Крадущийся охотник, затаившийся дракон

Глава 13

Один древний самобытный народ с богатой историей (местами веселой, но большей частью – наоборот) считает, что перманентный поиск ответа на вопросы «Кто накосячил?» и «Что с ним делать?» – это исключительно его, этого народа, национальная особенность. Это немного не так: если близко познакомиться с другими культурами и народами, то окажется, что в тех или иных вариациях поиском ответов на эти фундаментальные вопросы (идущие сразу после «Ответа на главный вопрос жизни, вселенной и всего такого»), озабочены и все остальные. Вообще, все. Потому что всегда и везде кто-нибудь да накосячит, и умным мудрым разумным существам потом приходится чесать затылки, репы, шлемы, черепа, гривы и гребни и думать, как решить назревшие проблемы.

Я стоял, как дурак, и смотрел на эти самые «проблемы».

А «проблемы» настороженно и хмуро смотрели на дурака. И на выглядывающее из-за его плеча любопытное личико Ханы. Впрочем, на Хану «проблемы» смотрели с явным плотоядным интересом… тщательно до поры до времени замаскированным.

– Прямо так и сказала? – уточнил я, надеясь неизвестно на что. Ну, то есть, как обычно, на чудо.

Разумеется, чуда не произошло:

– Прямо так и сказала. – Утвердительно кивнула самая созревшая из «проблем».

«Проблемы» были одеты в дорожные нарочито недорогие и неброские одежды. Просторные брюки и теплые рубашки из невыбеленного шерстяного сукна, черные мелко простеганные жилетки на заячьем меху, коричневые кожаные полусапожки… Всё это сверху было накрыто «детскими» войлочными шапочками – с аппликацией в виде головы зайца, головы дракона и головы змеи соответственно. У «Зайца» еще и ушки были небольшие.

«Проблемные» жилетки были расшиты темно-синими, темно-красными и темно-зелеными (соответственно) фигурками животных, призванными отпугивать злых духов, которые окажутся настолько опрометчивыми и долбанутыми, что попытаются хотя бы недобро посмотреть в сторону этих «проблем», а не то, чтобы к ним сунуться или близко подойти. И рисунки эти явно были вышиты той же рукой, что вышивала зайчиков и котиков на моих «трусах».

Вот до этого момента – все нормально, в рамках местных традиций. И брюки-рубашки-сапожки, и «детские» шапочки. Здесь многие дети и подростки так одеты.

А вот дальше…

На каждой из шапочек над правым ухом еще было пришито по иероглифу. На первой – «смирение», на второй – «послушание», на третьей – «покорность».

А еще у каждой из «проблем» было по одному достаточно вместительному мешку, чехлу с луком и колчаном со стрелами. И увесистые ножи на бедрах. Парные, длинные. Была бы гарда, можно было бы считать их короткими разновидностями легких дзяней.

«Проблемы» были одеты, как самые обычные подростки. Детишки родителей среднего достатка. Пройдешь мимо и даже не обернешься – таких на дорогах и на улицах тысячи. Ну, разумеется, если не брать в расчет луки с колчанами и ножи. Последние особенно сильно искажали картину социальной незаметности, невидимости и безобидности.

– Опять что-то натворили? – Вздохнул я.

Самая старшая из «проблем», с зайчиком на шапочке, надула губки:

– Убедительных доказательств нашего участия в произошедшем инциденте так и не было нам предоставлено, уважаемый старший брат! Но в народе говорят: «Каждая неудача прибавляет ума».

– А-а-а… тогда молодцы! Одобряю! – Покивал я. – Но вы ж знаете, что взрослые всегда правы?

– Но вы же сами говорили, дорогой старший брат, что это утверждение о безусловной правоте взрослых – одно из самых нелогичных и несправедливых под этим небом! – Осторожно возмутилась «проблема».

Да, это замечание было справедливым. И я, действительно, такое говорил. И неоднократно. Но безоговорочно соглашаться было бы слишком непедагогично:

– Говорил. И не раз. Но «тот, кто мягко ступает, далеко продвинется по своему пути». Это я к тому, что «не пойман – не вор». Думать надо было, прежде чем… шалить.

– Уважаемый старший брат так му-у-удр… – С большим сомнением протянула «проблема». – Хорошо! Мы обещаем, что в будущем будем тщательнее продумывать свои действия, стараясь учесть любые случайности!

– Я не вел точного учета подобных обещаний, но, помнится, давались они вами неоднократно. На всякий случай намекну… «Сильный преодолеет преграду, мудрый – весь путь».

«Проблема» с зайчиком на шапке едва не застонала:

– Уважаемый старший брат, пожалейте убогие мозги этих бедных глупых девочек! Наши пустые головки уже были подвергнуты настоящей пытке, а теперь еще и вы, любимый старший брат! Вот уже от кого не ожидали подобной жестокости, так это от вас!

– Еще раз, что она сказала? – Повторил я.

Старшая «проблема» тяжело вздохнула и повторила в очередной раз. Нудным монотонным голосом уставшего человека. Еще и глазки закатила:

– Уважаемая матушка сказала: «Дорогой Фан, позаботься об этих маленьких засранках». – Она помолчала и сделала предположение. – Неужели уважаемый старший брат настолько стар, что стал забывать сказанное ему едва ли минуту назад? Или ему просто доставляет удовольствие заставлять меня повторять этот совершенно несправедливый эпитет, которым изволила нас наградить наша уважаемая матушка? Братик испытывает от этого какое-то извращенное возбуждение? Ай-яй-яй, братик!

– Какой ужас! – Вякнула «проблема» со змеей на шапочке. – А казался таким умным! Эх, братик!

– Какой позор! – Огорчилась «проблема» с драконом. – Мне теперь никогда не дождаться племянников! Ведь никто не захочет себе такого глупого мужа! Фу, братик!

Как человек многоопытный, на подначки я внимания не обратил. И спросил… ну, да – опять с надеждой:

– Так и сказала?

– Так и сказала, мой забывчивый и невнимательный старший брат! – «Заяц» даже немного разозлился.

– Именно «Фан», а не «Гиафо»? – все-таки уточнил я.

– Ах, во-о-от оно что… – Сообразила «проблема», посмотрев на меня теперь даже с некоторым уважением. – Ну, для нашего излишне сообразительного старшего брата ведь не будет новостью приобретение им некоторой известности именно в качестве «мастера Лю Фана», нет? Ходят даже слухи, что имя «Фан» ему дала сама госпожа Ма У, представляете! При этом слава его гремит, минимум, в четырех провинциях…

– Какая честь! – Восхитилась «проблема» с драконом. – Это получается, что племяшки у меня все-таки будут?

– Как неосторожно! – Не согласилась «змея». – Слава о нашем замечательном старшем братике, как утверждают слухи, дошла даже до столицы!

На что «дракон» резонно возразила:

– Ну-у-у… в этом случае воспитывать племяшек до самого их совершеннолетия мы будем без вмешательства излишне умного папочки!

– Ух, ты! – «Змея» и «заяц» одновременно.

Теперь пришла моя очередь кривиться и морщиться – я и сам знаю, что засветился перед Императором. И не надо мне об этом постоянно напоминать! Но что мне еще было делать, если попытка решить проблему обезглавливанием одной из самых крупных и богатых провинций приведет Царства к пиздецу?!

– Родители за мной следили?

– Ну, разумеется, старший брат! – «Заяц» осмелел настолько, что фыркнул и всплеснул… лапками. – Вы же знаете этих взрослых! Вечно они за нами следят и во все вмешиваются!

Собственно, мог и не спрашивать. Разумеется, следили. А спрашиваю… Наверно, из-за наивного желания услышать ответ, что нет, тебя ни в каких наших планах и раскладах не было, ты можешь жить в свое удовольствие и наслаждаться, а мы тут как-нибудь сами, потихонечку-полегонечку разберемся и с Императором, и с прочими анонимными доброжелателями… Отдыхай, сынок! Отдыхай! Плыви себе спокойно по течению жизни!

Вот, кстати, очередное доказательство реальности происходящего вокруг. Ну, по той моей фирменной методике определения виртуальности окружающего мира. Появления своих младших сестер – всех троих! – я точно не ожидал!

Отца ждал, матушку ждал. А этих маленьких бесенят – не ждал! Тут меня мои «шнурки» сделали вчистую, просто образцово!

Родителей, конечно, понять можно. И я их понимаю – у них, наверняка, проблем дофига и больше. И с этим трехкомпонентным высокобризантным взрывчатым веществом на руках проворачивать свои делишки, находясь на нелегальном положении, как-то не с руки. Но. Это не значит, что надо скидывать заботу об этих оторвах на старшего брата! Опять-таки, я понимаю, что в местных традициях старший брат всегда в ответе за своих младших родственников… и я даже нахожу это чрезвычайно правильным и справедливым… Но, боги, как же не вовремя-то, а!

В Храм и из Храма шли страждущие. Сейчас, в середине дня, их было немного – основная масса людей набирается к вечеру, когда лисы устраивают богослужения. И то, далеко не каждый день. С их календарем я почти незнаком, так что и не могу сказать – такой ли сегодня день, или обычный. Но прохожих было мало. И они почти не обращали внимания на компанию из одного парня и четырех девушек… ну, разве что мазали заинтересованными взглядами по Хане. Но не наглели – не таращились и не залипали – впереди их ждало лицезрение красоток и красавцев хулицзин, так что сдержанность их понять было можно.

А вот сестры Хану рассматривали с восхищением и обожанием. Она на свою беду полностью вышла из-за моей спины и предстала перед девчонками во всей своей красе. Хана оценила голодные взгляды, содрогнулась и сделала осторожный шажочек назад в попытке снова укрыться за моей спиной. Вот это я и называю «настоящее звериное чутье»!

– Уважаемый старший брат, видимо, так нас любит и так соскучился, что очень обрадовался нашей встрече. – Вкрадчиво предположила одна из близняшек со змеей на шапочке, Цу. – И не успел представить нас сей прекрасной девушке…

– Это Бейдао Хана. – Равнодушно ответил я. – Моя наложница. Знакомьтесь.

– Ух ты! – Восторженным хором исполнили все трое.

– Тигра, ты круто-о-ой! – Добавила Цу, прижав ручки к груди.

– Когда нам ждать племяшек, уважаемый братик? – Деловито уточнила Микки.

Хана в свою очередь имела неосторожность возмутиться:

– Пф! С какого это перепугу, Фан-Фан?! То, что мы с тобой разочек переспали, не значит, что я – твоя наложница!

– Ух ты!

– Тигра! Почему только разочек?! – Возмутилась Цу. – Посмотри, какая она красивая!

– Тигра! У меня в аптечке есть маленький корешок женьшеня! – Микки торопливо копалась в одном из своих набедренных кошелей. – Мне для семейного счастья моего любимого старшего братика ничего не жалко! Только сделай, пожалуйста, мне племянников. Двух! Если получится – мальчиков! Хочу!

Возмущенная медведица уже набрала в грудь воздуха, чтобы огрызнуться в ответ, но я ее остановил… отмахнувшись от бумажного сверточка с корешком, что протягивала мне Микки:

– Молчи, Хана! Молчи, ради всех предков! Это единственный способ тебя от них обезопасить! – Я прокашлялся. – Хана! Перед тобой мои младшие сестры!

На всякий случай я стал показывать пальцем… тут с тыканьем пальцами все в порядке – ничего такого некультурного или оскорбительного в этом нет. Правда, в сторону Императора или высокоранговых разумных пальцами лучше все-таки не тыкать. Особенно, у них на виду.

– Та, что со «смирным» зайцем – Лю Хао, «послушный» дракон – Лю Микки, «покорная» змея – Лю Цу.

– Ничего не понимаю… – Пожаловалась Хана.

Я вздохнул. Как это ни странно, но никто не понимал. Ни в деревне, ни когда мы с сестрами выбирались в Мацан. Постоянно приходилось объяснять. А ведь лежит на поверхности.

– Заяц – четвертая, Дракон – пятая, Змея – шестая.

– А-а-а… – Сообразила медведица. – А ты – третий и, следовательно, Тигр! Слушай, а ведь, действительно, удобно!

Я даже не поморщился. Привык. Когда следовало объяснение, то удобным это находили все. Но до недавнего времени в моем отношении этот «семейно-оперативный псевдоним» выглядел изощренной издевкой родителей над сыном-слабосилком с околонулевыми возможностями в Цигун. Нет, я понимаю, что родители тут не при чем – «нумеровали» нас еще в раннем детстве, когда о каких-либо грядущих успехах в Цигун ничего толком сказать было нельзя. Опять-таки, «тройка» – это, действительно, «тигр», и с этим ничего не поделаешь. А все равно – глупая многолетняя детская обида осталась.

– О! Посмотри-ка, Микки! А она еще и умная! – Восхитилась Цу с немалым и почти искренним удивлением… Это да, это они умеют изображать.

Хана ожгла взглядом невинно хлопающую глазками «змею», но, поскольку детям тут дозволено многое, снова повернулась ко мне:

– А надписи на шапочках?

Я не успел ответить, вперед вылезла Микки:

– А это все мамины и папины мечты, сестрица Хана! – Она легкомысленно помахала ладошкой. – Просто не обращай внимания! Ничего общего с реальностью!

– Это точно. Мечты эти абсолютно тщетные… и я об этом неоднократно родителям говорил. – Вздохнул я. И, обращаясь уже к сестрам, серьезно предупредил. – Если попытаетесь с Ханой свои шалости проворачивать – разбираться не буду, надеру уши всем троим.

– Ух ты! – Восхитились близняшки.

– Но… – Вякнула старшая Хао.

– И никаких доказательств чьей-то вины, Заяц, я искать не буду! – Веско добавил я. – Вы меня знаете…

Тоже правда… ни одна шалость сестер в мой адрес не оставалась без ответа. Даже не имея физической возможности надрать сильным юным адепткам Ци их наглые жопки, я всегда находил оказию довести до них свою ответную любезность другими, более опосредованными, методами. И родители обычно вставали на мою сторону. Особенно, матушка, поскольку «мозги против тупой силы» давали в ее глазах «+50» к моей невиновности и «+70» – к правоте. Ну, а с отцом, понятно, можно было напирать на банальную мужскую солидарность.

– Когда старший братик успел стать таким смелым? – Громким шепотом удивилась Микки.

– Ты что, не помнишь? Он всегда был таким отмороженным! – В ответ прошептала Цу… с некоторой даже гордостью. – Видимо, следствие слишком большого ума.

– И старшему братику, конечно же, хватит сил осуществить свое столь опрометчиво данное обещание? – Промурлыкала Хао.

– В своих путешествиях старший братик, наверно, стал очень сильным. – Таким же шепотом обратилась Микки к своей сестре-близнецу. – «Никто не возвращался из путешествия таким, каким он был раньше».

– Неужели в своих странствиях старший братик умудрился найти легендарный Источник Трех Начал, в котором искупался и теперь чувствует себя бессмертным и неуязвимым? – Округлила глазки змея Цу.

– Слушай! А может, его покусали волки? – Задумчиво предположила Хао. – Я слышала глупое деревенское поверье, что тех, кого покусают бешенные волшебные волки…

Я вежливо улыбнулся и поставил точку:

– Желаете проверить свои силы и убедиться в собственной никчемности… малявки?

«Малявки» ВСЕГДА выводили их из себя – сестры мои, действительно, были… миниатюрными. В маму. Я, правда, тоже пошел в маму, а не в рослого отца. А здесь мода на рослых, хоть и стройных, людей. Мои сестры несколько… комплексуют по этому поводу. Бедняжечки. Но страдают, как правило, окружающие. И это, я считаю, очень и очень правильный подход к собственным комплексам!

Старшая Хао напряженно фыркнула, ее ноздри гневно раздулись, и, смотря в сторону, она задумчиво заметила:

– Эти оскорбленные юные девы сдерживаться не будут, и сейчас кто-то получит по своей самоуверенной зад… ах, приличной девушке даже говорить такие слова неприлично! Но бить мы тебя будем нежно, ласково и любя… чисто по-родственному.

– «Не говорите, если это не изменит тишину к лучшему». – Я протянул ладонь-копье вперед.

– Ну, Тигра… ты сам напросился. – Хищно ухмыльнулась Хао и протянула вперед свою ладошку так, что тыльные стороны наших запястий соприкоснулись.

– Тебя одной будет маловато, Заяц! Особенно, если любя… Дракон! Змея! Разрешаю присоединиться.

– Ха! – Одновременно выдохнули близняшки и встали по обе стороны от Хао.

– Вы посмотрите! Оно нам «разрешает»! – Змея Цу.

– По колокольчикам обещаю не бить. – Дракон Микки. – Мне все еще нужны племяшки!

Честные поединки один-на-один? В семье охотника Лю Ливея? Не, не слышали!

Близняшки так же протянули ладошки… но, разумеется, удержаться не смогли – Дракон Микки нанесла мощный удар ногой в мой пах до того, как коснулась моей кисти… а Змея Цу попыталась схватить мою ладонь, чтобы удержать на месте и не дать отпрыгнуть, разорвав дистанцию. А Заяц Хао сделала шаг вперед и ударила основанием ладони в подбородок… опять-таки, в расчете, что я не успею отпрыгнуть, крепко зафиксированный за руку.

Используя руку Змеи, как опору (а никто не заставлял ее за меня так крепко хвататься!), я взвился в воздух, закручиваясь и, одновременно, подхватывая свободной рукой ногу Дракона, заставляя отрывать от земли вторую ногу и делать кульбит назад. Кулак Зайца скользнул по плечу и тут же стал возвращаться, чтобы отразить удар, который на излете чуть не нанесла ей Дракон.

Змея прикрылась от моей связки «Раздвинуть ветки ивы и увидеть прекрасную купающуюся деву» (папа – тот еще оригинал в придумывании названий для приемов… ну, или матушку хотел потроллить, когда кто-то из нас стал бы хвастаться перед ней новыми приемами), попытался отступить и спрятаться за спиной уже начавшей выполнять каскад ударов ногами Дракона… и тут же потеряла темп, уклоняясь от летящего вперед спиной Зайца, схлопотавшего прямой и незамысловатый удар ногой в живот, которым я неожиданно закончил свою атаку на Змею. Зайца перехватила Змея, не дав той упасть. А потом Зайцу пришлось ловить Дракона, которую я подловил хлестким ударом тыльной стороной ладони…

Малявки!

Зеваки быстро расходились, бормоча что-то на тему того, что все правильно, и оборзевшую молодежь, залуп… поднимающую хвост на старших, надо воспитывать! И они бы на месте этого достойного юноши еще бы и розог всыпали охамевшим малолеткам! Сразу после основной части воспитания. Так что парень – молодец! Все правильно сделал! Мужик! Сразу видно, хозяйственный муж растет! И вон той аппетитной пышечке очень повезло с мужем! Ценить должна, женщина!

– Спасибо, что не вмешалась, Хана. – Поблагодарил я медведицу, стараясь восстановить дыхание и проверяя целостность зубов – Цу (а может и Микки – в схватках, в отличие от обыденных ситуаций, я постоянно их путал, так как действовали они на удивление слаженно) таки умудрилась зацепить меня ногой. – В этот маленький воспитательный процесс.

Хана уже давно справилась с удивлением, перестала хватать воздух открытым ртом, и даже нашла в себе силы усмехнуться:

– Пф! А надо было? Я поняла, что это у вас такие внутрисемейные заморочки… еще мне не хватало в них лезть! Скажи, а супругов и наложниц в вашей семье так же гоняют? А то я уже даже думаю подумать передумать!

– Нет, конечно! Супруги разрешают свои разногласия до свадьбы.

– О-о-о… – С большим сомнением протянула Хана. – Да-а-а! Это, конечно же в корне меняет дело, ага! Зато я поняла, почему ты не осмелился пока знакомить их со своей… лисицей. Без этой предварительной подготовки.

– Они стали бы издеваться над ее недугом – тормозов у них никаких. – Покивал я. – И тогда я их вообще в хлам уделал бы. А нам сейчас нельзя терять мобильность.

Я подошел к стонущим девочкам, в разных позах валяющимся на грязной траве. Встал над ними расставив ноги, заложив руки за спину и смотря куда-то за линию горизонта:

– Встать! – Рявкнул я.

Все трое мгновенно вскочили, выстроившись в шеренгу – Хао, Микки, Цу. И стали преданно пожирать меня глазами.

– Отряхнуться! Поправить одежду! Утереть кровь и сопли! Привести себя в порядок! – Я обвел взглядом помятое «воинство». – Выполнять!

– Да, старший брат! – Хором гаркнули они и вихрем метнулись к своим вещам, сваленным кучкой у одного из деревьев.

– Ну, охренеть, семейка у этих Лю… – Прошептала медведица. – Я маме еще выскажу за такую вот подставу!

А ворота Храма в этот момент были облеплены не менее чем десятком любопытных рыжих мордашек. И над стеной (вот храмы, в отличие от городов, были, как правило, обнесены высокой стеной) торчало несколько рыжих меховых ушей. И где-то среди них совершенно точно мелькали ушки в серебристом меху. А черные уши с белыми кисточками не мелькали – Хам Хонг стоял открыто в воротах… В своем человеческом обличии статного чернобрового красавца без хвостов, ушей и прочих звериных артефактов. Слишком молодо выглядящий семисотлетний лис привалился плечом к проему ворот, улыбался мудрой всепонимающей улыбкой и даже одобрительно кивал. И одет он был, кстати, в тогу настоятеля Храма.

– А ты знаешь, намного лучше, чем в первый раз! – Поделился я своими ощущениями с Ханой.

– Ты о чем? – буркнула Хана.

– О Жемчужине. Такое впечатление, что немного усилились все показатели.

– Пф! Разумеется! Фирма веников не вяжет!

– Пст! Дракон, ты слышала! – Донеслось до меня от сестер. – Наш братик скушал Жемчужину!

– Ух, ты! И как мозгов-то хватило…

– А я всегда говорила, что Тигра у нас – настоящий отморозок! – С гордостью похвалилась «Змея».

– Ой! А это не повлияет на его нефритовую силу? А как же племянники для любимых сестричек?

– Ну, ты ж слышала – на один разик его точно хватает…

– Та-а-ак… – Я грозно посмотрел на тут же потупившихся близняшек. – Кажется, одной демонстрации кому-то было мало?

– Ну, братик. – Замялась молчавшая до этого Хао. – Ты же не предупредил, что с тобой можно было драться в полную силу! И теперь эти скромные неудовлетворенные девочки жаждут проверить братика… по-настоящему!

И все трое захлопали глазками. А Хана после секундного ступора хлопнула себя ладошками по бедрам и расхохоталась.

Лисы, явно впечатленные произошедшим перед главным входом в их храм избиением маленьких беззащитных девочек-ромашек, после недолгого размышления разрешили нам устроить лагерь с самого-самого краешка их леса. Мне кажется, они просто решили понаблюдать – вдруг еще какое интересное зрелище им обломится? Разумеется, никаких предупреждений о том, что после себя надо оставить чистоту и порядок, не было – это подразумевалось по умолчанию.

Хана сбегала в гостиницу и привела ящеров. Самому идти туда было опасно, а медведице со стороны «птенцов» Ма У ничего не угрожало. Да и со стороны прочих – тоже. Все-таки Хана – самая сильная и опасная боевая единица среди нас.

– Мама сказала тебе не вмешиваться! – Возмутилась Хао.

– «Мама то», «мама сё». – Повторил я задумчиво. – И, между прочим, ничего она лично мне не говорила! И почему в ваших словах не фигурирует отец? У них с матушкой… все нормально?

– Не изволь беспокоиться, Тигра. – Фыркнула Хао. – Папенька отправился куда-то решать какую-то другую сторону наших затруднений.

– И в последнюю ночь показал, что он настоящий мужик и у него с матушкой по-прежнему все более, чем нормально! – Микки.

– В отличие от некоторых, которых хватает только на один жалкий разик. – Тихонько проговорила Хао в пространство, как бы безадресно.

– Но нас собой он не взял! – Возмутилась Цу. – И не сказал, куда! И мама не сказала!

– Не отвлекайся от своей работы, Змея!

– Слушаюсь, Тигр! – Цу снова склонилась над большим котлом, в котором варилась похлебка.

– Слушай, Фан-Фан… – Неуверенно спросила Хана. – А ты с ними не слишком… строг? Все-таки твои младшие сестры!

– Как эта жалкая наложница смеет столь дерзко разговаривать со своим господином и моим старшим братом?! – Возмутилась Микки, орудующая иголкой и нитками.

– Старший брат все правильно делает! – Топнула ножкой Хао. – Потому что с нами иначе нельзя!

– Зайка… – Тихо осадил я.

– Ой! Простите, старший брат! Я уже почти закончила!

– И ваша рубаха практически готова, старший брат!

– Я проверю.

– Конечно-конечно, старший брат!

– Ух, ты!

– Лиса!

– Настоящая!

– Не лиса, а лисафья! Понимать надо, тупая твоя башка!

– А как к братику прижимается – ты посмотри!

– У них точно что-то было!

– Да-да-да… Вон, как за ручку хватается!

– И не выпила братика!

– Ах, какая умница!

– А какая красивая! Посмотри, какие губки, какие глазки!

– Ой, а какие ушки, м-м-м!

– А хвостик? А хвостик? Можно потрогать? Можно? Ну, пожа-а-алуйста!

– Надеюсь, с ней у братика было больше одного раза, и у меня все-таки будут племяшки!

Последний возглас принадлежал, разумеется, Микки. У нее небольшой пунктик на вопросе племянников. Или она целенаправленно работает над тем, чтобы такое впечатление сложилось у окружающих.

Хана молча и с огромным удовольствием наслаждалась бесплатным представлением. И, само собой, она наслаждалась ступором, в котором пребывала Мара Бейфанг. Подозреваю, что и из лесу за нами наблюдала не одна пара столь же любопытных глаз.

Мара Бейфанг застыла у костра, боясь пошевелиться. Так же застыли ее ушки и хвост, которые она опрометчиво не стала прятать, когда минуту назад вышла из леса и подсела ко мне с противоположной от Ханы стороны. Такой вот подвиг – я имею ввиду неподвижность ушей и хвоста – требует от зверей исключительной выдержки. Что от обычных зверей, что от волшебных разумных. Или – ступора пополам с шоком. На лице девушки застыла несколько натянутая полуулыбка. Она вцепилась в мою руку и, боюсь, могла бы ее сломать, если б не Жемчужина, которая давала мне возможность максимально напрячь мышцы, защитив свои беззащитные тоненькие хрупкие косточки.

В первым момент, увидев рядом со мной Мару, сестры вихрем налетели на новенькую, облепили нас с ней, непрерывно тараторя. Правда, руки в ход они не пускали… этому маменька нас крепко научила – нельзя что ни попадя в рот тянуть. Да и отец в этом плане не отставал – в лесу на кустиках и деревьях многое растет, чего на вкус лучше не пробовать… как минимум.

Но наше семейное любопытство перебороть трудно, так что девчонки так и тянули свои лапки к лисьим ушкам и хвостику. Ну, тут я их понимаю – у самого грабки чешутся. А уж с учетом лайф-хака, который подсказал мне один мой знакомый торговец – большой специалист в данном вопросе… во всяком случае, с опытом у него все в порядке, судя по влюбленным глазам той волчицы.

– Ша! Сели! Заткнулись!

Сестер будто ветром сдуло. Через секунду они сидели перед костром на корточках, примерно сложив ладошки на бедрах и вперив в меня преданные взгляды.

Мара, почти не скрываясь, облегченно выдохнула. Хана фыркнула… как обычно.

– Мара Бейфанг. – Представил я, аккуратно и незаметно накрыв запястье девушки пальцами. – Моя невеста.

Возмущение у Мары это заявление не вызвало… Вполне возможно, что после такого вот прессинга прокатило бы любое заявление. Даже то, что вот прямо сейчас мы идем в ЗАГС… тьфу, в Храм. Или такая перспектива не ее, а меня пугать должна? В любом случае – в вопросах прессинга мои сестры превращаются в страшнейшее оружие. После воздействия этих демонят согласишься на что угодно.

– Братик! – Цу промокнула глаза краешком рубашки и зашмыгала. – Ты… такой… замечательный, братик!

– Племянники… племянники… племянники… – Уставившись в пространство пустым взглядом, тихонько шептала Микки и при этом слегка раскачивалась вперед-назад… Цу стала успокаивающе гладить свою сестру-близнеца по плечу.

– Мы поняли, уважаемый старший брат! – Серьезно кивнула Хао. – Слушаться ее, как тебя. И – ни-ни!

– Ни-ни! – Твердо согласилась Цу.

– Ни-ни! – Подтвердила Микки.

– Вот именно. – Веско повторил я. – Ни-ни!

– Я могу говорить свободно? – Спросила Мара.

– Вполне. Информированность этих девушек в чем-то превосходит даже твою информированность, Гончая.

– Оу! – Удивилась Мара. – Неужели?

– Ну, например, они сейчас не удивляются тому, что ты – Гончая Императора. Да ты и сама должна это ощущать. Кроме того… кажется, тебе дали разрешение. И операцию по… принудительному приглашению некоторых детишек клана Дзе в гости в Столицу?

– Именно так. – Величественно кивнула Мара… кажется, этим кивком она даже передала, кто именно отдал такой приказ. – Но к чему ты это говоришь? Как это соотносится с информированностью сих девиц?

– Напрямую. Моих сестер спихнули мне именно сегодня. Какие будут твои выводы из сказанного, Мара?

Девушка задумалась на несколько секунд. После этого ее хвост нервно дернулся, а ушки чуть прижались к голове:

– Уау! – Потрясенно выдохнула она.

– Вот именно. – Согласился я. – Что думаешь теперь делать?

Пальцы Мары нервно сжали ткань платья на коленях.

– Хм… получается, мне придется поменять цели. Ну, с одной стороны – даже легче. Новые цели охраняются куда хуже. С другой стороны – количество вариантов увеличивается в два… даже в три раза.

– Пст! Наложница! – Зашептала Хао, обращаясь к Хане. – О чем это они?

– Откуда я знаю? Сама ничего понять не могу. – Пожаловалась та… тоже шепотом. – А за наложницу я тебе ща уши надеру!

– Ой-ой-ой, наш старший братик слишком разбаловал свою наложницу и позволяет ей больше дозволенного! – Шепотом вмешалась Микки.

– Эти доблестные сестры живо покажут тебе твое место, жалкая наложница! – Цу. Тоже шепотом.

– Лю Фан, мне кажется, тебе стоит вмешаться. – Мягко намекнула Мара.

– Ты можешь это сделать сама. – Пожал я плечами.

– Оу! Правда? – Мара прокашлялась и чуть повысила голос. – Девочки, эта Мара не хотела бы, чтобы кто-то обижал наложницу вашего брата…

– Чё?! – Возмутилась Хана.

– Слушаюсь, глубокоуважаемая старшая сестрица! – Выдохнула Хао и, одновременно с остальными сестрами, склонилась в поклоне.

– Оу! – Кажется, Мара и сама удивилась эффекту. – Однако!

– Однако! – Так же удивилась Хана.

– Давай, вернемся к нашему вопросу. – Напомнил я. – Варианты тебе известны?

– Известны. В случае смерти Старших правящей семьи, за главенство в клане будут бороться три группировки – это брат главы семьи Дзе Веньян, это дядя главы – Дзе Пейжи и это кузен – Дзе Гуанг.

– Фан-Фан! – Хана подергала меня за рукав и заискивающе посмотрела в глаза, когда я к ней повернулся. – А что вообще происходит, Фан? Может, объяснишь, а?

Я обвел взглядом четыре любопытные мордашки.

– Судя по всему, матушка нашла настоящих виновных в гибели Лисьих Лапок и, соответственно, организаторов убийства наших старших братьев – Джена и Джинга. И их семей.

Я посмотрел на сестер – те притихли, а личики стали серьезными…

– Исходя из того, что сестры были переданы под мою опеку сегодня, то этой ночью все виновные в смерти моих старших братьев будут экстренно отправлены на встречу со своими предками… но перед этим повстречаются с нашими. Следовательно, руководство клана сменится. Следовательно, похищение детей старого главы клана в качестве заложников теряет смысл. И Маре сейчас придется похищать в четыре раза больше отпрысков…

– В три… – Попыталась поправить меня Мара.

– В четыре. – Не согласился я. – Первое. Детишки, которым можно будет сказать, что их спасли от справедливой мести и неминуемой гибели, будут отличным инструментом не только в руках Императора, но… и его преемника. Или преемницы. Второе, это дополнительный рычаг для давления на нового главу клана.

– Лю Фан так добр и благороден… – Разумеется, обмануть Мару я не смог. С другой стороны, говорила она это без особого осуждения.

– Дети есть у всех… перечисленных? – С деланным равнодушием спросил я.

Ходячий очаровательный полиграф снисходительно улыбнулся:

– Да. Этому милосердному Лю Фану не стоит беспокоиться о всяких пустяках.

Это было бы удивительно (будь это другой, более добрый толерантный розово-пастельный мир), но ни один из присутствующих, включая меня, даже не подумал о возможности отговорить мою матушку от свершения акта мести. Ну, я и сестры – понятно – никто из нас даже под страхом смерти не встанет на пути нашей уважаемой родительницы. А Мара и Хана… они тоже дети этого мира. Невзирая на умные словечки и «Танчики» последней.