Королева мафии

Джи достает телефон, читает сообщение и качает головой.

— Политик уже в пути.

— Хорошо.

Он встает и направляется к двери.

— Уберите здесь все и принесите еще, — приказывает он официанту в Moonlight.

— Конечно, — отвечает официант и быстро убирает грязную посуду.

Я потягиваю виски и жду, когда Миллер ворвется сюда и назовет меня всеми именами, которые придумал. Я смеюсь, когда слышу, как он говорит: — Где она, черт возьми?

— Успокойтесь, госслужащий.

— Что? — слышу ответ Миллера.

— Я сказал, успокойся, госслужащий.

Я не могу удержаться, чтобы не рассмеяться еще громче, когда Джи еще сильнее толкает Миллера.

— Я проклятый губернатор.

— Которому я плачу налоги.

— Я не знал, что гангстеры платят налоги. Может быть, мне стоит проверить это в налоговой службе, — с не меньшей яростью отвечает Миллер.

— Да? — голос Джи понижается, и я знаю этот тон. — Ты…

— Хватит, — говорю я, из приватной зоны, где мы сидим.

— Тебе чертовски повезло, — добавляет Джи. Затем слышу, как что-то или кто-то бьется о стену. Очевидно, либо Джи, либо Миллер толкнули друг друга. Мальчики такие мальчики.

Миллер врывается и нависает надо мной.

— Ты сумасшедшая, ты же знаешь, да? — Он кладет руки на бедра и встает во весь свой рост.

— Ты голоден?

Приходит официант с двумя блюдами и ставит их на стол.

— Спасибо, — говорит Миллер и ждет, пока он уйдет. — Нет, я не голоден.

Он не сдвигается с места, стоя надо мной.

— Садись, ешь. — Я перемещаю свою тарелку к первому блюду и накладываю себе немного. Затем повторяю то же самое со вторым блюдом. — Ешь. — Беру вилку и начинаю есть, затем останавливаюсь и смотрю на Миллера. — Ты так и будешь стоять и пялиться на меня? Если да, то вперед, но вы действительно многое упускаешь. Рагу из свинины с полентой. (итальянское блюдо) — Я устремляю взгляд на первое блюдо. — И путтанеска. (паста)

Плечи Миллера расслабляются, когда он смотрит на стол.

— Ты — чертова путтанеска, — ворчит он.

— Я каперсы и паста в томатном соусе? — Пожимаю плечами. — Меня называли и похуже.

Напряжение проходит, и Миллер усмехается. Он отодвигает стул и зачерпывает немного рагу на свою тарелку.

— Зачем ты это делаешь?

— Что делаю?

— Это. — Он показывает рукой между нами. — Мы не совместимы. Но по какой-то причине нас тянет друг к другу. — Я на мгновение прекращаю есть, но отказываюсь поднимать глаза, чтобы посмотреть на него. Я не хочу говорить об этом. Это не та тема, с которой мне комфортно. Наверное, он это чувствует, потому что спрашивает: — Где мой сгоревший дом?

— Я расчистила землю.

— Зачем?

— Потому что строители собираются начать работу над новым домом через две недели.

— Две недели? На получение соответствующих разрешений уходят месяцы.

— Нет, когда у тебя есть деньги.

— Моя страховка это не покроет.

— Не беспокойтесь об этом.

— Нет, — говорит он. — Я не хочу, чтобы ты строила мне дом.

— Ты сам сказал, что страховка не может покрыть то, чего уже нет. Все уже готово. Все, что нужно сделать, это выбрать отделку. Я могу сделать и это, если хочешь.

— Фрэнки, — со вздохом он произносит мое имя. Я опускаю вилку и откидываюсь на спинку стула, поднося к губам бокал с виски. — Я не знаю… это все… — Миллер сжимает двумя пальцами брови и выпускает длинный затяжной вздох. — Я даже не знаю, что это такое.

— Ярлыки не нужны, — отвечаю я.

Он опускает руку и закатывает глаза.

— Кто мы?

— Приятели по траху, — говорю без колебаний.

— Нет, мы не будем этого делать, — отвечает он. Он медленно поднимает подбородок и открывает глаза. — Я спросил, торгуешь ли ты людьми, и ты сожгла мой дом.

Я насмехаюсь и отворачиваюсь.

— Я знала, что тебя нет в доме.

— А что будет, если скажу что-то еще, что тебе не понравится? Ты убьешь мою собаку? Заложишь бомбу в машину?

— У тебя нет собаки, и Нико теперь возит тебя.

Он с досадой стучит по столу.

— Черт возьми, Фрэнки.

Вбегает Джи с пистолетом. Он осматривается и убирает пистолет в кобуру, прежде чем я отмахиваюсь от него.

— И еще вот это. Любой из твоих людей пустит мне пулю между глаз по одному твоему взмаху руки.

— Ты должен перестать беспокоиться об этом. — Миллер тяжело вздыхает. — Что?

— Где моя машина, Фрэнки?

— Стоит у меня дома в гараже.

— Почему она у тебя в гараже? — спрашивает он, явно раздраженный. Я ухмыляюсь и поднимаю бровь. — Не знаю, чего ты там ухмыляешься, ты действуешь мне на нервы.

— Я знаю.

— Я не могу этого сделать, Фрэнки. Ты слишком глубоко погрязла во тьме.

— Да, это так. И я никогда не обещала другого.

Мы задыхаемся в тишине, которая кажется длится часами, никто из нас не говорит и не ест. Мы оба толкаем еду по тарелке. К счастью, у меня есть виски. Поскольку еда уже остыла, лучше оставить все как есть. Пока что. Напряжение Миллера велико, и он не в состоянии говорить эффективно.

Я молча встаю и ухожу.

— Мы закончили? — спрашивает он.

— Даже близко нет, — отвечаю я, оглядываясь на него через плечо.

Миллер вскакивает на ноги и идет за мной.

— Мы должны поговорить об этом.

— Мы сделаем это позже.

Он берет меня за руку и поворачивает так, что мы оказываемся лицом к лицу.

— Фрэнки, ты не можешь уйти, когда все становится сложным.

— Мы поговорим об этом позже вечером.

Он отступает и проводит рукой по волосам.

— Сегодня вечером?

— Либо диван в твоем кабинете, либо удобная кровать со мной. Выбор за тобой.

Я наклоняюсь и кладу руку на его крепкое плечо.

— Я буду голой, — шепчу я.

— Черт побери, — ворчит он. Отстраняется и смотрит мне прямо в глаза. — Твой рот нужно наполнить.

Мое сердце трепещет, а киска сжимается.

— Чем?

— Моим членом, так глубоко в горле, что ты задохнешься и будешь умолять меня кончить.

Мне нравится, как все изменилось. Я вскидываю бровь, осматривая его тело с ног до головы. Его член натягивает штаны, и я не могу дождаться момента, который он обещал.

Высовываю язык и провожу им по нижней губе.

— Хорошо. — Я поворачиваюсь на месте и направляюсь к машине, где уже ждет Джи. — Нико, Миллера отвезешь утром, — инструктирую я.

— Да, мэм. — Нико быстро садится в лимузин и уезжает.

— Давай, мы будем осторожны, — слышу я рядом со своим рестораном.

— Фрэнк, — зовет Джи. Когда я смотрю на него, он наклоняет голову и жестом предлагает мне сесть в машину.

— Оставьте меня в покое, — отвечает женщина.

— Какого черта, — бормочу я и следую на голос женщины.

Трое мужчин окружают девушку, трогают и дергают ее.

— Оставьте меня в покое, — плачет она от страха.

Я иду туда, где это происходит в переулке между моим зданием и соседним.

— Черт, — говорит Джи.

Я слышу, как он ускоряет шаг, чтобы догнать меня.

— Эй, — окликает он.

Трое мужчин поворачиваются к нам лицом.

— Что тут у нас? — говорит один из них с повязкой на глазу. Он подходит к нам и откидывает куртку в сторону, показывая свой пистолет.

— Позволь мне позаботиться об этом, — говорит Джи и пытается заслонить меня собой.

Я поднимаю руку, чтобы остановить Джи. Миллер рядом с Джи, готовый вскочить, если понадобится.

— Что она делает? — тихо спрашивает Миллер. Джи игнорирует его, и я подмигиваю Миллеру.

Не говоря ни слова, иду прямо к трем мужчинам. Парень с повязкой на глазу хмыкает.

— Аппетитная задница. Может, мы и тебя возьмем.

Я вижу у него во рту зубочистку, и он вертит ею, как будто какой-то бог. Когда дохожу до него, то встаю во весь рост и смотрю ему в глаза.

— Привет, — говорит один из его приятелей.

Я не произношу ни слова.

— Хочешь повеселиться, милая? — спрашивает одноглазый.

Я поднимаю подбородок и отвожу плечи назад. Напряжение быстро нарастает, и все трое не знают, что делать.

— Сука, он задал тебе вопрос, — говорит один из двух других.

Подхожу к одноглазому ближе, и он вздрагивает. Я не сказала ни слова, но он инстинктивно знает, что со мной не стоит связываться. Прекрасно понимаю, где находится Джи, и знаю, что он убьет их на хрен с одного моего слова. Но это слишком весело, чтобы упускать такую возможность. Почему я должна позволить Джи получить все удовольствие?

— Давай, сладкая, ты пойдешь с нами. — Третий парень обхватывает руку женщины и пытается потянуть ее за собой.

— Она остается, — говорит Джи сзади меня.

— Да, и кто нас остановит? Ты и эта дрянь? — снисходительно говорит одноглазый.

Джи делает шаг вперед, но снова останавливаю его. Я перемещаюсь в личное пространство одноглазого. Отсюда могу вырвать зубочистку из его рта и воткнуть ему в глаз, и он даже не поймет, что с ним произошло. Второй парень щелкает ножом, а третий пытается поставить женщину перед собой, как щит. Я вижу, что она беременна, и понимаю, что этим парням наплевать. Ее глаза расширены от страха, а подбородок дрожит.

Одноглазый пытается меня разглядеть. Сзади меня раздается щелчок спускаемого предохранителя. Потом еще один. У Джи есть оружие для этих парней, а это значит, что двое из трех мертвы. А у третьего, когда я с ним покончу, не останется ни одного глазного яблока.

— Эй, пойдем, — наконец говорит второй парень.

Сохраняя со мной зрительный контакт, одноглазый делает шаг назад.

— Да, она все равно подержанный товар, — он поворачивает голову и сплевывает.

Они втроем отходят, оставляя меня, девушку, Миллера, который придвинулся еще ближе, и Джи. Мы стоим на одном месте, пока они не уходят. Я смотрю на девушку и качаю головой.

— Что ты здесь делаешь?

Она опускает голову и смотрит себе под ноги. Она такая худая, грязная, но беременная.

— Иди домой и присматривай за ребенком.

Я поворачиваюсь, чтобы уйти, когда она говорит тоненьким голоском: — У меня нет дома.

Я останавливаюсь и закрываю глаза.

— Она не твоя проблема, Фрэнк, — говорит Джи.

— Я, блядь, знаю. Но она залетела. Посмотри на нее.

— Не твоя проблема, — его челюсть напряжена.

Я делаю несколько вдохов, пытаясь прояснить ситуацию. Джи прав. Но я не могу позволить беременной девушке остаться здесь.

— У тебя есть деньги?

— Нет, — кротко отвечает она.

— Этот чертов мир сожрет ее и выплюнет, — говорю я Джи.

— Серьезно? Теперь мы подбираем бездомных, да? — Он качает головой. — Сначала он. — Джи указывает на Миллера, который стоит позади. — Теперь она.

— Он временный. И она тоже.

— Фрэнки ДеЛука, коллекционер беспризорных, — ворчит Джи.

— Малышка, тащи свою задницу сюда, — зову я. Она быстро направляется ко мне и тут же опускает голову. Темные волосы падают, как вуаль, на лицо. Густая полоса блонда проглядывает из ее неудачного окрашивания волос.

— Где ты живешь? — Она пожимает плечи. — Ты сегодня ела? — Она качает головой. — У тебя есть имя?

— Джеки, — шепчет она.

Что-то подсказывает мне, что это не настоящее имя.

— Садись в машину, Джеки, — приказываю я.

Она поднимает голову только для того, чтобы быстро посмотреть мне в глаза, а затем снова опускает взгляд.

— Да, мэм.

Мы идем к машине, и сначала я убеждаюсь, что она села, а потом кладу руку на грудь Джи, останавливая.

— Она не кажется тебе знакомой?

— Она, блядь, воняет, это единственное, на чем я, могу сосредоточиться. Господи, Фрэнк. Она, наверное, месяц не принимала душ.

— Она может принять душ, когда мы доберемся до дома. Скажи, она не кажется тебе знакомой?

— На данном этапе позволь мне вернуться в дом, не теряя сознания от этой ужасной вони.

Я качаю головой в сторону Джи: — Ты мудак.

Cмотрю на Миллера и дергаю подбородком.

— Она едет домой с нами.

На его губах играет широкая ухмылка.

— Я не против, — говорит он и опускается рядом с девушкой.

Джеки. Да, точно.