Ковчег изгоев

Часть 9

Вернувшись в командный отсек, я села за свой пульт. Хок занял место второго пилота. Булатов и Долорес разместились за астронавигационным и коммуникационным пультами. За резервным примостился Таро, мрачновато посматривая на экраны.

На фронтальном экране появилась желтоватая горошина Гимела, постепенно увеличиваясь в размерах. Несмотря на принятые мною меры, я чувствовала, что на звездолёте начинает нарастать атмосфера нервозности. Ещё раз окинув взглядом показания приборов, я оглянулась и посмотрела назад. Возле задней стены стояли Дакоста и Бетти Фелтон. Последним в отсек вошёл Джулиан и встал между мной и Хоком.

Горошина по курсу медленно росла и уже была размером с мячик для гольфа.

— Объявить боевую готовность? — спросил Хок.

Я бросила на него настороженный взгляд.

— Зачем? — поинтересовался Джулиан, опершись о высокую спинку его кресла. — Ты собираешься вступать в бой?

Хок поднял голову и посмотрел на него. На дне его тёмных глаз я заметила страх. Похоже, я зря завела разговор о боевой магии и явно преувеличила жизненный опыт своего старпома. До этого он не встречался ни с чем подобным. Что уж говорить об остальных… Потом Хок посмотрел на меня и быстро отвёл взгляд. Я видела, как он откинулся на спинку стула, расправил плечи и несколько раз глубоко вздохнул. Потом снова повернулся ко мне и деловито кивнул, давая понять, что он в порядке.

Гимел вырос до размеров футбольного меча, и теперь на верхних экранах появились чёткие изображения, передаваемые со спутников. Патрулирование над планетой продолжалось. Противник не желал нашего возвращения. Я вдруг вспомнила об инспекторе Кирчмаунте, который находился сейчас на мостике «Фудзивары». Как он попал туда? Что у него на уме? Быть может, на него всё-таки можно положиться? Может быть, он даже не один?

Я вспомнила, что он без зазрения совести запустил во время сеанса связи с нами запись Голоса. Можно ли было предположить, что мы проявим сообразительность и просто запишем Голос, чтоб разложить его на составляющие? Мог ли это быть королевский подарок или обычная попытка задурить нам головы?

— Скоро нас обнаружат, — произнёс в гнетущей тишине Булатов.

— Я знаю, — спокойно проговорила я.

Конечно, нас обнаружат, едва мы выйдем на дальнюю орбиту. Я чувствовала себя спокойной, но внутри нарастала неприятная, не поддающаяся контролю дрожь. Общая тревога начала передаваться и мне. Чёрт возьми, разозлилась я, кто-то на этом корабле должен сохранять спокойствие. Я посмотрела направо. Джулиан с невозмутимым видом всё так же стоял возле Хока. Встретившись со мной взглядом, он чуть кивнул и снова взглянул из-под полуопущенных век на приближающийся шар планеты.

— Машинное, маневровые к работе, — приказала я. — Готовьте антигравитационные стабилизаторы.

— Маневровые готовы. Стабилизаторы — готовность три минуты двадцать семь секунд, — услышала я голос капитана Эрлинга. Меня вдруг обрадовало, что на реакторах дежурит он. Мне казалось, что он спокойнее Бомбадила и лучше соображает.

Шар уже распахнулся перед нами огромной коричневой чашей, на поверхности которой под слоем жидких облаков поблескивали тонкие нити рек среди складчатой ткани гор.

— Нас обнаружили, — сообщила Долорес.

Я бросила взгляд на боковой экран. Перехватчики и «Фудзивара» на бешеной скорости неслись к нам. Я взялась за штурвал и, заложив глубокий вираж, начала заход на посадку, краем глаза наблюдая за показаниями на панели защитных экранов.

Три мощных звездолёта вылетели из-за горизонта почти одновременно и с ходу обрушили на нас шквальный огонь из лазерных орудий. «Фудзивара» выпустил пару гравитационных ракет, которые взорвались, столкнувшись прямо у нас за кормой. На «Фудзиваре» Кирчмаунт, снова вспомнила я, но он знает, что у нас включена защита и ракеты нам не страшны.

Я упорно заходила на посадку в заранее определённый район. Один из перехватчиков ринулся нам наперерез, явно намереваясь подставить свой бок, но я резко опустила нос баркентины. Маневренность у неё была просто исключительная, и огромный звездолёт легко прошёл под днищем перехватчика. Мне даже показалось, что на какой-то момент они нас потеряли. Наше экран-поле по-прежнему было включено, а, следовательно, визуально обнаружить нас было невозможно. Они пользовались данными сканирующих систем, установленных на трёх звездолётах и обеспечивающих полный охват пространства над планетой.

— Они вызывают нас на связь, — сообщила Долорес.

— Уже несколько прямых попаданий в борта и одно в днище, — прокомментировал Хок ход массированного обстрела, который вели звездолёты противника.

— Давайте видеосигнал на левый верхний экран, аудиосигнал преобразуйте в текстовой, — распорядилась я.

Убедившись, что слева снова появилось лицо Моргана Кирчмаунта, я вернулась к выполнению маневра, сжав руками штурвал. Мне не нравилось, что нас обстреливают. Я не привыкла к подобному обращению, и это меня раздражало и отвлекало. Время от времени я бросала взгляд на небольшую шкалу, которая показывала мощность отражённого защитой удара. Если б у нас не было радоновой защиты, то щиты могли бы и не выдержать. Я подцепила пальцем визир на панели защиты и сдвинула его вверх, увеличивая уровень мощности, и тут же с досадой мотнула головой. Это уже нервы. Радоновую защиту им не пробить в любом случае.

— Нам предлагают немедленно сдаться, — сообщил Хок.

— Правда? — переспросила я. — А то что?

— В противном случае мы будем уничтожены, — добавил он. — Парень говорит о каком-то сверхоружии, которым они располагают.

— Спроси, что за оружие… — произнесла я, увидев далеко впереди серую гряду скал, из-за которой появилась жёлтое плато.

В за ним виднелись мрачные скальные столбы и приземистые постройки между ними.

— Они ушли, — произнёс Хок.

Я посмотрела на верхний экран. Перехватчики, «Фудзивара» и несколько присоединившихся к ним в погоне маломерок разбегались в стороны, резко набирая высоту.

«А если у них, действительно, есть какое-то сверхоружие?» — пронеслось у меня в голове, когда я снижала скорость, подходя к месту посадки. Решив, что отступать некуда, я остановила баркентину и медленно начала опускать её на плато, подключив мощные антигравитационные стабилизаторы. Посадка прошла с ювелирной точностью, и я опустила звездолёт именно в той точке, которую наметила. Выпустив из днища опоры, я ощутила, как они мягко заглубились в сыпучий грунт, и баркентина застыла, уперев их в мощный скальный пласт. Понизив активность стабилизаторов, я добилась, чтоб давление на скальную породу было достаточным для надёжного сцепления с грунтом, но не превысило предел прочности скальной породы.

Закончив посадку, я посмотрела на фронтальный экран и увидела далеко впереди, на стыке раскалённого жёлтого плато и такого же раскалённого жёлтого неба зловещий город, сжатый с двух сторон высокими скалами.

— Тихо… — проговорила Долорес, и её голос прозвучал испуганно.

Только тут я заметила, что все экраны, соединённые с системой связи, рябят белёсыми помехами. Долорес имела в виду абсолютную тишину в эфире. Даже спутники на орбите перестали передавать сигнал.

В рубке тоже повисла напряжённая тишина. Я быстро просматривала показания внешних датчиков, но за бортом корабля было тихо и спокойно. Только воздух колебался от зноя, размывая и без того неясные очертания далекого города.

А потом небо начало темнеть, постепенно наливаясь тяжёлой свинцовой серостью. Там, впереди, над взметнувшимися вверх скалами, постепенно копилась странная жутковатая синева, которая, словно, затягивала взгляд. В ней медленно кружились, свиваясь в причудливые кольца, дымные спирали. Пару раз даже полыхнула молния.

Спирали постепенно расширялись, захватывая своими витками всё большую часть неба, бледными полосами пробегая над плато и уходя куда-то назад, за корму баркентины. А потом они вдруг резко сжались, снова ушли в чернильно-синий мрак над городом, и там что-то тревожно запульсировало.

— Мне кажется, нам нужно улетать, — тихо проговорил Булатов.

Его слова повисли в тишине. Мы напряжённо вглядывались в пульсирующий мрак вдалеке. Внезапно он взорвался, и вверх взмыл широкий, зеленоватый, мерцающий молниями и подёрнутый странной белой сеткой занавес. Он стремительно двинулся на нас, покачиваясь и изгибаясь, а на его вершине вскипала белая пена.

— Цунами… — хрипло прошептал сзади Таро.

Я расширившимися от ужаса глазами смотрела на огромную стену воды, которая неслась на нас с устрашающей скоростью. Пальцы непроизвольно впились в штурвал.

— Нужно уходить, — обернулся ко мне Хок. — Быстро! Нас сорвёт и швырнёт о скалы. Здесь будет мясорубка! Слышишь?

Я смотрела на катящуюся на нас волну и чувствовала, что нам нужно улетать. Собственное хриплое дыхание заставило меня очнуться. Вода… Откуда здесь столько воды? Сколько нужно воды, чтоб она превратилась в такую волну? Откуда они могли взять столько энергии, чтоб сделать такое?

— Убери руки со штурвала, — сквозь зубы процедил Джулиан.

Я обернулась и увидела, как Хок снял дрожащие пальцы с чёрных рукояток. Его лицо было бледным, на лбу выступила испарина. Я подняла взгляд на Джулиана. Он мрачно, но довольно спокойно смотрел вперёд.

— Нужно уходить, командор! — крикнул Булатов.

— Уходите же! — раздался сзади голос Дакосты.

— Заткнитесь оба! — неожиданно, как рассерженная кошка, прогудела Бетти. — Им только этого и надо.

Так, спокойно. Я снова вернулась к своему пульту и быстро начала просматривать показания приборов, время от времени, бросая взгляд на ужасную волну, накатывающуюся на звездолёт. Я ещё пыталась просчитать, достаточно ли сцепление опор со скальной породой… Глупости, какое сцепление? На нас неслась волна высотой не менее пятисот метров. Она просто сорвёт нас с места и, как щепку, ударит о скалы. Такое сотрясение в любом случае приведёт к поломкам внутри корабля и травмам членов экипажа. И если мы немедленно не взлетим…

В голове вдруг стало пусто. Я молча смотрела, как на нас накатывает, хотя и очень медленно, огромная масса воды, закрывшая собой небо. Я ничего не видела, кроме этого мерцающего, подёрнутого рваной сеткой пены, зеленоватого занавеса. Рядом снова послышался чей-то полный паники крик.

Я опустила руку на сенсоры и быстро переключила все терминалы на свой пульт. Не поднимая больше головы, я уткнулась в показания приборов, лихорадочно выстукивая по сенсорам запросы внешним анализаторам. Ответы приходили стремительно, я поражённо смотрела на них, а потом вперёд.

— Светлые звёзды… — пробормотала я и откинулась на спинку кресла. Подключив общую связь по кораблю, я проговорила: — Всем сохранять спокойствие. Опасности нет, звездолёт надёжно защищён…

— Защищён? — не выдержал Хок, — Ты что, рехнулась?..

Я обернулась, изумленная его выходкой, и в следующий момент Джулиан встал рядом с ним и, положив ладонь на его лоб, резко прижал его голову к спинке кресла.

— Руки от штурвала, я сказал… — прошептал он, наклоняясь ниже, но, не сводя глаз с экрана. — Я же учил тебя не только смотреть, но и видеть… Я ж говорил тебе, как это бывает важно…

Хок ошеломлённо смотрел на фронтальный экран. Я видела, как расширились его зрачки.

— Святый Боже… — простонал он. — Там ничего нет… Там же ничего нет!

Я откинула голову на подголовник, глядя на мерцающую пелену, подходящую всё ближе. Я знала, что Хок прав. На самом деле там ничего нет. По показаниям приборов единственным изменением во внешней среде явилось понижение температуры воздуха на один градус по Цельсию. И всё же, когда фантомная волна накатилась на нас, я невольно вцепилась пальцами в подлокотники и вжалась в кресло спиной и затылком.

Ничего не произошло. Синяя толща воды с искристыми торпедами тысяч пузырьков воздуха моментально окутала звездолёт, и всё вокруг стало призрачным и зыбким. Там, впереди, теперь клубилась сине-зелёная бездна. И в следующий момент из нее вылетел обросший водорослями и тиной разбитый парусник и с размаху ударился о лобовое стекло. Я невольно вздрогнула и отвернулась. А из бездны выносились какие-то обломки, бочки, оплывшие старинные пушки и дырявые сундуки. Они с лихорадочной скоростью бомбардировали ветровое стекло. Я чувствовала, как при виде этого сине-зелёного мрачного марева и этих бренных останков у меня от ужаса заныл позвоночник.

А потом из бездны вынесло чёрный скелет, опутанный водорослями и остатками одежды. Он хлопнулся в аккурат в центре экрана и вдруг защёлкал челюстями и задрыгал ногами. Костяшки пальцев принялись царапать стекло, оставляя на нём длинные белые следы.

Я с трудом отлипла от спинки кресла и обессиленно опустила голову, прислушиваясь к хриплому дыханию Хока. Потом в тишине раздался смех Булатова. Нехороший такой смех, который скоро перешёл в сдавленные рыдания.

— Отличный атракцион… — подытожил Джулиан, и устало присел на подлокотник кресла Хока лицом ко мне.

— Ты сразу понял, что это иллюзия? — тихо спросила я.

— А ты нет? — он исподлобья смотрел на меня. — Извини, что не предупредил. Я думал, ты видишь… Я всё время забываю, что не все видят так, как я… А ты, — он повернул голову назад. — Я ж тебя учил, и у тебя неплохо получалось…

— Для этого нужно быть спокойным и сосредоточенным, — хрипло ответил Хок. — А я был в панике. Я ждал боевую магию…

— А это что, не магия? — усмехнулся Джулиан. — Зажрался ты, дружок.

— Так этого что, на самом деле нет? — подошёл к нам белый, как полотно, Дакоста.

Расширившимися в пол-лица глазами, он смотрел, как на нас вынесло из бездны очередную сгнившую посудину, на носу которой стоял очередной живой скелет.

— А вы что, думаете, что есть? — поднял бровь Джулиан. — Я ж говорил, нас будут запугивать и толкать на ошибки. Для этого не нужно непосредственного воздействия. Иллюзия — самое лучшее оружие для обмана.

— Но сколько энергии нужно, чтоб создать такую качественную, масштабную и длительную иллюзию… — пробормотал он.

Его не удостоили ответом. Джулиан задумчиво продолжал следить за происходящим за окнами, а я решила проверить предположение насчёт ошибки, которую мы могли совершить.

Так и есть, над нами в полном молчании висел огромный атмосферный авианосец «Зурбан-85». Большая, тяжелая и прочная махина больше баркентины в три раза. При форсированном взлете мы точно ударились бы о его днище и получили именно то, от чего пытались убежать. Удар был бы весьма чувствителен.

— Ладно, хватит, — жалобно проговорил Хок. — Подключить что ли инфракрасный фильтр к экрану? Надоел мне этот океанариум!

— Хорошая идея… — согласилась я и подключила фильтр.

На фронтальном экране снова возникло пышущее жаром плато и далекий город впереди, правда, изображение теперь было более бледным в зеленовато-жёлтых тонах.

— Господи, как хорошо… — простонал Хок.

— Между прочим, замечание Елизария имеет смысл, — услышала я голос Бетти. Она решительно подошла к нам. — Создание такой иллюзии требует очень большой энергии. Откуда она у них?

— Не думаю, что это энергия колдуна, — покачал головой Джулиан. — В книге о нём нет ничего про то, что он создавал иллюзии, если конечно иллюзиями не было то, как он горел или находился под водой. Это возможно… Но, скорее всего, он использует энергию божества.

— И что всё это нам даёт? — поинтересовался Хок.

— Ничего, — пожал плечами Джулиан, — кроме сознания того, что мы с честью выдержали боевое крещение. Кстати, с фильтром, действительно, очень хорошая идея.

Я заметила, что общая связь по кораблю до сих пор включена, и любой желающий может наблюдать за происходящим в командном отсеке. Тем лучше, значит, не нужно объяснять ситуацию.

— Ну что, все живы? — спросила я, обернувшись к боковой камере, направленной на меня.

— Живы… — откликнулся капитан Эрлинг. — Но было жутковато.

— А нам понравилось, — неожиданно сообщил стажёр Шульц. — Как в Диснейленде.

— Ну, хоть кто-то доволен… — усмехнулась я и обернулась к Таро. — Ты как?

Он молча смотрел на меня холодными чёрными глазами, а потом покачал головой и тихо произнёс:

— Нам они такое кино не показывали.

— Значит, аудитория не та… — пробормотала я и, вернувшись к своему пульту, отключила экран-поле, после этого обернулась назад и посмотрела наверх. — Белый Волк, дайте предупредительный залп по авианосцу, который над нами завис. Он, конечно, даёт нам спасительную тень, но как-то раздражает.

— Есть, командир, — отозвался рычащий баритон. — Только верните мне доступ к моему терминалу.

— Простите, капитан-командор.

Я подключила его терминал, и вскоре мрачная махина тяжёлого авианосца тронулась с места и чинно уплыла в сторону Бета, где благополучно скрылась за горизонтом. На экранах снова появились картинки со спутников. Судя по всему, наш противник понял, что его блестящая демонстрация не достигла своей цели.

Наступило затишье. Даже перехватчики и маломерки куда-то подевались. Только на близкой орбите расположился «Фудзивара», не пытаясь, однако, вновь выйти на связь.

Возможно, наш противник думал, что делать дальше, или готовил очередную пакость. В командном отсеке было тихо. Похоже, мои товарищи потихоньку приходили в себя и пытались осмыслить, что же произошло. Вскоре Дакоста и Бетти Фелтон удалились, чтоб обсудить свои соображения, которыми не хотели делиться со мной. За ними вслед ушёл Джулиан, сказав, что ему необходимо проверить, как там его пациенты. Я, наконец, взглянула на Булатова. Он сидел, опустив голову, и, не отрываясь, смотрел на тёмные экраны на своем пульте. Я вздохнула. Что-то быстро парень сломался. Я надеялась, что он будет крепче. Жаль. Впрочем, сейчас мне стало ясно, что если мы выберемся из этой переделки, многие из экипажа уйдут. Эта работа не для всех.

Поднявшись, я направилась в свой отсек, по дороге похлопав Булатова по плечу. Он даже не пошевелился. Долорес бросила на меня измученный взгляд и тут же уткнулась в показания приборов. Только Таро снова с невозмутимым видом стучал по сенсорам изящными пальцами. Приглядевшись, я увидела, что он проверяет показания забортных датчиков во время магической атаки.

Войдя в свой отсек, я остановилась прямо за дверью и тяжко вздохнула. Похоже, жуткая демонстрация всё-таки достигла своей цели, деморализовав мой экипаж. Никто не сошёл с ума и не натворил дел, хотя, возможно, лишь потому, что я отключила доступы к терминалам. С другой стороны, переключив их на себя, я сильно рисковала. Почему я так уверена в себе? А если б это действительно была волна? Я ведь тоже на какой-то момент растерялась и пришла в ужас. Я тоже не понимала, что происходит, и как следует поступить, и я тоже могла запросто совершить ошибку.

Я покачала головой, почувствовав, как в груди сжалось сердце, и стало тяжело дышать. То ли это была запоздалая реакция на стресс, то ли я осознала, как уязвимы мы оказались на самом деле в этой ситуации.

За спиной раздался стук. Я тут же выпрямилась и произнесла:

— Войдите.

Дверь отворилась, и вошёл Хок. Вид у него был подавленный.

— Извини, я тебя подвёл, — тихо проговорил он, остановившись у порога.

— Закрой дверь.

Он кивнул и захлопнул створку.

— Я впал в панику и позволил себе недопустимое поведение…

— От тебя я этого не ожидала, — заметила я. — Такая выходка, к тому же в присутствии членов экипажа… Дружба дружбой, но не стоит забывать и о субординации.

— Я понимаю. Если хочешь, по возвращении, я напишу рапорт…

— Чего-чего? — разозлилась я. — Ты серьёзно?

— Слушай, — проговорил он. — Я сам не ожидал от себя такой реакции. Я думал, что повидал достаточно, но это… Я утратил контроль не только над ситуацией, но и над собой. Я… честно говоря, я усомнился и в том, что ты знаешь, что делаешь.

— Правильно усомнился, — проворчала я. — Я понятия не имела, что происходит, и тоже впала в панику. У меня глаза устроены точно так же, как у тебя. Кстати, что говорил Джулиан о том, что он тебя учил?

— Он учил меня распознавать иллюзии. Это не сложно, как мне казалось. Как смотришь на стереоскопическую картину или на изображение трёх сомкнутых гранями кубов. Кажется, что два куба внизу, один — вверху. Но стоит сосредоточиться и взглянуть иначе, и видишь, что один — внизу, а два — вверху. Но вся проблема именно в том, что нужно понимать, что это иллюзия и сосредоточится на том, чтоб увидеть то, что она скрывает. У меня и в нормальном-то состоянии это не всегда получается.

— А потом ты увидел?

— Я не знаю, как это выходит, но когда он проводит рукой у меня перед глазами или прикасается ко лбу, я вижу то, что видит он.

— Да, я в курсе и этого его таланта, — кивнула я.

Хок внимательно смотрел на меня.

— Слушай, если ты действительно приняла всё это за чистую монету и испугалась, то почему ты не попыталась взлететь?

— Мне казалось, что здесь что-то не так. Наверно, у меня в подсознании засело то, что сказал Джулиан: не всё такое, каким кажется. А потом я проверила показания забортных датчиков и убедилась, что они никак не отреагировали на этот катаклизм, за исключением незначительного понижения температуры воздуха.

— В том-то и дело… — вздохнул он. — Мне даже в голову не пришло проверить датчики. Я просто закатил истерику. Ну, скажи, как ты можешь положиться на меня после этого?

— Ты что, издеваешься? — обиженно взвизгнула я. — Если ты уйдёшь, — ты ведь об этом говоришь? — то на кого, спрашивается, я тогда смогу положиться? Все перепугались не меньше тебя. Если все разбегутся, с кем я буду работать? Одна? И кто вообще будет выполнять эту работу?

— Не дуйся, — измученно вздохнул он. — Я ж о тебе забочусь. Зачем тебе старпом, который по любому поводу закатывает истерики?

— Ничего себе, любой повод, — нервно хихикнула я. Потом внимательно посмотрела на него. Очень непривычно и забавно было видеть на его лице с мужественными резкими чертами такое отчаянное и растерянное выражение. Тёмно-карие глаза с пушистыми ресницами смотрели на меня виновато. Я неожиданно для себя улыбнулась, а потом, придав этой улыбке коварное выражение, подступила ближе и обняла его за талию, снизу вверх заглянув в эти умопомрачительные глаза. — Что такое? — интимно шепнула я. — Несравненный и непобедимый Рауль де Мариньи внезапно дал маху? Прекрасный рыцарь не привык проигрывать и пришёл в отчаяние. Кто б мог подумать, что эти драконы такие страшные? А тут ещё эта чёртова Леди Утренней Зари со своими притязаниями на драконью шкуру…

— Ты что делаешь, а? — поинтересовался он, и в его глазах заблестели опасные искорки. — А если кто-нибудь войдёт?

— А что такого противозаконного он может увидеть?

Он усмехнулся.

— Эти твои уловки направлены на то, чтоб уговорить меня не бежать с поля боя?

— Я пытаюсь вдохновить тебя на подвиг.

— И как далеко ты готова для этого зайти? — он очень осторожно погладил меня по плечам. — Скажи честно, если б год назад его не было там, ты улетела бы со мной?

— Но он там был.

— Он сказал, что ты выбрала его, значит, ты всё-таки колебалась…

— И это было очень мучительно… — мурлыкнула я.

— Добилась, — кивнул он. — Я готов сложить голову ради того, чтоб добыть драконью шкуру тебе на перчатки.

Он поцеловал меня в лоб и опустил руки.

— И не думай, что я сомневаюсь в твоей отваге, Рауль, — проговорила я. — Просто иногда это действительно бывает очень страшно. Хотя, ко многому можно привыкнуть…

— Я заметил, — кивнул он. — Джулиан чувствовал себя, как рыба в воде.

Я опять услышала в его голосе всё те же неприязненные нотки.

— Мне тоже не нравится, что он пользуется этими способностями, — проговорила я. — И мне тоже кажется, что это опасно, но он уверен в своих силах. И не думай, что ему это даётся так просто.

— Да, мне показалось, что когда всё закончилось, у него был вымотанный вид, — вздохнул Хок. — И убери с меня руки. Я, в конце концов, не железный. Особенно сейчас.

Я рассмеялась и, выполнив его просьбу, отошла и села на диван.

— Да, — проговорила я, наконец, посмотрев на экран, на который проецировалась картинка с бортовой камеры. Там тянулось всё то же жёлтое плато, упиравшееся в тёмную стену высокой скалы. — Если они хотели произвести на нас впечатление своими возможностями, им это удалось. Даже если эти возможности были на пределе.

— Выходить без защиты за пределы звездолёта опасно, — деловито кивнул он и тоже посмотрел на экран. — И что нам делать дальше?

— Понятия не имею, — призналась я. — Неужели ты думаешь, такому учат в космошколе?

— Я учился в космошколе и знаю, что не учат. Кстати, от наших магов-кудесников тоже толку мало. Дакоста чуть в обморок не упал. Он, видно, думал, что будет иметь дело со странно одетыми стариками, размахивающими волшебными палочками. А тут, понимаешь, цунами.

— Ну, ты тоже этого не ожидал. Это тебе не вампиров по крышам гонять…

— Тоже верно. Но что-то ведь нужно делать.

— Нужно бы в город пробраться. Поразведать, что и как…

— В лучшем случае, наших разведчиков убьют, в худшем — возьмут в плен, и тогда не позавидуешь ни им, ни нам… Если у них будут заложники…

— У них итак пять тысяч душ заложников, — пробормотала я. — Но идти туда так просто опасно, тут ты прав. Наверно, пока придётся занять выжидательную позицию.

— Имеешь в виду, у кого первого сдадут нервы?

— Пока сдают у нас, но они об этом, надеюсь, не знают.

— А ведь они нас боятся, — неожиданно усмехнулся Хок. — Очень боятся. Интересно почему?

Он уже без улыбки пристально взглянул на меня.

— Если они нас боятся, значит, скоро мы узнаем, почему, — проговорила я, посмотрев ему в глаза. — И если Франческо да Альбено знает то же, что знаю я, очень скоро он сделает очередной ход. Доставай свой кинжал, Рауль, и повесь его на пояс. Он может понадобиться в любой момент. Сейчас не время хранить свои секреты.

Хок молча кивнул.

После того, что произошло, появление в ресторане старпома со старинными ножнами на поясе, из которых торчала рукоятка кинжала из отполированного красного дерева, украшенная стальными полосами, уже никого не удивило. Он, как ни в чём не бывало, прошёл к нашему столику, сел и, взяв сложенную вдвое салфетку, небрежно опустил её на колени. Джулиан нагнулся и с интересом взглянул на его оружие.

— Приказы командира на этом звездолёте не обсуждаются, — пояснил Хок.

— Понятно, — кивнул Джулиан, а потом перевёл взгляд на мою руку, на которой сиял синим кристаллом старинный перстень, который я давно не надевала. — Это ведь не сапфир?

— Нет, — кокетливо улыбнулась я.

Он вздохнул и поинтересовался:

— Как вам шоу?

— Забавно, — жизнерадостно откликнулась я. — Особенно, этот скелет со щёлкающими челюстями.

— Мне понравился тот парусник в самом начале, — заметил Хок.

— Кстати, вы заметили один интересный нюанс? — спросил Джулиан. — Это была баркентина…

Я молча взглянула на него. Он обернулся. Присутствовавшие в ресторане члены экипажа внимательно прислушивались к происходящему за нашим столом. После последней фразы стало совсем тихо. Джулиан пожал плечами:

— Если это и был глупый намёк, то не мой…

Дакоста решительно поднялся со своего места и подошёл к нашему столу.

— Я вижу у вас хорошее настроение? — резко спросил он, приставляя к столу четвёртый стул и садясь рядом.

— А что, собственно, произошло? — поинтересовался Хок.

— Можно подумать, это не вы требовали поднимать звездолёт, когда на нас шла эта масса воды? — раздражённо напомнил мальтиец. — Если б не МакЛарен, вы бы это сделали.

— И что? — спросил Джулиан. — Нам показали искусно сделанную иллюзию. Мы не поддались на провокацию. Все живы, все в здравом рассудке, насколько я могу судить. Всё закончилось благополучно. Зачем снова закатывать истерику? Поверьте, у вас ещё будут для этого поводы. Поберегите силы.

— Это не корректно, — фыркнул Дакоста.

— Кто б говорил, — вставил Хок.

Не обратив на это внимания, мальтиец взглянул на Джулиана.

— По-моему, вы единственный знали, что происходит, — проговорил он.

— Нет, Бетти тоже сразу поняла, что это иллюзия. Верно, Бетти?

Он взглянул в её сторону.

— Может быть, — согласился Дакоста. — Но что теперь? Мы знаем, что противник дьявольски силён, и мы заперты на звездолёте.

— Почему? — нахмурилась я и недоумённо посмотрела на Хока. Он пожал плечами. — Странно слышать такое от мага высшей категории, доктора алхимии и кандидата оккультных наук. Я думала, что вы обеспечите нам магическую защиту и поддержку. Ведь вы так рвались в бой против сил Тьмы.

Дакоста почти с ненавистью взглянул на меня.

— Что, пыл угас? — ядовито осведомился Хок. — Если вы и впредь будете наводить на звездолёте панику, я запру вас в каюте. А пока, если у вас нет срочных дел в медотсеке, займитесь своими оккультными делами и подумайте, какую магическую защиту вы можете нам обеспечить, пока мы будем думать, как нам выполнить задание.

— Мне казалось, что здесь командует командир корабля, — тихо процедил Дакоста.

— Старпом действует в пределах своих полномочий, — вздохнула я. — И он прав. Ситуация не из лучших, но нет оснований впадать в отчаяние. Просто нужно собраться с силами и подготовиться к дальнейшей работе. Между прочим, вы сами говорили, что вы здесь именно для этого. А потому успокойтесь и подумайте, что мы можем им противопоставить. В конце концов, что б вы делали, если б звездолётом командовал Лейд?

Он быстро посмотрел на меня и как-то сник.

— Я даже думать об этом не могу… без содрогания. Но вы правы… Просто эта атака была… слишком мощной. Я не мог себе представить, что такое возможно.

— Не исключено, что этой атакой они истощили свои запасы энергии, — заметил Джулиан. — Хотя полагаться на это не стоит. Мы можем обеспечить магическую защиту наших людей при выходе из звездолёта?

— Можем, — кивнул Дакоста. — Это как раз не проблема.

Мы с Хоком быстро переглянулись.

— А что проблема? — настороженно спросил он.

— Я не представляю, как мы пробьёмся через их защиту.

— Вы что, всерьёз думаете, что мы ввяжемся в магическую битву и пойдем стенка на стенку? — нахмурился Хок. — Или, может, устроим осаду города и принудим его к сдаче?

— Скорее, они устроят осаду звездолёта.

— Точно, — согласился Джулиан. — Они думают, что у них достаточно сил, но они ошибаются. Наша задача будет состоять в грамотной обороне.

— И как мы победим?

— Что б их победить, нужно победить колдуна, — изрёк Хок. — Вы готовы к магическому поединку? По всем правилам.

Дакоста бросил на него мрачный взгляд.

— Похоже, нет, — сокрушённо вздохнул Хок. — Тогда наше дело плохо.

— Да Альбено не будет соблюдать правила, — проговорил мальтиец.

— Будет, — возразила я. — У него нет другого выхода. По крайней мере, до определённых пределов он будет вынужден действовать по правилам. Если я, конечно, не ошиблась.

— В чём? — нахмурился мальтиец. — Слушайте, командир, вы столько упрекали меня в скрытности, а теперь сами нагоняете таинственность. Вам что-то известно? Неужели вы не понимаете, что это важно?

Я какое-то время с сомнением смотрела на него, но потом решила, что пускаться в объяснения рано.

— Я ни в чём не уверена, рыцарь, но если я права, то вам не придётся вступать в поединок с колдуном. У него будет другой противник.

— Кто?

— Тот, кто имеет опыт подобных поединков.

Я невольно бросила взгляд на Джулиана, просто, чтоб увидеть его реакцию, но Дакоста понял это иначе.

— МакЛарен? — переспросил он.

— Нет, — покачал головой тот. — Но по мне… лучше б это был я.

Дакоста устало вздохнул.

— Мне надоел туман, который вы напускаете… — проговорил он, проведя бледной рукой по волосам. — Если вы не собираетесь готовиться к поединку с колдуном, доктор, и у вас нет срочных дел в медотсеке, будьте любезны присоединиться к нам с Вергилией, чтоб обсудить меры, которые мы можем предпринять для магической защиты звездолёта и экипажа.

— Я буду рад помочь вам, — кивнул Джулиан.

Дакоста поднялся и поставил свой стул на место.

— Рыцарь, — окликнул его Хок, — простите за резкость.

— Вы меня тоже, старпом, — откликнулся тот. — Сейчас не время для обид.

После того, как он отошёл, Джулиан бросил на меня пристальный взгляд.

— Ты уверена, что колдун будет соблюдать правила? Демон, как ты помнишь, не соблюдал.

— Да, и это мне дорого стоило, как ты помнишь. Но я думаю, он будет действовать по предсказуемому сценарию, пока у него не появится возможность вильнуть в сторону с минимальным риском получить по шее за нарушение. Однако я опасаюсь, как бы он не вильнул с самого начала.

— Каким образом?

— Право на выбор противника. Он может сделать вид, что ошибся, но переиграть будет уже нельзя.

— Но ты можешь сама вызвать его? — повернулся ко мне Хок.

— Тогда я потеряю преимущество в выборе места и времени поединка, а это очень важные факторы. Возможно, решающие.

— И что делать?

Я задумалась.

— Если б удалось поставить его в известность, что я здесь и готова принять вызов, тогда у него уже не было бы выбора.

— Почему просто не отстучать радиограмму?

— Радиограмма равносильна вызову. А мне нужно, что б он просто узнал, что я здесь ради него.

Джулиан задумчиво смотрел на меня, а потом усмехнулся:

— Как насчёт чёрного всадника на огненном коне? Надеюсь, на этом звездолёте есть пергамент? А чем его обработать, я придумаю.

— Фантом? — переспросил Дакоста, недоверчиво глядя на Джулиана. — Вы хотите, чтоб я создал фантома и направил его к воротам их храма? Но зачем?

Он стоял у книжной полки в своём кабинете. Бетти Фелтон примостилось в кресле возле камина, а Хок подпирал стену возле дверей, с иронией поглядывая на мальтийца. Похоже, кинжал на поясе придал ему уверенности и напомнил о тех временах, когда одним из его развлечений было задирать высокомудрых книжников.

— Он должен отвезти туда письмо, — ответил Джулиан, остановившись напротив своего коллеги. — Пергаментный свиток.

Дакоста прищурился, а потом тревожно посмотрел на Бетти.

— Что ещё за свиток? Это что, заговор?

Хок рассмеялся.

— Прекрати, Рауль, — грозно взглянул на него Джулиан. Тот поднял руки. — Никакого заговора. Вы увидите то, что там написано. Мы просто хотим известить колдуна о том, кто его противник, что б он не ошибся.

Дакоста нахмурился.

— Что происходит, МакЛарен? Какую игру вы затеяли за нашими спинами? Учтите, я не стану пешкой в вашей игре…

— А разве не эту роль вы прочили командиру? — поинтересовался Хок.

Дакоста бросил на него свирепый взгляд, потом снова посмотрел на Бетти.

— Что думаешь?

— Я не знаю, что они задумали, — пожала плечами она. — Но у меня такое чувство, что они знают, что делают. Нужно признать, что мы с тобой почерпнули наши знания из книг на Земле, а они, похоже, знают о магии не понаслышке. У всех есть право на тайны.

— Но не сейчас! В нашей ситуации…

— Я боюсь, Елизарий, что скоро такие ситуации будут для нас привычным делом. Вспомни, насколько неохотно ты раскрываешь свои секреты. Доверие нужно заслужить. И тебе придётся смириться с тем, что в этом концерте ты играешь далеко не первую скрипку, и играть по тем нотам, которые тебе дают, — она встала с кресла и подошла к нам. — Хотя, честно говоря, всё это не очень мне нравится. Мы ведь толком не знаем, кто вы такие и откуда у вас такая уверенность в своей правоте. В экипаже уже обнаружилось столько предателей… — она вздохнула. — Это Белая руна, Елизарий. Она предлагает тебе сделать прыжок в пустоту с пустыми руками. Но у тебя есть право выбора.

— Прыгать или не прыгать? — переспросил он и покачал головой. — Ты знаешь, что это выбор без выбора. Если не прыгнуть, то ситуация не изменится. Если б я сам знал, что делать? Эти ваши друзья, командир, — он почти враждебно взглянул на меня, — киотская спецгруппа и такие, как они… У них ведь есть опыт борьбы с магией, но они скрывают информацию, а из-за эффективности их работы начальство боится даже косо взглянуть в их сторону. Это священные коровы, которых нельзя даже пожурить за глаза. И в результате мы оказались не готовы.

— Добро пожаловать в стадо священных коров, — недовольно проворчала я. — Я погляжу, насколько охотно вы будете делиться практическим опытом, когда он у вас появится.

— Так вы можете сотворить фантом и направить его в город? — снова спросил Джулиан.

— Вам же известно, что фантом — это задачка для новичка, — раздражённо проговорил Дакоста. — Конечно, могу. Можно подумать вы сами не смогли бы сделать это.

— Я уже говорил вам, что я не маг, — невозмутимо ответил Джулиан.

— Конечно, вы всего лишь врач. А я — королева Шотландии. Готовьте ваш пергамент и не забудьте показать его мне. Через полчаса встретимся в зале пентаграммы.

— Где это? — насторожилась я.

— Пятая лаборатория на этом уровне… — пояснил он и, взяв с полки тяжёлый потемневший от времени фолиант в телячьей коже, вышел из кабинета.

— Зал пентаграммы? — переспросил Хок. — На моём звездолёте?

— А я-то думал, что у тебя зачешутся руки при виде очередного колдуна, мой добрый Рауль? — ехидно усмехнулся Джулиан, обнимая его за плечи. — Пойдём, поищем пергамент.

— Вы найдете его в библиотеке, — подсказала Бетти, проходя к двери мимо них. — Это как раз напротив зала пентаграммы. Помогу ему подготовить зал для ритуала.

Как-то так случилось, что я не разу не была в библиотеке. На «Эдельвейсе» была хорошая небольшая библиотека, где помимо терминалов, на которых можно было читать книги в электронном виде, было множество обычных книг. Иногда мои ребята сами посмеивались над собственным консерватизмом, поскольку книжки в переплётах с бумажными страницами уже давно вышли из моды. Но, войдя в просторный зал, стены которого до потолка были покрыты книжными полками, я просто застыла от удивления. Я шла мимо бесконечных полок, вглядываясь в корешки книг. Здесь были как научные труды, необходимые для работы в космосе, так и художественная литература, включая классику от античных времен до наших дней, а так же великолепная подборка фантастики и фэнтези. Наверно, чтоб легче было въехать в трудовые будни.

Центр зала был застелен коврами. Там в хорошо продуманном порядке стояли огромные кожаные кресла, а также обычные журнальные столики и оформленные в викторианском стиле компьютеры для работы с электронными документами. В середине стены размещался большой мраморный камин, отделанный дубом. Возле него стоял резной стол, на котором располагались стопки старинных книг, лежал невероятных размеров кожаный бювар с золотым тиснением, а рядом с ним красовался старинный золочёный письменный набор. Возле стола стояли шесть стульев с высокими резными спинками, увенчанными орнаментом из королевских лилий, и сидениями, обтянутыми гобеленом ручной работы.

Джулиан открыл бювар и вытащил из него большой лист желтоватого пергамента. Взяв с подставки нож с резной ручкой, он отрезал кусок нужного размера, потом, со знанием дела принялся затачивать гусиное перо.

— Ты хорошо пишешь на латыни? — обернулся он к Хоку.

— Моих познаний хватает лишь на то, чтоб понять общий смысл написанного в ваших гримуарах и дразнить мальтийца, — признался тот.

— Пора навёрстывать, — поучительным тоном заметил Джулиан. — Латынь тебе ещё пригодится. А пока… придётся мне, — он сел за стол, придвинул к себе чернильницу, откинул крышку в виде рыцарского шлема и посмотрел на меня. — Что пишем?

— Лорна Бергара здесь ради тебя, — ответила я. — Без подписи.

Он кивнул и, обмакнув перо в чернильницу, быстро написал на листе несколько слов. Я с восторгом смотрела, как из-под его лёгкого пера появляются красивые, похожие на готические буквы. Потом привычным жестом он взял с подставки какой-то продолговатый предмет, похожий на солонку, насыпал на лист немного песка и стряхнул его на ковёр. Прикрепив к пергаменту тонкий витой шнурок, он налил на его конец из латунной бутылочки какой-то тягучей красной жидкости, достал из кармана старинную печатку с резным опаловым грифоном, вдавил его в жидкость, и получилась печать.

— Вуаля, — улыбнулся он и, надев перстень на палец, свернул пергамент в свиток. — Сургуч, правда, не настоящий, но остальное — вполне достоверно.

После этого он достал из кармана небольшой баллончик, брызнул на свиток со всех сторон, потом поднёс к губам, закрыл глаза и что-то прошептал.

— После того, как его прочитает колдун, он вспыхнет и сгорит.

— Но как он узнает, что его читает именно маг?

— Это называется заклятье третьих рук. Оно применялось магами, чтоб напакостить друг другу. Заклятие реагирует только на руки, обладающие особым магнетизмом, достаточным для совершения волшебства. Пройдя через третьи, заговорённый свиток вспыхивает. Старый трюк, но работает безотказно.

— Блестяще, — пробормотал Хок. — Пойдём, посмотрим, что делается в зале пентаграммы?

Мы вышли в коридор и оказались перед обычной пластиковой дверью, на которой была непритязательная табличка «Лаборатория № 5». Открыв её, я оказалась в полутёмном высоком зале, в центре которого на полу сверкала белая пентаграмма. Подойдя ближе, я увидела внутри пентаграммы небольшой алтарь, покрытый чёрной тканью. На нём стояли разноцветные свечи, старинный кубок с родниковой водой, и лежали два ножа с белой и чёрной рукоятками.

Джулиан присел, придирчиво рассматривая пентаграмму, по сторонам которой так же стояли незажжённые свечи.

— Ищите ошибки? — подошёл к нему Дакоста в чёрной, расшитой серебром мантии.

— Напротив, любуюсь. Очень сложная пентаграмма, но выполнена безукоризненно.

— Вон в том углу пульт управления. В базу заложены все известные науке варианты пентаграмм. Просто выбираете нужную, и она появляется на полу. Можно изобразить и другую, если это необходимо.

— Значит, это не мел?

— Это специально приготовленный химический состав. Он не влияет на качество пентаграммы.

— Хорошо, — Джулиан приподнялся и протянул Дакосте свиток.

Тот развернул его и подошёл к столу, чтоб прочесть при свете свечи.

— Кто это? — спросил он. — На звездолёте нет человека с таким именем.

— На звездолёте нет человека с именем Елизарий или Вергилия, верно?

— Это магические имена. Кстати, старпом, вас ведь тоже зовут другим именем? Ваше имя Рауль, а не Родольфо?

— Только для очень близких друзей, — пояснил Хок.

— Понятно, — вздохнул мальтиец. — А печать чья?

— Моя, — Джулиан поднял руку и пошевелил пальцами, на одном из которых чёрным маслянистым блеском сверкнула старинная печатка.

— Я вижу, все извлекли из сундуков старые реликвии, — пробормотал мальтиец. — А я чувствую себя полным идиотом. Начнём. Вергилия, всё готово?

Бетти подошла к нему и передала тот самый фолиант, что он взял из своего кабинета. Он приблизился к алтарю, обращённому к центру пентаграммы и, уложив книгу на него, раскрыл на нужной странице.

— Теперь отойдите и постарайтесь не шуметь, — буднично произнёс он, словно, просил не отвлекать его от перевязки порезанного пальца.

Мы отошли подальше от пентаграммы и встали в полумраке у стены. В углу я увидела небольшой подковообразный пульт, встроенный в деревянный корпус, в виде готического собора. Рядом стоял тёмный буфет в том же стиле и несколько резных сундуков, которые, видимо, предназначались для хранения колдовской утвари.

Мне уже приходилось быть свидетельницей магических ритуалов. Мой друг, один из членов той самой киотской спецгруппы, волей случая обрёл необычайную магическую силу. Я каждый раз любовалась им, когда он подходил к своему алтарю. Теперь я с интересом наблюдала за Елизаром Дакостой. Может быть, он понимал, что его просто проверяют, но, похоже, этот экзамен его совершенно не тревожил.

Оказавшись в пентаграмме, он чувствовал себя уверенно и спокойно. Было видно, что это для него привычная и любимая работа.

Подхватив щепоть какого-то порошка, скорее всего освящённую соль, он бросил её в кубок с водой, потом провёл рукой над алтарем и произнёс на распев несколько фраз на незнакомом мне гортанном языке. Чёрные свечи на полу загорелись, а пентаграмма вспыхнула ослепительно белым светом. Положив руку на разворот книги, Дакоста, изредка бросая взгляд на страницу, начал странное витиеватое заклинание. Его сильный, хорошо поставленный голос звучал властно и уверенно. Пламя свечей тянулось ввысь, а в центре пентаграммы вдруг появилось голубоватое свечение, которое начало закручиваться в кокон, похожий на смерч. От свечения, казалось, подул сильный ветер, который развевал чёрную мантию и длинные густые кудри мага, но пламя свечей оставалось неподвижным.

Дакоста тем временем продолжал произносить заклинание, и его голос звучал всё более звучно и странно. Он преобразился, стал выше и его черты приобрели необычную резкость и ясность. Лицо осветилось изнутри серебристым светом, и огромные прозрачные глаза излучали яркое и притягательное свечение. Белый, как алебастр, лоб сиял в окружении мечущихся на ветру чёрных блестящих кудрей. Он вскинул вверх правую руку и его изящные длинные пальцы выпрямились. Левая рука, по-прежнему, лежала на развороте книги. Он пристально смотрел на сияющий перед ним кокон энергии, продолжая свой призывный и повелительный речитатив.

А в центре кокона тем временем образовалась странная тень, которая быстро меняла свои очертания, всё более и более напоминая всадника на коне. Кокон расширялся. Нижняя часть неясной фигуры вспыхнула ярким пламенем, зато верхняя заклубилась чернотой ночи. Наконец я увидела бьющегося в оболочке кокона чёрного всадника на великолепном огненном коне. Конь пританцовывал на месте, вставал на дыбы и косил алыми глазами, пытаясь вырваться из оболочки.

Дакоста возвысил голос и резко смолк. Оболочка распалась, рассыпавшись на тысячу голубых искр, растаявших, не долетев до пола. Мальтиец вышел из-за алтаря, бестрепетно приблизился к всаднику, протянул ему свиток и произнёс несколько повелительных слов на том же гортанном языке, а потом резко выбросил вперёд руку, указав направление. Всадник подхватил свиток, прижал его к груди и склонил голову. После этого он поднял коня на дыбы, развернул его и помчался туда, куда указал ему маг, но при попытке пересечь границу пентаграммы исчез.

Дакоста вернулся за алтарь и снова заговорил, но теперь его голос звучал спокойнее. Напоследок, он взял кубок и вылил из него воду на пол. Пентаграмма снова померкла, свечи на полу погасли.

— Он в городе, — проговорил Дакоста, снимая мантию так же буднично, как, наверно, снимал халат после приёма пациентов. — Он бросит свиток на порог храма и исчезнет. Вы довольны?

— Более чем… — проговорила я, снова взглянув на алтарь, а потом — на Джулиана.

— Я думаю, что он вполне может обеспечить магическую защиту, как звездолёта, так и людей на нём, — задумчиво кивнул тот. — Тем более что мы, в общих чертах, знаем, какого рода магия нам противостоит.

— Вы ведь проверяли меня, верно? — спросил Дакоста, взглянув на него.

— Я хотел убедиться, что на вас в данной ситуации можно положиться, — пожал плечами Джулиан. — Потому что обеспечение магической поддержки — это не компетенция командира. Напротив, для выполнения её миссии ей необходима эта поддержка. Я должен быть убеждён, что она у неё есть.

— А если б я не смог её обеспечить?

Джулиан покачал головой.

— Тогда пришлось бы признать, что этот великолепный корабль обречён служить погребальной ладьёй… Я уже давно понял, что на вас можно рассчитывать в этом деле. Нам, действительно, нужен был этот фантом. И этот ритуал подтвердил, что я в вас не ошибся.

— Откуда мы знаем, что фантом добрался до города? — проговорил Хок, подходя к ним. — Демонстрация была впечатляющей, но достигла ли она цели?

— Похоже, я не заслужил ваши симпатии, старпом, — повернулся к нему Дакоста.

— Он не любит колдунов, — пояснил Джулиан.

— И бунтовщиков на корабле, — добавил Хок. — Я по-прежнему наблюдаю за вами, доктор.

С этими словами он развернулся и вышел из зала. Дакоста взглянул на меня.

— Мне нужна магическая защита для экипажа при выходе со звездолёта, — произнесла я. — Что же до результатов ритуала, посмотрим, как отреагирует на это Белый жрец. Если у вас получилось, он уже не сможет избрать другого противника.

Когда я вышла из зала и снова оказалась в обычном коридоре со светлыми пластиковыми стенами, я вдруг поняла, что только что произошло именно то, о чём я недавно говорила своим подчинённым. Не тогда, когда на нас шла магическая волна, а именно теперь, в момент, когда в центре пентаграммы возник фантом того самого вестника, о котором я ещё недавно в шутку говорила Дакосте, я поняла, что возможное в этом мире не имеет границ. Последние страхи исчезли, и возникло ощущение, что я играю на своём поле.

Возле лифта стоял Хок, опустив голову. Мне было стыдно перед ним. Это я втянула его в борьбу, о которой он имел весьма смутное представление. Вся его предыдущая деятельность на ниве борьбы со злом была связана с преследованием врага. Он был охотником. Его стихией была погоня. Он мог с фантастическим упорством гнать свою добычу, предугадывая её ходы и уловки, он мог сцепиться в жестокой схватке один на один, не обращая внимания на раны и ожоги. Он способен был уничтожить вампира, оборотня или колдуна, но он всегда понимал, что они чужие в его мире. Наверно, ему нелегко было вдруг очутиться в мире, где он сам оказался чужим.

— Я всегда был одиночкой, — проговорил он, когда я подошла к нему. — Даже когда служил во флоте. Потому что я всегда был не таким, как все. И сейчас, увидев это… — он бросил взгляд назад, — я вдруг понял, что это всё не фокус. Это реальность, в которой я чужой. Я нормальный человек, хоть я и гонялся последнее время за нечистью. Мой разум не справляется с этим. Я не могу быть с этим один на один. Или ты скажешь, что я не один?

— Нет, — проговорила я, — ты один, как и я одна. Мы все в этой странной игре становимся одиночками, хотя и можем действовать сообща. Прости меня. Я не должна была втаскивать тебя в эту свару и, тем более, играть при этом на твоих чувствах ко мне. Но мне тоже не хочется оставаться одной. Посмотри туда… — я указала в шахту лифта, возле которой мы стояли. — Это колодец глубиной двадцать метров. Он пуст. Мы не видим, есть ли там силовые потоки, которые подхватят нас, если мы прыгнем. А вдруг однажды лифт окажется отключённым? Ты не задумывался об этом? Так и в этой игре, прыгаешь, надеясь, что подхватит. И со временем просто перестаёшь думать об этом, просто прыгаешь. Наверно, тебе лучше было остаться на Киоте, или попытаться вернуться на Землю другим путём, потому что если ты останешься в этой игре, ты однажды станешь её частью.

— И выйти из неё уже будет нельзя?

— У меня, как видишь, не получается.

Он какое-то время задумчиво смотрел в шахту, а потом прыгнул вниз и, легко поймав нисходящий поток, соскользнул на второй уровень. Я последовала за ним. Он, как ни в чём ни бывало, пошёл в сторону командного отсека.

— Я думаю, что нам придётся установить круглосуточные вахты на мостике, — деловито проговорил он. — Вопрос только кого ставить. Ни врачей, ни кока на вахту не поставишь. Командор Кацухиро — не член экипажа. На кого можно положиться в такой ситуации?

— Нам нужно минимум три человека, — ответила я, шагая рядом. — С одной стороны, вахта не будет связана с технической работой, с другой, нужно максимальное внимание, крепкие нервы и устойчивая психика, плюс к этому, хорошая реакция. Ночные вахты я, пожалуй, возьму на себя. Ночью, как правило, бывает больше всего неприятностей. Думаю, что можно рассчитывать на Окато и Белого Волка.

— Вахты по восемь часов? — нахмурился он. — Это будет тяжело. Нужен четвёртый вахтенный. Шесть часов — это приемлемо.

— И кто будет четвёртым?

Он резко остановился и повернулся ко мне.

— Как насчёт меня? Я, всё равно, более подготовлен к этому, чем все остальные. Или ты думаешь, что я не справлюсь? Ну, что ты смотришь на меня с таким сочувствием? Опять будешь каяться, что втянула меня во всё это?

— Ты знаешь, что я ненавижу повторять что-то дважды, — вздохнула я. — Ты выдержишь, можешь не сомневаться. Просто я знаю, что сейчас творится у тебя в душе, а в основном — в голове. И искренне сочувствую.

— Спасибо. Но вряд ли ты знаешь.

Я рассмеялась.

— Загляни в моё личное дело, Рауль. Я родилась не в Тридевятом королевстве и не тысячу лет назад. Каждый из нас проходит один и тот же путь. Так что я всё знаю…

— Со временем я привыкну? — невесело усмехнулся он.

— Но ты так и не научишься жить в двух мирах… Значит, вахты по шесть часов. В семнадцать часов заступаешь ты. В двадцать три я тебя сменю. С пяти утра — вахта Окато. Потом — Белого Волка.

— Хорошо, а ты постарайся поспать.

— Отличная идея, — кивнула я, остановившись. — Если что случится, не постесняйся разбудить.

— Ну, если уж я не стесняюсь плакаться тебе в жилетку… — усмехнулся он. — Обязательно разбужу.

Он пошёл дальше, а я — обратно к лифту, чтоб подняться в свою каюту и лечь спать.

В зале пентаграммы было сумрачно. Джулиан стоял, опустив голову и глядя на бледные знаки под своими ногами, потом переступил через сплетённые линии и вышел в центр. Ему не нужно было бормотать заклинания и совершать загадочные действия. Он опустил веки и мысленно произнёс имя. Пентаграмма запылала ярким алым светом. Чёрные свечи вспыхнули жутковатым чёрным пламенем, которое, вытянувшись вверх, склонилось к центру пентаграммы.

За его спиной возникла высокая фигура в чёрном, похожем на обрывки тьмы, одеянии. Белые волосы странно отсвечивали синевой, а лицо то и дело пропадало в сумрачной тени.

— Ты звал меня? — вкрадчиво спросил незнакомец, подходя к нему.

— Мне казалось, что это ты хотел мне что-то сказать, — возразил Джулиан, не оборачиваясь.

— Не боишься поворачиваться ко мне спиной? — поинтересовался колдун.

— Что ты можешь… — равнодушно пожал плечами Джулиан. — Говори. У нас не так много времени.

— Я всего лишь хочу рассказать тебе историю об одном алхимике, — произнёс да Альбено. — Это было порочное дитя, хоть и немало одарённое свыше. Ему давалось всё: ученье и интриги… Пройдя по трупам менее удачливых конкурентов, он достиг весьма внушительных высот, и был низвергнут собственной похотью. Представь, пресытившись прекрасными и благородными дамами своего круга, он влюбился в нищенку, а потом ради этой ведьмы продал свою душу Сатане. Занятная история, не так ли?

— Тебе известен её конец? — без особого интереса уточнил Джулиан.

— Ещё бы… Зайдя слишком далеко в своих пороках, он растерял свою красоту и превратился в отвратительное чудовище. Хотя, по желанию ещё мог возвращать свой человеческий облик, чтоб соблазнять ведьм.

Джулиан обернулся и пристально взглянул на белокурого колдуна.

— Странно, что ты столько знаешь обо мне, а я — ничего о тебе.

— Увы, — усмехнулся тот, — я не достиг того величия, до которого скатился ты. Я нуждался в покровителе, в то время как ты сам покровительствовал таким, как я.

— К чему этот разговор? У тебя уже есть покровитель.

— Ты прав, и он куда могущественнее графа Преисподней. Но это не повод пренебречь возможностями, которые предоставляет эта встреча.

Джулиан высокомерно вскинул бровь.

— Ты предлагаешь мне союз?

— Если только наши цели хоть сколько-нибудь схожи, то да.

— А наши цели схожи?

Да Альбено тонко усмехнулся.

— Принести сердце ангела, заметь, живое сердце, на алтарь господина Рогатого, и принести на его алтарь целые миры… Согласись, дары эти вполне равноценны. И тот, и другой будут приятны ему. А мы, объединив наши усилия, быстрей достигнем цели.

Джулиан или кто-то очень похожий на него какое-то время пристально смотрел на колдуна, а потом кивнул:

— Да будет так…

Свет, постепенно заполнивший тёмный зал, заставил раствориться эту сцену. Я поморщилась и прикрыла рукой глаза, но кто-то взял мою руку и отвёл её.

— Пол-одиннадцатого, — услышала я тихий голос Джулиана. — Микки принёс ужин. Скоро тебе на вахту.

С закрытыми глазами я села, подтянула к груди колени, обняла их и прижалась лбом.

— Мне приснился сон… — проговорила я. Голос прозвучал хрипло и устало.

— О чём?

— О том, что ты заключил союз с да Альбено.

— Я думал об этом, но потом решил, что это мелко.

Я открыла глаза и покосилась на него. Он, не раздеваясь, прилёг рядом на постель и задумчиво разглядывал старинную опаловую печатку на своём пальце, потом взглянул на меня.

— Замечаешь, как прошлое начинает выползать из всех щелей, пробуждая далеко не лучшие наши чувства?

— Что ты имеешь в виду?

— В глубине души ты всё меньше доверяешь мне. Или твой сон не об этом?

— Ну почему ты не можешь быть просто человеком, — простонала я, откидывая одеяло. — Почему тебе так необходимо вечно напоминать мне о том, что…

Я махнула рукой и с сомнением посмотрела на дверь ванной.

— Это плата за мою жизнь, — пожал плечами он. — Если б это было не так, я должен был бы умереть лет шестьсот назад… или три года назад.

— Довольно, — отмахнулась я. — Мне хватает забот и без этих терзаний.

Я вошла в ванну и, оставив дверь открытой, залезла под душ. Прохладные упругие струи, брызнувшие со всех сторон, освежили меня.

— Если бы ты улетела с Хоком, то жаловаться было бы не на что…

Сквозь матовую перегородку я увидела, что он вошёл и встал рядом.

— Это, как Белая руна, о которой говорил Дакоста, — возразила я. — Выбор без выбора. Итак ясно, что я не могла выбрать его, — включив сушилку, я закрыла глаза, чувствуя упругие волны ароматного нежного ветра, овевающие меня со всех сторон. — Как насчёт защиты для членов экипажа?

— Есть варианты… — лениво откликнулся Джулиан. — Дакоста предлагает татуировки каббалических защитных знаков. Я считаю, что это слишком кардинально. Можно прибегнуть к обрядам посвящения, но это лишь усугубит стресс, в котором находятся многие.

— Что ты предлагаешь? — я выключила сушилку и вышла из душевой.

— Мне думается, можно было бы воспользоваться амулетами. Они дают определённую защиту. Если их не терять.

— Да, я помню. У Брайана была целая шкатулка всяких перстней и ожерелий. Они помогали.

— У Дакосты есть неплохая коллекция.

— Ещё что-нибудь?

— Пока нет, но мы думаем.

— Остановимся на амулетах. Пока.

Я вышла из ванной и начала одеваться. Джулиан вышел вслед за мной и посмотрел на экран, настроенный на сигнал забортной камеры. Там была непроницаемая чернота ночи. Суточный цикл на звездолёте почти совпал с циклом в этой точке планеты.

— Я не буду ложиться, — проговорил он задумчиво. — Мне кажется, этой ночью последует очередная атака, и далеко не фантомная.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что я сделал бы именно так, если б был на их месте.

— Тогда мне понадобится твоя помощь, — произнесла я, застегнув куртку, и подошла к нему.

— Не надо недооценивать себя, — покачал головой он, обняв меня. — Вполне возможно, ты справишься сама. Но если что-то случится, сообщи мне. Я в любом случае буду рядом…

Его голос перешёл в шепот, губы быстро опустились и прижались к моим.

— Тебе нужно было разбудить меня немного раньше, — пробормотала я, переведя дыхание.

— А что бы ты сделала на моём месте? — спросил он.

— Понятия не имею…

Я запустила пальцы в его волосы на затылке и притянула к себе. Мне не хотелось уходить, но до вахты оставалось лишь десять минут.

Без трёх минут одиннадцать я вошла на мостик. Свет в отсеке был притушен. Хок сидел за центральным пультом и задумчиво смотрел на экраны. За соседним астронавигационным пультом, как ни странно, я увидела Вербицкого.

— Как дела? — спросила я, подходя к старпому и наклоняясь к пульту, чтоб посмотреть на сводку данных с забортных датчиков.

— Полный порядок и тишина, — ответил он. — Выспалась?

— Да. Обратил внимание на понижение температуры последние полчаса?

— Только что стемнело. К ночи всегда становится прохладнее.

— На десять градусов? Что-то не припомню, чтоб тут так резко холодало после захода солнца.

Он озабоченно посмотрел на экран с данными.

— Уже плюс двенадцать… — проговорил он. — Одиннадцать. Температура продолжает понижаться, но больше никаких отклонений.

— Говорят, что когда появляются призраки, всегда становится холоднее, — подал голос Вербицкий.

Я покосилась на него.

— Что вы здесь делаете?

— Зашёл посмотреть. Кстати, не я один, — он ткнул пальцем куда-то вперёд и вниз за пульт. Посмотрев туда, я увидела кота, который сидел внизу и, не отрываясь, смотрел на верхний экран. — Он уже несколько часов сидит здесь и ждёт.

— Чего? — нахмурилась я.

— Думаю, что он хочет посмотреть кино про цунами на большом экране, — проворчал Хок. — Оказывается, он был у механиков и наслаждался зрелищем оттуда. Винд считает, что ему очень понравилось. Когда всё кончилось, он бродил по отсеку и орал, требуя продолжения.

— Что это, смотрите! — воскликнул Вербицкий, указав вперёд, прямо на город, который в ночи казался подёрнутым призрачной светящейся дымкой.

Я должна была признать, что у старшего радиста не только профессионально чуткий слух, но и прекрасное зрение. Только очень хорошо приглядевшись, я разглядела на фоне зыбкого свечения чуть более яркий рыжий огонёк.

— Ну-ка, пусти… — пробормотала я, протянув руку к сенсорам. Хок тут же уступил мне место, и я направила внешние камеры на трепещущий огонек.

На верхнем экране появилось увеличенное изображение, которое я сперва приняла за огненную змею. Лишь мгновение спустя я поняла, что это не змея, это факелы в руках людей, которые шли в нашу сторону вереницей. Увеличив изображение ещё, я лишь разобрала, что все они одеты в тёмные накидки с капюшонами, скрывающими лица.

— Похоже, у нас гости… — пробормотала я. — Рауль, вызови Дакосту и Джулиана.

Не отрывая взгляда от странного зрелища, я слышала, как он выполняет приказ. Оба пришли одновременно и остановились рядом с моим пультом, глядя наверх.

— Что думаете? — спросила я.

— Пока не знаю, — нерешительно произнёс Дакоста. — Возможно, это попытка начать переговоры.

— Ночью? — уточнил Вербицкий.

— Может быть, это ответ на наше послание, — предположил Джулиан. — Мне кажется, нужно подождать и посмотреть, что они будут делать дальше.

— Ну, выбор у нас не велик, — кивнула я.

Время шло медленно, странная процессия всё ближе подходила к звездолёту. Теперь её уже можно было различить невооружённым глазом.

— Чем они могут быть опасны? — наконец, не выдержала я и обернулась к Дакосте.

— Теоретически, ничем, — ответил он. — Звездолёт, как вы сами сказали, надёжно защищён. А фактически, ничего конкретно сказать не могу.

— Это не люди, — неожиданно подал голос Хок. Он сидел за пилотским пультом. — Посмотрите, биолокаторы их не улавливают.

— Это фантомы, — подался вперёд Дакоста, вглядываясь в темноту ночи. — Психическая атака?

— Не знаю, — с сомнением покачал головой Джулиан. — Ещё одна психическая атака? Ночью, когда большинство потенциальных зрителей должны спать?

— Вы серьёзно думаете, что кто-то спит? — уточнил Вербицкий.

— Откуда им знать, что их аттракцион вызвал на корабле массовый психоз? Они видели лишь неподвижно стоящий звездолёт, который никак не отреагировал на происходящее, если не считать предупредительного выстрела в застывший над ним авианосец.

— Не было никакого психоза… — неожиданно обиделся Вербицкий. — Кое-кто струхнул малость, это верно. Но, в общем-то, все в норме.

— Тогда тем более не вижу причин для психической атаки, — раздражённо пожал плечами Джулиан.

Снизу послышалось тревожное мяуканье. Посмотрев туда, я увидела, что распушившийся кот расхаживает вдоль пультов туда-обратно, беспокойно поглядывая на экраны. Его пышный хвост реял над ним, как боевое знамя.

Процессия тем временем подошла ближе, и уже можно было различить отдельные факелы и тёмные фигуры в их свете. Не дойдя до звездолёта нескольких метров, они свернули налево, и пошли вдоль борта, соблюдая дистанцию в два метра.

Кот, шипя и повизгивая, взлетел наверх и застыл между пультами, развернувшись боком и выгнув спину. Прижав уши, он оскалил пасть, показав длинные тонкие клыки, но, судя по вперившемуся в пустоту взгляду, эта угроза предназначалась не нам.

— Они окружают звездолёт, — резко проговорил Джулиан, осматриваясь по сторонам. — Это магическая атака.

— Но ведь это не может повлиять на звездолёт! — воскликнул Дакоста.

— Кто знает… — возразил Джулиан, спускаясь вниз и вглядываясь в окно справа. — Это магия, а в ней нет научной логики.

— Господи, да сколько же их… — воскликнул Хок, наблюдая за нескончаемым ручейком факелов, обтекающих звездолёт. — И что они делают?

Я сняла с пульта наушники и, надев их, подключилась к внешнему каналу.

— Они поют, — проговорила я, услышав слаженный многоголосый хор, старательно выводивший какие-то слова.

Джулиан обернулся и быстро поднялся наверх. Забрав у меня наушники, он прижал один из них к уху. Какое-то время он слушал молча, а потом поманил к себе Дакосту. Тот не без опаски взял наушники и тоже прислушался.

— Я не знаю этого заклинания, — тревожно проговорил он, — но звучит жутковато.

— Хватит, — Джулиан забрал у него наушники и вернул мне. — Выключи. Никому больше не слушать. Это заклятие смерти.

— Мы что, все умрём? — насторожился Вербицкий.

Джулиан не ответил. Он посмотрел направо, откуда появились первые факелы, обогнувшие звездолёт. К этому времени вереница закончилась, и первый пристроился за последним. В тот же миг кот бешено заорал и начал носиться по отсеку, злобно кидаясь на внешние стены и пульты. Хок растеряно смотрел на него. А вереница факелов тем временем двигалась всё быстрее, создавая вокруг «Пилигрима» жуткий хоровод.

Я невольно поёжилась и вдруг поняла, что ёжусь не от страха. В отсеке потянуло холодом. Я с надеждой взглянула на пульт, полагая, что мне это лишь кажется, но термодатчики, действительно, зафиксировали резкое понижение температуры. Вслед за холодом потянуло ужасом, который осязаемо выползал из всех щелей, стягиваясь вокруг нас плотным кольцом. Кот подбежал к нам и, прижавшись к ногам Хока, громко завыл.

— Оно действует… — прошептал в тишине Вербицкий. — Оно внутри звездолёта.

— Ритуал, — быстро заговорил Дакоста, глядя на Джулиана. — Защитный ритуал! Круг света…

— Вы не успеете дойти до зала, — мрачно оборвал тот. — Нужно разорвать это кольцо… Но как?

Хок бросил на меня отчаянный взгляд и снова взглянул на свой пульт. Мне не нужно было смотреть. Итак было ясно, что за бортом творится что-то невообразимое, и это действует на нас здесь.

— Разорвать кольцо… — пробормотала я, поворачиваясь к своему пульту. — Конечно… Всё же так просто. Всего лишь разорвать кольцо, — я лихорадочно стучала пальцами по сенсорам, а перед глазами горело огненное кольцо, в которое слились факелы. Оно охватило «Пилигрим», сжимая его смертельной петлёй. Ледяные пальцы страха вцепились в мое горло, и мне, действительно, стало трудно дышать. Я почувствовала, как напрягся корабль, сопротивляясь огненной удавке. — Давай, мальчик, давай… — шептала я.

Из панели выскочил небольшой рычажок, который тут же очень ловко попал под мой палец и, набрав последнюю комбинацию, я нажала на него. Цепь за бортами разорвалась и распалось. Мне показалось, что воздух зазвенел от отчаянных злобных воплей. И всё закончилось.

В командном отсеке было холодно и тихо. Только жалобно хныкал кот на руках у Хока. Дакоста, тяжело дыша, что-то пробормотал, и тут же воздух наполнился свежестью и ароматом сирени с нотками лимона. Сразу стало легче дышать.

— Что вы сделали? — спросил он, посмотрев на меня.

— Это кинжальные силовые поля, — ответила я. — Вспомнила, что на Киоте они отлично действовали против фантомов.

— Вы спасли всем нам жизнь, — заметил он.

— Значит, против магии может быть эффективно обычное оружие? — неожиданно спросил Вербицкий.

— Тщательно подобранное, — кивнул Хок, гладя плачущего кота. — Драконов лучше всего сбивать из лазерной пушки, а фей — мухобойкой.

— Заклятие смерти — это игра не по правилам, — заметила я, посмотрев на пушистого воина, который уткнулся мордочкой в грудь старпома и громко всхлипывал. Я вдруг поняла, что кот пытался бороться с проникшей на звездолёт магией. — Магия проникла внутрь, и даже если атака не удалась, она неизбежно оставила здесь свой след.

— И что нам делать? — спросил Вербицкий, мрачно взглянув на меня.

— Быть настороже и не поддаваться панике, — ответила я. — Рыцарь, проверьте, какое воздействие оказала на звездолёт эта атака. Вы говорили, что здесь установлены какие-то датчики.

— Да, я проверю и доложу, — кивнул Дакоста.

— Джулиан, будь любезен, поднимись в медотсек и проверь данные медкибера по всем членам экипажа. Нам нужно быть уверенными, что эта атака не оказала на кого-то чересчур сильного воздействия. Рауль, пройдись по всем уровням и посмотри, что к чему. Будь осторожен.

— А я? — спросил Вербицкий.

— А вы в моё отсутствие будете утешать кота, — ответил за меня Хок и посадил животное на колени радиста. — И заодно составите компанию командиру, на случай, если понадобится помощь.

Вербицкий покорно кивнул и принялся непослушными пальцами почёсывать кошачьи ушки.

Помощь мне не понадобилась и через час я отправила его спать. Кот остался, свернувшись в клубок на кресле. С ним мне было спокойнее. Коты часто чувствуют то, чего не ощущают люди, и наш кот, похоже, не был исключением.

Температура в отсеке и за бортом постепенно поднялась до обычного уровня. Нас пока оставили в покое. Через какое-то время Дакоста доложил, что не обнаружил существенных изменений внутренней среды звездолёта. По данным медкибера, ни один из членов экипажа не пострадал. Половина, кстати, преспокойно спали и вряд ли что-то заметили.

Наконец в отсеке появился Хок и остановился рядом с креслом, в котором спал кот.

— Всё нормально, — кивнул он в ответ на мой молчаливый вопрос. — Только внизу у анабиозных камер мне показалось, что немного холоднее. И вроде кто-то прошёл у меня за спиной, но на датчиках движения ничего не было. Я проверил через кибер и убедился, что на уровне никого нет. Наверно, нервы сдали.

— Неудивительно. Забирай кота и иди спать. Завтра вряд ли будет спокойнее.

— Сегодня, — поправил он, поднимая кота.

Тот спал, безвольно свесив толстые пушистые лапы и роскошный хвост. Только когда Хок прижал его к груди, мне послышалось, что кот пробормотал что-то. Возможно, просто показалось.

Оставшуюся часть ночи я провела в командном отсеке одна, размышляя над происшедшим и думая, что делать дальше. Несколько раз у меня возникало ощущение, что на мостике есть ещё кто-то, но внимательно осмотрев отсек и сверившись с датчиками движения и биолокации, я убедилась, что это не так. Однако это ощущение было навязчивым и жутковатым. Когда внезапно рядом скрипнуло и наклонилось кресло у пилотского пульта, я вздрогнула. Впрочем, учитывая, сколько человек на нём сидели сегодня, а также то, что оно автоматически подстраивалось под каждого, неудивительно было, что оно, наконец, само вернулось в исходное положение.

Тем не менее, когда в отсек вошёл Окато, чтоб сменить меня, я была рада. Небо к этому моменту уже начало светлеть и наливаться бледной желтизной.

Пока он деловито проверял показания приборов, я рассказала ему о том, что произошло ночью. Он воспринял это совершенно спокойно, хотя и я опустила в своём рассказе эмоциональную сторону.

— Кинжальные поля? — переспросил он, задумчиво глядя на запись странной процессии, кружащей вокруг звездолёта. — Это очень интересный ход. Мы от таких фантомов обычно спасались бегством. Но есть ещё одно средство. Они, как правило, не пересекают защитный периметр из веерных лазеров. То, что лазеры их не уничтожат, это точно, но от лучей они всё же стараются уклониться. Может, установить по периметру десятка два веерных излучателей с датчиками движения?

— Хорошая идея, — кивнула я. — Кстати, сработает и против других непрошеных гостей. Поделитесь идеей с Белым Волком, когда он придёт чтоб вас сменить. Пусть командует.

С мостика я ушла в свой отсек и прилегла на диван, чтоб отдохнуть до завтрака. Меня разбудил внезапный сигнал с браслета. Быстро сев, я лихорадочно пыталась вспомнить, почему я сплю на рабочем месте, а не в постели.

— Командор, — раздался в тишине голос Окато, — я должен вам доложить о том, что произошло.

— А что произошло? — переспросила я, почувствовав, как по спине у меня пробежал холодок.

— Я видел призрака.

Признаться, за завтраком есть мне совсем не хотелось. Я сидела, и жевала что-то, абсолютно не чувствуя вкуса. Окато рассказал, что, как и я, почувствовал в отсеке чье-то присутствие и, обернувшись, увидел за пилотским пультом молодого светловолосого человека в форме звездолёта с нашивками лейтенанта. Он очень подробно описал незнакомца, поскольку успел его рассмотреть до того, как тот растворился в воздухе.

— Похоже, всё это правда, — проговорил Дакоста, подсевший за наш столик. — Окато никогда не видел Дэна Кроу, но, судя по описанию, это был именно он.

— Никто и не сомневается, что Окато действительно видел призрака, — пожал плечами Джулиан. — У него железные нервы, и за то время, что он провёл здесь, он насмотрелся на привидений столько, что они для него привычное дело. К тому же, не забывайте, что Таро предупреждал нас о том, что такие явления могут возникнуть.

— Всегда приятно встретиться со старыми друзьями, но не в такой ситуации, — пробормотал Хок. — Не думаю, что, если Дэн будет расхаживать по звездолёту, это поднимет наш боевой дух. Может, ему что-то нужно?

— Судя по рассказу Окато, он не пытался вступить в контакт, — покачал головой Джулиан. — Он вообще не обращал на него внимания, просто сидел и работал за пультом, как раньше, когда был жив.

— Кроу погиб в командном отсеке, — напомнил Дакоста. — Может быть, его явление связано с этим. Если ночной ритуал истончил границу между мирами, его появление вполне объяснимо.

— А следующим придет Тайс? — уточнил Хок.

— Мне это нравится не больше, чем вам, — раздражённо перебил Дакоста. — Но это — существующая реальность. Придётся с этим смириться.

— Смирение — добродетель, — пробормотал старпом.

После завтрака мы вернулись в командный отсек. Каждый из нас невольно бросил взгляд на пустое пилотское кресло. Когда-то Дэн действительно сидел здесь.

— Мне кажется, что нужно поторопиться с защитным периметром, — произнесла я.

Хок мрачно взглянул на меня и сел в это самое пилотское кресло.

— Может, вызвать Белого Волка? — спросила я.

— Я сам в состоянии это сделать, — проворчал он. — Впрочем, кто-то всё равно должен расконсервировать и установить на тележки излучатели, — он включил внутреннюю связь и, вызвав старшего стрелка, отдал соответствующие распоряжения.

Пока стрелки готовили и проверяли излучатели и роботов, Хок рассчитывал периметр и программу для датчиков. Я задумчиво следила за его действиями.

Потом из-под днища звездолёта выполз небольшой робот с тележкой. Он остановился в пятнадцати метрах, и с тележки соскользнул первый излучатель — непримечательная с виду металлическая сфера с небольшой вертикальной антенной сверху. Потом робот двинулся направо, чтоб установить следующий излучатель. Сфера тихонько зашевелилась, словно устраиваясь поудобнее. На самом деле, она выпустила вниз бур, чтоб закрепиться в грунте.

Спустя полчаса Хок, который смотрел на экран, где отражалось построение периметра, кивнул и запустил программу.

— Готово, — доложил он. — Периметр действует. От наземного вторжения мы, можно сказать, защищены. Осталось прикрыть сверху. Может, запустим пару сканирующих зондов? Пусть кружат на высоте тридцать-тридцать пять метров. Хуже не будет.

— Давай, — не стала возражать я.

Честно говоря, у меня было ощущение, что всё это ничего не даст. Мне было прекрасно известно, что при первой же атаке вся эта великолепная техника может отказать, но, всё-таки, это создавало некую иллюзию защищенности.

Я перевела взгляд на город, над которым опять кружили какие-то огромные твари, то ли птицы, то ли драконы. Неожиданно я заметила, что один из этих мрачных летунов отделился от стаи и полетел в нашу сторону. Прошло несколько минут, и это заметил Окато.

— Сейчас будет отличная возможность проверить, как работает периметр, — сообщил он, дав на верхний экран увеличенное изображение крылатого существа.

Мои худшие опасения подтвердились. Это был дракон, жутковатый, грязно-серый, покрытый шипами и наростами. Он летел в нашу сторону, лениво помахивая крыльями, а между взмахами просто паря в восходящих потоках горячего воздуха.

— Может, приготовить излучатели? — поинтересовался Хок, оторвавшись от своего занятия.

— Зачем? — спросила я, мрачно глядя на приближающееся чудовище. — Он ведь не так просто сюда летит, и вряд ли может причинить нам вред. К тому же, периметр уже подключён.

— Логично… — пожал плечами Хок, с интересом рассматривая дракона на экране. — Как думаешь, Святой Георгий с таким сражался?

— Мы этого уже никогда не узнаем.

Дракон тем временем подлетел на расстояние около двадцати метров и, не долетев до периметра, резко ушёл вверх, перевернулся в воздухе с необычной для такой туши лёгкостью и полетел обратно. А на жёлтую выжженную землю что-то упало. Окато мгновенно сориентировал камеры, и на экране появилось изображение небольшого металлического предмета. Я напряжённо вглядывалась в экран, пытаясь понять, что это такое. Что-то тревожное и смутно знакомое угадывалось в этом переплетении кованых пластин.

— Перчатка, — проговорил Хок. — Латная перчатка. Это вызов.

Он обернулся ко мне.

— Запусти робота. Пусть принесёт, — велела я.

Он кивнул и снова вернулся к пульту. Я взглянула в окно, ожидая, когда появится робот с манипуляторами. Хок смотрел на экраны, потом покачал головой.

— Ничего не выходит. Едва робот вышел за пределы звездолёта, связь с ним пропала. Похоже, что он дезактивирован.

— Проверь периметр, — распорядилась я.

Он снова покачал головой.

— Не отвечает.

— Что и требовалось доказать, — вздохнула я. — Доктор, почему на оборудовании не установлена необходимая защита? Или эта информация была от вас тоже засекречена?

Дакоста хмуро посмотрел на меня.

— Возможно, она была засекречена от главного конструктора, — проворчал он.

— Что делать будем? — Хок вместе с креслом развернулся ко мне.

— Нужно забрать перчатку.

— Я пойду.

— Нет, — возразил Джулиан. — Ты знаешь правила. Кто поднимет перчатку, тот и примет вызов. Это не твой противник.

Хок снова взглянул на меня.

— Я пойду, — проговорила я, поворачиваясь к выходу. — Остаёшься за командира.

— Постойте, — кинулся ко мне Дакоста. — Вы хотите принять вызов? Вы же не маг!

— Я воин, — вздохнула я. — Это моя работа.

— Как вы выйдете без защиты?

— У меня есть защита.

Я обогнула его и вышла из отсека. В коридоре меня догнали Джулиан и Хок.

— Ты уверена, что поступаешь правильно? — спросил Хок. — Это может быть опасно.

— Война вообще опасная штука. Не волнуйся, он мне ничего не сделает. А если нам удастся свести боевые действия к поединку один на один, мы обойдёмся малой кровью. И это будет его кровь.

Я дошла до лифта и прыгнула вниз.

— Мне б твою уверенность, — пробормотал Хок, приземляясь рядом со мной на нижнем уровне.

Никакой уверенности у меня не было, но я думала, что не вправе высказывать какие-либо сомнения на этот счёт. В конце концов, даже гориллы перед схваткой воинственно орут и колотят себя в грудь.

Мы подошли к переходной камере, и Хок встал за пульт.

— Ты уверена, что не хочешь надеть хотя бы пояс Вермера?

— Он не защищает от магии.

Хок мрачно кивнул и взглянул на Джулиана. Тот остановился в стороне и исподлобья смотрел на меня. Судя по всему, он был настроен решительно. Он прекрасно понимал, что не может вмешиваться в мои действия, но похоже был готов прикрыть мне спину.

— Я пойду с тобой, — наконец проговорил он.

Я молча кивнула и подошла к камере.

— Погодите! — раздался откуда-то голос Дакосты.

Он быстро вошёл, неся перед собой чёрное поблескивающее полотнище. Я узнала тот самый плащ, в который он завернул небезызвестную чашу, обнаруженную нами в вентиляции. Он протянул мне плащ.

— Не трогайте эту штуку руками. Накройте и заверните. Если в ней есть что-то магическое, то это вас защитит. Потом будете подниматься не здесь, а через седьмой лифт. Он ведёт в карантинную камеру. Мы будем ждать вас там.

Я взяла плащ и вошла в лифт. Джулиан последовал за мной. Кабина закрылась и рухнула вниз. Створки раздвинулись, и на нас повеяло раскалённым сухим воздухом. Кроме того, ощущалось неприятное гнетущее чувство, от которого хотелось громко закричать и потребовать, чтоб нас немедленно подняли обратно.

Я уже была знакома с этим ощущением, которое почти всегда сопутствует тёмной магии. Отодвинув это чувство на периферию сознания, я вышла из кабины и направилась в сторону носовой части корабля. Джулиан шёл следом. Я знала, что все его органы чувств, как и мои, сейчас напряжены до предела, но он представлял собой куда более опасного противника, чем я.

Впереди за границей тени, отбрасываемой звездолётом, застыл в неподвижности небольшой робот с аккуратно сложенными манипуляторами. Нагнувшись к боковому реле, я увидела, что он по-прежнему активирован, но почему-то не может выполнять команды.

Джулиан остановился рядом, окинув всё вокруг пристальным взглядом.

— По-моему, тихо… — проговорил он.

— Дальше я пойду одна, — произнесла я. — Если что, ты меня прикроешь.

— Я должен видеть, что происходит наверху, — возразил он. — Пройдём вместе до периметра, а дальше пойдёшь одна.

— Как скажешь…

Я двинулась дальше. То самое чувство панического ужаса снова начало выползать из своего угла. К тому же стоило мне сделать несколько шагов, на меня обрушился горячий и яркий свет звезды, от чего показалось, что я вошла в сталеплавильную печь. Однако останавливаться было нельзя, к тому же мне хотелось скорее вернуться на звездолёт.

Быстрым шагом я дошла до того места, где по моим расчётам должна была лежать перчатка. Она была там, слегка потемневшая от времени, но без следов ржавчины. Я присела на корточки, разглядывая её, потом обернулась и посмотрела назад. Джулиан стоял возле излучателя. Поймав мой взгляд, он нахмурился и нетерпеливо махнул рукой.

Я быстро накрыла перчатку плащом, завернула и пошла обратно, стараясь не прижимать свёрток к телу. Только когда я прошла мимо, Джулиан, продолжая внимательно смотреть по сторонам и вверх, двинулся за мной.

Я почти бегом добежала до опустившегося нам навстречу седьмого лифта. После того, как Джулиан вошёл в кабину, она закрылась и стремительно взлетела вверх.

Я до этого не была в карантинной камере, а теперь увидела, что это небольшой круглый зал с прожекторами, направленными на лифт. Стены ощетинились стволами оружия, а на их обшивке и полу были изображены какие-то магические символы. Дакоста и Хок были уже здесь.

— Опустите, пожалуйста, свёрток на пол и снимите с него плащ, — произнёс Дакоста.

Я так и сделала. Перчатка тускло поблескивала на тёмном покрытии. Теперь я увидела, что на верхней её части расположены небольшие острые шипы. Вдруг я заметила какое-то движение и невольно отшатнулась. Из перчатки проворно вылезла чёрная змея и, распахнув пасть, зашипела, оглядываясь по сторонам. У неё были длинные острые зубы, с которых стекала желтоватая жидкость, а красноватые глаза были странно разумны.

Взглянув на меня, она свернулась в напряжённое кольцо, словно приготовившись к прыжку, и в тот же миг Хок сделал молниеносный выпад и пригвоздил её к полу своим кинжалом.

— А у вас хорошая реакция, старпом, — одобрил Дакоста.

— А вы сомневались? — вздёрнув бровь, уточнил тот.

На полу желтел пришпиленный кинжалом пергаментный свиток. Хок, опустившись на одно колено, вытащил кинжал, сунул его в ножны и, подняв свиток, подал мне.

Я хотела раскрыть его, но Джулиан положил ладонь на мою руку.

— Прочти вслух и сразу отбрось подальше. Рауль, и вы, доктор, отойдите.

Я несколько настороженно взглянула на него. Он ободряюще кивнул и отступил назад. Хок поднялся и тоже попятился.

Я развернула свиток и прочитала:

— Intra muros.

И в тот же миг отбросила свиток. Он взорвался, как петарда и осыпался на пол горящими обрывками.

— Чёрт, — пробормотала я.

Джулиан рассмеялся.

— Браво, доктор, ваш фантом отлично выполнил задание.

— С чего вы взяли?

— Я наложил на его свиток заклятие третьих рук.

— Что это за заклятие?

— Считайте, что я этого не слышал, — улыбнулся Джулиан и повернулся ко мне.

Хок тем временем поднял с полу перчатку и вертел её в руках.

— Хорошая работа… Старинная. Похоже на Гранаду. Что значит это послание? Intra muros, если мне не изменяет память, переводится как «внутри стен».

— Что тут не понимать, — я забрала у него перчатку и сунула её Дакосте. Он сразу же принялся заворачивать её в плащ. — Колдун получил наше послание и, как положено, послал вызов. А теперь он назначает встречу, чтоб обсудить условия поединка. Intra muros, внутри стен. То есть в городе.

— И ты пойдешь? — нахмурился он.

— Пойду, — кивнула я.

— С ума сошла? Тебя там убьют.

— Нет, он не решится ничего мне сделать. А для меня это совсем неплохая возможность, побывать там, посмотреть, что к чему. И заодно выпустить МАРНов[6].

— А если околдуют? Или с тобой заговорит этот Голос?

— Послушай, это не обсуждается, — проговорила я. — Это между ним и мной.

— Значит ли это, что ты собираешься идти одна? — поинтересовался Джулиан.

— Каждый должен сам делать своё дело.

— Я напомню тебе об этом при случае, если ты забудешь.

Я посмотрела на него. Его голос звучал спокойно, но глаза метали молнии. Он был в ярости оттого, что я лишаю его возможности попытаться защитить меня, но я знала, что с момента принятия вызова должна действовать по иным законам, и эти законы прекрасно известны моему противнику. Он, конечно, попытается обойти их, но нарушить в открытую не решится.

С Хоком было сложнее. Ситуацию он понимал, но отпустить меня в город к нашему врагу без охраны, похоже, было выше его сил. Он стоял молча и, не отрываясь, смотрел на меня. Его ноздри трепетали, как у скаковой лошади. Не решаясь перечить, он отчаянно искал выход из этого положения. А тут ещё Дакоста вдруг проявил неожиданное беспокойство о моей персоне.

— Старпом прав, — проговорил он. — Идти туда в одиночку — безумие. Вы слышали, что говорил Кацухиро? Туда уходили многие, но ни один не вернулся! Идти в город — это значит не просто подвергаться опасности. Это значит погибнуть!

Я вздохнула. В конце концов, рано или поздно ему придётся всё узнать. Почему не сейчас?

— Вы слышали что-нибудь о скайрейнджерах? Звёздных странниках?

— Да, — кивнул он и добавил заученным тоном: — В основном из пилотских баек, которые рассказывают в портовых тавернах. Звёздные странники — это бессмертные воины. Они бывают двух видов: плохие — Слуги Тьмы и хорошие — Воины Духа. Они сражаются друг с другом. И только скайрейнджер может убить другого скайрейнджера. Но при чём здесь это?

— Вы знаете довольно много. Может, вы знаете, как можно отличить скайрейнджера от обычного существа их расы, поскольку они бывают разных рас?

— Господи, это-то вам зачем? Ну, существует какой-то тест на кровь, но никто не знает, что он собой представляет. Ещё говорят о существовании какого-то минерала, который чернеет при прикосновении Слуги Тьмы, а, в случае, если к нему прикасается Воин Духа, загорается голубым или синим светом. И будто бы у каждого Воина Духа есть свой оттенок. Экзамен сдан?

— Да, — кивнула я. — В качестве награды за хороший ответ я покажу вам настоящий Кристалл истины, тот самый минерал.

Я сняла с пальца перстень с ярко-синим камнем и протянула ему. Он взял его и принялся растерянно вертеть в руках.

— Нас действительно зовут Воинами Духа, или светлыми звёздными странниками, — проговорила я. — У нас есть ещё одно название, более распространенное в мирах, которые находятся ближе к Центру Галактики: несущие благословение на челе и проклятие на плечах. Мы действительно рождаемся для битв со злом и, зачастую, с нашими тёмными собратьями, но это не драки на интерес. Часто именно так мироздание решает, что победит: добро или зло. Время от времени нас убивают. Это случается, но не освобождает от служения. Мы рождаемся вновь, живём обычной жизнью, и однажды память возвращается к нам. И мы снова начинаем жизнь странствующих рыцарей. В одиночку. Поэтому я пойду туда одна. Спасибо, что довезли до ристалища.

Хок медленно закрыл глаза и отвернулся. Дакоста ошалело смотрел на меня.

— Значит вы…

— Лорна Бергара, Воин Духа в третьей инкарнации.

— Бергара?

— Это народ, из которого я вышла. Планета Бергаркан, Великий Исток. Её не существует уже многие тысячи лет, — пояснила я. — Я знаю, что Франческо да Альбено — Слуга Тьмы. Давно я не встречалась с кем-либо из этой братии, но рано или поздно это должно было произойти. Он знает, что я послана сюда ради него. Он знает, что ему придётся сражаться со мной. И он знает, что если он нарушит закон и попытается уничтожить меня вне поединка, он будет низвергнут на самое дно самой глубокой и безнадёжной бездны. И осколки его костей вечно будут пылиться во тьме, без всякого шанса на возрождение.

— Они что, тоже возрождаются? — пролепетал Дакоста.

— Мой опыт подсказывает, что это никогда не кончается. Ни Свет, ни Тьма не желают терять своих верных солдат. Но смысл борьбы в том, кто одержит победу в текущем поединке, потому что он склонит чашу весов в том конфликте, разрешение которого важно здесь и сейчас. Вы всё поняли? — я забрала у него перстень и надела его на руку.

— Да, я понял, — тихо произнёс он, глядя мне в глаза. — По правде говоря, я боюсь за вас.

Я удивлённо посмотрела на него, но в его взгляде действительно была тревога.

— Спасибо, рыцарь, — проговорила я. — Помолитесь за меня, это мне поможет. Рауль, я иду за мечом. Подготовь капсулу и поставь на неё датчики вторжения и изменения конструкции.

— Слушаюсь, ваше величество, — хмуро проворчал он и направился к выходу.

Дакоста посмотрел на меня, на Джулиана и тоже ушёл, прижимая к себе чёрный свёрток. Джулиан молча стоял, глядя на меня.

— Кому много дано, с того много и спросится, — пожала плечами я. — Поскольку нас призвали, нам уже некуда деваться. Разве ты позволишь кому-нибудь встать между тобой и твоей целью?

— Ты же знаешь, — вздохнул он. — Ещё одно доказательство того, что от своей судьбы не уйдёшь. Мы хотели улететь с Киоты, от всей этой магии, от борьбы и зла, начать нормальную жизнь на спокойной и защищенной от всех невзгод и ветров планете. А оказались на звездолёте, который, похоже, летит в авангарде нового крестового похода. И тебя снова вывело на предназначенного только тебе противника. Надеюсь, что и для меня здесь найдется работёнка. Зря что ли я шестьсот лет провисел на цепях в Преисподней.

— Дело не в цепях, а в том, для чего ты был из них освобождён, — проговорила я. — Поверь, мне тоже нелегко, когда ты занимаешься своими делами. Мне кажется, что, пользуясь силой демона, ты ходишь по лезвию.

— Так оно и есть, — усмехнулся он. — Но если эта сила и дана мне злом, ничто не помешает мне использовать её во благо. У меня достаточно сил для этого. Как и у тебя — для твоей миссии. Пойдём, я провожу тебя. А потом буду молиться вместе с Раулем и Елизарием, чтоб ты скорей вернулась.

Я быстро осмотрела скоростную капсулу и проверила, как замки дверей реагируют на сигнал с браслета. Показания датчиков вторжения и изменения конструкции также выводились на экран.

— Отдай мне контрольный чип, — Хок протянул мне руку. Я без возражений вынула чип и положила его на раскрытую ладонь. Хок сжал его в кулаке: — Значит, ты не до конца уверена в своей безопасности.

— В этой ситуации я вправе рисковать только собой, — ответила я.

Он подал мне пояс с кобурой. Я снова не стала возражать и надела пояс, хотя в потайной кобуре у меня был спрятан мой верный «оленебой». Если заставят сдать кобуру, то мой бластер всё равно останется при мне. Сзади на пояс я прицепила Налорант. Дакоста внимательно рассматривал причудливый эфес из тёмного зеленоватого металла. Впрочем, ничего, кроме эфеса и не было.

— Это лучевой меч? — спросил он.

— Да, — подтвердила я и взглянула на Джулиана. Он молча смотрел на меня из-под полуопущенных век. — Только не говори, что если со мной что-то случится, ты перегрызешь колдуну позвоночник.

— Я и не говорю, — чуть заметно улыбнулся он. — Просто сделаю.

— Боже, какие кровожадные мысли, — пробормотала я и, войдя в кабину, села за штурвал. Дверь за мной захлопнулась, и потолок над капсулой разошёлся сегментом, выпуская меня наружу.

Я вывела капсулу из ангара и на хорошей скорости повела её к городу. Попутно я достала из бардачка контактный чип и прижала его к виску, прикрыв сверху волосами. Потом придвинула ближе продолговатый футляр с МАРНами. Город был всё ближе, но, на сей раз, я не заметила в нём людей. Пролетев над воротами, я увидела посреди площади высокого человека в кованом доспехе. Тяжёлый нагрудник был украшен маской демона с распахнутой зубастой пастью. На его плечах висел тяжёлый чёрный плащ. На голове поблескивал шлем с такой же маской и прорезями для глаз.

Заметив его, я снизила скорость. Он поднял руку и махнул ею в сторону узкой улицы, ведущей к храму, и сам двинулся туда. Я опустила капсулу и на небольшой скорости двинулась за ним. Он шёл, не оборачиваясь, и я могла оценить и его высокий рост, и атлетическое телосложение, и мягкую упругую походку крупного хищника.

Попутно я осматривалась по сторонам, но не увидела ничего, что изменилось бы со дня моего предыдущего визита сюда.

Он остановился у ступеней храма, обернулся и двумя руками снял шлем. Я посадила капсулу рядом и, открыв продолговатый футляр, достала оттуда длинный жезл, покрытый мерцающей пылью. Сунув его в специальное отверстие, я нажала кнопку и тут же достала обычный серый цилиндр. МАРНы разлетелись во все стороны для сбора информации.

Я распахнула дверь и спрыгнула на каменные плиты, потом сигналом с браслета закрыла замки. После этого я могла уделить внимание своему провожатому. Это был молодой мужчина с суровым лицом и коротко остриженными волосами. У него был высокий лоб, широкие скулы и правильные черты лица. Раскосые тёмно-карие глаза под прямыми низкими бровями и чуть припухлые губы придавали его лицу некоторую чувственность.

«Симпатичный парнишка», — с неожиданным сожалением подумала я. Не люблю я иметь симпатичных парней среди своих врагов. Впрочем, взгляд у него был холодный, как гранитная стена.

Он, тем временем, разглядывал меня.

— Командор Северова, — произнёс он. — Не думал, что когда-нибудь увижу вас. Я Стэн Стаховски, тот самый, которого вы отчислили из экипажа.

— Правда? — удивилась я, внимательно рассматривая живого пса войны. Про этих наёмников ходили весьма мрачные легенды. Впрочем, он в своем жутком наряде вполне соответствовал этому образу. — Значит, я правильно сделала.

— У вас скоро будет причина пожалеть об этом шаге, — произнёс он.

Я озадаченно нахмурилась, пытаясь сообразить, как это может быть, и что он имел в виду.

— Вам придётся очень постараться, чтоб это произошло, — наконец проговорила я.

— Идите за мной, — велел он, и в тот же миг ступени храма провалились и образовали ведущую вниз, в толщу скалы, широкую лестницу.

Он пошёл вперед все той же упругой и при этом совершенно беззвучной походкой. Я последовала за ним.

Лестница внизу перешла в такой же широкий, украшенный колоннами и металлическими скульптурами коридор. Скульптуры изображали, в основном, свирепых воинов в латных доспехах и их умирающие в страшных мучениях жертвы. Даже при отсутствии цвета от количества отрубленных конечностей меня слегка замутило. Под потолком висели круглые колёса-люстры со свечами, но ровный белый свет шёл явно не от свечей.

Этот неприятный коридор вывел нас в большой прямоугольный зал, всё с теми же колоннами, а скульптуры здесь изображали тех же воинов, но застывших прямо с зажатыми в руках и опущенными к полу мечами.

По обеим сторонам стояли ровные шеренги мужчин и женщин в одинаковых доспехах, куда менее причудливых, чем у Стаховски. Я подумала, что им незачем отбирать у меня кобуру. Проходя по залу, я поразилась тишине и неподвижности поз этих воинов, но по тому, как они провожали меня недобрыми взглядами, я поняла, что меня видят и слышат.

В конце зала снова шла вверх широкая лестница. Она поднималась на площадку, украшенную скульптурами воинов и колоннами, а в центре стоял железный трон. Я недоумённо уставилась на это сооружение и, кажется, не смогла сдержать усмешки. Впрочем, я очень быстро взяла себя в руки.

Возле трона лицом ко мне стояли ряды высоких белокурых мужчин и женщин в чёрных кожаных костюмах. Теперь они не были похожи на недотёп, которые упустили нас в прошлый раз. Оружие на ремнях, свисавшее с их плеч, хищно поблескивало, а глаза ловили каждое моё движение.

Стаховски подошёл, и несколько рядов перед ним расступились, слаженно изменив построение. По ступеням спускался белокурый колдун в чёрном плаще. За его спиной скалила клыки рыжая Тия в алом платье, обтягивающем пышные формы.

Стаховски опустился на одно колено и склонил голову.

— Я привел её, повелитель.

— Хорошо, — улыбнулся Франческо да Альбено, подходя ко мне. — Я знал, что они пошлют кого-нибудь против меня, но не думал, что это будет женщина.

— Ты в плену стереотипов, — заметила я, так же весьма бесцеремонно разглядывая его. — В мире, откуда я пришла, именно женщины являлись элитой армии. Так что не расслабляйся.

После этого я радужно улыбнулась и протянула ему руку для рукопожатия. Он усмехнулся и протянул свою, но я отдёрнула ладонь и посмотрела на перстень. Мой прекрасный синий камень налился чернотой. Значит, я не ошиблась. Взгляд колдуна тут же стал крайне недружелюбным.

Я обернулась, окидывая одним взглядом многочисленную армию в зале.

— Впечатляет? — спросил он. — Это лишь десятая часть моей теперешней армии. Остальные сейчас за пределами этого мира и только ждут приказа.

Я прищурилась и задумчиво взглянула на него.

— Тем больше оснований помешать тебе отдать приказ.

Он рассмеялся. Обаятельный такой мерзавец попался.

— Ты действительно хочешь сразиться со мной? Может, сперва сразишься с моим младшим братом?

Он махнул рукой, и его белобрысая гвардия снова перестроилась, открывая проход. Из темноты между колоннами появилась большая серая горгулья. Она шла на задних лапах, как шимпанзе опираясь на согнутые пальцы рук. Длинные перепончатые крылья волочились по плитам пола. Она была высотой метров пять, и радостно скалила клыкастую, растянутую до острых стоячих ушей пасть, глядя на меня.

Я с интересом смотрела на неё. Никогда в жизни не видела живых горгулий и, грешным делом, думала, что они не существуют.

— Твой младший брат? — переспросила я. — Поразительное сходство. Обычно я не убиваю редких животных, но чтоб воздать почести твоей семье…

Я отстегнула от пояса Налорант и сдвинула переключатель в виде крылатого льва с раздвоенным хвостом. Белый луч, вырвавшийся из эфеса, звякнул о каменные плиты.

В тот же миг ряды белокурых гвардейцев ощетинились стволами лучемётов, а Стаховски, стремительно поднявшись, выхватил из-под плаща меч. Тия радостно засмеялась.

— Нет, нет! Я просто хотел взглянуть на твое оружие, — поднял руку колдун, глядя на Налорант.

Ему-то было не до смеха. Жестом отослав разочарованную горгулью, он продолжал смотреть на ярко горящий лучевой клинок. Я тем временем рассматривала меч Стаховски — скорее, стальной каркас широкого длинного меча, который служил основой для призрачно-голубого клинка. Никогда не видела такого.

Я пальцем сдвинула выключатель, взглянула на колдуна и пожала плечами.

— Как хочешь.

— Это оружие Света? — спросил он, указав на эфес, который я повесила обратно на пояс.

— Угадал. Он создан из света семи звёзд, и потому он сильнее аналогичных в семь раз. Впрочем, и другие прекрасно режут железо, камень и алмаз, не говоря уж о плоти.

— Ты будешь биться им, — мрачно констатировал он.

— Ты сказал, — улыбнулась я. — Условие принято. Теперь можешь выбрать своё оружие.

Он злобно стиснул зубы, поняв, что совершил ошибку. Два других условия остались за мной.

— Пусть будет так, — он быстро смирился с маленьким поражением. — Так что же? Когда и где?

Он пристально смотрел мне в глаза. Я вздохнула и снова осмотрелась по сторонам.

— Ты не покажешь мне своего бога и не дашь поговорить с Голосом? Я столько слышала о нём.

— Я не хочу нарушать закон, — проговорил да Альбено. — Божество испепелит тебя, а Голос — сведёт с ума. Лучше я принесу твой расчленённый труп на его алтарь.

— Звучит ужасно, — помрачнела я, разочарованная его отказом показать мне бога. — Давай обсудим ещё кое-что… Последствия нашего поединка. Если ты победишь меня или если мне удастся одолеть тебя.

— Если ты убьешь меня, моё место займет Тия. Она поведёт остальных к победе. А твой звездолёт будет захвачен, люди уничтожены.

— Ты уже знаешь, как сделаешь это?

— Конечно… — он улыбнулся одними губами. Тия снова радостно оскалилась. Я не стала огорчать её, рассказывая о перспективе вскоре украсить собой коллекцию охотничьих трофеев Хока. Пусть её последние дни будут безмятежно счастливыми. — А что будет, если я убью тебя? — спросил он.

— Боюсь, что тебе перегрызут позвоночник, — печально сообщила я. — Мне не удалось его отговорить.

— Тот демон, который живет на твоём звездолёте? — осведомился он. — Ты веришь ему? Это очень опасно — доверять демонам.

— Да я знаю, — досадливо отмахнулась я. — Но боюсь, что это удовольствие он себе доставит.

— Короче, мы не станем увязывать дальнейшие действия моей армии и твоей шайки уродов с результатами нашего поединка. Это всего лишь спортивный интерес, поединок двух профессионалов.

— Договорились, — кивнула я и повернулась к выходу.

— Ты не назвала время и место! — громыхнул он.

— Разве? — резко обернулась я. — Значит, ещё не решила. Ты же тоже не назвал своё оружие.

— Ты играешь с огнём, — прорычал он на низкой ноте, и в его глазах сверкнули красные молнии.

— Не перечь ему и не призывай беду на свою голову! — воскликнул Стаховски, сделав шаг ко мне.

— Я ничего не призываю, — мотнула головой я. — Потому что я помню, что Блуждающие Боги никогда не спят. Верно, Франческо? Я могу назвать свои условия, когда мне будет угодно. Тебе придётся смириться с этим и унять злость. Ты ведь не хочешь потерять шанс спасти свою жизнь, да ещё и победить.

— Закон связывает меня только в действиях против тебя, но не против остальных, — процедил он. — Чем дольше ты думаешь, тем большей опасности подвергаются твои люди.

— Я учту, — кивнула я.

— Проводи, — приказал колдун, чуть повернув голову к Стаховски.

Тот направился к выходу из зала. Я пошла за ним, чувствуя свирепые взгляды, сотнями обрушившиеся на меня со всех сторон. Дай им волю, они б в одно мгновение искромсали меня в лапшу.

Мы вышли в коридор. Позади стояла такая тишина, словно, там было пусто. Ни намека на множество находившихся там людей.

— Вы сильно рискуете, — раздался чуть слышный шепот Стаховски, который, не оборачиваясь, шёл впереди. — Вы сами не знаете, с чем связались. Стены звездолёта не удержат их. Души многих в их руках… Вы не должны доверять никому.

Я едва различала слова. Порой казалось, что мне это только слышится.

— Лучшее, что вы можете сделать, — это вырваться отсюда и сообщить обо всём на Землю, — снова послышался тихий, как ветер, голос. — Если вам так необходимо драться с ним, оставайтесь и деритесь. Остальные пусть уйдут.

Он быстро взбежал наверх, и я услышала странный свист и сдавленные крики. Поднявшись по ступеням, я увидела двух лежащих возле капсулы обтрёпанных субъектов с наполовину отрезанными головами. Кровь толчками выходила из кошмарных ран на горле.

— Великий Белый Жрец пожелал, чтоб вы беспрепятственно добрались до баркентины, — спокойно проговорил Стаховски, пряча свой странный меч под плащ.

— Зачем тогда подсылать кого-то? — поинтересовалась я.

— Это не он, — отрезал мой спутник.

Я посмотрела на экран и проверила данные датчиков. Вторжения не было, но в конструкцию капсулы были внесены некоторые незначительные изменения путём подсоединения клемм установленной под днищем мины к нижней контактной поверхности дверей.

С утомлённым вздохом я дала через браслет команду об устранении конструктивных изменений. Мина тут же упала на каменные плиты вместе со своими тончайшими проводниками и поблескивающими клеммами.

Открыв замки, я распахнула дверцу и села за пульт управления. Дверь за мной захлопнулась. Я снова вставила серый цилиндр в паз и нажала кнопку на нём. Обернувшись, я какое-то время смотрела на Стаховски, который по-прежнему холодно наблюдал за мной, потом, взглянув на датчик, убедилась, что все МАРНы вернулись и, подняв капсулу повыше, направила её в сторону звездолёта.

Вернувшись на баркентину, я первым делом сняла с виска контактный микрочип и достала из паза жезл МАРНов. Передав всё это Хоку для обработки, я отправилась в каюту, чтоб положить на место меч. На корабле не стоит таскаться с таким оружием. Когда спустя несколько минут, я вошла в аппаратную в лабораторном корпусе, Джулиан, Хок, Дакоста и Бетти уже смотрели запись моего путешествия. Микрочип зафиксировал всё, что я видела и слышала. Я присела в свободное кресло. Когда запись закончилась, Хок хмуро взглянул на Джулиана.

— Он что-то говорил о демоне.

— Что за демон? — нахмурился Дакоста.

— Это не может нам навредить, — покачал головой Джулиан, не обратив внимания на этот вопрос. — Меня удивляет, что они снова спрятали своё божество. Если б оно внезапно возникло и причинило вред противнику колдуна, это не могло бы быть поставлено ему в вину. Наверняка, эта затея с подосланными оборванцами была идеей Тии, но с молчаливого одобрения колдуна. Здесь что-то не то…

— Меня лично больше тревожит сообщение о том, что девять десятых его армии находится за пределами этого пространственного мешка, — резко проговорила Бетти.

— Если это не блеф, — пробормотал Дакоста.

— Давайте не будем себя утешать! — разозлилась она. — Так или иначе, ситуация не слишком приятная. Может, Стаховски и предатель, но он дал дельный совет. Мы можем прорваться к выходу из этого мира?

— Нон проблем… — пробормотала я, задумавшись. — А если он действовал по приказу колдуна? Если тот не хочет с нами связываться? Если у выхода нас ждёт очередная ловушка? Не слишком ли рискованно было так откровенничать со мной в этом переходе?

— Подожди, — остановил меня Хок. — Колдун сказал, что знает, как захватить звездолёт. Тия в это время засмеялась. Этот парень предостерегает тебя, что ты никому не можешь доверять, и для них стены — не преграда.

— Души многих в их руках, — повторил Джулиан. — А если речь идёт об инвольтировании на крови? Она ведь собрала кровь многих на своих когтях, — он повернулся к Дакосте. — Что мы можем этому противопоставить?

— Стопроцентную гарантию даёт только уничтожение вещества, на котором инвольтируют, — проговорил тот. — Но есть и защитные обряды.

— Конечно, есть! — воскликнула Бетти. — Полно, нужно только выбрать подходящие. Чья кровь у неё есть?

— Возможно, всех, кроме командира, — вздохнул Дакоста. — Она имела доступ к медицинскому банку данных.

— Плохо, — пробормотала Бетти. — Нам придётся внимательно отслеживать самочувствие всех членов экипажа. Хуже, что воздействие может выразиться в подчинении воли и никак не отразиться на здоровье жертв.

— Нужно сделать всё, что в наших силах, — проговорила я. — В любом случае, до поединка его руки, в известной мере, связаны, но от мелких пакостей он вряд ли откажется.

— Ну, хотя бы предупредил, и на том спасибо, — усмехнулся Хок. — Предупреждён, значит, вооружён.

Стэн Стаховски не выходил у меня из головы. Я никак не ожидала увидеть его здесь, ведь мы оставили его на Одеоне в системе Арктура. Я отчислила его из-за поведения, несовместимого с нашей деятельностью. Его кровь была в чаше-черепе, с помощью которого за нами следили на звездолёте. И после всего этого он оказался здесь, причём в качестве особы, явно приближённой к колдуну. А теперь ещё эти предостережения насчёт опасности…

Сперва Морган Кирчмаунт, теперь Стаховски. Есть ли между ними связь, и на чьей они стороне?

Поскольку на Одеоне за Стаховски просил Белый Волк, я решила поговорить с ним. Я показала ему запись, и он подтвердил, что я имела счастье познакомиться со Станиславом Стаховски собственной персоной.

— Я ни на минуту не поверю, что Стэн — предатель! — категорично заявил он. — Стэн помешан на вопросах чести. К тому же он просто надёжный друг. Скорее всего, произошло вот что. Тия с самого начала к нему неровно дышала и сказала больше, чем другим, а он заинтересовался. Поскольку у него, как и у всех нас, не было оснований особо доверять окружающим, он решил во всём разобраться сам и начал ей подыгрывать, вот и влез в это дело. Но он, по-прежнему, на нашей стороне, что и подтверждается его предупреждением.

— А может быть и другой вариант, — возразил Хок, оторвавшись от обработки данных, зафиксированных МАРНами. — Не стоит забывать, что его кровь была в чаше, а, значит, была задействована в магическом ритуале. Возможно, он находился под влиянием чар и верно служил колдуну. Мы уничтожили чашу, и он вышел из повиновения… А, может, просто нашептывал всё это по указке колдуна.

Белый Волк отрицательно покачал головой.

— Я ни черта не понимаю в этой вашей магии, но готов ещё согласиться на первый вариант. А вот со вторым…

— Чужая душа — потёмки, — перебил Хок. — Я не верю в благородных пиратов, честных разбойников и добрых псов войны.

— В таком случае, судьба преподнесёт вам ещё немало приятных сюрпризов, старпом, — с неожиданным для него раздражением произнёс Белый Волк. — Разрешите идти, командир?

Я кивнула. Хок проводил его задумчивым взглядом и многозначительно посмотрел на меня.

— Что показывают МАРНы? — спросила я.

— Много чего, — он снова повернулся к экрану компьютера. — Мы теперь имеем точный план города вокруг Храма, включая обстановку самых потайных комнат в окрестных домах. У нас есть сведения о том, что находится в Храме и под ним. Кстати, под ним, похоже, ещё один город…

— Не удивлюсь.

— К сожалению, ты их слишком быстро отозвала. Они не успели проверить всё.

— Я не могла оставить их там. Их потом было бы не собрать.

— Я понимаю, — согласился он. — Они нашли довольно занятные помещения внизу. Какие-то ритуальные залы, лаборатории…

— Лаборатории? — я невольно подалась к экрану.

— Если тебя интересует процесс изготовления чудовищ, то это — не то. МАРНы представили молекулярный и спектральный анализ некоторых веществ, обнаруженных в этих лабораториях. Некоторые из них явно не имеют отношения к Гимелу, а некоторые вообще не удалось идентифицировать. Впрочем, я только начал. К сожалению, у нас нет эксперта по этой части. У меня это займёт несколько дней.

— Что ж, продолжай. Будет что-нибудь интересное, доложишь. И отдохни часок перед вахтой. Я сменю тебя в одиннадцать вечера.

Он кивнул, не отрывая взгляда от экрана.

День и вечер прошли без особых тревог, если не считать небольшого инцидента во время обеда, когда все, находившиеся в ресторане, замерли, услышав истошный женский крик. Выскочив в коридор, мы увидели распахнутую дверь каюты Дэна Кроу и перепуганную Тутту Йохансен, буквально вдавившуюся в стену напротив двери.

Она, как и Анхела Риварес, и Тилли Бом, находилась под арестом только формально. Их каюты не запирались, и они могли при необходимости выходить. После того, как Бетти Фелтон обрызгала Тутту холодной водой и нашлепала по щекам, та перестала орать и объяснила, что, находясь в своей каюте, услышала за стеной шаги и какие-то звуки, словно кто-то двигал мебель. Поскольку за стеной была каюта Дэна Кроу, и там никого не могло быть, она решила проверить, что происходит, а, войдя, обнаружила там Дэна, который, встав на стул, перебирал книги на верхней полке шкафа. Она так растерялась, что прошла дальше и спросила, что он делает. После этого Дэн обернулся и исчез, что, собственно, и вызвало её истерику.

Книга, которую обронил призрак, до сих пор лежала на полу возле шкафа. Булатов поднял её и показал мне.

— Лев Толстой, «Живой труп»… Очень символично, — пробормотала я.

— Чем перебирать книги, лучше б зашёл поболтать к Зире Кхан, — хмуро проворчала Бетти.

Спорить никто не стал.

Без трёх минут одиннадцать я вошла на мостик. Хок повернулся ко мне, и я увидела, что он бледен настолько, что даже лёгкий загар не может этого скрыть. Под глазами появились тени.

— Ты что, плохо себя чувствуешь? — насторожилась я.

— Просто устал, — произнёс он. — Не выспался, а потом целый день за компьютером.

— Иди, ложись.

— Ещё две минуты, — попытался возражать он.

— Проваливай, — фыркнула я. — Ты мне завтра нужен сияющим, как новый луидор.

— Милое сердцу сравнение, — усмехнулся он, вставая из-за пульта. — Пока всё тихо. Если что, зови на помощь.

Он как-то странно посмотрел на меня, а потом вдруг быстро наклонился и поцеловал в щёку.

— Это что, новый способ сдачи вахты, — усмехнулась я. — Мне придётся целовать Окато?

— После этого он — не боец, — улыбнулся Хок и шёпотом добавил: — Просто мне очень захотелось.

Он ушёл, а я какое-то время смотрела ему вслед. Я ещё тогда подумала, что нужно бы разбудить Джулиана, что б он проверил, всё ли в порядке с его другом, но мне было жаль будить любимого человека.

Ночь выдалась на редкость спокойной. Даже бедняга Дэн не скрипел своим креслом. Это спокойствие слегка меня насторожило, но я обрадовалась передышке, надеясь на то, что угрозы Франческо оказались не более чем блефом.

Но утром я узнала, что далеко не для всех эта ночь была безмятежной. Утром Хок не появился в ресторане. Джулиан какое-то время задумчиво смотрел на его пустой стул, а потом тревожно взглянул на меня. Я послушно принялась вызывать Хока по внутренней связи, но экран браслета оставался девственно чист, хотя, судя по индикатору, его браслет был активирован. Переглянувшись, мы одновременно встали и бегом кинулись в его каюту.

Светло-бежевые комнаты, декорированные золотистым деревом, белым металлом и пышными зелёными растениями были залиты светом. Похоже, он включил все светильники, которые там были. Самого Хока мы нашли в большом кресле возле камина в центре холла. Он откинулся на спинку, запрокинул голову и тяжело дышал. Оранжевые блики от имитации пламени в топке тревожно озаряли его напряжённое лицо.

Джулиан, быстро нащупал его пульс, приподнял веко и приложил ладонь к покрытому испариной лбу.

— Побудь с ним, — крикнул он, быстро выходя из каюты.

Я опустилась рядом с Хоком на колени и взяла его руку. Его пальцы были холодными и совершенно расслабленными. Я, на чём свет стоит, крыла себя за то, что не разбудила вчера Джулиана.

Тот быстро вернулся, поставил на журнальный столик рядом небольшой чемоданчик и раскрыл его. Его движения были привычно чёткими и уверенными. Он закатал рукав на руке Хока и сделал инъекцию в предплечье возле сгиба локтя, потом достал ещё один инъектор и прижал его к шее на месте сонной артерии. После этого он достал бронзовый браслет с дымчатым камнем и надел ему на запястье, и, наконец, просто взял голову друга в свои ладони и наклонился к нему. Я заметила, как трепетали его пальцы, пока он тревожно вглядывался в искаженное страданием лицо.

— Ну, давай же, Рауль, — прошептал он. — Возвращайся. Я здесь, слышишь? Я зову тебя.

— Что происходит? — спросила я.

— Положи руку ему на солнечное сплетение.

Я повиновалась, отказавшись пока от дальнейших расспросов. Вместо этого я рассказала ему о том, что произошло вчера.

— Зря ты меня не разбудила, — пробормотал он. — Ему нужна была помощь, потому он тебя и поцеловал.

Хок вдруг хрипло вздохнул, дёрнулся всем телом и открыл глаза. Тяжело дыша, он с изумлением смотрел, как Джулиан, оторвав руки от его лица, медленно опустился рядом со мной на колени.

— Слава Всевышнему… — пробормотал Джулиан. — Я уже начал опасаться, что мне не удастся тебя разбудить.

Спустя полчаса в каюте появились Дакоста и Бетти. Пока Бетти со знанием дела осматривала и ощупывала Хока, тот терпел, из последних сил сдерживая недовольство. Он жаловался на тошноту, головокружение и головную боль.

— А вы уверены, что это магическая атака? — подозрительно поинтересовался Дакоста, глядя на измученного старпома.

— Абсолютно, — наконец подтвердила Бетти, закончив обследование. — Думаю, что её пик пришёлся на ночное время, а сейчас напор заметно ослабел, и потому доктору МакЛарену удалось разбудить его. Что вам снилось, старпом?

— Кошмар, — ответил он. — Один и тот же, как заезженная пластинка. С небольшими вариациями.

— Что именно?

Он посмотрел на меня и упрямо буркнул:

— Не скажу.

— Они всегда нащупывают самые уязвимые места, самые болезненные темы, — произнёс Джулиан. Он подошёл к Хоку и протянул ему стакан с красной жидкостью. — Выпей, это тебя поддержит.

Тот взял стакан и понюхал.

— Это вино. У нас не сухой закон?

— Пей, — разрешила я и посмотрела на Дакосту. — Они чуть не нанесли нам весьма ощутимый удар. Старпом — один из самых важных козырей в этом раскладе.

— Вы не преувеличиваете?

— Даже они это поняли. А вы всё ещё сомневаетесь?

— Почему тогда не МакЛарен? Он, кажется, и вовсе ключевая фигура?

— Именно поэтому даже если они пытались ко мне пробиться, у них ничего не получилось, — ответил Джулиан. — А мне кажется, что они пытались…

— Странный аромат, — заметил Хок, рассматривая на просвет вино. — С травами?

— С травами, — подтвердил Джулиан. — Как ты?

— Гораздо лучше. Но я больше никогда не захочу спать.

Я взглянула на Хока. Его щёки слегка порозовели, в глазах появился блеск. Джулиан коснулся его лба.

— Обошлось, — негромко проговорил он. — Но будет ещё одна ночь.

Хок тревожно взглянул на него.

— Думаешь, это повторится?

— Можете не сомневаться, старпом, — кивнула Бетти. — Если они выбрали вас своей жертвой, то не отступятся, пока не сведут с ума или в могилу. Или сперва одно, потом другое…

— Чёрт… — простонал Хок.

— Осторожнее, мой милый, — усмехнулся Джулиан. — В данной ситуации: не позовёшь — не придёт… Впрочем, всё равно придёт. И наша задача дать ему достойный отпор.

— Предлагаете спровоцировать отражение? — оживился Дакоста. — Направить силу колдуна обратно против него?

— А, может, просто воспользоваться каналом и запустить в их сторону хорошее проклятие? — предложила Бетти.

— Опасно, — покачал головой Джулиан. — Они могут быть защищены от встречной атаки. Они знают, что им противостоит сильный маг.

— Благодарю, — польщённо улыбнулся Дакоста и тут же нахмурился. — А почему они не нападают на меня?

— Может, они уверены в вашей защищенности? — предположила я.

— Нет, — рассмеялся Хок. — Потому что он — заговорщик и бунтарь. Они выбивают твою гвардию, королева, и не знают, что мы объединились с оппозицией.

— Очень может быть… — пробормотал Дакоста. — Тия всегда подогревала мое самолюбие и убеждала, что только я могу стоять во главе проекта.

— Так что будем делать? — спросила Бетти. — Мы не можем отдать им старпома. Мало того, что это дело принципа, но и лично мне он симпатичен. К тому же своих мы не сдаём.

— Для начала, я думаю, ему нужно надеть медальон с пентаграммой защиты, — задумчиво глядя на Хока, потягивающего вино, произнёс Дакоста. — Если умеренное воздействие днём продолжается, он будет защищён, но ночью этого будет мало. Нужно подготовить зал и выбрать какой-нибудь защитный ритуал.

— Насколько квалифицированно вы проводите обряд четырёх стражей? — спросил Джулиан у Бетти.

— Вы имеете в виду обряд сторожевых башен? — уточнила она. — Я давно не проводила его, но думаю, смогу.

— Я тоже могу провести его! — напомнил Дакоста.

— Наверняка в духе доктора Джона Ди[7]? — уточнил Джулиан. — Обряд, в любом случае, достаточно надёжен, но мы не можем недооценивать противника. Боюсь, что Тия знает все ваши трюки и сможет что-то противопоставить им. Учитывая, что Бетти назвала его обрядом сторожевых башен, она имеет представление о четырёх «замках» дохристианского учения.

— Я не использую имена четырёх евангелистов, — подтвердила она, — и обращаюсь непосредственно к Лордам Стихий. И с Тией Абрахам я не делилась секретами мастерства.

— Это может укрепить успех, — кивнул он и повернулся к Хоку. — Тебе придётся провести ночь с заката и до рассвета под защитой магического круга. У тебя будет всё, что тебе нужно. Ты выполнишь всё, что тебе скажет Бетти, а потом можешь спокойно спать. Круг отразит атаку и обернёт её энергию против того, кто её направил.

— Что я должен буду делать? — нахмурился Хок.

— Повторять заклинания, которые я буду петь за пределами пентаграммы, — ответила Бетти.

— Нет, — простонал Хок. — Джулиан, ты же знаешь, как я ненавижу колдовство!

— Ты хочешь жить? — поинтересовался тот. — Так делай то, что тебе говорят. Допивай вино и не забудь поесть. Браслет не снимай. Сегодня не перенапрягайся. Я буду за тобой наблюдать.

— Но у меня полно дел!

— Ещё бы! Ты ж у нас самый занятой…

Хок бросил на него обиженный взгляд. Я рассмеялась и, нагнувшись, поцеловала его в щёку.

— Возвращаю по назначению. Считай, что у тебя сегодня выходной.

Хок с сожалением взглянул в опустевший стакан. Джулиан направился к выходу, но на пороге обернулся.

— Отдыхай, но никаких медитаций сегодня.