Королева карантина

Найл гнал как гребаный маньяк, и мне пришлось прижать одну руку к дверце, чтобы удержаться, когда он на скорости разворачивался. Я испытала своего рода облегчение, когда он выехал на шоссе, так что меня больше не трясло на сиденье. Но потом он начал развивать скорость почти сто миль в час, и я не была уверена, что было из этого вообще лучше.

— Эм, Найл, я знаю, что мы спешим, но есть ли какой-нибудь шанс, что ты сможешь ехать со скоростью, на которой мы, блядь, не умрем? — Потребовала я ответа.

— Мы не умрем, девочка, — рассмеялся он. — Мрачный Жнец сегодня не охотиться за мной.

— Это не утешительный ответ.

— У него было более чем достаточно шансов заполучить меня, — заверил он. — Но вместо этого он предпочитает, чтобы я выполнял за него его работу. Я еще не решил, потому ли это, что я ему нравлюсь, или ему просто нравится заставлять мои страдания продолжаться и дальше в качестве платы за мои неудачи.

Мои губы приоткрылись от его слов, но его улыбка не дрогнула, и он смеялся еще громче, пока мы мчались вперед, приближаясь к расположению лагеря. Мое сердце бешено забилось, когда Найл наконец съехал с шоссе и помчался по извилистой дороге, окруженной лесом, едва сбавляя скорость на поворотах, когда мчался дальше, распевая «Godzilla by Eminem feat». Знающий каждое чертово слово. К тому же он был чертовски хорошим рэпером.

— А, вот и мы. — Он свернул с дороги, и я испуганно закричала, когда мы практически нырнули носом в деревья и колеса врезались в грязь. Он прибавил газу и проложил тропинку через лес, в то время как я вздрагивала каждый раз, когда он едва не задевал ствол дерева.

— Мы не разобьемся, — настаивал он, заметив выражение моего лица. — Ты думаешь, я позволил бы девушке Киана быть раздавленной в этой машине, как консервная банка?

— Смотри, куда едешь! — Я закричала, когда машина подлетела к огромному дубу, а он выругался, сильно крутанув руль, так что мы пронеслись мимо него, и мое сердцебиение зашкалило.

— Видишь? — рассмеялся он. — Я мог бы сделать это со связанными за спиной руками и закрытыми глазами. — Он закрыл глаза, чтобы подчеркнуть это, и я бросилась на него, заставляя их открыться с рычанием.

— Либо ты ведешь машину как следует, либо я беру управление на себя, — прорычала я.

— Будь моим гостем. — Он отпустил руль, и я ахнула, отстегивая ремень безопасности и ныряя к нему на колени, когда восстановила контроль над машиной. Он снял ноги с педалей, и я поставила свои на их место, сбавив скорость до разумной и взглянув на карту в телефоне Найла.

Когда мы проехали почти милю по лесу, я выключила фары и подвезла нас как можно ближе к лагерю. Мои мальчики были рядом, я практически чувствовала их присутствие, и я бы не уехала без них.

Я заметила проблески прожекторов за деревьями, освещавшие забор, окружающий лагерь, и палатки, расставленные повсюду. Это было похоже на что-то из фильма об апокалипсисе, и мне это ни капельки не понравилось.

Я остановила машину, и Найл рассмеялся, хлопнув меня по руке.

— Это было весело. На секунду мне показалось, что ты не сядешь за руль и мы оба погибнем.

— Это была бы не моя вина, — сказала я, не веря своим ушам, открывая его дверцу и соскальзывая на землю, мои ноги все еще дрожали от адреналина. Пошел он к черту за то, что вел машину так, словно жаждал смерти, но я не могла отрицать, что прямо сейчас чувствовала себя на седьмом небе от счастья.

— Лгунья, — усмехнулся он. — Я бы не позволил девушке моего племянника умереть. За кого ты меня принимаешь? — Он открыл бардачок, достал мачете, зажигалку Zippo с надписью — Если не можешь починить, сожги, выгравированную сбоку, и очки ночного видения.

— Я даже не хочу спрашивать, — сказала я, многозначительно рассматривая эти предметы, и он ухмыльнулся, обойдя машину сзади и открыв люк багажника. Он небрежно достал коробку с фейерверками и галлон бензина, затем бросил мне защитные очки.

— Вот, ты можешь прикрывать нам спины, пока я устанавливаю приманку, — сказал он, доставая зеленую маску тираннозавра и натягивая ее на голову.

Я вытащила пистолет оттуда, где он был заткнут у меня за пояс, и позволила ему совершать свои безумные поступки, а сама последовала за ним сквозь деревья, надев очки ночного видения, чтобы видеть дорогу впереди.

Мы подошли поближе к опушке леса, и Найл принялся укладывать фейерверки в длинный ряд между деревьями. Он облил все бензином, пока я не отрывала взгляда от периметра лагеря и единственной сторожевой вышки вдалеке. Солдаты не смогли бы увидеть нас, если бы не направили немного света в нашу сторону или если бы они сами не наблюдали в своих собственных очках ночного виденья, но нам все равно нужно было вести себя тихо, и я постоянно говорила Найлу — Тсс, когда он заводил песню, начинал насвистывать или отпускать шуточки. К счастью, он послушался, и вскоре его приманка была установлена и готова к запуску. Он стянул маску, закурил сигарету и улыбнулся своей работе.

Я достала телефон, нашла ответ от Киана, и мое сердце переполнилось.

Коала:

В пути, детка. Скоро увидимся и повеселимся с * эмодзи с кальмаром*.

P.S. Мы можем опоздать.

Тигрица:

С нетерпением жду этого.

Мы на северной стороне лагеря, готовы и ждем * эмодзи с осьминогом *

Я хихикнула и посмотрела на Найла, пока он затягивался сигаретой, казалось, погрузившись в какие-то мечты, в то время как в его глазах промелькнула грусть. На мгновение я поймала себя на том, что захвачена этим выражением его лица, как будто смогла заглянуть под маску, которую он носил, на человека, который таким ужасающим образом потерял свою жену много лет назад. У меня по спине пробежал холодок, когда я представила, как живу с таким горем, и меня охватило желание обнять его, но сдержалась из-за того, что он был монстром и психопатом.

— Они приближаются, — сказала я, и он кивнул, его лицо тут же снова просветлело.

— Хорошо, у меня к тебе небольшая просьба, — сказал он, протягивая руку. — Это адрес моего дома. Если я умру, можешь убедиться, что бы девушку из моего подвала выпустили. Ты можешь оставить парня там гнить, если хочешь, но девушку… — Он вложил сложенный листок бумаги мне в ладонь. — Не дай ей умереть.

Мои губы открылись и закрылись от его слов, шок пронзил меня.

— Это та девушка из «Ройом Д'Элит»? — Я выпалила. Я думала о ней кучу раз с тех пор, как Найл купил ее, и часто задавалась вопросом, что с ней стало. Оказаться чей-то пленницей не казалось намного лучшей участью, но, конечно же, Найл не причинил бы ей вреда, не так ли?

— Может быть. — Он пожал плечами. — Тебе-то какое дело?

— Люди не заслуживают того, чтобы их держали в клетках, Найл, — прорычала я, задаваясь вопросом, не ошиблась ли я в парне. Конечно, он был чокнутым, как фисташка, и явно привык убивать людей, но…

Я действительно не знала, к чему клоню с этим аргументом. Не похоже, что это оправдает Найла О'Брайена.

— Клетка получше, — сказал он, пожимая плечами, как будто это все объясняло. — Кроме того, она у меня в долгу. Не могу же я отпустить ее, пока долг не будет погашен, не так ли?

Его голос звучал так чертовски разумно, что было трудно вспомнить, что мы обсуждали тот факт, что он держал заключенных в своем проклятом подвале.

— Клетка есть клетка, — твердо ответила я, и он поджал губы, обдумывая это, затем слегка пожал плечами.

— Что ж, тогда тебе лучше помолиться, чтобы я умер, и ты смогла пойти и освободить ее. О, и если я выживу, не смотри на этот адрес и обязательно уничтожь его. Никто не узнает, где мой дом, и не доживет до того, чтобы рассказывать об этом истории. — Он подмигнул и натянул свою маску Тираннозавра, оставив меня гадать, была ли последняя фраза шуткой или нет, когда он отвернулся, щелчком отправив сигарету в сторону фейерверка. Они взлетели со свистом, когда бензин загорелся, и мое сердце заколотилось, когда фейерверки начали взрываться с громкими хлопками и разноцветными шлейфами света.

Я сорвала очки ночного видения, когда весь мир передо мной озарился гигантским костром, и когда во все стороны полетели фейерверки, я развернулась и побежала к чертовой матери прочь. Я не собираюсь умирать от удара фейерверком в лицо.

Я вернулась к джипу, села и завела двигатель, понимая, что Найл не последовал за мной.

Он все еще стоял перед костром, выпуская пули в небо из своего только что перезарядленного пистолета, чтобы произвести как можно больше шума, насколько это было в человеческих силах.

— Гребаный идиот, — прошипела я, когда со сторожевой башни в ответ полетели пули.

Я надавила ногой на газ, рванувшись к нему, когда он метнулся за огонь, как будто это был щит, который защитит его от пули, но, черт возьми, это было не так. Грязь взорвалась у его ног там, где пули попали в землю, и я пригнула голову ниже, когда еще больше пуль ударило в переднюю часть машины, мой пульс бешено колотился в черепе.

Я резко крутанула руль, притормаживая рядом с Найлом и распахивая дверь, пытаясь позвать его внутрь. Он испустил проклятие, когда в него попала пуля, и упал в грязь, а я ахнула от ужаса.

Я нырнула, чтобы помочь ему подняться, обезумев, когда моя рука скользнула по горячей крови на верхней части его руки, и из-под его маски Тираннозавра донеслось еще больше ругательств.

— Это всего лишь царапина, девочка, — фыркнул он, позволяя мне помочь ему подняться на ноги, и он поднял меня здоровой рукой, швырнув на водительское сиденье, прежде чем перелезть через меня на пассажирское сиденье, почти пнув меня в лицо своим грязным ботинком и придавив своим огромным телом.

Я нажала ногой на акселератор, прежде чем успела закрыть дверь, мне нужно было убраться подальше от света костра, когда я рванула с места, держась параллельно лагерю, пока охотилась за своими мальчиками в темноте.

— Надави на нее, — скомандовала я Найлу, когда он сорвал свою долбаную маску динозавра и открыл бардачок.

— Да, да, я знаю, что делать. Я знаю, как отрубить каждую конечность и сохранить парню жизнь на несколько дней после, так что я смогу справиться с этим сам. — Он сорвал с себя рубашку, обнажив мускулистое тело, покрытое бесчисленными татуировками, прежде чем достать бутылку белого рома и вылить его на рану. Вслед за этим он выпил изрядную порцию, затем обернул рану своей рубашкой, перевязал ее и пинком захлопнул бардачок.

— Где они? — Спросила я сквозь зубы, выискивая следы моих Ночных Стражей в направлении лагеря. Солдаты могли появиться в лесу с минуты на минуту, и у нас не было лишнего времени.

Давай, давай.

Я с тревогой вцепилась в руль, решимость заковала мое сердце в сталь. Я уеду отсюда только со своими Ночными Стражами. Альтернативы не было. Я бы никогда не изменила своего решения. Было два варианта — уехать или умереть, поэтому им нужно было добраться сюда побыстрее и, блядь, уехать.

Моя грудь тяжело вздымалась от усилий бежать, прятаться, за мной гнались по всему этому гребаному кроличьему логову, похожему на лагерь, и с каждым шагом, который я делал, я был в ужасе от того, что нас вот-вот поймают, утащат, отвезут в какую-нибудь лабораторию и используют так, как использовали Татум. Я знал, что если бы это случилось, это был бы конец всему. Не было бы никого, кто бросился бы нас спасать. Мы были бы похоронены. Заперты на каком-то секретном объекте, который никто никогда не найдет, даже если попытается, и если Татум попытается прийти за нами, ее тоже поймают.

Трою Мемфису все сойдет с рук. Убийство моей семьи. Распространение этого вируса. Руководство этого дурацкого клуба. Жестокое обращение со своим сыном. Все это и, без сомнения, еще бесчисленные зверства. Этот человек был гребаной чумой для нашего штата, нашей страны — черт возьми, для всего мира. Мы должны были отблагодарить его за тот бардак, в который мы все попали из-за вируса «Аид», и я собирался прикончить его, даже если это будет последнее, что я сделаю.

Я переводил взгляд с одного на другого, прижимаясь спиной к огромному металлическому складу, и мы ждали, пока мимо пронесутся прожекторы. Теперь весь лагерь гудел, солдаты сновали влево и вправо, показывали людям наши фотографии и охотились за нами. Они знали, что мы убегаем от них, и, без сомнения, охрана вокруг заборов была бы безумной, но у нас не было выбора. Мы должны были использовать свой шанс и надеяться на лучшее.

Ветер донес до нас запах дыма, и я напряг слух, прислушиваясь, когда крики солдат стали громче, раздались приказы, и мимо нас пробежали мужчины и женщины в форме, все они направлялись в одном направлении.

Происходило что-то новенькое.

Я случайно выглянул из нашего укрытия, когда мимо пробегал отряд, и мои брови поползли вверх, когда я заметил оранжевое зарево, освещающее небо вдалеке.

— Ты думаешь, твой дядя может иметь к этому какое-то отношение? — Пробормотал я, прячась из поля зрения и глядя на Киана.

— Ему действительно нравится разводить костры, — согласился он как раз в тот момент, когда воздух пронзил пронзительный свист, и я запрокинул голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как в небе взорвался огромный красный фейерверк.

— Что за черт? — Пробормотал Блейк, но Киан только рассмеялся.

— Да, с Найлом точно все в порядке. Пора нам убираться отсюда к чертовой матери.

— Тогда пошлите, — рявкнул Сэйнт, протискиваясь мимо меня и выглядывая из нашего укрытия, а затем побежал по дорожке снаружи.

Я рванулся в погоню за ним вместе с остальными прямо рядом со мной, в то время как небо над головой освещалось все новыми и новыми фейерверками.

От солдат, пытавшихся взять ситуацию под контроль, исходило столько шума, что я даже не заметил звука шагов впереди нас, пока мы не завернули за угол прямо перед забором.

Нас занесло и мы остановились в грязи, столкнувшись лицом к лицу с тремя солдатами, которые некоторое время удивленно смотрели на нас, прежде чем, казалось, узнали в нас парней, которых они искали.

Тот, что был в центре группы, открыл рот, чтобы что-то сказать, но Киан взревел и бросился вперед, повалив его в грязь, даже не сбившись с ритма.

Мельчайшая мысль о том, насколько это чертовски безумно, промелькнула у меня в голове, но когда ближайший ко мне солдат потянулся за своим оружием, я ударил его кулаком по локтю, чтобы остановить, а мгновением позже мое плечо врезалось ему в живот, когда я повалил и его на землю.

Сэйнт и Блейк набросились на третьего солдата, а я потерялся в клубке летящих кулаков, ледяной грязи и отчаяния, когда мы боролись изо всех сил, чтобы одолеть их.

Это не было похоже на драку с каким-то случайным чуваком в уличной драке, у этих мужчин была подготовка, и они знали, как драться. Но они также были застигнуты врасплох и были обременены своей громоздкой униформой, в то время как у нас было преимущество в борьбе за наши проклятые жизни. Отчаяние было мощным инструментом, когда его использовали с толком, и не было большей мотивации, чем наша потребность сбежать из этого места и вернуться к нашей девочке.

Мои ребра вспыхнули от боли, когда парень подо мной бил кулаками и лягался, его удары были тяжелыми и предназначались для нанесения ран, но я был большим ублюдком, который годами тренировался драться. У меня было преимущество перед ним, и мы оба поняли это в один и тот же момент.

Я сильно ударил его, затем ухитрился обхватить рукой его шею, перевернул на живот и, оказывая давление, ударил коленом в позвоночник.

Бросив взгляд направо, я увидел еще одного солдата, лежащего без сознания в грязи, а мгновение спустя Сэйнт приставил пистолет к голове парня подо мной.

Он мгновенно перестал сопротивляться, и я отстранился, забирая у него оружие, когда поднялась на ноги, обнаружив, что Киан удерживает другого солдата, а пистолет направлен и ему в голову.

— Ты убедишься, что мы выберемся отсюда, — прорычал Сэйнт, показывая мне, чтобы я взял прижатого ко мне солдата, и я заломил ему руки за спину, крепко сжимая их, когда вкус крови из разбитой губы покрыл мой язык.

— Ты же не можешь всерьез верить, что сможешь сбежать из этого места? — откашлялся солдат.

— Я могу, и мы сделаем это, — заверил его Сэйнт. — Это вы бредите, если искренне верите, что мы просто позволим вам запереть нас в какой-нибудь лаборатории для экспериментов.

— Я уверен, что это не так, — сказал солдат, которого удерживал Киан. — Они просто хотят расспросить вас о ваших антителах.

— Спасибо, но нет, — сказал Блейк, наклоняясь, чтобы забрать оружие лежащего без сознания солдата.

— Пошлите, — добавил Сэйнт, заканчивая эту бессмысленную дискуссию.

Я не мог удержаться, чтобы не бросить взгляд на ближайшую сторожевую вышку, когда мы вышли на открытое пространство перед забором, и мы все сгрудились вместе, заставляя солдат идти между нами и забором. Если бы кто-нибудь там, наверху, заметил нас, им пришлось бы застрелить своих людей, чтобы остановить нас, и я знал, что у них не было никаких шансов сделать это.

Мы побежали трусцой по грязной земле к забору, солдаты смирились с неизбежным, когда мы заставили их бежать вместе с нами, и мое сердце бешено колотилось к тому времени, когда мы добрались до металлических проволочных щитов, за которыми нас заперли.

Фейерверки продолжали взрываться над головой, и когда я повернулся, чтобы посмотреть налево от нас, я увидел, что они вылетают из огромного костра, который полыхал на деревьях сразу за забором, на опушке леса.

Дважды прозвучавший автомобильный гудок привлек мое внимание к густым деревьям впереди нас, и мое сердце воспарило, когда я заметил двух человек, сидящих в огромном черном Jeep Wrangler и ожидающих нас. Длинные золотистые волосы Татум было безошибочно узнать даже с такого расстояния, и смесь волнения и страха наполнила меня при виде ее здесь. Я просто хотел обнять ее и увезти подальше от этого места, а это означало, что нам нужно было чертовски поторопиться.

Блейку удалось толкнуть металлическое ограждение достаточно сильно, чтобы образовалась щель между двумя металлическими панелями, как раз в тот момент, когда яркий прожектор со сторожевой башни повернулся к нам. Я пригнулся за солдатом, которого все еще держал, убедившись, что у них нет ни малейшего шанса прицелиться и выстрелить в меня.

— Стоять! — проревел голос с башни, но на это не было ни малейшего гребаного шанса.

— Черта с два мы это сделаем! — Крикнул в ответ Киан, ныряя в щель в заборе, таща за собой свой живой щит, чтобы защитить себя и Блейка.

Солдат, которого я держал, попытался вырваться из моей хватки, но Сэйнт схватил и его, заставляя следовать за нами, когда мы неуклюже протискивались через брешь в заборе.

Один из охранников на вышке выстрелил в землю в нескольких метрах от нас в знак предупреждения, продолжая кричать, чтобы мы остановились, и мое сердце на мгновение подпрыгнуло, прежде чем мы бросились бежать.

Раздались новые выстрелы, и в воздух полетели комья травы, но я проигнорировал их, держа солдата между нами и его друзьями, пока мы мчались в безопасное место под деревьями, и ни один из них не приблизился к тому, чтобы поразить нас.

Татум вскочила со своего сиденья и распахнула заднюю дверцу машины, когда мы помчались к ней, дикий мужской смех донесся до нас сквозь звуки выстрелов и фейерверков, и Блейк нырнул в машину, в то время как Киан держал своего солдата.

Найл забрался на водительское сиденье, Татум забралась на переднее пассажирское сиденье, чтобы освободить нам место, в то время как Блейк пересел на заднее.

Я остановился рядом с Кианом, позволив Сэйнту запрыгнуть внутрь, прежде чем мы оттолкнули солдат и тоже запрыгнули внутрь.

Колеса проворачивались в грязи, когда Найл нажал на газ, и я наполовину упал в пространство для ног, когда Киан растянулся поверх Блейка и Сэйнта.

Мы подпрыгнули на неровной земле, и я ударился головой о дверцу, прежде чем сумел выпрямиться и посмотреть на темный лес, проносящийся снаружи.

— Держитесь за свои задницы, парни! — Найл заорал. — Мы съезжаем с дороги.

Мне удалось протиснуться на сиденье, полусидя на коленях у Блейка, когда я потянулся за кресло передо мной, чтобы взять Татум за руку.

Она оглянулась на меня с широкой улыбкой, ее взгляд скользнул по всем нам, как будто она была абсолютно уверена, что с нами все в порядке, и я поймал себя на том, что смеюсь, когда понял, что так оно и было.

— Вы чуть не довели меня до сердечного приступа, заставляя так ждать, — сказала она, пытаясь надуться, но не смогла долго сдерживать улыбку.

— Сожалею об этом, — ответил я.

— Они будут преследовать нас, — сказал Сэйнт, его голос был суровым, как будто он предупреждал всех нас не слишком радоваться нашему побегу.

— Хорошая мысль, парень, — сказал Найл, выключая фары и погружая нас в темноту.

У меня внутри все сжалось, когда он продолжил разгоняться, въезжая все глубже в лес, где почти не было света, чтобы он мог разглядеть, есть ли впереди нас дерево.

— Ты с ума сошел? — Спросил я его, вцепившись в подголовник передо мной, когда увидел дядю Киана. Найл ухмылялся, пока вел машину, его светлые волосы были откинуты назад с глаз, а коллекция татуировок расползалась по обнаженной груди и поднималась вверх по шее. У него были татуировки на руках в тех местах, где они тоже сжимали руль, и он сгибал пальцы, как будто его переполняла энергия, которая отчаянно нуждалась в выходе.

— Некоторые люди говорят, что да, — ответил он, небрежно пожав плечами, что говорило о том, что ему все равно. Или, может быть, он не был уверен.

Я обернулся, чтобы выглянуть из машины, но не обнаружил ничего, кроме темноты и деревьев вокруг нас, пока мы ехали все дальше и дальше в лес.

— Куда мы направляемся? — Спросил Сэйнт.

— Не знаю, — объявил Найл с улыбкой. — Никто не сможет предсказать твои действия, если у тебя нет плана, которому ты должен следовать.

— У тебя нет плана? — Сэйнт побледнел, выглядя так, словно кто-то только что нагадил на его любимую кошку и сделал из ее шерсти пушистого ястреба.

— Так будет лучше всего, — сказал Найл, и Татум рассмеялась, когда Сэйнт выглядел так, словно собирался разразиться тирадой.

Однако Киан ударил его по руке прежде, чем он успел это начать, и он многозначительно посмотрел на нас, когда Сэйнт бросил на него свирепый взгляд.

— Я говорил вам, придурки, что Татум в безопасности с Найлом. Но про остальных из вас? Мне не нравятся ваши шансы, если вы разозлите его, — объяснил Киан.

Найл громко рассмеялся, когда машина врезалась в насыпь, и у меня свело живот, когда мне показалось, что мы ехали на двух колесах всего пару бесконечных секунд, прежде чем машина снова упала на твердую землю.

— Кто-нибудь хочет сесть за руль? — Спросил Найл. — Моя рука болит, как задница, которую только что трахнули без смазки.

На самом деле он не стал дожидаться, пока кто-нибудь ответит, прежде чем ударить по тормозам и выпрыгнуть из машины, и когда он открыл свою дверцу, я заметил пятна крови на его сиденье.

— Что, черт возьми, с тобой случилось, старина? — Спросил Киан, когда тоже открыл дверцу и вышел. Я последовал прямо за ним, глядя на кровь, которая капала с левой руки Найла на землю.

— Меня слегка подстрелили. — Найл сорвал с руки импровизированную повязку, которая выглядела так, будто когда-то была его рубашкой. Его обильно испещренный чернилами и шрамами мускулистый торс был в красных пятнах, и у меня перехватило дыхание, когда кровь, стекающая по его руке, начала капать с кончиков пальцев.

— Я уже говорила ему, что могу с этим помочь, — настаивала Татум, когда тоже вышла из машины, Сэйнт достал ее телефон из подстаканника, явно решив, что он будет лучшим, кто разработает план, если Найл не хочет.

— Ничего страшного, девочка, — сказал Найл, отмахиваясь от нее, когда она попыталась рассмотреть получше, и расстегнул ремень, прежде чем накинуть его на руку и туго затянуть над пулевым ранением.

Он обошел джип сзади и открыл его, прежде чем взять рулон клейкой ленты, а я взял Татум за руку, когда мы последовали за ним, мой взгляд упал на странный набор предметов, которые он хранил в своей машине.

— Что, черт возьми, это за дерьмо такое? — Спросил я, осматривая ассортимент инструментов — от топоров и молотков до гвоздодера, четырех мотков клейкой ленты, толстого мотка веревки, коробки с фейерверками, болторезов и чего-то похожего на повязку на глаза, брошенную сверху.

— Наемный убийца, — сказал Найл, указывая на себя, прежде чем несколько раз обмотать клейкой лентой кровоточащую рану на бицепсе и содрать ее зубами. — Но если копы остановят меня, я просто скажу, что я мастер на все руки.

— Как ты объяснишь повязку для глаз? — Татум с любопытством спросила.

— Я скажу им, что я сабмиссив и что, если моя любовница позовет меня, я должен быть готов к тому, что она придет и задушит меня, независимо от времени дня и ночи. Люди не склонны подвергать сомнению это дерьмо.

Татум фыркнула от смеха, пока я сдерживался, чтобы не высказать половину того, что вертелось у меня в голове. Я уже знал, что он наемный убийца, из того, что рассказал нам Киан, но, стоя здесь и глядя на его смертоносное снаряжение, это стало более реальным.

— Похоже, у тебя здесь все хорошо продумано, — сказал я, задаваясь вопросом, стоит ли хвалить его орудия убийства в данной ситуации. Все, что я знал наверняка, это то, что это было чертовски странно.

— А что? Тебе нужна чья-то смерть? — Найл спросил небрежно, как будто предлагал мне содовую. — На этой неделе у меня нет вакансий, потому что мне действительно нужно вернуться домой и покормить своих питомцев. Злющей не нравится, если я заставляю ее слишком долго ждать приема пищи. Она становится очень болтливой. Другой тоже бесится, но мне на него насрать, так что этот вопрос меня не особо беспокоит. И все же я бы не хотел, чтобы он умер у меня на глазах, прежде чем я буду готов к этому.

Киан одарил меня взглядом, который говорил: «Не спрашивай», но теперь мне было действительно чертовски любопытно.

— Это гигиенично? — Спросила Татум, указывая на его повязку из клейкой ленты, и Найл хрипло рассмеялся, прежде чем захлопнуть багажник и обогнуть машину, чтобы сесть на переднее пассажирское сиденье.

— Найла не очень волнует собственная смертность, — добавил Киан, пожав плечами, провожая нас вокруг машины, чтобы сесть обратно.

Блейк занял водительское сиденье, а Сэйнт смотрел на карту в телефоне Татум, бормоча что-то о наилучшем маршруте, которым нам следует воспользоваться, чтобы избежать лагеря, когда мы направлялись обратно на юг, к дому семьи Киана.

Я сел на среднее сиденье, Киан забрался рядом со мной, посадив Татум к себе на колени, прежде чем закрыть дверцу.

— Следуй этим маршрутом в меру своих возможностей, — сказал Сэйнт, передавая телефон Татум Блейку, который положил его в подставку на приборной панели, а спутниковая навигация высветила маршрут, который Сэйнт четко проложил сам.

— Принято, — согласился Блейк, снова сворачивая к деревьям, и мы направились прочь от лагеря так быстро, как только могли.

— Нам нужно отправить эти кадры из лагеря прессе, — сказал Сэйнт, протягивая руку к телефону Киана, и я нахмурился, поняв, что он даже толком не поздоровался с Татум.

— Тебе нужно остыть, брат, — поддразнил его Киан, все равно бросая ему телефон.

— Я сделаю это, как только мы окажемся подальше отсюда, — отрезал он в ответ, прежде чем сосредоточиться на телефоне и игнорируя остальных из нас.

Найл закинул ботинки на приборную панель и, найдя в бардачке бейсболку, надел ее и натянул на глаза, собираясь заснуть.

— Ты в порядке? — Прошептал я Татум, когда взял ее руку в свою, поворачивая ее, чтобы осмотреть на наличие каких-либо признаков травм.

— Я в порядке. Найл был яростным защитником, не волнуйся.

— Я думаю, тебе нужно пройти полное медицинское обследование, чтобы быть уверенной, детка, — пробормотал Киан ей в шею, проводя рукой по ее бедру.

Татум удовлетворенно вздохнула, поворачивая голову, чтобы запечатлеть поцелуй на его губах, прежде чем наклониться ко мне следующей. Было что-то в том, что казалось таким нормальным, таким непринужденным, когда она просто переходила от одного из нас к другому. Я даже не знал, когда вошел в этот ритм, но, по крайней мере, в подобных ситуациях это казалось очень разумным.

Сэйнт яростно печатал на телефоне, отправляя электронное письмо за электронным в как можно большее количество различных новостных агентств, и к тому времени, как мы выехали из леса на дорогу, он закончил. Он молча вынул сим-карту из телефона, разломал ее на куски, затем опустил стекло, чтобы выбросить ее.

Как только окно снова закрылось, он потянулся к Татум, притянул ее к себе и крепко поцеловал. Когда они оторвались друг от друга, она подвинулась и легла поперек нас троих, положив голову на колени Сэйнта, переплела свои пальцы с моими и положила ноги на Киана.

Мне стало не по себе от того, что она не была пристегнута, но в машине Найла, похоже, вообще не было ремней безопасности, так что особого выбора у нас не было, и я старался не думать об этом слишком много.

Я расслабился на своем сиденье, пока пролетали мили, а Блейк вез нас прочь от лагеря, направляясь к дому семьи Киана. Все еще было довольно трудно представить, как все это закончится, но, по крайней мере, в тот момент мы были вместе и в безопасности, и я мог сосредоточиться на этом.

***

Должно быть, я задремал, прежде чем мы добрались до дома дедушки Киана, потому что резко проснулся, когда мы подъехали к нему.

Место было безумно большим, больше похожим на какой-то курорт, чем на дом для одинокого мужчины, но Киан ничего не сказал, чтобы объяснить это, когда вышел из машины и отошел в сторону, чтобы поговорить с Найлом.

— Это действительно хорошая идея — остаться здесь? — С сомнением спросил я, глядя на внушительное здание и выходя вслед за остальными из машины.

— Лиам уже некоторое время пытается вернуть Киана сюда, — объяснил Сэйнт. — В последнее время он помогал нам слишком часто и больше не будет принимать долговые расписки от Киана в качестве оплаты.

— Что он собирается заставить его сделать? — Тихо спросила Татум как раз в тот момент, когда огромная входная дверь наверху лестницы распахнулась.

Было еще темно, так как было только три часа ночи, но, очевидно, ничто не застало персонал здесь врасплох, поскольку женщина, одетая в униформу прислуги, ждала, когда мы поприветствуем ее.

— Не беспокойся об этом, — мягко сказал Сэйнт, подходя ближе к Татум и целуя ее в лоб. — Нам нужно где-то остановиться, а дом Лиама О'Брайена заперт крепче, чем задница комара. На данный момент мы позволим ему поверить, что Киан поступит как следует. Это даст мне немного времени, чтобы передать вакцины доктору Де Ла Кост, а также выследить моего отца и выяснить, как именно мы хотим покончить с ним. Как только мы больше не будем нуждаться в доме и защите Лиама О'Брайена, я найду способ освободить Киана от его обязательств перед ним.

— Если этот чувак так плох, как о нем говорит Киан, то я не думаю, что он отнесется с подниманием ко всему, что ты бы мог придумать, — отметил я.

— Если единственный выход — это кровопролитие, то я буду счастлив омочить руки, — сказал Сэйнт, пожимая плечами. — Я дам знать, как только решу, необходимо это или нет.

Он отвернулся от нас, и я вздохнул, когда пошел в ногу с ним, а Татум оказалась между мной и Блейком. Я все еще ненавидел, когда Сэйнт пытался вот так выставлять себя на пьедестал, но я могу признать, что когда дело доходит до всех этих заговоров и интриг, я был не в своей тарелке. Так что я бы позволил ему думать, что пока он главный, если бы это было необходимо для поддержания мира.

Киан встал между нами и домом, прежде чем мы смогли пройти дальше, в то время как Найл задержался и закурил сигарету, прислонившись к капоту своей машины.

— Найл попросил об одолжении, — сказал Киан, потирая рукой подбородок. — Он сказал, что Татум уже сделала ему прививку, когда он впервые появился, чтобы помочь вывезти ее из города…

— Да, — согласилась она. — В этом был смысл. К тому же мне казалось, что это меньшее, что я могла сделать.

— Тебе следовало обсудить это с группой, — процедил Сэйнт.

— Было бы довольно трудно объяснить почему я не отлипаю от этой коробки, кроме как сказать ему, что в ней было, — парировала она, вздернув подбородок таким образом, который говорил всем нам, что она готова к драке, если он продолжит расспрашивать ее об этом. — И как только он узнал, было бы довольно грубо с моей стороны не предложить ему одну, тебе не кажется? Учитывая, что он спас мою задницу. А еще, смею добавить, все ваши задницы.

— Ладно, — вздохнул Сэйнт. — Так чего еще он хочет?

— Еще две дозы, — сказал Киан, взглянув на своего дядю, который ухмыльнулся нам, затягиваясь сигаретой.

— Для кого? — Спросил Блейк.

— Для…людей, которых он запер в своем подвале. — Киан пожал плечами, как будто это не было чертовски странно. — Я имею в виду, он говорит, что в основном хочет одну для девушки — той, которую он купил в «Ройом Д'Элит», — но он говорит, что еще одна была бы кстати.

Сэйнт потер переносицу и тяжело вздохнул.

— Прекрасно. Это небольшая цена за то, что он обеспечил безопасность Татум, — сказал он, хотя это все еще звучало так, как будто он был немного зол.

— Давайте просто порадуем серийного убийцу, — согласился я. — Есть достаточно людей, пытающихся убить нас, и без того, чтобы мы добавили еще одного в список.

Киан рассмеялся, как будто я пошутил, и забрал коробку у Татум, достав для него пару доз и отдав их его дяде.

— Ты хочешь, чтобы я объяснила тебе, как их ввести? — Начала Татум, но он просто отмахнулся от нее.

— Я всажу им иглу в задницу и буду надеяться на лучшее, но все равно спасибо. Увидимся, — весело крикнул Найл, а из-под повязки на его руке все еще сочилась кровь.

— Может быть, тебе стоит это проверить? — Предложил я, когда он начал отворачиваться и посмотрел на кровь, как будто не замечал ее раньше.

— Черт, — выдохнул Найл, и я поднял брови, когда он указал на меня. — Я только что понял, кого ты мне напоминаешь. Это не давало мне покоя всю гребаную ночь.

— Какое это имеет отношение к…

— Этого парня из того шоу с байками, пистолетами и прочим дерьмом, — продолжал он, делая пальцами форму пистолета и направляя их на меня.

— Это может быть буквально любое из множества этих шоу, — указал я.

— Да, но ты знаешь, кого я имею в виду. То, в котором парень, похожий на тебя. — Он выстрелил в меня из пальцев-пистолета, затем отвернулся и схватил Татум в большие медвежьи объятия, крепко сжимая ее и кружа, пока она удивленно смеялась.

Он поставил ее на землю, взъерошив волосы, как будто она была маленьким ребенком, прежде чем тоже обнять Киана и снова забравшись в свою машину уехать прочь, не сказав больше ни слова.

— Береги себя, — крикнул ему вслед Киан, и смех Найла донесся до нас ветром, когда он выбросил сигарету из окна машины.

— Я как таракан, парень. Ты можешь сколько угодно пытаться убить меня, но я просто продолжаю брыкаться.

— Твой дядя — гребаный псих, — пробормотал Блейк, отмахиваясь от него, и Киан усмехнулся, поднимаясь по ступенькам.

— Да, ну, когда ты происходишь из такой семьи, как эта, я думаю, это может быть лучшим способом выжить. Кроме того, он пережил такое дерьмо, которое ты даже представить себе не можешь. Сомневаюсь, что кто-либо из нас справился бы лучше в его обстоятельствах.

— Сомневаюсь, что я когда-нибудь превратился бы в буйствующего клоуна, — съязвил Сэйнт.

— Он не клоун, — пробормотала Татум, оглядываясь через плечо и хмуро глядя вслед машине Найла. — Я думаю, ему одиноко. И отчаянно грустно.

Киан тяжело вздохнул, кивнул и взял ее руку, прежде чем поднести к губам и запечатлеть поцелуй на костяшках пальцев.

— Ты всегда видишь правду о людях, не так ли, детка?

— Это хорошо, что я это умею, — ответила она, переводя взгляд с нас на четверых. — Иначе я бы никогда не дала никому из вас шанс. Вы все были такими придурками, когда мы встретились.

— Фу, почему у меня такое чувство, что ты собираешься использовать это против нас всю оставшуюся жизнь? — Блейк пошутил, а Татум закатила глаза, когда мы снова двинулись в путь.

— Может, и так. Я воспользуюсь этим, чтобы заставить вас, ребята, делать все, что я захочу, когда захочу, — сказала она.

— Мы уже это делаем, — поддразнил я, и она ухмыльнулась.

— Добрый вечер, Коко, — проворковала экономка, когда мы поднимались по ступенькам. — Ваш дедушка уже лег спать на ночь, но он попросил, чтобы вы все прошли тест на вирус «Аид», прежде чем войдете в дом. — Она указала на поднос, который поставила на верхнюю ступеньку, и Киан завел с ней светскую беседу, пока мы все быстро проходили его.

Нам пришлось ждать три минуты, пока появятся результаты, но как только они подтвердили наш отрицательный результат, она впустила нас внутрь и сказала Киану, что во время нашего пребывания мы будем пользоваться западным крылом. Именно так — целое, блядь, крыло. У кого были дома с крыльями?

Мне на самом деле нечего было сказать на это гребаное безумие, поэтому я просто держал рот на замке и старался не таращиться, как единственный нищий в комнате, когда я последовал за Кианом и остальными в это шикарное крыло, которым нам предоставили в пользование.

Киан отправил экономку спать, заверив ее, что мы сами справимся, но когда он привел нас в огромную комнату, мы обнаружили стол, уставленный бутербродами и напитками, как будто она каким-то волшебным образом знала, что они нам понадобятся.

— Марта на вес золота, — простонал Киан, схватив сэндвич и начав жевать, даже не закончив предложение.

— Нам нужен холодильник для хранения вакцин, — сказал Сэйнт, едва взглянув на роскошную спальню с кроватью размера «super-king» с балдахином и сводчатыми потолками.

На самом деле, Блейк тоже. Как будто такая расточительная роскошь была для них настолько обычной, что они даже не замечали ее. Клянусь, я никогда не чувствовал себя более неуместным в их группе, чем в такой момент.

— Мини-холодильник вон там, — пренебрежительно сказал Киан, указывая на панель в стене, которая на самом деле открывалась за мини-холодильником с охлажденными бутылками воды, сложенными внутри, когда Сэйнт открыл его, чтобы поместить внутрь серебряную коробочку. Потому что, по-видимому, это было совершенно нормально.

Теплая рука скользнула в мою, когда я просто стоял посреди комнаты, и Татум понимающе улыбнулась мне, подходя на цыпочках, чтобы что-то сказать мне на ухо.

— Для меня лучше маленький уютный домик и пицца на вынос в любой день, — поддразнила она. — Это чертовски нелепое место.

Я выдавил из себя улыбку, с облегчением обнаружив, что я был не единственным, кто так думал, когда она начала тащить меня через комнату.

— Куда ты ведешь меня, принцесса? — Спросил я, позволяя ей вести меня.

— Прямо сейчас все, чего я хочу, это смыть с себя этот день, забраться в эту большую кровать со всеми вами четырьмя и хорошенько выспаться, — объяснила она, когда мы зашли в огромную ванную, в которую я отказывался верить, что это была просто ванная комната. Ни у кого не было золотых гребаных кранов и отдельно стоящей ванны в ванной комнате.

— Тогда желание исполнится, — пообещал я ей, следуя ее примеру, стаскивая с себя грязную, порванную одежду и затаскивая ее в гигантский душ, стоявший у дальней стены. Не было даже ширмы, отделяющей его от остальной части комнаты, только массивный душ с водопадом, стоящий над сливом, вделанным в темно-синюю плитку.

Татум включила душ, и я встал под него вместе с ней, мои глаза так долго упивались видом воды, стекающей по ее обнаженному телу, что я даже не заметил, как остальные последовали за нами, пока мы все не промокли и не стали задевать друг друга, пока мылись.

Мы были слишком измотаны, чтобы превратить это во что-то большее, чем оно было на самом деле, хотя каким-то образом все четверо из нас закончили мытьем Татум, наши руки касались и ласкали ее, пока пузырьки стекали по ее шелковистой коже. Моя рука, возможно, ненадолго опускалась между ее бедер, дразня ее клитор нежной лаской, в то время как другие играли с ее затвердевшими сосками и упругой попкой, пока она не начинала задыхаться и цепляться за мою руку, ее ногти впивались в меня, когда я вовлекал ее в блаженство.

После этого мы быстро вытерлись и вместе забрались на большую кровать. Я обнаружил, что мне даже насрать, что в моей постели были еще трое голых парней, когда мы все засыпали. Потому что мы были вместе, и мы были в безопасности, и это было больше, чем можно было сказать всего несколько коротких часов назад. Так что я собирался посчитать свои благословения, крепко обнять нашу девочку и молиться, чтобы мне никогда больше не пришлось ее отпускать.

***

Я проснулся от ощущения нежных кончиков пальцев, скользящих по моей руке, и мой член затвердел, когда я потянулся к девушке, рядом с которой заснул. Ее запах исходил от подушек, пока я искал ее на простынях, и я чувствовал тепло ее тела, до которого было не дотянуться.

Мысль о ее обнаженной коже так близко вызывала во мне страстное желание заявить на нее права, и хотя я знал, что ей, вероятно, нужно еще поспать, я не мог удержаться от мысли разбудить ее и посмотреть, захочет ли она поддержать мою идею. Но я бы сделал это красиво, положив голову между ее бедер, разбудив ее, когда съедал бы ее как свой любимый завтрак и заставлял бы умолять о пощаде.

Я придвинулся к ней ближе, моя рука потянулась к ее бедру, но вместо того, чтобы найти его, мои пальцы наткнулись на твердый член.

— Твою ж! — Я отдернул руку и открыл глаза, обнаружив себя в постели наедине с обнаженным Блейком Боуменом, и больше ни с кем. Не совсем так я надеялся начать свой день.

— Доброе утро, красавица, — сонно пробормотал Блейк, когда я обнаружил, что мой стояк вот-вот взорвется.

— Черт возьми. Где Татум? — Я пробормотал, проводя рукой по лицу, когда Блейк пожал плечами и снова закрыл глаза, явно решив еще поспать.

Нахмурившись, я заставил себя подняться и обнаружил, что Сэйнт сидит за маленьким столиком, пьет кофе и что-то печатает на своем ноутбуке. Веселая ухмылка на его губах говорила о том, что он просто наслаждался этим маленьким шоу. Мудак.

— Доброе утро, — пробормотал я, оглядываясь в поисках Киана и Татум, но никого не нашел.

— Сейчас девять двадцать три, — сказал Сэйнт, не отрываясь от работы. — Вряд ли это можно назвать утром.

— Тогда что ты хочешь, чтобы я сказал? — Спросил я, вставая с кровати и потягиваясь, пытаясь избавиться от боли в шее.

— Киан принес нам кое-что из одежды, — сказал Сэйнт, взглянув на меня с легкой насмешкой, и я закатил глаза, направляясь к аккуратно сложенной одежде на стуле, на который он указывал.

— В чем дело? Вид моего члена оскорбляет тебя, если только ты не смотришь, как я засовываю его в твою девушку? — Поддразнил я, и Сэйнт пожал плечами.

— Вялый пенис, болтающийся без причины, просто отвлекает внимание, — небрежно сказал он, возвращаясь к своей работе. — А вот твердый, заставляющий Татум Риверс кончать так сильно, что она не может удержаться от крика, гораздо привлекательнее.

У меня вырвался удивленный смешок, когда я взял пару серых спортивных штанов, и Сэйнт действительно ухмыльнулся, давая мне понять, что он издевался надо мной. Кто бы мог подумать, что у дьявола может быть чувство юмора?

Я также натянул футболку, затем подошел к столу, чтобы взять себе тосты и чашку кофе из только что приготовленного для нас блюда. Должно быть, я был действительно не в себе, раз не заметил Марту или того, кто доставил это, но я помню, что Киан сказал, что нам доставят тележку с завтраком утром, так что я предположил, что ее вкатил Сэйнт. Я не жаловался, но было чертовски странно иметь такой сервис в своем чертовом доме. Еда, которая волшебным образом появлялась, когда ты бы не захотел, была одной из привилегий богатого человека, к которой я мог бы привыкнуть.

— А где Киан и Татум? — Спросил я, и Сэйнт пожал плечами.

— Они ушли в поисках еды, но еда прибыла, а они не вернулись. Я предполагаю, что их либо подстерег дедушка Киана, либо он где-то трахает ее, пока мы разговариваем.

Я прищелкнул языком, посмотрев в сторону двери, пока быстро расправлялся со своим тостом, а Сэйнт продолжил печатать. Казалось, он не возражал, что я с ним разговариваю, но он явно был чем-то занят, а мне все равно хотелось поближе познакомиться с этим сумасшедшим особняком.

— Пожалуй, я пойду поищу их, — заявил я, вставая и допивая кофе.

— Обязательно следи за своим языком, если столкнешься с О'Брайеном, — сказал Сэйнт. — Они действительно жестокая шайка головорезов, а от тебя, мой дорогой Нэш, легко избавиться. Не давай им повода превратить тебя в труп.

— Ой, я и не знал, что ты так заботишься обо мне, милая, — поддразнил я, широко распахивая дверь, и как раз перед тем, как я успел закрыть ее снова, до меня донесся его ответ.

— Да, знал.

Я ухмыльнулся, прежде чем смог остановить себя, и направился по коридору, пытаясь вспомнить, каким путем мы пришли сюда прошлой ночью.

Я ходил по длинным и коротким коридорам, поднимался по лестницам вверх и вниз и открыл несколько дверей, тут было все, от игровых комнат до библиотеки, но не встретил ни одной живой души.

Этот дом был таким охуенно большим, что, клянусь, я заблудился больше раз, чем когда-либо, пока разбирался в «Еверлейк-Преп», и через некоторое время острые ощущения от знакомства с этим местом прошли, заставив меня захотеть вернуться в нашу комнату.

Я развернулся, намереваясь именно это и сделать — предполагая, что я действительно смогу найти дорогу обратно, когда приглушенный шум привлек мое внимание к комнате в конце коридора. Я направился к нему, думая, что слышу низкий рокочущий голос Киана. Меня так завели эти великолепно украшенные коридоры, что, когда я толкнул дверь и оказался в другой спальне, я был по-настоящему удивлен. Я думал, что в этой части дома только развлекательные комнаты, но я явно ошибался на этот счет.

Татум ахнула, когда я широко распахнул дверь, и на мгновение гнев и ревность запульсировали во мне, когда я увидел ее, прижатую к кровати своим татуированным мужем, со связанными у основания позвоночника руками и задранной задницей. Киан стоял прямо у нее за спиной, впиваясь пальцами в ее бедра, когда трахал ее жестко и быстро. Казалось, он даже не заметил меня, когда протянул руку и схватил Татум за горло, выпрямляя ее так, что ее спина оказалась прижатой к его груди. Но когда он оторвал взгляд от покусывания мочки ее уха, чтобы посмотреть мне прямо в глаза и ухмыльнуться, я понял, что он был хорошо осведомлен о моем появлении.

— Не хочешь присоединиться к нам, брат? — спросил он, медленно двигая бедрами и одновременно лаская клитор Татум, заставляя ее застонать, когда ее пристальный взгляд упал на меня.

Я нахмурился, когда он крепче сжал руку на ее горле, желание оторвать его от нее поглотило меня на мгновение, прежде чем я вошел внутрь и захлопнул за собой дверь. Она более чем ясно дала понять, что ей нравится, насколько Киан был груб с ней, но я не мог отрицать, что все еще пытался полностью понять, почему она позволяла ему так сильно душить себя.

— Он делает тебе больно, принцесса? — Спросил я, не в силах сдержаться.

Киан усмехнулся, ослабляя хватку на ее горле, и она облизнула свои припухшие губы.

— Только так, как мне нравится, — выдохнула она.

— Почему бы тебе не прийти и не попробовать? — Предложил Киан, отводя его бедра назад так, что он вытащил свой член из нее, и Татум издала разочарованный звук, когда ее прервали от наслаждения.

— Идея сделать это с ней на самом деле не привлекает меня, — сказал я, пожимая плечами, хотя ее руки, связанные у основания позвоночника, вот так выпячивали ее сиськи самым восхитительным образом. Так что, возможно, я был не совсем против всего этого.

— Ты такой ванильный, — пошутил Киан, и Татум попыталась укусить его в нерешительной попытке отчитать.

— Это не так, — возразил я. — Я просто изо всех сил пытаюсь понять, что получает Татум от того, что ее вот так связывают и используют для твоего удовольствия.

— Я использую ее не только для своего удовольствия, — усмехнулся Киан. — Когда я трахаю ее, она кончает гораздо чаще, чем я.

Татум прикусила губу, ее глаза загорелись идеей, когда она посмотрела на меня.

— Почему бы тебе не попробовать, Нэш? — спросила она.

— Ты хочешь, чтобы я попробовал трахнуть тебя, пока ты связана? — Спросил я, и, честно говоря, мой член был твердым, как скала, и я был более чем готов занять место Киана. Я просто сомневался, что захочу душить ее.

— Или ты мог бы узнать, на что похоже быть связанным? — предложила она, и голодный взгляд в ее глазах вспыхнул от возбуждения при этой идее.

— Черт возьми, да, — с энтузиазмом согласился Киан. — Тогда я поиграю с вами обоими.

— День, когда я позволю тебе взять верх надо мной, будет днем когда ад замерзнет, — заметил я с усмешкой.

— Хорошо, — уступил он. — Тогда раздевайся и позволь мне связать тебя. Татум может трахнуть тебя, а я просто буду наслаждаться шоу.

Я хотел возразить, что у меня нет желания быть связанным, но этот ванильный комментарий вывел меня из себя, и я должен был признать, что я предпочел идею об этом идее душить свою девушку, пока я ее трахал. Неважно, насколько сильно ей, казалось, нравилось, что Киан делает это.

— Если только ты не куриное дерьмо? — съязвил он.

Татум прикусила губу, но я видел, что она хотела, чтобы я согласился, поэтому я стянул рубашку через голову и отбросил ее в сторону, прежде чем забраться на кровать перед ней и украсть поцелуй.

Она застонала мне в рот, когда я обхватил ладонями ее груди, пощипывая и лаская их, так что она задыхалась, затем переместил свой рот вниз, чтобы обхватить ее сосок, и сильно посасывал, пока она не сделала резкий вдох.

Я схватил ее за задницу и посадил к себе на колени, когда лег спиной на кровать, застонав, когда она прижалась своей влагой к моему члену там, где он напрягся сквозь мои серые треники.

Киан схватил мои запястья оторвав от задницы Татум, связав черной веревкой и прикрепив к каркасу кровати. Мое сердцебиение участилось, когда он схватил меня за другую руку, и я не упустил его веселую ухмылку, когда он широко развел эту руку и тоже зафиксировал ее на месте.

Татум жадно посмотрела на меня сверху вниз, продолжая тереться об меня, и я дернул себя за запястья, поняв, что ничего не могу сделать, чтобы избавиться от штанов. И поскольку руки Татум все еще были связаны у нее за спиной, она тоже не могла этого сделать.

— Развяжи ее, — сказал я, мой член заныл, когда она продолжила это мучительное растирание.

— Не-а, — ответил Киан со смешком. — Я думаю, тебе все-таки придется пригласить меня поиграть, если ты хочешь помощи в избавлении от этих раздражительных вещей.

Я выругался на него, дергая за веревки так сильно, как только мог, что металлический каркас кровати задребезжал, но они, черт возьми, не сломались. Этот ублюдок связал меня слишком хорошо. И я попался прямо в его чертову ловушку.

Татум издала хриплый смешок над моим разочарованием, тяжело дыша, когда она прижалась ко мне своим клитором, заставляя мой член пульсировать. Я собирался кончить в штаны, если это продлится еще дольше, но это было не то, чего я хотел. Я хотел быть глубоко внутри своей девушки, заставляя ее кричать, когда вонзаюсь в нее, а не кончать в мои гребаные боксеры.

— Тебе просто нужно сказать слово, — промурлыкал Киан, наклоняясь и мягко дуя на твердый сосок Татум, заставляя ее стонать от желания, чтобы он сократил это расстояние. Но я знал, что он не сделает этого. Только если я не приглашу его. И было ясно, как сильно она тоже хотела его.

Мой взгляд упал на то, как подпрыгивали ее сиськи, и я застонал, кивнув головой, нуждаясь в большем, чем получал прямо сейчас, и уступая гребаному Киану и его дурацкой игре. В какой-то момент я бы отомстил ему за это, но прямо сейчас я был готов признать поражение во имя того, чтобы мой член вошел в мою девушку.

С мерзким смехом Киан обошел Татум сзади и подбодрил ее приподняться так, чтобы она стояла на коленях надо мной, но больше не прикасалась ко мне. Он просунул руку между ее бедер и зацепился пальцами за мой пояс, ухмыляясь как придурок, прежде чем стянуть с меня штаны.

Он отбросил их в сторону, оставив меня обнаженным, но схватил Татум за волосы, не давая ей снова опуститься на меня, когда он встал на колени над моими ногами позади нее и опустил свободную руку между ее бедер.

Я издал стон разочарования, когда был вынужден наблюдать, как он играет с ней, его пальцы погрузились в нее, когда он надавил большим пальцем на ее клитор и откинул волосы назад, так что она обнажила горло, чтобы он мог пососать и пометить.

Преякуляция стекала по кончику моего члена, когда я остался смотреть шоу, а Татум держали в заложниках передо мной, он трахал свою руку и стонал так громко, что невозможность присоединиться к нему была сродни гребаной пытке.

К тому времени, когда она кончила на него, она кричала, а мой член был таким твердым, что я был почти уверен, что кончу, просто наблюдая за идеальным представлением, которое она разыгрывала для меня.

Киан даже не дал ей опомниться, когда толкнул ее на меня, сжимая основание моего члена своей татуированной рукой и направляя его внутрь нее резким толчком.

— Господи, — выругался я, но не мог продолжать злиться на него за то, что он перешел границы, потому что он переместил руки к ее заднице и покачивал ее на моем члене так, что у меня заныли яйца, когда он контролировал ее движения.

Я прорычал ее имя, поднимая бедра и входя в нее, заставляя стонать при каждом сильном толчке, в то время как Киан переместил руку, чтобы поиграть с ее соском.

Голубые глаза Татум встретились с моими, когда она оседлала меня, ее руки все еще были связаны за спиной, в то время как мои оставались привязанными к кровати, не оставляя ничего, кроме этой единственной, жизненно важной точки соприкосновения между нами, когда она оседлала меня сильнее и быстрее, добиваясь очередного оргазма, как будто отчаянно этого хотела.

Киан перестал раскачивать бедрами, отступил назад и, наблюдая за нами, достал бутылочку смазки из кармана своих спортивных штанов, которые лежали на полу рядом с моими.

— Ты просто хранишь смазку в доме своего дедушки? — Я хмыкнул, когда он смазал немного по всей длине своего твердого члена, и он ухмыльнулся мне, покачав головой.

— Ты не заглядывал в ту черную сумку, за которую Сэйнт цеплялся с тех пор, как мы покинули Храм? Грязный ублюдок принес почти столько же секс-игрушек, сколько рулонов наличных.

Я забыл о тех, вопросах что хотел ему задать, когда Татум откинулась назад и начала стонать громче, мой член явно нашел это идеальное местечко глубоко внутри нее, и я сосредоточился на том, чтобы загонять его туда так сильно и быстро, как только мог.

— Блядь, Нэш, не останавливайся, — задыхаясь, скомандовала она, и я сделал, как мне было сказано, трахая ее жестко и глубоко, пока она своей киской не обхватила меня и не выкрикнула мое имя, заставляя мои яйца напрячься от потребности в освобождении.

— Не смей, блядь, кончать, Нэш, — предупредил меня Киан, возвращаясь на кровать, и каким-то гребаным чудом мне удалось удержаться, стиснув зубы и замедлив темп, когда Татум плюхнулась мне на грудь.

Ее киска продолжала пульсировать вокруг меня, когда она безвольно опустилась на меня всем весом, и я покрывал поцелуями ее макушку, пока она не подняла свои губы навстречу моим.

Кровать сдвинулась под нами, когда Киан придвинулся к ней сзади, и я понял, что он задумал, еще до того, как почувствовал прохладную каплю смазки на внутренней стороне бедер, когда он размазал немного по ее заднице.

Зубы Татум впились в мою нижнюю губу, когда он толкнулся в нее, и я застонал, почувствовав, как он тоже скользнул внутрь, тонкая стенка плоти, разделяющая наши члены, казалась почти ничем, когда она стала невероятно тесной вокруг меня.

Киан несколько раз медленно скользнул в нее и вышел, заставляя ее задыхаться и стонать, пока я тоже не начал двигаться, находя свой ритм с ним и постанывая от дополнительного трения его члена внутри ее тела одновременно с моим.

Когда мы начали двигаться быстрее, Киан обхватил рукой горло Татум и поднял ее вертикально, слегка сжимая, когда она застонала еще громче.

Мне не хотелось, чтобы ей это нравилось, но, наблюдая за удовольствием, танцующим в ее глазах, когда он держал ее полностью в своей власти, я не мог не согласиться, что она наслаждалась этим. Я чувствовал это по дрожи ее плоти и по тому, как ее тело сотрясалось в конвульсиях вокруг моего.

— Ладно, — пробормотал я. — Теперь я понял.

— Ты думаешь, он понял, детка? — Киан выдохнул Татум в ухо, используя свою хватку на ее горле, чтобы наклонить ее голову ко мне, в то время как он продолжал трахать ее задницу в такт тому, как я входил в ее тугую киску.

Татум только застонала в ответ, слишком потерявшись от ощущения, что мы вдвоем обладаем ею, чтобы дать вразумительный ответ, но когда Киан посмотрел на меня через плечо, я мог сказать, что он еще не закончил давить на меня.

Он навис над Татум, заставляя ее наклониться надо мной еще сильнее, когда протянул свободную руку и слегка обхватил мое горло. Я замер на мгновение, нахмурившись, когда понял, что он хочет сделать, и уже собирался отказаться, пока мой взгляд не вернулся к Татум.

Я мог видеть ее волнение, даже если знал, что она этого не скажет. Это был мой выбор, но она хотела, чтобы я тоже почувствовал прилив сил, который она получила от этого.

— Прекрасно, — проворчал я, мой член был толстым и отчаянно нуждался в освобождении внутри нее, а мой разум был затуманен моим голодом по ней. — Сделай это.

Киан широко улыбнулся, мгновенно подчинившись, его пальцы сомкнулись на моем горле, когда он сжал его достаточно сильно, чтобы ограничить мое дыхание, хотя и не настолько, чтобы полностью перекрыть его. Моим инстинктом было отбиться от него, но когда я попытался дернуть себя за руки, веревки только туго натянулись, и я застонал от разочарования, вместо этого сдавшись и снова ускорив темп.

Татум вскрикнула, когда я толкнулся в нее сильнее, и Киан поддержал мой темп, его хватка сжалась на наших обоих горлах, когда он вошел в нее с рычанием желания, и от нехватки кислорода у меня закружилась голова.

Часть меня жаждала дать ему отпор, в то время как маленькая часть меня наслаждалась возможностью уступить ему этот контроль. Я не знал, почему, но это было чувство освобождения, как будто оковы всего плохого, что обычно тяготило меня, были сняты, и я смог избавиться не только от контроля над своим телом, но и от своих эмоций. И когда я посмотрел в голубые глаза Татум, когда она поддалась той же свободе, мне показалось, что мы вместе падаем с обрыва, все мы ныряем в какие-то неизведанные глубины наших уз и соединяемся самым чистым образом, который я когда-либо испытывал.

Ощущения в моей плоти сосредоточились на этих нескольких наиболее важных точках соприкосновения, и я толкался сильнее, глубже, член Киана встречался с моим в темпе и глубине, пока Татум не закричала. Ее киска напряглась и сжала мой член так крепко, что, прежде чем я осознал это, я кончил так сильно, что чуть не потерял сознание.

Я выругался и тяжело дышал, когда Киан ослабил хватку на мне, вонзая свой член в нее еще несколько раз, прежде чем он тоже кончил с глубоким стоном освобождения.

Они оба упали на меня, их общий вес придавил меня к кровати самым восхитительным образом.

Мы оставались так несколько мучительно долгих минут, прежде чем Киан скатился с кровати, развязывая руки Татум, чтобы она могла опуститься на пространство между нами на кровати.

— Я люблю вас, — сказала она, затаив дыхание, и ее слова были настолько понятны для нас обоих, что я не смог сдержать улыбку.

— Я тоже вас люблю, — сказал я в ответ, и забавно было то, что я включил в это заявление Киана. Не совсем так, но я действительно любил его. Теперь он был моей семьей. Так же, как и двое других. И было время, когда я даже не думал, что у меня снова будет семья, так что это чертовски много значило для меня.

Он усмехнулся, развязывая меня, и мы втроем просто остались лежать на кровати, наши руки ласкали нашу девушку, а он злорадствовал, что овладел мной, в то время как мне было абсолютно наплевать на это. Потому что все, что заставляло мою девушку так кончать, более чем стоило того для меня, и я бы не стал пытаться отрицать, что мне самому это тоже более чем понравилось.

Я не мог сказать, что это точно вошло бы в привычку, но с учетом тех необычных отношений, которые сложились у нас пятерых, я был почти уверен, что непредубежденность во всем, что касается спальни, — это путь вперед. И я был здесь ради этого. Ради нее. Черт возьми, я был здесь ради нас. И я не собирался извиняться или оправдываться за это, потому что впервые за долгое, черт возьми, время я был счастлив. Так что у меня не было ни малейшего намерения саботировать это.

Мы получили записку, которая была подсунута под дверь нашей комнаты в красивом маленьком конверте с приглашением присоединиться к Лиаму за ужином. Это было совершенно странно для дедушки, но Лиам был не из тех, кто любит обниматься. Он был из тех, кто дарил людям бессонные ночи и заставлял их шарахаться от собственной тени. Киан сказал, что ужин не подлежит обсуждению, и что Лиам ожидает, что мы приоденемся, так что вскоре мы спускались вниз в красивой одежде. Костюмы принадлежали Киану, но горничная принесла в номер платье для меня.

Платье было темно-кроваво-красного цвета и облегало мою фигуру с глубоким вырезом, который почти достигал моего пупка. Это был настоящий перебор для семейного ужина, но я уже ужинала с этой семьей раньше и знала, что это необычное мероприятие. Я не могла себе представить, каково Киану было расти среди этих психопатов. И было странно думать, что тот из них, кто заботился о нем больше всего, возможно, был самым кровожадным из них всех. Мне было ясно, что Найл отправится на край света ради своего племянника, так что, как я догадалась, это делало его дружелюбным психопатом.

Киан шел слева от меня, Блейк позади него, а Сэйнт и Монро по бокам от меня справа. Они были одеты в дорогие черные костюмы, которые подходили друг другу, и все они выглядели достаточно аппетитно, чтобы съесть их. И у меня возникло ощущение, что они чувствовали то же самое по отношению ко мне, поскольку их взгляды продолжали скользить по моему телу.

Я черпала силу в их компании, чувствуя себя императрицей среди императоров. Мы впятером могли вместе встретить любую судьбу. Мы бросили вызов самой смерти, посмотрели ей в глаза и заставили ее склониться перед нами. И мы были вполне способны заставить жизнь последовать ее примеру.

Сэйнт вытащил свой телефон из кармана рядом со мной, и на экране загорелось уведомление о выпуске новостей.

Он самодовольно улыбнулся, нажимая на нее, и попал на веб-сайт, демонстрирующий видео, сделанное Кианом внутри лагеря, в который их привезли.

— Трой Мемфис отказывается комментировать видеозапись, просочившуюся из так называемых лагерей «Аид», — прочитал Сэйнт статью вслух, его голос был полон победы. — Губернатора штата просят ответить за ужасные условия, которые видны на кадрах, полученных анонимным источником, и дать объяснение необходимости в таких лагерях, когда общественность могла бы просто продолжать изолироваться дома. Видео вызвало еще больший страх среди и без того напуганной нации, и протестующие заполонили улицы города Хемлок, чтобы бороться с карантинными правилами, которым они были подчинены. Жена Троя Мемфиса публично объявила об их расставании сегодня утром в ответ на эту новость. Цитировались ее слова о том, что «он сбился с пути», и она попросила его дать людям ответ на вопросы, которые ему задают. Она утверждает, что не знала ни о каких таких лагерях и что она и мистер Мемфис были порознь в течение прошлого года.

— Это правда? — Удивленно спросила я, и Сэйнт кивнул.

— Между ними уже давно не было любви. Его полезность для нее исчерпана. Она отделяет себя от мужчины, которого едва знает, не говоря уже о желаниях. В прошлом она иногда просила меня встретиться с ней, но после карантина я был избавлен от этой рутинной работы. Честно говоря, эта женщина в основном безобидна, но она также просто стояла в стороне и позволяла этому мужчине воспитывать меня любыми методами, которые он считал подходящими. Так что я не испытываю к ней особой привязанности, — сказал Сэйнт без эмоций в голосе, и я могла видеть по его глазам, что ему действительно все равно. Он лукаво улыбнулся, убирая телефон. — Лис в бегах, — сказал он с усмешкой. — И гончие дьявола идут за ним.

— Мы поймаем его, — прорычал Киан, и остальные из нас кивнули. — И мы покончим с этим.

Мы добрались до огромной столовой, где в дальнем конце был накрыт стол на шестерых. Киан сел справа от главы стола, потянув меня за собой.

— Остальным лучше сесть с другой стороны, — проинструктировал Киан, беря меня за руку и крепко сжимая ее.

Все они обменялись раздраженными взглядами, когда Киан откинулся на спинку стула и положил мою руку себе на колено.

— Она моя жена и больше никому не принадлежит, насколько знает мой дедушка, — серьезно сказал Киан, и Сэйнт подтолкнул Блейка и Монро к местам рядом с ним, а сам опустился на место во главе стола.

— Мы пока подыграем, — сказал Сэйнт, разглаживая рубашку и расстегивая пуговицу блейзера на поясе.

— Пока, — прорычал Монро, и Блейк натянуто кивнул.

— Только из-за Лиама, — сказала я.

— Да ладно тебе, это не только из-за моего дедушки. Мы все знаем, что я твой любимчик, детка, — промурлыкал Киан, и я открыла рот, чтобы упрекнуть его, поскольку остальные сделали то же самое, но затем двери открылись, и вошел Лиам, сопровождаемый дворецким с подносом напитков.