Бог, которого не было. Красная книга

Фонтан – это вставшая на дыбы лужа

Кстати, о темноте. Она была всюду. ГУМ сверкал и переливался, но это была темнота. А света – не было. И золота лепнины – не было, и хрустального потолка ГУМа не было, и тысяч пафосно подсвеченных витрин – тоже не было. Была темнота. И эта темнота плескалась в фонтане, до которого я наконец дошел. Фонтан – это лужа наоборот. Вставшая на дыбы лужа. И в этой вставшей на дыбы луже плескалась вставшая на дыбы темнота. А может, даже не темнота, а тьма. Та тьма над бездной, которая была, когда еще ничего не было. Не было ничего: ни ГУМа, ни людей ГУМа. И фонтана не было. И меня, сидящего на мраморном круге фонтана, тоже не было. Была лужа. Та, что всегда жила около моего дома на Дорот Ришоним, 5, а сейчас переселилась в самый центр Москвы. Лужа, беременная всем. Она лежала на пересечении второй и третьей линий ГУМа на сохранении. И в этой луже – в темном зеркале тьмы – как на рентгене можно было увидеть мое отражение. А еще там отражались люди ГУМа и их разговоры:

Выпивать в среду очень приятно. В другие дни – тоже. Тут не в днях недели дело…

Главное, что ты должна запомнить: заниматься сексом в туалете на автозаправке неудобно…

Охрехуительно пишется слитно. Хотя такого слова и нет. Но если бы было – писалось бы слитно…

Люди – говно. Говоришь умные вещи, а они тебя обвиняют в алкоголизме…

Вот бывает – один мужик слушает фуги Баха, а думает о сиськах. А другой мужик смотрит на сиськи, а думает о фугах Баха. Так вот, этот другой мужик – он, сука, опасен… Очень….

Клево вчера погуляли: пять грехов из семи возможных…

Некоторые люди думают, что они думают…

Ты есть в соцсетях? Нет. Все мои знакомые, у которых есть аккаунты в соцсетях, перезнакомились друг с другом и теперь по очереди трахаются друг с другом. – Ну, это же прекрасно? – Возможно. Но они это еще и комментируют. В соцсетях…

В смысле Эйфелеву башню построили не эльфы?..

Некоторых людей совершенно невозможно употреблять без алкоголя…

Я был фраппирован и опиздошен…

А если бы Нео схватил и съел обе таблетки, что бы с ним стало?..

Если Бог есть, то именно он готовит эту перловку с грибами и маскарпоне…

Я не болен. Я трезв…

Я не могу есть устрицы. Все время вспоминаю, что труп Чехова привезли в Москву в вагоне для перевозки свежих устриц…

Мы живем в мире, где единственное настоящее приключение – это сношаться без резинки…

Анна Каренина не бросалась ни под какой поезд. Она уехала, жила на Патриарших, состарилась. А однажды разлила масло. Ну просто старенькая уже была…

Горло чаще всего болит от недосказанного…

Однажды я захочу от тебя аборт…

Макс нормальный? Макс?! Как можно считать нормальным чувака, который думает, что Кустурица – это глагол и означает «трахаться в кустах»?..

На планете десять миллиардов живых людей и сто миллиардов мертвых. – Ну и? – Не понимаешь?! У них численное большинство. А демократия – эта власть большинства…

Извините, я не знакомлюсь. У меня есть парень, и мы с ним обречены…

Не хочу умирать, не узнав, зачем жил…

Люди перекидываются словами, и слова начинают жить своей жизнью. Заводят аккаунты в соцсетях, знакомятся между собой. Некоторые слова обречены, а некоторые трахаются друг с другом по очереди. Некоторые – прямо в туалете на автозаправке. Хотя это неудобно. У тех слов, что не предохранялись, – рождаются новые слова. Новые слова вырастают и тоже заводят аккаунты. Некоторые умирают, так и не узнав, зачем жили. Некоторые слова думают, что они думают. Некоторые слова невозможно употреблять без алкоголя, а некоторые слушают фуги Баха и думают о сиськах. А те слова, что смотрят на сиськи и думают о фугах Баха, – они, суки, опасны. Очень.

Слово. В начале было слово. А фонтан – это лужа наоборот. Вставшая на дыбы лужа.