Королева карантина

— Сколько, черт возьми, это займет времени, чувак? — Спросил я с явным нетерпением в голосе, расхаживая взад-вперед перед обеденным столом в Храме.

Сэйнт сидел перед своим ноутбуком совершенно неподвижно, уставившись на экран, сцепив пальцы домиком, и ждал, как долбаная статуя, а остальные из нас пытались не сорваться.

Ну, мы с Монро пытались не сорваться — Киан в данный момент разговаривал по телефону со своим дядей Найлом, стиснув челюсти так сильно, что я был почти уверен, что он вот-вот взорвется. Но в последние дни он почти постоянно выходил из себя, так что я не обращал на него особого внимания.

Я смотрел прямо на Сэйнта, когда он ответил на звонок, краска отхлынула от его лица, когда слабейший звук ее голоса донесся до меня из динамика за самую короткую долю секунды до того, как он отключился. Одно слово — это все, что ей удалось произнести. Имя Сэйнт. Мольба о помощи, единственный шанс на спасение и меньше секунды связи между ними. Но это было все, что ему было нужно. Потому что мы говорили о Сэйнте, мать его, Мемфисе. Одно слово и звонок с неизвестного номера — с таким же успехом она могла бы дать ему полный адрес и время, когда мы могли бы отправится за ней. Спасибо, черт возьми. Хотя час, прошедший с того единственного, мгновенного, мимолетного телефонного звонка, казалось, растянулся в вечность, пока Сэйнт творил свое волшебство, дергал за нужные ниточки, умасливал нужных людей, и теперь нам просто оставалось, черт возьми, ждать, пока это не окупится.

— Хорошо, — выдавил Киан, возвращая мое внимание к нему и его телефонному разговору. — Я позвоню тебе и договорюсь о месте встречи, когда узнаю подробности. — Киан повесил трубку, и я задумался, действительно ли это лучший способ обращаться с человеком, которого он не раз объявлял невменяемым психопатом. Но, очевидно, ему было на это наплевать, и мне оставалось только надеяться, что Найл О'Брайен все еще на нашей стороне, несмотря на грубость его племянника.

— Он в деле, — сказал Киан, бросая свой телефон на стол так, что он проскользил по полированному дереву и врезался в ноутбук Сэйнта. — Скажи мне, когда мы будем готовы к отъезду.

Он вышел, не сказав больше ни слова, и направился вниз, в склеп, где из него вырвался яростный рев, эхом отразившийся от холодных каменных стен, прежде чем мгновением позже раздался предсказуемый звук того, как он выбивает дерьмо из боксерской груши. Ему удалось разорвать две из них за те недели, что Татум отсутствовала, рассыпав песок по всему полу, пока он стоял там, обливаясь потом и тяжело дыша, едва ли даже выглядя человеком, поскольку ярость в нем бушевала вовсю.

— Я лучше прослежу, чтобы он надел перчатки, — проворчал Монро после того, как прошло несколько мгновений, пока мы слушали боль Киана в физической форме. — Если он испортит себе руки до того, как мы отправимся в путь, он не сможет ей ничем помочь.

Ей.

Никому из нас не нужно упоминать ее имя. В нашей жизни была только одна женщина. Только одна. Она была пауком, который заманил нас всех в свою паутину и привязал друг к другу. Возможно, мы были близки без нее, но с Татум, мы были непреодолимой силой. Нам нужно было только направление, чтобы высвободить нашу ярость, и мы были бы готовы разорвать мир на части, чтобы вернуть ее на ее законное место в нашем сердце.

Монро отошел, чтобы присоединиться к Киану, и я тяжело вздохнул, пытаясь сдержать собственное разочарование.

— Что-нибудь? — Спросил я, в то время как Сэйнт продолжал пялиться в никуда на экране долбаного ноутбука.

— Да, — язвительно ответил он, его голос сочился презрением. — Мой контакт в ФБР уже отследил номер этого ублюдка и переслал мне все подробности. Я решил продолжать сидеть здесь и никак не реагировать, потому что совершенно очевидно, что мне наплевать на благополучие нашей королевы. Пожалуй, я пойду вздремну, прежде чем открывать сообщение.

Его холодный взгляд скользнул по мне на одну секунду, прежде чем он вернулся к своему гребаному экрану, ожидая, когда это электронное письмо придет на самом деле, и я почувствовал тяжесть этого взгляда, как гребаный удар под дых.

— Хорошо, хорошо, — ответил я, поднимая руки в знак капитуляции и извинения. — Я просто отчаянно хочу отправится туда и найти ее.

Сэйнт медленно выдохнул и кивнул.

— Мы все в равной степени разбиты от разлуки с ней. Наше увлечение девушкой, которую мы сделали своей, — это нечто совершенно поразительное, ты согласен?

— Не совсем, — ответил я. — На нее стоит взглянуть всего лишь один раз — по настоящему взглянуть, я даже не говорю о чертовски сногсшибательной внешности, а на богатство ее души и силу, которой она обладает, даже не пытаясь. Как только ты это увидишь, я не думаю, что кто-то удивился бы, что она очаровала нас четверых. Я имею в виду, черт возьми, эта девушка заслуживает чертовски многого в этой жизни, и если мы сможем хотя бы начать давать ей это, то я полностью согласен.

До нас донеслись звуки спора Киана и Монро по поводу отсутствия у него перчаток, за которыми быстро последовали звуки их драки друг с другом. Хотя я не беспокоился о том, что они нанесут себе какие-либо серьезные травмы. Ни один из них не захотел бы сделать другого бесполезным, как только мы узнаем, куда нам нужно отправляться. Нам четверым нужно быть в отличной форме, чтобы спасти ее.

— Она — свет в нашей тьме, — сказал Сэйнт, когда я уже почти отчаялся получить от него ответ. — Я просто надеюсь, что наша испорченность не слишком запятнает ее душу.

Я пренебрежительно усмехнулся, и он приподнял бровь, соизволив взглянуть на меня еще раз.

— Чувак, так это не работает, ты что, еще не понял? — Я спросил его.

— Что?

— Испорченность. Это не мы омрачаем ее душу, это она освещает нашу. Она могущественнее любого из нас, и чем глубже мы впускаем ее в свои сердца, тем ближе, я думаю, мы приближаемся к спасению.

— Спасению? — Спросил Сэйнт, прежде чем покачать головой. — Нет, я не верю, что мы собираемся стать исправившимися гражданами, Блейк. Я думаю, что мы стали ее созданиями. Мы все еще псы войны, мрачные, отчаявшиеся и разоренные, какими бы мы ни были, но она наша хозяйка. Она не смоет это пятно с нашей натуры, но она покажет нам, куда лучше всего его направить. И я, например, готов позволить ей это.

Я тяжело сглотнул, обдумывая его слова. Надеялся ли я, что пребывание с ней изменит меня? Сделает из меня лучшего человека, чем тот, кем я был? Возможно. Но, возможно, он был прав. Мне не стоило пытаться использовать ее, чтобы выбраться из темноты. Может быть, мне стоит просто принять свою тень и использовать ее как путеводный свет, указывающий, куда я должен их направить.

Сэйнту каким-то образом удалось выпрямиться еще больше, хотя его позвоночник с самого начала был как шомпол, и он быстро наклонился к ноутбуку, нажав несколько клавиш, прежде чем его глаза пробежались взад-вперед по экрану. Я наблюдал за происходящим с колотящимся сердцем, вопреки всякой надежде надеясь, что контакт Сэйнта дал результат. Что номер, с которого нам позвонила Татум, был тем сухарем, который нам был нужен, а не еще одним пустяком.

— Попался, — промурлыкал Сэйнт, поднимаясь на ноги и отходя от ноутбука.

Я мгновенно наклонился, желая увидеть это своими глазами, и улыбнулся, обнаружив зарегистрированного владельца мобильного телефона, с которого мы получили этот звонок. Джонас Бэрроу, тридцать девять лет, холост, ассистент-клиницист в «Серенити Фармасьютикалс». — Его адрес тоже был указан рядом с недавней фотографией, которая, как я догадался, была с его водительских прав. Татум назвала нам имя Джонас перед тем, как у нее сломался наушник, но до сих пор у нас не было других зацепок. Я возненавидел его с первого взгляда, начиная с его жидких каштановых волос и заканчивая прискорбной попыткой отрастить бороду, которая больше походила на то, что кто-то приклеил клочки лобка к его лицу в случайных местах.

— Подожди, — окликнул я, как только Сэйнт добрался до подножия лестницы, ведущей в его спальню. — Здесь нет адреса его места работы. Мы уже знали, что «Серенити Фармасьютикалс» удерживают ее, но у них бесчисленное количество зданий и офисов по всему городу, так как же…

— Мы собираемся собрать наше барахло и отправиться в дом мистера Бэрроу, — сказал Сэйнт со злым блеском в глазах. — А потом мы собираемся дождаться, когда он отправится на работу, и последовать за ним.

— Вот так просто? — Спросил я, задаваясь вопросом, нет ли еще слоев в его не таком уж дьявольском плане.

— Никогда не забывай, Блейк, если у тебя проблемы с паразитами, нет смысла уничтожать лишь одну крысу. Тебе нужно затаиться и наблюдать, как она возвращается в свое гнездо, тогда ты сможешь нанести удар по всем им. Полное уничтожение. Настоящая победа.

Он повернулся и продолжил подниматься по лестнице, и на моем лице медленно расплылась улыбка. Вот и все. Наконец-то. Мы действительно собирались вернуть ее.

***

Дом Джонаса Бэрроу оказался милым новым домом в пригороде, в саду росли розовые розы, а дети громко играли в соседних домах, без сомнения, выводя своих родителей из себя после нескольких месяцев карантина, конца которому не видать. И все же, я считаю, лучше перестраховаться, чем потом сожалеть. Я, конечно, предпочел бы быть запертым в доме со своей мамой на несколько месяцев, чем потерять ее, как потерял я.

Это был яркий и не по сезону теплый день, и казалось, что почти все на этой уютной маленькой улочке решили пошире раздвинуть шторы и сесть у окон, чтобы насладиться им.

Мы сидели в машине Сэйнта с затемненными окнами, удобными сиденьями и подстаканниками и смотрели на дом Джонаса глазами целой стаи требующих крови мужчин.

— Я все еще хочу сказать, что мог бы просто выбить из него информацию, — уже не в первый раз проворчал Киан.

Мы торчали здесь уже несколько часов — хотя, конечно, Сэйнт планировал это, и у нас было много еды, напитков, одеял (потому что он не хотел, чтобы двигатель работал и привлекал внимание) и даже наши личные бутылки, чтобы пописать. Конечно, я отпустил остроумный комментарий о том, что мы должны были делать, если кому-то из нас понадобится посрать, а он в ответ просто небрежно достал коробку Tupperware из-под своего сиденья. К счастью, никто из нас не почувствовал необходимости воспользоваться этим, но я был почти уверен, что он действительно ожидал, что мы это сделаем, а не рискнем выйти из машины и предупредить нашу цель о нашем присутствии.

Единственный раз, когда кто-то из нас выбрался наружу, это когда мы впервые появились здесь. Сэйнт высадил Киана на боковой улочке, где его никто не мог увидеть, затем он пробирался задними закоулками, пока не добрался до дома Джонаса. Ему удалось подтвердить, что этот ублюдок в настоящее время спит в своей постели, и он видел график работы, прикрепленный к холодильнику, который подтверждал, что он вернется на смену сегодня вечером.

Найл заскочил к нам, чтобы встретиться с Кианом, и передать нам оружие, в котором мы нуждались, и у меня неприятно сжался живот, когда я задался вопросом, что ему придется сделать, чтобы отплатить своей семье за всю помощь, которую они нам недавно оказывали. Я знал, что он был более чем готов заплатить эту цену, но я также желал лучшей жизни для своего брата. Такой, которую он мог бы выбрать для себя. Но сейчас было не время беспокоиться о будущем. Нам все равно нужно было вернуть Татум, если мы хотели получить хоть какой-то шанс на это.

С тех пор, как Киан вернулся к нам, он грыз удила, желая выбить ответы из этого ублюдка. Но Сэйнт отклонил его предложение, не желая делать ничего такого, что могло бы предупредить людей, удерживающих Татум, о нашем приближении. Поскольку его отец дергал за ниточки, он был непреклонен в том, что нам нужно быть осторожными, и мне пришлось согласиться. Как бы мне ни хотелось сейчас двигаться, главное — нужно было сделать все что бы вернуть нашу девочку.

Так что мы будем сидеть здесь весь гребаный день и просто ждать, когда он уйдет.

***

Несколько часов спустя я поерзал на сиденье, пытаясь хоть немного избавиться от онемения в заднице, когда пистолет на бедре уперся мне в бок.

Наступила ночь, и напряжение в машине было ощутимым, пока мы ждали появления Джонаса.

Когда он, наконец, это сделал, я выпрямился на своем месте рядом с Сэйнтом, который почти не отреагировал на появление нашей жертвы.

Мы наблюдали, как Джонас вышел из своего дома в медицинской маске, закрывающей нижнюю часть лица, как примерный маленький гражданин, прежде чем сел в синий седан, припаркованный на подъездной дорожке.

Он завел двигатель и выехал задним ходом на улицу, прежде чем на небольшой скорости направиться прочь от нас.

— Ну же, — поторопил я, когда Сэйнт остался сидеть за рулем, не заводя двигатель, а отчаяние переполнило машину. — Мы должны последовать за ним.

— Я вполне способен проследить за этим мудаком, — процедил Сэйнт, не отрывая глаз от теперь уже далеких задних фар. — Но я также способен на хитрость. То, чего тебе значительно не хватает.

— Начинай уже вести машину, или я вышвырну тебя из этого гребаного сиденья и возьму управление на себя, — прорычал Киан, в то время как Монро бормотал оскорбления в адрес нашего самозваного лидера.

Сэйнт медленно пристегнул ремень безопасности и вздохнул, как будто мы испытывали его терпение, прежде чем завести двигатель и отъехать от тротуара.

Он придерживался гребаного ограничения скорости, следуя за Джонасом на слишком большом расстоянии, на мой взгляд, и я подавил свои жалобы, просто не отрывая взгляда от машины, которая теперь была в нескольких кварталах от нас.

Поскольку карантин все еще действовал в полную силу, на улицах было мало машин, поскольку не так уж многим основным работникам по-прежнему разрешалось покидать свои дома ради работы. И как бы сильно это меня ни расстраивало, я догадывался, что Сэйнт был прав насчет того, чтобы мы не ехали на заднице седана всю дорогу туда, но я все равно чертовски нервничал на случай, если мы его потеряем.

Как и следовало ожидать, мы направились в глубь города Хемлок, и Сэйнт неохотно подъехал ближе к седану, поскольку Джонас совершал различные повороты, и вероятность того, что мы потеряем его из виду, возрастала.

В конце концов Джонас свернул с затемненной улицы на подземную парковку под безобидно выглядящим офисным зданием, которое возвышалось над головой и даже не имело никаких вывесок на фасаде. Там был всего лишь стеклянный фасад пустой на вид приемной, где четверо вооруженных охранников стояли достаточно далеко от дверей, чтобы не привлекать внимания, но их было достаточно легко увидеть, если вы знали, что ищете.

— Что это за место? — Спросил Монро, наклоняясь вперед между креслами, чтобы смотреть в лобовое стекло, когда Сэйнт обогнул квартал и припарковался в темном переулке.

Мы определенно не должны были парковаться здесь, но Сэйнт поставил на машину фальшивые номера, и ему было наплевать на штраф.

— Я исследовал каждое здание, которое было внесено в список «Серенити Фармасьютикалс», — ответил Сэйнт, слегка нахмурив брови. — Этого не было в том списке. Так что я бы сказал, что это место, о котором они не хотят, чтобы кто-нибудь знал. Место, где их этическая точка зрения отходит на второй план, и они проводят исследования, о которых не хотят, чтобы СМИ узнали.

— Отлично. Так это лаборатория зла? — Киан спросил небрежно, как будто сталкивался с лабораториями зла каждый день.

— Почему ты всегда сводишь все к грубому, непрофессиональному описанию? — Сэйнт набросился на него, но Киан не потрудился ответить.

Я оглянулся на него и обнаружил, что он крепко сжимает бейсбольную биту, уставившись на указанное здание. Мой взгляд задержался на татуировке, которая обвивала безымянный палец на его левой руке, обручальном кольце, которое он никогда не мог снять, и моя грудь сжалась, когда я подумал об этом. Я смирился с мыслью о том, что они двое по большей части в браке, но не мог отрицать, что это пробуждало во мне такой уровень ревности, который я иногда изо всех сил пытался полностью подавить.

— И что теперь? — Спросил я, предвкушая последовать плану Сэйнта в этом. В конце концов, у него был план, и я знал, что если кто-то и мог придумать, как вернуть Татум в наши объятия, несмотря ни на что, то это был он.

— Теперь мы маскируемся, отключаем электричество в том здании и идем за нашей девушкой, — просто ответил он. Мы все знали, что это будет совсем не просто, но мы также не повернули бы сейчас назад ни за какие сокровища в мире.

— У них будет резервный генератор в таком важном для них месте, — отметил Монро, барабаня пальцами по колену, оценивая различные варианты развития событий.

— Значит, мы отключим питание и от этого, — просто сказал Сэйнт. — И как только они скроются в темноте, мы нанесем удар. Они даже не поймут, что их ударило.

Я ухмыльнулся, принимая от него лыжную и противогазовую маску и ловко нацепляя их. В этом дерьме мы выглядели как монстры, но меня это устраивало. Потому что у меня возникло ощущение, что монстры — это именно то, кем нам нужно быть, если мы хотим вернуть нашу девочку.

Я сидела в постели, допивая чашку горячего чая и избегая смотреть в сторону своих обезболивающих. Мне дали какой-то наркотический коктейль, который взбодрил меня за ночь, и у меня была твердая решимость больше ничего не принимать до тех пор, пока в этом не возникнет крайней необходимости. Лекарства были ультрасовременными и, без сомнения, были даны мне как раз вовремя, чтобы спасти мою долбаную жизнь, потому что прошлой ночью я была близка к тому, чтобы вырвать легкое. Теперь я просто чувствовала слабость, головокружение. Но боль утихла, и сегодня мне не казалось, что смерть дышит мне в затылок.

— … неделю, потом мы сможем подвергнуть ее этому снова, — раздался в коридоре взволнованный женский голос, и я напрягла слух, прислушиваясь.

— Каждый день, прошедший ее выздоровлению, уносит жизни все больших американцев. Доктор дал мне добро на это, так что тебе нужно перестать бороться со мной, — ответил мой старый друг Джонас, и я вытянула шею, пытаясь разглядеть их в коридоре, но они, должно быть, стояли сразу за дверью.

Насколько я знала, никто не знал, что я звонила с телефона Джонаса. Меня все еще бесило, что мне удалось отобрать телефон у единственного придурка в этом заведении, который, очевидно, не держал его заряженным. Слышал ли меня Сэйнт? Знал ли он вообще, что это была я? Я мучила себя, думая об этом, надеясь, что он узнал, надеясь, что он хотя бы догадается разобраться в таинственном звонке. Это было то, что он мог бы сделать, так что, возможно, все еще был шанс, что он извлек из этого что-то полезное.

— Ей нужно время, чтобы прийти в себя, почему ты так решительно настаиваешь на этом? — прошипела женщина. — Это из мести за то, что она дала тебе успокоительное?

Джонас фыркнул.

— Нет, — отрезал он. — Прекрати расспрашивать меня, Дарла.

Они подошли к двери, открыли ее и вошли, пока Джонас свирепо смотрел на меня сквозь забрало. Я поставила свою пустую чашку рядом с собой и смерила его холодным взглядом в ответ.

— Мы снова встретились, Джонни-задница, — сказала я беззаботно, как будто мне было наплевать на то, что они со мной сделают, хотя страх снова закрался в мою грудь от того, как он на меня смотрел.

— Мы спускаемся в лабораторию, — объявил он, и у меня кровь застыла в жилах. Они действительно планировали так скоро снова подвергнуть меня воздействию вируса «Аид». — Нам нужно произвести больше вакцины, чтобы пополнить наши запасы, — продолжил он, когда Дарла бросила на него хмурый взгляд.

— Ну, может быть, нам и не пришлось бы этого делать, если бы партия, которая у нас уже есть, не была передана основателям, а остальное не было продано с аукциона тому, кто сегодня предложит самую высокую цену, — пробормотала Дарла, и мой пульс участился.

— Прекрати меня допрашивать, — рявкнул на нее Джонас, затем подошел ко мне с жестокостью в глазах. Он хотел заставить меня заплатить за то, что я унизила его. И у него был шанс сделать это благодаря этой больной компании и Трою Мемфису, который дал им зеленый свет на все, что они должны были сделать, чтобы создать как можно больше вакцин, прежде чем я погибну от вируса. — Вставай.

— Заставь меня, — прорычала я.

Я была не в состоянии драться или вообще что-либо делать из-за того, как дрожало мое тело. И это было не только из-за вируса, вчера у меня было взято так много крови, что я задыхалась.

Джонас схватил меня за руку, словно в тиски, его глаза горели яростью, и я попыталась вырваться.

Мы внезапно погрузились в темноту, все огни погасли, и мое сердце подпрыгнуло. Воцарилась зловещая тишина, звуки всех машин в здании стихли с потерей мощности, и мою кожу покалывало, когда я напрягала глаза, чтобы что-то разглядеть в темноте. Просто в отключении электричества было что-то такое, что заставляло тебя каким-то образом чувствовать себя уязвимой, как будто все электронные костыли, на которые ты опираешься каждый день, были вырваны без предупреждения, и ты остаешься гадать, смогу ли я вообще выжить без этого? Если бы оно никогда больше не включилось, что бы я делала?

Конечно, я была бы в полном порядке, если бы это случилось. Папа позаботился об этом. Я могла бы жить в дикой природе, как зверь, если бы в этом действительно возникла необходимость, но для большинства людей потеря электричества была бы подобна потере конечности.

Джонас удивленно отпустил меня, но через мгновение свет снова загорелся.

— Клянусь, весь мир катится к чертям собачьим, — пробормотал он, обменявшись смущенным взглядом с Дарлой. — Спасибо, блядь, за резервные генераторы, я прав?

Она слегка нервно рассмеялась, приоткрыв губы, чтобы заговорить, но так же внезапно все снова смолкли, и тишина в здании стала плотной. Срань господня.

Затем осознание обрушилось на меня, как ураган. Потому что это было не обычное отключение электроэнергии. Смех зародился в моей груди, когда я поняла, что происходит. Облегчение, надежда и возбуждение переплелись во мне воедино, пока я не захохотала как маньячка, а Джонас не потребовал объяснить, что со мной не так.

Он схватил меня, просто тень в темноте, когда мой смех вышел из-под контроля.

— Прекрати это, ты, сумасшедшая сука, — скомандовал он, но мне было наплевать на то, что он говорит. Мне было наплевать вообще на что-либо в этом гребаном аду. Мне было все равно, и я начинала думать, что может все таки у меня есть шанс.

— Что с ней не так? — Встревоженно спросила Дарла, и я была рада, что напугала их. Я надеялась, что они напуганы. Я надеялась, что они чертовски напуганы и трясутся в своих чертовых ботинках. Потому что так и должно быть. На самом деле, если бы они были умны, то поджали бы хвост и сбежали в эти чертовы холмы, пока не стало слишком поздно.

— Просто спустись вниз, узнай, что происходит. Я присмотрю за ней, — прорычал Джонас, и фонарик на его телефоне загорелся, когда она поспешила выйти из комнаты.

Он направил его в мою сторону, чтобы он сверкнул мне в глаза, и я зажмурилась от палящего света.

— Почему ты смеешься? — снова потребовал он, его черты лица были отброшены тенью за пределы света, и в темноте он казался чудовищем. Но он не был чудовищем, по крайней мере, по сравнению с тем, что надвигалось.

Я позволила широкой улыбке растянуться на моих губах, когда триумф наполнил мою грудь.

— Потому что здесь адские жнецы, Джонас, — сказала я ему смертельным шепотом. — И они пришли забрать твою душу.

Самое забавное в зданиях, которые надежно защищены от злоумышленников, как утиная задница, заключается в том, что все, что вам нужно сделать, чтобы нарушить систему безопасности, — это включить пожарную сигнализацию. Я всегда думал, что это чертовски глупо. Я имею в виду, да, кто-то мог оказаться в ловушке внутри, и ему нужно было выбираться, или пожарным могло понадобиться проникнуть внутрь, и все такое дерьмо. Никто не хочет сгореть заживо, бла-бла-бла. Но мне показалось, что им нужно было принять дополнительные контрмеры против перспективы того, что какой-нибудь психопат заявится к ним на работу и войдет через систему автоматической разблокировки. Я имею в виду, честно говоря, с таким же успехом они могли бы прислать мне приглашение и просто открыть парадные двери.

Конечно, это не было полной гарантией того, что дверные замки будут подключены к сигнализации. Но все те разы, когда Найл брал меня с собой, чтобы проникнуть в офисное здание или даже многоквартирный дом в городе, это срабатывало. Однако имейте в виду, это должен был быть настоящий пожар, а не просто какая-то недоделанная попытка отключить аварийную сигнализацию. Настоящее пламя, настоящий дым и реальная реакция системы безопасности на угрозу. Тогда Боб был бы твоим дядей, Фанни — твоей тетей, а я бы направился прямиком в их сверхсекретную лабораторию зла. Потому что да, я называл это лабораторией зла, и если у Сэйнта были с этим проблемы, он мог отсосать мне яйца.

Итак, нам требовался хорошенький пожар. И меня это вполне устраивало.

— Что так долго? — Монро проворчал мне на ухо, и у меня возникло желание просто вытащить наушник и отбросить его в сторону.

Честно говоря, эти придурки вели себя так, будто Сэйнт был единственной возможностью, по которой мы могли вернуть нашу девушку сегодня, но кто этот ублюдок в данный момент который подготавливал машину под взрыв? Я бы хотел увидеть Сэйнта-милашку, лежащего навзничь на парковке, наполовину зажатого под машиной, пока он перерезает топливопроводы. Он бы такой: — ради всего святого, у меня же будет пыль на заднице. Да, для этой работы по-другому никак. Иногда испачкать руки буквально означало ползать в грязи, крови и моче, прежде чем подняться победителем, и я был согласен с этим. Сэйнт мог издалека руководить нами своими планами и командами, но когда доходит до дела, нашей команде хулиганов понадобились бы все возможные способы нагадить, и если моя роль заключалась в том, чтобы быть парнем, который выполняет грязную работенку, то отлично.

— Если ты считаешь, что лучше подготовлен к выполнению этой части плана, то почему бы тебе не заползти сюда и не выполнить это? — Пробормотал я в ответ, протискиваясь глубже под машину, прежде чем снять с пояса охотничий нож и перерезать топливопровод.

От резкого движения моих мышц острое лезвие прорезало пластик, и меня обдало пьянящим запахом бензина, когда топливо начало вытекать на бетон.

— Приближаюсь, — донесся до меня голос Блейка, когда я выкарабкался из-под BMW и перевернулся на живот, оставаясь скрытым в тени за припаркованными машинами.

Свет фар осветил пространство, и я остался неподвижен, пока новоприбывший парковался на дальней стороне подземной стоянки.

Я молчал, как волк в тени, готовый наброситься, если понадобится, и надеялся, что женщина не почувствует запаха бензина в воздухе, когда выйдет из своей машины. Она остановилась, оглядывая тускло освещенную стоянку и хмурясь при виде красного аварийного освещения, прежде чем направиться к лестнице, ведущей в здание, решив отбросить свои опасения. Плохой выбор, Вероника. Я не знал, действительно ли ее звали Вероника, но она выглядела как законченная сука с палкой в заднице, так что это казалось подходящим. У меня была тетя по имени Вероника, и она была огромной задницей.

Пройдет совсем немного времени, прежде чем она поймет, что идти в это здание — чертовски плохая идея, но я не был склонен предупреждать ее. Мне просто нужно было закончить свою роль в этом деле, а затем вернуться к остальным вовремя, чтобы направиться внутрь по пожарной лестнице и разнести это место к чертям собачьим.

Я ждал в темноте, пока дверь на лестницу не закрылась и женщина не направилась в здание. Мне удалось перерезать провода только на четырех машинах, но этого было достаточно. Мы не могли больше ждать.

— Ты готов начинать? — Я проверил, вытаскивая пачку сигарет из заднего кармана и отправляя две в рот.

— Подожди, я хочу отключить аварийный сигнал, подключенный к пожарной сигнализации, чтобы задержать время реагирования пожарной службы, — пробормотал Сэйнт, его внимание было явно сосредоточено на том, что он делал со своим ноутбуком, чтобы это произошло.

Тук, тук, тук. Я слушал, как он стучит по клавишам, яростно работая над этим, борясь с желанием высмеять его за то, что он заставил меня ждать. Это было серьезно заманчиво, но, поразмыслив, было разумнее позволить ему сосредоточиться, чем заманивать его в ловушку прямо сейчас. Посмотрите ка на меня, такого взрослого и рационального. Хотя я бы сделал мысленную пометку неустанно издеваться над ним за это позже. Такую хорошую приманку для Сэйнта нельзя было игнорировать.

Я отступил на несколько шагов, засовывая пачку с сигаретами в карман, прежде чем поднести зажигалку к губам и щелкнуть по ней большим пальцем, чтобы зажечь.

Я курил почти постоянно с тех пор, как ушла Татум, используя этот знакомый запах и вкус, чтобы мучить себя всеми воспоминаниями, которые он пробуждал во мне о моем испорченном детстве. Мне нужно было причинять такую боль, нужно было наказать себя за то, что подвел ее. Ненавидеть себя за то, что был таким придурком. Но я собирался все исправить. Я дал своей девушке клятву обладать и удерживать, чтить и защищать. Прямо сейчас у меня ничего не получалось, но я собирался все исправить, невзирая на последствия.

Я взглянул на обручальное кольцо, которое вытатуировал на безымянном пальце левой руки, и почти улыбнулся. Я скоро, детка.

Я глубоко затянулся, когда две сигареты зажглись, вдыхая пьянящую порцию никотина в легкие. Это была ужасная гребаная привычка, но я бы побеспокоился о том, чтобы бросить снова, как только у меня в руках снова будет моя девочка. В любом случае, она была единственным пороком, который мне был нужен.

Противогаз, который Сэйнт настоял, чтобы я надел, в данный момент висел у меня на поясе, и, без сомнения, он взбесился бы, когда поймет, что я его не надел. Но в отличие от других, я уже преодолел вирус «Аид» и выжил. Киана Роско было чертовски трудно убить. И меня это устраивало. Мне было все равно, думал ли Сэйнт, что у меня, возможно, нет полного иммунитета или о какой еще ерунде он продолжал твердить. Я был силен, как бык, и мне не нравилось щеголять этим всем перед лицом.

Лыжная маска, с которой я мог бы жить ради анонимности, но к черту этот аппарат искусственной вентиляции легких. Мне все равно никогда не нравились научно-фантастические фильмы.

— Готово, — сказал Сэйнт в наушнике, и в его тоне прозвучала та скрытая нотка самодовольства, которую я в равной степени любил и ненавидел. — Я уже выдвигаюсь, встретимся на пожарной лестнице.

— Путь свободен, — подтвердил Монро.

— Кто-нибудь хочет дать мне обратный отсчет? — Спросил я, ухмылка приподняла уголки моих губ, когда я отступил еще дальше, вынимая изо рта сигарету и готовясь щелчком выбросить ее в сторону луж топлива под машинами, которые я подготовил.

Это было похоже на автомобильные костяшки домино. Я выстроил их в ряд, подготовил к взрыву, и теперь они взорвутся одна за другой. Автоматически сработает пожарная сигнализация, двери распахнутся, и, вуаля, четырем демонам открыт вход в башню, где содержалась наша королева. Так что помоги бог всем, кто попытается встать между нами и ней.

— Три, — взволнованно повторил Блейк. — Два. Один…

Я щелчком отправил сигарету в лужу бензина и повернулся, чтобы бежать, низко опустив голову, поскольку ожидал, что взрыв разнесет машины на куски в считанные мгновения.

Я подбежал к подножию съездного пандуса и остановился, когда смертельное кольцо тишины сказало мне, что я умудрился все испортить. Отличная работа, придурок.

— Что происходит? — Спросил Монро в наушник.

— Ты все испортил? — Сэйнт зарычал.

— Пошел ты, — бросил я в ответ, склонив голову набок и увидев зажженную сигарету на земле в нескольких дюймах от лужи топлива. — Дай мне секунду, я плохо прицелился.

Я направился обратно к ряду машин, мои ботинки тяжело ступали по бетону, когда я поднес руку к губам за второй сигаретой. Но прежде чем я успел схватить ее, та, что лежала на земле, начала тлеть приближаясь, и мои глаза испуганно расширились за секунду до того, как ей удалось добраться до лужицы топлива.

Волна жара окатила меня еще до того, как я услышал мощный грохот взрывающейся машины, и меня сбило с ног и швырнуло обратно к съезду.

Моя спина ударилась о бетон, и каким-то чудом мне удалось не удариться головой, так как я держал ее сцепленными руками. Еще три взрыва сотрясли здание, когда другие машины, которые я подорвал, последовали за первой в огненной смерти, и я перекатился, прикрывая голову, насколько мог, когда куски искореженного металла посыпались вокруг меня, и агония пронзила мое тело.

— Черт, — простонал я, сигарета выпала у меня изо рта, когда я поднялся на четвереньки. Было чертовски больно, но я был жив, а это означало, что у меня были дела поважнее, чем лежать здесь и плакать из-за нескольких порезов и ушибов.

Пожарная сигнализация ожила, громко зазвенев, когда разбрызгиватели, подвешенные над машинами, тоже пришли в действие, и я заставил себя подняться на ноги.

У меня закружилась голова, спина вспыхнула от боли, но я был на ногах, а это означало, что я собираюсь продолжать двигаться.

Все остальные разговаривали по коммуникатору, но в моих ушах так сильно звенело от взрыва, что для меня они были не более чем месивом звуков. Они, вероятно, сходили из-за меня с ума, но я был не тем, на ком им нужно было сосредоточиться.

Я проворчал что-то, что, я даже не был уверен, сформировалось в слова, и начал двигаться так быстро, как позволяло мне мое избитое тело. Мне нужно было встретиться с ними на пожарной лестнице и попасть внутрь здания. Все остальное не имело значения. Ничего.

Просто моя девушка, которая ждала там, наверху, чтобы я доказал ей, чего я стою. И я бы сделал это. Даже если бы это убило меня.

В моих ушах заревела пожарная сигнализация после того, как взрыв сотряс весь фундамент здания. Возбуждение захлестнуло меня и сделало счастливой, как чертову радугу. Этому было только одно объяснение. Ну, на самом деле, четыре. Четыре дьявола, чьи души были связаны с моей так глубоко, что это не поддавалось никакой логике. Я теребила обручальное кольцо на своем пальце, чувствуя свою связь с Кианом в глубине сверкающих глаз черепа. Это было кольцо жены язычника, и ублюдки в этой лаборатории должны были бежать, спасая свои жизни, как только увидели его. Это было их единственное предупреждение. А теперь время истекло, и все они были отмечены ночными созданиями, прокрадывающимися в их заднюю дверь.

Джонас охранял меня, как собака, расхаживая взад-вперед, отправляя сообщения своим коллегам и не получая ответов. Огонек его телефона раскачивался по полу, когда он шел, не обращая на меня никакого внимания, пока я разглядывала его жуткую растительность на лице и оскаленную верхнюю губу.

— Если ты не можешь отрастить бороду, тебе не стоит и пытаться, — беспечно сказала я ему, и он презрительно усмехнулся, продолжая расхаживать по комнате.

— Держи свой шлюший рот на замке, — рявкнул он.

— Сбрей свою лобковую мордашку, — бросила я в ответ, но он проигнорировал меня, раздраженно покачав головой.

Я выскользнула из постели на прохладный воздух, мягкие белые спортивные штаны, которые мне дали надеть, были недостаточно теплыми для этого места.

— Вернись в кровать, — прорычал Джонас, предупреждающе указывая на меня пальцем.

— Нет, — спокойно ответила я. — Ты знал, что у меня четверо парней? — Небрежно спросила я.

Он хихикнул.

— Меня это не удивляет. Я понял, что ты шлюха, как только они привели тебя сюда.

— О, Джонас, бедный, печальный маленький мертвец, — промурлыкала я, и в его глазах на мгновение промелькнула неуверенность, когда я медленно приблизилась к нему. — В более здоровом состоянии я бы сама выпотрошила тебя, но мне не терпится посмотреть, как они сделают это за меня.

— Вернись в постель, или я тебя заставлю, — предупредил он, но я проигнорировала его, продолжая.

— Сэйнт — мозги, он тот, кто найдет тебя. Кстати, именно ему я звонила с твоего телефона. — Я ухмыльнулась, когда его брови сошлись на переносице.

— Ты, блядь…

— У него также есть настоящая психопатическая жилка, — перебила я его. — Потом есть Нэш, мой прекрасный рыцарь, похожий на ангела, но он оставил свое сердце дома ради этой работы. И Блейк? Ты не захочешь увидеть, как он выходит из себя, Джонас. Я видела, как он убивает, и он отправляется в темное-темное место, которое до сих пор удивляет меня каждый раз. И Киан, о Господи, ты же не хочешь встречаться с Кианом.

— Кто это? — пробормотал он, как будто просто не мог не спросить.

— Киан — это воплощение мести, — выдохнула я. — Он заставляет мужчин гораздо крупнее тебя истекать кровью просто ради забавы.

Джонас с трудом сглотнул, затем выпрямил спину и надел маску, чтобы скрыть свой страх.

— Так кто же из них пускает тебя по кругу?

Я холодно рассмеялась, хотя моя голова начала кружиться от головокружения.

— Если я шлюха, то я шлюха четырех демонов. И им действительно не нравится, когда люди пытаются отобрать меня у них. Интересно, что они сделают, когда я расскажу им, как хорошо ты ко мне относился.

Раздалось жужжание, и дверь за его спиной открылась, заставив его чуть не выпрыгнуть из собственной кожи, но никто не вошел. Он направил на нее фонарик, и я выглянула в коридор, где на всех клавиатурах рядом с другими комнатами загорались зеленые огоньки.

Мои Ночные Стражи были рядом, я знала это. Я чувствовала, как связь с ними трепещет в моей груди, как крылья дракона. Они шли за мной. Они нашли гнездо гадюк и, без сомнения, отрезали головы каждой змее, которая ставала у них на пути, чтобы добраться до меня.

Мои конечности покалывало от предвкушения, а дыхание сбилось, когда я двинулась к незапертой двери.

Джонас встал перед ней, преграждая мне путь вперед и направляя на меня фонарик своего телефона.

— Тебе лучше всего отпустить меня, — рассудила я. — Если ты хочешь жить, позволь мне выйти за эту дверь.

— Ха, — выплюнул он. — Возвращайся в свою постель, сучка. И держи рот на замке.

Я подошла к нему ближе, игнорируя его слова.

— Они выпотрошат тебя, — предупредила я. — А я буду наблюдать как твои белки закатятся за затылок.

— Убирайся. Назад, — прорычал он.

— Я даю тебе выход, — сказала я, вздернув подбородок, когда мои ноги задрожали подо мной. Во рту пересохло, а легкие болели от стольких дней кашля. Но сегодня я найду в себе силы бежать. Я уйду со своими парнями.

— Заткнись, — рявкнул он, бросаясь вперед и отталкивая меня назад.

Мои ноги подкосились, и я со стоном рухнула на пол, ругаясь и пытаясь подняться. Черт возьми, я ненавидела это чувство. Слабость, охватившая мои мышцы, была невыносимой. Но я должна была встать. Я должна была встать.

Я с трудом поднялась на ноги, и Джонас снова толкнул меня, издав веселый рокот в груди.

— Ты труп, — рассмеялась я. Пошел к черту этот засранец. Я дала ему шанс. Это было больше, чем он заслуживал. — Они заставят тебя кричать, истекать кровью и…

— Заткнись! — он пнул меня в бок, и я согнулась пополам со стоном боли.

Тяжелые шаги раздавались в пространстве, и я подняла глаза, мое сердце подпрыгнуло от надежды. Джонас в страхе обернулся, но это были не мои мальчики. Это были четверо вооруженных охранников и главный врач в длинном белом халате.

— Мы должны эвакуировать объект, — сказал доктор, его взгляд скользнул вниз, ко мне на полу, прежде чем он явно решил не комментировать это. — Сейчас.

Двое охранников шагнули вперед, подняли меня с земли и толкнули на больничную койку. Я забилась изо всех сил, когда страх охватил меня. Я кусалась и пиналась, но в моем ослабленном состоянии мои удары казались невесомыми, как перья, и усталость подкрадывалась ко мне, как зверь в ночи. Они подмяли меня под себя, прижимая к месту, прежде чем один из них натянул на мое тело прочные ремни, привязывая к кровати.

Мое сердце ушло куда-то вглубь живота, когда меня охватила паника. Они не могли забрать меня у моих мальчиков. Только не снова.

Джонас начал выкатывать меня из комнаты, и охранники столпились вокруг меня с масками на лицах и пистолетами в руках.

Я сделала единственное, что могла, и начала кричать, выкрикивая имена моих мальчиков в надежде, что они услышат меня и найдут дорогу сюда. Я не могла позволить этим придуркам утащить меня. Я не могла быть так близка к спасению только для того, чтобы меня снова украли в ночи. Мои парни были так близко, что я чувствовала их запах в воздухе. Я отказывалась снова быть в разлуке с ними, даже не увидев их прекрасных лиц.

— Поднимите ее на крышу, — рявкнул доктор, направляя нас по коридору. — Аварийный генератор на этом уровне поддерживает работу лифта. Вертолет уже в пути.

Ужас просочился в каждый дюйм моей плоти, и я вырывалась из оков, крича громче, хотя от этого у меня внутри все болело, легкие опаляло огнем.

— Нэш! — Крикнула я. — Блейк, Киан, Сэйнт!

Меня вкатили в лифт и посадили в задней части, когда все охранники заняли позицию передо мной.

Джонас опустил маску под забрало, чтобы ухмыльнуться мне.

— Что там насчет того, что бы пустить мне кровь? — он тихо усмехнулся.

Этот гребаный парень. Я высвободила руку из пут, потянулась и с приливом адреналина выхватила тактический нож из-за пояса одного из охранников. Я развернула его и ударила Джонаса, не попав ему в живот, когда он отшатнулся, но вместо этого нож глубоко вонзился ему в предплечье, разбрызгивая повсюду кровь. Он завизжал, как новорожденный младенец, зажимая рану, когда один из охранников выхватил лезвие из моей руки и крепче привязал меня к кровати, так что я едва могла двигать руками.

— Успокойся, надави на него, — рявкнул охранник Джонасу, когда он, всхлипывая, прислонился к стене, и лифт поплыл.

— Если они не убьют тебя, это сделаю я, — пообещала я Джонасу, и у него хватило здравого смысла наконец-то испугаться.

Потому что я отказывалась верить, что они не доберутся сюда вовремя. Я верила в них. У них был мой запах, и они не перестанут выслеживать меня, пока мы не воссоединимся.

Я была королевой самых безжалостных зверей, когда-либо ходивших по земле. И они охотились на меня с жаждой мести в своих сердцах и жаждой крови в своих душах. Так что да поможет бог всем, кто пытался спрятать меня от них.

Мне потребовалось немного больше времени, чем следовало, чтобы выбраться со стоянки и пробраться к запасному выходу, где остальные ждали у двери. Сэйнт набросился на меня в тот момент, когда я прибыл, по поводу моего неиспользованного противогаза, висящего у меня на поясе, его лицо исказилось от ярости при мысли о том, что кто-то бросает ему вызов. К счастью для меня, в тот момент я все еще был почти глухой от взрыва, так что я не расслышал большую часть его тирады, кроме сердитого взгляда в его глазах.

Я не стал тратить много времени, стоя там и ожидая, пока он сорвется на что-нибудь, и мы все согласились, что на это дерьмо не было времени, поэтому мы вошли в здание через удобно незапертый запасной выход. Дверь открылась в темный коридор, и до наших ушей донеслись звуки людей, бегущих к нам в попытке спастись. Монро пробежал через пространство к другой двери и распахнул ее, когда мы поспешили за ним, мое сердце сильно забилось, а адреналин хлынул в мои вены.

В тот момент, когда мы вышли в приемную, в нашу сторону раздались выстрелы, и только благодаря удаче или случайности нам всем удалось нырнуть в относительную безопасность за стойкой администратора, прежде чем кто-либо из нас был застрелен.

Блейк издал саркастичный смешок, когда наши взгляды встретились, но я уже был в режиме атаки, мне нужно было убрать этих придурков, поскольку они преграждали мне путь к моей девушке. Это было все, чем они были — препятствием на моем пути, которое я бы с радостью снес.

Я выхватил пистолет из кобуры на бедре и начал стрелять, даже не моргнув глазом. Именно здесь зверь во мне расцвел, глубоко в центре битвы. Где жизнь и смерть висели на волоске, и единственной внятной платой за спасение была кровь.

Сэйнт полностью проигнорировал меня, протянув руку и сдернув монитор со стола, загрузил компьютер и начал печатать. Я никогда не обращал особого внимания на его замашки ботаника, когда он каждый вечер принимался за работу, готовясь захватить мир на своем ноутбуке, но становилось более чем ясно, что он мог взломать практически все, что угодно, когда ему этого хотелось.

— Займите их, пока я выясняю, где они ее держат, — приказал он, когда Монро перегнулся через край стола, чтобы выстрелить, и ему чуть не снесло голову, вместо этого рядом с ним разлетелся в щепки кусок стола.

— Черт возьми, — выдохнул он, наполовину рассмеявшись, когда дикий взгляд наполнил его глаза от того, что он был так близок к смерти. Это ощущение прямо здесь и сейчас вызывало чертовски сильное привыкание, но я на мгновение хлопнул его рукой по плечу, чтобы дать ему понять, что рад, что он не умер.

Я набрал в грудь воздуха и вскочил, сделав четыре выстрела подряд, попав двум придуркам прямо между глаз, одному в грудь и промахнувшись мимо четвертого. Я потратил дополнительную секунду, подсчитывая наших противников, и был вознагражден вспышкой жгучей боли, пронзившей мой бицепс за полсекунды до того, как я снова исчез из виду. Но, по крайней мере, теперь я знал, что их осталось всего трое. По крайней мере, пока не прибыло подкрепление — я ни за что не поверил бы, что в таком месте, как это, работает всего горстка охранников. Не пока наша девочка была здесь. Я мог бы чертовски ненавидеть это, но Татум Риверс в настоящее время была самым ценным товаром в мире. Люди продали бы свои души, чтобы заполучить в свои руки вакцину от вируса «Аид», и она была единственным ключом к этому. Они будут усиленно охранять ее и сделают все возможное, чтобы быть уверенными, что она останется у них в руках.

Но с этим не будет проблем. Это просто означает, что я должен был быть готов пожертвовать даже большим, чем они, чтобы вернуть ее, что я и сделаю.

Я выругался, и Блейк повернулся, чтобы посмотреть на меня, его зеленые глаза расширились, когда он увидел кровь стекающую по моей руке, но я просто покачал головой, отмахиваясь от этого.

— Ничего страшного, — прорычал я. — Это только немного задело меня. — Но я был готов поспорить, что из-за этого просто испортилась часть моих чернил. Придурки.

Блейк дернул головой, соглашаясь с моими словами, вытащил из кармана дымовую шашку, выдернул чеку и бросил ее за стол. Найл действительно помог нам со всем этим дерьмом, и я сделал мысленную пометку послать ему подарочную корзинку, когда мы все выберемся отсюда живыми.

Вопли паники встретили звук удара об пол, и я услышал, как она заскрежетала по плиткам и с шипением откатилась в сторону, огромное облако розового дыма поднялось вверх и поглотило дальнюю часть комнаты.

— Розовый? — Сэйнт зарычал так, словно только что увидел, как кто-то отвесил пощечину его бабушке или что-то в этом роде.

— Что я могу сказать, мой дядя — впечатляющий засранец. — Я пожал плечами, не заботясь о том, дал ли Найл мне розовый дым, блестящий дым или даже дым, воняющий дерьмом, главное, чтобы это сработало.

Без сомнения, он где-то смеялся над этим, пока мы разговаривали, и я просто надеялся, что проживу достаточно долго, чтобы рассказать ему эту историю.

Он предложил приехать и помочь нам в этой спасательной операции, но, в конце концов, мы согласились, что ему лучше держать моего дедушку на расстоянии, пока все не будет сделано. Последнее, в чем я нуждался, так это в том, чтобы Лиам О'Брайен вмешался и испортил нам все. Я был совершенно уверен, что он согласился бы помочь вернуть Татум. Его привязанность к идее о том, что семья — самая важная вещь в мире, могла бы подтолкнуть его к такому поступку. Но О'Брайены были такими же утонченными, как съемки порнофильмов на детской вечеринке. И это просто не сработало бы против Троя Мемфиса. Он был подлым ублюдком, и нам нужно было сыграть с ним в его собственную игру, если мы хотели опередить его и спасти нашу девочку.

Кроме того, было правильно, что эта битва осталась за нами. Ночным Стражам не нужна была помощь ни от кого другого. Мы дали клятву защищать Татум и сдержим свое чертово слово.

Я дал дыму пару секунд сгуститься, сдернул противогаз с того места, где он висел у меня на поясе, и впервые натянул его, признав, что в данном случае мне действительно нужна эта чертова штука.

В тот момент, когда я убедился что он закреплен, я перепрыгнул через стойку администратора и выстрелил прямо в фигуру, которую я едва мог разглядеть, двигающуюся в розовом дыму. Последовал приятный звук удара тела о пол, давший мне понять, что теперь у нас осталось всего два охранника.

Единственным источником света здесь был уличный фонарь за стеклянным фасадом здания, но для меня и этого было достаточно. Я знал, как передвигаться в темноте.

Я скользнул к стене, напрягая уши, чтобы вслушаться сквозь затяжной звон в них от взрыва, и звуки потасовки заставили меня резко развернуться и выстрелить другому охраннику прямо в лицо.

Розовый дым закружился вокруг меня, когда я нырнул в него, крепко сжимая пистолет и выслеживая свою добычу. У меня оставалось всего две пули, прежде чем мне нужно будет перезарядиться, но этого должно было хватить.

Мое сердце билось в твердом ритме, дыхание стало медленным и глубоким, когда я погрузился в эту первобытную, базовую часть своего существа. Я был не более чем зверем, выслеживающим врагов в темноте. Просто существом, обязанным защищать свою пару сверх всех других желаний.

Я обогнул ряд лифтов, двери которых были плотно закрыты, в то время как пожарная сигнализация продолжала выть.

— Мне нужно подкрепление на первом этаже, — донесся голос откуда-то из глубины дыма. — Вооруженные нападавшие. Обеспечьте безопасность актива.

Рычание сорвалось с моих губ, и я побежал вперед, не заботясь о том, что выдаю себя, когда по рации раздался хриплый ответ другого голоса, подтверждающий, что в нашу сторону направляются еще охранники.

Я выстрелил, ориентируясь по звуку того места, где слышал этот голос, но мой слух все еще был слаб из-за взрыва, и мгновение спустя охранник открыл ответный огонь.

Пуля попала мне прямо в грудь, боль срикошетила по телу, я пошатнулся, но сумел удержаться на ногах. Моя вторая пуля попала в цель, но я не целился, и охранник закричал от боли, когда в него попали.

Я с трудом втянул воздух в легкие, превозмогая жгучую боль от попадания пули, и, спотыкаясь, сделал несколько шагов вперед, в то время как мое тело кричало мне не двигаться. Но к черту это. Татум нуждалась во мне.

Я нашел охранника в дыму, подтягивавшего ногой упавший пистолет, когда он пытался схватиться за него одной рукой, а другой зажимал серьезно кровоточащую рану в животе.

Мой второй удар пришелся ему в челюсть, и я оказался сверху в тот момент, когда он ударился спиной о землю.

— Чисто, — крикнул я остальным, игнорируя боль в собственном теле, предпочитая причинить немного боли куску дерьма подо мной.

Я убрал пистолет в кобуру и вместо этого взял в руку охотничий нож.

— Ты нашел ее? — Спросил я, оглядываясь на Сэйнта в ожидании ответа.

Я обхватил охранника одной рукой за горло, когда мой вес надавил на кровоточащую рану в его животе, и он попытался закричать.

— Все это закодировано, — прорычал Сэйнт, звук яростного набора текста все еще доносился из-за стола.

Мой взгляд остановился на человеке, который вот-вот должен был умереть, лежащем подо мной, когда я сжал его достаточно сильно, чтобы перекрыть ему доступ воздуха.

— Мы здесь из-за девушки, — сказал я грубым рычанием, которое ясно давало понять, что я не валяю дурака. — Скажи мне, где они ее держат.

Я внимательно посмотрел на страх в его глазах, прежде чем ослабить хватку настолько, чтобы он смог заговорить.

— Я не знаю, о ком ты г…

Я вонзил свой охотничий нож в его бицепс и оскалил зубы, снова перекрывая ему доступ воздуха.

— Где. Находится. Эта. Девушка? — Мне не нужно было уточнять. Он знал, какая, черт возьми, девушка.

На этот раз, когда я позволил ему говорить, он выглядел так, словно готов был описаться.

— В-верхний этаж, — выдохнул он. — Изолятор. Но ты никогда…

Я вонзил свой клинок ему в грудь как раз в тот момент, когда Блейк и Монро добрались до нас, нанося ему удары снова и снова, целенаправленно избегая чего-либо слишком смертельного для первых нескольких ударов, позволяя своему зверю насытиться его болью, прежде чем, наконец, вонзить его в его трусливое сердце, чтобы покончить с этим.

Я был весь в крови, когда отшатнулся, и рука Блейка опустилась мне на плечо, когда он оттащил меня.

— В тебя попали? — спросил он, его глаза расширились под маской, когда он посмотрел на круглую дыру в моей рубашке прямо в центре груди.

— Ага, — буркнул я. — И это чертовски больно.

Я наклонился, чтобы разорвать рубашку спереди, кончиком окровавленного ножа вытащил пулю из кевлара, который был на мне, и сделал глубокий вдох. Если я доживу до завтра, от этого останется адский синяк.

— Как ты назвал этот жилет, когда Сэйнт настоял, чтобы ты его надел? — Спросил Монро, бросив на меня взгляд, который говорил: «Ты был бы мертв, идиот», когда мы направлялись к лестнице.

— Шпаргалка для труса, избегающего смерти, — ответил я, пожимая плечами, поскольку отказывался отступать от этого мнения. — Но если мне придется обмануть смерть, чтобы добраться до своей девушки, тогда ладно.

— Ты сумасшедший, — пробормотал Блейк.

— Мы обсудим твое равнодушие к собственной смертности более подробно, как только вернем нашу девушку, — огрызнулся Сэйнт, бросив заниматься компьютерным хакерством, чтобы присоединиться к нам, доставая свой пистолет. — Но прямо сейчас нам нужно сосредоточиться на том, чтобы добраться до верхнего этажа.

Я толкнул дверь, ведущую на лестницу, но отпрянул назад, когда сверху посыпались пули, и выругался, когда мы вчетвером были вынуждены снова вернуться в приемную. Кто знал, сколько придурков направлялось в нашу сторону? Я выругался при мысли о перестрелке. Не то чтобы мне не нравилось вышибать людям мозги, но нам не нужно было тратить время на этих ублюдков.

Рация мертвого охранника внезапно ожила, и я взглянул в его сторону, когда по ней донеслись слова, от которых у меня внутри все сжалось от страха.

— Вертолет приближается, приготовьтесь к эвакуации.

— Черт! — Взревел я, толкая огромный стол через всю комнату, чтобы загородить лестницу, и оглядываясь по сторонам.

— Мы должны подняться туда до того, как они погрузят ее на вертолет, — прорычал Сэйнт. — Мой отец больше не будет таким неаккуратным. Другого шанса у нас не будет.

Мы все посмотрели на лестницу, где звук приближающихся охранников становился достаточно громким, чтобы дать нам понять, что у нас почти не осталось времени. Мы могли бы пробиться сквозь них, но сможем ли мы сделать это до того, как сюда прилетит вертолет?

— В шахте лифта должна быть служебная лестница, — сказал Монро, поворачиваясь и пробегая через комнату, чтобы открыть двери.

— Я задержу их, — твердо сказал я, когда им с Блейком удалось широко распахнуть двери. — Мы не можем допустить, чтобы они стреляли в нас на этой лестнице.

Все мои братья посмотрели на меня с беспокойством в глазах, и между нами установилось безмолвное общение. Мы все одинаково отчаянно хотели добраться до нашей девочки, но этот план мог сработать только в том случае, если бы мы отнеслись к нему с умом и сыграли как можно лучше. Что бы хоть один из нас добрался до нее, это было все, что имело значение.

— Я тоже останусь, — согласился Блейк.

— Будьте осторожны. — Монро похлопал нас обоих по плечам, прежде чем направиться к лифту и вскарабкаться наверх, чтобы открыть люк технического обслуживания.

— Не дайте себя убить, — прорычал Сэйнт приказом, который не допускал переговоров.

— Да, да, мы тоже тебя любим, гребаный псих, — поддразнил я.

Я схватил штурмовую винтовку с тела одного из охранников, которых я уже прикончил, и дверь на лестничную клетку начала дребезжать, когда охранники за ней начали выламывать ее.

В следующее мгновение Сэйнт исчез, поднимаясь в темную шахту лифта следом за Монро, а мы с Блейком подняли оружие. Он бросил еще пару розовых дымовых шашек, чтобы заполнить всю комнату, пока мы готовились сражаться за наши проклятые жизни.

— Ради нее, — сказал он свирепым голосом, и я улыбнулся единственной настоящей улыбкой, которая появилась на моих губах с тех пор, как ее похитили. Потому что это могло быть формой безумия, и я мог бы прямо сейчас смотреть в глаза своей смерти, но пока это было ради моей девушки, я знал, что умру с этой улыбкой на лице. Хотя я всерьез надеялся, что до этого не дойдет и она будет в моих объятиях еще до конца ночи. В любом случае, я был полностью готов, и я знал, что остальные тоже.

— Ради нее.

Меня выкатили наружу, на крышу, и холодный ночной воздух закружился вокруг нас, а полумесяц улыбнулся мне кривой улыбкой.

Я работала над своей правой ногой, которая казалась самой свободной из всех моих конечностей, пытаясь высвободить ее из пут, хотя это не принесло бы мне особой пользы. Но я не собиралась просто сдаваться и принимать эту судьбу. Ночные Стражи были так близко. Они должны были добраться до меня. Может быть, я смогла бы выиграть им немного дополнительного времени, если не что иное.

— Где он, черт возьми, находится? — Рявкнул Джонас, и я вытянула шею, чтобы увидеть, что вертолетная площадка пуста.

Надежда вспыхнула во мне, как фейерверк, и я закричала еще раз, звук эхом разнесся повсюду. Они должны были услышать меня. Они не могли быть далеко. Мою кожу покалывало, как будто я действительно чувствовала, как они приближаются, и я была уверена, что если бы я могла выиграть для нас еще несколько секунд, этого было бы достаточно, чтобы они добрались до меня.

— Кто-нибудь, может, заткнуть ей рот? — рявкнул доктор, но охранники, казалось, неохотно прикасались ко мне, несмотря на маски, закрывающие их лица.

Один из них поднял пистолет, целясь мне в лоб.

— Тихо, — прорычал он, но каким бы ужасным ни был этот темный ствол, я знала, что моя смерть ждет меня не от него.

Они не убьют меня, когда принимали столько мер, чтобы вытащить меня отсюда к чертовой матери. Поэтому я закричала громче и выкрикнула имена моих Ночных Стражей ветру, молясь, чтобы он донес мой голос до их ушей.

— Ради всего святого. — Кулак ударил меня по лицу, и моя губа треснула, когда Джонас встал надо мной, загораживая свет луны, его плечи поднимались и опускались, когда он сердито смотрел на меня. В голове у меня звенело, а рот наполнился кровью, когда я уставилась на этого засранца, молча обещая ему мучительную смерть. — Тихо.

До нас донесся глухой звук приближающегося вертолета где-то в небе, и Джонас схватил меня за горло, чтобы я снова не закричала, сжимая так сильно, что у меня заложило уши.

Мир наполнился шумом, когда вертолет сделал круг над головой и снизился, чтобы приземлиться на вертолетной площадке, ветер яростно бушевал вокруг нас и сдувал волосы мне на лицо, так что мне было трудно видеть, что делают люди вокруг меня.

Я продолжала дергать ногой взад-вперед, пытаясь высвободить ее, мое сердце бешено колотилось в груди, время, казалось, бежало слишком быстро. Их здесь не было. Почему их здесь нет? С ними что-то случилось? Были ли они в беде прямо сейчас, нуждаясь во мне так же сильно, как я в них? Я никогда не чувствовала себя такой чертовски беспомощной, как прямо сейчас, привязанная к этой чертовой кровати и обездвиженная слабостью в своем теле. Я была чертовым бойцом, и мне нужно было драться. Я отказывалась сдаваться, каким бы безнадежным делом это ни казалось.

Джонас отпустил мое горло и покатил меня к вертолету, один из охранников рывком открыл дверь, когда я оказалась под винтами.

Я закричала еще раз, но звук вертолета заглушил мой голос, и паника пронзила меня изнутри. У меня мало времени.

Охранники согнули ножки больничной каталки так, что она распласталась подо мной, затем они подняли меня в заднюю часть вертолета, в то время как мое сердце бешено колотилось от паники, и я бесполезно дергалась в своих оковах. Они все хлынули вслед за мной, и страх разлился по моей груди, как опрокинутый чан с ядом.

— Сэйнт! — Я закричала. — Нэш! Киан! Блейк! — Отчаяние нарастало в моей душе, в каждой клеточке моего тела.

— Чего мы ждем, вперед! — Рявкнул Джонас, разворачиваясь и свирепо глядя на пилота.

— Ожидаем бригаду с вакцинами, — резко объяснил врач. — Мы не можем уйти без них.

Я повернула голову, пытаясь разглядеть что-нибудь через крышу, и мгновение спустя дверь распахнулась, заставив мое сердце затрепетать от последней надежды.

Но это были не мои парни. К нам подбежали три медсестры в защитных костюмах, неся между собой большую металлическую коробку.

Они начали забираться в вертолет, закрепляя коробку с вакцинами рядом со мной, и меня охватила паника. Ночные Стражи не успели добраться до меня вовремя. Было слишком поздно. Мои враги забирали меня. И в тот момент, когда вертолет взлетел с этого здания, я поняла, что больше никогда не увижу своих мальчиков. Трой Мемфис отправил бы меня туда, где меня никогда не найдут и через миллион лет. Даже после того, как его работа будет закончена, я знала, что он никогда меня не отпустит. Если я не умру от вируса «Аид», польза от меня в конце концов закончится, и ему придется обрубать все концы. Правда обо мне никогда не должна будет выйти наружу, поэтому он позаботится о том, чтобы она умерла вместе со мной.