроме простого желания, чтобы он был в безопасности ради Блейка. Ей следовало бы знать лучше.

Мой взгляд переместился на Монро и Татум, которые все еще стояли там, запустив руки в нижнее белье друг друга, глаза горели страстью и потребностью.

— Как ты думаешь, Нэш, Татум заслуживает того, чтобы кончить после того, как выкинула этот трюк? — Спросил я его, не сводя с него взгляда, в то время как губы Татум приоткрылись в форме буквы «О» от шока и разочарования.

— Думаю, что нет, — согласился Монро, бросив на нашу девушку извиняющийся взгляд, когда он вытащил руку из ее спортивных штанов, и она разочарованно захныкала, неохотно выпуская его член.

— Сэйнт, — взмолилась она. — Я знаю, ты расстроен, но мы просто хотели поскорее со всем этим покончить. Мы не хотели, чтобы ты чувствовал себя как…

— Как будто ты мне не доверяешь? — Я закончил за нее, и Киан что-то сердито прорычал, вставая со своей кровати и подходя ко мне в знак солидарности. Мне нравилось, когда он становился таким, когда гнев и ярость внутри него прорывались сквозь границы его кожи, когда тьма в нем жаждала крови.

— Дело не в этом, — выдохнула Татум, казалось, осознав, как глубоко она задела меня своим поведением, и сделала шаг ближе. — Это просто…

— Знаешь, каким я бываю? — Холодно подсказал я, стараясь не чувствовать укол боли в груди, когда бросил ей ее слова обратно.

Глаза Татум расширились, и на мгновение я был уверен, что она осознала цену своих действий для меня, и я увидел, что на самом деле она не хотела причинить мне такую боль. Но было уже немного поздно, и мы оба это знали. Теперь был только один способ укротить зверя во мне.

Она на мгновение взглянула на остальных, затем опустилась передо мной на колени, заставив мое сердце дрогнуть, когда она так легко дала мне то, в чем я нуждался. Подчиняясь моему контролю, предлагая себя в жертву тьме в моей душе и давая мне этот выход, это освобождение, в котором, как мы оба знали, я сейчас безмерно нуждался.

— Послушай, я знаю, что она облажалась в «восприятии» Сэйнта Мемфиса, — горячо сказал Блейк, поднимаясь на ноги и вставая между нами. — Но на самом деле это все из-за меня. Так что накажи меня, если тебе нужно кого-то наказать. Я не позволю ей отвечать за мои ошибки.

— Я думаю, мы все знаем, что Татум — сильная, своенравная, властная женщина, — прошипел я. — Она была более чем способна сделать свой собственный выбор и пойти с тобой, точно так же, как она более чем способна заплатить за свои ошибки. Но ты верно подметил. Ты тоже должен быть наказан.

Я бросил взгляд на Киана рядом со мной, и он рявкнул со смехом, бросаясь к Блейку, который, на удивление, почти не пытался убежать от него.

— На кровать, — сказал я небрежно, и Киан подтащил его к кровати. — Лицом вниз. Задницей вверх, — добавил я.

— Ты же не собираешься всерьез меня отшлепать, правда? — Блейк рассмеялся, когда Киан толкнул его на кровать и сдернул с него спортивные штаны.

Татум подняла голову, ее глаза блеснули, когда она наблюдала, и я достал моток веревки из своей сумки.

— На колени, — небрежно сказал я, подходя к нему, и Блейк фыркнул, прежде чем подчиниться. — Наклонись вперед и возьмись за лодыжки. — В тот момент, когда он это сделал, я крепко связал ему запястья, а затем толкнул его вперед так, что его лицо коснулось подушек, а задница осталась в воздухе.

— Пошел ты, — сказал Блейк, наполовину смеясь, когда я сделал его своей сучкой, и остальные тоже засмеялись.