Красная маска

Жучки

Раз я убедила себя в невиновности ДонУна, да и все аргументы были за него, то стоило быть честной до конца. Я должна была доложить ему о том, что его друг — ХенЩик, один из преступников. Не сказать, что опасных, но очень и очень плохих типов. Тогда пусть сам с ним разберется и выпытает якобы ещё неизвестное мне следующее имя. И если оно совпадет с тем, что я уже имею, то тогда уже наверняка будет понятно, что ДонУн честный парень. Хотя я столько раз уже сказала «вот теперь точно» и «ну вот сейчас наверняка», что боялась зарекаться.

Но как ему поведать об этом, если страх прослушки передался от Бан ЁнГука воздушно-капельным путем и тревожил, как и мания от преследования Красной маской? Проснувшись ещё до будильника, я лежала и смотрела в потолок, придумывая разнообразные методы передачи информации без шпионских устройств. ДонУн тоже поднялся рано и, пока я размышляла о том и об этом, вошел в спальню, с намерениями пройти мимо в душ.

— Доброе утро! — позитивно поднял руку он, бредя вдоль дальнего конца кровати. Она была такая здоровая что я, находясь в изголовье у подушек, ногами не дотягивалась до её конца минимум на метр.

— Мне надо с тобой поговорить. — выдала я.

— Слушаю тебя. — зевнув, притормозил он.

— Наедине. — спросонья голова соображает неважно, поэтому то, что я думала, выразилось вот в такой глупой форме. ДонУн театрально присел и заглянул под кровать. Потом выпрямился.

— Не понял? Или в шкаф ещё есть резон заглянуть?

— Да нет же! Я боюсь жучков! — запоздало вдалась я в подробности.

— О, у тебя тоже фобия? Тараканы, шмели, мухи, фу! — засмеялся он, но всё понял. — Ты думаешь, у меня в квартире может быть прослушка, если сюда никто не мог пробраться?

— А кто может гарантировать, что мне или тебе не прицепили её на одежду или в этом роде? — ДонУн поджал губы. То-то же! — Как можно поговорить так, чтобы обезопасить себя от такой случайности?

— У меня только один вариант. — обречено вздохнул молодой человек. — Пошли вместе в душ.

— Что?! — я подтянула ноги, сев ровнее и укутавшись в одеяло. Механическое движение, означающее возведение преграды между мной и интимными поползновениями.

— А что? Одежды нет, вода шумит, почти любая техника бы отсырела и отказала. Пока будешь тереть мне спинку, можешь пошептать на ушко то, что хотела. — я швырнула в него подушку, которую он поймал. — Как знаешь, но я всё равно наивно буду тебя там ждать. Дверь не закрываю.

Он удалился, а я старалась усмирить свой гнев. Опять он за своё принялся! Но ведь он, как и ЁнГук, был прав. Если не можешь обыскать всё или боишься не заметить жучок, то нужно просто раздеться. Я была готова показать стриптиз сыну прокурора за имена, а тут растерялась. Просто потому, что находилась в состоянии спокойствия. Будь я в экстремальной ситуации, то моментально бы пошла на что угодно — таково свойство всех людей, начинаешь действовать не думая. Не понимая, иду я на поводу у ДонУна, или у своих собственных решений, основанных на конструктивных попытках продолжать расследование, я поднялась и подошла к приоткрытой двери, за которой шипели струи воды в душевой кабине.

— ДонУн… — громко начала я, перекрикивая шум водных потоков.

— Что? — ответил он, прервав тихие напевы себе под нос.

— А ты не будешь приставать и лапать меня, если я к тебе залезу?

— Нет, но если захочешь проверить правдивость моих вчерашних слов, то эта ситуация будет самой подходящей для линейки. — засмеялся он. Удивительно легкомысленный человек. Постоянно шутит. А ведь я ему говорила, что люблю серьёзных и малословных мужчин!

— Закрой глаза! — велела я, смутившись того, что собиралась сделать. — Я сейчас приду, но не смей даже подглядывать, ясно? И руки заранее усмири свои!

Стянув с себя на пороге пижаму: майку, а затем, поколебавшись, и шортики, я, прикрывая места с первичными и вторичными половыми признаками, подкралась к душевой кабине. Полупрозрачная дверца позволяла видеть, что ДонУн повернулся спиной. И почему мужчины всегда настолько проще и бескомплекснее нас, женщин? Осторожно отодвинув дверцу и стараясь не опускать взгляд, чтобы не любоваться на эту подтянутую задницу, я, уставившись на его спину, шагнула внутрь и прикрыла за собой, чтобы вода не налила на пол. Мой нос пришелся ему где-то между лопаток.

— Линейку захватила? — едва обернулся через плечо ДонУн, ухмыляясь.

— Не оборачивайся! Стой смирно! — паникуя, протараторила я. Места едва хватало, чтобы стоять не соприкасаясь.

— Но спину-то хотя бы потрешь? — я шлепнула его по плечу. — Ау!

— Я тут по делу. — парень засмеялся в голос, почти до слез.

— Боже, это самая немыслимая фраза, которую я мог услышать от девушки в подобном положении. — успокаиваясь, он подставил лицо под душ, ополоснув его. — Ладно, давай уже, говори. Моя выдержка не безразмерная.

— Присядь немного. — всё ещё не доверяя стенам и веря, что они могут подслушать, попросила я. Он чуть согнул колени и я, подавшись вперед, шепнула ему на ухо. — Пак ХенЩик один из черных масок.

— Что?! — ДонУн резко развернулся, едва не зацепив меня. Я отшатнулась и чуть не поскользнулась, оставшись на ногах благодаря тому, что уперлась в боковые стенки. — Что ты такое говоришь? Он же мой друг!

— Отвернись! — вновь принялась я прикрывать себя.

— Да к черту твои стесняшки, ты моего друга обвинила в том, что он маньяк и насильник! — внезапно его ярость утихла, растворившись так же быстро, как и появилась. — Извини, это было слишком неожиданно.

— Я всё понимаю, однако… это на самом деле так. — повернулась я в профиль, но ДонУн, закачав головой, едва не опустил её, и мне не осталось ничего другого, как продолжать бдительно наблюдать за ним и поймать его за подбородок, удерживая на том же уровне, чтобы он не посмотрел ниже моего лица. — Да стой же ты! А то я уйду отсюда.

— Ты ещё не помылась. — хмыкнул он, брызнув на меня мокрыми руками и возвел взор выше, над моей макушкой. Но по нему было видно, что не глазеть ниже даётся ему с трудом. — Что ж, все мужчины потенциальные маньяки.

— Не все! — возразила я. — Есть же такие, как ты и Йесон.

ДонУн нахмурился, тяжело выдохнув.

— Ты узнаешь у него имя следующего бандита? — вернулась я к тому, в связи с чем завела всю эту суету. — Поговоришь?

— Разумеется. Я не оставлю это просто так. — парень потер свежевыбритую щеку. — Подожди, но ведь ты должна была узнать имя от того типа, который соглашался сказать его лишь через постель…

Прищурившись, он посмотрел мне пронзительно в глаза. Я вжалась спиной в дверцу. Я поняла, к чему он клонит.

— Ты что, всё-таки переспала с ним?!

— Нет, я… я предпочту оставить при себе методику, по которой добыла имя. — покраснела я.

— Только не скажи, что ты ему… — ДонУн провел языком изнутри по своей щеке, намекая на оральный секс.

— Нет! — округлила я глаза, в конец посрамленная и растерявшаяся. — За кого ты меня принимаешь?!

— Я не верю, что ты отделалась без потерь. Что между вами произошло? — настаивал он.

— Да ничего, честное слово! — если бы кто-то видел нас со стороны! Два голых и мокрых тела, между которыми никогда ничего, кроме невинного поцелуя, не было, распинаются о каких-то пошлостях. — И вообще, я тебе не жена, чтобы отчитываться, даже не девушка.

— Да ты шантажистка! — открыл рот ДонУн. — Обязательно вешать какой-то статус на себя, чтобы иметь права?

— Конечно же, да!

— Тогда прости, но твои родители считают, что я твой жених. Давай-ка смирись с этим и храни мне верность. — я опять его стукнула, потеряла равновесие и стала падать, но он поймал меня за скользкие плечи. Какая-то я с утра неустойчивая. Впрочем, если бы не боялась напороться на кое-что ниже пояса, то двигалась бы с лучшей координацией.

— Но сам-то ты так не считаешь!

— Но между нами разве только секса и не было! Я по всем параметрам невольно веду себя, как твой парень.

— Ты хоть слышишь себя со стороны?! Боже, куда катится мир?! У всех мужчин такая логика, что им кажется странным, как это уже всё было, кроме секса? Да он последнее в отношениях, что должно быть! Период романтики, ухаживаний, свиданий, поцелуев, а потом уже ваш пресловутый заезженный секс! — произнесла я эмоциональную тираду. — Так, именно так и правильно!

— Мне показалось, или ты согласилась с тем, что мы строим долгосрочные и далеко идущие отношения? — подозрительно уточнил он.

— Так, всё, иди отсюда, дай помыться! — аккуратно поменявшись местами, я вытолкала его из душевой кабины и намылилась взятым с полки гелем для душа. Всё у него было такое фирменное и с такими утонченными ароматами, что у меня создавалось ощущение, будто я себя позолотой покрываю, а не моюсь. Даже если я и не думала о том, чтобы согласиться на какие-либо отношения с ним, мои мама и папа принимают его за будущего зятя. Как бы ни не хотелось их огорчать, а придется через две недели, даже меньше, разочаровать и придумать беззлобную историю расставания.

Рабочий день прошел для меня, как праздник. Я по-настоящему отдохнула в офисе, занимаясь работой и думая о сухих цифрах, считая и перезваниваясь с клиентами фирмы. Избавленная от собственных переживаний нуждой думать о бланках, переводах и составлении расписания встреч финансового директора, я лишь на несколько минут приходила в себя и вспоминала о каком-то там следствии и всем с ним связанным. Позвонив в перерыве ХимЧану, я договорилась сегодня переночевать у него, отказав прежде ДонУну в посещении его апартаментов. Пусть остынет после утреннего душа, а то когда он завтракал за столом напротив и подвозил позже до работы, было ощущение, что он сосредоточен на одной единственной проблеме: как выпустить пар, не потревожив при этом меня. Понимаю, тяжело, а кому сейчас легко? Я тоже порой сталкиваюсь с соблазнами, но на то нам и даны разум и порядочность, чтобы владеть собой.

Закругляясь и выключая компьютер я, в кои-то веки, собралась одновременно с господином Кимом. Он вышел из кабинета с дипломатом и, закрыв его на ключ, остановился возле меня, наблюдая, как я гашу подсветку и выравниваю стопку бумаг.

— Домой? — скупо спросил он.

— К другу, загород. Я же в связи со всем этим… — многозначительно выделила я слово, хотя Йесон и без этого бы меня понял. — дома не живу в ближайшее время.

— Подвезти? Куда именно тебе нужно? — я назвала адрес, понимая, что он знает это место из-за изнасилования дочери ХекВона. — Я как раз еду в ту сторону, в аэропорт. Поехали.

— Неудобно… — покраснела я, начиная дрожать от одной мысли, что буду не менее получаса сидеть совсем рядом со своим шефом, и надо будет о чем-то разговаривать. — Вы куда-то улетаете? Я не знала.

— Мы откуда-то прилетаем. — мягко улыбнулся он. — Ничего неудобного. Это лучше, чем если ты будешь одна добираться вечером, который в ноябре уже подобен ночи. Пошли.

Дождавшись, чтобы процессор затих, отключившись, я послушно посеменила за господином Кимом, на неверных ногах, боясь посмотреть ему куда-нибудь выше рук, которые он спрятал в карманах. Это же была фактически мечта! Остаться наедине с этим мужчиной.

Мы опустились на минус второй этаж, где располагалась служебная стоянка и в темпе дошли до черного внедорожника, рядом с которым я почувствовала себя мелкой букашкой. Йесон же в этой машине смотрелся слишком восхитительно, чтобы я попыталась хотя бы в мыслях описать свои фонтанирующие восторги. Он открыл мне изнутри дверцу и я, забравшись на высокое сиденье, прежде чем занести ноги в салон, отряхнула их друг о друга. Мне даже пылинку оставить было страшно. Многие девушки желают попасть во дворец или вроде этого, а для меня это было примерно то же самое. Я попала во что-то принадлежащее Йесону — и это было блаженство.

Я не знала, о чем можно заговорить и нужно ли, а господин Ким и без того всегда был больше молчалив, чем общителен. Мы ехали некоторое время в тишине.

— Значит, ты сейчас живешь то там, то здесь? — облегчил он мои страдания вопросом.

— Да, путаю следы. — жамкая сумочку, тряслись мои пальцы.

— А разве ДонУн не предложил перебраться к нему? — Йесон смотрел на дорогу, не на меня.

— Предложил, но, знаете, мне проще ночевать у разных друзей, чем остаться у одного и довести до чего-нибудь, что перейдет границы дружбы. — промямлила я.

— Он тебе не нравится? — вот зачем он пытается нас свести? Я же всё понимаю. Тоже мне, сводник.

— Господин Ким, Вам не идет роль свахи. — мужчина преобразился полуулыбкой.

— Иногда людям нужна помощь извне, чтобы осознать что-либо.

— Что я могу осознать? Ваш товарищ бабник, разгильдяй и повеса. — убежденно вздернула я нос к верху.

— А разве тебе не нравятся отрицательные персонажи? — интересно, он себя подразумевал? Вроде как он уже понял, что я влюблена в него. Поговорить что ли начистоту?

— Мне нравятся стабильные и солидные мужчины, которые вызывают чувство уверенности и уважения. — посмотрела я на него. Йесон продолжал загадочно искриться коварной радостью.

— Тогда ты обманываешь сама себя и видишь лишь внешнюю оболочку. — мне было любопытно послушать его мысли на этот счет. — Либо же, на самом деле, подсознательно ты ищешь небывалого разврата. Задумайся над этим.

— Не ищу я никакого разврата… — притихнув, сжалась я. Начальник включил магнитолу и начал крутить настройки радио. Мы выехали из Сеула. — Я очень консервативна в плане отношений. Не настолько, конечно, чтобы ждать свадьбы для того, чтобы позволить себе что-то…

Йесон перестал поддерживать разговор и увлекся поиском музыки. Дворники на лобовом стекле разгоняли капли мелкой измороси, в которых тысячами мельчайших огоньков отсвечивались фары встречных автомобилей. Почему, намекая на себя он считал, что меня тянет на разврат? Он уже как-то пытался осадить меня, заявив, что у него в прикроватном ящике всякие пошлые штуки. Но я восприняла это за шутку. Не может он быть таким, в которого хочет заставить меня поверить. Хотя я не раз сама усматривала в нем тайного извращенца. Но это больная фантазия подчиненной, которая балдеет от своего начальника.

Внезапно он стал тормозить и съехал на обочину. Очнувшись от своих мыслей, я посмотрела за окно. Мы проезжали лесополосу.

— Что-то случилось? — невинно обернулась я.

— Выйди из машины. — тоном, не терпящим пререканий, велел Йесон. Я замерла, насторожившись.

— Простите?

— Выйди из машины. — не поменяв ни на звук, повторил он приказ. Меня пробил озноб. Что это значит? На какую-то секунду мне показалось, что он хочет бросить меня тут. Но зачем? Почему? Нет, господин Ким не может так поступить. Дернув ручку дверцы, я спрыгнула на землю и отошла на шаг от машины, смотря на неё ошалелыми глазами. За тонировкой было не видно, что делает внутри Йесон.

Через минуту он выбрался оттуда сам и подошел ко мне, протягивая руку.

— Дай сюда сумочку.

— Г-господин Ким… что происходит? — мои губы задрожали. Было прохладно, а от страха я замерзала ещё быстрее. Не отвечая на мой вопрос, он вырвал у меня сумочку и ушел в машину. Хлопая ртом, я едва сдерживала слезы. Я бы возмущалась и кричала, но даже слов подходящих не было. Он что, хочет показать, какой он плохой, чтобы я полюбила ДонУна, на контрасте?

Йесон снова вернулся из машины и, подойдя ко мне, приложил палец к губам. Это было лишним. Я и так не могла выдавить из себя ни одного внятного слога. Вернув мне сумочку, он оставил себе мой мобильный телефон. На моих глазах, он отключил его и стал разбирать. Открыл панель, достал аккумулятор и, при свете фар с трассы, вдруг вытащил что-то изнутри, едва различимое между его пальцами. Продемонстрировав мне черную странную точку, мужчина бросил её на асфальт и растоптал блестящим черным ботинком, провозив им по ней несколько раз.

— Вот теперь садись обратно. — я начала понимать, что произошло. Ужас и отторжение неторопливо стали переходить в успокоение и благодарность.

Мы вновь очутились в салоне.

— Как Вы догадались? — прошептала я.

— Мой приемник не расположен передавать сигналы без помех, когда кто-то пытается что-то подслушать. — я даже не обратила внимание на то, что радио плохо ловило! Для меня это было обычным явлением в дороге, когда удаляешься от города. — Жучкам свойственно перебивать сигналы, или хоть немного мешать им.

— Я не знала… — складывая, как Лего, свой телефон, со стыдом призналась я. — а теперь на мне точно ничего нет?

— Не должно быть. — Йесон включил музыку погромче. Она играла ровно, без шипения и запинок.

Он тронулся, и мы поехали дальше. Так вот откуда Красная маска всё обо мне знал! Боже, как я не поняла сразу? Какая же я бездонная идиотка. Вот что значит попасть в переделку впервые. Не дай Бог, конечно, чтобы пошла череда подобных. Пусть будет единственная.

— Как давно, интересно, он всё слушал? — задумался вслух господин Ким.

— Наверное, когда пробирался ко мне ночью, тогда и встроил свой чип.

— Да? — Йесон мимолетно покосился на меня. — А как он тогда узнал, что ты была одна дома в ту ночь?

И опять сто процентное попадание. Когда же у меня мозги начнут работать?

— Сколько времени у тебя уже этот телефон? — это был самый правильный вопрос, который объяснил мне почти все.

— Я купила его с первой зарплаты. Буквально за несколько дней до преступления, совершенного над СунЛи. — замолчав, я спрятала лицо в ладонях. Всё гораздо хуже и запутаннее, чем я могла помыслить.

— То есть, тебе продали его тогда, когда всё это уже планировалось? — озвучил мои догадки Йесон. — Ясно.

То есть я была изначально включена в планы Красной маски, а не совершенно случайно попала в них добровольно. Я помнила интернет магазин, в котором заказала сотовый, но, как ни старалась, не могла вспомнить лица курьера, который мне доставил покупку. А ведь это был какой-то парень.