Козырной стрелок

Глава 24

— Доложите готовность, — попросил в микрофон переносной рации майор Проскурин.

— Черный готов.

— Красный готов.

— Желтый занял исходные позиции.

— Синий может работать.

Все были на местах и были готовы исполнить полученный ими приказ.

— Добро. Всем готовность номер один. Начинаем через три минуты.

— Поняли вас, Белый. Начало через три минуты.

— Зеленого подготовили? Как слышите меня?

— Слышу вас. Зеленый готов.

— Нервничает?

— Есть маленько. Но в принципе держится молодцом.

— Подстрахуйте его на всякий случай.

— Есть подстраховать.

Две минуты.

Одна.

Пора!

— Пошли!

Одетого в черный кожаный плащ Иванова вытолкнули из машины, сунули в руку большой «дипломат» и показали направление, в котором ему следовало идти.

В принципе Иванов знал свой путь. Знал каждый поворот и каждую, которую ему предстояло открыть, дверь. Свой путь, отснятый на видеокамеру, он много раз видел на экране телевизора.

Повернуть направо.

Пройти в арку. Повернуть налево. Пройти пятьдесят шагов.

Зайти на крыльцо, открыть дверь и войти внутрь подъезда.

Подняться на верхний этаж.

Сесть на подоконник.

И... сидеть до особого распоряжения...

— Зеленый на месте. Черному работать, — прозвучал голос в наушниках.

Черный упал животом на грязный пол чердака. Повозился телом, уминая мешающую лечь удобно грязь. Выставил вперед обвешанную маскировочными тряпками снайперскую винтовку, припал глазом к резиновому наглазнику и отыскал нужное окно.

В окне в удобном кресле перед телевизором сидел мужчина. И медленно цедил из вскрытой банки пиво.

— Цель вижу, — тихо сказал снайпер в закрепленный возле самых губ микрофон. — Начинаю работать.

— Понял тебя. На подходах чисто. Можешь работать. Снайпер сделал несколько глубоких вдохов, потом один выдох, замер, словно закаменел, подвел перекрестье прицела к руке мужчины, пившего возле телевизора пиво, и плавно вдавил спусковой крючок.

Пуля, мгновенно одолевшая тридцать метров, отделявших ее от цели, пробила оконное стекло и пробила навылет руку и зажатую в ней банку с пивом. Мужчина, пивший пиво, вскричал и упал на пол.

— Работу сделал, — сказал в микрофон Черный. Быстро встал, несколькими движениями разобрал и уложил винтовку в специальный «дипломат». — Я готов, — доложил он.

— Красному уводить Зеленого, — приказал майор Проскурин.

— Вас понял. Уводить Зеленого.

В подъезде открылась дверь, и кто-то громко крикнул:

— Сашка! Ну ты куда делся? Нам уже идти пора... Крик был в точности такой, каким должен был быть. Иван Иванович встал с подоконника, спустился на первый этаж, вышел из подъезда и, как ему велели, не спеша прошел к арке.

Черный прошел чердак по всей длине, вылез на крышу, прошел по ней до соседнего дома, через слуховое окно спустился на чердак, по нему добрался до люка, ведущего в подъезд, и, спустившись по подъездной лестнице, вышел на улицу. Иван Иванович сел в машину, которая не спеша и не нарушая правил дорожного движения слилась с городским транспортным потоком.

— Красному, Желтому, Синему — отбой, — приказал майор Проскурин.

— Есть отбой.

— Есть отбой...

На полу квартиры, расположенной на четвертом этаже, воя, матерясь и плача, катался мужчина, так и не допивший свое пиво. Катался один из ближайших подручных Королькова Ильи Григорьевича по кличке Папа.

— Белый вызывает Розового, — сказал в микрофон майор Проскурин.

— Розовый слушает.

— Как у тебя дела по Фикусу?

— Кактус на месте.

— Понял тебя. К тебе направляется Зеленый. Будет через семь-восемь минут.

— Понял вас. Через семь-восемь минут.

— Сообщай о всех передвижениях по Фикусу.

— Есть сообщать.

Машина, в которой сидел Иванов, съехала из общего п тока машин в боковую улицу.

— Готов? — спросил сидящий на заднем сиденье человек.

— Что? — встрепенулся Иванов.

— Я спрашиваю, ты готов?

— Да, готов.

— Ну тогда иди.

— Я пошел... Что-то не получается.

— Ремень сними.

— Что?

— Ремень безопасности сними. Он тебе встать мешает!

— А-а. Ну да.

Иванов открыл и закрыл дверцу и, вспоминая подробности еще одного сто раз показанного ему кинофильма, пошел вперед: до переулка, по нему направо, налево, прямо, возле мусорных баков опять налево и прямо до второго подъезда в кирпичной пятиэтажке. Затем по лестнице до подоконника пятого этажа.

— Зеленый на месте.

— Фиолетовому, Сиреневому и Коричневому работать.

— Есть работать.

Фиолетовый протер окуляр оптического прицела и приблизил к нему глаз.

— Фикус не вижу. Повторяю — Фикус исчез из поля зрения.

— Вызываю Сиреневого. — Сиреневый на связи.

— Сообщи появление Фикуса на улице.

— Фикус на улицу не выходил. Как поняли меня?

— Понял тебя, Сиреневый. Сообщай о любых его передвижениях.

Минутная пауза.

— Сиреневый вызывает Белого.

— Слушаю тебя.

— Фикус вышел из подъезда. С мусорным ведром. Фикус направляется к мусорным бакам. Как поняли меня?..

— Говорит Фиолетовый. Вижу Фикус на подходах к мусорному баку. Вижу очень хорошо, могу работать.

Майор Проскурин на секунду замолк и задумался. Наверное, лучше было не рисковать и использовать выстрел теперь, пока Фикус досягаем. Мало ли куда он денется через минуту или две. Может, в ванну часа на два засядет или в гости к соседям уйдет.

Но, с другой стороны, выстрел на улице привлечет внимание дворовой общественности. И через них чуть не полгорода. А полгорода в задачи майора не входили.

А вот если выстрел найдет жертву в квартире, то все пройдет гораздо тише. Возможно, даже обойдется без милиции, потому что подручные Королькова ее не жалуют. И если есть хоть малая возможность, пытаются ее избежать.

— Белого вызывает Фиолетовый. Я могу работать Фикус. Прошу разрешения работать.

— Слышу тебя, Фиолетовый. Фикус на улице не работать. Повторяю, Фикус на улице не работать. Фикус работать на прежнем месте. Под крышей работать. Как понял меня?

— Понял тебя, Белый. Фикус работать на прежнем месте. Человек с ведром поднялся в квартиру, прошел на кухню, поставил ведро и стал засовывать туда новый полиэтиленовый мешок.

— Вижу Фикус, — сказал Фиолетовый, перемещая риску прицела на выставленный в сторону зад. — Разрешите работать Фикус?

Мешок никак не налеплялся на края ведра.

— От гнида склизкая! — высказал человек свое отношение к мешку и мусорному ведру.

— Коричневый?

— Коричневый слушает.

— Как подходы?

— Подходы свободны.

— Фиолетовому разрешаю работать.

Фиолетовый зафиксировал выставленный зад в прицеле и нажал на спуск.

Пуля сбоку чиркнула по двум мягким полукружьям чужого седалища, вырвав клочья мяса.

— А-а-а!

— Фиолетовый работу закончил.

— Фиолетовому уходить.

В подъезд заглянул какой-то случайный прохожий и диким криком позвал какого-то, которого все ждали, Сашку.

Иван Иванович встал с подоконника и пошел вниз.

Какими-то странными были его нынешние хозяева. Заставляют ходить по городу туда-сюда, заходить в пропахшие мочой подъезды, подниматься на верхние этажи и сидеть минут по пять, изображая полного идиота. И при этом утверждают, что это должно убыстрить его встречу с Корольковым-Папой.

Странно все это. И очень глупо...

— Фиолетовому, Сиреневому и Коричневому отбой.

— Поняли тебя, Белый, — отбой...