Крадущийся охотник, затаившийся дракон

Глава 15

От поместья мы отошли метров на четыреста и сейчас вошли в лес лисиц. Одновременно остановились, похлопали в ладоши, прошептав молитву, и вошли. Ну, что поделать – спецоперации тут имеют свою, местную, так сказать, специфику – какой-бы незаметный ты ни был для обывателя (и даже для более-менее подготовленного разумного существа), а почти-божеству (а «почти» там совсем небольшое, уж поверьте), под чьим покровительством находится вся эта территория, плевать на эту твою крутую невидимость. Хорошо еще, что божественным и околобожественным сущностям отчего-то некогда вмешиваться в дела мирские. Их горячей молитвой – со всеми положенными подношениями и соблюденными ритуалами – не всегда дозовешься… То есть, судя по всему, им просто плевать на этих смертных. И это, по-моему, просто замечательно!

Хана права – я, действительно, не умею ходить по лесам! Стоит только посмотреть на Мыша, который сгустком темноты движется впереди так, что ни одна ветка не шелохнется, ни один кустик не зашевелится, ни один сучок под ногой не хрустнет, а вечно шуршащие опавшие осенние листья, такое впечатление, просто онемели! А как он двигался по улицам, пока мы не вошли в лес лисиц? Да это ж просто призрак какой-то, незримо плывущий в темноте! Даже пара от дыхания на холодном воздухе не было видно! Он, вообще, дышит?! Более-менее его стало видно, когда он остановился рядом со мной перед деревьями и похлопал в ладоши, прошептав молитву!

«Стой!» Я автоматически остановился и присел на колено, когда увидел сигнал Мыша – казалось, сжатый кулак высунулся из бесформенного облака тьмы.

На мой ответный жест «Что случилось?» он застыл и даже стал лучше виден. Я увидел круглые от удивления глаза – видимо, сигнал он отдал так же автоматически, как я на него отреагировал, но при этом он не ожидал, что я не только его пойму, но и смогу ответить теми же жестами. Странно, разве это не язык жестов охотников? Ах, да… стоит только вспомнить, кто меня этому «языку» учил. Ну, я не удивляюсь. Я совершенно не удивляюсь! А пока запишем в досье нашего батюшки новый пункт – «знает систему условных сигналов имперских диверсантов-разведчиков».

«Опасность. Впереди.»

Я кивнул, показывая, что понял. Глаза Мыша посмотрели на меня с некоторым сомнением. А потом бровь его, кажется, дернулась, когда я вытащил из налучья лук и наложил на него стрелу с наконечником-срезнем.

«Я сзади. Десять шагов. Прикрываю» – Показал я.

«Принято». – Мышь, кажется, решил отложить удивление и прочие неуместные эмоции на потом. А сейчас просто принял, как данность, что я не только его понимаю, но и могу что-то вразумительное изобразить в ответ.

Вот, кстати, вопрос: откуда в языке жестов охотников взяться этому «Прикрываю»? Всякие «стой-стою», «опасность-спокойно», «прячься-идем», направления, количество шагов и прочее – понятно, но зачем кому-то прикрывать охотника? Или зачем ему самому прикрывать кого-то в лесу? Нет в наших лесах НАСТОЛЬКО опасной живности! Ну, за исключением волшебных медведей. Ну, так никому и в голову не придет на них охотиться!

Этот вопрос у меня должен был возникнуть гораздо раньше, когда отец нам только показывал все эти «жесты охотника». Теперь-то уж чего спрашивать? Немного поздно – поезд уже ту-ту. Да и не у кого спрашивать – два главных источника информации не просто отсутствуют, а, такое впечатление, всячески избегают встречи со своей кровиночкой! Еще и младших на меня спихивают! Только и остается, что «досье» пополнять. А толку-то? Справедливости ради, я и сам не особо стремился что-то выспрашивать, шифруясь от родителей не хуже, чем они – от меня. А получается, что мои секреты – «тьфу!» по сравнению с их секретами!

«Двигаюсь». – Тень Мыша поплыла вперед. Если до этого моего спутника было еще хоть как-то видно, то сейчас его силуэт и вовсе расплылся в бесформенную темную кляксу, как… как Ангэе, наверно. Очень похоже. Еще, по-моему, и просвечивал… немного.

Двигались минуту. Ну, может, чуть больше.

«Стой. Я наблюдаю».

«Принято» – Я ответил автоматически, хотя Мышь, бывший сейчас чем-то вроде головного дозора, вряд ли мог обернуться и увидеть мой жест. Ну, да кто их знает – этих волчар императорских – вдруг они спиной видеть могут?

Еще минута. Уж не знаю, что там высматривал Мышь, но что-то он, определенно, высмотрел. Он перестал быть похожим на кота Ангэе, сконденсировался… ну, или обрел форму – даже не знаю, как объяснить эту… смену агрегатного состояния. Во всяком случае, его стало видно, он будто обрел законченность формы. В мою сторону сверкнули белки его глаз:

«Опасность впереди. Тридцать шагов. Готовность!»

Я приблизился вплотную к Мышу и присмотрелся к тому, что происходит на небольшой полянке. И что там за опасность.

М-да… Опасность, действительно, была нешуточная.

И у меня оч-ч-чень серьезные сомнения в том, что эту опасность вообще можно так просто устранить. Опасность пряталась за спиной Ханы, выставив ее, как живой щит и настороженно смотрела тремя парами глаз на окруживших ее, опасность, людей. Бледно-красное «медвежье яки» трепетало над поляной, а вокруг девушки и трех моих сестер оно сконцентрировалось в сферическую решетку с крупными, в локоть, ячейками. Между слабо светящимися «прутьями» решетки воздух дрожал и преломлял свет. Щит Ханы выглядел серьезно – количество энергии в нем чувствовалось. Да от количества энергии на полянке волосы шевелились! И, кажется, не только на голове.

Не знаю, что видели эти люди (вряд ли в свое время хоть кто-то из них закусывал Жемчужинами), но я бы на их месте бежал без оглядки. Мои сестры сами по себе – не подарок. А мои сестры, да «плюс» медведица Хана – страшнейшее по своей разрушительной силе стихийное бедствие. Слепое и беспощадное к любому зазевавшемуся бедолаге.

Я осторожно похлопал своего напрягшегося спутника по плечу:

– Мышь, прикажи своим людям опустить оружие.

– Но…

– Медленно и не делая резких движений просто опустите оружие. – Надавил я, непроизвольно скидывая ему соответствующие образы… и, кажется, нечаянно проломил его щит. – Это мои сестры. И моя наложница.

– О-о-о… – Протянул Мышь и очумело потряс головой.

Я с трудом удержался от того, чтобы извиниться – принцы, суки, не извиняются перед теми, кто ниже их по положению. Как бы до этого ни косячили.

Пару секунд Мышь думал, а потом поднес руку туда, где у него под тканью был рот и заливисто и заковыристо свистнул. Соловей? Ночью? В осеннем лесу? М-да, очень «умно», ага…

Реакция на свист последовала незамедлительно – люди, окружившие девушек, отступили назад, опуская короткие луки и арбалеты. Людей было много – человек двадцать. Узнать точное число людей Уя Шубьяо не представлялось возможным – во-первых, они тоже были в этих «мохнатых» одеждах с висящими полосками ткани, и даже с моим ночным зрением углядеть их было тяжело, во-вторых… ну, по-крайней мере трое из них «размывались» точно так же, как Мышь во время движения по городу и по лесу. В-третьих, на полянке были далеко не все… ну, я бы точно оставил человек пятнадцать-двадцать в засаде на месте возможных путей отступления неожиданных визитеров – не думаю, что тот, кто руководил этими людьми в отсутствие моего проводника, был глупее меня.

Вот, кстати… можно сказать, что я сегодня столкнулся, наконец, с местным аналогом ниндзюков. И что-то есть большие сомнения, что настоящие ниндзюки из моего прежнего мира «потянут» против местных… специалистов – ну, хотя бы из-за возможностей, даруемых той самой Ци, которая если и была в моем прежнем мире, то вряд ли в достаточных количествах. Хотя… кто его знает, какая у людей была энергетика в давние времена – может, в моем прежнем мире какой-нибудь катаклизм произошел, положивший конец этому волшебному беспределу. Или они слишком хорошо шифруются, не соблазняясь ни всяческими «шоу экстрасенсов», ни во время стихийных бедствий, ни во время происшествий. Но я не представляю себе, как нужно себя контролировать, чтобы удержаться от использования подобных читтерских возможностей и не попасться на глаза вездесущему «человеку с мобилой».

Из опыта прошлой жизни я знаю, что дети почти всегда стараются… вызвать умиление у взрослых. Особенно, когда набедокурят и когда за косяк маячит добротная порка. Огромными глазками похлопать, мордочку невинную сделать. Ну, и все такое. Наверно, какая-то природная защитная реакция. Инстинктивная. Чтоб не удавили до пубертатного возраста и дали оставить потомство. Что моя младшая сестра в той жизни, что дети, что внуки… там же.

Но к моим нынешним сестрам это отношения не имело никакого. Хмурыми волчатами они рассматривали теперь уже и меня. С каким-то даже нехорошим интересом – чувствую, очередная драка для определения своего места в нашей маленькой иерархической «пирамиде» не за горами. И это, наверно, хорошо. Ми-ми-ми я бы сейчас, находясь под ментальной паузой после того, что случилось с Марой, не оценил бы от слова «вообще».

Яки на поляне быстро истаяло. Как и защитная сфера вокруг девушек. Просто исчезли безо всяких спецэффектов. Беззвучно. А сама Хана быстрым шагом подошла (диверсанты резво отпрыгнули с ее пути) и заглянула в глаза:

– Что-то случилось, Фан-Фан? – с беспокойством спросила она.

Одновременно уши будто заложило ватой. Нас окружал барьер, знакомый мне по той чайной, предположительно защищающий от подслушивания.

– С чего ты взяла, что что-то случилось? – слабо удивился я.

– Люди просто так не ходят под таким сильным Безмолвием. – Раздраженно фыркнула она. – Что случилось?

– Мара… она, скорее всего, не выжила. – Ровным голосом ответил я.

– Мои племянники! – Ахнула Микки. – Мои племянники с очаровательными хвостиками и ушками!

Оказывается, сестры нагло пересекли границу защиты и сейчас находились внутри незаметной глазу сферы… Впрочем, я тоже, например, не видел ее границы.

В моем текущем состоянии никаких эмоций реакция Микки не вызывала. К тому же, реакция была абсолютно наигранной – моих сестер заботила сохранность моей тушки. В первую очередь – сохранность собственных организмов, во вторую (и в последнюю) – моя.

– Ты ее тело видел? – Спросила Хана. – В смерти удостоверился? Ей отрубили голову? Или хотя бы пронзили сердце стрелой?

– Нет. Там пожар сейчас. Очень сильный и надолго…

Я показал пальцами за спину. Мощное зарево от пожаров освещало низкие облака. Если бы не барьер, отсекший звуки снаружи, то даже сюда доносились бы крики тех, кто сейчас пытался руководить тушением огня. До этого, во всяком случае, их было слышно очень хорошо.

– … Никакие щиты не выдержат таких температур долго. – Добавил я. – А еще дым.

– Пф! Нет тела – нет дела. – Качнула головой Хана. – А щиты – не единственный способ защититься от огня и продуктов горения. И этот нервничающий человек говорил мне о том, что надеется на профессионализм Гончей Императора! Пф! Смотреть противно! Пф!

Хана, без дураков, разозлилась. Глазки сверкают, ноздри гневно трепещут, румянец на щечках, грудь… вверх-вниз ходит. Если б не ментальный щит – умилился бы и затискал… с какими-нибудь последующими действиями – либо по шее получил бы, либо в лес уволок бы.

Я на секунду прикрыл глаза – шестеренки в голове, кажется, даже взвизгнули от ускорения, что я придал своим мыслям… М-да. Надо было подумать об этом раньше:

– Телепо…

– Портал! – Стукнула меня ладошкой по лбу Хана. – Следи за языком, Фан-Фан!

– И его, этот портал, ей дала ты… – Уверенно сказал я.

– Пф! За кого ты меня принимаешь?! – Возмутилась Хана. – Не дала, а продала! И это… ты свои щиты сразу не снимай. Постепенно их опускай. Постепенно. Если резко их уберешь – будет у тебя эмоциональный раздрай на несколько дней. На людей бросаться начнешь, девочек обижать… А то и кукуха поедет!

– А ее местополо…?

– Конечно, отслеживаю! Это же, в конце-концов, МОЙ амулет!

– А у тебя…?

– Разумеется, амулеты для открытия порталов у меня есть еще! – Хана возвела глаза к ночному пасмурном небу, слегка подсвеченному пламенем пожаров в поместье. – Я девушка запасливая! – И тут же ткнула пальцем в сестер. – Вы трое! Даже не вздумайте копаться в моих вещах! Руки поотрывает к Предкам! И порталы настроены только на мое управление! Понятно?!

– А она ничего! – Тихонько оценила самая младшая из моих сестер.

– Хозяйственная. – Согласилась вторая близняшка.

– И богатенькая, раз порталы есть! – Хао. – Уважаемому старшему братику очень повезло!

– Братик старался и много над этим работал! – Встала на мою защиту Микки. – Ни о каком везении не может идти и речи!

– Хана, убирай барьер…

Барьер тут же исчез, послышались звуки ночного леса и далекие крики… немного, кстати, утихшие. Видимо, «пожарные» более-менее организовались.

– Что вы здесь делаете? И как сюда попали? – Спросил я о более животрепещущей проблеме.

– Высокий господин, позвольте объяснить… – Уй Шубьяо вновь упал передо мной на колено… у них там, на колене, мозоль должна быть, наверно. Служебная.

Он только что принимал доклады. К нему по очереди подскакивали косматные фигуры и шептали что-то на ушко. А я снова был «высоким господином», а не «его высочеством» – Шубьяо, конечно же, не стал «светить» меня перед посторонними людьми… кем бы они для меня не являлись. Это не имело значения – Хана и так знала, а сестры… ну, вряд ли моих умниц-сестер сильно обрадует то, что они теперь тоже де-факто принцессы. Хотя, кто их знает. В любом случае, меня устраивала такая «недоконспирация»: будто проблема перестанет быть проблемой, если о ней не упоминать.

– Позже, Мышь. – Отмахнулся я. – Вначале я хочу услышать их версию.

– Слушаюсь, высокий господин!

Мышь вскочил и дисциплинированно отбежал отошел подальше. К нему тут же снова подскочили его подчиненные. Видимо, за прошедшее время вопросов к руководству накопилось уйма. Как, наверно, и всегда это бывает.

– Ух, ты! – Оценила Микки.

– Наш братик стал таким большим человеком! – Шмыгнула носиком Цу.

– А ведь это, кажется, люди Императора… – Заметила Хао.

Все трое смотрели на меня с многообещающим прищуром…

– А тебя теперь, вообще, бить-то можно, уважаемый старший брат? – Задумчиво спросила Хао.

– Нет. А вот я вас – могу. – Улыбнулся я. – Так как вы тут оказались?

После частичного снятия того, что я называл «ментальной паузой», а Хана – каким-то «Безмолвием», ожидаемо навалились эмоции. Пока слабые. В первую очередь – облегчение. Как бы я не относился к Маре Бейфанг, но я здесь еще не отморозился до того, чтобы не испытывать никаких чувств в случае вероятной гибели девушки, с которой нас вполне можно было бы назвать любовниками. Реакция сестер, хоть и была ожидаемой, но тоже не разочаровала. И, конечно, порадовало и даже удивило, забота Ханы, традиционно замаскированное под хамство и сарказм. Я Маре, этой очаровательной лисице, конечно, не очень-то поверил насчет отношения Ханы ко мне, но первая заповедь вранья – «во лжи должна быть часть правды»… вселяла некоторый оптимизм.

Сестры, одновременно и не сговариваясь, показали пальцами на Хану.

– Ну, как я сейчас понимаю, лисы нас подставили. – Поморщилась та. – Практически навели вот на этих… людей. Я так понимаю, это – нехорошие коварные подлые похитители? Те самые? Люди Бейфанг?

Я кивнул.

– Тогда их реакция на появление свидетелей была более чем адекватной. – Милостиво решила медведица. – Если б не мои щиты – нас бы уже давно нашпиговали стрелами.

– Лисы знают, что ты обвешана артефактами и амулетами, как новогод… как ритуальное дерево – оберегами? – Забеспокоился я.

– Знают конечно! Они ж не слепые. Так что не волнуйся – лисы не хотели нас убить чужими руками. Майка просто развлекалась, морда хвостатая!

Хана права, наверно. Девятихвостые – это девятихвостые. Мутить и интриговать будут просто из любви к искусству. Но скидывать со счетов их злонамеренность я бы не стал ни в коем случае. Уж за свое унижение и необходимость подчиниться представителю императора (даже если этот представитель и сам – лиса-смесок) – отомстить должны были однозначно. Тут пусть и не вольница, как в Европе во времена феодальной раздробленности, но присутствует некоторая независимость от Императора. Не только декларируемая, но и фактическая. Оно, конечно, правильно и здраво – только идиот попытается в одиночку управлять напрямую провинциями такого огромного государства, каким являются Царства, без делегирования своей власти кому-то на местах. Но это «правильно и здраво» закономерно приводит к периодическим сепаратистским взбрыкам – восстаниям, мятежам и переворотам в провинциях. Видимо, эта «технология» здесь еще не отлажена до конца… Ну, можно подумать «у нас» она работала без сбоев!

«Ко мне!» – Подал я сигнал мнущемуся неподалеку Шубьяо.

Думаю, если б я видел его лицо, то узрел бы сейчас облегчение от окончания затянувшейся заминки. Мужик подскочил ко мне мгновенно и тут же снова бухнулся на колено. Просить его подниматься, или требовать нарушить субординацию всякими «псевдодемократичными» требованиями «обращаться просто по имени», или совершать прочие подобные глупости я, разумеется, не стал. Дело не в тщеславии, дело в здравом смысле – чинопочитание нужно не мне, а этим людям. Нравится ему колено о землю бить и кулак о землю чесать – и боги с ним!

– Где… «подарки»? – Спросил я.

Шубьяо вскочил:

– Позвольте проводить вас, высокий господин!

«Подарки» были упакованы в «подарочную упаковку» – темную толстую ткань. И даже перевязаны «подарочной ленточкой», то есть обмотаны крепкой веревкой. Тринадцать аккуратненьких сверточков были аккуратно уложены в полусотне метров от места встречи под охраной… ну, человек шесть тут точно было.

Среди пленников – никого старше пятнадцати. Были даже мальчик и девочка лет пяти, а то и меньше. Все были без сознания, опоенные каким-то отваром или настойкой. И умотаны тканью до плеч – из свертков торчали только рыжие и блондинистые головки, и голые пяточки различных, но все – маленьких размеров. Кстати, если судить по голым пяткам и плечам, дети были завернуты в ткань в чем мать родила.

Наверно, в этом месте нужно порефлексировать и попереживать – дескать, вот, полюбуйся, к чему привела твоя идея с заложниками, подброшенная императору – беззащитных маленьких детишек похищают у родителей и везут местному Самому Главному Темному Властелину! Тебе не стыдно, подлый и безответственный Лю Фан?!

Хрен. Я только спросил шепотом у Шубьяо:

– Кто из них дочь дяди главы Дзе?

– У Дзе Пейжи две дочери, высокий господин! – Так же шепнул в ответ Шубьяо. – Которая из сих двух невинных девиц интересует высокого господина?

Да что б я знал! Мара не уточняла, является ли Дзе Зиона старшей или младшей дочерью в семье. Может, конечно, я излишне усложняю, но почему-то не хочется показывать свою хорошую осведомленность людям императора. С другой стороны, а чего шифроваться-то? Если б сведения не подлежали разглашению, то Мара мне бы их и не предоставила. Или предупредила бы. Наверно. Но – это же Мара.

– Ну… покажи старшую… для начала.

– Слушаюсь!

Он подвел меня к одному из тюков, что рядочком были выложены прямо на земле. Вот, кстати, еще одно назначение ткани – чтобы голые ребятишки не застудили себе чего важного, когда их будут время от времени складировать на холодную землю. А почему они голые… Ну, если я хоть что-то понимаю в этих вещах, то первое, что должны сделать похитители в таких случаях – раздеть похищенных, чтобы избавиться от возможных амулетов и артефактов, могущих быть вшитыми в том числе и в одежду. По той же причине на детях, наверняка, не будет ни одного украшения. Хорошо, что налысо всех не обрили – видимо, времени терять не захотели. Да и редко используют, насколько я знаю, волосы в качестве артефактов. Те, что растут на голове. Нерационально. Они же выпадают. И их стригут. Пусть и иногда.

– Вот она, высокий господин. Госпожа Дзе Инар. Старшая дочь господина Дзе Пейжи. Четырнадцать лет. Шестой земной уровень адепта Цигун. Состояние здоровья – хорошее. Взята без повреждений. Девственна.

И как, интересно, они этот, последний факт, установили? Чтобы совершать всякие шалости с захваченными во время спецоперации заложниками – для этого окружающие меня диверсанты выглядят слишком… профессионально. Но тогда – зачем? Проверяли комплектность имущества, принятого на срочное хранение, что ли?

Девушка была рыженькой. Лисья натура в личике прямо чувствовалась. Красивая, как и ожидалось от потомка хулицзин.

– Покажи ее зубы.

– Вот. Прошу удостовериться, высокий господин! – Шубьяо осторожно приподнял голову девушки и слегка оттянул ей верхнюю губу.

– Ясно. Покажи младшую.

Понятливый Шубьяо сразу переместился к голове следующей девушки. Точнее, девочки. Тоже рыженькая. Явное семейное сходство с предыдущей. Не то, чтобы красивая (видимо, это проявится у нее через два-три года… если она умудрится пережить следующие два-три часа), а, скорее… крайне умилительная и очаровательная. Готовая куколка для тисканья и таскания за щечки.

– Госпожа Дзе Зиона, высокий господин. Младшая дочь господина Дзе Пейжи. Двенадцать лет. Восьмой земной уровень владения Ци. Состояние здоровья – хорошее. Во время удержания было сломано ребро и вывихнута лодыжка. Убегала. Уже вылечили, высокий господин. Невинна.

– Зубы?

– Вот. – Мне продемонстрировали девичьи острые белые зубки.

Я себя почему-то почувствовал покупателем на рынке рабов. Странное ощущение. Очень странное и такое… занятно-будоражущее.

– Ясно. – Кивнул я. – Она подходит. Хана!

– Да, мой драгоценный господин? – Кротко отозвалась Хана.

Я чуть не закашлялся от неожиданности. Но как-то удержался от того, чтобы очумелыми глазами не посмотреть на скромно улыбающуюся медведицу.

– Я возьму эту. – Я ткнул пальцем. – Обеспечь мне сферу, защищающую от подслушивания.

– Слушаюсь, мой добрый господин! – С каким-то даже удовольствием отозвалась Хана.

– Высокий господин. – Замялся Шубьяо. – Сей «подарок» должно доставить в сохранности. Госпожа Бейфанг… – Он запнулся. – Она особо предупреждала о сохранности сей девицы… во всех смыслах, высокий господин.

И вот как Мара все успевает? Ведь с момента, когда она узнала, что ей придется менять «цели», до начала самой акции прошло всего-то несколько часов! И Мара постоянно была рядом с нами! Как?! Или насчет этой маленькой девочки она все распланировала заранее? Не-е-е… я был круто неправ, когда посчитал, что ТАКАЯ специалистка погибнет в заранее разведанной ловушке. Оч-ч-чень круто неправ!

– Это уж как получится, Мышь. Если что, можешь сказать, что потеряли по дороге. Или погибла в пожаре – в вашей работе такое часто бывает.

– Но, высокий господин…

– Да все будет в порядке, Мышь! – Я отмахнулся. – На фоне того, что сейчас происходит в поместье Дзе, пять-шесть без вести пропавших – в порядке вещей!

Глаза диверсанта страдальчески прикрылись. Продолжая удерживать голову девочки двумя руками, он чуть ли не простонал:

– В-высокий господин Лю Фа-а-ан… вы…

Он вдруг осекся, а его глаза удивленно округлились. Смотрел он не на меня, а на головку в своих руках. Он осторожно переместил пальцы на горло девочки.

– Да-да, Мышь. – Я довольно улыбнулся. – Она давно уже не спит. А еще имя этого скромного Лю Фана вызывает у нее очень сильные чувства. И я хочу узнать, почему. Вдруг наши чувства взаимны? Будешь чинить мне препятствия?

– Но…

– Разве у тебя нет приказа мне подчиняться? – Вкрадчиво заметил я.

– Я не смею ослушаться, высокий господин. – Склонил он голову.

– Братик! Братик! Ты крутой! – Захлопали в ладоши сестры.

– Даже не думайте! – На полные надежды алчущие взгляды я ответил холодным и равнодушным. – Подобные вопросы задавать я буду в одиночестве.

– Но твоя наложница…! – Микки ткнула пальчиком в Хану.

– А кто-то из вас троих умеет ставить защиту от подслушивания?

Сестры расстроенно застонали.

– Цыц! Не демаскируйте своим нытьем место дислокации!

А Хана широко улыбнулась и добавила:

– Своими громкими стонами вы расстраиваете всех этих милых людей! – Она обвела рукой вокруг.

Сестры хмуро и многообещающе зыркнули на Хану.

– Вот именно! – Я воздел палец.

– Чего это ты вдруг перешла на «высокого господина», Хана? – Спросил я.

Под куполом, установленным Ханой, как отрезало все звуки снаружи – шелест сухих листьев…. и, собственно, все. Никаких других звуков снаружи и не было – даже крики из поместья к тому моменту утихли. Люди Мары Бейфанг вели себя настолько тихо и незаметно, что, казалось, будто их и нет вовсе. Ну, а сестры о чем-то тихонько шептались. Заодно купол искажал то, что под ним было, в оптическом диапазоне. Если даже я умею читать по губам, то уж эти волчары – тем более. И под «волчарами», как нетрудно догадаться, я не только императорских диверсов имею в виду.

– Ну, все такие вокруг тебя прыгают. – Оскалилась Хана. – Я решила поддержать веселуху… Ты скажи, зачем ты приказал показывать их зубы?

– Чтобы им было, что обсуждать и что докладывать руководству. И чтобы руководство потом ломало себе голову этим вопросом.

Хана хмыкнула, никак не прокомментировав. А я повернулся к «подарочку». «Подарочек» уже не делал вид, что спит. «Подарочек» испуганными глазами на иссине-бледном лице таращилась на меня. У рыжих, вообще, очень светлая и тонкая кожа – насколько быстро краснеет, настолько же быстро и бледнеет в случае чего. Перехватив мой взгляд, девочка стала извиваться всем телом.

– Чего это она? – Удивилась Хана.

– Ну, либо она пытается продемонстрировать мне свое незрелое юное тело, намекая, что ей есть чем от меня откупиться, либо к ней туда залезло какое-нибудь насекомое, которое она сейчас пытается раздавить ягодицами… либо пытается освоить перемещение ползком с помощью этих самых ягодиц.

– А-а-а, понятно… Ну, я бы сказала, что самым реалистичным из всех перечисленных выглядит только последний вариант. Для насекомых сейчас уже холодновато. А на эти косточки даже ты не поведешься… негодник! Ку-ку-ку!

Я подошел, достал нож (девочка тихонько заскулила) и осторожно разрезал ткань там, где должна была находиться ее рука. Вытащил холодную мокрую ладошку и переместил пальцы на запястье, нащупав бешеный пульс смертельно испуганного человека. Хм, может, ей какой-нибудь релаксант скормить из аптечки?

– Здравствуйте, юная госпожа Дзе Зиона. Меня, как вы знаете, зовут Лю Фан. Я хотел бы задать вам несколько вопросов. Пожалуйста, учтите, что вопросы здесь задаю только я. Но вам разрешается задавать уточняющие вопросы. Вы поняли, юная госпожа Дзе Зиона?

Зиона торопливо закивала. А на «меня зовут Лю Фан» у нее пульс и вовсе подскочил… если б не ее возраст, я был бы вынужден ее вырубить. Чтобы она какого-нибудь разрыва сердца или инсульта не словила. А так сердчишко молодое, сосуды эластичные – выдержит. Но что же она обо мне такого знает, что так бешенно меня боится?

– Спасибо, госпожа Дзе Зиона. Первый вопрос…

Хана вдруг принюхалась и слегка скривилась. По «оберточной» ткани, в которую была завернута девочка, медленно расплывалось маленькое темное пятнышко. Ну, это даже хорошо. Но мысль о том, что нужно было дать девочке успокоительного – все-таки была правильной. Не догадался, да.

– Пейте, Дзе Зиона. – Я сунул девочке в рот горлышко своей фляги.

– Спасибо, госпожа Дзе Зиона. Итак, первый вопрос…