Кошмар на раскопках

ОБРЯД ОБРЕТЕНИЯ ЖИЗНИ

Тремя этажами выше галерея, полная призраков, кажется, опустела, но Дерек не стал испытывать судьбу. Он запер за собой все двери и ретировался в фоне и торговую зону, которые выглядели, как ему казалось, безопаснее.

Дерек снял фуражку, сел за стол и медленно вытер пот с лица, пытаясь понять, что же такое он видел. ()н был вне себя от страха. Никогда раньше он не верил в привидения. Если бы кто-то еще вчера сказал ему о призраках, он рассмеялся бы ему в лицо, но сейчас было не до смеха. Черные тени могли, конечно, быть результатом игры света, но что, в таком случае, он видел минуту назад? Он покачал головой и снова вытер лицо, силясь сдержать охватившую его дрожь.

Он никогда никому ничего не расскажет - да и кто ему поверит! - но еще одна такая ночь, и ему придется серьезно подумать об увольнении. Это началось в зале семнадцатого века, рядом с витриной «Вооружение». Видение было настолько реальным, что он решил, что кого-то из посетителей нечаянно заперли В зале. Потом он взглянул еще раз. Там стоял разбойник! Самый натуральный. Рядом появилась женщина, выплывшая из витрины «Домашняя утварь». И, как будто этого было мало, в следующем зале ожила одна из фигур, которая вышла прямо из композиции под названием: «Девятнадцатый - начало двадцатого веков. Костюмы, игрушки и предметы быта».

- Как Ты думаешь, он нас видит? - спросила Элизабет, присоединившись к Джек\ и Полли. Ее глаза озорно поблескивали.

- Если судить по его виду, то вполне вероятно. - Темные глаза Джека Кейда весело сверкали, а быстрая улыбка смягчила его резкие, ястребиные черты. Даже в этих невеселых обстоятельствах привидения не на1лли в себе сил удержаться от того, чтобы не напутать живого. - Я бы не сказал, что он из самых чувствительных, но никогда нельзя знать наверняка.

- Стражи ушли? - Полли, не разделявшая их веселья, осторожно огляделась. - Посерьезнее, Джек! И ты, Элизабет. Теперь не время для шуток. Нам предстоит трудная работа.

Джек расстался со своей улыбкой и тряхнул головой, его длинные черные волосы кудрями рассыпались по плечам, ноздри раздувались. Присутствие Стражей не спутать ни с чем. До них долетал запах могильной плесени. А вместе с ним и гнилостный, земляной смрад каменных склепов и подземных захоронений.

- Они прошли оттуда. Я чувствую только остатки запаха. В данный момент мы в безопасности.

- Как бы то ни было, - Полли поджала свои тонкие губы, - мы здесь не для того, чтобы заботиться о собственной безопасности. Как там Кейт и Дэви? Том и Элинор? Может быть, им грозит опасность. Нас послали сюда помогать им.

- Мы помним об этом. Полли, - резко ответила Элизабет, задетая ее выговором. Она помогла Дэви на Рождество в его борьбе против Леди и считала, что он находится под ее особым попечением.

- Тогда нужно решить, что будем делать. - В черных глазах ее старшей подруги все еще светилось неодобрение. - Это не увеселительная прогулка. Какая полки нм будет от нас, если приор Роберт и его когорты отнимут у нас облик и преврати! в бесплотных духов? Ребята окажутся в еще большей опасности. Вы же знаете, что де лают с живыми наши враги. Забирают свеч из глаз, жизнь из тел, порабощают души…

- Полли права, - нахмурился Джек. -Страшнее их нет никого. Надо действовать осмотрительно. Нам не выстоять в прямой схватке. Нужно продумать другие возможности…

- Какие, например? - спросила Элизабет.

Джек ответил не сразу. Он оглянулся. В это время современный облик музея стал расплываться. Темное дерево на стенных панелях покрылось грибницей, в галерее появились призрачные лица, которые смотрели на скамью подсудимых, стоящих рядом свидетелей, ложу судей, а в дальнем конце стала видна высокая скамья самого Судьи.

- Это здание имеет долгую и ужасную историю, - сказал он, не повышая голоса. - Мне она известна лучше, чем кому-либо. Я сам стоял в этой комнате перед Судьей. И сидел в темнице внизу. Последний раз я прошел живым отсюда по Передней улице к Рыночной площади… - Он снова замолк и закинул концы шарфа за спину, как бы пытаясь облегчить старую боль, о которой не мог забыть с тех пор.

Элизабет нетерпеливо подняла брови:

- Все-таки мы здесь не для воспоминаний.

- Согласен. - Он взял себя в руки. - Здесь могут быть и другие команды призраков, вот и все. - В его темных, выразительных глазах появился какой-то блеск, смесь надежды и воодушевления. - Идем, не будем терять время.

Стальные ставни и запертые двери не были для привидений большим препятствием. Джек, Элизабет и Полли скользили сквозь сталь и дерево, камень и бетон, следу я за тошнотворным запахом Стражей вниз, в нижний этаж подвала.

Темнота клубами сажи валилась из лифта. В конце концов металлические двери со скрежетом открылись, из них вышел Монктон. В руках у него был посох Судьи и больше ничего. Никаких реликвий…

Дэви рискнул выглянуть из-за полок, куда они спрятались. Он почувствовал сразу и облегчение, и разочарование. Может. Монктон уже отнес череп куда-то еще? Но то, что Дэви увидел вслед за этим, заставило его отпрянуть назад. За Монктоном стояла другая фигура. Монктон был высок, но тот человек был намного, намного выше. Рядом с приором Робертом, выступившим вперед, ученый казался карликом. Монашеские одежды вздымались черными вол нами, глубокий капюшон скрывал его лицо. Скелет сжимал в руках череп святого. Ом замедлил шаг и осмотрелся. Дэви заметил зеленые огоньки, блеснувшие в глазницах на покрытом морщинами тощем лице. Существо остановилось и заскрипело зубами отравив воздух отвратительным зловонием…

Дэви попятился, заталкивая других в угол за роликовыми полками. Здесь его неожидан но накрыла новая волна паники. Только теперь он понял, что имела в виду доктор Джоунс, говоря о полках на колесиках. Они двигались взад и вперед по желобкам, вырезанным в полу. Один поворот колеса - полки придут в движение, и их задавит насмерть.

Но он напрасно беспокоился, их укрытие осталось незамеченным. Стражи повернулись в другую сторону, выстроились в шеренги перед Монктоном и своим начальником. Склонив головы, запрятав свои костлявые руки и широкие рукава, они двинулись вперед в торжественной процессии, совсем как в бытность монахами.

- Что будем делать? - шепотом спросил Том.

- Я не знаю… - покачал головой Дэви. - Может, пойдем за ними?

- Сомневаюсь, что это нужно. - сказала Кейт. - Я считаю, что мы должны дождаться Джека и его команду. Скрипач обещал, что они придут нам на помощь.

- А если не придут? - помрачнел Дэви. - Что-то их не видно.

- Может, пойдем за доктором Джоунс? - предложила Элинор.

- И что мы ей скажем? - насмешливо заметил ее брат. - На объяснения уйдет много времени, реликвия может опять исчезнуть. Да она, возможно, нам и не поверит. - Он покрутил пальцем у виска. - По думает, что мы сошли с ума. Я думаю, нам надо идти за ними. Я с Дэви.

- А я думаю, мы должны остаться здесь… - упорствовала Элинор.

- Ну, вот ты и оставайся, - пренебрежительно сказал се брат.

- Нет, - махнула головой Кейт. - Будем держаться вместе. - Она повернулась к Эли нор. - Где один, там и все.

Элинор согласилась. Ей не хотелось оставаться одной.

Дэви осторожно вышел. Девочки двигались за ним, а Том прикрывал тыл. Когда они поравнялись с баками, где хранились химикаты, Том взял две большие бутылки, стоявшие рядом с баком, и засунул их в широки» карманы своей куртки. Он не знал, подействует ли их содержимое на Стражей, но, по крайней мере, они могли вызвать замешательство в их рядах.

К тому времени, когда ребята выбрались из укрытия, процессия, возглавляемая приором Робертом и Монктоном, уже исчезла из виду. Но Дэви пробирался вперед со всей осмотрительностью и осторожностью. Доктора Джоунс не было видно. Все вокруг менялось на глазах. Присутствие приора Роберта и такого количества Стражей при вело к тому, что окружающий мир потерял стабильность. Полки, машины и все другие свидетельства двадцатого века исчезли

Сухой бетонный пол узких проходов превратился в скользкий, покрытый полусгнившей соломой настил, покато спускавшийся к центральному сточному желобу. Стены по обе стороны были из грубого красного кирпича, почерневшего от дыма факелов, словно один мир наслоился на другой, и тот, что был внизу, проявлялся все четче и четче, подменяя верхний. Отталкивающая вонь отбросов пришла на смену сладковатому химическому запаху современного подвала.

Пока они шли, стоны, и крики, и звяканье цепей свидетельствовали о том, что темницы по обе стороны коридора не пустовали. Вдоль обеих стен через равные промежутки были врезаны толстые, обитые железом двери. Ребята боролись с искушением заглянуть в небольшие окошечки, пробитые в дверях. Джек Кейд говорил, что в этом мире они являются фантомами: большинство призраков не может их видеть. Они прокрадывались мимо, пригнувшись, не издавая ни звука, молясь о том, чтобы разбойник оказался прав.

Камера в конце была пуста. Она была Похожа на конюшню, разделенную на дере-винные стойла, но на самом деле это была часть тюрьмы. На концах цепей, прикованных при помощи толстого кольца к стене из выпуклых камней, висели кандалы и на ручники. За деревянными перилами можно было спрятаться. По сигналу Дэви они скрылись в двух таких «стойлах». Дэви и Кейт - в правое, а Том и Элинор - в левое.

Стражи в сутанах и капюшонах - точь-в-точь как монахи, которыми они, в сущности, и были - стояли, выстроившись полу кругом. Они, похоже, проводили какую-то церемонию. Их головы были склонены в гнусной пародии на молитвенную позу. Толстые белые свечи потрескивали перед подобием алтаря. Песнопения наполняли воздух, но в них не было гармонии и красоты молитв, не было слившихся воедино голосов настоящих монахов. Слова были хриплыми и неприятными, звуки терзали слух разноголосицей. Это была литургия злу.

Приор Роберт вышел вперед, высокий и страшный в мерцающем свете факелов Монктон отступил, склонив голову. Ребята, словно парализованные, наблюдали за происходящим. Они инстинктивно поняли. что приближаться или издавать какие-либо звуки было подобно самоубийству. Они спрятались и сидели неподвижно, словно выслеживали дичь. Малейшее движение, самый тихий звук могли выдать их присутствие.

Монктон и его хозяин были, очевидно, слишком поглощены обрядом, чтобы заметить непрошеных гостей. Стражи скользили с одного места на другое. Приор Роберт, стоя перед алтарем, руководил церемонией. Как только песнопения ста ли громче, достигли кульминации, он взял череп и поднял его над головой. Когда он проделал это, Дэви пришлось прикусить себе язык, чтобы не закричать. Вопль, пронзивший его голову, был еще невыносимее, чем тот, который он слышал раньше, но поражал новой окраской. Раньше он звучал гневно, негодующе, как бы возмущенный тем, что череп потревожили, сдвинули с места. А теперь в нем слышалось отчаяние, словно он молил о помощи- Но как ему помочь? Дэви упал на ко лени и в том же отчаянии уронил голову на грудь. Все, что они могли сейчас. - это смотреть и прятаться, прятаться и смотреть, как святую реликвию оскверняют все больше и больше по мере того, как церемония идет своим чередом.

- Что они делают? - прошептала Кейт. - Что будет дальше?

Дэви покачал головой. Он не знал, но чувствовал, что ничего хорошего не будет. Никто не выйдет из этой беды невредимым. Будет плохо и призракам, и живым. Смута воцарится в обоих городах, живом и мертвом.

Кейт больше не задавала вопросов. Они все наблюдали, широко открыв глаза п не мигая. Стена за каменной плитой алтаря стала осыпаться, от нее отваливались куски штукатурки, гнилой кладки. Высвободившееся пространство было узким, как каменный гроб. За стеной лежало мумифицированное тело Судьи. Труп был завернут в сгнившим саван, руки скрещены на груди, шея и голова были в положении, свойственном человеку, которого сняли с виселицы. Но вот мертвые члены пришли в движение, словно пробуждаясь от долгого сна, глаза начали открываться…

Стала ясна цель проводимого обряда. Он был признан воскресить давно истлевшим труп, вернуть его к жизни. Но зачем? Ради чего он вернется в мир? Кент смотрела не отрываясь, хотя ее мозг отказывался воспринимать то, что видели глаза.

Мертвое тело начало подниматься, обрастать плотью. В то же самое время Монктон стал на глазах дряхлеть, ужиматься. Он закричал, поняв наконец, что было ему уготовано. Его предали. Эти существа пообещали ему знания для приобретения вечной жизни. Но именно его жизнь они сейчас забирали. Его приносили в жертву, чтобы Судья мог воскреснуть. Монктон начал заваливаться набок, и два Стража стали поддерживать его. Тон песнопений изменился, обряд перешел в следующую стадию. Приор Роберт повернулся, его глаза мертво сверкали зеленым светом, а зубы обнажи лис ь в торжествующей усмешке.

Кейт не могла больше выносить этого. Она издала тихий стон, всхлипнув от ужаса. И приор Роберт услышал этот всхлип. Он понял, что на церемонии присутствует, по крайней мере, еще один живой. Зеленый свет в его глазах превратился в отвратительно фосфоресцирующий луч, которым он зажег глаза своих когорт. Потом он откинул Монктона в сторону, как ненужную вещь. Тот упал. Приор дал команду Стражам построиться перед ним. Обряд Обретения Жизни может продолжаться с использованием и других живых!