Кошка и Токио

Кенсуке Хихикомори, Футоку + Неко

– Нао!

– Что?

– А давай на пару сыграем в Puyo Puyo Monster Mayhem?

– Конечно. Только тебе нельзя тут надолго задерживаться.

– Нао?

– Что?

– А как у тебя получается так классно играть в Puyo Puyo?

– Я много практиковался.

– Разве тебе не надо ходить на работу?

– Смотри-ка лучше сюда! Я сейчас дойду до тридцатого уровня, причем при самой высокой степени сложности…

– Не может быть!

– Смотри и учись, тиби![144]

– Не называй меня так…

– Извини.

– Нао?

– Что?

– Можно я открою окно? А то здесь как-то странно пахнет.

– Не будь таким невоспитанным! Тебя что, в школе хорошим манерам не учили?

– Пожалуй, поеду уже домой.

– Что ж, ладно. Завтра увидимся?

– Может быть.

– Нао?

– Что?

– А почему у тебя столько журналов AKB48?

– Не задавай слишком много вопросов. Жми лучше на «старт».

– Нао?

– Что?

– Ты, я вижу, прочитал так много манги?

– Ну да.

– А какая у тебя любимая?

– Мне нравится Осаму Тэдзука[145]. Но если ты ищешь, чего бы хорошего почитать, обязательно прочти Ниси Фуруни. Он пишет просто офигенные фантастические рассказы! В твоем возрасте я, помнится, ими зачитывался. Ты любишь фантастику?

– А что это?

– Ты серьезно, пацан? На-ка, возьми вот эту книгу. Просвещайся!

– Нао?

– Что?

– Я смотрю, ты прибрал квартиру?

– Подумаешь…

– Так намного лучше.

– Давай-ка выбирай себе персонажа и жми на «старт». И поживее!

– Кен?

– Да?

– А что ты там рисуешь?

– Твою твою квартиру и кошку.

– Дай-ка я посмотрю…

– Эй! Отдай! Там еще не закончено!

– Кен! Да ты очень даже неплохо рисуешь!

– Я не закончил…

– У тебя правда здорово выходит, чувак! Продолжай в том же духе!

– Кен?

– Да?

– Скоро ведь начнется учебная четверть?

– Кошке, я вижу, сегодня намного лучше.

– Извини. Ты не хочешь говорить о школе?

– Не очень.

– Что, не пойдешь?

– Я никогда туда больше не вернусь.

– А что случилось?

– Я не хочу об этом говорить.

– Ну, ты, конечно же, не должен…

– Другие ребята узнали, что моя мать – кореянка. И стали дразнить меня «чон»[146].

– Да, это неприятно… Но в жизни ведь не все бывает гладко, верно?

– Согласен.

– Хочешь поиграть в Puyo Puyo?

– Еще бы!

– Кен?

– Да?

– Меня, знаешь ли, тоже затравили в школе.

– А из-за чего?

– Не знаю. Я до сих пор так и не понял, что я такого сделал, чем это заслужил.

– А что произошло?

– Я хорошо помню тот день, когда пришел в школу после нескольких дней пропуска. Тогда погиб мой брат. Его тоже звали Кенсуке, как тебя. Его сбила машина, когда он возвращался на велике домой…

– Мне очень жаль!

– Ничего… Не сокрушайся, чувак. Такова жизнь, верно?

И вообще, это было очень давно. Люди умирают. Случаются разные ДТП.

Но самым тяжелым для меня был именно тот день, когда я вернулся в школу. Помню, был урок английского, и я сидел на задней парте. Ребята в классе гаденько посмеивались и передавали по кругу какой-то сложенный листок.

Наконец эта бумажка добралась и до меня. Я раскрыл ее и поглядел, что там. Кто-то изобразил моего брата, подписал сверху его имя, а на голове нарисовал следы колес.

Потом я несколько недель не мог заставить себя ходить в школу.

– Нао… Это так ужасно…

– Да. Люди бывают жестоки… Но когда я совсем бросил школу, мне стало только хуже.

– Кен?

– Да?

– Ты веришь в путешествия во времени?

– Не очень.

– Ну, ты же читал об этом в одном из фантастических рассказов, что я тебе дал?

– Вроде да.

– А что, если бы я явился к тебе из будущего?

– В смысле?

– Ну, типа если бы я – это был выросший ты и меня заслали к тебе из будущего, чтобы предупредить, что если ты не станешь ходить в школу, то сделаешься таким же, как я сейчас… А вдруг тебе выпал бы шанс изменить свое будущее, Кен?

Что, если бы ты мог набраться сил и храбрости, чтобы вернуться в школу? Ты мог бы построить свою жизнь более удачно! Мог бы найти хорошую работу, встретить красивую девушку…

И тогда ты не был бы таким угрюмым нелюдимом, как я.

– Но ты вовсе не угрюмый нелюдим, Нао! И ты так классно играешь в Puyo Puyo.

– Кен, я ведь серьезно говорю. Кому вообще нужна эта Puyo Puyo?

– Мне.

– Послушай!..

– Я слушаю, Нао. Просто не понимаю, что ты пытаешься сказать.

– Ладно, проехали.

– Нао?

– Да?

– Ты пойдешь со мной завтра в ветеринарку?

– Хм-м?..

– Ну, кошке же пора удалить из челюсти проволоку.

– Да, точно. А ты не можешь сходить туда один?

– Я, конечно, могу. Но я подумал, что ты тоже, может быть, захочешь.

– Я, наверное, буду занят.

– Чем занят? Будешь играть в Puyo Puyo?

– Нет. Кое-чем другим.

– Нао, почему ты совсем не выходишь из дома?

– Не лезь не в свое дело, тиби!

– Я ведь просил так меня не называть…

– Извини! Слушай: ладно, я схожу с тобой завтра.

– Правда?!

– Естественно.

– Кен?

– Да?

– Прости, у меня не получится. Я не могу выйти из дома.

– Но ты же сказал, что пойдешь!

– Я знаю, знаю… Но просто никак не могу. Извини.

– Даже ради кошки?

– Я не могу это сделать.

– А мне ты говорил, чтобы я вернулся в школу.

– Это совсем другое. Для меня это… совсем жесть.

– Мне это не одолеть.

– Ладно, ничего. Проехали.

– Мы еще к этому вернемся…

– Можем еще в видюхи поиграть, когда вернетесь.

– Да, конечно.

– Кен?

– Да?

– У меня плохая новость.

– Какая?

– Кошка пропала.

– Что ты имеешь в виду?

– То и имею, что кошка ушла.

– Как?!

– Должно быть, через окно. Я оставил его открытым, чтобы немного проветрить… Ты же сам мне говорил.

– Не-ет!

– Мне ужасно жаль. Но ведь она уже окрепла. Так что на улице она не пропадет.

– Я даже с ней не попрощался…

– Кен, мне правда очень жаль… Кен! Подожди!..

После этого Кенсуке перестал появляться в его доме.

Наоя объяснял это тем фактом, что кошка ушла. Больше некому было их объединять.

Месяц в компании мальчика пролетел стремительно, и, когда лето плавно сменилось осенью, Наоя ощутил заметные перемены в себе. Поначалу его, помнится, раздражало присутствие кошки, а уж тем более – Кенсуке. Но постепенно он стал с нетерпением ждать прихода парнишки. А еще ему доставляло радость общение с кошкой. Наоя гладил ее, когда ему бывало одиноко, и он чувствовал что-то вроде дружеского участия, какого давно не испытывал.

Однако по мере того, как сентябрь входил в свои права, Наоя все больше соскальзывал на прежние рельсы. Раньше, когда к нему наведывался Кенсуке, Наоя чувствовал необходимость прибираться за собой, бриться, мыться в душе и вообще принимать приличный вид. А теперь он медленно возвращался к старым привычкам неряхи.

Он тешил себя надеждой, что обрел двух друзей. Но на поверку выяснилось то, что он сам твердил себе много раз: ни на кого нельзя положиться. После смерти родителей он остался в этом мире один. И рассчитывать мог лишь на себя. Это был наиболее безопасный и надежный принцип жизни. От наследства оставалось еще достаточно денег, чтобы продержаться. И ему было хорошо наедине с собой. Ну да, искреннее, открытое общение с двумя новыми друзьями дарило тепло и душевный уют. И все же в итоге они оба показали свою истинную сущность.

Так что нет. Лучше остаться одному.

Наоя услышал свисток почтальона Синго еще до того, как тот опустил почту в его ящик для писем. Он не видел надобности торопиться забирать счета, а потому сперва заварил в коробочке лапшу и включил телевизор.

И только во второй половине дня Наоя решил наконец вынуть из ящика почту – и обнаружил тоненькую бандероль.

Странно!

Он вскрыл упаковку и достал небольшую брошюрку, отпечатанную на принтере, к которой прилагалось сложенное пополам письмо.

Он развернул и прочитал:

Наоя перечитал письмо дважды. Потом сел на диван и внимательно пролистал черно-белую брошюрку. Потом еще и еще раз. В заголовке значилось: «Хихикомори, Футоку и Неко». И на обложке они были нарисованы втроем. В книжке излагалась история того месяца, что они провели вместе с кошкой. Беседы, которые между ними случались. Причем на каждой странице была кошка, которая с каждым днем все больше набиралась сил. И по мере ее выздоровления квартира Наои делалась все чище и опрятнее. И все это было так отлично нарисовано! И его квартира, и кошка, и сам Кенсуке, и он, Наоя… И все они глядели со страниц счастливо – и улыбались.

Только теперь Наоя сидел и плакал.

Кошка чувствовала себя бодрой и крепкой, как никогда. Она полностью оправилась после случившегося с ней несчастья и вновь принялась рыскать по своим старым местечкам в поисках съестного и воспоминаний о некой прошлой жизни. Того неясного, неуловимого, чего ей не хватало в сегодняшнем существовании.

И вот однажды утром, когда кошка наслаждалась прекрасным теплым осенним днем, она заметила вдалеке мужчину в знакомом зеленом спортивном костюме, медленно продвигавшегося по улице. Он переходил от одного фонарного столба к другому, обнимая каждый на пути. Шаг за шагом, крайне осторожно, точно в зоне боевых действий. Подойдя немного ближе, кошка увидела, что мужчина направляется к красному почтовому ящику.

На лице у него была взволнованная улыбка.

А в руке он крепко держал письмо.