Козырной стрелок

Глава 62

Генерал Трофимов и майор Проскурин сидели в ресторане. В самом посещаемом в городе ресторане. Специально самом посещаемом. И специально на самом видном месте.

Генерал и майор пили коньяк и прослушивали русские народные песни через компактные СД-проигрыватели и стерео-наушники. В чем неоднократно мог убедиться подходящий к столику официант, так как музыка звучала очень громко.

До устриц майор и генерал сиделихпокойно, потому что звучащая в наушниках операция развивалась в плановом порядке.

Во время устриц пошла наперекосяк.

— Ромашку уводят трое неизвестных! — доложил наблюдатель.

— Куда уводят? — спросил, артикулируя пережевывание устричного мяса, майор Проскурин.

— К машине, припаркованной в квартале от отеля.

— Какая машина?

— Черный «Фольксваген», номер...

Предназначенной для подобных случаев группы быстрого реагирования не было. И много еще чего не было. Из того, что было на родине.

Майор переключил СД-проигрыватель на передачу.

— Всем преследовать машину «Фольксваген», номер... Всем, кто может. Задача — изъять Иванова. По возможности, не расшифровывая себя. Старший — Клен. Как поняли меня?

Майор наконец проглотил трудно ему давшуюся устрицу...

— Вижу «Фольксваген», — доложила Береза. — Следую за ним в направлении автобана номер семнадцать. Прошу помощи.

— Понял тебя, Береза. И через десять минут:

— Вижу тебя, Береза...

Две взятые в прокат бойцами генерала Трофимова машины сели на хвост «Фольксвагена». И, пропуская вперед себя по нескольку автомобилей и периодически сменяя друг друга, чтобы не быть замеченными, повторяли все маневры преследуемого «Фольксвагена».

— Сколько их? — быстро опрашивая бойцов, выяснял обстановку назначенный старшим Клен.

— Трое вели. Один, как минимум, в машине. Всего четверо.

— Значит, на всякий случай пятеро. Потому что еще один мог быть в машине.

— Что будем делать?

— Думать!

— А может, не думать? Может, внаглянку?

— Нельзя внаглянку. Надо по-тихому. Мы на чужой территории.

— А если ДТП?

— Их полиция не наша ГАИ. Они через несколько минут будут на месте происшествия. И в лапу им не сунешь, чтобы протокол отредактировать. А самое главное, автобан — это не наши дороги, с которых через каждые сто метров съезд. Или где хочешь, там и съезд. С автобана не свернешь и в обратную сторону не развернешься. Некуда нам деваться на автобане! Надо ждать! Надо ждать, когда он повернет в сторону.

Через полчаса «Фольксваген» мигнул правым поворотником, свернув на второстепенную и гораздо менее оживленную дорогу.

— Теперь их надо остановить.

— Надо. Только как?

— Эх, была бы гаишная форма и жезл...

— Посреди Европы? Гаишник? Ну ты как скажешь...

— Слушайте, а если...

Одна из машин резко набрала скорость и, обогнав «Фольксваген», ушла вперед.

Через десять километров, на крутом, закрытом повороте, машина остановилась. Дверца скрылась, водитель бросил на бетон несколько металлических ежиков «автостопов» и, отъехав на два десятка метров, вновь остановился.

И почти тут же в ежи въехал «Фольксваген».

Раздалось характерное шипение, «Фольксваген» вильнул и замер.

— Что такое? — спросил один из пассажиров «Фольксвагена».

— Прокол.

— Не вовремя.

Водитель впереди стоящей машины тащил из открытого багажника запасное колесо. Что свидетельствовало о том, что он тоже проколол скаты.

— И тот, похоже, тоже.

Водитель замершей впереди машины еще раз осмотрел багажник и, убедившись, что забыл дома домкрат, пошел к «Фольксвагену».

— Что ему надо?

— Похоже, домкрат забыл.

— А у нас домкрат есть?

— У нас есть.

Пострадавший водитель подошел к «Фольксвагену» и, виновато улыбаясь, постучал в переднее стекло.

— Скажи ему, что у нас ничего нет. И скажи, пусть уходит.

— У нас нет домкрата, — крикнул один из пассажиров «Фольксвагена».

Водитель показал, что не слышит, и снова ткнулся в стекло.

— Ну я ему сейчас! — пригрозил пассажир с заднего сиденья и стал опускать стекло.

Как только стекло опустилось на десять сантиметров, водитель, вежливо улыбаясь и кивая, сунул в машину гранату «Ф-1». И свободной рукой выдернул из нее кольцо.

— Сидеть! — крикнул он на ломаном английском, еще более ломаном немецком и совсем сломанном французском языках, потому что не знал, кто находится в машине. И добавил уже на совсем незнакомом языке: — Сидеть! Падлы нерусские. Или всех к вашей, не нашей, маме...

Но переводил свои мысли на иностранные языки боец зря. Потому что граната в его руке и кольцо в другой руке были понятны на любом языке.

Все находящиеся в «Фольксвагене» замерли, не отрывая взгляд от гранаты и боясь шевельнуться.

Сзади подъехала вторая машина.

— Ну что у тебя?

— Сидят как миленькие.

Рассыпавшиеся по дороге бойцы быстро собрали ежики.

Водители отогнали машины по шоссе на пятьсот метров назад, загнали их в кусты и побежали назад. Но добежать не успели.

На дороге послышался звук двигателя приближающейся машины и скрип тормозов на начале поворота.

Боец с гранатой рванул дверцу и прыгнул в «Фольксваген» на ноги сидящих сзади пассажиров. Остальные залегли за обочиной, предварительно погрозив «Фольксвагену» оружием. Мол — смотри, не балуй!

Машина притормозила.

— Вам нужна помощь? — спросил ее хозяин, приоткрыв дверцу.

Боец положил руку с гранатой на колени водителю.

— Нет. Нет! Не нужна. У нас прокол.

— Тогда лучше уберите машину с дороги. Здесь поворот. Вас не видно.

— А ну, навались! — скомандовал Клен, как только машина проехала.

Бойцы и подоспевшие водители облепили «Фольксваген» и оттолкали его на проселочную, уходящую в перелесок дорогу.

— Теперь пусть выходят.

— Выходи!

Пассажиры «Фольксвагена» вышли из машины, бросая на землю оружие и поднимая руки.

— Спроси у них, где Иванов.

— Где человек, которого вы увезли с собой? Похитители показали на багажник. В котором, скрючившись, с залепленным скотчем ртом и стянутыми веревками руками и ногами, лежал Иван Иванович. Его вытащили, развязали и привели в чувство.

— Что будем с ними делать? — кивнул один из бойцов на пленных.

— То, что обычно делают. Бойцы вытащили пистолеты.

— Нет. По-тихому. Без следов! — распорядился Клен. Пленники напряженно наблюдали за переговаривающимися бойцами. Если бы они были российскими пленными, они бы давно полезли в драку или попытались сбежать. Эти ждали. Потому что были дисциплинированны. И верили в принятый в их цивилизованных странах благополучный исход пленения. Тем более что захватившие их люди убрали пистолеты.

— А ну, встали так, как сидели! — распорядился боец-переводчик. — Как в машине сидели!

Пленные перетасовались. И встали так, как их просили. Так, как сидели несколько минут назад.

Рядом с каждым из них встал боец. Кто сзади, кто спереди.

— Работаем выше уровня плеч. Разом! — приказал Клен.

И коротко и сильно ударил ближнего к нему пленника локтем в кадык. Раздался хруст, всхлип и бульканье крови в перебитом дыхательном горле.

Примерно то же самое сделали бойцы. Их жертвы упали к их ногам с перебитыми переносицами, горлами и шейными позвонками.

Пленники были зачищены в одну секунду. Голыми руками.

— Уходим?

— Погодите. Нужно, чтобы все было чисто.

— И так чисто.

— Нужно гарантированно чисто. Надо так, чтобы свидетели видели Иванова.

— Как они его могут...

— А ну-ка, подгоните сюда машину. Бойцы толкнули машину.

— Нет. Ближе к дороге. Еще ближе. Вот так. Посадите туда этих, — показал Клен на поверженных врагов. — Тех, что с горлом и переносицей, — сзади. А с затылком — вперед.

Бойцы выполнили приказание, рассадив трупы по местам.

— Вот того вытащите. «Того» вытащили.

— Уберите кровь с земли. И приберитесь вокруг. Чтоб ни одного пятнышка.

Бойцы прибрали. Не как уборщики, как спецы, которые умеют не оставлять после себя следов.

— Теперь ведите сюда Иванова. Привели Иванова.

— Вам надо будет подойти вон к тому телу и сильно ударить его вот сюда, — показал Клен. — Вы поняли меня? Иванов кивнул.

— Вы сможете это сделать?

— Смогу.

— Покажите.

Иван Иванович подошел и ткнул труп кулаком в шею.

— Не так. Жестче! Изо всех сил!

Иван Иванович ударил сильнее, уже не обращая внимания на брызжущую из-под кулака чужую кровь.

— Еще сильнее! Еще сильнее. Хорошо. Когда я скомандую, ударите и отбежите вон в ту сторону. Понятно?

— Понятно.

— Тогда очистить площадку! Бойцы разбежались по сторонам.

— Машина с водителем! — передал со стороны дороги наблюдатель.

— Пропускай.

— Еще две машины.

— Тоже не надо.

— Автобус. Вижу открытые окна.

В поворот, гася скорость, въезжал автобус. С пассажирами.

— Готовься!

Один из бойцов набрал полную грудь воздуха.

— Давай!

— А-а-а! — что было сил заорал боец. И резко осекся.

Несколько пассажиров услышали крик и повернули головы.

— Иванов!

Иван Иванович занес руку и ударил лежащий вниз лицом труп в шею.

Перед взорами пассажиров автобуса мелькнул лежащий человек и другой человек, который бил его сверху в голову.

— Стойте! — закричали пассажиры.

— Что?

— Там, кажется, убивают. Автобус остановился и сдал задним ходом. Пассажиры снова увидели лежащего без движения человека, стоящую недалеко от него машину и убегающую в лес фигуру.

— Остановитесь! — приказал из кустов Клен. Иван Иванович остановился.

— Оглянитесь!

Иван Иванович оглянулся. Навек запечатлев свое лицо в памяти десятков людей.

Пассажиры автобуса, было вышедшие из него, рассмотрели картину побоища — поближе, увидели распростертое на земле тело убитого, капающую с подножек машины кровь, свесившуюся из дверцы руку... Увидели обернувшегося в их сторону убийцу и поспешили забраться обратно.

— Поехали! Поехали! — заторопили они водителя. — Куда поехали?

— Хоть куда! Только быстрее поехали. В полицейский участок поехали. Только как можно быстрее. Пока он не вернулся...

Автобус, ревя двигателем, набирал скорость.

— Всем эвакуация! — распорядился Клен, в последний раз оглядывая место происшествия. — Немедленная эвакуация.