Кража

ГЛАВА 14

На следующее утро Солдатов знакомится с архивной папкой на Тихого. Дважды судим, освободился полтора года назад. Работает автослесарем на холодильнике. Его соучастник по последней судимости живет в Ростове. Контактов с ним не установлено.

Так… так. — Солдатов быстро листал коротенькие справки, рапорта, текст копии обвинительного заключения, в котором говорилось, что при последнем аресте у Тихого изъяли мелкие кусочки золота. По ним реконструировать вещи в их первоначальном виде не представилось возможным.

Солдатов закрыл папку и сунул ее в ящик стола. Потом достал список вещей, похищенных у Боровика, и начал скрупулезно изучать его. Статуэтки, иконка, золотые кольца, броши, браслеты, старинные миниатюры. Очень хорошо. Но как все это уместить в такую неожиданную схему Боровик — Тихий? Где связь между ними? Солдатов сосредоточенно фильтровал обрывочные сведения, искал недостающие звенья. Предчувствие подсказывало ему, что такие звенья есть. Солдатов быстро сделал пометки в календаре. Он позвонил дежурному и распорядился привести к нему Тараторку.

Минут через десять в дверь постучали, заглянул милиционер.

— Вводите! — приказал Солдатов. Тараторка подозрительно осмотрелась.

— Холодно тут у вас, — она зябко передернула плечами.

— Сейчас. — Солдатов поднялся, закрыл форточку.

— Присаживайтесь, Вера.

— Ага, — тихо сказала она. — Долгий, значит, разговор?.. Как вы любите эти разговоры! Ведь и призналась, покаялась, вещи вернула, а вам все мало! Ну что еще?

Она выглядела неважно. Без косметики лицо казалось простоватым, даже каким-то несчастным. От вчерашнего вызывающего тона не осталось и следа.

— Вы пришли в себя? — спросил Солдатов.

— Опростоволосилась я вчера — век себе не прошу! — она с досадой ударила небольшим кулачком по коленке.

— Что вы имеете в виду?

— Ну что, что… Будто сами не знаете? Раскисла, нюни распустила и все вам рассказала… зачем — не пойму! Старею я, что ли?

— Все мы стареем, — участливо сказал Солдатов.

— Это точно. По себе чувствую. — Вера горестно и бездумно уставилась в окно.

— Скажите, Вера, вы давно знаете Белкина?

— Ну как давно… Несколько лет знаю. Зуб у него вставляла. Лучше бы я его совсем не знала, — она невесело усмехнулась, — вот зануда, господи! А уж гонору в нем, гонору! Откуда берется — ума не приложу.

— Вы и раньше… мм… бывали у него?

— Угостите папироской, — попросила она и с удовольствием затянулась. — Бывала, — она поморщилась от дыма. — Он с самого начала вел себя, как жлоб. Ну а тут мое терпение кончилось… Говорю же, старею. Давний закон цыганский — не воруй лошадей в соседней деревне.

— Ну и как? Протезист он, наверное, тоже неважный? Как он вам зуб-то поставил?

— А знаете, хорошо, — оживилась Вера. — То ли для меня по знакомству он так постарался, то ли вообще мастак…

— Сколько же у вас этот зуб держится?

— Да лет семь.

— Значит, семь лет с Белкиным знакомы, — подытожил Солдатов.

Тараторка пристально посмотрела на Солдатова и отвернулась.

— А Тихого вы давно знаете? — спросил Солдатов.

— Тихого? — насторожилась она. — А что?

— По нашим соображениям, вы не в одиночку Белкина обокрали…

— С Тихим, что ли? — она рассмеялась. — Бред какой-то…

— Не совсем так, — осторожно заметил Солдатов.

— Зачем на него наговаривать, — спокойно сказала Тараторка. — Я Тихого всего с год знаю. Здрасьте — до свидания… Верьте моему слову.

— Не могу, Вера, не обижайтесь. Значит, участие Тихого в краже вы категорически отрицаете?

— Отрицаю, — Тараторка вскинула подбородок и вызывающе посмотрела на Солдатова. — Конечно, отрицаю… Он же карманник.

— Давайте порассуждаем. Белкина вы знаете семь лет, неоднократно бывали у него дома, и ничего в квартире не пропадало. А теперь после знакомства с Тихим сразу же кража… Вот я и думаю, не он ли вас надоумил?

— Бред собачий! — по-прежнему спокойно сказала Тараторка. И это спокойствие заставило Солдатова поверить ей. — Его в тот день» в городе не было! Вы понимаете? Поэтому я и решилась к Белкину пойти, — добавила она и осеклась.

— Что, что? — насторожился Солдатов, уловив в ее ответе что-то новое. — А при чем здесь Тихий? Вы что, отчитываетесь перед ним? Вы, насколько я понимаю, вольный казак в своей личной жизни. Или я ошибся?

— Вам и это знать надо? — в отчаянии проговорила она. — Скажу, но только это будет между нами. Обещаете?

— Посмотрим…

— Если Тихий узнает, что я была у Белкина… ну в смысле, что задержалась там до утра… Это мне страшней, чем срок, понимаете? — она жалобно посмотрела на Солдатова.

— Похоже, вы не только Белкина обокрали, но и Тихого тоже? — с чувством осуждения произнес Солдатов.

— Как это я Тихого обокрала? — не поняла Вера.

— Вроде бы он вам верит, может быть, и любит вас… а чуть он из города, вы к Белкину… Кстати, куда уезжал Тихий?

— К другу ездил погостить, друг у него в Ростове…

— Долго он был в Ростове?

— Дня три, наверно… А тут этот Белкин! Откуда его холера принесла! Ластится, слова всякие приятные… Ну что говорить — пошла. Дура и есть дура.

— А Тихий знает его?

— Знает. Тоже терпеть его не может. Куркулем только и называет.

— Называет! А зубы небось у Белкина вставлял?

— У Белкина. Сразу же, как из колонии вернулся. Так вы уж не говорите ему ничего. Ладно? — она озабоченно смотрела на Солдатова.

— Ну что ж, поскольку противоречие устранено, поскольку Тихий из города уезжал и был в Ростове…

— Да был он там, был! К другу ездил…

— Как друга-то зовут?

— Жека, — бесхитростно ответила Тараторка и, спохватившись, прикрыла рот ладонью. Посидев так некоторое время, она заговорила уже другим голосом, негромко, но твердо: — Значит, так, гражданин начальник, я вам ничего этого не говорила. Но прошу вас свое слово держать. Как вы поступите — дело вашей совести. Для себя вы из этого ничего не возьмете, а мне только хуже сделаете, — она выразительно посмотрела на Солдатова.

— Я уже сказал — поскольку противоречие устранено, говорить об этом нет надобности.

— И на том спасибо, — нахмурилась Тараторка.

— Ну, ладно, Вера, пожалуй, на сегодня хватит… — Солдатов позвонил дежурному.

Показания Тараторки ничего, в сущности, нового не дали. Она подтвердила то, о чем говорила на первом допросе. Добавила лишь об отъезде Тихого в Ростов и о Жеке — дружке его — упомянула. Ну и о неверности своей… Версия «Тихий — Боровик» уже не казалась Солдатову такой обнадеживающей, как это было с час назад. Не все в ней было гладко и логично. В поисках нужных ответов Солдатов с особой тщательностью стал перечитывать акты экспертиз, просматривать рапорта и справки инспекторов уголовного розыска, отыскивал интересующие его фразы и старательно записывал их в небольшой блокнот. Позвонил Галенко.

— Что нового по краже у Боровика? — Вопрос был коротким, по-деловому сухим. Солдатов понял, что у его начальника настроение явно неважное. — Результаты, успехи есть?

— Кое-что вырисовывается. Сотрудники по адресам разъехались. Надеюсь, что к вечеру…

— Подожди! — голос Галенко зазвучал приглушенно. Солдатов услышал, что он разговаривает по другому телефону. — Работа ведется основательная, — доносилось до Солдатова, — у меня есть уверенность, что дело поднимем. Пожалуйста. Звоните.

Солдатов был благодарен Галенко за то, что он, верно сориентировавшись, подстраховал его перед начальством, взял часть ответственности на себя.

— Отчитывайся тут за вас. Помощнички, — загрохотал в трубку голос Галенко. — Ты хоть в курсе дела меня держи. Звонят — невпопад отвечать приходится.

— Ясно. Разрешите доложить подробно?

— Не надо, — сказал Галенко, — я уезжаю. — И повесил трубку.

Солдатов понимал, что сейчас Галенко никакие объяснения не нужны, а прикидки неинтересны. Время и другие заботы захлестнули его. В только что ушедшую минуту ему был нужен результат. Хоть небольшой — это дело уже десятое, но результат для доклада тому, другому человеку, с которым он говорил по второму телефону. Вскоре объявился Мухин. Голос у него был энергичный, довольный, чувствовалось, что есть ему о чем рассказать.

— Звоню с Комсомольской. Докладывать или при встрече?

— Давай по существу…

— Значит, так… Калугина, есть такая. Екатерина Васильевна. Ей тридцать пять. Работает в конструкторском чертежницей. Сын пятнадцати лет от первого брака. Очень отца любит, а он не появлялся лет пять. Оборвал все связи. У парня стычки с Боровиком уже были. Екатерина Васильевна это не отрицает. Не знает, что ей делать…

— А Тихий?

— Живет в корпусе напротив. Связи с Калугиными нет…

— У тебя все?

— Да, почти. Тут соседи поговаривают, что Тихий недавно во Львов ездил.

— Куда? — невольно воскликнул Солдатов.

— Во Львов. Не то на три, не то на четыре дня…

— Ладно, — сказал он, — приезжай в отдел, здесь поговорим подробнее. Рапортом отпишешь все.

— Понял, — отозвался Мухин и повесил трубку. Выходит, Тихий ездил во Львов. Неужели Тараторка слукавила? Непохоже. Ведь уверяла. Скорее ход конем сделал сам Тихий — поехал в Ростов, а соседям сказал, что во Львов. Зачем это ему понадобилось? Значит, он не хотел, чтобы знали о его вояже в Ростов. Подстраховывался на всякий случай. Это не исключено.

Солдатов не колеблясь набрал номер автоматической связи с Ростовом. Минут через пятнадцать он опустил трубку на рычаги.

Вот все и разрешилось. Случайность? Нет. Мудрая это служба — уголовный розыск! Сработала ее четкая, отлаженная система. Из Ростова ему сообщили, что вчера был задержан Городецкий Евгений Александрович, по кличке Жека, при попытке сбыть женские золотые украшения. В его квартире обнаружены антикварные старинные изделия. Их приметы соответствовали описанию тех вещей, которые были похищены у Боровика. В материалах на Городецкого содержались данные о том, что он отбывал наказание вместе с Алексеем Петровичем Жестянниковым, кличка которого Тихий. По факту задержания сегодня из Ростова направлены специальный запрос и поручение допросить по делу Жестянникова и произвести обыск.